Субъективное право как элемент структуры правоотношения

⇐ ПредыдущаяСтр 13 из 18Следующая ⇒

Права и обязанности представляют собой элемент правоотношения, конкретизирующий нормы права применительно к данным участникам в данных отношениях. Абстрактная возможность отношения превращается в действительность (как уже упоминалось, в действительность первого порядка) и тем самым становится моделью поведения данных лиц в данных условиях. «Привязывая» общую норму к конкретным условиям, в которых действуют участники, последние либо выражают свою волю, либо ощущают последствия совершенных ими поступков. Таким образом, в конкретном правоотношении норма приобретает свое реальное бытие. Абстрактное предписание нормы в результате юридических фактов превратилось в элемент правоотношения как реального общественного отношения. В процессе определения прав и обязанностей взаимодействуют общая воля государства, выраженная в норме права, и воля участников отношений. В этой связи необходимо остановиться на вопросе о волевом характере правоотношения, поскольку от его решения зависит основная характеристика прав и обязанностей как элементов структуры.

Представляет ли собой правоотношение только выражение воли господствующего класса (всего общества), либо в правоотношении сочетается воля общества и индивидуальная воля участников? О. С. Иоффе и

217

М. Д. Шаргородский считают, что правоотношение следует рассматривать как волевое отношение не с точки зрения субъективной воли его участников, а с точки зрения объективной воли, воли государства, выраженной в юридических нормах, на основе которых устанавливаются правовые отношения. Волевое содержание правоотношения, по их мнению, воплощается в субъективных правах и обязанностях его участников ¹. Высказанное положение обосновывается тем, что во многих правоотношениях возникновение и развитие их происходит помимо воли участников. В качестве примера таких отношений ссылаются на возникновение гражданских обязательств из причинения вреда; возникновение уголовных правоотношений; прекращение правоотношений в результате истечения исковой давности или погасительной давности.

Вряд ли можно признать убедительным отрицание волевого характера правоотношения с точки зрения воли его участников, ссылаясь лишь на то, что некоторые правоотношения возникают или прекращаются помимо воли участников. Как известно, в наиболее широком круге отношений — в реализации гражданами их политических прав, в гражданских, трудовых, земельных, семейных, колхозных и ряде других правоотношений — воля участников выражается достаточно четко. В положении Маркса о том, что для процесса обмена «товаровладельцы должны относиться друг к другу как лица, воля которых распоряжается этими вещами», что юридическое отношение, формой которого является договор, есть волевое отношение, в котором отражается экономическое отношение², подчеркивается волевой характер юридического отношения. В наиболее широком круге отношений, опосредствуемых правом, именно там, где право играет активную организующую роль, вряд ли можно отрицать характер правоотношения как волевого отношения, в котором общая воля, выраженная в норме, считается с волей участников.

Но и в тех правоотношениях, возникновение и прекращение которых на первый взгляд не зависит от воли участников, в действительности в той или иной форме налицо выражение воли по крайней мере одного из участ-

¹ См. О. С. Иоффе, М. Д. Шаргородский, указ. работа, стр. 217-219.

² См. К. М а р к с и Ф. Энгельс, Соч., т. 23, стр. 94.

ников. Нельзя считать, что воля должна быть выражена всеми участниками и в какой-то мере должна совпадать. Это относится только к ограниченному кругу отношений. Во многих случаях правоотношение может возникнуть по воле одного из участников, но в завязке этих отношений существенную роль играет поведение другого участника, выражающее в той или другой мере его волю. Так, уголовно-правовое отношение возникает в связи с совершенным преступлением. Конечно, воля преступника была направлена не на возникновение правоотношения, а на достижение преступного результата, но этот волевой акт является основанием возникновения правоотношения. Что же касается другой стороны — органов государства, то здесь налицо волевой акт государства, осуществляющего право на наказание преступника.

Иногда ссылаются на то, что правоотношение может прекратить свое существование в результате истечения исковой или погасительной давности и тогда даже субъективная воля, связанная с осуществлением правоотношения, не входит в содержание правоотношения ¹. Однако, не осуществляя своего права, управомоченное лицо тем самым выражает свою волю. Отказ от осуществления права в течение определенного срока и является основанием для применения исковой давности. Таким образом, и в данном случае прекращение правоотношения основывается на выражении воли сторон, хотя выражением воли служит отказ от реализации права в течение определенного времени. Действительно, нормы закона, устанавливающие основания для приостановления течения срока исковой давности, предоставляющие право суду и арбитражу продлить срок при наличии уважительных причин, направлены на то, чтобы обеспечить соответствие последствий воле стороны, выраженной в отказе от осуществления прав в течение предусмотренного законом срока.

⁾ Ю. К. Толстой, обоснованно возражающий против отрицания волевого содержания правоотношения с точки зрения субъективной воли, полемизируя с О. С. Иоффе по вопросу о так называемых прекращенных правоотношениях, приходит к выводу о том, что эти правоотношения оказались прекращенными потому, что не произошло взаимодействия социальной воли, возведенной в закон, с индивидуальной волей (см. Ю. К. Толстой, К теории правооотношения, стр. 22). На слабость этого аргумента указывают О. С. Иоффе и М. Д. Шаргородский (указ. работа, стр. 218—219).

219

Самый характер исковой давности, истечение которой погашает возможность использования средств государственного принуждения для защиты права, но не погашает материального права, также свидетельствует о том, что в рассматриваемых случаях воля участников имеет существенное значение. Так, в случае исполнения обязанности должником по истечении срока исковой давности он не вправе требовать исполнения обратно (ст. 89 ГК РСФСР). Если собственник, имуществом которого незаконно владеет другое лицо, не предъявляет иска о возврате имущества (либо ему отказано в иске в связи с истечением срока исковой давности), а затем завладевает этим имуществом (не нарушая при этом нормы права), то его действия являются правомерными. В обоих рассматриваемых случаях правоотношение материального права не прекратилось. Отпала лишь возможность принудительного осуществления права. Норма ст. 16 Основ гражданского законодательства, устанавливающая, что требование о защите нарушенного права принимается к рассмотрению судом, арбитражем или третейским судом независимо от истечения срока исковой давности, также направлена на то, чтобы выявить конкретные обстоятельства, определить поведение сторон, выражающее их волю, и лишь после этого решить вопрос о предоставлении или отказе в судебной защите права.

Может быть, при тщательном рассмотрении некоторых частных случаев удастся установить, что то или иное правоотношение возникло независимо от воли участников. Но это исключение из общего правила, и на основании такого исключения нельзя решать одну из важнейших проблем теории правоотношения.

Вопрос о том, является ли правоотношение выражением воли государства, закрепленной в норме, либо сочетанием воли государства и воли участников, имеет большое теоретическое и практическое значение. Ведь основная задача, функция, выполняемая правоотношением, заключается в том, чтобы общая воля, выраженная в норме права, была реализована в конкретных актах поведения (действиях или воздержании от действий) граждан и коллективов. Поэтому реализация нормы в правоотношении раскрывает соотношение общей и индивидуальной воли, их соответствие, определяет те возможности, которые заключены в воздействии на поведение, дает основа-

ние судить о социальной эффективности нормы. Рассматривать правоотношение только как выражение воли государства — значит отказаться от сопоставления общей и индивидуальной воли, от возможности установления обратной связи на основании данных о реализации нормы в правоотношении.

С проблемой соотношения общей и индивидуальной воли в правоотношении приходится сталкиваться дважды: во-первых, при возникновении правоотношения и установлении прав и обязанностей и, во-вторых, при сопоставлении реального поведения с правами и обязанностями, что в значительной мере может быть сведено к осуществлению прав и исполнению обязанностей. Анализ соотношения общей и индивидуальной воли в выяснении связей структурных элементов правоотношения на каждом из этих этапов позволяет глубже раскрыть механизм правового регулирования, определить социальную эффективность нормы или правового института.

На каждом из рассматриваемых этапов соотношение общей и индивидуальной воли имеет свои особенности. В советской литературе справедливо указывалось на то, что правоотношение должно соответствовать норме права, что отклонение воли участников от общей воли, выраженной в норме, может повлечь за собой противоправное состояние, но не меняет содержания правоотношения, которое определяется нормой ¹. Но это положение верно лишь до тех пор, пока анализируются такие элементы структуры правоотношения, как права и обязанности. Если же рассматривать связь прав и обязанностей с реальным поведением, то здесь положение может оказаться иным. Не переходя в правонарушение, поведение участников может существенно отклониться от той модели, которая закреплена в правах и обязанностях. И тогда проявится несоответствие реального поведения модели. Такое несоответствие свидетельствует либо о несоответствии правовой нормы реальным экономическим, социальным и иным условиям, либо о недостатках, относящихся только к правовому выражению, к ее форме.

¹ См. М. И. Карева, С. Ф. Кечекьян, О социалистических правоотношениях. Тезисы докладов, М., 1956; С. Ф. К е ч е к ь я в, указ. работа, стр. 38—40.

221

Соотношение общей и индивидуальной воли в установлении прав и обязанностей как элементов структуры правоотношения имеет различные варианты в зависимости от характера правоотношения. Во многих областях общественных отношений возникновение правоотношения, конкретные права и обязанности во многом зависят от индивидуальной воли участников. Закон предоставляет широкие возможности выбора любого варианта сочетания прав и обязанностей. Для развитого социалистического общества характерно значительное расширение области отношений, в правовом оформлении которых решающую роль играет воля участников отношений. Развитие социалистической демократии во всех областях экономической, политической и культурной жизни, расширение прав предприятий и объединений, активизация инициативы и повышение ответственности исполнителей — все это определяет значительное расширение сферы отношений, участники которых в соответствии с общей нормой закона избирают вариант правового закрепления своих взаимных отношений. Отсюда увеличение удельного веса диспозитивных норм в законодательстве последних лет, значительное обогащение правовых форм отношений социалистических организаций и граждан. Так, в связи с хозяйственной реформой получают все большее распространение такие правовые формы, как договоры имущественного найма между социалистическими организациями, договоры комиссии, поручения и др. Рост сферы обслуживания также связан со значительным обогащением правовых форм отношений социалистических организаций и граждан. Таким образом, постоянно расширяется круг правоотношений, возникновение которых определяется волей участников, имеющей существенное значение и в процессе определения взаимных прав и обязанностей.

В связи с научно-технической революцией, с задачей интенсивного роста продукции социалистического производства большое распространение получают нормы с техническим содержанием, оказывающие существенное влияние на характер соответствующих правоотношений. Вместе с тем и в этой области решение многих вопросов предоставляется воле участников правоотношений. Так, в литературе раскрывалась юридическая природа стандарта как нормативного акта с технико-правовым содер-

жанием ¹. Вместе с тем закон предоставляет достаточно широкие возможности для выражения воли сторон при определении стандартов, которым должна соответствовать поставляемая продукция. Практика стандартизации в последнее время характеризуется тенденцией к некоторому увеличению числа диспозитивных норм стандартов, что является одним из условий обеспечения их гибкости и связано с повышением роли договора поставки ².

Возрастание политической активности граждан, обогащение форм участия граждан и производственных коллективов в руководстве жизнью общества находят свое выражение в различных видах общественных отношений, многие из которых регулируются правом и принимают форму правоотношений. Так, значительно обогащаются правовые формы деятельности общественных организаций, формы участия трудящихся в управлении производством³. Закономерный процесс дальнейшего развития социалистической демократии вызывает к жизни и новые правовые формы, в создании и реализации которых существенную роль играет воля граждан, общественных организаций и других групп и коллективов. Это находит свое выражение, в частности, в расширении нормотворческой деятельности общественных организаций, в предоставлении, например, ВЦСПС права законодательной инициативы⁴ и др.

Избирая в соответствии с общей нормой вариант конкретного соотношения прав и обязанностей в данном отношении, определяя свои права и обязанности, участники правоотношения обогащают таким образом общую норму закона, что чрезвычайно важно для полной и эффективной реализации нормы. Общая воля становится тем самым содержанием индивидуальной воли участников на первом этапе формирования правоотношения.

¹ См. М. Б. Емельянова, Стандарты и качество продукции, изд-во «Стандарты», 1971, стр. 58—77.

² См. «Правовые проблемы стандартизации, метрологии и качества продукции», изд-во «Стандарты», 1972, стр. 73—80.

³ См. В. М. Чхиквадзе, Государство, демократия, законность, «Юридическая литература», 1967, стр. 245—260; «Вопросы теории и истории общественных организаций», изд-во «Наука», 1971; «Творческие союзы в СССР», «Юридическая литература», 1970.

⁴ См. «Правовые аспекты деятельности профсоюзов СССР», «Наука», 1973, стр. 156—165.

Соотношение общей и индивидуальной воли носит иной характер там, где веление нормы однозначно, императивно. Но и здесь в конечном счете в возникновении и реализации правоотношений значительное место занимает воля участников. Так, правила трудового распорядка, утвержденный технологический процесс, правила техники безопасности, правила уличного движения и многие другие нормы, порожденные сложными условиями современной общественной жизни, являются обязательными и не допускают отступлений. Вступая по своей воле в трудовые отношения с предприятием, заключая трудовой договор, работник принимает на себя обязанность соблюдать дисциплину труда, а следовательно, и выполнять правила трудового распорядка, технические нормы, связанные с его деятельностью. Главный инженер, начальник цеха, мастер выражает свою волю, занимая соответствующую должность. Тем самым каждый из них принимает на себя обязанность строго соблюдать правила производства работ, техники безопасности, утвержденный технологический процесс и т. и. Гражданин по своей воле приобретает водительские права и садится за руль автомашины. Тем самым он принимает на себя и обязанность строжайшего соблюдения правил уличного движения.

В правоотношениях, возникающих вследствие правонарушения, воля лица ни в какой мере не направлена на возникновение и реализацию правоотношения. Но в основе в конечном счете лежит волевое поведение лица, совершившего правонарушение, — его противоправное поведение. Соотношение общей и индивидуальной воли в таком правоотношении значительно отличается от соотношения в правоотношениях, рассмотренных выше, но и здесь в процессе осуществления правоотношения учитывается характер поведения лица, в частности степень его вины, обстоятельства, в которых было совершено правонарушение, характеристика личности и т. и.

В той или иной форме соотношение общей и индивидуальной воли в правоотношении играет важную роль как для его возникновения, так и для его структуры и осуществления.

Право и обязанность — элементы структуры правоотношения. В этой связи необходимо остановиться на ведущейся много лет дискуссии по поводу определения субъективного права: является ли субъективное право элемен-

том правоотношения, либо оно может существовать и вне правоотношения. Последний вопрос имеет большое значение для определения структуры правоотношения. Действительно, если субъективное право может быть реализовано и вне правоотношения, то тогда возникает необходимость в выделении нового понятия для обозначения права как элемента правоотношения. Иначе размывается понятие правоотношения, один из главных его элементов может оказаться растворенным в более широком понятии. Однако есть ли в этом необходимость? Может ли действительно субъективное право как реальная возможность данного лица в конкретных отношениях реализоваться не в качестве элемента правоотношения? Ответ на этот вопрос неизбежно будет отрицательным, поскольку отсутствие связи права с корреспондирующей ему обязанностью лишает право существенного его элемента — обеспеченности.

Ученые, обосновывающие существование субъективного права вне правоотношения, включают в понятие субъективного права элементы статуса¹. В гл. III мы останавливались на том, что попытка охватить единым понятием статус и право как элемент правоотношения приводит к тому, что слишком широкое понятие теряет свою определенность и становится бедным по содержанию. Рассматривая как субъективное право абстрактную возможность, которая может никогда не осуществиться в действительности, и реальное право, осуществление которого зависит от воли управомоченного, объединяют разнопорядковые явления. Поэтому представляется, что для обозначения права как элемента правоотношения нет нужды искать новый термин. Субъективное право — это именно то право, которое является структурным элементом существующего правоотношения и реализация которого обеспечивается действием правового механизма. В литературе приводились убедительные аргументы, обосновывающие данное положение ².

¹ См., например, «Право и общественные отношения», «Юридическая литература», 1971, стр. 107—114; В. А. Патюлин, Субъективные права граждан: основные черты, стадии, гарантии реализации, «Советское государство и право» 1971 г. № 6, стр. 24—32.

² См. Ю. К. Толстой, Теория правоотношения, стр. 68—73; О. С. Иоффе и М. Д. Шаргородский, Вопросы теории права, стр. 226—229; В. А. Тархов, К вопросу о правовых отношениях, «Правоведение» 1965 г. № 1, стр. 21—27.

К спорным вопросам теории права относится и само определение субъективного права. Здесь, однако, дело обстоит проще, поскольку споры связаны с различными аспектами рассмотрения одного и того же явления. А это позволяет объединить различные точки зрения и предложить определение, охватывающее данное явление в различных плоскостях. Таким образом, дискуссия о понятии субъективного права в этом отношении оказалась плодотворной и дала возможность более полно раскрыть сущность данного явления.

Если, несмотря на различные оттенки высказанных точек зрения, свести их к основному содержанию, то можно установить два направления в определении субъективного права.

1. Сущность субъективного права определяется в аспекте возможности требования управомоченным лицом от обязанных лиц определенных действий или воздержания от действий. При таком подходе субъективное право раскрывается в аспекте обеспеченности его возложением соответствующих обязанностей на точно определенный или относительно определенный круг лиц, в аспекте обеспечения возможности реализации ¹. Этот аспект имеет существенное значение для раскрытия сущности субъективного права как элемента правоотношения, для выделения субъективного права из близких, родственных явлений — морального веления, нравственного долга и др. Однако при таком подходе субъективное право не раскрывается с позиции поведения управомоченного лица. Кроме того, при такой трактовке правоотношения на первый план выступают правоотношения активного типа, связывающие

^] См. М. М. А г а р к о в, Обязательство по советскому гражданскому праву («Ученые труды ВИЮН», вып. 3, 1940);

М. А. Гу рви ч, Право на иск, изд-во АН СССР, 1946, стр. 142— 146; О. С. Иоффе, Правоотношения по советскому гражданскому праву, изд-во ЛГУ, 1949. В дальнейшем О. С. Иоффе справедливо указал на недостаточность такого подхода к определению (см. его же, Спорные вопросы учения о правоотношении. Очерки по гражданскому праву, изд-во ЛГУ, 1957, стр. 40—44). К этой же точке зрения фактически примкнул Л. С. Явич. Поскольку он рассматривает субъективное право как в правоотношении, так и вне его, то право как элемент правоотношения он называет конкретным правомочием и основной характеристикой правомочия считает право требовать определенных положительных действий от конкретных юридически обязанных лиц (см. Л. С. Явич, Право и общественные отношения, стр. 124—127).

данное управомоченное лицо с конкретным обязанным лицом. Между тем, как неоднократно отмечалось в литературе, в системе правового регулирования значительное место занимают и так называемые пассивные правоотношения, в которых праву лица противостоит обязанность относительно определенного круга лиц воздерживаться от совершения действий, препятствующих осуществлению права.

2. Субъективное право определяется с точки зрения положения управомоченного лица. При различных словесных формулировках определение субъективного права сводится к тому, что это — обеспеченная законом мера возможного поведения управомоченного лица ¹. В этом определении раскрывается существенная черта субъективного права как того элемента правоотношения, который определяет возможное поведение участника, способное превратиться по его воле в действительное.

Хотя на первый взгляд приведенные точки зрения могут показаться противоречащими друг другу, на самом деле они раскрывают разные стороны субъективного права как социальной реальности. Неудивительно поэтому, что в советской правовой науке господствует точка зрения, объединяющая два аспекта².

В связи с определением субъективного права ставится вопрос о включении в определение указания на то, что

¹ См. С. Н. Б р а т у с ь, Юридические лица в советском гражданском праве, стр. 26—34; его же, Субъекты гражданского права, стр. 5—21. С. Ф. Кечекьян, возражая против формулировки С. Н. Братуся и Н. Г. Александрова, по существу, пришел к тому же выводу, считая, что сущность субъективного права состоит в гарантированной возможности определенных действий (см. С. Ф. Кечекьян, указ. работа, стр. 48—59; Н. Г. Александров, Законность и правоотношения в советском обществе, стр. 108). См. также А. И. Дудин, Некоторые спорные вопросы теории объекта правоотношения, «Вопросы теории государства и права», Саратов, 1968, стр. 136.

² См. О. С. Иоффе, М. Д. Ш а р г о р о д с к и и, указ. работа, стр. 223; «Общая теория советского права» под ред. С. Н. Братуся и И. С. Самощенко, «Юридическая литература», 1966, стр. 292— 294. Ю. К. Толстой, полемизируя с авторами, придерживающимися, по его выражению, «комбинационных теорий субъективного права», в конечном счете также предлагает определение субъективного права как закрепленной за управомоченным лицом меры возможного поведения в данном правоотношении, обеспеченной возложением обязанностей на других лиц (см. Ю. К. Т о л-стой, К теории правоотношений, стр. 45—46).

субъективное право закрепляется за управомоченным в целях удовлетворения его интересов. Есть ли необходимость в таком указании?

В последние годы представители различных областей общественной науки уделяют значительное внимание вопросам интереса как философской, экономической, психологической категории. Закономерно, что и в юридической науке вопрос об интересе, его правовом опосредствовании, роли и значении в осуществлении права также привлек широкое внимание.

Исследуя право как социальную реальность, как эффективную форму политики социалистического государства, советские юристы должны исследовать и все аспекты воздействия интересов на формирование права и его осуществление. В юридической литературе отмечалось, что потребность экономического развития через осознанный политический интерес переходит в сферу регулирования ¹. Новые функции права в социалистическом обществе, особенно в условиях развитого социализма, требуют глубокого проникновения в механизм мотивации поведения граждан и коллективов. Интересы и связанные с ними формы материального и морального стимулирования оказывают значительное влияние на мотивацию поведения. Здесь возникает одна из актуальных проблем — определение адекватной правовой формы, использующей стимулы материальной и моральной заинтересованности для воздействия на поведение. Разработка этой проблемы находится еще на ранней стадии, но некоторые результаты ее уже налицо.

Интерес рассматривается рядом авторов как объективно существующая категория. Основоположники марксизма-ленинизма неоднократно подчеркивали объективную обусловленность интересов, рассматривали интерес в неразрывной связи с экономическими отношениями². В эксплуататорском обществе антагонистические противоречия находят свое выражение в борьбе классов,

¹ См. Д. А. К е р и м о в. Потребность, интерес и право, «Правоведение» 1971 г. № 4, стр. 95—103; «Роль В. И. Ленина в становлении и развитии советского законодательства», «Юридическая литература», 1971, стр. 20—30.

² См. К. Маркс и Ф. Энгельс, Соч., т. 18, стр. 371; т. 21, стр. 308.

в борьбе их интересов¹. Право выражает интересы господствующего класса, но в ходе классовой борьбы государство вынуждено считаться с конкретными формами этой борьбы, что находит свое выражение в праве — как в нормотворчестве, так и в правоприменительной деятельности. Борьба антагонистических интересов вызывает к жизни различные формы классового подавления и компромиссов.

Так, в условиях феодализма вызревали правовые формы, выражавшие интересы нарождающейся буржуазии. В феодальной Англии, например, формами земельной собственности, выражавшими отношения феодального строя, были фригольд — «свободное держание» и копигольд — «зависимое держание» крестьян. Эти правовые формы были адекватным закреплением отношений феодальной эксплуатации. Они характеризовались существенным ограничением прав копигольдеров, наличием ряда их повинностей в отношении лэндлорда, от которого они «держали землю». С зарождением и развитием капиталистических отношений право закрепляет такую форму земельных отношений, которая выражает интересы буржуазии и обуржуазившейся части аристократии, как «имение с безусловным правом собственности и владения» (estate in fee simple). Она по существу представляла собой форму буржуазной собственности. «Консервативный характер» английской буржуазной революции, о котором писал К. Маркс², компромисс в осуществлении интересов буржуазии и крупной земельной аристократии нашли свое выражение, в частности, в том, что феодальные формы землевладения уживались с развитыми капиталистическими отношениями до 1925 года, когда эти формы были отменены.

Современное капиталистическое государство, выражая интересы монополистической буржуазии, вынуждено вместе с тем идти на отдельные уступки, связанные с борьбой рабочего класса, выражающего свой классовый интерес. Но буржуазное государство и право, выражая интересы господствующего класса, посредством тончайших юридических ухищрений и действуя вместе с тем,

¹ См. В. И. Лени н, Поли. собр. соч., т. 16, стр. 218; т. 2, стр. 510.

² См. К. М а р к с и Ф. Э н г е л ь с, Соч., т. 7, стр. 222.

когда оно считает нужным, самыми грубыми методами, делает все для того, чтобы свести на нет вырванные уступки.

В социалистическом обществе партия и государство на основе познания объективных интересов способствуют их реализации в научно обоснованной политике, в законодательстве и практике его применения ^!.

В процессе правового регулирования, определяя адресатов нормы — участников будущих правоотношений, распределяя их права и обязанности, гарантии осуществления прав и т. и., государство выражает интересы всего общества и в то же время учитывает, согласовывает, оценивает интересы отдельных лиц и коллективов. Морально-политическое единство советского общества, обусловленное объективным единством экономических интересов, является общей закономерностью. Вместе с тем в реальных отношениях возможны и противоречия между интересами отдельных лиц и коллективов. Эти противоречия могут быть результатом недостаточно точного осознания требований объективных закономерностей, объективного интереса либо недостатком в правовом опосредствовании того или иного решения.

Противоречие интересов может быть связано и с тем, что критерий оценки работы организации или предприятия не охватывает полностью всех аспектов их деятельности. Так, показатель выпуска валовой продукции создавал противоречия между интересами предприятий-производителей и интересами потребителей. Это противоречие не устраняется еще полностью при оценке деятельности предприятия по реализованной продукции, хотя, конечно, во многих случаях такое противоречие смягчается. Оценка работы школы по показателю успеваемости учеников, как свидетельствует практика, противоречила задаче повышения качества обучения.

¹ Вызывает возражения попытка трактовки экономических интересов только как объективной категории и полемика с теми авторами, которые раскрывают интересы в плане соотношения объективного интереса и его субъективного осознания (см. В. В. Р а д а е в, Экономические интересы при социализме, изд-во МГУ, 1971, стр. 101—109). При такой трактовке, по существу, исчезает различие между объективным законом и интересом, игнорируется сложный процесс осознания объективного интереса и воздействия его на активную сознательную волю людей.

Противоречие интересов нередко обусловлено различием отдельных видов деятельности. Так, органам арбитража часто приходится рассматривать споры, связанные с установлением сроков поставки продукции. Потребители заинтересованы в том, чтобы необходимое сырье и материалы поставлялись равномерно и небольшими партиями. Это помогает лучше использовать оборотные средства. Поставщики же, наоборот, заинтересованы в том, чтобы отгружать крупные партии одному потребителю. В некоторых отраслях (например, в металлургии) это связано и с необходимостью переналаживания оборудования для выпуска продукции, предназначенной различным потребителям.

Учитывая различные интересы каждого предприятия или организации (групп предприятий, организаций и граждан), государство в нормах права, основываясь на данных экономической науки, естественных наук и т. и., совершенствует методы оценки деятельности, интересов каждой стороны, устанавливая то соотношение, которое наиболее полно отвечает интересам общества. Это, конечно, ни в какой мере не снижает значения интереса каждого гражданина или организации при осуществлении прав и выполнении обязанностей. Но вряд ли целесообразно рассматривать интерес как один из конституирующих элементов субъективного права и включать его в определение ¹.

В связи с определением субъективного права в советской литературе рассматривался вопрос о так называемых секундарных правах². В эту группу выделяются права в незавершенных, становящихся правоотношениях. Сюда относятся, например, право акцептанта своим односторонним заявлением вступать в договор, право лиц на зачет встречных однородных требований, право на принятие наследства и др. С. С. Алексеев разграничивает правообразовательные и секундарные правомочия.

¹ Это положение убедительно аргументируют С. Н. Братусь (см. С. Н. Братусь, Субъекты гражданского права, стр. 19—21), С. Ф. Кечекьян (см. указ. работа, стр. 51—53). Аргументацию противоположной точки зрения см. Ю. К. Толстой, К теории правоотношения, стр. 43—46.

² См. M. М. А г а р к о в, Обязательство по советскому гражданскому праву, Юриздат, 1947, стр. 70—73; С. С. Алексеев, Проблема теории права, т. 1, стр. 313—315.

Выделение секундарных прав в таком виде, Как это дано в литературе, вряд ли обоснованно. В буржуазной науке, где и возникла конструкция секундарных прав, она имела вполне определенное назначение: обосновать возможность существования прав без соответствующего предоставления. Эквивалентно-возмездный характер имущественных отношений буржуазного общества обусловливает и соответствующее правовое опосредствование. Классической является формула К. Маркса о том, что в буржуазном обществе «в деньги превращается все: как товары, так и не товары. Все делается предметом купли-продажи. Обращение становится колоссальной общественной ретортой, в которую все втягивается для того, чтобы выйти оттуда в виде денежного кристалла. Этой алхимии не могут противостоять даже мощи святых...» ¹. Указанная экономическая закономерность определяет и правовую форму. В очень широком круге отношений для возникновения у одной стороны права необходимо предоставление ею встречного удовлетворения. Секундарные права выделяются в буржуазной науке именно по тому признаку, что это право возникает без встречного предоставления. Право акцептанта своим односторонним заявлением установить договорные отношения возникает без какого-либо предоставления с его стороны. Поэтому и обязанность офферента характеризуется многими авторами не как полноценная обязанность, а как известная «связанность» до заключения договора. В «общем праве» Англии и США, где принцип «встречного удовлетворения» проводится наиболее последовательно, связанность офферента носит весьма условный характер. В любое время до принятия офферты она может быть отозвана любым способом. Лишь со второй четверти XX века некоторые штаты США (в частности, штат Нью-Йорк) ввели правило о связанности офферента в течение срока, разумно необходимого для ответа.

Если рассмотреть другой пример секундарных прав — право требования зачета в буржуазном праве, то нетрудно убедиться в том, что это право существует только тогда, когда зачитываются взаимные требования, т. е. полностью соблюдается возмездно-эквивалентный характер отношений.

¹ К. Маркой Ф. Энгельс, Соч., т. 23, стр. 142. 232

К числу секундарных прав иногда относят и право на прекращение договора односторонним волеизъявлением. Но и здесь нет особой категории или вида субъективного права. Право прекращения договора односторонним волеизъявлением определяется либо соглашением сторон, либо нормой права, регулирующей данный вид отношений. Во всех подобных случаях такое право является одним из условий договора, так же как, например, право выбора в альтернативном обязательстве, и вряд ли целесообразно вычленять это право из всего комплекса прав и обязанностей данного отношения и рассматривать его как особый вид субъективного права.

⇐ Предыдущая 8 9 10 11 121314 15 16 17 Следующая ⇒