Й день месяца Мишамонт, 352 год ПК. Официально Иоланту величали ведьмой императора

 

Официально Иоланту величали ведьмой императора. За глаза ее называли шлюхой Ариакаса или еще похлеще. Но никто не посмел бы бросить такое Иоланте в лицо, ибо все уже узнали ее силу.

Когда она приблизилась к Красным Вратам, стража отсалютовала ей. У Храма Такхизис было шесть врат. Главные — Врата Королевы — находились на фронтоне, там всегда дежурили восемь темных пилигримов, в чьи обязанности входило сопровождать посетителей в Храм. Пять других врат располагались по периметру, они открывались в лагерь каждой из пяти армий, ведших войну под заменами Темной Королевы.

Иоланта избегала главных ворот, потому что, хоть и была любовницей императора и находилась под его полной защитой, она была чужой среди сторонников Богов магии. Даже последователи Нуитари, сына Темной Королевы, относились к ведьмам с глубоким подозрением и недоверием.

Темные пилигримы, конечно, позволили бы ей войти (даже Ночной Властелин, глава Святого Ордена Такхизис, не решался навлечь на себя гнев императора), но сделали бы ее посещение максимально неприятным, оскорбляли бы, требовали объяснить, зачем она пришла в Храм, а в конце концов послали бы одного из своих отвратительных пилигримов с ней провожатым.

В отличие от них дракониды Красной Армии Драконов, несущие стражу около Красных Врат, опустились на колени, показывая свою услужливость прекрасной ведьме. Пара томных взглядов лавандовых глаз из-под длинных черных ресниц, нежное прикосновение тонких пальцев к чешуйчатой руке сивака, очаровательная улыбка сердоликовых губ — и сивак-командир был уже счастлив, что позволил Иоланте войти.

— Ты сегодня опаздываешь, госпожа Иоланта, — сказал сивак. — Уже начался обряд Темных Часов. Не самое лучшее время для прогулок по Храму в одиночку. Если желаешь, я провожу тебя.

— Спасибо, командир, я ценю компанию, — кивнула Иоланта, и он замер в одном шаге позади. Сивак был новеньким, и ведьма попробовала вспомнить его имя. — Командир Слит, верно?

— Да, госпожа, — усмехнулся сивак, галантно щелкнув крыльями.

Иоланта находила Храм Такхизис мрачным даже при ярком солнечном свете. Хотя и в полдень внутрь святилища проникало ничтожно малое количество света, знание, что снаружи светит солнце, придавало девушке сил. Иоланте приходилось бывать в Храме после заката, ей это ужасно не нравилось. Темные пилигримы, жрецы, посвященные в таинства служения Темной Королеве, исполняли свои обряды именно в ночные часы. Руки ведьмы тоже бывали в крови жертв, но она хотя бы потом смывала ее, а не выпивала, как некоторые.

У Иоланты была и другая причина обзавестись вооруженным провожатым. Ночной Властелин ненавидел ее и был бы на седьмом небе от счастья, увидев закопанной по шею в песок, да чтоб канюки выклевывали ее глаза, а муравьи пожирали плоть. Пока она в безопасности — Ариакас простер над ней свою защищающую руку.

Но это только на данный момент.

Иоланта прекрасно понимала: рано или поздно она ему наскучит. Потом защищающая рука сожмется в кулак или, что еще хуже, просто отпустит ее. Ведьма чувствовала, что пока необходима Ариакасу, а значит, он не избавится от нее, но даже в противном случае вряд ли отдаст темным жрецам. Ариакас не любил Ночного Властелина ровно настолько, насколько Ночной Властелин не доверял Ариакасу и ненавидел его. Что касается Иоланты, Ариакас просто задушит ее.

— Что привело тебя, госпожа, в Храм в столь поздний час? — спросил Слит. — Вряд ли ты хочешь отслужить обряд Темных Часов.

— О Боги, конечно нет! — вздрогнула Иоланта. — Ночной Властелин послал за мной.

Ее разбудил один из темных пилигримов, кричавший под окнами ее жилища, расположенного над магазином магических снадобий.

Жрец не решился осквернить себя, постучав в дверь мага, поэтому вопил во всю глотку, будя соседей, которые разгневанно высовывались в окна, чтобы узнать причину ужасного шума, и раздумывали, не опорожнить ли на источник беспокойства ночные горшки. Но, разглядев черную мантию жреца Такхизис, соседи быстро захлопнули ставни и, вероятно, попрятались под кроватями.

Сам темный пилигрим не стал дожидаться Иоланты. Выполнив задание, он поспешил прочь еще до того, как она успела одеться и узнать, что случилось. Ночной Властелин никогда не вызывал ее в Храм, поэтому Иоланте совсем не нравилась эта затея.

Ей пришлось пройти по опасным ночным улицам Нераки в одиночку. Сотворив шар ярко пылающего света, она держала его, перекатывая в ладонях. Не самое сложное заклинание, зато очень эффектное, сразу отмечавшее ее как носительницу магического дара, — преступники, в изобилии бродящие по улицам, дважды подумают, прежде чем приблизиться к ней.

В городе теперь осталось не так много жителей, большинство несло службу в различных армиях Темной Королевы. Но, к сожалению, солдаты, остававшиеся в Нераке, отличались самым неприветливым нравом. Множились слухи о том, что война, так хорошо начавшаяся, теперь идет с большим скрипом.

В одном из переулков пятеро солдат из Красной Армии, коротавших время за кувшином «гномьей водки», заметили Иоланту и закричали ей, приглашая присоединиться. Когда она надменно проигнорировала их сальности, двое решили познакомиться поближе, но еще один, видимо менее пьяный, признал в Иоланте ведьму Ариакаса и после бурного спора сумел остановить товарищей.

Сам факт, что они оскорбили любовницу Ариакаса, служил дурным предзнаменованием. В первые победные дни войны никто из воинов не осмелился бы назвать императора по имени или предложить Иоланте показать, что умеет «настоящий мужик» в постели.

Хотя она не подверглась ни малейшей опасности — если бы пьяные посмели напасть не нее, от них осталось бы лишь пять горсток густого, жирного пепла, — сам факт изменения настроений в войсках был тревожным. Повелительницу Китиару наверняка заинтересует эта информация. Иоланта задумалась, успела ли Кит уже вернуться из Устричного.

Ведьма и ее драконидский эскорт все дальше углублялись в Храм, пока Иоланта не призналась сиваку, что понятия не имеет, где именно искать Ночного Властелина. Командир немедленно изъявил желание узнать дорогу.

Иоланте нравились дракониды, она находила странно привлекательными солдат, которых большинство именовали не иначе как ящерицами. Из-за того что они были созданы из яиц добрых драконов, дракониды были гораздо более дисциплинированными, чем люди. Кроме того, они были значительно умнее гоблинов, людоедов и хобгоблинов. Из них выходили превосходные воины, многие становились неплохими магами и командирами, но люди продолжали смотреть на драконидов свысока и отказывались служить вместе с ними.

Слит, драконид-сивак, будучи по сути изуродованным серебряным драконом, имел серебристый отлив чешуи с несколькими черными вкраплениями. Крылья тоже были серебристо-серого окраса, кроме того, сивак неплохо владел магией. Поэтому он первым предложил снять магические ловушки, которые сама Иоланта некогда наложила на зал, — они копировали дыхание пяти драконов, каждому из которых были посвящены отдельные врата. Ловушка Красных Врат заполнила бы зал слепящим пламенем, моментально испепелившим любого нарушителя.

Иоланта согласилась. Хотя она могла отключить ловушки и сама, но сегодня предпочла сэкономить силы, поскольку было неизвестно, что ждет ее дальше. Вместе со Слитом Иоланта шла по залам Храма, ее черный плащ, отороченный темным медвежьим мехом, величественно развевался за плечами.

Великолепная бархатная мантия была подарком за успешное прохождение Испытания в Башне от наставника и учителя, архимага Ладонны. Мантия выглядела ничем не украшенной, но стоило вглядеться вглубь ткани под определенным углом (кроме того, необходимо знать, что именно разыскиваешь), как можно было заметить руны, скрытые среди нитей. Руны переплетались между собой наподобие звеньев кольчуги и обладали почти таким же эффектом — надежно защищали хозяйку как от заклинания, так и от удара кинжала. Хотя жрецам Такхизис было запрещено пользоваться холодным оружием, никто не мог помешать им нанять тех, на кого запрет не распространялся.

Один из встреченных темных пилигримов подсказал сиваку, что Ночной Властелин сейчас находится во Дворе Инквизитора, который располагается в темницах Храма. Иоланте уже доводилось бывать в местных подземельях, и они не входили в десятку ее самых любимых мест на Кринне. Достаточно неприятностей и от самого Храма.

Построенный частично в реальности, а частично в Бездне, владениях Темной Королевы, Храм постоянно нарушал привычные законы. Нереальность в нем становилась реальной. Многие опасались тут даже присаживаться на стул — кто знает, не понесется ли этот стул вприпрыжку в другой угол комнаты или не исчезнет ли вообще. Залы, еще вчера бывшие маленькими, сегодня тянулись в бесконечность, а длинные извилистые коридоры заканчивались неожиданными тупиками. Даже комнаты не занимали привычных мест, а хаотично перемещались.

Палаты Ариакаса, так же как и остальных Повелителей Драконов, примыкали к Храму, но Повелители не любили жить там и редко посещали свои дома. Однажды Ариакас рассказал, что постоянно слышал голос Такхизис, шипящий в ушах: «Не слишком-то расслабляйся… может, ты и силен, но никогда не забывай, я твоя Королева…»

Потому не было неожиданным, что Повелители предпочитали спать в походных шатрах военных лагерей или в тесных городских гостиничных номерах, а не в роскошных спальнях Храма Темной Королевы. Сам Ариакас даже приобрел отдельный дом — Красный Дворец, чтобы избежать необходимости принимать высоких гостей в Храме.

Уже не в первый раз на ум Иоланте приходил вопрос: не расстались ли жрецы Такхизис, постоянно живущие здесь, с остатками разума? Или это невозможно, потому что они безумны с рождения?

Ведьма в очередной раз порадовалась компании драконида, поскольку все сильнее начинала ощущать себя безнадежно потерянной. Храм наполняла ночь. Иоланта постаралась не обращать внимания на ужасные звуки, доносящиеся со всех сторон. Командир Слит, плохо знакомый с внутренними переходами, вынужденно попросил пилигрима проводить их в темницы. Жрица молча склонила голову — она была тиха и почти бесплотна, словно призрак.

— Меня вызвал Ночной Властелин, — пояснила Иоланта.

Жрица оглядела ведьму с головы до ног и неодобрительно скривила губы. После минутного колебания она все же соизволила указать путь.

— Я слышала, были неприятности, — мрачно произнесла она.

Жрица была высокой и худой. Все темные пилигримы, казалось, были либо высокими и худыми, либо низкорослыми и худыми. «Возможно, — думала Иоланта, — служение в Храме отбивает аппетит. Уж у меня он точно пропал бы».

— Что за неприятности? — удивленно спросила ведьма. Если проблемы связаны с Храмом, зачем Ночному Властелину потребовалась именно она? Судя по близким воплям пытаемых, он вполне способен справиться с неприятностями самостоятельно. — И почему они касаются меня?

Жрица явно решила, что сказала слишком много, поэтому плотно сжала губы.

— Жуткие ублюдки эти пилигримы. У меня от них мурашки по чешуе, — произнес Слит.

— Тише, командир, — спокойно предупредила Иоланта, — и у стен есть уши.

— Да, а еще у стен точно есть ноги. Ты заметила, как неприятно они колышутся вокруг? Буду рад поскорее выбраться отсюда, — сказал Слит.

С этим Иоланте сложно было не согласиться.

Жрица довела их до Двора Инквизитора, запретив Слиту проходить внутрь. Сивак предложил дождаться Иоланту снаружи, но жрица так затрясла головой, что драконид вынужден был ретироваться.

Иоланта ненавидела это место. Ненавидела звуки, запахи и ужасные предметы, заполнявшие помещение. От всего этого душа уходила в пятки. Жрица самодовольно следила за ней, надеясь и ожидая увидеть, как ведьма поддастся страху.

Иоланта подобрала подол мантии и стремительно пронеслась мимо женщины прямо во Двор Инквизитора.

Зал был огромным и темным, если не считать столба резкого света, исходящего из неизвестного источника и падающего сверху вниз точно посередине помещения, в дальнем конце которого на возвышении, похожем на судебную скамью, восседал сам Ночной Властелин.

Могучий и коренастый палач, известный как Арбитр, держался в отдалении. Он занимался непосредственно пытками и казнями и страшно любил демонстрировать окружающим огромные бицепсы. Даже сейчас, будучи облаченным в длинную темную мантию, как и все жрецы, он закатал рукава, чтобы лучше были видны перекатывающиеся мускулы. Темные пилигримы, выполнявшие здесь роль обычной охраны, держались в тени у стен.

Иоланта осторожно вошла, почти не видя, куда ступает; в глазах плавали блики, делающие тьму вокруг еще гуще.

Ночной Властелин наверняка молился Темной Королеве, чтобы получить возможность залить центр зала таким болезненным светом. Помещая жертву в этот яркий столб, окруженный тьмой, он заставлял ее чувствовать себя еще более одинокой и изолированной в тисках неизвестности.

Ведьма осталась стоять недалеко от входа скорее инстинктивно, чем рассчитывая спастись, если дело примет плохой оборот. Она поклонилась Ночному Властелину — худому и жилистому мужчине под семьдесят, среднего роста. Глядя на его доброжелательное лицо с правильными чертами и длинные седые волосы, всегда аккуратно расчесанные, можно было принять его за доброго дедушку.

Пока вы не заглядывали ему в глаза.

Ночной Властелин видел самые темные глубины Зла, куда только может погрузиться душа человека, и он наслаждался открывавшимися видами. Боль и страдания других приносили ему радость. Даже Арбитр, проводя пытку, видел, как необычно реагирует Ночной Властелин на мучения и крики жертв, даже у палача его поведение вызывало лишь страх и ненависть. Глаза Ночного Властелина были безжалостны, как у акулы, и холодны, как у змеи. Они меняли выражение лишь при наблюдении за пытками и мучениями.

От его вида Иоланта судорожно сглотнула, изо всех сил стараясь не поддаться оглушающему страху. В конце концов, она близка с Ариакасом, вторым самым опасным мужчиной в империи. Но даже император с неохотой признавал, что Ночной Властелин — первый.

Когда бесстрастные глаза остановились на ней, Иоланта постаралась не показывать своих истинных чувств. Словно скучая, она перевела взор и стала разглядывать заключенного.

К изумлению Иоланты, жертвой допроса был маг, молодой и носящий черную мантию. Сердце ведьмы сжалось — неудивительно, что Ночной Властелин призвал ее.

— У тебя серьезные неприятности, госпожа Иоланта, — спокойно выговорил Ночной Властелин. — Как видишь, мы изловили твоего шпиона.

Арбитр ухмыльнулся и поиграл бицепсом.

— Моего шпиона? — изумленно переспросила ведьма. — Я вижу этого мужчину первый раз в жизни!

Ночной Властелин пристально разглядывал ее. Ему была дарована особая способность отличать ложь от правды, хотя он нечасто ее использовал. Его вообще не интересовало, лгали ему или нет, в любом случае он всех подвергал мучительным пыткам.

— И все же, — проговорил он, — вы — птицы одного полета.

— У нас лишь одинаковый цвет мантий, если ты на это намекаешь, — презрительно сказала Иоланта. — Тогда да, нас множество. Не удивлюсь, если милорд знает о каждом слуге Такхизис на Кринне.

— Это верно, — сухо сказал Ночной Властелин, — Но если ты, Иоланта, действительно с ним незнакома, позволь мне представить: Рейстлин Маджере.

«Рейстлин Маджере, — повторила Иоланта про себя, — я где-то уже слышала это имя…»

И тут она вспомнила.

О Нуитари! Ведьма воззрилась на юношу. Рейстлин Маджере был братом Китиары!

 

2

Маг, ведьма и маньяк

⇐ Предыдущая45678910111213Следующая ⇒

Поделиться: