Стратегия развития морской деятельности России

Стр 1 из 10Следующая ⇒

Как следствие конкурентного давления процесс глобализации порождает непрерывное внедрение инноваций в мировом масштабе, соответственно появляющиеся преимущества позволяют улучшить положение всем участникам-партнерам, получающим возможность, увеличив производство, повысить уровень заработной платы и жизненные стандарты людей. Глобализация, содействуя распространению и обмену информацией, капиталами и технологиями, дает возможность остальным странам быстрее преодолеть свое отставание и приблизиться к ведущим странам мира.

31. Сегодня Арктика позиционируется на мировом геополитическом атласе как региональное

пространство, обеспечивающее относительно свободный выход России в Мировой океан и обладающее

уникальными природными ресурсами, в том числе более 90 % российских запасов газа и 70 % – нефти.

Эти геополитические факторы предопределяют расширение зоны противостояния ведущих (не только

арктических) держав в борьбе за контроль над ресурсами труднодоступных районов Арктики в условиях

истощения существующей ресурсной базы.

Морская деятельность в нашей стране носит традиционно очаговый характер, стремясь не всегда

успешно вписаться в континентальную цивилизацию России. Так происходит в виду того, что Россия не

имеет четко сформулированных стратегических национальных интересов в Мировом океане, которые

определяются как минимум географическим положением.

Следует привести федеральное законодательство РФ в соответствие национальным интересам

России в Арктике и в районах СМП, с учетом зарубежного опыта, в частности, Канады, принять

законодательные превентивные меры против возможной экспансии третьих стран в Арктическом

регионе.

Объективные предпосылки геополитического и экономического развития России в современную

эпоху глобализации доказывают по существу отсутствие альтернативы усилению Арктического

регионального направления национальной морской политики для обеспечения конкурентного

преимущества в борьбе за экономическое обладание морским пространством Арктики и Северной

Атлантики для возмещения утерянных возможностей на Балтийском и Черном морях.

Поэтому именно в Арктике следует создать мощную систему экономического и

геополитического (по существу, совокупность точек роста) присутствия России в этом регионе, которая

позволит укрепить суверенитет нашей страны на арктические пространства и ресурсы.

Главное для России - обеспечение политической стабильности по всему периметру ее границ, предотвращение и урегулирование конфликтов на просторах бывшего СССР. Обеспечение интересов и безопасности России на ее государственной границе является прямым следствием современных геополитических изменений в мире, которые особенно рельефно проявляются в пограничных пространствах, вынуждая Россию соответствующим образом корректировать свою политику национальной обороны.

27.

26. Место и роль сша в системе геополитических отношений.

Немного истории международных отношений США

Американо-английский Версальский мирный договор 1783 г. подтвердил победу США над Англией в борьбе за независимость. Колонистов-американцев в борьбе против Англии поддерживали Франция, Испания, Голландия и Россия. Франция, Испания и Голландия были прямыми союзниками США в борьбе против владычицы морей. Однако текст Версальского договора американцы около года держали в тайне от своих союзников.

Согласно договору границы США определялись на западе по реке Миссисипи и условной линией по направлению к Великим озерам, на севере - по линии Великие озера - река св. Лаврентия, на востоке - берег океана, на юге - Флорида, которая принадлежала Испании.

Лидеры США к 40-м годам XIX в. сформулировали принцип, связывающий рост могущества и благосостояния страны с процессом экспансии, с расширением территории. В 1824-1826 гг. лидеры США, прикрываясь миролюбивой фразеологией, предотвратили освобождение Кубы и Пуэрто-Рико силами Колумбии и Мексики. Более того, используя это факт, президент Д. Полк в середине 40-х годов обосновал «права» США на присоединение мексиканских территорий: Техаса, Орегона и Калифорнии. Американцы инспирировали «желание» населения этих земель присоединиться к США. В захватнической войне 1846-1848 гг., под флагом доктрины Монро, провозгласившей принцип невмешательства, северный сосед, защищая права «суверенного Техаса» на самоопределение, отторг более половины территории Мексики.

В конце XIX - начале XX вв. США выполняли по сути полицейские функции в Западном полушарии. В первом десятилетии XX в. они проводили многочисленные интервенции на Кубу, в Мексику, Гаити, Доминиканскую Республику, Никарагуа, Панаму и другие страны. Политика «большой дубинки», «дипломатия доллара», что по-прежнему демонстрируется американцами в конце XX в. по отношению к своим южным соседям, в полной мере использовалась США и против большинства стран земного шара.

Второй этап становления США как мировой державы связан с широтной экспансией, где талассократический империализм проявился в классической форме. Экспансия Вашингтона, исповедующего теорию и практику «анаконды», охватила большинство стран Западной Европы, Африки, Ближнего и Среднего Востока, Юго-Восточной Азии, Океании, включая Австралию, Индонезию, Филиппины и т.д. Стратегию «анаконды» (блокирование вражеских территорий с моря и по береговым линиям, что постепенно приводит к стратегическому истощению противника) впервые разработал Мак-Келлан.

Вашингтон постоянно стремился держать под контролем свои береговые зоны и одновременно старался оторвать от континента береговые зоны противника, душа в кольцах «анаконды» евразийские державы - СССР, Китай, Германию. США делали это, перекрывая, где только можно, выходы к морю.

Эту стратегию США реализовали в Первую мировую войну против Германии и ее союзников, она видна и в организации «белого движения» в России.

Во время Второй мировой войны эта стратегия служила удушению как Германии, Италии, так и Японии. Но наиболее ярко она была продемонстрирована в пору холодной войны против СССР и его союзников. В это время стратегия «анаконды» достигла глобальных размеров. Подобную политику продолжают американцы и сейчас, небезуспешно пытаясь руками японцев, прибалтов, немцев, политиков Украины лишить Россию выходов в моря и океаны. США сейчас не употребляют термин «политика сдерживания», сущностью которой и являлась концепция «анаконды», но стратегия НАТО на практике реализует эту глобальную установку.

На фоне стремительного взлета на геополитические вершины стран Азиатско-Тихоокеанского региона (особенно Китая, Тайваня, а в 70-х-80-х годах - Японии, Южной Кореи), интеграции стран Западной Европы четко обозначилась тенденция относительного падения влияния и веса США на мировой арене. К концу XX в. Америка миновала свой звездный час, и мир стал свидетелем неуклонного заката «американского века».

Ослабление мощи и потеря веры в будущее нации превратили США в такую же (обыкновенную) страну, как и все другие страны.

Эта программа, не без помощи прежних лидеров СССР, была реализована. Советский Союз потерпел поражение в «холодной войне» и затем был разрушен. Рейгану, его последователям Бушу и Клинтону удалось несколько развеять чувство надвигающегося упадка Америки, ослабить у общественности ощущения надвигающейся угрозы для США. Но остановить упадок веса и авторитета в мире американцам объективно не представляется возможным.

Конечно, Соединенные Штаты стремятся продемонстрировать свой огромный потенциал: экономический, а особенно военный. Вот почему чаще всего искусство ведения научных, политических, дипломатических дискуссий подменяется угрозами с позиции силы.

Геостратегия для Евроазии

Нынешние США откровенно претендуют на роль новой сверхдержавы Евразии.

Сначала США должны были бы закрепить в Евразии геополитический плюрализм. Для этого приоритет должен быть отдан политическому маневрированию и дипломатическим манипуляциям, которые должны исключить возможность образования коалиций, враждебных США. Но у любого государства, существующего на карте Евразии, по мнению автора, нет для этого реальных возможностей. На втором этапе американизации Евразии должны появиться стратегически приемлемые партнеры, которые могут создать (под американским руководством) трансевразийскую систему безопасности. А в долгосрочном плане все это может стать основой системы подлинной политической ответственности в глобальном масштабе.

На западном фланге Евразии решающую роль будут играть Франция и Германия. Америка же продолжит расширение европейского демократического плацдарма: расширение НАТО на Восток. На Дальнем Востоке ключевая роль Китая будет возрастать, и у американцев не будет стратегии в Евразии до тех пор, пока не будет достигнут политический консенсус между Вашингтоном и Пекином. Россия должна заявить о себе как о постимперском государстве, т.е. как о государстве, имеющем региональное значение, но не имеющем решающего влияния в Евразии. В ее подбрюшье, на юге, в Средней Азии возникают очаги этнических конфликтов. Гасить их призваны великие державы: США, Китай, Япония, Турция, но не Россия. Решающая роль отводится США.

Объективная зависимость США от трансевразийской системы сотрудничества, а последней от позиции прежде всего Германии и Франции в перспективе заставят Вашингтон согласиться с тем, что в руководстве НАТО появятся французские и немецкие генералы и адмиралы. Отсюда пойдет спад влияния США в решении межрегиональных, национальных, конфессиональных конфликтов в Европе. В перспективе встанет вопрос об усилении ее влияния на Ближнем и Среднем Востоке, а также в Африке. Кроме того, интегрированная Европа потребует (и обеспечит) уменьшения влияния доллара и трансатлантическую свободную торговлю. Пока же США, пользуясь своим положением, торговлю с Европой ведут не на паритетных началах.

В этой связи 3. Бжезинский советует руководству США расширять НАТО и Европейский Союз осторожно и по этапам. Он пишет, что учитывая уже принятые на себя Америкой и странами Западной Европы обязательства, окончательно не определенное, но вполне реальное развитие событий в этой сфере возможно по следующей схеме. К концу 1999 года первые три страны Центральной Европы (Польша, Чехия, Венгрия) станут членами НАТО, хотя их вступление в Европейский Союз, вероятно, состоится не раньше 2002-2003 года; к концу 2003 года Европейский Союз, возможно, начнет переговоры с тремя прибалтийскими республиками о присоединении к нему, и НАТО также будет вести речь об их, а также Румынии и Болгарии, вступлении в эту организацию, которое, вполне вероятно, состоится до 2005 года. Где-то между 2005 и 2010 годами Украина при условии, что она осуществит значительные внутренние реформы и будет признана как страна Центральной Европы, должна быть готова к началу переговоров с Европейским Союзом и НАТО.

А как же быть с Россией, учитывать ли ее интересы? Чьи приоритеты поставить на первое место: России или ее ближайших соседей? Это риторические вопросы. Укрепление отношений сотрудничества с Россией желательно для Америки, но глобальные приоритеты последней таковы, что если выбор должен быть сделан между большой европейско-атлантической системой и улучшением отношений с Россией, то предпочтение следует отдать первому.

Китай в геополитике США

Динамично развивающийся социалистический Китай - поистине «зубная боль» для лидеров США. Поездки высших руководителей Америки в Поднебесную, их переговоры с политическими деятелями КНР говорят о том, что они стремятся достичь глубокого стратегического взаимопонимания между Америкой и Китаем. Эта долгосрочная перспектива-цель ставит перед США две задачи:

- определение практических параметров и допустимых пределов роста влияния Китая как доминирующей региональной держав;

- решение проблемы со стремлением Японии выйти за рамки своего фактического статуса американского протектората.

Цель политики Вашингтона в отношении КНР заключается в том, чтобы склонить мощный Китай к решению региональных проблем, начать экономическую, демографическую, военную экспансию против соседних государств. Началом стратегического сотрудничества может явиться серьезный диалог Вашингтона и Пекина. Именно такую цель ставил визит Б. Клинтона в КНР, который упорно подогревал озабоченность Китайского руководства в связи с положением в Северо-восточной и Средней Азии. Но пока взгляды лидеров КНР больше направлены в сторону Тайваня - средоточия капиталов стран АТР, чем на русское Приморье, Хабаровский край, Монголию и др.

Конечно, это не исключает, что следующим этапом строительства Великого Китая будет попытка реализовать интерес к этим регионам. К такому шагу китайцев упорно подталкивают американцы, полагающие, что растущий интерес Китая к Средней Азии «сужает возможности России в деле достижения политической реинтеграции региона под контролем Москвы». Вашингтон усиленно подталкивает КНР и Японию «К развитию Восточной Сибири», Китай - к противостоянию с Индией и к поддержке Пакистана.

Американцы полагают, что присоединение Тайваня к материковому Китаю возможно только путем добровольного волеизъявления жителей островного государства. Они будут готовы присоединиться к демократическому и процветающему Китаю.

Как следствие, по мнению американских аналитиков, претензии Китая на определяющую роль в регионе и получение статуса мировой державы уменьшатся. Во многом эти рассуждения построены на песке. Дело в том, что самые большие инвестиции в экономику КНР делают не американцы, западноевропейцы и даже не японцы, а Тайвань, затем хуацяо - этнические китайцы, проживающие за рубежом. Общая стоимость 500 ведущих предприятий в Юго-Восточной Азии, принадлежащих хуацяо, составляет около 540 млрд. долл.

Всего за 20 лет нового тысячелетия, при сохранении нынешних темпов экономического развития (самых высоких в мире), КНР может превратиться в глобальную военную державу. Его динамичная экономика позволит направлять значительную часть внутреннего валового продукта на модернизацию вооруженных сил и в первую очередь на совершенствование и развитие стратегического ракетно-ядерного потенциала. Безусловно, динамичное наращивание вооружения заставит Японию заняться тем же, так как политические лидеры Страны восходящего солнца знают о сильных антияпонских настроениях рядовых китайцев.

В силу динамичных изменений, происходящих в Поднебесной, Вашингтон очень хочет, чтобы Великий Китай рассматривал «Америку как своего естественного союзника»: без китайско-американского стратегического сотрудничества, служащего как бы восточным якорем для развертывания американского присутствия в Евразии, у Америки не будет геостратегии для Азиатского континента, что в свою очередь лишит ее геостратегии для Евразии в целом.

Япония в геополитике США

Успешно развивающаяся Япония с послевоенных лет является стратегическим геополитическим партнером США. Вашингтон в конце XX в. пытался создать, а в XXI в. наверняка продолжит это, своего рода тройственный союз: США-Китай-Япония. Усилия этого союза будут, безусловно, направлены против России, у которой «слишком большая территория». Ради создания такого соглашения американцы готовы даже отказаться от послевоенной доктрины: «Япония - непотопляемый авианосец Америки», от того что Страна восходящего солнца - «главный военный партнер Америки в Азии», так как это может отгородить США от азиатского континента, «осложнить путь к достижению стратегического согласия с Китаем и негативно сказаться на попытках Америки укрепить стабильность в Евразии». Вашингтон признает, что в силу, мягко говоря, недружественных действий военщины Японии в 30-х - 40-х годах уходящего века в Корее, Китае, в государствах Юго-Восточной Азии там сложилось холодное отношение к народу этой страны и Япония в политическом плане мало значит для азиатского континента.

Но в союзе с американцами, по замыслу Вашингтона, Токио может играть важную роль в таких вопросах, как «развитие и поддержание миротворческих процессов». США также должны направлять деятельность японского правительства на пути примирения с Кореей, способствуя объединению Севера и Юга. В свою очередь японо-корейское партнерство должно способствовать расширению американского присутствия на Дальнем Востоке. Другое дело - согласятся ли амбициозные японцы играть роль вассала США. Они тоже полны планов играть глобальную геополитическую роль. И их экономика позволяет это делать. Но для такой роли нужна современная армия и гораздо больший политический вес. Первую проблему японцы легко могут решить сами, а с решением второй им может помочь Великий Китай. Такой альянс будет означать конец американской геополитической гегемонии в Азиатско-Тихоокеанском регионе и утрату перспектив на достижение прочного соглашения между США, Японией и Китаем. Поэтому Вашингтон стремится к заключению американо-японского соглашения о свободной торговле, которое создаст общее американо-японское экономическое пространство и позволит расширить присутствие США на Дальнем ВостокеЗаключение

В заключение данной работы можно с уверенностью сказать, что геополитическая стратегия США в настоящее время нацелена на лидерство в Евразии. А книга американского политолога Збигнева Бжезинского «Великая шахматная доска» является неким пособием по достижению этой цели. На великой евразийской «шахматной доске» продолжается борьба за мировое господство. Главными фигурами здесь выступают Россия, Германия, Франция, Китай и Индия. Эти крупные государства со значительными внешнеполитическими амбициями имеют собственную геостратегию и их интересы могут столкнуться с интересами США. Американское могущество в Евразии должно положить конец амбициям других стран в отношении мирового господства. Геополитической целью США является контроль над Евразией, чтобы не допустить на политической арене соперника, способного бросить вызов Америке. Евразия, занимающая осевое положение в мире и располагающая 80% мировых запасов энергоресурсов, является главным геополитическим призом Америки.

В настоящее время, наряду с прямым физическим насилием, Соединенными Штатами широко используются методы информационно-психологического воздействия. США проводят интенсивное наступление на страны, не подчиняющиеся их диктату (Югославия, Белоруссия, Иран). Проводится массированная пропагандистская кампания, призванная очернить, демонизировать тех, кто неугоден Америке.

Европа на себе ощутила, что та глобальная структура, которую Вашингтон пытается строить, помимо того, что чревата тяжелыми последствиями политического и экономического характера для Старого Света, вообще не может обрести характер устойчивой системы. Если для ее удержания приходится каждые год-полтора назначать «изгоя» - «жертву отпущения» и убивать тысячи людей, - значит, этот новый мир не превращается в систему международных отношений,

Считаю, что Соединенные Штаты Америки, раз уж претендуют на роль сверхдержавы, должны прежде чувствовать ответственность за общую судьбу мира, и не искать путей своего выживания и процветания за счет других. Лет 60 назад Арнольд Тойнби в своем фундаментальном труде «Исследование истории» сформулировал следующий вывод: причиной крушения любой империи в конечном итоге становятся «самоубийственные действия ее лидеров».

Мое мнение, что влияние Америки будет прекращено путем необдуманных действий президентов этой «сверхдержавы», и Джордж Буш мл. (судя по его упавшему рейтингу в мире) своей деятельностью уже сделал некоторые шаги в сторону не очень прекрасного будущего Америки, в отличие от того, которым его представляет «великий шахматист» Збигнев Бжезинский

25.

В политическом плане Африка – самый молодой регион мира. Средний возраст расположенных здесь стран, без учета Эфиопии, единственной из них, сохранившей свою государственность на протяжении двух тысячелетий, - менее 40 лет.

Подавляющее большинство государств было образовано после распада колониальных империй европейских метрополий во второй половине ХХ века. Важная роль в урегулировании всех региональных и внутренних конфликтов, которые в изобилии существуют в регионе принадлежит созданной в 1963 году Организации Африканского единства, а также Организации Объединенных Наций.

Однако с 9 по 11 июля 2001 года в Лусаке состоялся последний саммит Организации африканского единства (ОАЕ). В 2002 году главы африканских государств и правительств учредили новую организацию – «Африканский Союз» (АС). Предполагается, что под эгидой АС Африка будет пытаться ответить на вызовы нового тысячелетия, положить конец бесчисленным войнам и конфликтам, бороться с бедностью, а также с угрозой маргинализации континента перед лицом продолжающейся глобализации[5].

Масштабы хозяйственной деятельности в Африке на мировом фоне весьма невелики: ограниченный набор отраслей с элементарными связями между отдельными подструктурами и обществом. Регион Африки южнее Сахары, где сосредоточено 10% населения мира, производит лишь 1, 4% мирового валового внутреннего продукта и около 1% продукции обрабатывающей промышленности, причем около трети ВВП приходится на ЮАР. Величина душевого ВВП развивающихся стран региона в 3, 5 раза ниже этого показателя в среднем по группе развивающихся стран и в 50 раз ниже, чем в промышленно развитых государствах[6].

Вместе с тем, Африка располагает значительной сырьевой базой для развития черной металлургии. Регион богат рудами цветных металлов (медь, кобальт, свинец, цинк, уран, олово, алмазы и др.)

Есть несколько важнейших причин, по которым Африка имеет стратегическое значение для мировой экономики, в том числе для геополитических интересов Соединенных Штатов Америки, как крупнейшего игрока мирового рынка. Главная из них - это нефть. На долю Западной Африки уже сейчас приходится 15% нефти, импортируемой в США, и этот показатель, по всем прогнозам, в течение ближайших 25 лет достигнет 25%. Нефтяные месторождения найдены на побережье Анголы, Сан-Томе, Габона и Нигерии. США пытаются уменьшить энергетическую зависимость от Ближнего Востока, поэтому Африка в последние годы стала особым объектом американского политического интереса.

Развитие экономики африканского континента за последние два десятилетия породило разочарование. Борьба против бедности, за улучшение условий жизни практически не принесла никаких результатов. От импульсов, приданных глобализацией, Африка выиграла меньше, чем другие регионы мира. Хотя успехи есть, но появились и новые проблемы. До решающего перелома еще далеко.

В настоящий момент перед Африкой стоит задача мобилизации внутренних ресурсов с целью привлечения в регион инвестиций[7].

Большой потенциал заложен в региональном сотрудничестве, расширении кооперации в сфере промышленного производства, инфраструктурного и социально-культурного строительства

Дуга нестабильности

Важные вещи всегда простые, а простые - всегда тяжелые для понимания. Государственную стратегию в области национальной безопасности невозможно понять, не уяснив тенденции развития военно-политической обстановки в мире.

Основным противоречием XXI века станет противоречие между возрастающими потребностями человечества в ресурсах и снижающимися возможностями окружающей среды по их удовлетворению. Именно этим и противоречиями во многом определяется борьба за сферы влияния, главной целью которой становится контроль над ресурсо-держащими пространствами и коммуникациями.

Именно этим противоречием обусловлены две взаимоисключающие тенденции, с одной стороны, к утверждению однополюсного мира, основанного на примате силы и доминировании одной сверх-державы, с другой к формированию многополюсного мира, основанного на соблюдении норм международного права, учета и обеспечении баланса национальных интересов государств.

После распада в 1991 г. СССР геополитический статус РФ резко снизился. На пост-советском пространстве, не исключая и части территории самой России, начали утверждаться внешние центры силы. Дезинтеграционные процессы поставили под вопрос нашу геополитическую субъектность.

Необходимо отметить, что СНГ действуют очень неэффективно. Главные факторы, сдерживающие его распад - зависимость стран СНГ от российского топливного сырья, другие экономические соображения, в меньшей степени – культурно - исторические связи. Однако, как геополитический и гео-экономический центр Россия явно слаба. Тем временем с пост-советскими республиками активно взаимодействуют европейские страны (Великобритания, Франция, Италия, Швеция и особенно Германия), Турция с ее попытками восстановить единство тюркского мира от Адриатики до Великой китайской стены, Китай (Центральная Азия), США (Прибалтика, Украина, Грузия). На статус новых региональных держав претендуют Узбекистан и Украина, в которых западные державы видят естественный противовес России.

Пост-советские государства включаются в целый ряд геополитических союзов, альтернативных СНГ (европейская, тюркская, исламская и другие виды интеграции). В результате этой политики на границах РФ возникают новые региональные системы сотрудничества, в качестве примера можно назвать консолидацию в 1999г. Украины, Молдовы, Грузии, Азербайджана, Узбекистана (ГУУАМ). Этот блок задуман как геополитический противовес российскому влиянию на пост-советском пространстве. В этом блоке очень активна Украина. Киев пытается играть роль альтернативы Москве. Опыт показывает: в Восточной Европе идеи союза любой конфигурации, но без России - это проекта союза против России, значит, перспективы воссоздания средневекового Балто-Черноморского пояса («санитарного кордона» вдоль западной границы) должны вызывать у нашего государства озабоченность.

Уже решается военная задача преодоления некоторыми странами СНГ транспортной зависимости от России. Центрально-азиатские государства стремятся к Индийскому океану. Реанимирована идея Великого шелкового пути, который почти полностью выводит южных соседей РФ из-под ее влияния на коммуникации.

Рассматривать геополитические проблемы вне понимания того, что на членов СНГ все больше влияют США, государства Запада и другие страны, соседствующие с территорией Содружества, нельзя. Американцы называют Центральную Азию и бассейн Каспийского моря зоной своих жизненных интересов. Большинство стран СНГ, не обладая своим собственным потенциалом, рассчитывают на поддержку извне, на поддержку мировых центров силы, одним из которых являются США. В этом объяснение того, что происходит в Молдове, Азербайджане, Узбекистане, Киргизии.

Особое место в этом списке занимает Грузия. В Аджарии, так же как и в Грузии, совершен государственный переворот. Нынешний Президент Грузии пришел к власти путем узурпации и в последующем узаконил эту власть путем выборов на волне истерии. Точно так же свергнут глава Аджарии в результате спец-операции, проведенной спецслужбами Грузии и США. Тбилиси и заинтересованный в дестабилизации обстановки Вашингтон при непротивлении России способны предпринять подобные шаги в отношении других автономий. Всем понятно, что Грузия не может претендовать на власть в Абхазии и Южной Осетии без вооруженного конфликта. Аджарский опыт здесь не пройдет. А причина конфликта одна и та же. Правительство Грузии с 1991г. осуществляет порочный план создании унитарного государства «Грузия для грузин».

Но Грузия никогда не была моно-национальным государством. Фактически эта территория была квази-государственным образованием только в СССР. С тех пор как развалился Советский Союз обострились все национальные противоречия. Ни один из грузинских руководителей пост-советских времен не оценил порочность своей политики на унитарность. Более того, привели они к фактическому развалу страны, поставили государство на грань катастрофы. Грузия не сможет выдержать этот курс и попадет в долгосрочному кабалу к Западу. Сегодняшняя обстановка в Аджарии может послужить начальным событием нового обострения в других регионах Грузии, которые тоже имеют свои собственные интересы и виды на самоуправление. Это Менгрелия, Джавахетия, не говоря уже об Абхазии и Южной Осетии, которые не считают себя участниками внутригрузинского процесса.

Россия потеряла в Аджарии одного из немногих политических деятелей, выступавших за развитие отношений с Россией. Сейчас происходит то, что было заложено 10-15 лет назад. Сегодня мы пожинаем плоды ошибок и преступлений, допущенных нашим руководством во времена Горбачева и Ельцина. Наша задача проанализировать прежние и не допускать новых. Мы не смогли выработать жесткую и осмысленную позицию. Наши руководители не выработали стратегическую линию внешнеполитической деятельности, не определили наши геополитические интересы, не выдвинули государственную геополитическую доктрину на долгосрочную перспективу.

Вектор геополитических интересов России на южных направлениях похож на сломанную стрелу. Исторические достижения влияния на Кавказе и в Средней Азии утеряны и нет перспективы в обозримом будущем их восстановить.

На южных направлениях России сформировалась устойчивая дуга нестабильности. Южная дуга нестабильности - это совокупность многофакторных векторов воздействия на южном фланге России с целью дестабилизации военно-политического и экономического положения регионов и отторжения их территорий от Российской Федерации.

Влияние происходит непосредственно и опосредовано, во всех случаях скоординировано по времени и направлении. Удары по России можно считать векторами воздействия. Понимая это, наша внешняя политика должна разрабатывать контр-векторы, способные нейтрализовать вредные для национальной безопасности тенденции и проявления на ближайшую и последующую перспективы.

В последние месяцы таким глубоким ударом по России стала ось Грузия-Аджария-Чечня. Причем оценка этих событий в политических кругах настолько противоречива, предложения внешнеполитического сектора законодательной и исполнительной власти так противоположны, что можно говорить о растерянности и отсутствии инвариантности ответных действий. «Однозначно» действовать в сложной политической обстановке нельзя. Легкий путь всегда заминирован. Заявления о том, что после теракта в Чечне необходимо ввести чрезвычайное положение, прямое президентское правление, назначить спец-представителя и навести порядок, зачеркнуть результаты политического урегулирования в республике, результатом которого стали референдум по конституции Чечни и избрание Президента республики.

Правильным на наш взгляд, является опора на сформированные органы власти и управления Чеченской Республики с целью нейтрализации негативных последствий трагедии на жизнь людей, чтобы не была разрушена соответствующая работа в сфере финансов и экономической жизни. Это основная идея Президента России по отношению к Чечне полностью соответствует реалиям и является эффективным контр-вектором ликвидации угрозы.

Однако, не выработаны гео-стратегические интересы России. Отсутствует геополитическая доктрина, реализация которой должна стать обязательней для всех уровней власти. Надо осознать, что геополитика - это искусство управления практической политикой.

22.

Индия одна из немногих стран, которые называют колыбелью человеческой цивилизации. Еще в VII—VI тыс. до н.э. населявшие ее первобытные племена перешли от охоты, рыболовства и примитивного собирательства к оседлому образу жизни, земледелию и скотоводству. А в конце III тыс. до н.э. в долине реки Инд, на территории современных Северо-Западной Индии и Пакистана, возникла высокоразвитая культура городских поселений — Хараппская, названная по имени местечка, рядом с которым были произведены археологические раскопки. Предположительно в это же время началось растянувшееся на несколько столетий переселение многочисленных индо-арийских племен в Индию из области южнорусских степей, Приуралья и Прикаспия через территорию современной Средней Азии, Ирана и Афганистана. Продвигаясь на восток и юг страны, они либо ассимилировали, либо оттесняли в лесистые горы носителей Хараппской культуры и многочисленные дравидийские и австралоидные (ведлоидные) племена. В дальнейшем родственные племена объединялись, смешивались, образуя новые общности, однако ни в древности, ни в Средние века крупные единые народы так и не сложились.

Большинство индийцев (более 70 %) говорят на языках индоарийской группы хинди (около 40% населения), бенгали, маратхи, урду и др. В разных языках используются и различные виды письменности: в настоящее время их насчитывается 24. В обиходе на этих языках говорит лишь немногим более половины населения Индии. Остальные используют местные языки и их диалекты. Всего таких «незарегистрированных языков» около 500, а также несколько сотен их диалектов и местных говоров. Примерно столько же (около 500) насчитывается в Индии малых народностей, или «зарегистрированных племен».

В современном индо-пакистанском конфликте присутствуют те же четыре основные тенденции, что и в остальном мире. А возможное применение ядерного оружия делает всю ситуацию глобально значимой, тревожной для всего человечества. Нас, безусловно, заботит то, скажется это на России, тем более, что Запад недвусмысленно подталкивает российского Президента Путина к активной вовлеченности в решение данной проблемы. Каковы же эти четыре основных геополитических тренда?

1. Мы живем в мире, который представляет собой продукт распада ялтинской системы, основанной на противостоянии двух идеологический блоков.

На политическом уровне ялтинский мир в прошлом. Нет больше СССР, восточного блока, нет больше коалиции неприсоединившихся стран. Но инерция почти полувекового расклада сил в пространстве планеты сохраняется. Процессы сотрудничества в военной сфере, культурные и цивилизационные взаимосвязи, да и сам факт существования такой организации как ООН - все это является ощутимыми и весомыми следами не испарившейся до конца геополитики двуполярности.

В двуполярном мире баланс сил индо-пакистанского конфликта отражал эту самую логику -логику биполярности. Пакистан находился в зоне влияния США (шире Запада). Его военная мощь, разведывательные структуры и основные политические инструменты были афилиированы со стратегическим полюсом атлантизма. Кстати, исламский фундаментализм в Пакистане, в эпоху двуполярности, выполнял сугубо атлантистские функции, так как был аналогом исламского фронта в Афганистане, боровшегося против просоветского режима. Эти же исламские террористические структуры, сверстанные при прямой помощи США, действуют и в Кашмире. Как бы ни менялась современная геополитическая конъюнктура, основа этого контроля над пакистанскими, радикально-исламскими движениями (откуда вышли и талибы) со стороны США сохраняется до сих пор.

Симметрично этому СССР инвестировал свои стратегические усилия и ресурсы в создание и развитие вооруженных сил Индии, чья позиция неприсоединения резонировала с интересами советского блока в региональном масштабе. Одинаково враждебный как СССР, так и США Китай играл свою собственную партию, в данном случае помогая укреплению вооруженных сил Пакистана. И хотя сегодня прямой биполярности нет, мы сталкиваемся с ее многочисленными рудиментами. Российско-индийское сотрудничество является одним из них. Если бы современная Россия строила свою геополитическую стратегию как прямое продолжение стратегии СССР (сторонники чего еще сохранились в ряде силовых министерств и ведомств), то она должна была бы, безусловно, поддерживать Индию и сегодня.

12 3 4 5 6 7 8 9 10 Следующая ⇒