Глава 5. Гиганты и лилипуты

 

Когда бандиты с корабля‑пирамиды загнали свой спасательный катер в ангар, Алису и хныкающую Заури провели под охраной на капитанский мостик корабля, который располагался в верхней части пирамиды.

Адмирал и его верная Боевая Подруга ждали их там.

— Спасибо, — сказал адмирал, увидев девочек. — Большое человеческое спасибо. В неравной и героической борьбе с гигантскими монстрами мы вынуждены были отступить, как отступает человек перед лицом тайфуна, чтобы, пользуясь разумом и хитростью, вернуться победителем. Но раньше, чем я успел продумать все детали реванша, судьба подарила мне вас, козочки! Вы сами прыгнули в суп. Дайте я вас расцелую!

И с этими словами адмирал, перекосив в зловещей усмешке физиономию, изуродованную шрамом, направился к Алисе. Алиса отбежала в угол, а стоявшие на мостике офицеры хохотали, умирали от смеха, а громче всех визжала Боевая Подруга.

Заури на всякий случай начала рыдать, но на неё никто не обращал внимания.

— Только посмейте дотронуться до меня! — сказала Алиса. — Вас один раз уже выкинули с планеты, как нашкодившего котёнка. Так я вам гарантирую, что вас выкинут отовсюду!

— Она ещё смеет мне угрожать! — закричал адмирал, но остановился. — Как она смеет угрожать мне, непобедимому и великому?

— Она не смеет! — закричали офицеры.

— Вот видишь — ты не смеешь, а все равно угрожаешь. Это никуда не годится.

— Я предупредила, — сказала Алиса. — И могу сказать вам со всей ответственностью: я такого же роста, как и та женщина, которая вышвырнула вас с Земли. Сейчас я уменьшилась временно, чтобы помочь моей подруге.

— Это правда, — дрожащим голосом подтвердила Заури.

— А ты молчи, ничтожная рабыня! — закричала на неё Боевая Подруга.

Но крик получился не очень уверенным.

— А я сейчас, — сказал адмирал грозно, — свяжусь со старшим братом и получу инструкции. И тогда сотру тебя в порошок.

— Давно пора было получить инструкции. А то вы без инструкций всё время ошибаетесь, — сказала Алиса.

— Вызывай! — приказал адмирал.

Сидевший в пилотском кресле офицер ответил:

— Сиенда на связи.

Адмирал уселся во второе кресло. На экране появилось толстое лицо с заплывшими подслеповатыми глазками, низким лбом, над которым навис ёжик чёрных волос.

— Это он! — ахнула Заури. — Это мой господин!

— Панченга Мулити на связи, — сказал толсторожий человек, лениво шевеля толстыми, как помидоры, губами. — Кто меня беспокоит?

— Это я, твой младший брат, Скулити, — ответил адмирал.

— Братишка! — Лицо Панченги собралось в мягкий кулак. — Ты куда исчез? Почему не докладываешь? Хочешь, чтобы я тебя разлюбил?

— Не хочу! — быстро ответил адмирал. — Но произошло столько непредвиденных событий…

— Докладывай. Только быстро, — сказал хозяин сиенды.

— Как ты знаешь, рейд проведён удачно…

— Удачно? Кто просил тебя перебить пассажиров лайнера?

— Мне не нужны свидетели.

— А ты знаешь, что на борту была моя рабыня Заури?

— Она жива, я взял её к себе.

— Молодец. Не забудь её вернуть.

— Она сбежала.

— Это обо мне, — прошептала Заури Алисе. — Помнит меня хозяин. Потому что я талантливая.

— Куда сбежала? — рассердился хозяин сиенды.

В ответ адмирал громко расхохотался.

— Недалеко сбежала. Тут она, поймали.

— Ладно, я тебя готов простить, но скажи, зачем сюда пожаловал? Тебе же строго‑настрого приказано — сюда ни под каким видом! Ты меня не знаешь, я тебя не знаю!

— Мне нужно было срочно встретиться с тобой! Мы обнаружили расу гигантов. Людей, которые во много раз больше нас. Они населяют несколько планет, и мы вступили с ними в неравный бой.

— Не мели чепухи, — сказал хозяин сиенды, — таких гигантов не бывает. Их бы кости не выдержали.

— Вот видишь! — неожиданно вмешалась в разговор Заури. — Я тоже так думала. А оказывается — ничего. Когда я была гиганткой, мои кости меня отлично держали.

— Ты была гиганткой? Это что, цирковой фокус?

— Это самая обыкновенная наука. Алиса может подтвердить.

— Так, — медленно произнёс Панченга Мулити. — А ну‑ка, спускайтесь возле моей сиенды! Я тебя жду, адмирал, со всеми пленниками и объяснениями.

— Слушаюсь, брат! — воскликнул тот. — Немедленный спуск на площадку перед дворцом хозяина сиенды «Розовые Водопады»!

— Слушаюсь, адмирал, — ответил пилот.

Корабль бандитов, увеличив скорость, пошёл по касательной вниз. Он прорезал облака — внизу побежали зелёные поля.

— Ты трепещешь? — спросила Боевая Подруга у Алисы.

— Нет, я удивляюсь, — сказала Алиса. — И жду громких испуганных криков вашего адмирала.

— Это ещё почему? — Боевая Подруга смотрела на Алису с опаской.

— Вот сейчас узнаете. Боюсь, что вас ждёт большой сюрприз.

— Ну скажи, какой, скажи, пожалуйста!

— Это не та планета, на которую вы летели, и не тот господин Панченга, который вам нужен, — сказала Заури.

— Глупая шутка! — отрезал адмирал. — Держитесь! Мягкая посадка!

Корабль тряхнуло. Все упали.

— Поздравляю с мягкой посадкой, — сказал адмирал. — Вызвать караул! За мной следуют Боевая Подруга и пленники.

Люк был открыт. Около него стояли стражники.

— А может быть, нам все показалось? — спросила Заури.

Выглянув из люка и увидев густые высокие заросли травы, Алиса уверенно ответила:

— Ничего нам не показалось!

Адмирал стоял рядом с ними. Вокруг — офицеры.

— Где дворец господина Панченги, чёрная дыра его побери! — закричал адмирал. — Я расстреляю навигатора! Где он сажает корабль?

— До дворца метров двадцать, адмирал, — сказала Алиса, — но трава мешает его разглядеть!

Земля дрогнула.

— Вот и ваш брат — Панченга Мулити, — сказала Алиса.

На фоне голубого неба появилась гигантская фигура человека, в котором издали можно было узнать того толстяка, который только что был на экране. Но с каждым шагом голова его уходила все выше в небо.

— Все внутрь! — закричал адмирал. — Срочный подъем! Нас предали!

— Поздно, — сказала Алиса. — Он вас уже увидел и очень удивляется.

Толстый человек начал опускаться на четвереньки, как в замедленной съёмке — живот мешал ему двигаться быстрее. Он тяжело дышал, и воздух вырывался из его рта с таким свистом и шумом, словно разыгралась буря. Ему трудно было устоять на ногах.

Адмирал кинулся со всех ног в пирамиду, но в люке произошла такая толкотня, что спрятаться в корабль не было никакой возможности.

Господин Панченга Мулити отличался крайней сообразительностью и присутствием духа. Усевшись на землю перед пирамидой, он надел очки и принялся внимательно вглядываться в сцену из жизни перепуганных лилипутов, которая разыгрывалась перед его глазами.

Его неимоверных размеров рука с толстыми пальцами медленно опустилась в груду солдатиков и разбросала людишек, затем палец раздвинул кучку шевелящихся, по‑комариному визжащих бандитов, вытащил из неё адмирала и поднёс к глазам. Алиса подумала, что она видела в детстве эту картинку: Гулливер разговаривает с лилипутами.

— Ты ли это? — зарычал в небе голосище Панченги Мулити. — Ты ли это, мой бравый и отважный адмирал?

В ответ маленький человечек что‑то верещал, но разобрать слов было нельзя.

— Кто же тебя заколдовал, мой Скулити? Скажи мне его имя! Я ему лично оторву голову.

Панченга приблизил ухо к голове адмирала, который метался, размахивая руками, по его ладони, но ничего не услышал.

— Что же делать? — произнёс он задумчиво. — Как же мне понять твой писк? А ну‑ка, давай я буду тебе задавать вопросы, а ты вместо согласия поднимай ручки вверх. А если хочешь сказать «нет», то разведи их в стороны. Понял?

Человечек на ладони поднял ручки кверху.

— Вот и умница.

Голос громадного рабовладельца гремел как будто с облаков и был таким низким, что порой казался шумом горного обвала, в котором было трудно разобрать слова.

Те из солдатиков, что не успели забраться в корабль, остановились, сообразив, что эта громада — брат их адмирала, а Боевая Подруга подошла к Алисе и спросила:

— Как же это его угораздило?

— Кого? — спросила Алиса.

— Панченгу, ясно кого. Был человек как человек, толстоват только. А пока нас не было — вон какой вымахал! Наверное, кушал много. Или ты его заколдовала?

— А вы тоже хотите такой большой стать? — спросила Алиса у рыжей толстухи.

— Точно! — ответила Боевая Подруга. — То‑то я тогда повеселюсь, пограблю, помучаю! Ради славы и чести великого рыцарства!

— Нет, — сказала Алиса. — Лучше вы оставайтесь как есть. Всё‑таки от вас меньше вреда.

Тем временем рабовладелец расспрашивал адмирала:

— Ты заболел, что ли, или усох? Тебя заколдовали, да?

Адмирал энергично развёл ручки и начал ими крутить.

— Сам заболел! — завопила Боевая Подруга. — Заболел и распух!

Но рабовладелец её не услышал.

— Ты не тот Панченга! — закричал адмирал. Видно, только сейчас догадался. И кинулся бежать с ладони, забыв, что ладонь висит над землёй на высоте пятого этажа.

В последний момент рабовладелец схватил адмирала за ногу. И снова поставил на место.

— Рассказывай все по порядку, — приказал он.

Адмирал что‑то пропищал в ответ.

И в этот момент раздался другой голос — звонкий и ясный. Рядом с рабовладельцем возник другой человек. И хоть трудно от подошв ботинок гиганта разглядеть человека ростом с тридцатиэтажный небоскрёб, Алиса поняла, что он худ, черноволос, чернобров, большой крючковатый нос придавал ему сходство с птицей. Одет он был в зелёный комбинезон, и на груди были нашиты какие‑то знаки, но какие, разобрать с такого расстояния было невозможно.

— Я сам расскажу тебе правду! — загремел голос чернобрового человека. — Они полетели грабить и убивать. Они хотели завоевать Землю, но им это не удалось. И больше им никогда ничего не удастся. Они обречены отныне воевать с муравьями и побеждать комаров. Так же, как и ты, страшный толстый паук!

— Как ты смеешь так говорить! — зарычал толстяк, и губы его надулись, как красные пиявки. — Я тебя убью.

Толстяк Панченга скинул с ладони адмирала, тот полетел вниз и с криком рухнул на землю. Алиса увидела, как толстые пальцы толстяка лезут в задний карман штанов, который был оттопырен, потому что в нём лежал пистолет.

— Осторожнее! — закричала Алиса. — Он вооружён.

Но чернобровый человек заметил это раньше Алисы. Он протянул вперёд руку и сказал:

— Замри!

И рабовладелец окаменел в нелепой, кривой позе — сам согнут пополам, одна рука закинута назад к карману, а вторая вытянута вперёд, словно он просит милостыни.

— Вы мне все надоели, — сказал чернобровый мужчина. — Совершенно распустились.

— Я не виноват… — рычал Панченга Мулити, — я нечаянно, отпусти меня, у меня спина затекла!

— Нет, потерпишь! Сначала мне нужно найти двух девочек — Алису Селезневу и Заури. Где они?

— Я не знаю, — завыл рабовладелец, — я не видел!

— Тогда навсегда останешься согнутым!

— Одну я видел… мою воспитанницу, мою любимую девочку Заури. Она была где‑то там… А кто такая Алиса Селезнева, я не представляю.

— Эй! — воскликнул чернобровый мужчина. — Где вы, мои отважные птенчики?

И в этот момент он увидел Алису и Заури, которые подпрыгивали и махали руками, чтобы чернобровый человек их увидел.

С неба на землю рядом с Алисой опустилась ладонь размером с волейбольную площадку. Ладонь легла на землю, и голос приказал:

— Переходите, девочки, на руку, мне нужно отделить вас от этой компании.

Алиса тут же взобралась на ладонь, которая оказалась мягкой, но покрытой канавками, как будто гофрированная. Потом она протянула руку, чтобы помочь Заури.

— Не пойду, — вдруг захныкала красавица, — я упаду.

Но всё же на ладонь залезла, и девочки уселись в углублении между светлых, изборождёнными узкими траншеями холмов. Тут же рука поднялась в воздух. Подул свежий ветер.

— Как будто мы едем в ковше экскаватора, — сказала Алиса.

— А ты ездила когда‑нибудь в ковше экскаватора? — спросила рабыня.

— Нет, но это легко представить.

Впереди по курсу медленного полёта в воздухе появилось гигантское человеческое лицо. Ладонь остановилась, не доезжая до лица.

— Я рад вас видеть, девочки, — сказал громадный рот. А громадный глаз подмигнул им. — Путешествие заканчивается. Держитесь!

Чернобровый закрыл глаза и медленно произнёс:

— Галлия омни дивизи ин партрес трес. Екзеги монумент эрре перенниус. Регаликве ситу — будь все как быть должно!

И в это же мгновение земля понеслась куда‑то вниз, облака приблизились, голова закружилась так, что впору потерять сознание.

А когда, переведя дух, Алиса все же открыла глаза, она поняла, что сидит на низенькой жидкой травке у ног высокого стройного чернобрового мужчины в комбинезоне, который протягивает ей руку, чтобы помочь подняться. Вторую руку мужчина протянул Заури, которая вдруг начала рыдать, повторяя:

— Господин Пуччини, господин Пуччини, я не виновата, что опоздала к началу занятий в училище! Я больше не буду. У меня нет родителей, я беспомощная рабыня. Не наказывайте меня!

— Кто тебя наказывает! — возмутился господин Пуччини‑2. — Из‑за тебя я вторую неделю не сплю, не ем, я потерял пять кило, у меня ни одного здорового нерва не осталось, и все из‑за тебя — негодная девчонка!

— Все погибло! — зарыдала ещё громче Заури. — Он меня никогда не купит в рабство. А я так хотела стать его рабыней!

— Ещё чего не хватало! — возмутился господин Пуччини‑2. — Мне не нужны рабыни! Мне нужны цирковые таланты! Я считал тебя моей студенткой и потому морально отвечаю за твою судьбу.

— А зачем вы сделали меня такой большой! Мне уже надоело! — продолжала рыдать рабыня. — Я хочу снова быть обыкновенной, как все.

— Как кто? — спросил Пуччини‑2. — Как эти самые пираты? Или как этот рабовладелец, по которому виселица плачет?

И он показал на рабовладельца Панченгу Мулити, который всё ещё стоял, окаменев и согнувшись вдвое.

— Пощадите! — взмолился рабовладелец. — Пощадите меня! Я не виноват! Я ничего не знаю! У меня никогда не было рабов! Я не знаю никаких бандитов. Я живу тихо, воспитываю детишек на моей сиенде, творю добро…

— Ты хочешь знать правду? — Пуччини был страшно разгневан. — У вас с этими бандитами была отличная компания! Вас трое. Все три Панченги. Ты оседлал эту планету, второй брат командует бандитским кораблём. Где таится ваш папаша — пока неизвестно. Но скоро найдут и его…

«В общем, этого и следовало ожидать, — подумала Алиса. — Если ты рабовладелец, то, значит, заодно и грабитель, а если ты грабитель, то, значит, ты в свободное от грабежей время занимаешься подделкой денег или пишешь анонимные доносы на соседей. Хороших преступников после Робина Гуда не было».

Боевая Подруга, которая слышала этот монолог, стоя посреди площадки возле корабля, подняла свой бластер и начала стрелять в Пуччини. Тот не сразу понял, что его обстреливают, почесал ногу, в которую попадали пули, а потом сообразил и возмутился:

— Ты мне все брюки прожжёшь, разбойница!

Он указал на неё пальцем и сказал:

— Замри!

И Алиса увидела, как фигурка Боевой Подруги замерла с поднятой рукой. Стрельба прекратилась.

— Твой братец адмирал рыскал по космосу в поисках добычи, — продолжал Пуччини. — Он нападал на мирные космические корабли, грабил их, убивал экипажи и пассажиров. Не убивали они только маленьких детей. Их свозили сюда, на полудикую и почти ненаселенную планету. Официально здесь располагался приют для сирот. Ни одному нормальному человеку и в голову не могло придти, что под видом детского приюта скрывается лагерь рабов, где маленькие дети и подростки под палящими лучами солнца с утра до вечера обрабатывают поля марихуаны и опиумного мака, а также растительных ядов.

Здесь же, в подземельях твоего дворца, Панченга Мулити, хранятся миллионы золотых монет и тысячи бриллиантов — это все награбленное вашей семейкой добро! И все под видом детского приюта! Какой стыд!

— Мне стыдно, я больше не буду! — завопил полусогнутый рабовладелец. — Это меня папа заставил. Он сказал, что меня убьёт, если я не буду хранить его драгоценности. А детишек я брал из жалости…

— Я хотел бы тебе поверить, толстый мошенник, — сказал Пуччини‑2, — но факты — упрямая вещь. И они говорят против тебя. Я уже знаю, что многие дети росли и погибали на твоих плантациях, а тех, у кого был какой‑нибудь редкий талант, ты выгодно продавал.

— Я никого не продавал. Разве я вам продал рабыню Заури?

— Ты сказал, что я могу взять её в своё училище, если выплачу в фонд твоего приюта на нужды детишек десять тысяч золотых кредитов. Это было? Или эта расписка написана не тобой?

Пуччини вытащил из кармана белую бумажку и помахал ею перед носом Панченги Мулити. Тот попытался отвернуться, чтобы не смотреть на неё, и от резкого движения окончательно потерял равновесие и неуклюже упал. Упал и остался так лежать. Лишь открывал рот, как рыба, попавшая на сушу.

— Ему, наверное, плохо, — сказала Алиса.

— Не надо было обжираться пирожными и жирной свининой, — сказал Пуччини.

— Я хочу вернуться в человеческий вид, — сказала Заури. — Я устала быть великаншей.

— Почему ты решила, что ты не в человеческом виде? — спросил чернобровый Пуччини‑2.

— Сначала я была маленькой, — сказала Заури.

— А ты что думаешь? — спросил Пуччини у Алисы.

— Я подозреваю, — сказала Алиса. И она рассказала директору циркового училища (а она давно уже догадалась, что он и есть тот самый Пуччини‑2, на которого так сердилась на Земле симферопольская бабушка) о своей гипотезе, будто вся Галактика двойная — одна половина в пятьдесят раз меньше другой. И на каждую Алису есть махонькая Алиса, и на каждого громадного рабовладельца где‑то живёт лилипут‑рабовладелец. Но до сих пор эти две Галактики не подозревали друг о друге и шли совершенно отдельными путями. Но когда адмирал напал на Землю, то тайна открылась.

Пуччини слушал рассказ Алисы внимательно, будто забыл о том, что происходит вокруг, потом неожиданно улыбнулся:

— До сих пор я думал, что мне всё ясно. А теперь мне все неясно. Скажи, Алиса, а ты на самом деле какого размера, большого или маленького?

— Я? Такая как сейчас.

— А почему ты была маленькой?

— Потому что специально уменьшилась.

— Сама уменьшилась?

— Мы вместе с Заури уменьшались, — сказала Алиса. — Можете у неё спросить.

— Удивительно. А ты, Заури, какого на самом деле размера?

— Я в самом деле настоящая, как вот эти. — И рабыня показала на землю, где, задрав головы, стояли и слушали их разговор солдаты и офицеры бандитского корабля.

— Ты откуда об этом знаешь? — спросил Пуччини.

— Потому что я на этом корабле летала.

— Значит, так… — сказал сам себе высокий худой Пуччини и начал большими шагами мерить полянку, не опасаясь случайно раздавить кого‑нибудь из адмиральской команды. Он бормотал под нос, а девочки провожали его глазами. — Эта, значит, нормального… а эта, значит, уменьшенного… а эта, значит, ненормального…

— А ты, значит, сошёл с ума, — послышался мелодичный женский голос, и с неба, с облаков, пользуясь своей широченной юбкой, как парашютом, не спеша спустилась симферопольская бабушка Лукреция. — Я тебя спрашиваю, Пуччини‑2, — сказала она громко, когда ноги её коснулись земли, — ты сошёл с ума или ты не сошёл с ума?

— Лукреция! — ахнул Пуччини. — Какими судьбами?

— Навожу порядок, — заявила симферопольская бабушка. — Ты наверняка опять все перепутал. Без меня вам не разобраться.

— Я не перепутал, но меня кто‑то пытается запутать. А это у них не выйдет! — И чернобровый Пуччини‑2 сердито покосился на Алису.

— Бабушка! — воскликнула Алиса. — Что ты делаешь так далеко от дома? В твоём возрасте это вредно.

— А что ты знаешь о моём возрасте? — удивлённо спросила бабушка. — Я прошла три курса полного омоложения тела и души. Я сама не представляю, сколько мне лет. А впрочем, это все пустяки.

Бабушка не спеша оглянулась и увидела пирамиду космического корабля бандитов.

— Ну вот, — сказала она. — Опять двадцать пять! Я же собственноручно выкинула вас с Земли. А вы сюда прилетели! Ну что мне, снова вас кидать? — Бабушка махнула рукой и спросила: — А где же здешний рабовладелец Панченга Мулити?

— Вон там лежит, отдыхает, — ответил Пуччини. — Он оказался не очень смелым. — Фокусник показал на полянку, где должен был лежать рабовладелец. Но его там не было.

— Вот пройдоха! — воскликнул Пуччини. — Но далеко ему не убежать.

На этот раз фокусник ошибся. Как потом стало известно, Панченга Мулити дополз кустами до спрятанного в чаще корабля и улетел на нём к своему папе.

— Простите, — сказала Алиса, — мы с вами не решили самую главную задачу: кто из нас какого размера?

— Разве в этом есть какая‑нибудь тайна? — удивилась бабушка Лукреция. — В этом нет никакой тайны.

— Я хочу знать, наконец, какого я размера! Я же не знаю, какие мне платья покупать! — закричала рабыня Заури.

— А разве тебе твой размер не нравится?

— Мне все нравится, но я не знаю, какого размера мои папа и мама, а они не знают, какого я размера!

— Знаешь, Лукреция, — сказал Пуччини симферопольской бабушке, — Алиса высказала странную гипотезу, будто существует две Галактики, маленькая и большая, есть две Лукреции, два Симферополя и даже два меня — один в пятьдесят раз меньше другого. Как тебе это нравится?

— Совершенно не нравится, — сказала симферопольская бабушка. — Но меня утешает то, что все люди одного размера. Маленьких людей и маленьких планет не бывает.

— Как так не бывает! — удивилась Алиса. — А это что?

Она показала на пирамиду космического корабля. Солдаты Панченгов уже скрылись в нём, и люк медленно закрывался.

— Кстати, что это такое? — строго спросила симферопольская бабушка у директора циркового училища. Неожиданно тот потупился и отвернулся.

— Нет, ты не отворачивайся, не отворачивайся! — рассердилась бабушка. — Ты мне отвечай! Кто это натворил? Почему этот корабль такой маленький? Почему люди в нём такие ничтожные?

— Ну, погорячился, — ответил, наконец, Пуччини. — Со всяким бывает. Но пойми меня правильно! Как ты знаешь, Лукреция, я много летаю по Галактике и разыскиваю таланты. Настоящих талантов мало, и долг учителя — отыскать неограненный алмаз в куче пустой породы. Вот и носишься по гостиницам и пересадочным станциям. Но порой жизнь вознаграждает тебя за неимоверные усилия. Так случилось недавно со мной. На этой вот планете мне показали девочку‑сироту, талант которой был бесспорен. Это будущая звезда… не говоря уж о её удивительных внешних данных!

Широким жестом сеятеля директор Пуччини показал на Заури. Та потупилась и покраснела.

— Я имел сложные переговоры с директором приюта, в котором жила эта девочка. Конечно же, в то время я ещё не знал, что она — рабыня. Мне лишь сказали, что она — сирота. Поймите, я и не подозревал, что все сироты — жертвы Панченги Мулити. Что родители этих детей убиты бандитами его брата. И не зная, откуда они родом, под выдуманными именами они проводят жизнь на плантациях сиенды, а весь мир думает о Панченге как о благородном педагоге. Знаете ли вы, что в прошлом году он летал на всемирную конференцию по воспитанию трудных детей?

Алиса не отрываясь смотрела на Пуччини и потому пропустила момент, который чуть не оказался для всех роковым: воспользовавшись тем, что никто за ними не наблюдал, бандиты адмирала закрыли люки в своём космическом корабле и подняли его в воздух. Набрав высоту, адмирал направил корабль прямо в голову Пуччини, и тот наверняка бы погиб, если бы симферопольская бабушка не успела подставить ладонь на пути бандитского крейсера. Крейсер ударился о её руку, как о стену, потерял высоту, но у самой земли выровнялся и полетел прочь, покачиваясь, как хромой шакал.

— Большое спасибо, Лукреция, — произнёс господин Пуччини, склоняясь к руке симферопольской бабушки и галантно целуя её. — Ты спасла мне жизнь.

— Во второй раз, — спокойно ответила бабушка, глядя вслед кораблю.

— В первый раз, когда ты сорвался из‑под купола. Ты был воздушным гимнастом, а я партерной акробаткой…

— И тогда все в цирке поняли, что ты не просто акробатка, а ученица великих цирковых магов, обладающая редким талантом повелевать вещами.

— А потом выяснилось, что и ты обладаешь этим талантом. Потому я жду окончания твоего рассказа.

— Мой рассказ заканчивается, — сказал господин Пуччини. — Договорившись с Панченгой, я заплатил ему кучу денег на содержание приюта. Затем я отбыл к себе домой на Землю, где меня ждали ученики. Но неожиданно мной овладело беспокойство. Я места себе не находил. Снова и снова я вспоминал неприятную физиономию этого толстяка, его бегающие глазки и чувствовал: во всей этой истории что‑то неладно. Девочке, на которую я возлагал столько надежд, что‑то угрожает. А я привык доверять интуиции. Наконец я не выдержал, бросился в космопорт, нанял там небольшой корабль и полетел навстречу моей будущей воспитаннице.

— Спасибо, учитель, — проворковала Заури, глядя на Пуччини сверкающими преданными глазами.

Пуччини погладил рабыню по склонённой к нему головке.

— Когда я прилетел на Альдебаран, я узнал, что корабль, на котором летит Заури, опаздывает. Но должен быть с минуты на минуту. Минуты текли, превращались в часы, а корабля всё не было. Так прошла ночь. Наутро я вылетел на поиски пропавшего лайнера. Его искали многие корабли, и уже через три часа удалось найти спасательную капсулу с лайнера, в которой было два пассажира. Они рассказали, что на лайнер напал бандитский корабль, которым командовал некий адмирал Панченга. Корабль был ограблен, затем бандиты начали убивать пассажиров и членов экипажа. Они вели себя ужасно: они убивали безоружных, они получали наслаждение от мучений своих беззащитных жертв. Двоим из пассажиров чудом удалось убежать и спастись в капсуле.

— Так и было! — воскликнула, обливаясь слезами, Заури. — Я всё это видела! Меня они с самого начала отделили от остальных. Наверное, потому что я сказала на первом же допросе, что я — рабыня Заури и принадлежу великому господину Панченге Мулити. Меня перевезли на их крейсер и отправили мыть посуду. Разграбив пассажирский корабль, они взорвали его. Чтобы замести следы.

— Этого им сделать не удалось, — сказал директор Пуччини‑2. — Все преступления в конце концов раскрываются. Патрульные корабли бросились на поиски крейсера адмирала Панченги. Но как найдёшь бандита в просторах Галактики…

— Значит, они остались безнаказанными? — спросила Заури.

— Ты же только что была у них в плену, — ответила Алиса. — К сожалению, пока они на свободе.

— Но всё же я их нашёл! Я догнал их в открытом космосе.

— И ничего не сделали? — удивилась Алиса.

— А что я мог сделать? Я был один. Мой корабль был не вооружён. Да и не могу я стрелять! Я артист, а не полицейский.

— Даже если это преступники? — спросила Алиса. — Даже если это убийцы?

— Даже так, — признался Пуччини‑2. — Но при виде их у меня родился замечательный план, — сказал директор циркового училища. — План, достойный настоящего мага и волшебника… Нет, я не могу сказать, что я сделал!..

Пуччини‑2 отошёл в сторону и стал смотреть в небо.

— Марио, — строго сказала бабушка Лукреция, — посмотри мне в глаза.

— Я смотрю, — сказал Пуччини‑2, но не обернулся.

— Какой у тебя был план? Что ты сделал с кораблём бандитов? Ты же не мог их убить? Но ты хотел поймать их живыми. Я права?

— Ты как всегда права, Лукреция.

— Значит, ты намерен был совершить какой‑то фокус. Какой?

— Неважно.

— Нет, важно. Ты его совершил?

— Да, — понурил голову директор циркового училища.

— Но потом упустил их?

— Не представляю, как это случилось!

— Так что ты сделал? Отвечай быстро.

— Я их успел уменьшить, — прошептал маг и чародей. — В пятьдесят раз. Только так я мог их привезти на суд.

— Это нарушение цирковых законов! Фокусник, маг и чародей не имеет права наносить людям вред, даже если они плохие люди. А ты их уменьшил!

— Ну какой же вред! — воскликнул Пуччини‑2. — Они этого даже не заметили.

Алиса сделала шаг вперёд.

— Скажите, пожалуйста, — спросила она, — если корабль и всех его пассажиров уважаемый фокусник и маг Пуччини уменьшил в пятьдесят раз, значит Галактика всего одна? И нет у неё близнеца в пятьдесят раз мельче?

— Правильно, девочка, — сказал Пуччини‑2. — Конечно же, Галактика одна! И все люди в ней примерно одного размера.

— Как же так? — Заури была не согласна с фокусником. — Это неправда. Я ведь была на том корабле. Мы совсем не уменьшились.

— А как вы могли это заметить? — вежливо спросил Пуччини‑2. — Ведь в открытом космосе вам не с чем было сравнивать ваши размеры.

— Неправда, — вспомнила Алиса, — когда мы становились в пятьдесят раз меньше, все с нас падало — ведь вещи не уменьшались!

— В вашей научной физической кабине вещи не уменьшаются, — ответила за своего друга симферопольская бабушка. — Но ведь мой друг все делает совершенно ненаучно.

— А я думала, что уменьшаться можно только научным путём, — сказала Алиса.

— Ты ещё не все знаешь, — ответил Пуччини‑2. — Приходи ко мне в цирк. Я покажу тебе такие ненаучные фокусы, что ты ахнешь!

— Мой друг Марио, — сказала симферопольская бабушка, — обладатель золотой волшебной палочки, которую дают раз в пять лет на своём съезде фокусники Галактики самому достойному из магов.

— Я буду у вас учиться, — сказала Заури. — Я стану самой лучшей вашей ученицей. Только вы мне скажите честно: большая я или маленькая?

— Ты такая, как сейчас, — ответила Алиса.

 

⇐ Предыдущая891011121314151617Следующая ⇒

Поделиться: