Июня 2015 года. Московская Зона Отчуждения. Сергиево-Посадский р-он.

Я сидел на небольшом пне, и курил. Передо мной была почти идеальная картина. Ночь, небольшой костер, разведенный людьми, две палатки. Такое чувство, что кто-то вышел на пикник. Но это было не так. Все портило тело, лежащее головой в углях. И еще десяток трупов, лежащих вокруг. Все одеты в какие-то обноски, и вооружены старым орудием, наверняка сворованным из охотничьих магазинов.

Я докурил сигарету, и бросил окурок на землю. Потом забил его стопой в влажную от крови землю. После этого я поднял взгляд на единственного оставшегося в живых человека. Тот сразу же попытался отползти, но ему это не удалось. Его нога были прикована наручниками к дереву.

– Что, не получается? – участливо поинтересовался я. – Так давай я помогу.

Быстрым движением я поднял пистолет, лежащий около меня, и почти не целясь, выстрелил. Цепочка разлетелась на составляющие. Бандит вскрикнул, но, почувствовав, что он свободен, встал, и попытался убежать. Но его остановил выстрел. Пуля пробила ногу бандита в районе колена, и он упал на землю. Крик боли вырвался из его груди. Я не торопясь поднялся с пня, на котором сидел, и пошел к бандиту, держа в руке пистолет. 

– Не убивай меня! – вскрикнул тот, когда я подошел к нему.

– А почему я не должен тебя убивать? – скучающим голосом поинтересовался я.

– Я… Я могу быть тебе полезен. Могу рассказать, где отсиживаются остальные наши парни, – быстро заговорил парень.

– М-да, ничего нового, – произнес я, смотря на парня.

Он держался из последних сил. Рана на ноге у него была пустяковая, но вот та рана, которую я нанес ему, когда вырубал его, была серьезнее. А ведь он мой ровесник. Может быть младше, но ненамного. Только вот он выбрал другой путь.

– У тебя мать есть?

– Н-нет. Умерла она, когда Заражение началось. Я один остался. Сестренка, мать, отец – все умерли.

– И ты решил стать бандитом?

– А что мне оставалось? Когда Кирпич пришел в поселок, я был на грани. Он помог мне. В бригаду свою принял. Накормил, к делу пристроил.

– А девушек ты с ними тоже мучил? – я снова посмотрел на парня.

– Н-нет. Я каждый раз отказывался, – ответил парень. Взгляд его забегал, а правое веко затряслось.

– Врешь. Мучил. Я прав? – спросил я, направив на парня пистолет.

– Да не мучил я никого. Мамой клянусь, не мучил. Остальные мучили. Глеб, Герб, мучили. Я нет.

– Опять врешь, – произнес я. Затем нажал на спусковой крючок.

Выстрелив, я проверил обойму пистолета, потом бросил его возле тела. После этого я пошел к костру, и забрал свой автомат, а также прихватил оружие главаря банды. Оно нужно было как доказательство того, что я выполнил заказ. После этого я пошел от поляны в сторону дороги.

***

– Разрешите войти, товарищ полковник? – поинтересовался я, заглядывая в кабинет Гремова.

Тот сидел за столом, и общался с кем-то по телефону, но это не помешало ему впустить меня. Когда я зашел, он показал на диван, стоящий в углу кабинет. При этом он не оторвался от разговора. Я уже привычно подошел к дивану, и поставил возле него чехол с карабином. После этого сел сам. Кабинет полковника был неплох. Правда, как по мне, мебель нужно было поставить немного по-другому. Стол поставить немного правее, а шкафы поставить у двери. Но это было мое личное мнение, и его я решил оставить при себе.

Полковник закончил говорить по телефону, положил трубку на рычаг, и после этого посмотрел на меня. Я не стал дожидаться разрешения, а поднялся с дивана, взяв чехол. Вынув карабин, я положил его на стол. Карабин был непростой. Это был довольно хороший «Вепрь-12. Молот», правда, переделанный под автоматные патроны. Зачем это было сделано, я не понимал. И на дроби этот карабин был довольно мощным оружием. В придачу к автомату в чехле лежали два прицела – ПСО-1 и УСП-12. Это все я и выложил на стол перед полковником.

– Как я понимаю, Кирпич мертв? – поинтересовался он, смотря на арсенал.

– Ага. Как и вся его банда.

– Хорошая новость, – радостно сказал полковник, и взял в руки карабин. Он приставил его к плечу, направляя на дверь. Немного подержал, нажал на спусковой крючок, и опустил. – Классная машинка. Себе забрать не хочешь?

– Нет. Мне и моего калаша хватает. Вот прицел я взял бы.

– Бери.

Я взял прицел со стола. Полковник, еще немного подержал карабин в руках, потом встал из-за стола, и отнес его в шкаф.

– Хорошее ты дело сделал, сержант, – произнес он, закрывая дверь шкафа на ключ. Его привычка называть меня не по имени, мне не нравилась, но приходилось терпеть. – Теперь тебя все героем считать будут, небось.

– Я не герой, товарищ полковник.

– Самокритично. Даже слишком.

Полковник подошел к столу и сел на стул. Потом достал из ящика стола пачку денег, и протянул ее мне.

– Десять тысяч, как договаривались. Будешь пересчитывать?

– Да нет, я вам верю, – ответил я, убирая пачку в карман. Убрав пачку в карман, я снова посмотрел на полковника. – Еще работа есть?

– Пока нет. Но если ты все-таки вступишь в состав… – полковник завел было снова свою песню, но я прервал ему.

– Я уже десять раз говорил, что не буду служить у вас в охране, – грубо ответил я.

И сразу же вышел из кабинета. Что по этому поводу подумает полковник, мне было все равно. Выйдя в коридор, я снял с пояса флягу. Открыл крышку, сделал два больших глотка. Спирт обжег пищевод, дыхание перехватило. Я прижал к лицу рукав, и через несколько секунд убрал. Стал легче. Злость, которая чуть не вырвалась наружу пару минут назад, отпустила меня. На смену ей пришла усталость. Я без сил опустился на пол. Не знаю, алкоголь подействовал на организм, или же я просто очень устал, пока выслеживал банду, но вставать мне не хотелось. Какая-то женщина прошла мимо меня, посмотрела с презрением, и пошла дальше. «А ведь она права. Я пьяница. И наемник. Я стал одним из тех, кого ненавижу». Из груди вырвался горький вздох. На душе было гадко. Но нужно было уходить отсюда. Показывать полковнику свое состояние я не хотел. Так что пришлось заставить себя встать, и пойти в сторону выхода, шатаясь от выпитого спирта. 

***

В дверь настойчиво постучали. Я открыл глаза. Над моей головой был уже ставший привычным потолок гостиницы Троице-Сергиевой Лавры. Голова болела жутко. Как будто бригада строителей изо всех сил била молотками по черепу, стараясь пробить его. Если они продолжат в том же духе, у них это получится.

