Основные законы и категории геополитики. Ее методы и функции.

Современная немецкая школа геополитики

Первые послевоенные годы развитие геополитической науки в Германии, потерпевшей сокрушительное поражение, было серьезно затруднено: геополитика как часть официальной идеологии Третьего рейха относилась к идеологическим инструментам тоталитарной государственной машины. Многие геополитики после войны подпали под действие закона о денацификации, который запрещал им занятие научной деятельностью. Их главные усилия были направлены отчасти на собственную реабилитацию, отчасти же на восстановление доброго имени геополитики и превращение ее вновь в академическую науку. Упомянутая выше работа Хаусхофера “Апология немецкой геополитики” полностью отвечала задачам реанимации этого научного направления и освобождения его от нацистского клейма. На сей раз автор изменил адресат своих рекомендаций, сделав главный акцент на обосновании важности применения геополитики для выработки внешнеполитической стратегии США и использовании полезного опыта немецкой научной школы. В защиту “истинной” немецкой геополитики и ее теоретических основ выступили в то время и такие американские геополитики, как Николае Спаикмен, Эдмунд Уолш, Страус-Хюпе, Томас Гринвуд и др. Будучи вице-президентом Джорджтаунского университета, Уолш, например, опубликовал статью “Истинная геополитика вместо ложной”, в которой отстаивались основные положения немецкой геополитики. О заслугах немцев в развитии геополитических идей недвусмысленно высказался и Страус-Хюпе. “С момента начала описания политической истории, — заявил он в интервью западногерманской газете — многие стремились найти универсальные принципы, которые регулируют подъем и падение силы государства... В настоящее время эти законы могут быть открыты в форме географического детерминизма, который лежит в основе реалистической политики государства, то есть законы, которые в форме “геополитики” впервые научно разработаны немцами”. Американских геополитиков, таким образом, можно считать “духовными отцами” возрождения немецкой геополитики. Ими была оказана не только моральная поддержка. Немало геополитических идей Третьего рейха было положено в основу послевоенных американских теорий.

Геополитика «новых правых».

В конце 60-х годов XX в. во Франции возникло геополитическое течение «новые правые». Возглавил его философ и публицист Ален де Бенуа. Это течение подчеркивало связь своих идей с концепциями довоенных немецких геополитиков-континенталистов. Под флагами «новых правых» объединились социалисты (всегда влиятельные во Франции) и сторонники буржуазной демократи, германофилы и модернисты, а впоследствии и славянофилы. Ведущим принципом «новых правых» стал принцип континентальной геополитики. Будущее, считали они, принадлежит Большим Пространствам», на территории которых должна быть создана «Федеральная Империя». Это стратегически единое пространство, где каждый этнос сохраняет свою самобытную культуру. Все этносы, населяющие Европу, по мнению Бенуа, выходцы из Индии, т. е, имеют «общее прошлое». Но в силу экономических, сырьевых, стратегических, политических интересов они должны иметь «общее будущее», т. е. государствам Европы надо выйти из НАТО, соблюдать строгий нейтралитет, создать собственные европейские ядерные силы. Именно такую политику проводил до конца 60-х годов президент Франции генерал де Голль. Поэтому он пользовался у «новых правых» большой поддержкой. «Новые правые» искали понимания и поддержки на Востоке, Проявляя интерес к внешней политике СССР, Китая. В идее союза Европы и СССР они видели возможности противостояния атлантизму и мондиализму. Но противостоять мощным силам, ориентированным на США, пришедшим во Францию после падения кабинета де Голля, «новые правые», несмотря на глубокие интеллектуальные наработки, не смогли.

Географическая идеология

Представляет интерес разбор геополитики как географической идеологии, предпринятый одним из крупнейших теоретиков современного либерализма Реймоном Прокол” (1905—1983) и опирающийся на его же теорию мира и войны в международных отношениях. Арон считает, что пространство можно рассматривать как среду, как театр и как ставку внешней политики. Для стратега, прогнозирующего варианты войны, пространство не является, например, климатической или геологической средой. Для него это — театр, то есть упрощенное, абстрактное, стилизованное для определенной цели пространство. Географическое пространство, следовательно, может быть понято как схематический кадр (театр) мировой политики именно в той мере, в какой геополитика предлагает перспективу в динамике истории (в последовательности исторических событий). Поскольку этот кадр сам по себе почти никогда не определяет полностью развитие международных отношений, геополитическая перспектива всегда частично деградирует в оправдывающую идеологию. Геополитик, согласно Арону, рассматривает географическую среду как место дипломатической и военной “игры”. Среда упрощается до абстрактного кадра — театра, а население превращается в актеров, появляющихся, исчезающих, передвигающихся на мировой сцене. Внешнеполитическая деятельность превращается у него в инструмент, в средство, а геополитическая перспектива трансформируется в цель. Ресурсы — человеческие, производственные, армия — мобилизуются для целей экспансии. Само пространство — в количественных или качественных измерениях — становится ставкой в борьбе между человеческими коллективами. Теперь достаточно убедить народ в том, что судьбы нации и страны зависят от земель, шахт или заводов, расположенных вне границ данного государства, и приписать народу “естественное желание экспансии”, .как пространство превращается в ставку в борьбе между государствами и уже не является театром международной политики

Россия и страны Балтии.

Проблема отношений со странами Балтии, наверное, не самая значимая для России. Но и история этих отношений, и их современное состояние наиболее рельефно показывают и реальное отношение Запада к России, и европейско-американскую политику “двойных стандартов”, и, что самое главное, то, к чему может привести бездумная и угодливая внешняя политика.

Главной линией внешней политики всех стран Балтии на протяжении 90-х годов было как можно более быстрое сближение с Западом, вступление во все основные евроатлантические структуры: в Совет Европы, ОБСЕ – на начальном этапе, в ЕС и НАТО - в настоящее время, с одновременным дистанцированием от России.

Страны Балтии в отношениях с Россией, по меткому выражению обозревателя ИМЭМО РАН К. Воронова, искусно разыгрывали “роль обижаемого малыша” [4, с. 151]. Используя давление Запада и безвольность высшего политического руководства России, они добились скорейшего (в Литве – к 31 декабря 1993 г., в Латвии и Эстонии – к 31 декабря 1994 г.) вывода российских войск без каких-либо гарантий невхождения во враждебные России организации или каких-либо отдельных уступок с их стороны. Наоборот, высшие политические круги прибалтийских стран открыто заявляли о своем намерении войти в НАТО, и только понимание западных стран, что это существенно обострило бы ситуацию в регионе, было сдерживающим фактором. Однако это не мешало всем их соседям по Балтийскому региону пытаться, и не безуспешно, вовлечь новые независимые государства (ННГ) Балтии в свое силовое поле. Подобного рода действия проводились (в том числе и самими ННГ Балтии) в отношении Калининградской обл. – к ним относятся и резолюция Балтийской Ассамблеи, включающей парламентариев трёх ННГ Балтии от 13 ноября 1994 г. “О демилитаризации Калининградской области и дальнейшем ее развитии”, в которой было заявлено, что будущее Калининградской обл. - проблема всей Европы и для ее решения требуются совместные действия, а также содержался призыв к Балтийскому Совету министров провести международное совещание по вопросам демилитаризации области и дальнейшего ее развития, и представленный конгрессменом США К. Кацом проект резолюции, в котором предлагается превратить эту область в демилитаризованную зону, передать управление над ней некой “Международной инстанции”, чтобы в дальнейшем восстановить интегральность края с его окружением, и многие другие провокации со стороны западных политиков.

Атлантические геополитики прекрасно осознают стратегическую опасность союза России с Европой (в первую очередь с Германией) и традиционно стремятся всячески помешать этому. Самым эффективным методом талассокрагии является установление «санитарных кордонов» блокирующих действия потенциального геополитического противника. «Санитарные кордоны» успешно действовали на протяжении всего XX века и приводили к столкновениям континентальных государств между собой. Пока Германия и Россия взаимно истощали друг друга стратегические геополитические победы доставались талассократам. В конце XX века такой «санитарный кордон» возник из малых прибалтийских государств, пользуясь поддержкой США, противостоят как Европейскому Союзу, так и Российской Федерации. Появилась целая геополитическая полоса между Балтийским морем и Черным морем. Эти государства не могут войти полноценными партнерами в Европейский Союз и обязанные США своим суверенитетом усиленно отталкиваются от Европы и от России. Первая линия «санитарного кордона» состоит из стран: Дании, Польши, Чехии, Словакии, Венгрии, Румынии. Вторая линия включает в себя Эстонию, Латвию, Литву и Украину. Россия прорывает вторую линию через Калининградскую область и Белоруссию. Задача будущей континентальной державы состоит в разрушении «санитарных кордонов» между государствами.

С вхождением Болгарии в НАТО появляется православный фактор в католической и протестантской Европе, что способствует единению европейской культуры. Важным объединяющим фактором является Балтийское море. В Центральной Европе мощным геополитическим государством является Германия. Чтобы противостоять ей Дания создала Балтийскую Федерацию в составе: Норвегии, Швеции, Эстонии, Латвии и Литвы. Задача Балтийской Федерации геополитический контроль над Балтийским морем. Исторически через Балтийское море налаживались торговые отношения между Россией и Западом. При соблюдении определенных условий балтийский регион может стать одним из генераторов мира и сотрудничества для всей Европы. Геополитические интересы России на Балтийском море объективно совпадают с интересами большинства европейских стран. Поэтому Россия заинтересована в налаживании геополитических связей со странами балтийского региона. Россия твердо настроена развивать добрососедские отношения с Литвой, Латвией, Эстонией и скандинавскими странами. Вхождение Прибалтики в НАТО ар1уме1гпфуется необходимостью оградить свой суверенитет от потенциальной угрозы с Востока и открыть простор для интеграции стран Латвии, Литвы, Эстонии в западную цивилизацию. Прием в НАТО затрагивает оборонные интересы России и Белоруссии.

Однако, возможное вхождение России в Европейский Союз может стабилизировать геополитическую обстановку на Балтийском море. Торговля приносит немалые доходы балтийским государствам и России, обеспечивая их прогресс в экономике. Разделяет Россию и прибалтийские государства «ближнего зарубежья» внутригосударственный сепаратизм, воинствующий национализм, неконтролируемая миграция и сложные экологические проблемы. Нейтралитет Швеции, Финляндии предполагает превращение балтийского региона в зону устойчивого развития, безопасности и стабильности. Россия готова в одностороннем порядке гарантировать безопасность Латвии, Литве, Эстонии. США оказывают балтийским странам помощь в рамках проекта «Поддержка восточноевропейской демократии», предусматривающей передачу технологического опыта, капиталовложений и долгосрочного кредитования. Поэтому прибалтийские государства проводят антироссийскую политику. Прибалтика используется как плацдарм для силового давления на Россию. Во всех прибалтийских республиках идет процесс активного вытеснения русскоязычного населения из важнейших сфер политической и социальной жизни.

Сущность современной геополитика США и ее основные принципы.

Нынешние США откровенно претендуют на роль новой сверхдержавы Евразии. Как полагает один из ведущих политологов США, 3. Бжезинский:

Роль Америки как единственной сверхдержавы мирового масштаба диктует сейчас необходимость выработать целостную и ясную стратегию в отношении Евразии⁸.

3. Бжезинский прекрасно понимает, что Евразия — супер-континент земного шара, играющий, по словам Макиндера, роль оси. Та держава, что станет доминировать на суперконтиненте, будет оказывать решающее влияние в двух из трех наиболее развитых в экономическом отношении регионов планеты: Западной Европе и Восточной Азии, а также на Ближнем Востоке и в Африке.

Сначала США, по мысли 3. Бжезинского, должны закрепить в Евразии геополитический плюрализм. Для этого приоритет должен быть отдан политическому маневрированию и дипломатическим манипуляциям, которые должны исключить возможность образования коалиций, враждебных США. На втором этапе американизации Евразии должны появиться стратегически приемлемые партнеры, которые могут создать (под американским руководством) трансевразийскую систему безопасности. А в долгосрочном плане все это может стать основой системы подлинной Политической ответственности в глобальном масштабе⁹.

На западном фланге Евразии решающую роль в решении поставленной 3. Бжезинским задачи будут играть Франция и Германия. Америка же продолжит расширение европейского демократического плацдарма. На Дальнем Востоке, небезосновательно полагает политолог из США, ключевая роль Китая будет возрастать, и у американцев не будет стратегии в Евразии до тех пор, пока не будет достигнут политический консенсус между Вашингтоном и Пекином Россия должна заявить о себе как о постимперском государстве, т.е. как о государстве, имеющем региональное значение, но не имеющем решающего влияния в Евразии. В ее подбрюшье, на Юге, в Средней Азии возникают очаги этнических конфликтов. Гасить их призваны великие державы. Решающая роль отводится автором США:

... так как вряд ли какое-либо государство может сравниться с Соединенными Штатами в четырех ключевых областях — военной, экономической, технической и культурной, — придающих стране глобальный политический вес⁹.

Европу американцы намерены усиленно подталкивать к исполнению отведенной ей роли. Но тем не менее у политолога есть опасения, что в силу ряда причин (роста безработицы, национализма и т.д.) французские и германские политики могут склониться в сторону экстремизма.

Геополитической целью Америки является контроль над Евразией, чтобы не допустить на политической арене соперника, подобного СССР и способного бросить вызов Америке.

Соединенные Штаты стремительно вошли в начале двадцатого столетия в число мировых лидеров и с распадом СССР остались единственной сверхдержавой.

Американская геополитика относится к модернизированному (гуманизированному) типу традиционной геополитики силы с опорой на военные альянсы и незыблемость государственного суверенитета. Она выступает за распространение ценностей западной демократии с позиций силы. Западная Европа, прошедшая через трагический опыт мировых войн и не обладающая значительной военной мощью выступает за приоритет цивилизационного диалога.

Доминирующая мощь заключается в военных, производственных и информационных технологиях, включая экспорт интеллектуального продукта (знаний). США отличаются социально-политической стабильностью. После гражданской войны самым серьезным испытанием был экономический кризис или Великая депрессия 1929-33 гг. тогда как Европа стала эпицентром двух мировых войн, а многие страны прошли через испытания революциями, переворотами, массовые волнения с насилием. Соединенные Штаты продемонстрировали возможность решать сложные социально-экономические проблемы демократическим путем.

Среди трудов политологов, посвященных современной американской геополитике, выделяется «Великая шахматная доска» (1997) Збигнева Бжезинского, занимавшего должность советника по национальной безопасности президента США с 1977 по 1981 годы. В книге излагается откровенный и упрощенный взгляд на американскую геостратегию. В конце ХХ века Соединенные Штаты стали первой и единственной мировой державой, господствующей в военно-стратегическом, экономическом, технологическом, информационном и культурном пространстве планеты. Мощь мировой державы опирается на способность быстро мобилизовать огромные экономические и технологические ресурсы в военных целях и культурную притягательность американского образа жизни.

«Выбор: Мировое господство или глобальное лидерство» (2004) — обоснование необходимости американской гегемонии как единственного механизма предотвращения «геополитического хаоса». Среди новых угроз и вызовов Бжезинский выделяет разрушительные последствия демографического взрыва, миграцию, вызванную нищетой, радикальную урбанизацию, этническую и религиозную вражду и распространение оружия массового уничтожения.

Бжезинский выявляет новые тенденции в глобальной геополитической ситуации, которая сложилась после событий 11 сентября 2001 г.

» растущий разрыв в военном потенциале между США и их геополитическими противниками и между их основными союзниками.

» в ЕС заметно отставание темпов военно-политического развития от интеграции в экономической сфере.

» стремление Японии превратиться в могущественную военную державу.

» Китай для того чтобы справиться с внутренними проблемами, вынужден ограничивать свое активное участие в глобальной политике и проводить умеренную внешнюю политику.

» широкое распространение опасений, что склонная к единоличным решениям Америка способна стать источником угроз для всей планеты.

В этих условиях геополитическая стратегия США, направленная на поддержание глобальной гегемонии, предполагает поиски новых союзов и коалиций. Бжезинский отдает приоритет разработке трансатлантической и тихоокеанской стратегиям как наиболее эффективным.

Россия и современная геополитика США.

Отношения между Россией и США обусловлены текущими и стратегическими интересами двух великих государств-лидеров, реализующих два различных геополитических подхода. Теоретико-методологический анализ этих подходов, здесь мы остановимся только на их практической реализации в конце XX в. и выскажем прогнозы по их развитию в первом десятилетии XXI в.

Один из важнейших факторов, который предопределяет стратегические отношения между Россией и США, — ракетно-ядерный потенциал обоих государств. В Вашингтоне осознают опасность дезинтеграции СНГ и России прежде всего в отношении угрозы распространения ядерного оружия и ракетных технологий, так называемое расползание ядерного оружия. Хотя Украина и Казахстан декларировали свою готовность расстаться с этим видом вооружений, но от слова до дела, как говаривал один из литературных персонажей, “дистанция огромного размера”.

Потенциально Москва может вновь стать “собирательницей земель” и одним из полюсов многополярного мира — это хорошо понимают в США и стремятся не допустить этого. Отсюда и раздвоенность политической игры Вашингтона в отношении России.

При взвешенном, реалистичном подходе к регулированию международных отношений, конечно, равноправное, партнерское сотрудничество России — США может стать становым хребтом сообщества глобальной безопасности. В основу такого сотрудничества лягут отсутствие территориальных претензий друг к другу, острой экономической конкуренции (кроме военной), а также отсутствие идеологических разногласий, не отягощенность исторической памяти народов двух стран и т. д.

Все эти направления в свое время были декларированы Вашингтоном. Но в конце 1997 г. Президентом США была подписана секретная директива, определяющая общие цели и задачи, поставленные перед стратегическими ядерными силами Америки. В директиве говорится, что сохраняется возможность нанесения ядерного удара по российским военным и гражданским объектам. Кроме того, расширяется перечень целей на территории Китая, а также содержится указание прекратить планирование мероприятий на случай затяжной ядерной войны. Таким образом, видим, что в США и не думали вычеркивать Россию из списков потенциальных противников Америки. А в этом списке страны, на которые нацелены ракеты США, — Ирак, Иран, Ливия, Сирия, ЮАР, Пакистан, Индия, Китай, Эфиопия, КНДР, Вьетнам, Куба, Болгария, Мьянма, ряд других и Россия. Главными потенциальными противниками Америка считает по-прежнему Россию и Китай.

Констатировав, что “к сожалению,... в краткосрочной перспективе виды на стабильную российскую демократию не очень многообещающи”, автор утверждает, что в России, как ни прискорбно, имперский импульс остается силен и даже, кажется, усиливается.

В геополитическом, военно-стратегическом плане России необходимо действовать с расчетом на дальнюю перспективу, избегая сиюминутных выгод, получаемых путем заигрываний с “другом Биллом”. Методично, шаг за шагом необходимо создавать себе жизненное пространство, геополитическое поле, называемое Евразией.

Будущее России менее определено, и перспективы ее эволюции в позитивном плане не так уж и велики. Поэтому Америка должна создать такие политические условия, которые способствовали бы привлечению России к работе в широких рамках европейского сотрудничества и в то же время укрепляли бы независимость новых суверенных соседних государств.

В этой связи Вашингтону рекомендуется оказывать поддержку Украине, Узбекистану по национальной консолидации. Иначе их судьба в долгосрочной перспективе окажется неясной (вдруг они вновь уйдут под крыло России, как это было в историческом прошлом). Итак, в размышлениях геостратега отчетливо просматривается древняя, как мир, идея — разделяй и властвуй.

Эту идею относительно не только Евразии, но и конкретно России американские геополитики выносят около двух десятков лет, во всяком случае, говорят об этом. Есть несколько вариантов расчленения России. Один из них был озвучен бывшим Президентом США Рейганом («уничтожить империю зла»), более солидные авторы типа 3. Бжезинского или С. Тэлботта предлагают поделить Россию на три республики: Дальневосточную, Сибирскую и Центральную.

Итак, отношение ведущих политиков США к России, ее будущему ясно.

Итак, американский геополитик польского происхождения аписал сценарий, в котором, в силу своего разумения, защитил интересы США, народам Центральной и Восточной Европы, рибалтики указал, как им надлежит вести себя, кому за кем становиться в очередь, чтобы войти в сферу американских интересов, попасть под милостивую опеку Вашингтона. Если же войти под сень НАТО им не удастся, то, по мнению 3. Бжезинского, «это негативно скажется на идее расширения Европы и окажет деморализующий эффект на жителей Центральной Европы». Кроме того, полагает автор конструкции глобального переустройства мира, это может подхлестнуть ныне мало заметные политические претензии России в Центральной Европе. Безусловно, все мыслящие люди России не желают того, чтобы американское политическое и военное присутствие распространилось до ее границ, т. е. до Белгорода, Курска, Брянска, Смоленска, скова, Новгорода и Санкт-Петербурга.

А как же быть с Россией, учитывать ли ее интересы? Чьи Приоритеты поставить на первое место: России или ее ближайших соседей? Это риторические вопросы. Укрепление отношений сотрудничества с Россией желательно для Америки, но глобальные приоритеты последней таковы, что если выбор должен быть сделан между большой европейско-атлантической системой и улучшением отношений с Россией, то предпочтение следует отдать первому¹².

Сущность геополитики Китая в XXI веке.

Китайская Народная Республика — одно из важнейших государств современного мира. Китай занимает территорию 9, 6 млн квадратных километров и является самой многонаселенной страной мира, в которой в начале XXI в. проживает более 1 млрд 300 млн человек. После смерти Мао Цзэдуна (1976) в стране с 1978 проводится курс на модернизацию экономической и политической жизни с целью превращения Китая к середине 21 в. в высокоразвитую державу. В 1997 по договору с Великобританией, заключённому в 1989, осуществлена передача Сянгана (Гонконга) Китаю, который получил статус специального административного района. Осн. внешнеторговые партнёры: Япония, США, Германия, Россия.

Еще недавно это было одно из беднейших государств, но начавшиеся в конце 1970-х гг. экономические реформы кардинально изменили ситуацию. Темпы роста китайской экономики были и остаются высокими и в среднем составляют 8-9% в год. Хотя по качественным показателям Китай экономически уступает наиболее развитым государствам, но по общему объему ВВП он вышел на одно из ведущих мест в мире. Роль КНР в мировой экономике возрастает. Эта страна весьма привлекательный объект для иностранных инвестиций.

Достижения Китая:

Высокий экономический потенциал. Интеграция Китая со странами-соседями на юге возможна путем привлечения иностранного капитала. За последние 15 лет КНР с помощью этих средств получила возможность облегчить или решить ряд социальных и экономических проблем. Согласно прогнозу Мирового банка, в начале XXI в. частный импорт Китая вместе с Гонконгом (Сянганом) и Тайванем составит около 650 млрд долл. против 530 млрд импорта Японии. В это же время ВВП «Большого Китая» достигнет почти 10 трлн долл., а США — 9, 7 трлн. КНР станет самым крупным экономическим полюсом. Объем валового внутреннего продукта в Китае вырос за 2003 г. более чем на 90%.

1. Высокий политический и военный потенциал: КНР занимает место одного из пяти постоянных членов Совета Безопасности ООН, располагает третьим в мире запасом ядерного оружия; самой многочисленной в мире армией в 2, 5 млн человек, КНР закупает современное вооружение и боевую технику, налаживает их производство внутри страны. КНР является первой из восточных стран запустившей в космос корабль с человеком на борту.

2. Численное превосходство Китая (если Россию называли шестой частью суши, то Китайского населения шестая часть в мире)

В 1997 г. в состав КНР был включен Гонконг, до этого 100 лет находившийся под властью Великобритании. Эта же формула предлагается для объединения с Тайванем. Власти КНР очень жестко относятся к любым действиям иностранных государств, которые можно квалифицировать как официальное признание Тайваня. Вслед за установлением дипломатических отношений любой страны с Тайванем незамедлительно следует ответный ход из Пекина. Это не обязательно ответ в виде разрыва дипломатических отношений КНР с данным государством.

Проблема Тайваня была одним из камней преткновения в отношениях между Китаем и США. Американо-китайские отношения осложняли критика США китайской политики в области прав человека, разногласия по вопросам развертывания систем противоракетной обороны, а также целый ряд других внешнеполитических проблем. США и Китай весьма взаимозависимы в экономической сфере. Несмотря на наличие проблем, в последнее время они взаимодействуют на международной арене, например в урегулировании кризиса вокруг северокорейской ядерной программы.

История российско-китайских отношений

История первых отношений между народами России и Китая (согласно летописям) начинается с XIII в., а межгосударственных — с первой половины XVII в. Русские служилые и промышленные люди в XVII в. основали многочисленные поселения по течению среднего Амура. К югу от Амура за Хинганским хребтом находились вотчинные владения маньчжурских императоров. После завое-пания Китая в середине XVII в. маньчжурами и установления династии Цин пекинское правительство стремилось вытеснить из Приамурья русских поселенцев, уничтожить важный в стратегическом отношении Албазинский острог. Кроме того, правители Китая предполагали предотвратить переход в русское подданство многочисленных племен, кочевавших или живших оседло в Приамурье. Россия была объективно заинтересована в налаживании торговых связей, установлении дипломатических отношений с Цинской империей. Поэтому она старалась воздерживаться от столкновений с маньчжурами и выступала за урегулирование дипломатическим путем вопросов о границе.

Для решения этих и других отношений между Россией и Китаем царское правительство в начале 1686 г. отправило на Амур посольство, наделенное широкими полномочиями («великое и полномочное посольство»), во главе с графом Ф.А. Головиным. Желая избежать судьбы предыдущих русских посольств, часто терпевших неудачи из-за отказа русских представителей выполнять различные обряды, принятые для послов при цинском дворе, граф Головин предложил провести переговоры на русско-китайской границе. Цинские правители затягивали начало переговоров, действуя с помощью военных угроз, пытаясь занять крепость Албазин. Эти попытки не увенчались успехом, и 12 августа 1689 г. близ Нерчинска переговоры закончились подписанием первого русско-китайского договора.

Это был первый случай, когда Китай вступал в официальные равноправные переговоры с европейской державой. Переговоры велись не только под давлением 15-тысячной армии богдыхана, поддерживаемой артиллерией и речной флотилией, фактически осадившими Нерчинск, но и под пристальным контролем иезуитов — испанца Перейро и француза Жербильона, состоявших на службе у династии Цин.

Они принимали активное участие в переговорах и пыступали против соглашения с Россией. Но благодаря искусству русских дипломатов, мужеству сопровождавших посольство стрельцов переговоры завершились заключением мирного Нерчинского договора, который в равной степени был необходим и России, и Китаю.

Договор состоял из семи статей. В первых двух Россия соглашалась на территориальные уступки на Амуре, русский город Албазин должен быть срыт. Особое значение имела пятая статья договора, по которой подданным обеих сторон разрешалась взаимная торговля: всем людям с проезжими грамотами «разрешалось и покупать и продавать, что им надобно»1. Кроме того, Нерчинский договор установил порядок разрешения возможных пограничных столкновений между двумя странами, способствовал развитию мирных взаимоотношений.

За 170 лет после подписания Нерчинского договора русские землепроходцы освоили северный берег Амура, побережье Охотского моря и Татарского пролива. На этих землях были возведены военные городки и укрепления. Англичане проявили пристальный интерес к низовьям Амура. Генерал-губернатор Восточной Сибири Н.Н. Муравьев-Амурский убедил китайских представителей в необходимости размежевания по Амуру. Пекинское правительство, не видя выгод от левобережья Амура, а также понимая, что собственными силами Китай не сможет защитить Приамурье от английской экспансии, пошло на соглашение с Россией.

По Айгунскому договору, подписанному 16 мая 1858 г., левый берег Амура от впадения в него реки Аргуни до устья признавался собственностью России, а Уссурийский край от впадения реки Уссури в Амур и до моря оставался в общем владении «впредь до определения границ между двумя государствами». По сути, договор 1858 г. возвращал России территорию, отданную Китаю по Нерчинскому договору. Плавание по рекам Амуру, Сунгари, Уссури разрешалось только судам России и Китая. Подтверждалась соответствующая статья Нерчинского договора о взаимной торговле подданных обоих государств.

В 1858 г. был также подписан Тяньцзиньский договор, в 1860 г.— дополнительный Пекинский, которые подтвердили Айгунский договор.

Сегодня Китай и Россия преодолели много спорных моментов.

Военно-техническое сотрудничество (после санкций стран Запада против Китая, Россия стала единственной страной, где КНР могла делать закупки современных образцов военной техники, решая задачу модернизации своих вооруженных сил).

Удалось решить стоявшую ранее очень остро пограничную проблему (Россия и Китай начали сотрудничают в рамках Шанхайской организации, в 2001 г. между РФ и КНР был подписан Договор о добрососедстве, дружбе и сотрудничестве).

Руководителей, близких по идеологии Советскому союзу, получавших в СССР образование, сменили молодые люди, не испытывающие личной привязанности к России. Их подход к отношениям с нашей страной будет прагматичным (недовольство в связи с тем, что Россия заблаговременно не поставила в известность своих стратегических партнеров об изменении российских позиций по поводу сотрудничества с НАТО и американских планов развертывания нестратегических систем противоракетной обороны).

Китай занимает первое место среди зарубежных покупателей российского вооружения, но страны Евросоюза готовы снять ограничения на продажу Китаю военной техники.

Растущая и энергоемкая экономика Китая испытывает острую потребность в нефти и газе. Одним из вариантов решения энергетической проблемы Китая – строительство нефте- и газопроводов из России. Вместе с тем КНР, сама лишь недавно ставшая членом ВТО и предпринимавшая значительные усилия для получения этого членства, теперь ставит перед Россией жесткие условия присоединения к этой организации.

Пекин, решая свои проблемы, получает сырье, энергоносители, руду, пиломатериалы в Австралии и России, США и Канаде и, конечно, в странах АТР, выход КНР ищет в возможности добычи ресурсов на «голубой территории», на которую претендуют еще и Вьетнам, Филиппины, Малайзия, Таиланд, Бруней. Чтобы решить данную проблему, молодежная газета призывает ускорить модернизацию военно-морских сил. Сделать это полагают при помощи России.

Основные законы и категории геополитики. Ее методы и функции.

12 3 4 Следующая ⇒