П.Н. Савицкий – Л.Н. Гумилеву

 

Из письма от 8 декабря 1956 г.

...Я вообще не согласен разделять мир на «цивилизованный» и «нецивилизованный» (см. также «Задачи кочевниковеденья», с.6, прим. 2-е).

Неграмотный крестьянин, и в смысле философском, и в смысле нравственном, бывает «цивилизованней» человека, окончившего несколько высших учебных заведений.

В частности, кочевой мир, в ряде отраслей, обладает своей, и весьма высокой, «цивилизацией» – и по части экономических навыков (скотоводство, охота, металлургия), и по части организации (величайшие достижения военного дела, культ верности и взаимной поддержки), и по части искусства (повторяю: художник, создавший Саяноалтайского всадника, – гениален!). А смотрите, как кочевой мир охранял природу, объявляя многие хребты и урочища «священными», заповедными. Нам бы брать с него в этом пример!..

 

Прага, 1 января 1957 г.

Милый и дорогой Лев Николаевич,

Ваше письмо от 19-го декабря произвело на меня большое впечатление.

Все желание мое, чтобы все три тома Вашей «Истории Срединной Азии» были как можно скорее доведены до готовности к печати, и я ничем, ничем не хочу отвлекать Вас от этого дела, но, наоборот, хочу всячески ему содействовать, вдохновлять Вас, если можно так выразиться.

Вы делаете попытку глубокого социального анализа истории кочевников.

Я читал немало литературы по этим вопросам, но такой попытки еще не встречал. Бог Вам в помочь!

Даже у покойного Б.Я. Владимирцова, человека очень знающего, больше повторений «магических формул» о «кочевом феодализме», чем действительного, расчлененного социального анализа (см. напр., его «Общественный строй монголов», АН СССР, 1934).

Замечательно Ваше замечание о различиях в социальной политике тюркских ханов: «ставка на лучшего» у одних, ставка на массу – у других.

Было бы страшно важно замечание это облечь в плоть и кровь исторических фактов.

Невольно сопоставляю Ваше наблюдение с тем чередованием «ставки на сильных» с уступками «меньшим», которое с такой яркостью сказывается, напр., в истории Великого Новгорода (см. мои «Ритмы монгольского века», с.112–114).

Здесь вопрос заключается в том, чтобы вскрыть особенности и своеобразия этой ритмики в условиях кочевого мира[79].

Очень интересно и проводимое Вами различение родовых и т.п. союзов от орд.

Не отрицаю, что Тимур частично принадлежит «Леванту» (в Вашем смысле этого слова).

Но и по происхождению своему, и по идеологии он соприкасается с кочевым миром. Он не только пользовался воинским строем Чингиса (на что указываете и Вы), но и питался идеями из его наследства. Данные и соображения по этому поводу есть, между прочим, в книге В.В. Бартольда «Улугбек» (Петроград, 1918).

В этой связи Тимура не только с «левантийской», но также с кочевой традицией была его сила. Ее растеряли его преемники, все глубже загрузавшие в трясине Леванта.

Думается, однако, что и Бабур был не совсем чужд кочевой традиции (нужно было бы с этой точки зрения рассмотреть его «Бабурнамэ»).

Но в основном я совершенно согласен с Вами: тогдашние узбеки представляли евразийское, кочевое начало в более полном и последовательном виде, чем он.

Я думаю, что Вы сделали правильно, исключив «географическую» главу из состава «Истории Срединной Азии». В Ваших мыслях о «географическом факторе» слишком много самостоятельных моментов, и они, думается мне, переобременили бы книгу.

Я чувствую и вижу, что мыслей и наблюдений о «географическом факторе» у Вас достаточно для того, чтобы они составили особую Вашу о нем книгу!

Но за нее, конечно, можно приниматься лишь после того, как Вы закончите отделку всех томов «Истории Срединной Азии».

Меня порадовала широта Ваших горизонтов.

И меня некоторые считали человеком, не лишенным широты горизонтов.

Но я должен признать, что Вы далеко превзошли меня в этом отношении!

Новыми и поучительными для меня были Ваши соображения и сообщения о «циркумполярных» культурах (по-видимому, отчасти общие Вам с А.П. Окладниковым, которого я почитаю, как и Вы).

Как было бы увлекательно собрать все эти данные и соображения в один общий и в то же время достаточно детальный обзор: тлинкиты, скерлинчи, народ омок и многое, многое другое!

Это тоже задача для Вас на будущее время.

Теперь – по существу дела.

Да, конечно, Вы правы: «сочетание разноодарений» (или, как говорите Вы, «двух и более ландшафтов») очень усиливает и ускоряет развитие.

В этой Вашей мысли нет никакого противоречия моим мыслям. Я думаю, нет в ней противоречия и мыслям Г.В. Вернадского.

Все 1920-е и 1930-е годы я бился над проблемой значения «сочетания разноодарений» для исторического развития.

Вам, быть может, небезызвестно, что я широко занимался и продолжаю заниматься экономической географией (одна из моих любимых научных отраслей!).

В ней роль «сочетания разноодарений» в том или ином месте земного шара (почв разных типов, районов с разной орографией, мощных вод, ископаемых богатств) сказывается с особой силой.

Именно таким «сочетанием» определяется во многих, если не во всех, случаях возникновение городов – в особенности, конечно, крупных – и в полной мере столиц. Возьмите, напр., Ленинград: стык моря с водными путями, ведущими в глубину страны, это основное: водные пути в глубину страны усилил уже Петр I; Невская дельта с богатой древесной растительностью; Пулковские и пр. высоты – на юг, высоты Карельского перешейка – на север, есть пункты с отметкой более 200 м над уровнем моря; отличные, с темной окраской, почвы на Силурийском плато – «поддубицы», «дубняжины»; также во всех остальных местах – хорошие леса, местами лиственные, с богатыми, очень богатыми луговинами; во многих местах – хорошие глины; строительные материалы: «пудожский» камень, «силурийская» плита, гранит и диабаз с Карельского перешейка, берегов Ладоги и Онеги; в зданиях Ленинграда – крупнейшие гранитные монолиты мира; новгородцы в десятках мест окрестностей нынешнего Ленинграда копали железную – болотную – руду и выжигали железо в сыродутных горнах; об этом свидетельствуют «писцовые книги» еще времен Ивана III; большие рыбные богатства в пределах самого города – здесь ежегодно вылавливалось около 100 000 пудов рыбы – и по соседству; море – Нева – Ладога; теперь прибавилось: гидроэнергетические ресурсы во всей округе: Волхов, Иматра, Свирь и т.д.; не лишены значения и торфяные массивы. – Такой анализ можно дать более или менее относительно каждого города; чем крупнее – тем содержательней анализ. – Уже на камнях Чехии ярко чувствуешь, как богата растительность Ленинграда – напр., на «островах», как велики его воды, как взыскан ими весь город!

Я бился над этими проблемами несколько десятилетий – но не свел своих наблюдений ни в одну печатную работу. Это тем более предосудительно, что тогда у меня в вопросах печатания была «своя рука владыка».

Вы с большой четкостью проследили значение «сочетания разноодарений» для этногенеза .

Сказанное Вами об этногенезе хуннов, уйгуров, тюркютов, монголов, киданей, кыргызов, татар казанских и крымских, хазар – замечательно интересно и прямо-таки основоположно!

Стимулирующее этногенез значение «сочетания разноодарений» не подлежит сомнению.

Вам принадлежит безусловный приоритет в этом важном историко-географическом открытии.

Места с сочетанием географических разноодарений – это, безусловно, наиболее стимулирующие месторазвития (не только в смысле этногенеза, но и во многих других отношениях), – если хотите, это месторазвития в первом и прямом значении этого слова.

И все-таки качества «месторазвития» нельзя отрицать и за другими местами, хотя бы и не в такой степени отмеченными «сочетанием разноодарений».

Мне кажется, что в определенном смысле была и есть месторазвитием и тайга – «от Онежского озера до Охотского моря»...

...Хочу сказать еще два слова о значении «таежного моря», о котором Вы пишете, о его значении для развития русского народа.

Уже до Ермака русские были известны, как большой и храбрый народ. Не только Ермак и его продолжатели (в 50 лет дошедшие до Тихого океана) сделали русский народ народом, способным творчески переносить любой холод (а кстати, и жару), какой только бывает на нашей планете.

Это была огромная и судьбоносная перемена.

Ермак, «одним махом», пересек не менее десятка градусных январских изотерм: перешел из мест со средними январскими изотермами около – 15°Ц в места с январскими изотермами в – 25°Ц и ниже. А его продолжатели вскоре дошли и до областей с январскими изотермами в – 50°Ц (при июльских в +16°, 18°, 20°Ц).

Очень, очень большое значение в историческом развитии имели и имеют великие и малые реки, пересекающие тайгу.

