Вера и разум: основные проблемы.

Стр 1 из 2Следующая ⇒

ТЕМА 7. Философская апологетика. Вера и разум.

Цели и задачи изучения темы.

В ходе освоения темы предлагается изучить:

1. Философия и богословие.

2. Вера и разум: основные проблемы.

3. Психологическое и онтологическое понимание веры.

4. Вера как онтологическое свойство целостного человека.

Философия и богословие.

Философия всегда теснейшим образом была и остается связанной с религией.

Во-первых, потому, что философия связана с религией «генетически». Известно, что на начальном этапе своего становления философская мысль ещё не вполне отделена от мифологии и религии, она функционирует в ситуации недостаточной разделённости мифа и логоса. Философия в этот период несёт отпечаток генетической связи с религией. Это выражается хотя бы в том, что её темами и вопросами становятся предметы прежнего мифологического переживания, содержание религиозной мудрости и компоненты культовой практики. Философии неоткуда было появиться, кроме как из религиозно-мифологической культуры, поэтому обособление философии от религии и явилось первым выражением отношения философии к религии. Философия осуществила перенос актов переживания мира из области телесных действий и душевной спонтанности в область сознания, рациональной рефлексии. Обособляясь от религии, философия осмысляет и обозначает этот свой суверенитет, определяя себя и свою самостоятельность прежде всего, естественно, в отношении религии. Итак, генетическая связь философии с религией, теоретическая преемственность и затем постоянное сосуществование этих форм духовной жизни в границах общечеловеческой культуры, – это первое условие исконной связи философии и религии.

Второе условие можно обозначить как «формальное». Осознав себя самостоятельной областью духовной деятельности, философия выдвигает свои притязания на оправдание и санкцию для всякого явления реальности, становится мерой всех вещей; «вследствие способности к сознательному размышлению, к рефлексии, – пишет Владимир Соловьёв, – человек подвергает суждению и оценке все фактические данные своей внутренней и внешней жизни». То или иное явление может теперь считаться действительным только в том случае, если эту его действительность подтвердит философия (иными словами, философствующий человеческий разум). Европейская философия утверждает себя как высшее познавательное усилие, контролирующее все иные усилия человека. Итак, поскольку в сферу внимания и интереса философии попадает вся реальность без исключения, то предметом такого критического внимания с необходимостью становится и религия.

Если же мы обратимся к истории философии, то мы обнаружим следующее. Петр Дамиани (1007–1072 гг.) считал, что в познать Бога можно лишь верой, а разум если и может быть полезным, то лишь в качестве служанки. Благодаря Петру Дамиани классической формулой схоластики в Западной Европе стала фраза, сказанная еще Филоном Александрийским: «Философия есть служанка богословия». Все, что относится к мирскому, светскому, должно подчиняться церковному, ибо мирское, светское есть тело, а Церковь есть душа. Так же, как в человеке тело подчиняется душе, так и в нашей жизни светская власть должна подчиняться церковной власти – власти папы. Философия, не поставленная в рамки церковного учения, есть вымысел диавола, а логика есть источник всех ересей. Поэтому философия не должна быть самостоятельной, а должна быть лишь служанкой богословия и ей должны быть поставлены определенные пределы, каковыми являются догматы и таинства. Философия ни в коем случае не должна анализировать христианские таинства и догматы, потому что они выше нашего разума, превосходят его. Божественное всемогущество, согласно Петру Дамиани, настолько превосходит наше понимание, что Бог действительно может сделать все.

Отчетливое выражение этой мысли мы находим и у Фомы Аквинского в его «Сумме теологии»: «Эта наука (теология) может взять нечто от философских дисциплин, но не потому, что испытывает в этом необходимость, а лишь ради большей доходчивости преподаваемых ею положений. Ведь основоположения свои она заимствует не от других наук, но непосредственно от Бога через Откровение. Притом же она не следует другим наукам как высшим по отношению к ней, но прибегает к ним, как к подчиненным ей служанкам».

Фома Аквинат установил то «равновесие» между верой и знанием, которого требовала и ждала его эпоха, – он просто уступил знанию (философии) всю территорию того, что может быть познаваемо «естественным разумом». Это учение о самодостаточности «естественного разума» в познании мира и человека есть, в сущности, новое, чуждое основным течениям даже античной мысли понятие: возвышая Откровение над «естественным разумом», Аквинат в то же время рассекает единую целостность познавательного процесса. Она была таковой у греков, т. е., конечно, у самых значительных мыслителей Греции; она была таковой и у христианских богословов ранних и поздних – до XIII века. Аквинат же своим решением вышел уже на новый путь и тем надолго разрешил для Запада трудную тему о соотношении внерелигиозного знания и веры, ибо создал возможность мирного их соотношения наподобие соотношения двух этажей здания – есть этаж «естественного» (внерелигиозного) познания, но есть и следующий этаж – религиозного познания.

Это открыло новый путь для чисто философского творчества, которое не просто стало обходиться в дальнейшем без религиозного обоснования («верхнего этажа»), но постепенно вышло на путь полной автономии, возводимой отныне в принцип.

То, что впоследствии вылилось в учение о полной автономии разума, что определило затем всю судьбу западноевропейской философии, было таким образом впервые со всей ясностью намечено именно Фомой Аквинатом, от которого и нужно вести разрыв христианства и культуры, весь трагический смысл чего обнаружился ныне с полной силой.

Конечно, понятие «естественного света разума» не есть понятие мнимое, оно соответствует бесспорной реальности, но разве жизнь во Христе не несет с собой подлинного «обновления ума», не меняет самую работу «естественного», т. е. разума, подчиненного действию первородного греха? Вся ошибка Аквината состояла в том, что он берет понятие «естественного разума» как понятие неподвижное, тогда как дело идет в христианском мире вовсе не о том, чтобы «христиански употреблять» разум, а о том, чтобы в Церкви находить восполнение и преображение разума. Для христианина разум не есть «нижний» этаж его духовной целостности, а живая сфера его духа, куда проникают благодатные лучи Церкви. Отделять разум от веры, философию от богословия – значит ограничивать свет Откровения только той сферой духа, которая обращена к Богу, считать, что жизнь в Церкви не открывает нам пути к преображению всего нашего естества, запечатленного действием первородного греха.

Вопросы для повторения

1. Что такое Ипостась в контексте данной темы?

2. Дайте теологическое понимание веры.

3. Дайте психологическое понимание веры.

4. Дайте онтологическое понимание веры.

ТЕМА 7. Философская апологетика. Вера и разум.

Цели и задачи изучения темы.

В ходе освоения темы предлагается изучить:

1. Философия и богословие.

2. Вера и разум: основные проблемы.

3. Психологическое и онтологическое понимание веры.

4. Вера как онтологическое свойство целостного человека.

Философия и богословие.

Философия всегда теснейшим образом была и остается связанной с религией.

Вера и разум: основные проблемы.

Говорить о важности проблемы соотношения веры и разума в религиозной философии – совершенно излишне. Но для ее решения необходимо прояснить основные понятия. Вера – основное понятие христианства: « Кто будет веровать и креститься, спасен будет; а кто не будет веровать, осужден будет » (Мк. 16, 16). Вопросы веры являются основными и в Посланиях святых апостолов, и в творениях отцов Церкви. Некоторые считают, что в православной литературе, в отличие от католической и протестантской, проблема веры не разработана так же полно. «Как и учение о благодати, оно (то есть учение о вере) ждет еще разработки», – пишет автор статьи в энциклопедии «Христианство» И.Д.Андреев.

Важность этого вопроса очевидна и при взгляде на нее с точки зрения современного человека. Неверие стало главенствующим фактором в мире. Ведь, как обычно представляется, если человек во что-то верит, то лишь потому, что он не может это доказать. А если нечто доказано, то об этом существует знание, а не вера. Современный так называемый цивилизованный человек считает зазорным принимать что-либо просто на веру, без проверки разумом. Вера уходит из жизни людей, и вполне понятна обратная реакция некоторых христиан – во всем виноват разум, а атеизм и неверие – следствие развития наук.

Проблема отношения веры и разума – одна из ключевых в христианской философии и богословии. Особенно остро эта проблема стоит в православной апологетике и миссионерстве: имеем ли мы право вторгаться силами нашего разума в вопросы религии – рассуждать о Боге, о чуде, о таинствах и так далее? Можем ли мы судить разумно или должны оставаться только на позиции веры? Следовательно, если мы скажем, что христианство должно опираться на разум, то скажут, что мы тем самым поставим веру под начало знания, а « все, что не по вере, грех » (Рим. 14, 23). А если мы в своей проповеди Евангелия будем говорить, что надо просто верить в Иисуса Христа, то очевидно возражение: «Почему именно во Христа? Должен быть критерий выбора. Поверить просто так – это легкомыслие». И возражающий будет по-своему прав: нельзя верить «просто так», должно быть некое основание. Но, с другой стороны, вера всегда предполагает акт волевой, свободный, ибо в объекте веры всегда можно сомневаться. Ведь в том-то и заключается подвиг веры, что человек преодолевает в себе это сомнение, отвергает соблазнительные доводы разума.

Итак, человек мыслящий скажет, что верить «просто так» он не может, он должен найти более авторитетные аргументы, которые могли бы стать основанием для его веры. Если же человек, тем не менее, соглашается начать себя убеждать («Я не верю, и это плохо»), то с точки зрения обыденного сознания это будет состоянием, похожим на самозомбирование, самогипнотизирование. Более того, если человек начинает верить, при этом отказываясь от сомнения, то он тем самым делает шаг предательства по отношению к истине, то есть к Богу, поклоняться Которому следует « в духе и истине » (Ин. 4, 24). Ведь любая истина познается, ищется и доказывается, в том числе и истина о Боге. Если же ее нельзя доказать, то Бог – не истина.

Далее, вера предполагает веру в некоторый авторитет и послушание этому авторитету. Но авторитеты могут быть разные. Поэтому чтобы выбрать какой-то авторитет, нужно иметь критерий, который тоже должен быть как-то обоснован.

Вера представляется современному человеку отказом от своего достоинства. «Человек – это звучит гордо», а ему предлагают смириться, верить в недоказанное, то есть сделать некий легкомысленный и унизительный шаг. Если же человеку сказать, что он должен верить из-за страха наказания Божиего, то он тем более начинает бунтовать.

Во всех этих возражениях прослеживается одна мысль – о противоположности веры и разума. Верить можно лишь в то, что нельзя доказать, и наоборот, если мы что-то подвергаем исследованию разумом, то мы в это уже не верим в собственном смысле слова. И эта мысль кажется настолько очевидной, что признается и верующими, и атеистами. Однако все не так просто, как кажется на первый взгляд.

В понимании веры прежде всего отмечают субъективный ее аспект. Вера – это акт свободной воли человека. Доведенная до абсурда в современном мире, эта концепция поселила в людях уверенность в том, что верить можно во что угодно – в Бога, в магию, в науку, в себя и так далее, и при этом не нужно отчитываться за свой выбор. При этом исчезает второй аспект веры – ее объект, во что человеку верить, истинна ли эта вера. Это расхождение имеет и свою историческую перспективу в области христианской философии и богословия.

12 Следующая ⇒