Стук в дверь повторился. «Что за дятел там стучит? ». Я сел на кровати, огляделся. Комната представляла собой очень унылое зрелище. Я не убирался в комнате уже несколько дней. Или недель. Не помню уже. На столе стояла полная бычков пепельница, рядом с ней лежала бутылка. Еще одна на полу. Возле стены разбитая вдребезги гитара. М-да, хорошо я вчера посидел. Небось, я весь вечер КИНО, да Наутилус, играл. Надо было вставать. Я взял брюки, лежащие на стуле, удивился еще, что они сложенные. Надеть их было легче, чем вспомнить, кто же сложил мою одежду. Я не помнил, как я вообще лёг спать. Помнил только то, что сидел за столом, потом как лежал возле кровати, прося в очередной раз Женю простить меня.

Я встал, и подошел к столу. Взял стакан, и налил в него воды из фильтра. Потом выпил. За ним следующий. И только после этого пошел в сторону двери. Идти было нелегко, ныла раненая в недавнем бою нога. Но боль эта была где-то на заднем плане. Подойдя к двери, я открыл ее.

– Здравствуйте, Федор Алексеевич, – сказала София, стоящая на пороге.

Она была одета в зеленый рабочий комбинезон, из-под которого выглядывала белая рубашка. Когда я увидел эту девушку, одетую в чистую одежду, я захотел закрыть дверь. Но не стал. И мне сразу же стало понятно, кто собрал и сложил мою одежду.

– Можно зайти? – прервала молчание София.

– У меня не убрано.

– Как будто я не знаю, – хмыкнула София.

Девушка, немного отодвинув меня, и зашла в комнату. Мне оставалось только закрыть за ней дверь. Дверь, кстати, тоже была старая, исписанная какими-то записями. Из этих записей моей была только одна. «Если еще напишите какую-нибудь х***ю мне на двери, руки поотрываю». Эту надпись я написал в один из своих запойных вечера, если верить соседям. Вот только где я маркер нашел, понятия не имеют не они, не я.

София в это время подошла к столу, и начала его убирать. Я не стал ей мешать. Знал уже, что это бесполезно. Первое время пытался, но ничего не вышло. Только настроение себе и девушке испортил. Потом долго извинялся. И еще попросил Ермолая не присылать ко мне Софию, но он сказал, что ни разу не присылал ее.

Пока София убирала мой беспорядок, я подошел к умывальнику. Холодная вода унесла остатки сна. Я посмотрел в разбитое зеркало. Из зеркала на меня смотрел давно уже небрившийся парень. Под одним из его глаз был синяк, рядом с другим длинная, плохо зашитая рана, уходящая к затылку. След от удара саперной лопаткой. Хорошо тогда меня тот мужик приложил. Надолго шрам останется.

В груди снова начала закипать злость. Захотелось еще раз ударить в зеркало. Но все же мне удалось сдержать себя. Правда, кулаки теперь болели. Ничего, поболят, перестанут. Я включил воду, и налил воды в ладони, и опустил в них лицо. Стало легче, значительно легче. Так что я подставил затылок под воду, и несколько минут держал его так. Потом выпрямился, взял полотенце, висящее рядом, и вытерся.

Вытерев лицо, я вернулся к столу. Там уже было чисто. Не видно было ни одной бутылки. Все они, вместе с остатками закуски, лежали в пакете, стоящем возле двери. А София стояла возле холодильника, и пыталась найти там хоть какую-то еду. Но ее там не было. София закрыла дверь холодильника, и повернулась ко мне.

– Чем вы завтракать собирались? У вас же в холодильнике нет ничего. Даже сухого хлеба, – раздраженно ворчала она.

– Я не собирался вставать так рано. Думал, к обеду проснусь. В трапезной бы поел. А тут ты собственной персоной, – попытался оправдаться я.

– Вот не надо только на меня все валить.

– Я и не собирался.

Я подошел к рюкзаку, и вытащил из него картонную коробку с толстую книгу размером. Это был мой рацион питания на один поход. ИРП были вещью недешевой, так что их у меня было всего пять штук. И два из них уже были вскрыты. Третью тратить не хотелось, но выбора не было. София увидела, что я достал ИРП, и сказала:

– Не трать зря рацион питания. Я сейчас что-нибудь принесу.

И пошла к выходу. Я попытался возразить, но она ничего не ответила, лишь велела мне заправить кровать. Мне ничего не оставалось, кроме как подчиниться. Заправить кровать было легко. Тяжелее было заставить свои руки трястись при каждом движении, требующим большей силы. И унять головную боль тоже сложно. Я присел на кровать. Сразу же вспомнился сон, снившийся мне. В нем были я и Женя. Мы были счастливы. И мне никак не удавалось забыть этот сон. Перед глазами до сих пор стояло перед глазами веселое и счастливое лицо Жени.

Очнулся я, когда хлопнула дверь. Я открыл глаза, и понял, что умудрился задремать. София стояла возле меня, и смотрела мне в лицо, держа в руках контейнеры с едой. Во взгляде у нее была тревога.

– Ничего страшного. Я просто задремал, – сказал я, чтобы успокоить девушку.

София продолжала смотреть на меня. И в этом взгляде я увидел еще кое-что. То, что я видел в глазах Жени, когда смотрел на нее. И я понял, почему эта девушка каждый раз приходит ко мне, когда я вусмерть пьяный лежу на полу. Перед глазами возникла картинка, возможно даже из вчерашнего вечера. Моя голова лежит на коленях Софии, а она тихо успокаивает меня, гладя мои отросшие волосы рукой. Мне стало так стыдно из-за этого, что я опустил взгляд.

– Вы есть будете? – наконец спросила София, продолжая смотреть на меня.

– Да. Спасибо большое.

Я встал, и подошел к Софии, взял у нее контейнеры. Мой взгляд зацепился за свежие синяки на запястьях девушки. Увидев, что я заметил синяки, София попыталась убрать руку, но я мягко, но крепко взял ее за запястье. Я был прав, синяки были свежие. И получила их София совсем недавно, еще и двух суток не прошло.

– Отпустите, – потребовала София, и попыталась выдернуть руку из моего захвата. У нее это не вышло. Получилось только тогда, когда я отпустил руку девушки.

– Кто это сделал? – спросил я. Она не ответила. Даже опустила взгляд, чтобы я не мог видеть ее лицо. – София, скажи мне, кто это сделал. Прошу тебя. Этот парень больше не подойдет к тебе.

– Как ты сделаешь это? Убьешь его? Тогда не скажу! Я не хочу, чтобы ты убивал из-за меня! – неожиданно взорвалась София. В ее глазах метались злые молнии. – Ты думал, я не знаю? Нет, я знаю. Как тут не узнать, когда в трапезной только и разговоров, что о том, как ты отстреливаешь бандитов. Ты знаешь, как тебя называют люди? «Инквизитор». И все говорят, что ты отстреливаешь бандитов из-за того, что тебе это нравится.

