Геополитическая картина мира

Геополитика как наука

Геополитика как наука возникла на рубеже XIX–XX вв. Ее появление было обусловлено в первую очередь потребностью осмысления новых политических реалий. Многие исследователи видят в геополитике науку, изучающую комплекс географических, исторических, политических и других факторов, взаимодействующих между собой и оказывающих большое влияние на стратегический потенциал государства. Геополитика есть наука об отношении земли и политических процессов. Геополитика изучает государство в основном в его отношении к окружению, прежде всего к пространству, и ставит целью решать проблемы, возникающие из пространственных отношений. Возникновение геополитических идей и самой геополитики было вызвано также целым комплексом других факторов. Отметим лишь некоторые из них. Во-первых, наметившиеся к тому времени тенденции к постепенному формированию глобального рынка и “закрытию” мирового пространства, заселенного человеком. Во-вторых, замедление европейской, чисто пространственно-территориальной экспансии вследствие завершения фактического передела мира и ужесточение борьбы за передел уже поделенного мира. В-третьих, перенесение в результате этих процессов неустойчивого баланса между европейскими державами на другие континенты “закрывшегося” мира. В-четвертых, история уже перестала быть историей одной только Европы или Запада, она превращалась в действительно всемирную историю. В-пятых, в силу только что названных факторов именно тогда начали разрабатываться теоретические основы силовой политики на международной арене, послужившие в дальнейшем краеугольным камнем научной школы политического реализма. Геополитика все больше обогащается и наполняется конкретным содержанием, все активнее способствует изменениям в современном мире. Конечно, это становится возможным потому, что она опирается на научную базу многих дисциплин. Геополитика стала не только реальным инструментом изменения мира, но все больше служит ключом к прогнозированию политики ведущих стран и континентов.

Основные законы геополитики

Геополитика, как и другие науки об обществе и природе, изучает законы становления, функционирования и развития социальных, экономических, географических, политических, военных и других систем. Главным законом, который более всего привлекает внимание исследователей этой науки, по мнению видных специалистов, является закон фундаментального дуализма, проявляющийся в географическом устройстве планеты и в исторической типологии цивилизаций. Например, западные ученые Р. Челлен и А. Мэхен, X. Макиндер (1861 — 1947) и К. Хаусхофер (1869—1946), русские исследователи этой проблемы Н.Я. Данилевский и В.П. Семенов-Тян-Шанский (1870—1942), П.Н. Савицкий и Л.Н. Гумилев считали, что этот дуализм выражается в противопоставлении сухопутного могущества («теллурократии») и морского могущества («талассократии»). Первое проявляется в виде военно-авторитарной цивилизации (например, Древняя Спарта, Древний Рим), второе — торговой цивилизации (Древние Афины и Карфаген).

По мысли родоначальников геополитики, особенно А. Мэхена и X. Макиндера, этот дуализм изначально несет в себе семена враждебности, которые, падая на хорошую политическую и военную почву, дают плоды непримиримой вражды двух стихий (жидкой, текучей и твердой, постоянной), двух типов культурно-исторических цивилизаций (демократии и идеократии). Сухопутное могущество, или теллурократия, характеризуется четко обозначенными границами, фиксированным пространством, способами жизнедеятельности населения, устойчивостью его качественных ориентации: оседлость, ограниченность в выборе приложения труда, консерватизм, строгие нравственные или юридические нормы и законы, которым подчиняются все индивиды и группы людей, роды, племена, народы, страны, империи. Суша — это всегда прочно, устойчиво, твердо. Эта твердость формирует твердость морали и закона, твердость традиции. Нравы закрепляются в общественном сознании, передаются по наследству, формируется кодекс этических норм, принципов. Это проявляется, в частности, и в том, что сухопутным народам, особенно оседлым, близко чувство коллективизма, а не индивидуализма, чужд дух предпринимательства, наживы. В управлении большими и малыми группами главным принципом является иерархичность.

Морское могущество, или талассократия, по нению автора этой концепции А. Мэхена, — совершенно прочивоположный тип цивилизации (подробнее об этом см. гл. 2). Талассократия, или торговая цивилизация, более динамична и восприимчива к техническому прогрессу. Ей присущ дух индивидуализма, наживы, предпринимательства. Эти и другие качества индивида или группы предопределяет море, требующее такого типа личности, которая может выжить в экстремальных условиях. Поэтому индивидуум, способный на предприимчивость и нестандартные решения, представляет высшую ценность. Следовательно, в такой цивилизации нравственные и юридические нормы, принципы, законы становятся относительными. Подобный тип цивилизации развивается активнее, чем теллурократический, легко меняет нравственные и культурные ценности, признаки, сохраняя только одну основную установку — стремление вперед, к новым открытиям, приключениям, наживе.

Столетиями континентальные цивилизации (суша) довлели над морскими: Спарта и Афины, Рим и Карфаген, но ходом развития техники (повышение уровня кораблестроения, совершенствование вооружений, разделение общественного труда и, следовательно, товарообмена и торговли) объективно усиливались позиции моря, морских цивилизаций. Отсюда вытекает другой закон геополитики: усиление фактора пространства в человеческой истории. Это особо подчеркивает А. Мэхен в работе «Влияние морской силы на историю» В частности, он замечает, что английская нация обязана своим величием морю более, чем всякая другая. Рост влияния талассократии начинается вместе с эпохой великих географических открытий, а достигает вершины своего могущества в конце XX в., когда англосаксонский капитализм и индустриализм сформировались как единый комплекс. Гласным оплотом талассократии с середины XX в. стали США. В середине XX в. геополитический дуализм достиг своего апогея, когда теллурократия отождествлялась с СССР, а талассократия — с США и подконтрольными им сферами влияния.

В качестве производного основного закона геополитики — дуализма талассократии и теллурократии можно с определенной долей условности назвать закон синтеза суши и моря — «береговая зона». Это тоже ключевое понятие в геополитике, «береговая зона», или Rimland — фрагмент талассократии или ллурократии. Влияние моря и предопределяет в «береговой более активное развитие, чем на суше, поэтому она — более сложное и культурное образование. Rimland напоминает однвременно, как считает А. Дугин, «остров и корабль», а с другой стороны — «Империю и Дом». По его мнению, Rimland — «сложная реальность, имеющая самостоятельную логику и в огромной мере влияющая и на талассократию, и на теллурократию». Береговая зона выступает как субъект истории со своей волей и судьбой, но реализуются они а рамках геополитического дуализма. Таким образом, Rimland выступает поясом, пограничной зоной, или границей. В геополитике этот термин несет иную смысловую нагрузку, чем понятие границы между государствами. Морские пришельцы видят берег не как линию для самого материка, а как территорию, которую можно оторвать от континентальной массы, превратить в базу, торговый, военный анклав для дальнейшего наступления на сушу.

Геополитическая телеология

До момента окончательной победы США в холодной войне геополитический дуализм развивался в изначаль но заданных рамках речь шла об обретении талассо кратией и теллурократией максимального пространст венного, стратегического и силового объема. В виду наращивания обеими сторонами ядерного потенциала некоторым геополитикам-пессимистам исход всего этого процесса представлялся катастрофическим, так как, полностью освоив планету, два могущества должны были либо перенести противостояние за пределы земли (теория звездных войн), либо взаимно уничтожить друг друга (ядерный апокалипсис).

Если характер основного геополитического процесса истории максимальное пространственное расширение талассократии и теллурократии для этой дисципли ны очевиден, то его исход остается под вопросом. В этом отношении никакого детерминизма нет.

Следовательно, геополитическая телеология, т.е. осмысление цели истории в геополитических терминах, доходит лишь до момента глобализации дуализма и здесь останавливается.

Но, тем не менее, на чисто теоретическом уровне можно вычленить несколько предположительных версий развития событий после того, как можно будет констатиро вать победу одной из двух систем талассократии.

1-й вариант. Победа талассократии полностью отменяет цивилизацию теллурократии. На планете устанав ливается однородный либерально-демократический порядок. Талассократия абсолютизирует свой архетип и становится единственной системой организации человеческой жизни. Этот вариант имеет два преимущества: Во-первых, он логически непротиворечив, так как в нем можно увидеть закономерное завершение однонаправлен ного (в целом) течения геополитической истории от полной доминации Суши (традиционный мир) к полной доминации Моря (современный мир); а во-вторых, именно это происходит в действительности.

2-й вариант. Победа талассократии оканчивает цикл противостояния двух цивилизаций, но не распространя ет свою модель на весь мир, а просто завершает геополитическую историю, отменяя ее проблематику. Подобно тому, как теории постиндустриального общества доказывают снятость в этом обществе основных противоре чий классической политэкономии (и марксизма), так некоторые мондиалистские теории утверждают, что в грядущем мире противостояние Суши и Моря будет вообще снято. Это тоже " конец истории", но только дальнейшее развитие событий не поддается такому строгому анализу, как в первом варианте.

Оба этих анализа рассматривают поражение теллурократии как необратимый и свершившийся факт. Два другие варианта относятся к этому иначе.

3-й вариант. Поражение теллурократии явление временное. Евразия вернется к своей континентальной миссии в новой форме. При этом будут учтены геополитические факторы, приведшие к катастрофе континен талистские силы (новый континентальный блок будет иметь морские границы на Юге и на Западе, т.е. осуществится " доктрина Монро для Евразии" ). В таком случае мир снова вернется к биполярности. Но уже другого качества и другого уровня.

4-й вариант (являющийся развитием предыдущего). В этом новом противостоянии побеждает теллурократия. Она стремится перенести свою собственную цивилизаци онную модель на всю планету и " закрыть историю" на своем аккорде. Весь мир типологически превратится в Сушу, и повсюду воцарится " идеократия". Предвкуше нием такого исхода были идеи о " Мировой Революции" и планетарном господстве Третьего Райха.

Так как в наше время роль субъективного и рационального фактора в развитии исторических процессов как никогда велика, то эти четыре варианта следует рассматривать не просто как отвлеченную констатацию вероятного развития геополитического процесса, но и как активные геополитические позиции, которые могут стать руководством к действиям глобального масштаба.

Но в данном случае геополитика не может предложить никакой детерминистской версии. Все здесь сводится только к набору возможностей, реализация которых будет зависеть от множества факторов, не укладывающихся больше в рамки чисто геополитического анализа.

Россия и римленд

Вся методология геополитического исследования основана на применении принципов глобального геополитического дуализма Суши и Моря к более локальным категориям. При анализе любой ситуации именно планетарная модель остается главной и основополагающей. Те соотношения, которые характерны для общей картины, повторяются и на более частном уровне.

После выделения двух основных принципов талассо кратии и теллурократии, следующим важнейшим принципом является rimland, " береговая зона". Это ключевая категория, лежащая в основе геополитического исследования.

Rimland представляет собой составное пространство, которое потенциально несет в себе возможность быть фрагментом либо талассократии, либо теллурократии. Это наиболее сложный и насыщенный культурой регион. Влияние морской стихии, Воды, провоцирует в " береговой зоне" активное и динамическое развитие. Континентальная масса давит, заставляя структурализиро вать энергию. С одной стороны, rimland переходит в Остров и Корабль. С другой стороны в Империю и Дом.

Rimland не сводится, однако, лишь к промежуточной и переходной среде, в которой протекает противодейст вие двух импульсов. Это очень сложная реальность, имеющая самостоятельную логику и в огромной мере влияющая и на талассократию, и на теллурократию. Это не объект истории, но его активный субъект. Борьба за rimland талассократии и теллурократии не есть соперничество за обладание простой стратегической позицией. Rimland обладает собственной судьбой и собствен ной исторической волей, которая, однако, не может разрешиться вне базового геополитического дуализма. Rimland в значительной степени свободен в выборе, но не свободен в структуре выбора так как кроме талассо кратического или теллурократического пути третьего ему не дано.

В связи с таким качеством " внутренний полумесяц" часто вообще отождествляется с ареалом распростране ния человеческой цивилизации. В глубине континента царит консерватизм, вне его пределов вызов подвижного хаоса.

" Береговые зоны" самой своей позицией поставлены перед необходимостью давать ответ на проблему, предложенную географией.

Rimland является пограничной зоной, поясом, полосой. Вместе с тем это граница. Такое сочетание подводит к геополитическому определению границы.

В отличие от границ между государствами, геополитика понимает этот термин иначе, отправляясь от изначальной модели, в которой первограницей или архетипом всех границ является конкретное историко-геогра фическое и культурное понятие rimland.

Пространственный объем береговых зон является следствием взгляда на материк извне, " от лица морских пришельцев". Именно для " сил моря" берег является полосой, простирающейся вглубь суши. Для самого материка, берег напротив, это предел, линия.

Граница как линия (а именно так она понимается в международном праве) это рудимент " сухопутной юриспруденции", унаследованный современным правом из древнейших традиций. Это взгляд сугубо сухопутный.

Но взгляд морской, внешний по отношению к материку, видит береговые территории как потенциальные колонии, как полоски земли, которые можно оторвать от остальной континентальной массы, превратить в базу, в стратегическое пространство. При этом береговая зона никогда не становится до конца " своей"; при необходимости можно сесть на корабль и уплыть на родину, на " остров". Полосой же берег становится именно за счет того, что пришельцам с моря небезопасно углубляться внутрь континента только на определенное расстояние.

Спайкмен исходит из традиционного геополитического деления мира на континентальный и морской центры сил. Так же, как и его предшественники, главное внимание он уделяет конфликтогенной “буферной зоне” между ними. Она, по мысли Спайкмена, включает в себя периферию евразийского Хартленда, то есть Западную и Центральную Европу, Турцию, Ближний Восток, Аравийский полуостров, Иран, Афганистан, полуостров Индостан, Тибет, Индокитай, Китай и Восточную Сибирь. [c.36]

Эту буферную зону он назвал евразийским Римлендом (rim – обод, край, кольцо; land – земля), т.е. окраинной, или кольцевой землей. По сути дела, это тот географический регион, который у Макиндера носит название “внутреннего полумесяца”. Вообще до этого момента все построения Спайкмена вполне тривиальны. Более или менее оригинальной его теория становится лишь тогда, когда американский геополитик предлагает свою альтернативную формулу мирового господства вместо макиндеровской.

Вот она: “Если необходима формула политической власти, она должна быть такой: кто контролирует Римленд – господствует в Евразии; кто господствует в Евразии – контролирует судьбы мира”³³. Внимательный читатель без труда обнаружит, что эта формула является своего рода зеркальным отображением концепции Макиндера. с той лишь разницей, что англичанин считал “сердцем мира” континентальные просторы России, а американец настаивает, что это сердце бьется на просторах Мирового океана.

Исходя из такой предпосылки, Спайкмен утверждал, что не Россия, а именно США занимают центральное положение в мире. Они обращены к обеим сторонам Римленда – через Тихий и Атлантический океаны, а через Северный Ледовитый – к Хартленду. Это уникальное географическое положение позволяет им одновременно успешно контролировать морские просторы и блокировать континентальную мощь Евразии, а значит – дает возможность определяющим образом влиять на ход дел во всем мире

Россия как хэтлэнд

Геополитика изучает зависимость внешней политики государств от их географического положения. В 1904 г. британский учёный Хэлфорд Мак-киндер опубликовал работу " Географическая ось истории". В теории Маккиндера России было отведено центральное место. Учёный считал, что тот, кто оказывает доминирующее влияние на Центральную Азию, обладает самым выгодным геополитическим положением. Центральную Азию он назвал сердцевинной землёй (по-английски heartland.- " харт-ленд" ), Евразия, по Маккиндеру, - это гигантская естественная крепость, которую трудно завоевать морским государствам. Она богата природными ресурсами и может опираться на собственные силы в экономическом развитии. По мнению учёного, объединение в борьбе за господство в мире двух континентальных держав - Германии и России - опасно для держав океанических - Великобритании и США. Именно по совету Маккиндера после окончания Первой мировой войны между Германией и Россией был создан так называемый буферный пояс.

Буферный пояс - это территория между крупными и мощными державами, на которой расположены небольшие и более слабые государства, как правило находящиеся в зависимом положении. Они предохраняют близкие по географическому положению страны от столкновения или, наоборот, от тесного политического союза.

Геополитические формулы, выведенные Маккиндером, гласят: " Кто управляет Восточной Европой, тот управляет хартлендом. Кто управляет хартлендом, тот командует Мировым островом. Кто контролирует Мировой остров, тот управляет миром". Мировым островом учёный называл Евразию. Россия, по теории Маккиндера, занимает центральное и очень выгодное геополитическое положение.

В 20-х гг. XX в. в среде русских эмигрантов, живших в Европе, возникло общественно-политическое движение евразийцев. Евразийцы считали, что Россия не просто огромная по территории страна, но культурно-географический мир, объединяющий множество народов от Балтийского моря до Тихого океана и от Кольского полуострова до Центральной Азии. Евразийцы назвали это единое пространство Россией-Евразией. Савицкий считал очень важным сотрудничество континентальной России-Евразии с океаническими державами. Возможный политический союз России, Германии и Франции учёный рассматривал как геополитическую ось всего материка.

После Второй мировой войны мир раскололся на две части. С одной стороны были США и их союзники, в основном в Западной Европе, а с другой - Советский Союз и зависимые от него страны Восточной Европы. Впервые ареной геополитического соперничества стал не один континент, а весь земной шар. Такая геополитическая система получила название биполярного (т. е. двухполюсного) мира, а полюсами " притяжения" были СССР и США.

В 70-90-х гг. XX в. в США появились американоцентричные концепции, согласно которым центральную роль в мире играют США.

С точки зрения Спайкмена, геополитическое положение страны определяют не внутренние территории, а морские побережья. Он выделил три крупных центра мировой мощи: Атлантическое побережье Северной Америки и Европы, а также Дальний Восток Евразии. По аналогии с понятием " хартленд" Спайкмен назвал эти территорииршялекдои (от англ. rim - " ободок", " край" ). Следовательно, по его теории, США и Великобритания как два центра римленда, должны вступить в союз. Значение России в мировом устройстве эта схема уменьшала. Задача держав римленда, по Спайкмену, - не допускать широкого выхода России к океану.

В 60-90-х гг. стали очень популярны работы Збигнева Бжезинского. По его мнению, Россия как огромное евразийское государство с непредсказуемой внешней политикой обречена на распад. На её месте должно возникнуть несколько федеративных государств, тяготеющих к разным центрам силы - Европе и Дальнему Востоку. В теории Бжезинского США также являются евразийской державой, т. е. государством, которое может и должно активно влиять на политическое и экономическое развитие в Евразии.

Согласно концепции, существует несколько региональных центров силы, которые должны взаимодейст-вать между собой: США, Западная Европа, Россия, Япония, Китай, страны Юго-Восточной Азии. У этих стран разные политические и экономические интересы, но в целях безопасности всего мира их необходимо согласовать. В рамках такой концепции невозможно представить господство одного геополитического центра или государства.

Все геополитические модели выделяют роль России. Центром мира признана Евразия, а Россия занимает ключевые позиции на этом континенте.

Что касается преимуществ глобализации, то, во-первых, она вызвала обострение международной конкуренции. Здоровая конкуренция и расширение рынка ведут к углублению специализации и международного разделения труда. Еще одно преимущество глобализации — экономия на масштабах производства, что потенциально может привести к сокращению издержек и снижению цен, а, следовательно, к устойчивому экономическому росту. Глобализация может привести к повышению производительности труда в результате рационализации производства на глобальном уровне и распространения передовой технологии, а также конкурентного давления в пользу непрерывного внедрения инноваций в мировом масштабе.

Россия и страны СНГ

Содру́ жество Незави́ симых Госуда́ рств (СНГ) — региональная международная организация (международный договор), призванная регулировать отношения сотрудничества между странами, ранее входившими в состав СССР. СНГ не является надгосударственным образованием и функционирует на добровольной основе. Стратегический курс взаимодействия России со странами СНГ, утвержденный Указом Президента РФ от 14 сентября 1995 г., базируется на следующих положениях.

Приоритетность отношений со странами СНГ в политике России определяется прежде всего тем, что на территории СНГ сосредоточены наши главные жизненные интересы в области экономики, обороны, безопасности, защиты прав россиян.

К основным задачам политики России в отношении стран СНГ относятся: укрепление России в качестве ведущей силы формирования новой системы межгосударственных политических и экономических отношений на территории постсоюзного пространства, наращивание интеграционных процессов в СНГ. Предлагаемая Россией в рамках СНГ модель разноскоростной интеграции не является обязательной. Однако отношение к этой модели наших партнеров будет важным фактором, определяющим масштабы экономической, политической и военной поддержки их Россией.

В настоящее время можно говорить о трех уровнях интеграции в рамках СНГ.

Первый, наиболее высокий уровень получил воплощение в подписанном 2 апреля 1997 г. договоре России и Беларуси. 23 мая 1997 г. был подписан Устав Союза Беларуси и России, положения которого четко определяют основные параметры интеграционного процесса двух государств. Текст договора отвечает требованиям норм международного права. Главными целями Союза станут дальнейшее правовое закрепление отношений сотрудничества, повышение уровня жизни народов двух государств, социально-экономический прогресс государств на основе использования механизмов функционирования экономики, обеспечение безопасности Союза, согласование внешнеполитической деятельности. Устав вводит институт гражданства Союза, предусматривает постепенное формирование унифицированной валютной системы. Союз создается на конституционных основах двух государств. В качестве важнейших обязанностей его участников Устав закрепляет обеспечение свободы слова и СМИ, гарантии деятельности партий и общественных организаций, неприкосновенность частной собственности, защиту прав инвесторов в пределах Союза, поддержку свободной экономической конкуренции. В докладе Совета по внешней и оборонной политике сделан вывод, что выгоды Союза фундаментальны, а негативные последствия минимальны. Второй уровень представлен договором России, Беларуси, Казахстана и Киргизии. Его главная цель – согласование прежде всего экономической политики и принятие обязательных для исполнения всеми участниками совместных программ ведения экономических реформ. У же созданы Таможенный союз России, Беларуси, Казахстана и Киргизии, Центральноазиатский Союз и другие органы.

Третий уровень – деятельность в рамках всего СНГ. Истекший период жизни СНГ отмечен решительными действиями в миротворческом аспекте. Идеи сохранения отношений добрососедства и мира изначально были заявлены как приоритеты и закреплены в первых документах, принятых в рамках СНГ. Сегодня дело миротворчества опирается на прочный правовой фундамент. Это Декларация о неприменении силы или угрозы силой во взаимоотношениях государств, Соглашение о коллективных миротворческих силах и совместных мерах по их материальному и техническому обеспечению, Меморандум о поддержании мира и стабильности в Содружестве и другие документы.

Понимая исключительную важность коллективной обороны, главы государств Содружества еще 15 мая 1992 г. приняли решение о создании военно-политического союза, подписав Договор о коллективной безопасности.

С осени 1994 г. интеграционные процессы в военной области начали переходить в практическую плоскость. 21 октября 1994 г. главы стран СНГ подписали меморандум Совета глав государств Содружества " Основные направления интеграционного развития Содружества Независимых Государств". 10 февраля 1995 г. всеми государствами СНГ (кроме Азербайджанской Республики) подписана Концепция коллективной безопасности государств – участников Договора о коллективной безопасности. Во всех этих документах необходимость создания системы безопасности зафиксирована как первоочередная задача, причем формирование такой системы будет идти последовательно и поэтапно. Конкретные мероприятия отражены в плане реализации Концепции коллективной безопасности и Основных направлениях углубления военного сотрудничества.

25. Исламский мир на карте планеты

Россия и исламский мир переживают трудные времена. Нашим странам, нашим цивилизациям брошен серьезный вызов. Угрозы, перед которыми стали наши народы и мир Ислама имеют явную тенденцию к наращиванию.Российское руководство в последние 2-3 года стало более адекватно оценивать эти угрозы и, соответственно, налаживать отношения со своими естественными стратегическими союзниками: со странами исламского мира и в целом Востока. Но такая геополитическая установка не прочерчена четко. Мировой ислам переживает небывалый подъем. Становление государственных и социальных структур исламского мира позволило воспользоваться современной административной, военной и производственной технологией и превратиться в серьезный политический фактор современного развития мира. В сущности исламский и православный миры не являются абсолютными соперниками и могут сосуществовать в геополитическом равновесии. Россия сама имеет уникальный опыт конструктивного взаимодействия и государственной жизни мусульман и христиан. Арабские страны не граничат со славянами и имеют наименьшие противоречия с ними, греками и армянами как геополитическими субъектами. Ислам зародился в арабском мире, где часть арабов уже приняла христианство и сохраняет его. Историческим арабским завоеваниям под знаменем ислама подверглись неарабские народы другой веры. Ислам был для арабов не религией в западноевропейском понимании Нового времени, а сознанием, картиной мира, образом жизни. Арабская цивилизация как крупное явление мировой культуры после самоутверждения дала пример арабского халифата, для своего времени явившего невиданную на Западе религиозную и национальную терпимость и взаимодействие культур. Арабский исламский мир всегда имел некоторое количество христиан среди своих единоплеменников.

Россия и исламский мир.

Российское руководство в последние 2-3 года стало более адекватно оценивать эти угрозы и, соответственно, налаживать отношения со своими естественными стратегическими союзниками: со странами исламского мира и в целом Востока. Но такая геополитическая установка не прочерчена четко.

Россия и НАТО.

Вооруженные силы Североатлантического альянса (НАТО) были созданы в 1949 году. Изначально альянс представлял собой «оборонительный союз» двенадцати государств, включая в свои ряды Бельгию, Канаду, Данию, Францию, Исландию, Италию, Люксембург, Голландию, Норвегию, Португалию, Великобританию и США. Штаб-квартира НАТО располагалась в Брюсселе, однако основополагающие политические решения принимались в Вашингтоне. Структура НАТО была призвана главным образом обеспечивать взаимную защиту против угрозы агрессии со стороны Советского Союза. В 1952 году в ее состав вошли Греция и Турция, тем самым Североатлантический альянс продвинулся в Юго-Восточную Европу. В 1955 году 15-м членом альянса стала Западная Германия. В таком составе альянс существовал все последующие 27 лет, до тех пор пока в него не вошла Испания. В 1990-м, вслед за появлением на карте Европы единой Германии, это объединившееся государство также вошло в НАТО. Процесс расширения НАТО продолжается.

В советский период политика США и практически любые действия НАТО рассматривались в советской литературе как враждебные и агрессивные. С конца 80-х гг. в анализе отношений с НАТО, советские исследователи переходят от конфронтационного тона к идее равноправного взаимовыгодного сотрудничества основанного на сознании паритета военных возможностей НАТО. В тот период ключевым элементом создания всеобъемлющей системы безопасности в военной области для СССР стало являться: недопущение гонки вооружений в космосе, прекращение всех испытаний ядерного оружия и полная его ликвидация, запрет и уничтожение химического оружия, отказ от создания других средств массового истребления, строго контролируемое снижение уровня военных потенциалов государств до пределов разумной достаточности, роспуск военных группировок, а как ступень к этому - отказ от расширения и образования пропорциональное и соразмерное сокращение военных бюджетов. В 1991 году появляются первые осторожные намеки на возможность расширения НАТО на восток: «Потенциально острая проблема - стремление ряда группировок в руководящих кругах восточноевропейских стран к максимальному сближению с НАТО. Очень скоро «фактор НАТО» становится одним из важнейших вопросов внутриполитической борьбы в России. Появилось множество движений, политических клубов, научных групп, секций и других временных структур, которые активно вели пропагандистскую работу против расширения НАТО на восток. 997 г. в Париже Россия подписала с альянсом Основополагающий акт о взаимоотношениях, сотрудничестве и безопасности с целью ограничить ущерб от первой волны расширения НАТО. Однако время, прошедшее после подписания Основополагающего акта и до временного разрыва отношений России с этой организацией в связи с событиями на Балканах весны-лета 1999 г. показало, что расчеты экспертов не оправдались. В условиях разрыва отношений с НАТО решение об участии российского миротворческого контингента в операции НАТО в составе Сил международного присутствия по безопасности в Косово (СДК) вызвало далеко не однозначную реакцию как в российском обществе, так и среди специалистов, выдвигавших три основных контраргумента.

Отсутствие ясности в вопросе о том, насколько такое участие соответствует интересам национальной безопасности России. Отсутствие отдельного российского сектора в Косово. Сложности с финансированием российского контингента в Косово. Лишь к осени 1999 г. отношения России с НАТО вернулись на уровень, предшествовавший заключению Основополагающего акта между ними, когда фактический бойкот Россией ПРМ сопровождался ее практическим участием в СВС НАТО в Боснии.

Таким образом, окончание холодной войны и распад СССР изменили характер отношений между США и Россией. Поворотным моментом в советско-американских отношениях стал приход к власти М.С. Горбачева и начало перестройки в СССР. Реформы, предпринятые советским руководством в конце 80-х годов, привели к глубоким переменам во внутренней и внешней политике, в результате которых коренным образом изменилась внешнеполитическая деятельность СССР, а затем произошел распад государства. Система политических ценностей одного из основных центров силы, во многом определявшего структуру международных отношений, была нарушена, и это означало перераспределение ролей на мировой арене, в понижении статуса России и возможностей ее влияния на ход событий в мире.

Несмотря на то, что руководством обеих стран было объявлено о стремлении к установлению взаимоотношений на принципах партнерства, таковыми они не стали. Более того, истинного понимания интересов и мотиваций другой стороны по вопросам ее национальной безопасности сегодня у Москвы и Вашингтона значительно меньше, чем это было в период холодной войны. Одним из значимых факторов, скрепляющих отношения двух стран сегодня выступает опасность международного терроризма, хотя и в этой сфере процесс сотрудничества протекает неоднозначно.

Геополитика как наука

12 3 Следующая ⇒