Рассуждать значит рассчитывать

⇐ ПредыдущаяСтр 47 из 86Следующая ⇒

Так мы видим, что истина состоит в правильной расстановке имен в наших утверждениях, в поисках истины мы должны помнить о смысле и месте каждого понятия, чтобы не запутаться в словах, подобно птице в силке, которая тем сильнее увязает, чем больше пытается выбраться. Именно поэтому в геометрии начинают с установления значения слов, что называется дефинициями. Всякий ищущий истину должен стремиться исправ-

лять небрежно сформулированные дефиниции или формулировать их заново. Ошибки в дефинициях нарастают непроизвольно в ходе познания так, что рано или поздно мы понимаем, что нельзя избавиться от нелепостей иначе, как вернувшись в исходное положение, к источнику ошибок. Так птицы иногда попадают в дом через дымовую трубу, кидаются на стекла окон, не умея сообразить, как же они влетели и как попасть снова на волю. В правильном определении понятий, таким образом, состоит основное приобретение знания, а в неправильном определении или отсутствии оного - основное злоупотребление, откуда все ложные и бессмысленные теории... Для мудрецов слова суть единицы для счета, для глупцов слова - настоящие монеты, освященные авторитетом, например, Аристотеля, Цицерона, Фомы или кого-то другого.

Всему, что можно сложить или вычесть, образовать остаток, можно дать имена. Денежные счета римляне называли rationes, операцию счета - ratiocinatio, статьи расчетов - nomina, т.е. именами, а разумом (ratio) они называли общую способность считать. Греки и речь, и разум называли logos, это означало, что без речи нет рассуждения. Сумму различных высказываний они называли силлогизмом...

Вещь, во-первых, можно рассмотреть в качестве тела, как живую, чувствующую, разумную, горячую, холодную, движущуюся или покоющуюся и т.п. материю... если нас интересует, что она живая, мы обозначаем нужное словом жизнь, в горячей - жар, в длинной - длина. Это имена акциденций, отличительных свойств тел, они абстрактны, ибо извлечены из понятия материи, но не из самой материи...

(Гоббс, Элементы философии)

Три закона природы

Природа создала людей равными физически и умственно, хотя мы наблюдаем, что один сильнее или умнее другого, однако, если рассмотреть все вместе, то разница не настолько велика, чтобы кто-то мог претендовать на некое благо для себя, исключая при этом, чтобы другой мог претендовать на него с таким же правом.

Из равенства способностей возникает равенство надежд на достижение целей. Когда двое хотят одной и той же вещи, которой не могут обладать вдвоем, они становятся врагами. На пути достижения цели (которая может состоять в сохранении жизни или только в наслаждении) они пытаются покорить или погубить друг друга... Там, где нет власти, способной держать всех в подчинении, люди не могут наслаждаться жизнью, напротив, их ждут одни беды. Всякий добивается, чтобы его ценили, как он сам себя ценит. Где нет власти, способной заставить жить в мире, дерзость доходит до того, что люди губят друг друга, вынуждая - одних наказанием, других примером - уважать себя. Так мы находим в природе человека три главные причины войны: соперничество, недоверие и жажда славы.

В отсутствие общей власти, держащей всех в страхе, они находятся в состоянии войны всех против всех. Ведь война есть не только сражение или военное действие, а промежуток времени, когда воля склоняется к борьбе в открытом столкновении... В таком состоянии нет места для трудолюбия, земледелия... есть только вечный страх и опасность насильственной смерти, жизнь человека одинока, беспросветна, монотонна и непродолжительна...

Никто не обвиняет человеческую природу как таковую. Желания, страсти и действия, проистекающие из этих страстей, не являются грехом до тех пор, пока людям не известен закон, запрещающий некоторые действия. Закон не известен, пока он не издан, а издан он может быть, когда люди договорятся, кто же именно должен его издавать...

Война всех против всех характерна тем, что нет понятия праведного и неправедного, справедливого и несправедливого. Где нет общепризнанной власти, там нет закона, а без закона нет несправедливости... В каких условиях нет собственности, владения, границ между своим и чужим. Всякий считает своим все, что успел ухватить, и до тех пор, пока он в силах удержать добычу...

Конечной причиной, целью и намерением людей, от природы любящих свободу и власть над другими, при наложении на себя обязанностей, неизбежных для жизни в государстве, является забота о самосохранении и улучшение условий жизни. Устанавливая государство, люди стремятся покончить с бедами и состоянием войны, неизбежными следствиями человеческих страстей в отсутствие власти, держащей всех в страхе перед возмездием... А соглашения без меча суть слова, которые не могут гарантировать человеку безопасность...

Для установления общей власти необходимо, чтобы все назначили одного или собрание своих представителей... как если бы каждый сказал каждому: я уполномочиваю этого человека или это собрание лиц и передаю ему мое право управлять при условии, что и другой так же передает ему свое право и санкционирует все его действия. Это объединение людей в одном лице называется государством, civitas no-латыни. Так родился огромный Левиафан, или смертный бог, которому, как и бессмертному Богу, мы обязаны защищающим нас миром... государство есть лицо, назначенное огромным большинством людей посредством взаимного договора так, что это лицо может использовать необходимые общие силы и средства для поддержания мира и общей безопасности. О суверене говорят, что он является обладателем верховной власти, прочие же суть его подданные.

(Гоббс, Левиафан, или материя, форма и власть церковного и гражданского государства, гл. 13, 17).

Глава двенадцатая
ДЖОН ЛОКК И СОЗДАНИЕ КРИТИЧЕСКОГО ЭМПИРИЗМА

Жизнь и сочинения Локка

Эмпиризм стал существенной составной частью философии Бэкона и Гоббса, однако у первого он ограничен тематикой научного опыта, а у второго - переплетен с рационализмом и жестко обусловлен материалистической теорией тел. Аокк первым сформулировал основы эмпиризма, разработал сенсуалистическую теорию познания.

Джон Локк родился в Рингтоне (Бристоль) в 1632 г. (в том же году, что и Спиноза) в семье адвоката. Образование он получил в Вестминстерской школе, а затем в Оксфордском университете, где в 1658 г. получил степень магистра, преподавал греческий язык и риторику, непродолжительное время служил цензором.

Локк был весьма недоволен философским образованием, полученным в Оксфорде, называл его " перипатетизмом, замутненным неясными словами и бесполезными исследованиями". Схоластический перипатетизм растворялся в словесной игре и изысканных рассуждениях. Поэтому нетрудно понять, что он стремился удовлетворить свои научные потребности, изучая медицину, анатомию, физиологию и физику (испытывал при этом заметное влияние физика Р. Бойля). За профессиональную компетенцию его называли " доктором Локком".

В 1668 г. он стал членом престижного Лондонского королевского общества, но не вписался по причине разногласий, вызываемых его теорией. 1672 г. ознаменован важным событием: он становится врачом, домашним воспитателем, а затем секретарем видного политического деятеля, лидера оппозиции лорда Эшли Купера, графа Шефтсбери, лорда-канцлера Англии, и активно включается в политические битвы.

С 1674 по 1689 г. Локк из-за своих политических взглядов вовлечен в череду головокружительных падений и взлетов, наложивших неизгладимый отпечаток на его мировоззрение. В 1675 г., после отставки лорда Эшли, Аокк отправился во Францию, где заинтересовался картезианством. С 1679 по 1682 г. он снова рядом с графом Шефтсбери, успешно вернувшим себе утерянное политическое положение. Однако в 1682 г. лорд Эшли втянут в заговор герцога Монмаута против Карла II и в результате гонений со стороны реакции был вынужден бежать в Нидерланды, где вскоре умер. Через год Локку также пришлось покинуть Англию и просить убежища в Нидерландах, где он принял активное участие в подготовке похода Вильгельма Оранского. На родину философ вернулся лишь после так называемой " славной революции". В 1689 г. Вильгельм Оранский вместе с женой Марией Стюарт приглашены парламентом занять английский трон. Таким образом, компромисс между английской буржуазией и феодальной аристократией привел к полной победе сторонников режима парламентарной монархии, за которую всегда боролся Локк. В Лондоне философа ждали заслуженные плоды деятельности - должности и почести, слава о нем разошлась по всей Европе. Тем не менее он отклонил даже самые заманчивые предложения, чтобы посвятить себя главным образом литературной деятельности.

С 1691 г. Локк перебрался в замок Отс (в графстве Эссекс) в качестве гостя сэра Фрэнсиса Мэшема и его супруги Дэмерис Кэд-ворт (дочери философа Ральфа Кэдворта). Там и умер в 1704 г.

Шедевром Локка стал знаменитый " Опыт о человеческом разуме" - его основное философское произведение, результат почти двадцатилетнего труда, опубликованный в 1690 г. Затем увидела свет его работа " Письма о веротерпимости", а в год выхода из печати " Опыта" были опубликованы " Два трактата о государственном правлении". В 1693 г. были напечатаны " Мысли о воспитании", а в 1695 г. - " Разумность христианства". Уже после смерти автора вышли из печати некоторые произведения, среди которых большой интерес представляют две работы: " Пересказ и примечания к Посланиям святого Павла к Галатам, Коринфянам, Римлянам, Ефесянам" и " Опыт для понимания Посланий святого Павла".

В зоне интересов Локка были три темы: а) гносеология (ставшая предметом " Опытов" ); б) этико-политические вопросы, нашедшие свое выражение (помимо практического аспекта) в сочинениях на эту тему; в) религия, на которой философ сконцентрировал внимание главным образом в последние годы жизни. К ним можно добавить и четвертый предмет - педагогику; Локк выступил теоретиком новой науки о воспитании в нескольких работах, важнейшая из которых - " Мысли о воспитании".

Задача и программа " Опыта о человеческом разуме"

Бэкон писал, что безотлагательной необходимостью является " введение лучшего и более совершенного применения разума". Локк сделал эту задачу программной и реализовал ее. Однако для него важно было не проверить применение человеческого разума в определенных областях познания, а исследовать сам разум, его способности, функции и пределы. Поэтому речь идет об исследовании не объектов, а природы самого субъекта. Центр интересов современной философии намечается все более отчетливо, и уже довольно ясно вырисовывается путь, который поведет к кантианскому критицизму как конечной цели: задачей становится установление генезиса, природы и значимости человеческого познания, особенно необходимость определить пределы, в которых человеческий разум может и должен действовать, а также границы, за которые нельзя выходить, т.е. именно области, закрытые для разума в силу его структуры.

Во вводном " Письме к читателю", предваряющем " Опыт о человеческом разуме", Локк рассказывает, как зародилась идея этого исследования: " Пять-шесть моих друзей, встретившись у меня в доме и рассуждая друг с другом о предметах, весьма далеких от настоящего, остановились перед затруднениями, вставшими со всех сторон. После того как некоторое время мы пробыли в замешательстве, ни на шаг не приблизившись к разрешению смутивших нас сомнений, пришло мне на ум, что мы пошли по ложному пути, и что, прежде чем предаться такого рода исследованиям, необходимо изучить свои собственные способности и посмотреть, какими предметами наш разум способен заниматься, а какими нет. Это я и предложил своим друзьям, которые охотно согласились со мной; затем было решено, что это и должно стать предметом нашего первого исследования. Несколько торопливых, необработанных мыслей о предмете, которого я раньше никогда не исследовал, изложенных мною перед нашим ближайшим собранием, стали первым введением к настоящему рассуждению, которое, начавшись, таким образом, случайно, было по просьбам продолжено: оно писалось несвязными отрывками, снова возобновлялось после долгих промежутков забвения, когда позволяли мое расположение духа или обстоятельства, и, наконец, в уединении, где заботы о моем здоровье дали мне досуг, было приведено в тот порядок, в каком ты его видишь теперь".

Общий замысел и цели " Опыта" и новой философии Локка, критически осмысленные, отражены во " Введении", являющемся ключом ко всей работе: " Знание своих познавательных способностей предохраняет нас от скептицизма и умственной бездеятельности. Когда мы будем знать свои силы, будем лучше знать, что можем предпринять с надеждой на успех. Когда мы хорошенько обследуем свои умственные силы и произведем оценку того, чего можно ждать от них, у нас, с одной стороны, не будет склонности оставаться в бездействии и вообще не давать работы своему мышлению, не имея надежды знать что-нибудь; с другой стороны, мы не будем ставить под сомнение все и отрицать всякое знание на том основании, что некоторые вещи непостижимы. Для моряка весьма полезно знать длину линя своего лота, хотя он не может измерить им всех глубин океана. Довольно с него и того знания, что линь достаточно длинен, чтобы достигнуть дна в таких местах, которые необходимы для определения направления и для предохранения от пагубных мелей. Наша задача здесь - знать не все, а то, что важно для нашего поведения. Если сможем найти мерила, по которым разумное существо в таком положении, в какое поставлен человек в этом мире, может и должно управлять своими мнениями и зависящими от них действиями, нам нет нужды смущаться тем, что некоторые вещи ускользают от нашего познания. Вот какие соображения послужили первым поводом к этому опыту о разумении. Ибо, на мой взгляд,

первый шаг к разрешению различных вопросов, с которыми почти наверняка должна была столкнуться человеческая душа, состоит в исследовании нашего собственного разума, изучении своих собственных сил и того, к чему они применимы. На мой взгляд, до тех пор, пока этого не сделано, мы начинали не с того конца и напрасно искали удовлетворения в спокойном и надежном обладании наиболее важными для нас истинами, пуская свои мысли в обширный океан бытия, как будто бы все это бесконечное пространство является естественным и несомненным владением нашего разума, в котором ничто не избегает его определений, ничто не ускользает от его понимания.

Если, таким образом, люди, направляя свои исследования за пределы своих способностей, пускают свои мысли странствовать по таким глубинам, где они не достают твердой опоры, то не удивительно, что они поднимают вопросы и умножают споры, которые никогда не приводят ни к какому ясному решению, а только поддерживают и увеличивают сомнения и в конце концов утверждают их в абсолютном скептицизме. А между тем, если как следует изучить способности нашего разума, выявить пределы нашего познания и найти границы освещенной и темной части постижимого и непостижимого, люди примирились бы с открыто признанным неведением одной части и с большей пользой и удовлетворенностью обратили бы свои мысли и рассуждения на другую".

⇐ Предыдущая 42 43 44 45 464748 49 50 51 Следующая ⇒