София замолчала. Видимо, вся ее злость вышла из нее с этими словами. И теперь она снова была той самой девушкой, отца которой я привез в Троице-Сергиеву Лавру год назад. В ней не было злости. Была только тревога. Я положил руки на плечи Софии. Она вздрогнула, когда я это сделал. До этого я еще ни разу не дотрагивался до нее.

– Прости меня. Я не знал, что тебе так важно знать, что со мной происходит. Прости, – извинился я, гладя Софию по плечам.

– Пожалуйста, перестань убивать. Ты же только хуже делаешь. Твое сердце и так разбито. Не надо разбивать его до конца. Прошу тебя, – прошептала София. По ее щекам потекли слезы.

– Не плачь. Твой отец пристрелит меня, если узнает, что я довел тебя до слез, – успокаивал я Софию.

– Если до этого тебя не убьет какой-нибудь бандит.

– Не убьет. А знаешь, почему?

– Почему? – поинтересовалась София. Она больше не плакала.

– Я открою тебе страшную тайну, – я понизил голос. Потом наклонился к уху Софии и прошептал. – Меня зовут Кощей Бессмертный, и чтобы меня убить, им придется постараться.

– Дурак.

София несильно ударила меня кулаком по груди. Потом улыбнулась. Несмело, но улыбнулась. Она больше не плакала. Главное было достигнуто. В этот момент в дверь постучались. Мы с Софией посмотрели на дверь. Затем я отпустил ее, и, сказав «Никуда не уходи», пошел к двери. Открыв дверь, я увидел на пороге одного из послушников Лавры. Он был одет в подрясник. В руках у него была папка.

– Федор Панфиловский? – спросил он, увидев меня. Затем он заметил Софию, но толком не обратил на нее внимания.

– Да. Чем могу быть полезен?

– Вас вызывает к себе архимандрит Илия.

– Ого. По какому делу?

– Я не знаю. Но думаю, вам все объяснят. Он попросил, чтобы вы прибыли к нему как можно быстрее.

– Хорошо. Я буду в течение часа.

– Я передам. До свидания.

– До свидания.

Послушник развернулся, и пошел по коридору направо. Я же закрыл дверь, и пару минут стоял, размышляя над тем, зачем меня мог вызвать архимандрит. Обычно все заказы я получал через полковника. А у архимандрита я был всего раз, и то, всего полчаса. Именно столько мне понадобилось, чтобы рассказать о том, кто я, и зачем прибыл. А водил меня к архимандриту как раз полковник.

Размышлял я всего пару минут, потом перестал. А смысл в этом, если я все равно узнаю все там. Я повернулся к Софии.

– Вот так неожиданность. Тебя вызвали к архимандриту. Интересно, зачем?

– Мне тоже хотелось бы знать это прямо сейчас.

– Ладно, садись завтракать. Я пойду.

София направилась к выходу, но я все же остановил ее, мягко взяв за локоть. Она подняла на меня глаза.

– Так кто же все-таки оставил эти синяки? – спросил я, кивнув на запястья Софии.

***

Тот, кто был мне нужен, обычно сидел возле рынка. С ним наверняка будут трое его товарищей, но для меня это ничего не значило. Обидчика Софии звали Руслан. И если верить людям, он был тем еще засранцем. Немало девушек уже жаловались своим мужчинам на то, что он приставал к ним, но те лишь что-то бормотали в ответ. Потому что боялись. А мне бояться было нечего. Руслан был лишь очередной целью.

Я подошел к рынку. Народу там уже почти не было. Я шел один. Больше никого не взял. Даже Ермолая, хотя тот и предлагал свою помощь. Руслан сидел на лавочке недалеко от входа в рынок. Это был детина под два метра ростом. Широкоплечий, мускулистый. Такого нелегко будет утащить самому. Но мне и не придется. Я заблаговременно поставил возле входа машину. Меня заметили, когда я подошел на расстояние двух-трех метров. Руслан смерил меня взглядом, и снова начал рассказывать что-то своим друзьям.

– Что, хвастаешь, как к очередной девушке приставал, Руслан? – спросил я, подходя к компании.

– Чего-о? Ты еще кто такой? – Руслан явно сильно офигел от такой наглости. Это было понятно по его голосу.

– Ну, кто я такой, тебе знать необязательно. Главное, чтобы ты знал, зачем я пришел.

– И зачем же ты пришел? – в голосе Руслана зазвучали стальные нотки.

– Предупредить. Если ты еще раз полезешь к Софии, я сверну тебе шею.

– Чего? Ты совсем о***л, что ли? А ну, ребят, валите его.

– Ну, я на хороший разговор и не рассчитывал, – спокойно сказал я, и вздохнул.

Первый двинувшийся на меня прихвостень Руслана получил кастетом в челюсть. Попасть было непросто, ведь он был выше меня на голову, но я попал. Парень сразу же «поплыл». Чтобы он не упал, я прямым ударом, который в народе называют «удар Леонида», отправил его на Руслана. Второй парень в это время напал на меня. Кулак пролетел очень быстро, я еле успел уйти от удара. Но ударить сам я уже не успел. Зато на втором ударе я смог перехватить руку парня, и резко дернуть ее на себя. Парень вскрикнул. Понимаю, боль дикая. Но в следующую секунду парню стало еще хуже. Я схватил его за голову, и резко ударил его ей об колено. Теперь оставался только Руслан. Я развернулся, чтобы продолжить драку, и замер. Руслан держал меня на прицеле револьвера.

– Ого! Оказывается, у тебя и ствол есть, – проговорил я, смотря на ствол револьвера, направленный мне в живот. – Пользоваться хоть умеешь?

– Умею, не сомневайся.

Он начал нажимать на курок. Я резко рванул вперед, уходя правее. Руслан дернулся, поняв, что я хочу сделать, но не успел. Я уже захватил его руку и отвел ее от себя. А вторая рука тем временем ударила в лицо парня. Удар отправил парня в обморок, но упасть я ему не дал.

– Вот что же ты такой тяжелый, зараза, – ворчал я, таща немаленького парня в сторону машины.

Остальное заняло у меня не больше минуты. Вязать людей веревками я умел. Забирать дружков Руслана я не стал. Без него их все равно быстро задавят. Выехать тоже оказалось несложно. Мою машину знали, и открыли без проблем. Даже досматривать не стали. Я выехал за ворота, и поехал в сторону Звездочки.

***

Руслан очнулся от того, что кто-то поднес к его носу нашатырь. Открыв глаза, он увидел меня.

– Очнулся, молодец. А то я уж думал, что зря тащил тебя сюда, – сказал я, убирая баночку с нашатырем от носа Руслана.

Тот сразу же начал осматриваться. В глазах его был страх. Я его понимал. Когда приходишь в себя в таком месте, всегда страшно. Я через это прошел, так что знаю, что такое страх неизвестности. Руслан посмотрел на меня.

– Что ты хочешь? – спросил он.

– Черный «Мозератти» и миллион долларов. Найдешь? – ответил я, смотря на опешившего парня. Не давая ему сказать ни слова, я продолжил. – Глупый вопрос, Руслан. Ты же знаешь, что мне нужно. Мне нужно, чтобы ты перестал приставать к моей подруге.

– Я не знаю, о ком ты говоришь.

– Ладно. Зайдем с другой стороны, – протянул я. Затем подошел к столу, и включил свет.

Свет был ярким, так что Руслан на несколько минут ослеп. Когда же зрение вернулось к нему, он увидел разложенные на лавке инструменты. Тут был и молоток, и плоскогубцы, даже пила. Немного в стороне лежал еще один набор. Из того, что там лежало, Руслан смог узнать только скальпель и небольшие кусачки. Он вздрогнул. От страха по его спине побежали мурашки, и он почти мгновенно вспотел. Он снова посмотрел на меня, на этот раз у него в глазах был неподдельный ужас.

– Не надо. Прошу, не надо, – пробормотал он.

Он попытался отползти, но его спина уперлась в стол. Я смерил его взглядом, и криво усмехнулся.

– Знаешь, мне никогда не нравилось пытать людей. Хотя мне приходилось это делать. Без анестезии вынимать зубы, срезать кожу. Много чего, – я посмотрел на парня. Потом взял со стола скальпель.

– Не надо! – протянул Руслан. Он уже рыдал, а не плакал.

– А что ты готов сделать, чтобы я ушел?

– Все, что угодно. Я перестану приставать к девушкам. Если хотите, я совсем из Лавры уеду. Только не трогайте меня. Прошу вас.

Я не ответил. Это еще больше испугало Руслана. Я просто стоял, и проверял с помощью бумаги скальпель. Он был острым, таким, какой был мне нужен. Но я не стал его использовать. Я положил скальпель на стол, и ушел в темноту. Руслан облегченно выдохнул.

– Знаешь, ты вот только что сказал много всего. Что уедешь, что перестанешь приставать к девушкам. Но я все равно не верю тебе, – раздался из темноты мой голос.

Руслан не успел ничего сказать. «Наган» выстрелил, и его голова упала на грудь. Держа револьвер в руке, я подошел к столу. Руслан был мертв. Это можно было понять по луже крови, уже появившейся на полу. Я положил револьвер на стол, затем забрал набор с хирургическими инструментами, и вышел из гаража.

***

Я стоял возле гостиницы, в которой жил. На мне была надета «горка», поверх которой был надет разгрузочный жилет под нее. За спиной у меня был рюкзак с закрепленной на нем сверху скаткой с маскхалатом, а рядом с ним верная «ксюха». Все карманы разгруза были заполнены магазинами для автомата, и прочими нужными мне в походе вещами. Винтовку брать с собой я не стал, отдал ее Ермолаю. Если у него закончатся деньги, он сможет продать ее по довольно высокой цене.

Провожать меня вышла только семья Ермолая. Больше знакомых в Лавре у меня не было. А те, что были, сейчас работали. Да мне больше никто и не нужен был.

– Ну ладно, тебе пора. Надеюсь, еще встретимся, – сказал Ермолай, выходя вперед, и протягивая мне руку.

– Даст Бог, свидимся еще. Я пропадать не собираюсь, – сказал я, пожимая руку.

Ирина Семеновна вышла вперед, и, попрощавшись со мной, обняла меня. Я был благодарен этой женщине, за то, что она помогала мне. Несмотря на то, что я всего год назад подстрелил ее мужа. Она смогла простить меня, и я был ей за это очень признателен. Попрощавшись, Ирина Семеновна отошла в сторону. Ко мне подошла София.

– Опять ты уезжаешь, – тихо произнесла она, и вздохнула.

– Так надо.

– Я понимаю. Только мне все равно тяжело.

Я ничего не сказал. Просто притянул Софию к себе, и обнял за плечи. Она прижалась ко мне сильнее. Мы стояли так минуту, от силы две. Потом София подняла на меня глаза.

– Береги себя.

– А ты себя. И… спасибо. Без тебя бы я не выкарабкался. Не смог бы остановиться, – тихо сказал я.

– Не за что. Возвращайся скорее.

София слегка отстранилась, давая понять, что пора заканчивать, и я отпустил ее. Затем развернулся, и пошел в сторону выхода из Лавры, возле которого меня ждала машина. Я не оборачивался. Если бы я обернулся, то не смог бы уехать.

***

Дрезина ехала медленно. Тихо гудел двигатель, установленный на задней оси, толкая дрезину вперед. Я сидел на одном из мест наблюдения, и крутил педали велосипедной тяги. Это нужно было для того, чтобы работали фонари, освещающие нам путь. Всего «педальщиков» было трое – один сидел в центре платформы, двое по бокам. Дрезина была самодельная, собранная уже после Заражения.

Я сидел, откинувшись на спинку сиденья, и думал о том, что же мне делать с Софией. Она убирала мои вещи каждый раз, когда я напивался, успокаивала меня, если я, будучи под градусом, собирался набить кому-то рожу. И еще много чего она делала. Что бы сделал на моем месте мой отец? Он бы предложил Софии выйти замуж. Как сделал такое предложение моей матери, будучи больным. Прямо в палате он предложил ей стать его женой. Моя мама, тогда еще просто медсестра Вера, согласилась сразу же. А вот что делать мне, я не знал.

Вот так я и ехал, размышлял о грустном и тяжелом, не забывая посматривать на стены. Именно одна из стен вырвала меня из воспоминаний. А точнее, бурое пятно на стене, и что-то похожее на тело человека, лежащее рядом со стеной. Я снял с плеча рацию, выданную мне командиром группы Сарацином, и передал по рации сигнал «стоп». Двигатель сразу же заглох, и дрезина остановилась, проехав еще немного. Я открыл боковую дверь, и спустился с дрезины.

Возле стены действительно лежал человек. Точнее то, что от него осталось. Судя по запаху, тело лежало уже давно. К тому же, оно явно было подпорчено чьими-то зубами.

– Сарацин. Здесь труп, – громко сказал я.

Потом присел на корточки, и начал осматривать тело. Определить, что именно стало причиной смерти, было невозможно. Но было ясно, что тот, кто убил человека, еще и покушал мясцом. Много, правда, не съел, видать, его спугнули, но все равно тело он попортил капитально. Еще я обнаружил открытый перелом берцовой кости правой ноги. Стало понятно, почему человек не смог уйти от преследования.

Сзади послышались шаги, и ко мне подошел Сарацин. Он был одет в черный комбинезон, усиленный бронепластинами на груди, вшитыми в одежду. На ногах также была защита, но уже не из металла, а из резины. В руках Сарацин держал обрезанный дробовик. На поверхности оружие бесполезное, но в узких тоннелях оно работало на славу.

– Что тут?

– Тело. Мужчина лет сорока – сорока пяти. Причина смерти неизвестна, слишком большое количество травм. Помимо укусов, ссадин и ушибов, на правой ноге имеется открытый перелом, – скороговоркой отчеканил я.

– Что предлагаешь?

– Надо пройтись вперед, разведать. Не к добру он тут лежит, – я кивнул на труп. Потом встал с корточек, и повернулся к Сарацину. – Дашь мне Богу?

– Зачем?

– Да на всякий пожарный.

Сарацин немного подумал, потом взял свою рацию, и вызвал к нам Богу. Вообще-то, позывной у парня «Богатырь», за его двухметровый рост, но со временем он перевоплотился в короткое производное «Бога». Этот мужик был пулеметчиком группы. Его пулемет был неменьшим удивлением для меня, чем прозвище парня, когда я пришел. Бога носил с собой раритетный пулемет ДП, использовавшийся в Великую Отечественную. Где он достал пулемет, да еще и с патронами, до сих пор было загадкой.

И вот сейчас я шел рядом с этим громилой, одетым в черную форму, сшитую под него. Пулемет парень держал легко и непринужденно, хотя он весил почти семь кг, если я правильно помню. Шли, стараясь как можно меньше шуметь. Обнаруженный в тоннеле труп заставил нас, как следует насторожиться. Минут через пятнадцать мы вышли к развилке.

– Куда идет этот тоннель? – спросил Бога.

– Ты разве не знаешь? – удивленно спросил я. Удивлению моему не было предела. Парень с первого года открытия «подземки» служит в тоннелях, а сам не знает, где какой поворот.

– Не знаю. Мое дело прикрытие. За дорогой смотрят проводники.

– Ладно. Это поворот на Гефсиманский Скит. И нам туда не нужно. Хотя, погоди… – сказал я, осветив коридор фонарем.

Я остановил свой луч на участке около стены. На бетоне стены были видны бурые разводы. А рядом со стеной лежал еще один труп.

– Та-ак. Что-то мне это не нравится, Профессор, – тихо произнес Бога. Его беззаботность исчезла, уступив место серьезности.

– Стой здесь. Если я не вернусь, езжайте вперед.

– Понял.

Бога встал на три точки опоры у стены, взял пулемет наизготовку. По его уверенной позе было ясно, что он удержит пулемет при стрельбе.

Я же двинулся в тоннель. Для удобства движения пришлось включить подствольный фонарь. Сначала было пусто. Но уже через десять метров я увидел еще одно тело. На этот раз это было тело зомби. А еще через примерно такое же расстояние я увидел еще одно ответвление.

– Только этого не хватало, – проворчал я, направляя в это ответвление фонарь.

Луч фонаря ответил тоннель. Он явно был сделан позднее тоннелей, по которым двигались дрезины. Тоннель был канализационный, судя по трубам, идущим по всей длине тоннеля. Вдалеке я увидел свет, и пошел на него. Идти я старался как можно тише. Встретиться с зомби сейчас я хотел меньше всего. До источника света я дошел быстро. Это был открытый канализационный люк. Лестницы наверх было. Видимо, те, кто пользовался этим люком, предпочитали спускаться на тросах. Но это было еще не все. Тоннель уходил дальше. Я направил туда фонарь, и луч света осветил пустой тоннель.

– Профессор, ответь, – совершенно неожиданно раздался в ухе голос Сарацина.

– Профессор на связи.

– Что у тебя?

– Открытый канализационный люк. В одном из ответвлений тоннеля на Гефсиманию.

– Принял. Там чисто?

– Да. Хотя, погоди… я что-то слышал, – ответил я.

Впереди кто-то был. Я не видел, кто именно, но чувствовал это. Внезапно что-то мелькнуло в свете фонаря. Я резко присел, и какой-то снаряд пролетел как раз в том месте, где секунду назад была моя голова. Я не стал оборачиваться и смотреть, что это было. Сейчас это неважно. Важнее было то, что было впереди. Впереди раздался шорох. Такой шорох бывает только тогда, когда человек старается идти как можно тише. Я опустился на одно колено, и перечеркнул весь коридор короткими очередями. Сдавленный стон и звук падения означали, что мои пули нашли свою цель. Я на всякий случай дал еще несколько очередей, и только после этого двинулся вперед. Шел я медленно, так же, как и секунду назад двигался убитый мной человек. Тело я увидел уже через пару шагов. Это был жилистый человек. Сколько ему было лет, узнать было невозможно из-за того, что лицо человека заросло сплошной бородой. В правой руке мужчины была зажата толстая арматурина.

Но долго разглядывать тело мне не дали. Из-за поворота, незамеченного мной, послышался топот множество ног. Я не стал ждать, когда неизвестные выбегут из-за поворота, и решил ретироваться. Когда я убежал уже далеко, сзади раздался громкий вопль. И в этом вопле было столько ненависти, что я резко ускорился, ожидая, что в любой момент мне в спину полетят десятки заточенных арматурин.

– Профессор, ответь, – совершенно не к месту вышел на связь Сарацин.

– Отвали, – грубо ответил я. Сил говорить не было.

До поворота оставалось совсем немного, но в этот момент в воздухе что-то просвистело. Мою ногу опутал какой-то канат. Мгновение, канат натягивается, и я всей своей тушей падаю на шпалы. Автомат слетел с шеи, и улетел куда-то вперед. Шаги приближались. Я быстро вытащил из кобуры пистолет, и начал стрелять, не целясь. На таком расстоянии целиться было не нужно. Тела падали, вспышки выстрелов высвечивали перекошенные яростью лица. «5… 4… 3… 2… Пустой». Мозг автоматически считал патроны. ПМ перестал стрелять, затвор-кожух замер в крайнем положении. А люди приближались. Их было очень много.

– Сколько же здесь этих уродов?! – проскрипел я сквозь зубы.

Сдаваться я не собирался. Наоборот, я собирался сражаться до последнего. Сделать кувырок назад с петлей на ноге оказалось не так сложно. Срезать ножом веревку, встать в стойку, и подготовиться к бою…

– Беги назад, идиот! – раздался за моей спиной полный злости голос Боги.

Я развернулся, и побежал назад. По пути я смог найти свой автомат. Автомат был в рабочем состоянии, что меня порадовало. Ложкой дегтя оказался разбитый фонарь. Когда я добежал до Боги, тот встал на три точки опоры, и начал стрелять короткими очередями по сумасшедшим. Я хотел было присоединиться к нему, но он не дал мне этого сделать.

– Бежим дальше. Я их напугал, но скоро они нападут, – крикнул мне Бога, толкая меня в сторону того тоннеля, по которому нам предстояло проехать.

Мне пришлось с ним согласиться. Закинув автомат на плечи, я побежал вперед. Бога бежал следом, прикрывая тыл. Бежать ему приходилось, постоянно оборачиваясь, так что ему было намного тяжелее, чем мне.

– Подбегаем к тоннелю, – передал по рации Бога.

– Готовьтесь прыгать, – ответил ему совершенно спокойным голосом Сарацин.

– Чего? – опешил Бога. – Что значит, «готовьтесь прыгать»?

– Это и значит. Будем на ходу в дрезину запрыгивать. Не доводилось еще, что ли? – ответил ему я вместо Сарацина.

– Нет.

– Значит, пойдешь первым.

Шагов сзади почти не было слышно, но мы с Богой позволили себе сбросить скорость лишь, когда увидели движущуюся по рельсам дрезину. Теперь мы бежали вдоль стены, стараясь не наступать на шпалы. Сзади приближался звук двигателя. Я обернулся, и увидел дрезину.

– Пулемет давай! – крикнул я в спину Боге.

Тот снял ремень пулемета с шеи, и передал его мне. Я взял пулемет в руки, и сразу же повесил его на шею. Бежать сразу же стало тяжелее. Дрезина поравнялась с нами через пару минут. Я ударил Богу по плечу и показал на дрезину. Он несколько мгновений примеривался, потом прыгнул на площадку. У него получилось зацепиться, и он протянул мне руку. Я сунул в нее пулемет. Потом крикнул, чтобы он ушел. Когда он отошел в сторону, я прыгнул. Прыжок вышел хорошим, мне удалось схватиться за перила. Я сразу же подтянулся, и залез на дрезину.

– Получилось! – радостно воскликнул Бога, помогая мне нормально встать.

– Да, получилось. Спасибо.

В это время к нам подошел Сарацин. Он был сердит. И я даже догадывался, на кого.

– Профессор, мать твою! Ты что творишь?! – с ходу начал орать он.

– Проводил разведку, как и хотел. Правда, все пошло не совсем по плану…

– Не совсем по плану?! Это ты называешь «не совсем по плану»?! Да если бы не мы, вас с Богой убили бы! – перебил меня командир охраны. – Ты вообще, чем думал, когда шел туда один?

– Если бы я пошел туда с Богой, могло бы быть хуже.

– Лучше бы вы вдвоем пошли.

Сарацин замолчал. Видимо, он ожидал, что я отвечу ему. Но я не стал отвечать. Просто сложил приклад автомата, и пошел на свое место. Сарацин ничего сказал мне в след. Наверное, он все расскажет моему начальству. Но это будет позже. Сейчас я нужен ему. Хотелось выпить, я даже потянулся к фляге, обычно висевшей на поясе, но ее там не оказалось. Вспомнив, что флягу я положил в рюкзак, я выругался. «Ладно, прекращаем беситься. И начинаем делать свою работу». Я подошел к своему месту, и сел на кресло.

***

Мы доехали до места. Сарацин скомандовал «на выход», и мы вылезли из микроавтобуса. Я вышел первым, и сразу же пошел в здание вокзала, держа пистолет с самодельным глушителем наизготовку. Вместе со мной шел второй проводник – Мамай. Я знаком показал ему идти правее, и он сразу же сместился правее. Мы подошли к двери, и остановились. Прижавшись ухом к двери, и слушал. Пока ничего необычного.

– Ну что, пойдем? – спросил Мамай, когда я оторвался от двери.

Я сделал знак рукой, чтобы он подождал. Без света идти в здание вокзала мне не хотелось. В ней могли быть зомби, которые наверняка пойдут на звуки шагов. Я достал из кармана налобный фонарь, и надел его. Потом посмотрел на Мамая и кивнул. Тот распахнул дверь, и я зашел внутрь, включая на ходу фонарь. Включать его на улице я не стал из-за того, что нас могли засечь. Зайдя внутрь, я первым делом повернулся к буфету. Его двери были закрыты. Вот и хорошо. Дверь тихонько хлопнула, и следом за мной в помещение зашел Мамай. Я показал ему знаками, чтобы он шел вдоль стены, и мы двинулись вперед. Первого мертвеца заметил Мамай. Он показал мне знаками, что он идет слева. Вероятно, отреагировал на хлопок двери. Но шел он медленно, значит, надо бы его поторопить. Я подошел ближе, и негромко свистнул. За стеной послышались шаркающие шаги. Знаком, показав Мамаю, чтобы он стрелял, когда покажется зомби, я пошел вперед. Мертвец вышел из-за стены через пару секунд. Раздался выстрел, приглушенный самодельным глушителем, и он начал заваливаться на пол. Упасть на пол я ему не дал, поймал, и быстро отнес в сторону. Мертвец был одет в форму омоновца. Я быстро осмотрел его на предмет трофеев, но нашел только пачку «Беломорканала».

– Прости, братишка, тебе они уже не нужны, – произнес я, убирая пачку в карман на брюках.

Затем я встал с корточек, и мы двинулись дальше. В основном зале никого не оказалось, в кассах тоже.

– Можете заходить, чисто, – передал я по рации Сарацину.

– Принял, – донесся из рации его голос.

Я отключил рацию, и мы с Мамаем присели на кресла. Хотелось курить, но делать это при священнике было нельзя. А у нас в конвое их целых три. Да еще и певчих штук пять. И три из них женщины. И что им не сидится в Лавре интересно? Дело у них несложное – пой себе, и пой. А туда же, путешествовать собрались. Я вытащил из кармана флягу, сделал глоток. Потом убрал флягу на место.

В это время в коридоре послышались шаги, и вскоре в основной зал зашла основная группа. Священники и певчие шли в центре, а по бокам шли четыре охранника. Первым шел Сарацин и его зам, а замыкали Бога и второй пулеметчик Живчик. На счет позывного этого парня ходило много разговоров, но никто так и не узнал, почему он получил его. Проходя мимо трупов, священники и женщины вздрогнули.

– Как здесь? – спросил Сарацин, подходя к нам.

– Пусто. Правда, в буфет я не заходил. Там двери закрыты.

– Обход делать пойдешь?

– Да, сейчас пойду. 

Я встал с кресла, и пошел в сторону входных дверей. Выйдя в тамбур, я достал из кармана сигареты. Взяв одну сигарету, я хотел закурить, но не стал. Выйду на улицу, закурю. Но покурить мне так и не удалось. Когда я вышел на платформу, там шел проливной дождь. Пришлось убирать сигарету обратно в пачку, и надевать капюшон. Вздохнув, я снял автомат с плеча, взял его наизготовку, и пошел вдоль здания налево.

***

Сидеть в вагоне было неудобно. Я постоянно засыпал под равномерное дребезжание вагона, а делать это было нельзя. Так что я решил выйти на смотровую площадку, где стоял пулеметчик. За пулеметом, как я и предполагал, стоял Бога. Он закрепил свой ДП в крепление, и теперь стоял за самодельным станком. Поверх его формы был одет непромокаемый плащ темного цвета.

– Как здесь дела? – спросил я, выйдя на площадку.

– Да как они могут быть? Все спокойно. Едем, как будто до катастрофы.

– Ага. Только поезд, у нас переделанный и охраны с десяток человек.

– Не понимаешь ты юмора, Профессор, – вздохнул Бога, поворачиваясь ко мне.

Я пожал плечами. Достал из кармана сигареты, и закурил, пряча сигарету в кулаке. Бога сразу же попросил у меня сигарету. Я протянул ему пачку и зажигалку. Он взял из пачки сигарету, и прикурил ее от огонька зажигалки.

– Спасибо, – поблагодарил он. Потом затянулся, и, выдохнув дым, продолжил. – Вот бы всегда так ездить. Тихо, спокойно.

– А что, бывает по-другому? – поинтересовался я, глядя на пробегающий лес.

– Иногда бывает. То стадо зомби встретим, потом весь поезд приходится от их крови отмывать. То какие-нибудь дебилы решатся на поезд напасть. Но такое редко бывает.

– Значит, нападения все-таки бывают?

– Редко. Но обычно их удается с помощью пулемета отпугнуть.

– Понятно.

Я посмотрел на полосу леса, проплывающую вдоль дороги. Несколько метров этой полосы освещали прожектора, установленные на крыше, а вот дальше было темно. В таком лесу легко могли скрыться разбойники. Но я надеялся, что ничего не случится. Неожиданно рация ожила, и в ней раздался голос стрелка, сидящего за хвостовым пулеметом.

– Сарацин, замечены нарушите… – начал говорить стрелок, но его голос оборвался.

Я услышал хлопок выстрела, и сразу же скрылся за бронелистом. Бога оказался медленнее. Пуля, попавшая в затылок, повалила его на металлический пол площадки. Я хотел было оттащить его, но понял, что это бесполезно. Пулеметчик был мертв. Я выругался, и попытался высунуться из-за бронелиста. Никто не попытался прострелить мою голову. Так что я быстро подбежал к пулемету. Взявшись за ручку, я повернул пулемет максимально назад. И увидел четыре армейских автомобиля, довольно резво катящихся за нами.

– Ну, братишка, не подведи, – произнес я, прижимая щекой к прикладу, и прицеливаясь.

Первые выстрелы ушли правее. Пули вспороли двигатель, и ушли в землю. Я выругался, и взял немного левее. Вторая очередь прошла удачней, пули пробили лобовое стекло, и попали в водителя. Я поймал в прицел второй автомобиль. У этого автомобиля на крыше был установлен пулемет, так что он был наиболее опасен. Прицелившись, я нажал на спуск. Пули выбили металл из бронелиста, закрывающего пулеметчика. Убить его мне точно не удалось, расстояние не то, но он явно был не у дел на некоторое время. Я перевел прицел на водителя. Короткая очередь, и второй автомобиль вильнув, отъезжает в сторону.

В этот момент моя удача кончилась. Пули ударили откуда-то справа. Благо, меня они не задели, но мне это все равно дало понять, что меня заметили. Мне пришлось присесть, чтобы скрыться от стрельбы. Пользуясь этим, нападавшие зацепили кошку за стенку, за которой я спрятался. «Ну ладно, хотите рукопашки, будет вам рукопашка». Злорадно усмехнулся я, доставая из ножен свой десантный нож. Послышались звуки ударов по металлу, как будто кто-то шел по стене. Я приготовился, и когда боец противника начал перелезать, дернул его на себя, и повалил на железный пол. Потом ударил два раза. Один в живот, второй в голову. Боец немного подергался, потом затих. Но мне было не до него, я увидел, как по крыше вагона бегут уже трое бойцов. Моя рука упала на кобуру, но пистолета там не оказалось. Я вспомнил, что оставил пистолет в вагоне, и выругался. Придется так, врукопашную.

Бойцы продвигались в сторону выхода из вагона, расположенного с другой стороны. И они были уверены в том, что они уверен, что их коллега справился с задачей. Так что я, почти не скрываясь, двинулся за ними. Оказалось, зря. Когда я был за спиной последнего, его коллега, идущий перед ним, решил обернуться. Он что-то крикнул своему коллеге, но это ему не помогло. Я уже был за его спиной. Один удар ножом, и парень мертв. Но вот его коллега начал поднимать автомат, висящий у него на ремне. Я прижал к себе тело, и начал заваливаться назад. Не хотелось мне проверять, можно ли убить человека, стреляя по нему через труп. Пули пролетели над нами. Я дотронулся рукой до кобуры бандита, и почувствовал пальцами рукоять пистолета. Секунда, кнопка расстегнула, пистолет в моей руке. Мне почти не пришлось целиться. Шесть выстрелов, и трое нападавших падают на крышу вагона. Я откинул труп, и встал. Первым делом я осмотрелся. Увидел сбоку от поезда автомобиль, на крыше которого были бандиты. Но выстрелить я не успел, бандиты свернули в сторону. «Уходят, что ли? ». Подумал я, стоя на крыше. Не может быть. Значит, что-то задумали. Додумать мысль я не успел, раздался взрыв. Вагон начал заваливаться направо. Я попытался удержаться, но мне не удалось. Моя рука оторвалась от трубы, из которой были сделаны перила, и я взлетел в воздух.

***

Очнулся я от того, что кто-то тащил меня. Причем тащил очень даже невежливо. Сделать хоть что-то я не мог – мои руки, и ноги были связаны. Я открыл глаза, и увидел, что меня тащат куда-то два человека, одетые в довольно новую «флору». По их внешнему виду я понял, что это были военные. Слишком уж хорошее у них снаряжение, для обычных бандитов.

Меня подтащили к опрокинутому поезду. Возле него уже стояли остальные мои попутчики. Все трое священников, четыре женщины из певчих, и трое охранников. Пленных охраняли трое бойцов, одетых в спецназовский «камыш». Поверх камуфляжа были одеты довольно хорошо сохранившиеся бронежилеты. В руках все четверо держали «ксюхи». Главарь этой банды стоял ко мне спиной, и пытался что-то выбить из стоящего перед ним на коленях Сарацина.

– Говори, куда вы дели все продукты, которые везли в Королев, – потребовал у Сарацина главарь. Его голос казался мне знакомым.

Я повернул голову к нему. Это был мужчина средних лет, ростом почти под два метра. Одет он был в отличную форму «горка», поверх которой был одет разгрузочный жилет и бронежилет. На поясе мужчины я увидел кобуру. Причем не штатную под ПМ, а большую, в которой обычно носят АПС.

Сарацин ответил что-то главарю, и этот ответ не понравился тому. Он коротким движением ударил командира каравана в лицо кулаком, потом начал бить ногами. Немного побив, он присел на корточки, и спросил:

– Ну, говорить будешь?

Сарацин ничего не ответил. Он просто плюнул в сторону главаря. Тот качнул головой, встал с корточек. Видимо, он с самого начала ожидал чего-то подобного. Выпрямившись, он скомандовал своим людям унести Сарацина в сторону, и разобраться с ним. Два бойца взяли Сарацина подмышки, и утащили его в сторону леса. Через несколько минут оттуда послышался звук выстрела.

– Кто еще будет упрямиться, закончит также как ваш командир, – сказал громким, офицерским голосом, главарь, и повернулся к нам.

Я посмотрел на него. Лицо офицера, как и голос, показалось мне знакомым. Сначала я не понял, почему, но потом память услужливо показало мне воспоминание. Я стою перед офицером, и он отчитывает меня за то, что я не выполнил приказ. И лицо этого офицера было один в один как лицо главаря бандитов. Я невольно хмыкнул, поняв это.

За это один из охранников ударил меня прикладом в солнечное сплетение. Я упал на землю, пытаясь вдохнуть. Было больно, но я не стонал. Не стоило показывать перед этими людьми, что ты слаб. Я прикусил губу, перекрывая одну боль другой. Меня подняли, и поставили на колени. Я посмотрел вперед, и увидел главаря бандитов, стоящего передо мной.

– Я сказал что-то смешное? – поинтересовался он.

Да, это действительно был тот офицер. Капитан Гаврилов. Довольно жестокий человек, издевавшийся над некоторыми своими подчиненными. Ко мне он тоже пытался придираться, но ему не удалось делать это долго. И сейчас именно этот человек стоял передо мной. Правда, не во главе роты, а во главе банды.

– Да нет, ничего вы не сказали смешного, – ответил я.

– Так что же вас рассмешило? – с фальшивой вежливостью обратился ко мне капитан.

– Да переставай ты, капитан. Мы же оба знаем, что ты по-другому общаешься с теми, кто тебе противостоит, – ответил я, смотря в лицо капитану.

Несколько секунд вокруг было тихо. Капитан пристально посмотрел на меня, затем коротко ударил ногой в солнечное сплетение. Я снова оказался на земле. На этот раз боком.

– Узнал, значит, – прохрипел я, когда дыхание восстановилось.

– Я думал, что тебя давно уже нет в живых.

– А я тоже самое о вас думал, товарищ капитан. Вот видите, оказывается у нас есть что-то общее, – сказал я, перевернувшись на спину.

На этот раз капитан не стал меня бить. Он велел поставить меня на ноги. Оказавшись на ногах, я выпрямился во весь рост, размял плечи.

– Вот спасибо, а то спина уже болеть начала, – поблагодарил я капитана, сделав при этом небольшой поклон.

– Сейчас у тебя что-нибудь еще заболит. Голова, например.

– А не боишься, что она у тебя заболит? – спокойно поинтересовался я. – Мой командир наверняка послал уже сюда отряд.

– Не боюсь. А чего мне боятся? Каких-то спецназовцев? Так у меня свои есть, – криво усмехнулся капитан. Солдаты за его спиной заулыбались.

– Ну, тут ты прав. Спецназ может не приехать. Тогда тебе придется бояться другого.

– И чего же?

– Того, что я сверну тебе шею, – смотря в глаза капитану, ледяным голосом сказал я.

Капитан молчал. Он вспомнил, как он уже был в похожей ситуации. В далеком 2011-ом году он также пытался заставить меня нарушить устав. И тогда он не смог ничего сделать. Минуту мы стояли с ним напротив друг друга, и смотрели в глаза. Он смотрел на меня с ненавистью, а я на него с ледяным спокойствием. Наконец капитан отвел взгляд, и позвал одного из своих солдат.

– Отведите с Шаманом его подальше, и пристрелите, – приказал он, когда солдат подошел.

– О как! Ладно, капитан. Мы с тобой еще встретимся, – пообещал я, когда меня уводили.

– На том свете, уж точно, – произнес тот, смотря мне в спину. Потом он повернулся к пленным, и скомандовал. – Грузите их.

Меня вели по лесу. Оба солдата шли у меня за спиной. Сейчас дергаться нельзя было. Надо было дождаться удобного момента. Тогда можно будет попробовать, может хоть умереть удастся по-мужски.

– Стоять, – скомандовал тот, которого капитан назвал Шаманом.

Я остановился. Солдат подошел ко мне. Но совсем близко подходить не стал, остановился в двух шагах. Послышался щелчок предохранителя. «Пора! ». Я резко дернулся в сторону, и, подпрыгнув, ударил ногой по стволу автомата. Удар пришелся по цевью, и автомат отбросило влево. Второй удар я нанес в бок. После этого я побежал. Сражаться в рукопашную с двумя вооруженными противниками я не мог. Последнее, что я услышал, это как боец вызывает по рации командира. Когда я уже отбежал достаточно далеко, раздались выстрелы. Пули не долетели до меня, но я все равно упал на землю. Перекатился на спину, и, начал тереть веревки о какой-то корень. При этом я ругал себя за то, что я не спрятал «секретов» в эту «горку». Наконец, мне удалось перетереть веревки, и мои руки были свободны, и я встал на три точки опоры, и осмотрелся. Уже почти рассвело, так что двоих бойцов, идущих в мою сторону на расстоянии пяти-шести шагов друг от друга, я увидел сразу. Я взял в руку какой-то камень, и тихо пошел в сторону военных.

***

Булгар, один из ближних соратников капитана Гаврилова, шел по лесу. На расстоянии нескольких шагов от него шел его друг Шаман. Они шли, смотря перед собой. Булгар не сомневался, что они найдут сбежавшего пленника. Он не знал, откуда тот знает капитана, но это ему было неинтересно. Небольшого роста парень не должен был стать серьезной угрозой.

Его товарищ наверняка думал также. Так что меня он не заметил, хотя я и лежал совсем близко. Но то, что я встал за его спиной, заметил. Правда, все равно слишком поздно. Веревка обвилась вокруг его шеи, и парень упал на землю. Удар острым камнем в горло, и парень хрипит, а кровь толчком бьет из порванных артерий. Видимо, именно этот хрип и услышал второй, раз обернулся. Но и он ничего не успел. Я оказался сзади, накинул петлю ему на шею, и повалил на землю. Потом нажал ему на горло коленом.

– Поговорим? – спросил я, нависая над парнем.

Часть 2

«Охота»

⇐ Предыдущая1234567Следующая ⇒

Поделиться: