Сэмюэль Кларк и доказательство существования необходимого и независимого Существа

⇐ ПредыдущаяСтр 77 из 86Следующая ⇒

" Христианство без тайн" Толанда вышло в 1696 г., а год спустя - два сочинения против деизма - " Ответ Толанду" Питера Брауна и " О разуме и вере в связи с тайнами христианства" Джона Норриса. Браун ответил, что разум не может познать ни сущности Бога, ни его атрибутов. Норрис, со своей стороны, утверждал, в противоположность Толанду, что следует различать истины сверх разума и истины вопреки разуму. В 1705 г. появилось " Проявление бытия Бога и Его атрибутов", написанное Сзмюэлем Кларком (1675-1729). Истинным вдохновителем Кларка был Ньютон, защищавший Кларка от Лейбница. В силлогистической форме Кларк показал, что если сущность Бога и недоказуема, то могут быть, однако, доказаны его существование и атрибуты, а также свобода в том смысле, что Бог свободен определять себя сам. Но и человек, вопреки детерминизму Спинозы, свободен. " Мое первое предложение, которое не может быть подвергнуто сомнению, - пишет Кларк, - заключается в том, что нечто существовало всегда. <...> Действительно, поскольку нечто существует в настоящий момент, ясно, что-то существовало всегда. Иначе следовало бы считать, что вещи, существующие в настоящий момент, произошли из ничего и не имеют абсолютно никакого основания, а это является чистым противоречием в терминах". После установления первого положения Кларк переходит ко второму, в соответствии с которым " независимое и неизменное существо должно было существовать вечно". " Предположить бесконечную последовательность существ, зависимых и подверженных изменению, одно из которых производится другим в бесконечном процессе без исходной причины, не означает ничего другого, кроме как заставить возражение отступать шаг за шагом и потерять из виду вопрос, касающийся основ и причин существования вещей". Третье положение: " Это независимое и неизменное существо без всякой внешней причины существует необходимым образом и само по себе". И действительно, заключает Кларк, " единственная идея существа, существующего необходимым образом и само по себе, - это то, существования чего нельзя отрицать без явного противоречия".

Следовательно, разум может постичь существование и атрибуты (бесконечность, вечность, независимость) Бога. Но если так, то чем объяснить Откровение? Откровение, отвечает Кларк, делает более ясными естественные законы морали. С другой стороны, Бог не открыт равным образом всем народам, и христианство, по мнению Кларка - это истинно Божественное Откровение, поскольку его моральное учение совершенно рационально.

Последователем Кларка был Уильям Уолластон (1659-1724), автор " Религии природы", опубликованной в 1722 г., которая в те времена пользовалась широкой известностью. Уолластон обратил внимание на то, что Бог не желал всего того зла, которое люди терпят ежедневно, следовательно, если мир полон скорби, это означает, что план добра и милосердия будет реализован после смерти. Так Уолластон предложил идею бессмертия души.

Энтони Коллинз и защита " свободомыслия"

Энтони Коллинз (1676-1729), выходец из знатной семьи, был учеником Локка. В 1713 г. он опубликовал очерк, который вызвал бурную полемику, - " Рассуждение о свободомыслии". " Под свободомыслием, - пишет Коллинз, - я понимаю применение ума, состоящее в стремлении узнать значение какого бы то ни было положения, в рассмотрении характера доказательств " за" или " против" него и в суждении о нем в соответствии с кажущейся силой или слабостью этих доказательств". Относительно причин, лежащих в основе свободомыслия, Коллинз рассуждает следующим образом: " 1) если знание некоторых истин заповедано Богом, если знание других истин полезно для общества, если незнание опасно для нас, тогда мы имеем право знать любую истину, мыслить свободно /.../; 2) как в ручных ремеслах только путем проб, сравнений и опыта мы постигаем, что является лучшим и совершенным, так в науках совершенства можно достичь только через свободомыслие; 3) если люди или пренебрегают мышлением, или позволяют убедить себя, что они не имеют права свободно мыслить, они не только не смогут достичь совершенства в науках, они дойдут до самого большого абсурда, какой только можно себе представить, как в принципе, так и на практике. Сколько их, абсурдных представлений о божестве не только у язычников, но и у христиан! "

Следовательно, свободомыслие состоит в непредубежденном анализе значения причин, доказательств, которые поддерживают или опровергают какую-либо теорию. Вот некоторые, по мнению Коллинза, абсурдные, необоснованные идеи: " Непогрешимость человека или собрания людей, данная священникам власть осуждать или спасать, поклонение образам, святым и реликвиям и тысяча других глупостей, каких никогда не было даже у язычников". Все это могло произойти именно из-за отсутствия свободомыслия. А " сколько глупостей преобладало в этике, в астрономии, в натурфилософии и во всякой иной науке? Самозащита во всех случаях оценивалась отцами Церкви как незаконная; второй брак считался ими чем-то вроде адюльтера; ростовщичество - запрещенным по закону Бога. Сопротивляться этому означало быть еретиком; и Галилей еще в прошлом веке был брошен в тюрьму за идею, что Земля вертится". По мнению Коллинза, католические священники и лютеранские пасторы стократ виновнее в том, что запретили свободомыслие: они отказались от собственного разума и требуют от верующих того же. Нахальством они напоминают " жену, застигнутую своим мужем в постели со священником. " Это дьявол захотел обесчестить Божьего человека, - не растерялась обманщица, - и уж лучше поверить дорогой жене, нежели своим глазам" ". Противники свободомыслия непрерывно трудятся над тем, чтобы наложить оковы на человека, помешать ему использовать свои возможности. " Но что может быть более абсурдного? - вопрошает Коллинз. - Я не вижу иного способа отличить истину от лжи или узнать, нахожусь я в безопасности или подвергаюсь риску, кроме как используя разум, которым наградил меня Бог". Упражнение мысли богоугодно, и " свободомыслие, судя по опыту, - единственно пригодное средство против господства дьявола над людьми, чья власть и сила распространяются обратно пропорционально разуму; в то время как любое другое средство, например умножение числа священников, часто наращивало, но никогда не уничтожало силы дьявола".

Критикуя пророчества в работе " Рассуждение об основах и причинах христианской религии" (1724), Коллинз в " Философском исследовании человеческой свободы" (1717) пришел к ограничению свободы воли. " Прежде всего, - пишет он, - хотя я отрицаю свободу воли в определенном смысле этого слова, однако я борюсь за свободу, поскольку она означает возможность делать то, что нравится. <...> Во-вторых, когда я утверждаю необходимость, я имею в виду только то, что называется " моральной необходимостью", понимая под этим, что мыслящее и чувствующее существо руководствуется разумом и своими чувствами; но я отрицаю, что человек детерминирован подобно часам или другим предметам того же рода, которые, из-за отсутствия чувств и мыслей, подчинены абсолютной необходимости, физической и механической". Коллинз не считает свой психологический детерминизм противостоящим морали, наоборот, он является лучшим способом спасти мораль, поскольку показывает, что человеческое действие детерминировано рациональными мотивами. В 1713 г. Ричард Бентли (1662-1742) в " Заметках о новейшем рассуждении о свободомыслии" подчеркнул, что исследование Библии требовало гораздо больше серьезных знаний, нежели те, которыми располагал Коллинз; Бентли обнаружил цепь филологических ошибок. Другим критиком Коллинза стал Джонатан Свифт, который, иронизируя над тезисами Коллинза, написал в " Рассуждении о свободомыслии Коллинза, изложенном простыми словами", что " человеческий род в массе так же приспособлен думать, как и летать".

Мэтью Тиндаль
и сведение Откровения к естественной религии

Ближайшим последователем Коллинза был Томас Вулстон (1669-1733), он применил теорию Коллинза к рассказам о чудесах; в своих " Шести рассуждениях о чудесах нашего Спасителя", опубликованных между 1727 и 1730 гг. Для Коллинза чудеса - или ложь, или мы должны воспринимать их как аллегории. Так, например, Воскресение Христа всего лишь вымысел его учеников. Аллегоричны и пророчества. За эти свои идеи Вулстон был осужден и приговорен к годичному тюремному заключению и штрафу. В его защиту выступили Кларк и Вистон (Уистон) (1667 -1752), последователь Ньютона в Кембридже. Вулстон не смог уплатить штраф и умер в тюрьме, несмотря на амнистию. Необходимо заметить, что споры, начало которым положил Вулстон, привлекли внимание Вольтера, который в это время находился в Англии.

Все в том же 1730 г. появилось " Христианство так же старо, как и творение" Мэтью Тиндаля (1653-1733). Тиндаль, развивая идею союза теории естественного права и деизма, стал поборником религиозной свободы в политике. Необходимо упомянуть его " Очерк о повиновении верховным властям" 1694 г., " Очерк о власти магистрата и правах людей в вопросах религии", появившийся в 1697 г., где Тиндаль разрабатывает политические и религиозные идеи Лок-ка. В последней работе читаем: " Под религией я понимаю веру в Бога, понимание обязанностей как результат знания, которым мы обладаем о Нем и о нас самих, и отношениях, в которых мы находимся с Ним и нашими близкими". Следовательно, существуют естественные законы, установленные Богом (как, например, закон самосохранения, внедренный Богом в нашу природу) и, которым надо следовать. Тиндаль утверждает: " Бог был счастлив сам по себе, и не было другой причины создания человека, как сделать его счастливым в этой жизни, а также в будущей; и если бы человечество следовало правилам, предписанным Богом, в том, что касается взаимоотношений, то как бы благословенно они процветали! И какое несчастье и смятение в этой жизни порождает тот, кто отступает от этих правил, не говоря уже о наказании в жизни будущей за свои действия против Бога".

" Христианство так же старо, как и творение" имело подзаголовок " Евангелие - восстановление естественной религии". Единственно истинная религия - это естественная религия, а позитивные религии, по мнению Тиндаля, - не что иное, как подделка и порча единственно истинной религии - естественной. Последняя, пишет Тиндаль, " не отличается от религии Откровения ничем, кроме способа передачи: первая - внутреннее познание, а вторая - внешнее познание неизменной воли Существа, бесконечно мудрого и бесконечно доброго". В сущности Бог создал вечные законы, мудрые и неизменные для Вселенной и человеческой природы, и абсурдно думать, что Бог хотел открыть Себя и Свои законы одному-единственному народу. Поэтому Откровение по сути бесполезно. По своему содержанию оно " воспроизводит религию природы". И там, где наблюдается расхождение, там - суеверие и насилие. Истинная религия разумна, а разум - проводник наших действий. Деизм Тиндаля последователен и радикален. " Бог, - утверждает он, - не дал людям никакого другого средства, кроме разума, Бог сделал нас мыслящими существами, и разум подтверждает, что такова его воля, чтобы мы действовали по достоинству нашей натуры". Вот рационалистическое кредо Тиндаля: " Как глаз - единственный судья доступного видению, а ухо - слышимого, так разум - единственный судья того, что разумно".

Джозеф Батлер:
естественная религия фундаментальна, но это не все

Если против Коллинза выступили Бентли, Томас Шерлок (1678- 1761), защищавший таинства и пророчества (ведь апостолам, смело идущим навстречу смерти, нельзя не верить), и Эдвард Чендлер (1688-1750), то против Тиндаля в 1731 г. выступил Джеймс Фостер (1697-1753) с книгой " Польза, истина и превосходство христианской религии". Фостер считал, что если Бог создал умных и глупых людей, точно так же Он мог открыться одному-единственному народу, и наконец, человеку не дано судить о Божественном промысле. В 1732 г. появилась книга " Защита религии Откровения"; ее автор - Джон Конибир (1692-1755) напомнил о склонности к ошибкам и несовершенстве человеческого разума. Как необходим Ньютон, чтобы раскрыть секреты астрономии, так необходимо божественное Откровение, чтобы указать подлинную религиозную истину.

" Не было простым совпадением одновременное появление в 1726 г. " Путешествий Гулливера" и " Пятнадцати проповедей" Батлера, ставшее концом радикально оптимистической философии, ее кульминация пришлась на конец XVII в. и первые десятилетия XVIII в. - в трудах Локка, Лейбница, Шефтсбери" (А. Плебе).

" Батлер своей работой показал если не определенность, то возможность религиозных истин, сразив слепой и поверхностный оптимизм деистов. Батлер, как Паскаль, говорит о покрове тайны, который почему-то пытаются сорвать. Ему не чуждо трагическое ощущение жизни, о чем говорит он с убедительным красноречием, не теряя надежды, что нравственная жизнь - источник надежного спасения. Преклоним колени пред нашим " Я"; даже если в нас бездна, если часто " Я" ненавистно, по сути это единственное утешение. В нравственном опыте выявляются и проясняются религиозные трудности. В голосе сознания, указующем дорогу добра, мы непременно находим Бога" (Э. Гарен).

Епископ Джозеф Батлер (1692-1752) опубликовал в 1726 г. " Пятнадцать проповедей о человеческой природе". В этой работе изложены его размышления об этике. Его теологические идеи изложены в работе " Аналогия религии, естественной и Откровения, с устройством и движением природы", в " Шести проповедях, произнесенных по общественным поводам" (1748), автор распространяет эти идеи на политическую сферу.

В пятнадцатой проповеди Батлер утверждает, что даже " наиболее мудрый и наиболее образованный человек не может понять дел Бога, методов и планов Его промысла в создании мира и в управлении им. Творение абсолютно и целиком за пределами наших максимальных способностей". Поскольку знания получаемы из следствий, причины " полностью остаются во тьме нашего неведения". Мы описываем некоторые правила, относящиеся к частному повторению наблюдаемых явлений, но " природа и суть вещей - это то, о чем мы совершенно не осведомлены". " Каждый открываемый секрет, каждое открытие убеждают нас в бесчисленных фактах, остающихся еще спрятанными, о существовании которых мы прежде даже не подозревали". С другой стороны, в том, что касается " управления миром", из рассуждения о конечных причинах, личных заслугах и провинностях, которые каждый хорошо видит, мы можем узнать " кое-что о планах Провидения, достаточное, чтобы поддержать нашу религию и добродетель; однако поскольку царство над миром неограничено в пространстве и во времени, его общая система с необходимостью должна оставаться за пределами нашего понимания". И " кто может объяснить дела Его (Бога) правосудия? ", - " пути и дела Господа слишком обширны и глубоки для наших способностей". И не будет " ни в какой мере абсурдным предположить, что вуаль наброшена на некоторые истоки бесконечной силы, мудрости и доброты, созерцание которых могло бы тем или иным образом слишком сильно поразить нас; цели лучше отбираются и реализуются, если они скрыты от нашего сознания. Всемогущий окружен тьмой по причинам и целям, о которых мы не имеем и малейшего представления". Следовательно, разум вовсе не всемогущ, и " религия заключается в подчинении и покорности Божественной воле. Наше состояние в этом мире - школа упражнения в таком поведении; и неведение, поверхностность разума, искушения, трудности и беды, которые мы изложили, все в равной мере способствует тому, чтобы сделать его таковым". Человек поэтому не должен удивляться, если с ним случаются " таинственные вещи, когда он пытается докопаться до их сути". Во-вторых, добавляет Батлер, " наше незнание является ответом на многие вопросы, вызванные возражениями против религии, особенно те, что возникают при кажущихся зле и неправильностях в устройстве природы и управлении миром". В-третьих, " поскольку устройство природы, методы и намерения Провидения в управлении миром выше нашего понимания, мы должны смириться с незнанием и заниматься тем, что на уровне наших способностей и что составляет реальную обязанность".

Важно понять, что мы должны делать и на каком фундаменте устанавливать наши этические нормы. В связи с этим во второй Проповеди, выступая как против Гоббса, так и против Шефтсбери, Батлер отстаивает нормативную ценность сознания: " Есть высший принцип сознания в каждом человеке, который осуществляет различие между низшими и высшими запросами сердца, а также между его внешними действиями; он вводит разграничение между ним самим и принципами и действиями, которые он регулирует; и он устанавливает, какие действия сами по себе справедливы, правильны и хороши, а какие, наоборот, сами по себе плохи, ошибочны и несправедливы. Разум без советов и информации решается соответственно одобрить или осудить действия. И если его не заставляют силой молчать, он стремится, естественным образом и спонтанно, предвосхитить высшее, решающее суждение, которое в будущем должно утвердить его собственное мнение. Именно благодаря этой возможности, естественной для человека, он является существом моральным, которое само для себя закон".

С другой стороны, говоря о нищете и невежестве, Батлер не только предлагает основы морального суждения и руководство к моральным действиям, но ищет также путь познания трансцендентной реальности. Это путь аналогии. " Вероятная очевидность, в силу своей собственной природы, предлагает только несовершенную форму информации для существ с ограниченными способностями. Для безграничного разума нет ничего вероятного, все ясно и определенно, но для нас вероятность - эффективный проводник в жизни". Именно с помощью принципа аналогии Батлер пытается навести мост между человеком и Богом, ограниченным разумом и разумом безграничным. Законы природы не отличаются от законов Откровения, Божественное от природного. " Сравним известный ход вещей с тем, что, как было сказано, является системой естественной морали, порядком, установленным Провидением или правительством, под властью которого мы находимся, с религией, которая учит нас верить и ждать, и посмотрим, не одного ли они вида. И, я полагаю, в результате сравнения окажется, что они в значительной степени таковы, ибо созданы по одним и тем же законам и принципам Божественного Провидения, если и естественный порядок вещей, и отрефлектированный - оба от Бога, если они совпадают, то вместе образуют единый провиденциальный план". И если верно, что некомпетентный судья не знает всего, это не значит, что он не знает ничего. " Даже если естественная религия - фундамент христианства, она никоим образом не является всем". В заключение Батлер присоединяется к мнению Паскаля, что человек барахтается в нищете, путанице и незнании, однако он не пренебрегает разумом - именно с его помощью он пытается открыть себе дорогу истины, не будучи ни дерзким, ни отчаявшимся.

⇐ Предыдущая 72 73 74 75 767778 79 80 81 Следующая ⇒