В общем, можно сказать, что движение русского народа по тайге «от Онежского озера до Охотского моря» оказало (и оказывает) на него огромное закаляющее влияние (отнюдь не преуменьшаю в этом вопросе и значения тундры!).

Русский народ развивался (и развивается) здесь в новом направлении . Также и в этом смысле тайга есть подлинное месторазвитие – хотя, конечно, как и все прочие месторазвития, со своими особенностями.

До пересечения европейцами океана (Колумб и его продолжатели!) степь, простирающаяся от Маньчжурии до Венгрии, была крупнейшей географической стихией человеческой истории (единственный достойный соперник ее в эту эпоху – Средиземное море). Русские, пройдя насквозь тайгу от Онеги до Охоты, сделали и ее стихией, соразмерной степи.

Тем самым были положены основы русского «континента-океана».

Данный Вами анализ понятия «месторазвития» (применительно к этногенезу) очень, очень глубок . Но мне кажется, что и в вопросах этногенеза месторазвитий было больше, чем это можно было бы вычитать из Вашего письма.

Не сомневаюсь, что в некоторые моменты истории бывал этноместоразвитием (простите за столь варварское сокращение!) и нынешний Казахский «мелкосопочник» (с высотами до 1500 метров и выше: массив Кызылрай – 1559 м), с его лесами и водами. Это – районы вокруг теперешней Караганды. «Мелкосопочник» весь испещрен «чудскими» конями, что указывает на долгую и сложную этно-историю. Между тем, своими словами о половецкой степи «от Алтая до Карпат» Вы лишаете и его «гения места»[80].

Что касается общеисторических и экономических месторазвитий, то их еще больше, чем этноместоразвитий.

Но стимулирующее, ускоряющее, усиливающее ход развития значение «сочетания разноодарений» является общим для всех.

Это Вы подметили с большою зоркостью!

Когда будете писать Вашу книгу «Этногенез и географический фактор» (заглавие, конечно, весьма приблизительно!), остерегайтесь формулировок, которые могли бы подать повод для обвинений Вас в «географическом материализме».

Я по последней совести думаю, что народы скорее выбирали и выбирают месторазвитие для своего образования и преобразования (как русские «выбрали» Великую тайгу «от Онеги до Охоты» для своего «преобразования» в величайший народ мира), чем создавались и создаются им.

В связи со всем сказанным я с величайшим интересом и нетерпением жду Ваших дальнейших соображений об условиях этногенеза. Изложение Ваше – весьма выразительное! Излагайте Ваши соображения и впредь «тезисами с аргументацией».

Только пусть это не помешает скорейшему завершению «Истории Срединной Азии»!

Впрочем, знаю: «сочетание разнозанятий» иногда столь же стимулирует творческую энергию, сколь «сочетание разноодарений» ускоряет развитие!..

 

1 мая 1957 г.

Милый и дорогой Лев Николаевич,

сердечно поздравляю Вас с Днем Первого мая! Пользуюсь праздничным днем и пишу Вам.

К счастью, не пропало и Ваше письмо от 28 марта: с некоторым опозданием, но пришло!

Надеюсь и рассчитываю, что не за горами тот момент, когда я ознакомлюсь с Вашей статьей «Дальний Восток на грани древности и средневековья» в полном ее тексте.

Одно предварительное замечание: Вы очертили в общих чертах содержание этой статьи; позвольте мне высказать мысль: я назвал бы эту статью: «Дальний Восток в III – V вв. н.э.». Дело в том, что я глубоко уверен в коренной провинциальности понятия «средневековье». Действительно, для западной половины Римской империи (Британия, Галлия, Италия, Испания, Северная Африка) и, пожалуй, еще для прилегавших к ней частей Германии понятие перехода от «древности» к «средневековью» имеет реальное значение. Но и только. К истории Евразии, в нашем смысле этого слова, оно не имеет ни малейшего касательства. История Евразии течет широким потоком, совсем не определяясь этими гранями. Скифы, сарматы, аланы, гунны, тюрки – ту-гю, авары, хазары, печенеги, половцы, монголы – все это единый поток; здесь нет никаких признаков «перелома».

Поскольку Вы считаете, что в первые века н.э. степь была так сильно обескровлена, мне не совсем ясно, откуда же, по Вашему мнению, взялись гунны великого Батюшки-Аттилы. Ведь они с большим треском и блеском действовали уже в первой половине и в середине V в. Вы же пишете: «Новый подъем настал лишь в VI в.».

Конечно, и это мое замечание имеет всецело «предварительный» характер – впредь до ознакомления с Вашим трудом, в полном его тексте. Впрочем, буду очень Вам благодарен за ответ на поставленный мною вопрос.

Не считайте себя уставшим! Можно и должно отдыхать, но принципиально нужно считать себя неутомимым . И так «аж до самыя смерти».

К тому же и список статей, подготовленных Вами к печати за истекший год (Ваше письмо от 28 марта), отнюдь не свидетельствует о Вашей «усталости». Темы законченных Вами статей – разнообразные и увлекательные!..

 

Приписка 2 мая 1957 г.

Непрерывно думаю на темы «задач кочевниковеденья». Не могу и выразить Вам, как высоко я ценю Ваши труды в этой области.

Пламенное сердце кочевниковеда! Вот что нужно для того, чтобы охватить в полноте историю Старого Света как единства! История кочевников – великое объединительное звено в судьбах Старого Света. И по глубокому убеждению моему – предвестие будущего!

Я стал думать так не теперь. Эти мысли мои сложились, в основном, в начале 1920-х годов!

От большого к малому (хотя тоже не очень малому).

Кочевники дали в свое время миру штаны и седло. Не может быть сомнения в том, что и одно и другое важнейшее «изобретение» зародилось именно в кочевом мире. «Изобретения» эти просты, как все гениальное.

Можно сказать так: в окончательном историческом итоге кочевники весь мир, всю обитаемую часть нашей планеты, одели в штаны и посадили, в свое время, на седло.

Пожалуйста, передайте мои самые дружеские, самые восторженные чувства Анне Андреевне.. Крепко; крепко Вас обнимаю. С нетерпением жду от Вас известий. Всей душою Ваш

П. Савицкий

 

Прага, 9 мая 1957 г.

Милый и дорогой Лев Николаевич,

я относительно совсем недавно Вам писал, ровно неделю назад – и поджидаю от Вас ответа.

Но только что получил письмо от Георгия Владимировича – и мне захотелось поделиться с Вами – или, вернее, представить на Ваше усмотрение – одну его мысль...

Г. Вл-ч пишет: «Меня давно интересует „Пегая Орда“ (по-видимому, на Енисее), упоминаемая в некоторых русских источниках конца XVI – XVII в. У Аристова („Живая Старина“, 1896, выпуск III – IV, с.322–324) я нашел сведения, что Пегая Орда была и у кыргызов. Очевидно, та же самая Орда. – Аристов понимает название „Пегая Орда“ так, что это были пегие люди (смесь с белой расой). По-моему, это название – от масти лошадей (пегие кони). Очень часто кочевники себя называли по лошадям. Один из аланских вождей у „готов“ V в. – Сафраг. Это осетинское „саураг“ (отсюда русское саврасый). „Сарматское“ племя Сираки – осетинское сираг, иноходец. Я думаю, что и Половцы – Половая орда – потому что у ведущих родов были половые (серо-желтые) кони».

На этом заканчиваются замечания Г. В-ча. Я должен сказать, что эти его наблюдения кажутся мне очень интересными и убедительными.

Если это так, то в приведенных Г. В-чем названиях (я думаю, Вы назовете и другие такие случаи) сказывается, нужно признать, дух и лад кочевого мира. В этих фактах чувствую внутреннее сродство с пошибом и порывом «звериного стиля».

Однако же, все это представляю на Ваше благоусмотрение и очень интересуюсь Вашим мнением. В вопросах кочевниковедения именно Вас я считаю наиболее компетентным .

Г. Вл. просил меня обратить Ваше внимание на статью по ранней угорской истории: D. Sinor, Autour dune migration de peuples au V-e siecle, Journal Asiatique, 1946–1947.

Г. Вл. считает ее небезынтересной.

...Прилагаю копию моего письма Г. Вл-чу по вопросу социально-экономических циклов раннего Московского царства (1538–1632). Я знаю, что Вы не занимаетесь русской историей собственно. Но как кочевниковед, Вы должны и ее держать в поле своего зрения. К тому же наблюдения эти представят, быть может, для Вас некоторый методологический интерес. И хронологически они не выходят за рамки, поставленные Вами для самого себя: держаться в пределах 16–17 веков...

 

Приложение к письму от 9 мая 1957 г.

 

⇐ Предыдущая14151617181920212223Следующая ⇒

Поделиться: