Управление внешней охраны, кабинет Бага,

Й день восьмого месяца, вторница,

Четвертью часа позже

 

Они миновали пост вэйбинов при входе – Баг машинально показал свою пайцзу, а обоих гокэ и кота тщательно проверили сканером, причем если Люлю и Дэдлиб отнеслись к этому с явным пониманием, то кот возмутился: издал мяв и ударил сканер лапой; в молчании проследовали по толстому темно-синему ковру к лифту и вознеслись на третий этаж.

Здесь тоже был пост вэйбинов, и, проходя мимо старшего, Баг незаметно особым образом щелкнул пальцами: то был условный сигнал, к которому он прибегал лишь в крайних случаях, а таких случаев на его памяти было не более трех. Сигнал значил: быть наготове, при малейшем непорядке врываться в кабинет и вязать на месте гостей, которых провел туда ланчжун Лобо. И все три раза полная боевая готовность вэйбинов честному человекоохранителю, хвала Будде, не понадобилась – внушавшие подозрение гости не делали ничего такого, с чем не мог бы справиться сам Баг и для чего требовалось бы постороннее вмешательство. Баг и сейчас-то подал сигнал по одной-единственной причине: он не знал, что на уме у гокэ, но зато очень хорошо представлял себе возможности нихонца Люлю в плане рукопашного боя. Правда, из здания Управления убежать было просто невозможно, пока, по крайней мере, это никому еще не удавалось… уже потому хотя бы, что никто и не пытался. И все же. Уж по одному тому, что гокэ решили сами прийти сюда, можно было судить об их наглости.

Если, конечно, это наглость.

В кабинете Баг широким жестом указал гокэ на мягкие кресла – располагайтесь! – а сам, опустив Судью Ди на пол, уселся за свой стол у окна. Нажал на кнопочку управления громкой связью и попросил принести чаю.

Дэдлиб сразу же плюхнулся в кресло в углу и, сняв шляпу, положил ее прямо па пол. Достал портсигар и вопросительно взглянул на Бага. Тот кивнул утвердительно и вытащил пачку «Чжунхуа».

Нихонский князь сделал круг по кабинету, с интересом рассматривая висящие на стенах вырезки из газет, посвященные громким преступлениям в Александрии. Задержался перед покоящимся на отдельной подставке золотым парадным шлемом, исполненным в виде оскалившейся тигриной головы с выпученными рубиновыми глазами: Баг был удостоен гвардейского звания Высокой Подпорки Государства и этого самого шлема после благополучного завершения асланiвського дела.

Выпятил нижнюю губу и уважительно покачал головой. Потом остановился над сидевшим на полу Судьей Ди и несколько мгновений дружелюбно смотрел на него сверху вниз. Судья Ди тоже некоторое время разглядывал нихонца, а потом дружелюбно сказал ему «мрр».

– Прекрасный кот, прекрасный!

В дверь стукнули, и в кабинете появился прислужник из трапезного зала Управления; он вкатил столик с простым чайником, тремя чашками и блюдом фуцзяньских засахаренных фруктов.

Люлю проводил прислужника взглядом и, когда за ним закрылась дверь, обернулся к Багу.

– Милейший господин Лобо, – улыбнулся он. – Мне кажется, у вас в отношении меня и Сэма…

– И Юлли, – вставил Дэдлиб, чиркая спичкой о ноготь.

– Да, и Юллиуса, – поправился Люлю, – возникли не совсем правильные мысли. То есть мысли-то правильные, конечно, но выводы, которые вы из них можете сделать, выводы могут быть неправильные…

Дверь снова распахнулась, и на пороге возник Богдан. Окинул цепким взглядом из-под очков собравшихся:

– Добрый день, драгоценные преждерожденные.

Он вошел и решительно протянул руку нихонскому князю:

– Господин Люлю… – Обернулся к Дэдлибу. Тот легко вскочил, держа тонкую сигару на отлете. – Господин Дэдлиб. – Милейший господин Оуянцев! – всплеснул руками Люлю. – Как удачно, что вы тоже подошли! А я-то уже хотел просить господина Лобо пригласить к нам сюда вас – или всем нам перейти туда, где вы. Как удачно и вовремя!

– Преждерожденные Люлю и Дэдлиб хотят сообщить нечто важное, – сказал Баг, придвигая Богдану стул. – Они опасаются, что мы можем сделать на их счет неправильные выводы, еч.

– Можем, но, скорее всего, не станем, – мягко отвечал Богдан, садясь. – Драг еч, ты что же, так и будешь восседать за своим столом, ровно Небесный Шаншу? – добавил он, видя, что Баг вновь направился на отшиб.

– Право же, милейший господин Лобо, идите к нам, сюда! – Люлю легким движением руки расположил столик с чашками между двумя креслами и стулом, на котором уже чинно восседал Богдан, и ухватил за спинку другой, стоящий у стены стул. – Мы пришли с самыми добрыми намерениями! – закончил нихонец, установив стул рядом с Богданом, напротив кресла Дэдлиба.

Баг с сожалением покинул свой стол: там, на нижней поверхности крышки располагалось несколько очень нужных в некоторых случаях кнопочек; одну, впрочем, Баг нажал – заработало звукозаписывающее устройство.

Работа…

А на душе у него после вступительных слов Люлю как-то полегчало. Похоже, то, что Баг чаял исполнить, да то ли не успел, то ли не решился, – собрался исполнить нихонский князь. Поговорить толком.

– Итак, – воскликнул Люлю, хватаясь за чайник, – думаю, чтобы упростить ситуацию… Вы знаете, я чертовски не люблю этих всех недомолвок, сложностей, а многие так и норовят запутать все еще больше, и чтобы вот так, по-простому – это нет! Чтобы упростить ситуацию, я думаю, нам для начала надобно представиться. – Он ловко наполнил чашки чаем и взял свою. – Давай, Сэм.

Дэдлиб полез во внутренний карман кожаного пиджака, извлек из него солидный бумажник с монограммой, раскрыл, развернул и вытащил из какого-то явно потайного отделения запаянную в пластик карточку. Протянул над столиком Багу.

Это было удостоверение особого агента международной организации, именуемой Интерпол.

«Я так и знал», – подумал Баг.

Он передал документ Богдану и внимательно посмотрел на Дэдлиба.

«Господи, как все просто!» – подумал Богдан.

Дэдлиб пожал плечами.

– Мы ужасно извиняемся, – сказал он, пуская дым к потолку, – но к нашему превеликому сожалению Ордусь пока не имеет никаких договоренностей с Интерполом, поэтому мы и вынуждены были проникнуть к вам негласно. Попросту говоря – как частные лица. Более того, взаимодействовать с вашими правоохранительными структурами, например – с полицией, мы не можем иначе, как при посредстве добрых личных отношений и персональных контактов. А нам сейчас нужно взаимодействие… содействие. – Прошу понять нас правильно! – вступил Люлю. – Во-первых, все имеет свои положительные стороны, в том числе и это – иначе как бы мы, например, узнали вас, милейший господин Лобо, – кивок в сторону Бага, – и вас, уважаемый господин Оуянцев-Сю, – кивок Богдану. – Признаюсь вам: я редко говорю так искренне и серьезно, как сейчас… А во-вторых, дело, обстоятельства которого заставили Сэма устремиться в Ордусь, до того щекотливое, что у нас просто не было выбора, вы понимаете?

– А вы – тоже агент? – спросил Богдан, поднося чашку к губам. Чай был в меру горячим, но, разумеется, без сахара. В трапезном зале Управления хорошо знали вкусы Бага, и Богдан даже немного пожалел об этом: он откровенно устал от перелетов, и чашка крепкого, по-настоящему сладкого чая могла бы его существенно подбодрить.

– Я?! – искренне изумился Люлю. – Сэм, ты слышал? Нет, никакой я не агент, я сын своего отца и брат своего брата. – Люлю выхватил из кармана серую книжицу с занятным гербом на обложке. – Сами смотрите, вот мой паспорт.

Баг внимательно изучил паспорт, выданный на имя Като Тамуры. Кое-какие сомнения у него, однако, остались. Ну, паспорт… Подумаешь, паспорт.

– И Юлли не агент, – продолжал Люлю, – Юлли мой друг.

– И мой, – вставил Дэдлиб.

– Тогда какая связь…

– О, это просто! – махнул рукой Люлю. – Не знаю, как у вас, а у нас, если друг оказывается в трудном положении, ему обычно помогают. Я не мог отпустить Сэма сюда одного, а Юлли увязался за нами и даже взял на себя довольно сомнительную часть предприятия. Вот и все.

– Может быть, драгоценные преждерожденные все же объяснят суть дела? – Баг начал терять терпение: с этими гокэ с ума сойдешь!

– Суть дела в следующем… – вступил Дэдлиб. – Около года назад из одного весьма секретного института в Нью-Мексико, Соединенные Штаты Америки, был похищен некий объект, представляющий собой не только большую ценность с материальной точки зрения – объект является результатом долгих научных изысканий и колоссальных вложений, но и большую опасность, заключающуюся в его перспективном применении. То есть применение объекта, назовем его «X»…

– Давайте поступим проще, – тихо, но уверенно перебил Богдан. – Давайте назовем объект не «X», а – «пиявка».

Дэдлиб вздрогнул и цепко взглянул на Богдана, а нихонец заулыбался:

– Точно! Говорил же я: чем меньше неясностей, тем лучше!

– Что вам о ней известно? – напряженно спросил Дэдлиб.

– Всему свое время, – кивнул ему Богдан. – Это ведь вы, кажется, хотели поговорить? Так мы вас слушаем.

Дэдлиб крякнул, затянулся, выпустил дым и продолжал:

– Так вот, пиявка… Применение этой пиявки может быть весьма различным, потому что это искусственно, генетически сконструированная особь с рядом совершенно специфических свойств, обладающая к тому же способностями к перепрограммированию. Генная инженерия с подачи вашего Крякутного и так не приветствуется, с чем мы, кстати, совершенно согласны…

– Да, клонирование – это жуть! Жуть! – вставил Люлю. – Размножать самураев почкованием – что может быть отвратительней! Терпеть не могу, когда так бывает! И Небо не потерпит. Нет, не потерпит, не должно.

– Вот и Крякутной того же мнения, – уронил Богдан. – Но при этом, самое странное, он не верит в Небо.

– Удивительно! – пожал плечами Люлю. – Не верить в Небо, но верить в то, что оно поможет. Все-таки русская душа весьма зага…

– Потом о Небе и душе, потом! – почти взмолился Баг. – Давайте с пиявкой сначала разберемся!

– А с пиявкой просто…

– Весьма просто, – опять подал голос Богдан. – Вы меня поправите, уважаемый господин Дэдлиб, если я окажусь в чем-то неточен. Изначально исследования были предназначены для цели весьма благой: пусть искусственно, нарочито, но все же естественным путем, через жизнетворное общение с живым существом облегчить человеку приспособление к реальности, полной потрясений, напряжений и, как у вас говорят, стрессов. Человек ведь уже не выдерживает того ритма, который сам для себя придумал и создал. Известно, что пиявка при укусе вводит в кровь человека множество полезных веществ. Пусть введет, дескать, еще два-три новых… А потом оказалось, что предельным случаем этой, ну, социоадаптации может быть полное программирование.

«Так вот что еч наковырял в Логу! – с удовлетворением подумал Баг. – Вовремя. А то хорош бы я был: сидел бы сейчас и слушал интерполовца, ровно наставника в храме: каждое слово – откровение… Ах, славно. Снова можно сказать с чистой совестью: нам все известно».

– Вы очень осведомлены, – почтительно, но без малейшего тепла в голосе проговорил Дэдлиб. – Я не удивлюсь, если вы знаете об… гм… объекте больше, чем я.

– Пока нет, – сказал Богдан. – Я не знаю, как осуществляется наговаривание задач на обработанного пиявкой человека. Ну, программирование, если можно так выразиться.

– Вы будете смеяться, – усмехнулся Дэдлиб, – но я этого тоже не знаю. В такие подробности мое начальство решило меня не посвящать. Думаю, оно и само этого не ведает, мое начальство. Мы же просто полиция, а не военная разведка. С самими пиявками пусть разбираются американское ЦРУ и ваше Верхнее… как его… – Дэдлиб выразительно пожевал губами. – Длинное такое.

– Возвышенное Управление государственной безопасности, – помог иноземцу Баг.

– Да, Так вот. Оставляя за скобками этику всякую и тот факт, что остановить прогресс никто не в силах… мы оказались перед задачей обнаружить, как стал возможен сам акт хищения и куда объект, простите, пиявка была переправлена, то есть кто, собственно, заказчик, кому она понадобилась. И зачем. Единочаятели молча внимали.

– Не буду вам описывать нудную и длинную историю того, как шло наше расследование, с какими трудностями мы столкнулись и как их в конечном итоге преодолели, это совершенно неинтересно, – стряхнув пепел с сигары, продолжал Дэдлиб, – перейду к результатам. А результаты такие: в свое время в институте в Нью-Мексико побывал во время своей поездки по Штатам ваш Эдисон генетики Крякутной. И с ним были всякие его ученики, в том числе – один из наиболее одаренных, по имени Борманджин Сусанин. Нами определенно установлено, что некий второстепенный персонаж из свиты Крякутного как раз тогда установил конфиденциальные контакты с одним сотрудником института по фамилии Софти, причем работающим именно в этом, пиявочном проекте. Почему именно Софти? Оказывается, не случайно. Софти, оказывается, еще в колледже начал подрабатывать на жизнь сбытом наркотиков. Это забавно, но то, что он давным-давно был на крючке у мафии, мы выясняли целых полгода. Вы знаете, что такое мафия?

Баг в свою очередь пожевал губами.

– Слово известное, – мягко ответил Богдан. Судья Ди, распластавшийся в солнечных лучах на столе Бага, нахально зевнул во всю пасть, показав зубы и розовую бездну глотки.

– Ну и замечательно. Так вот эта мелкая сошка из окружения Крякутного знала не только слово, но и, так сказать, дело. То есть все подробности о Софти, – причем, по всей видимости, озаботилась выяснить это еще до выезда в вояж. И о его преступных связях с мафией, и о его секретной деятельности в институте. Сами понимаете, в Нью-Мексико – Ордусской делегации о данном проекте вообще никому из ваших не говорили ни полслова, Крякутному показывали только, так сказать, внешние направления работы института. Что естественно. Наш фигурант, однако, пошел дальше. Видимо, каким-то образом – скорей всего, обыкновенным шантажом – он добился от Софти подробностей о работе над пиявками, которая в ту пору находилась на завершающей стадии. И после визита долгое время поддерживал с ним связь. Именно он, или кто-то с его подачи, вынудил Софти стащить один из сверхсекретных опытных образцов. По крайней мере, некоторые электронные письма, сохранившиеся на компьютере Софти, косвенно, но убедительно свидетельствуют об этом…

– Э-э-э… Сохранившиеся?… – поднял бровь Баг.

– Именно. Вскоре после хищения пиявки Софти погиб. Такие вещи случаются, – с иронической усмешкой отвечал Дэдлиб. – Шел себе по улице, оступился и упал в открытый люк. И расшиб голову о трубу на дне. А тут как назло случилась утечка газа, и, видно, когда голова Софти вошла в соприкосновение с трубой, она высекла из металла искру… Наверное, мы должны верить, что так все и было. Словом, там все разнесло, здоровая дырка в асфальте и все такое, а от самого Софти остался только один ботинок, без ноги, правда. Его нашли на крыше соседнего дома. Ниточка оборвалась. Мы не успели предъявить бастарду… э-э, как это повашему… байстрюку… тьфу!… ублюдку фотографии членов Ордусской делегации, так что не знаем, кто именно на него выходил и через кого затем была совершена передача объекта. Пиявки. А ведь в частных руках это… миллиардами пахнет.

– И властью над миром, – согласно закивал нихонский князь.

– Вся доступная нам информация о лице, контактировавшем с Софти, – неуклонно продолжал хладнокровный интерполовец, – сводится к одной фразе из подслушанного телефонного разговора. Фраза такая: он скромненький, вечно в последних рядах держался…

– И Сэму ничего не оставалось, как поехать к вам, в Ордусь, – встрял Люлю. – А мы с Юллиусом составили ему компанию. Мы – очень славная компания, уверяю вас.

– Дело в том, – Дэдлиб погасил окурок сигары, – что известный своей личной скромностью ученик Крякутного Борманджин Сусанин возглавляет лечебницу «Тысяча лет здоровья», что в Москитово. Вам это ни о чем не говорит?

– Где лечат пиявками, – с пониманием добавил Богдан.

– Йеп, – мрачно поддакнул Дэдлиб, сорвавшись на более привычный ему английский, видимо, от напряжения.

Баг и Богдан переглянулись.

– Я нынче днем туда наведался, – неохотно проговорил Баг.

– Знаю, – кивнул Дэдлиб. – Юлли нам звонил. Он у нас, гм… неразговорчивый – но я умею его понимать.

– Потому мы и решили, что пришла пора с вами побеседовать в открытую, – добавил Люлю.

– Он ваш внедренец в лечебнице?

Дэдлиб помедлил – видно, по инерции, потом еще раз кивнул:

– Да.

Баг подобрался.

– Что он успел выяснить?

– Практически ничего. Есть там какие-то люди в белом… Люди в белых халатах.

– Ага, – хищно сказал Баг.

– Скажите, господин Дэдлиб, – вновь вступил в разговор Богдан, – вы с самого начала своего пребывания в Ордуси…

– Да, – в третий раз кивнул Дэдлиб.

– А ваша поездка в Свенску…

– О, я давно хотел побывать в этой стране, но вот как-то все случая не выпадало, а тут… – начал было Люлю, но Богдан, чуть улыбнувшись, остановил его движением ладони.

– Благодарю вас, драгоценный князь, и охотно верю, что лично для вас это так и было. Но, вероятно, вы намного раньше нас узнали, что одна из трех дам, состоявших в делегации Крякутного, шесть лет назад вышла замуж за жителя замечательного города Упсалы…

– Ах эта! – заулыбался Люлю. – Эта! Милая дама, милая…

«Как он непрост, этот нихонский гокэ, – с невольным уважением подумал Баг. – Какой образ! Или он действительно такой вот – легкий и вечно улыбающийся?»

– Ну и как новоиспеченная подданная свенского короля? – поинтересовался, поправляя очки, Богдан.

– Никаких зацепок, – ответил Дэдлиб, разводя руками, и положил ногу на ногу. – Нет, господа, это здесь. Непременно здесь. А теперь, – он коротко и холодновато улыбнулся, – если ваши вопросы иссякли, может быть, и вы в свою очередь поделитесь полезной для нас информацией?

Баг и Богдан снова коротко переглянулись. И одновременно кивнули.

– Мы читаем газеты и смотрим новости, – Дэдлиб щелкнул портсигаром, доставая новую сигару. – Не хотите? – Он протянул портсигар Багу, и тот, поколебавшись, вытащил осторожно одну. Баг не любил сигары: на его вкус они были слишком крепкие. Но народившееся человекоохранительное сотрудничество было необходимо крепить. Дэдлиб щелкнул зажигалкой, поднес Багу огонь. – Вы связываете то, что произошло с двумя соборными боярами Александрии, с делом о пиявке?

– Да, – затягиваясь, подтвердил Баг.

– Самым непосредственным образом, – сказал Богдан одновременно с ним.

– А, например, как именно?

Тишина. Оба – и Баг, и Богдан – вежливо предоставили друг другу, раз уж на то пошло, возможность ответить. Повисла неловкая пауза. Потом Богдан широко повел рукой, как бы смахивая вопрос в сторону Бага.

– Почему я?

– Твой же кабинет.

Баг усмехнулся. Люлю широко и с какой-то обезоруживающей симпатией к обоим улыбнулся во все зубы, хлопнул себя ладонями по ногам и хмыкнул.

– Как это у Конфуция… – прищурился он, припоминая. – А! «Не циновка украшает благородного мужа, но благородный муж – циновку»… Или что-то в этом роде, а?

«Даже двадцать вторую главу читал!» – уважительно подумал Богдан.

Баг без выражения посмотрел на князя.

– Молчу, молчу, милейший господин Лобо! – выставил перед собой ладони Люлю. – Я весь внимание. Весь.

– Собственно, нам ясно далеко не все, – кашлянув от непривычного дыма, начал Баг. Сигара, впрочем, оказалась неплоха. – Мы не представляем главного – что, собственно, может пиявка проделывать с человеком. Вернее, с его волей и самостоятельностью.

– Повторяю, что, к сожалению, я об этом знаю не больше вашего. Хотел бы знать, да вот – увы! – сказал Дэдлиб. Помолчал, пуская клубы дыма, и задумчиво добавил: – А может, и к счастью…

Богдан снял очки и, глядя в пространство беззащитным взглядом, принялся их тщательно протирать.

– Насколько я понимаю, – тихо проговорил он, – ни у вас, господа, ни у нас, Баг… во всяком случае, пока… никаких прямых улик против Сусанина нет?

Баг дернул углом рта. Дэдлиб помотал головой, а потом пояснил:

– На него, как на фигуру наиболее подозрительную, указывает то, что он, во-первых, входил в состав делегации, во-вторых, все время пребывания в Нью-Мексико держался там чрезвычайно скромно, вы его едва на фотографиях обнаружите, вечно из-за чьей-то спины выглядывает… и, в третьих, то, что в его лечебнице широко практикуется гирудотерапия. Вы успели навести справки о его финансовом положении? «Если кто и успел, так это еч Богдан, – несколько раздраженно подумал Баг. – Это плохо, что нам не удалось обменяться собранными за день сведениями без посторонних. Он, похоже, впереди меня на голову – а кабинет мой… Да что я, в самом деле!»

– Ты успел? – грубовато и напрямки спросил он Богдана.

Богдан вставил лицо в очки.

– Да, – сказал он. – По дороге.

«Так какого же демона ты ко мне адресовал их вопросы!» – с негодованием подумал Баг. Он был очень недоволен.

– Подозрительное финансовое положение, – признался Богдан. – Деньги, на которые, судя по всему, он сумел открыть лечебницу, получены им по анонимной дарственной.

– Ну! – не выдержал Дэдлиб и даже подался вперед. – Это подозрительно, а?!

«Очень подозрительно», – подумал Богдан и продолжал:

– Кроме того, за год с небольшим, что лечебница существует, она трижды получала крупные суммы благодетельской поддержки. Знаете от кого? Тебе, Баг, это будет особенно интересно. От производственного объединения «Керулен».

– Так вот почему у них договор о бесплатном лечении… – протянул Баг. – Но тогда… Тогда можно с уверенностью предположить, что анонимная дарственная – тоже от Джимбы.

– И я так думаю, – согласился Богдан.

– Это существенная информация, – сказал Дэдлиб, и в голосе его прозвучало даже некоторое удивление от того, что он получил столь существенную информацию так легко.

– Все равно, милейшие господа, что-то тут не вяжется, – сказал Люлю. – Вам не кажется, а?

– В том-то и дело, что кажется, – сказал Богдан.

– Не понятны ни побудительные мотивы, ни связи… – задумчиво пробормотал Баг и вспомнил о лежащем за пазухой «Слове». А потом о дружинниках, кричащих «себе чести, а князю славы». А потом о покончившем с собой начальнике стражи «Керулена». – И еще много чего непонятно, – добавил он. – Но об этом мы и говорить сейчас не будем, смысла нет…

– Вы наблюдали обработанных пиявкой людей в действии? – спросил Дэдлиб.

– О да, – опять усмехнулся Баг и кратенько рассказал о битве на крыше. Дэдлиб хмурился. Люлю слушал с восторгом.

– Несомненно, в комплекс параметров воздействия входит и соматическая стимуляция, – вроде бы и по-русски, но не очень вразумительно подытожил заморский человекоохранитель, когда Баг закончил. – М-да… Это тоже весьма существенная информация.

– Инспекцию бы какую-нибудь придумать, – мечтательно сказал Люлю. – В лечебнице в этой. От какого-нибудь авторитетного общества защиты животных, например. Королевского… или «Гринпис»… Вы, мол, тут права пиявок серьезно нарушаете, тираните животных почем зря, а подать их сюда, этих пиявок, сейчас мы их будем проверять, показания с них снимать… Или просто пусть кто-нибудь Юллиусу на ногу наступит. Тоже очень весело может получиться… – У него даже пальцы подрагивали от предвкушения того, как может получиться весело.

– Какого рода содействие с нашей стороны вам нужно, господин Дэдлиб? – вежливо спросил Богдан. Тот задумчиво вытянул губы трубочкой и выпустил удивительно ровное колечко дыма.

– Ну, информация прежде всего. А потом… Когда вы решите Сусанина брать или хотя бы побеседовать с ним как следует… нас, собственно, интересуют лишь его внешние связи. Как, на кого, через кого он действовал в Штатах. Вы понимаете. Кто и кому платил. Софти – мелкий исполнитель, раз его так запросто грохнули.

«Ага, запросто, – подумал Баг. – Именно что грохнули: лишь один ботиночек остался…»

– Мы будем рады вам помочь, – сказал Богдан и покосился на напарника. – Правда, еч Баг?

– Конечно, – ответил Баг. – Они меня из Суомского залива вытащили[46]…

Люлю улыбнулся.

– Вытащить из Суомского залива такого доблестного господина, который лишь из-за крайней подлости противников оказался в несколько затруднительном положении, – с искренней радостью сообщил он, – доставило нам всем неизъяснимое удовольствие. Поверьте, милейший господин Лобо. Мы будем и впредь рады вытащить вас откуда угодно, если представится случай.

– А если бы нам не привалило удачи вас вытаскивать? – поинтересовался, ткнув сигарой в сторону Бага, Дэдлиб. – Если бы мы пла вали в другом месте? Тогда вы были бы не так рады помочь?

– Отчего же, – дипломатично ответил Баг. – Одно ведь дело делаем… Спасибо за сигару.

Дэдлиб покрутил головой и улыбнулся.

– Однако, господа, я испытываю непреодолимую тягу повидаться с бедным, несчастным, я бы даже сказал – истерзанным болезнью Юллиусом! Да и Сэм испытывает, правда, Сэм? – Понимая, что разговор себя исчерпал и впредь до получения местной человекоохранительной службой новых сведений по делу им с Дэдлибом тут делать пока нечего, Люлю легко поднялся. – Нас отсюда выпустят, господа?

– Только с провожатым, – ответил Баг. – И знаете что, драгоценные преждерожденные… Вы больше ничего по этому делу самостоятельно не предпринимайте. – Он посмотрел на Люлю. – Пусть преждерожденный Тальберг не подставляет ног, чтобы на них ненароком не наступили, ладно? Мы уж сами наведем порядок.

Он встал из кресла и, подойдя к своему столу, нажал кнопку вызова дежурного, чтобы тот препроводил гокэ до выхода.

 

⇐ Предыдущая17181920212223242526Следующая ⇒

Поделиться: