Архитектура Аудит Военная наука Иностранные языки Медицина Металлургия Метрология Образование Политология Производство Психология Стандартизация Технологии |
Оксана и Каплин пьют вино
После вторжения скандального журналюги у Оксаны начисто пропало настроение делать любовь. Когда Каплин вернулся в спальню, она уже оделась, налила себе еще вина и теперь цедила его микроскопическими глоточками. Он всё понял правильно, набросил рубашку, взял бутылку и, забравшись на кровать, отхлебнул прямо из горлышка. Заточенный в мини‑системе Гроувер Вашингтон‑младший выкладывал очередную дорожку поверх четкого пунктира ударных Льюиса Нэша. – Как думаешь, это он оставил? – Она постучала ногтем по бокалу. – Похоже, что да. – Он следил за нами. – Вряд ли. Всех запускали с разных концов и в разное время. В самом деле, Оксана и Каплин встретились час назад только потому, что заранее договорились найти друг друга. Ей пришлось изрядно пошататься по незнакомому городу, ориентируясь при помощи солнца и здравого смысла, прежде чем она вышла к условленному месту. Каплину, как всегда, повезло: от КПП, через который его «запустили», к центру города вел прямой, как стрела, проспект Героев Чего‑то‑там. – Тогда что ему здесь нужно? – Возможно, присмотрел себе хату заранее, а мы его обломали. – Вообще‑то, это он нас обломал… А если присмотрел, то почему не признался? – Вот это действительно интересно. Что бы ты сделала, если бы попала сюда до того, как выставили охрану на Периметре? – Что бы сделала блондинка… Сейчас прикину. Припрятала бы в разных местах пару мобильников – на всякий случай. А еще взяла бы ящик вина, три альбома «Ночных снайперов», нет – четыре… Что у нас дальше… косметику, лекарства, прокладки, презервативы… – Она перечисляла, загибая пальцы. – Ладно, я серьезно. Всё это, кроме мобильников, ты и сейчас могла захватить с собой. Без проблем. – Кое‑что захватила, хочешь посмотреть?.. Короче, если серьезно, то оружие. – У тебя было оружие? Я имею в виду – там? – Да нет. Но здесь, может, и пригодилось бы. – Но ты не думала об этом заранее, верно ведь? – Потому что знала, что без вариантов. – Видишь, а он подумал. – Он мне с самого начала не понравился. – Женская интуиция – великая вещь. Она бросила на него подозрительный взгляд: – Издеваешься? – Ни в коем случае, правду говорю. Насчет меня ты не ошиблась. – Это мы еще проверим. – В любое время. Кстати, о времени. До темноты нам придется разбежаться. Если хочешь, оставайся здесь. – Вот они, мужчины. Значит, бросаешь девушку? – Ни в коем случае. Но мы же не собираемся нарушать правила, по крайней мере сразу? – Ладно, шучу. Не нравится мне этот отель. Одной мне тут было бы не по себе, особенно ночью. Еще этот заявится… – Да, этот может, хотя как раз ночью – вряд ли. Надо будет спуститься, выяснить, что с ключами… – Ты все‑таки решил остаться здесь? – Не вижу причин уступать «люкс» новому другу семьи. После паузы он спросил: – А ты где думаешь остановиться? – По‑моему, с этим проблем нет – выбирай любую хату. Ну почти любую… – Утром придешь? – Приглашаешь? – Она прищурилась и соблазнительно потянулась. – Конечно. – Тогда приду. Только рано не жди, хочу хорошо выспаться. – У меня это вряд ли получится на новом месте. – Есть швейцарское снотворное, могу поделиться. – Спасибо, пока не надо. Они помолчали. Потом она спросила: – Ты сейф видел? – Конечно. Думаешь?.. – Заперт, я сразу проверила. Пустые не запирают. – Разве что для порядка… А может, просто завалялись бумаги, которые уже никому не нужны. – Ага, например, деньги. Старые. – Деньги?.. Хм. Кстати, ты не вспомнила о деньгах, когда перечисляла свой эм‑дэ‑эн. – Что еще за «эм‑дэ‑эн»? – Малый дамский набор. Прокладки, презервативы, «Ночные снайперы», что там еще?.. – А на фига тут деньги? – Ну, мало ли. Охрану подкупить. – Чтобы выпустили на волю? – Всякое может случиться. – Не пугай слабую женщину… В общем, сейф самое подходящее место. Если этот, как его… – Розовский. – …туда что‑то положил, он вернется, чтобы взять. – Значит, тем более стóит за ним присмотреть. Я имею в виду, за сейфом. – И как думаешь присматривать? Будешь сидеть тут безвылазно? – Ближайшую ночь, по крайней мере. Кстати, невредно было бы узнать, где этот Розовский теперь остановится… Она покачала пустым бокалом, давая ему знак налить. Вино показалось ей слишком слабым. – Еще и дня не прошло, а уже какая‑то херня начинается. – Иначе это было бы никому не интересно. И ничего бы не стоило. – Эх, почему я не какая‑нибудь Джоан Роулинг…
Нестор в «Эпицентре»
Он второй час, как завороженный, бродил по супермаркету, охреневая при виде открывающихся возможностей. Поначалу он даже не поверил своим глазам. Думал, тут какая‑то подстава. Ну не могло такого быть – всего этого добра не оставишь на полках без присмотра, если отвечаешь за безопасность и при этом хоть что‑нибудь смыслишь в химии. Потом он сказал себе: стоп, а с чего ты взял, что их интересует безопасность вообще и, в частности, безопасность каких‑то там «креатур»? И всё сразу стало на свои места. Нестор осознал, где он находится. В некотором смысле это был Дикий Запад, место беззакония, в том числе Божьего. Мечта анархиста, сладкий сон бомбиста. Было бы глупо и нерационально покидать… склад, назовем это так. Хотя название супермаркета – «Эпицентр» – тоже казалось ему вполне подходящим. Нестор осмотрел подсобные помещения – всё обстояло даже лучше, чем он ожидал. И все‑таки стоило призадуматься, почему интересующий его товар лежал нетронутым. Правда, с точки зрения обывателя, тут осталось мало полезного и ничего ценного. Возможно, тот случай, когда транспортировка обошлась бы дороже самого барахла. Продуктов не было совсем, если не считать консервированного собачьего и кошачьего корма в соответствующем отделе. Ни мебели, ни компьютеров, ни кассовых аппаратов. В торговом зале не сохранилось даже лампочек, а в подсобках лишь кое‑где включались тусклые зарешеченные светильники. Случайному человеку всё это могло показаться картиной убожества и разрушения. По мнению Нестора, убожеством был весь мир и поэтому не следовало обращать внимания на несущественные мелочи. Все составные части сложного механизма износились до крайности, требовали срочной замены… или уничтожения, ибо свихнувшаяся машина, которая пошла вразнос, куда опаснее сломанной и мертвой. Такова была теория, а к практике Нестор не переходил только потому, что он не был сумасшедшим. Он понимал, среди кого он живет: среди ослепленных, обманутых, перепрограммированных, инфицированных рабов тотально искаженной «реальности». А кроме того, он знал и помнил уроки истории: как и сотни лет назад, тех, кто слишком рьяно брался насаждать истину, ожидало заточение в тюрьме или в психушке или даже смерть. Государство со всей своей структурой подавления и было той свихнувшейся машиной, которая продолжала впустую лязгать, но при этом и тупо дробить в пыль всё живое, а особенно то, что угрожало в перспективе нарождением прекрасного и свободного нового мира. Однако Нестор отдавал себе отчет: никакая замкнутая система не может до такой степени изуродовать самое себя – и мало‑помалу для него становилось очевидным наличие негативного внешнего фактора, поначалу совершенно загадочного. И хотя львиная доля причин покоилась под многослойными отложениями следствий, он не только интуитивно чувствовал присутствие, но и находил этому веские подтверждения. Вскоре он проникся полнейшей уверенностью, что земные беды не случайны и кем‑то инспирированы. Правда, в отличие от большинства озадаченных теми же проблемами, Нестор не искал виноватых среди, например, жидомасонов – подобные ссылки, апеллирующие к примитивным инстинктам, всегда вызывали у него тихий смех: всё равно как если бы крысы назначили виноватым в наводнении самого умного, хитрого и жирного собрата. Ведь тысячелетиями ничего не менялось по большому счету, несмотря на колоссальный прогресс технологий. Империи создавались и гибли, города превращались в пепел, поколения проживали свой краткий век в корчах и муках, и не было видно конца истреблению себе подобных, ненависти, чудовищным пыткам и миллионам голодных смертей. Да, человечество определенно было проклято, но уж точно не ветхозаветным старцем и не за то, что у некой особы в райском саду некстати проявился авитаминоз. Проклятие так многолико: им может стать невидимый и неощутимый «червь» в голове, паразит информационных полей, «черная дыра», перекачивающая мыслящую материю из этой вселенной на тот свет… Однажды Нестору приснился глаз в небе. Нечеловеческое око взирало на Землю с бесконечным, неописуемым превосходством. Но по отношению к собственно Нестору это не было даже превосходством: глаз просто не давал себе труда заметить его смехотворное существование. Это был, если угодно, взгляд «третьего рода». Именно тогда, во сне, Нестор понял окончательно и бесповоротно, откуда взялись эти «золотые миллиарды», октябрьские перевороты, «естественные отборы», нацистские зверства, теория «вертикального прогресса»… И оставалось только проснуться, чтобы сделать окончательный вывод, что называется, наяву. Нестор пробудился и сказал себе: тут не обошлось без вмешательства инопланетного разума.
|
Последнее изменение этой страницы: 2019-06-19; Просмотров: 171; Нарушение авторского права страницы