Насколько низкий риск вы готовы держать?

 

Мои гарвардские пенсионные отчисления помещены в крупную инвестиционную компанию (выбрана Гарвардом). На своем веб-сайте эта компания дает рекомендации для каждого отдельного инвестора. Человек отвечает на ряд вопросов, включая вопросы об отношении к риску и о количестве времени, оставшегося до выхода на пенсию. Исходя из этих ответов, компьютерная программа советует человеку, сколько денег ему разместить в акциях, облигациях, а сколько держать в безрисковой наличности.

Мне компьютерный советник предложил разместить 80 % моих пенсионных средств в акциях! Хотя я честно ответил на все вопросы, с такой рекомендацией я в корне не согласен. Почему же возникло расхождение во мнениях?

Стандартные инвестиционные рекомендации (и «моя» фирма в этом ничем не отличается от других) базируются на двух ключевых предпосылках. Во-первых, рынки эффективны. Во-вторых, поскольку рынки эффективны, то инвесторы, желающие получить много денег, должны идти на существенный риск. И поскольку акции рискованны, то именно поэтому они якобы прибыльны . (Это не я придумал такую странную логику.)

Значит, общепринято считать акции самыми доходными инвестициями, но с двумя оговорками. Инвесторы должны оставаться в игре длительное время, и они должны стойко переносить подъемы и спады фондового рынка. Вот почему при выдаче стандартных инвестиционных рекомендаций инвестору задают вопросы двух основных видов. Останется ли инвестор в игре надолго? Готов ли он смириться с ухабами на своем инвестиционном пути? Если да, то его выбор — акции, и как можно больше.

Будь рынки эффективны, что бы мне следовало делать? Я определенно остаюсь в инвестиционной игре длительное время. Более того, мне нравится неустойчивость рынка. Азарт, вызванный подъемами и спадами, столь силен, что я даже начинаю понимать нелогичное поведение импульсивных игроков.

Например, в своей книге «Двойной облом» Фредерик и Стивен Бартелми объяснили, как они проиграли все свои полученные в наследство 250 тыс. долл. По их словам, выигрывать лучше, чем проигрывать, но проигрывать лучше, чем вообще выйти из игры[174]. Хотя я не увлекаюсь азартными играми, я достаточно сильно люблю риск, чтобы понять странные приоритеты братьев Бартелми.

Значит, будь рынки эффективны, такой любитель риска, как я, имеющий в запасе много времени, должен бы покупать рискованные акции. Однако при неэффективных рынках можно делать хорошие деньги и без риска. Исследователи обнаружили продолжительные периоды времени, когда низкорискованные инвестиции приносили отличную прибыль.

Вывод книги «Подлые рынки и мозг ящера»: сейчас мы живем как раз в один из таких периодов.

Если этот вывод правильный, то можно получать максимальную прибыль при минимальном риске. Самые безопасные инвестиции способны принести самую высокую прибыль.

Когда кто-то высказывает свое мнение, мне приходит на ум экономическая концепция «проявленного предпочтения». Это предупреждение нам о том, что нужно наблюдать за поведением и не обращать внимания на слова.

Несколько лет назад мой тесть Джоел узнал о проявленном предпочтении. Во время первых спадов, которые последовали за «пузырем» фондового рынка, я посоветовал тестю продать его акции через одну фирму по управлению финансами. Джоел сообщил этой фирме о своем намерении продать акции. Один из ее боссов позвонил моему тестю и спросил, почему он решил «выйти из игры в нижней точке». Однако Джоел задал встречный вопрос о том, во что этот босс инвестировал свои личные деньги, и услышал в ответ: «Довольно давно я держу их в наличности». Джоел повесил трубку и тихо выругался.

Подобный урок мы находим в фильме «Тусовщики» (или «Вечеринка свингеров»), где убитый горем Майк (актер Джон Фэвро) учится ритуалам свиданий у вкрадчивого Трента (также известного как Большой Т, его сыграл Вине Вон). Майк спрашивает: «После того как я возьму у женщины номер телефона, какую паузу мне выдержать, прежде чем позвонить?» На это Большой Т отвечает: «Если позвонишь слишком рано, спугнешь малышку, готовую к продолжению. Пожалуй, три дня — в самый раз». И тут Майк задал выявляющий предпочтения вопрос о правиле трех дней: а через сколько дней сам Большой Т звонит своим «малышкам»? «Через шесть», — разоблачил себя эксперт по свиданиям.

Поэтому читатели вправе спросить меня: а сам я последовал своему совету? И мой ответ: не совсем. Несмотря на мою искреннюю веру в то, что нужно выбирать низкорискованные инвестиции, 10 % моих денег все еще вложены в акции, включая акции нескольких полуавантюрных интернет-компаний. Почему? 10 % в акциях — это минимальная величина риска, которую я эмоционально готов вынести в настоящее время.

Небольшой рискованной инвестицией я пытаюсь успокоить свой мозг ящера. В течение всей моей инвестиционной жизни рискованные инвестиции обеспечивали мне максимальную прибыль. Поэтому мой мозг ящера постоянно вспоминает те пьянящие дни, когда легкие деньги текли рекой. Хотя моя префронтальная кора пытается сдержать мозг ящера, 10 % — это минимальная величина риска, на которую я готов пойти сегодня.

Серьезным испытанием для инвестиционной стратегии становятся ощущения человека в случае, когда она не работает. Если фондовый рынок стремительно растет, а мои низкорискованные инвестиции приносят мне близкий к нулю доход, то мой мозг ящера отчаянно кричит: «Глупец! Покупай акции!» В такие дни я просто вынужден часть своих денег вложить в акции, иначе мой мозг ящера вырвется из своей клетки и заставит меня приобрести рискованные инвестиции в самое неподходящее время.

Позвольте себе минимально приемлемый для вас риск. Это звучит прямо противоположно стандартным рекомендациям, основанным на представлении об эффективных рынках. В существующем только в нашем воображении мире эффективных рынков мы, чтобы получить высокую прибыль на фондовом рынке, должны идти на максимально приемлемый для нас риск. Однако в реальном мире сегодняшних подлых рынков нам, скорее, подойдет минимально приемлемый для нас риск.

 

⇐ Предыдущая58596061626364656667Следующая ⇒

Поделиться: