Однородность тематики (эндогенность) действия и его цели

Последняя, шестая концепция ставит вопрос о том, отражена ли в переживании субъекта, и если да, то в какой мере, содержательная и неотъемлемая взаимосвязь между действием и его целью, или основанием (Heckhausen, 1976). Таким образом, здесь ставится вопрос о самоатрибуции мотивации. Действие является внутренне мотивированным в том случае, когда средство (действие) и цель (цель действия) тематически связаны друг с другом; иными словами, когда цель тематически одно­родна с действием, так что последнее осуществляется ради своего собственного содержания. В частности, действие достижения будет внутренне мотивированным, если оно предпринимается только ради результата, которого предстоит добиться, поскольку тем самым будет решена задача или осуществится оценка собственных

возможностей. Тем самым результат действия — определенное достижение — не становится, в свою очередь, средством осуществления недостиженческой по свое­му содержанию цели (например, помощь другому человеку, стремление понравить­ся ему, получение определенной суммы денег, нужных для еще какой-нибудь цели), добиться (или добиться с меньшими затратами) которой иным способом субъект в данный момент не в состоянии. Если результат действия достижения является средством, то действие сохраняет внутренне мотивированный характер лишь в том случае, когда результат оказывается средством в смысле необходимого промежуточного звена на пути к достиженческой по содержанию цели более вы­сокого порядка (Heckhausen, 1977a, Ь).

И наоборот, действие будет внешне мотивированным, если средство (действие) и цель (цель действия) тематически не совпадают друг с другом, т. е. если цель и действие тематически разнородны, так что действие и его результат, оказываются лишь средством на пути к некоторой содержательно отличной от них цели. Эта функция средства является чисто внешней, задается произвольно и, по существу, условна. Например, агрессия будет внешне мотивированной, если человек нападет на кого-то не для того, чтобы отомстить (это было бы внутренней мотивацией), а для того, чтобы завладеть деньгами, которые этот другой держит при себе. Ис­следователи агрессии говорят в этом случае об «инструментальной» агрессии, ко­торую не следует смешивать с собственно (т. е., в наших терминах, с внутренне мо­тивированной) агрессией (см. главу 10).

То же различение проводит Круглянски (Kruglanski, 1975), противопоставляя друг другу эндогенные (внутренне мотивированные) и экзогенные (внешне мо­тивированные) действия. К этому различению он пришел на основе столь же остро­умной, сколь и справедливой критики основывающихся на теории атрибуции попы­ток разделить действия на имеющие внутренние и внешние причины (см.: Kelley, 1967, и табл. 13.2), когда на основе различных типов информации причины лока­лизуются либо в предметных «обстоятельствах» действия, либо в «субъекте». Однако на деле действия и лежащие в их основе намерения всегда обусловлены только внутренне. Это относится и к тем случаям, когда в соответствии с обоими различаемыми здесь параметрами ковариации — специфичностью и согласованно­стью — делается вывод о внешней локализации причин (свойства объекта или об­стоятельства), т. е. когда наличествует высокая специфичность в отношении пред­мета действия либо ситуационных обстоятельств (например, назначенное за вы­полнение действия вознаграждение) или когда в данной ситуации большинство людей поступает таким образом (высокая согласованность).

Круглянски различает действия и события (occurences), подразумевая под по­следними фактические результаты действий. Теоретико-атрибутивное различение внутренних и внешних каузальных факторов уместно лишь в отношении резуль­татов действия (событий) (см.: Zuckerman, 1978). Действия и лежащие в их основе интенции могут, разумеется, осуществляться в расчете на внешние факторы, одна­ко последние не являются их «побудителями». В отличие от них результат дей­ствия не полностью зависит от субъекта, так как его наступление всегда обуслов­лено отчасти внутренними (зависящими от субъекта) и отчасти внешними (зави­сящими от окружения) факторами. Действиям же может быть приписана только

эндогенность или экзогенность. Действие эндогенно (или внутренне мотивирова­но), если цель заключается в самом его осуществлении и результате. Действие эк-зогенно (или внешне мотивировано), если его осуществление и результат являют­ся средством достижения некоторой другой цели, которая не имманентна действию, а соединена с результатом действия произвольно возникшим отношением инстру-ментальности. Впрочем, уместнее было бы, как замечает Басе (Buss, 1978), гово­рить не об эндогенных и экзогенных действиях, а об эндогенных и экзогенных осно­ваниях действия.

До сих пор мы ограничивались рассмотрением простейшего случая: существу­ет лишь одна цель, которая тематически либо однородна (эндогенна), либо разно­родна (экзогенна) действию, причем всегда можно однозначно определить, имеем ли мы дело с первым или со вторым вариантом. Однако в реальности, как правило, сосуществует не одна цель, а несколько, и квалификация их как эндо- или экзоген­ных, особенно при оценке действия другого человека, не всегда оказывается одно­значной. Кроме того, при понимании внутренней мотивации с точки зрения шес­той концепции одна и та же цель может мотивироваться как внутренне, так и внеш­не, т. е. при атрибуции собственной мотивации цель может переживаться как отчасти эндогенная, а отчасти экзогенная. Что касается количества различимых или предполагаемых целей действия, то здесь срабатывает келлиевский принцип обесценивания (Kelley, 1971; см. также главу 13). Чем в большей степени учитыва­ется существование наряду с некоторой эндогенной целью других, экзогенных, це­лей, тем сильнее атрибуция внутренне мотивированного действия обесценивается за счет внешне мотивированного (Kruglanski, Riter, Arazi, Agassi, Montequio, Peri, Peretz, 1975). Вместе с тем подтвердить уверенность в наличии в том или ином случае эндогенной цели и получить сведения о том, каковы экзогенные (дополни­тельные по отношению к эндогенной или замещающие ее) цели, можно с помощью предложенного Келли различения ковариационной информации по параметрам стабильности, специфичности и согласованности.

Оценка различных концепций

С психологической точки зрения наиболее ясной из новых концепций внутренней мотивации представляется концепция эндогенности (однородности) действия. Она полностью совпадает с радостной поглощенностью деятельностью у Чиксент-михали (Csikszentmihalyi, 1975), пусть даже связанное с этим понятием пережива­ние «потока» может оказаться лишь частным случаем. Деятельность самоутверж­дения в понимании де Чармса (deCharms, 1968) не всегда может служить призна­ком внутренней мотивации, поскольку и экзогенные действия, например оказание помощи человеку с тем, чтобы поставить его в зависимость от себя, бывают цели­ком связаны с ощущением субъектной обусловленности. Предлагаемое Деси (Deci, 1975; Deci, Ryan, 1980, 1985) соединение самодетерминации с переживанием ком­петентности избегает этой опасности, поскольку эндогенность обеспечивается ком­петентностью, связанной с действием. Однако за это пришлось заплатить дорогой ценой: переживание компетентности оказалось тематически связанным исключи­тельно с деятельностью достижения, а все прочие эндогенные действия остались

за рамками этой концепции. В более новой версии концепции связь самодетерми­нации и переживания компетентности исчезает (Deci, Ryan, 1987). Вместо этого решающим для внутренней мотивации и ее многообразных коррелятов становит­ся переживание автономии при формировании намерения и регуляции действия. Противоположностью автономии является переживание подконтрольности при формировании намерения и регуляции действия, чувство ограниченной свободы действия, которое вовсе не обязательно должно сопутствовать внешней мотивации.

В противоположность трактовке самодетерминации как «внутренней» лока­лизации причин Круглянски и его коллеги (Kruglanski, Riter, Amitai, Margolin, Shabtai, Zaksh, 1975) утверждают, что даже денежное вознаграждение, которое в силу внешней локализации этой причины заведомо должно делать мотивацию внешней, вполне может усиливать внутреннюю мотивацию деятельности, если оно связано с природой самого задания; таким образом, деятельность оказывается де­нежно-эндогенной, как в случае азартной игры (например, орлянки). Примером денежно-экзогенной деятельности может служить игра в конструирование, осуще­ствляемая совместно с экспериментатором. В указанном выше и в еще одном ис­следовании (в котором одна и та же игровая деятельность в одном случае денеж­но-эндогенно связывалась с фондовой биржей, а в другом денежно-экзогенно — с руководством спортивной командой) выводы о внутренней мотивации делались на основе самоотчетов об интересе к игре, предпочтении ее по сравнению с воз­можными альтернативными видами активности и чувстварадости от выполняе­мой деятельности. Результаты оказались вполне однозначными: введение денеж­ного вознаграждения повышало внутреннюю мотивацию в случае денежно-эндо­генной деятельности и снижало ее, если деятельность была денежно-экзогенной. Таким образом, не денежное вознаграждение само по себе («внешняя» локализа­ция причин) ослабляет внутреннюю мотивацию, а лишь его применение в ситуа­ции деятельности, внутренне не связанной с деньгами. Если же деятельность, на­против, по своей природе связана с деньгами, то вознаграждение увеличивает ее внутреннюю мотивацию, т. е. интерес к ней, радость от ее осуещствления и ее про­должительность.

Что касается трех более ранних концепций, то первая из них (влечение без ре­дукции влечения) представляет интерес с исторической точки зрения, поскольку все охватываемые ею феномены попадают в класс эндогенных, т. е. внутренне мо­тивированных, форм поведения. Концепция свободы от цели, несомненно, черес­чур ограничена, ибо внутренне мотивированными оказываются в этом случае лишь виды активности наподобие игры, содержащие цель в самих себе. Наконец, концепции оптимального уровня активации и рассогласования представляют со­бой процессуальные модели регуляции действия, подходящие как для видов ак­тивности, содержащих цель в самих себе, так и для обычных видов целенаправ­ленной активности, которые не оставляют сомнений в их эндогепности. Однако виды активности, регулируемые в соответствии с принципом оптимального уров­ня, несомненно, являются лишь частным случаем всех внутренне мотивирован­ных деятельностей, если решающим критерием для выделения последних считать эндогенность действий.

Ослабление внутренней мотивации под воздействием внешнего подкрепления

Если воспользоваться терминологией психологии мотивации, различие между эндогенными и экзогенными действиями может быть сведено к различию весовых коэффициентов внутренней (тематически однородных действию последствий его результата) и внешней (разнородных действию последствий) привлекательности. Если бы оба вида привлекательности находились в аддитивном отношении друг с другом, их различение представляло бы чисто академический интерес и едва ли могло бы стимулировать дальнейшую разработку исследований. Однако с начала 1970-х гг. стали появляться все новые данные, подтверждавшие справедливость первого из двух тезисов де Чармса (deCharms, 1968): если к внутренней привлека­тельности, достаточной, чтобы мотивировать деятельность по выполнению зада­ния, добавляется еще и внешняя привлекательность и, таким образом, возникает «сверхобоснованность» некоторой нравящейся субъекту деятельности, то склон­ность к ней, измеренная по ряду параметров, характерных для «внутренней» мо­тивации, снижается (см.: Deci, 1975; Deci, Ryan, 1985; Condry, 1977; Lepper, Greene, 1978; Notz, 1975).

Схема типичного эксперимента включала три стадии. На первой фиксирова­лось спонтанное обращение к обладавшему высокой притягательностью заданию и работа над ним. На второй индуцировалась «сверхобоснованность» той же дея­тельности: экспериментатор сообщал о дополнительных внешних последствиях результата и фактически вводил их. Последствия эти могли состоять в материаль­ном, символическом или словесном поощрении (иногда и наказании) или же огра­ничиваться только информацией о достигнутом результате. Эта информация не всегда связывалась с достижениями, но могла просто относиться к участию в экс­перименте в целом. Кроме того, испытуемым не всегда заранее сообщалось о таких последствиях, они могли вводиться неожиданно по окончании деятельности. Тре­тья стадия — отсутствие последствий результата — следовала непосредственно после этого или через определенный промежуток времени (до нескольких недель). На этой стадии испытуемые, не зная, что за ними наблюдают или что их к чему-то побуждают, получали возможность снова спонтанно обратиться к первоначальной деятельности или же делать что-нибудь другое. Помимо фиксации возобновления деятельности (в той форме, какая использовалась Овсянкиной еще в 1928 г.) фик­сировались также такие объективные показатели, как продолжительность дея­тельности или латентный период, а наряду с ними нередко еще и данные опро­са испытуемых, например радость от работы над заданием. Эти показатели со­поставлялись с показателями контрольной группы (у которой на второй стадии «сверхобоснованность» не индуцировалась) или же с исходными показателями первой стадии.

Один из известных экспериментов провели Липпер, Грин и Нисбетт (Lepper, Greene, Nisbett, 1973). Для участия в нем были отобраны дошкольники, проявляв­шие заметный интерес к рисованию цветными фломастерами. Эксперимент про­водился индивидуально, причем одним детям за рисование заранее обещалась награда (грамота с печатью и лента), другие неожиданно вознаграждались после

выполнения задания, а третьим не давалось ни обещаний, ни наград. Затем на про­тяжении двух недель снова, как и на начальной стадии, велось скрытое наблюде­ние за свободной игровой деятельностью детей в детском саду. Снижение длитель­ности занятий рисованием имело место у тех детей, которые ожидали награды и получили ее; это явление не наблюдалось ни у контрольной группы, ни у тех, кто получил награду неожиданно.

В ряде исследований проверялся ослабляющий эффект сверхобоснованности в зависимости от различных факторов, в первую очередь от вида последствий ре­зультата, их сочетаемости, ожидаемости и акцентированности. В отношении вида последствий результата было установлено, что материальное поощрение сильнее снижает показатели внутренней мотивации, чем символическое или вербальное (Anderson, Manoogian, Reznick, 1976; Dollinger, Thelen, 1978), похвала стимулиру­ет (Anderson et al., 1976; Deci, 1971), однако это не относится к женщинам (Deci, 1972b; Deci, Cascio, Krusell, 1975), а порицание ослабляет мотивацию. Вопрос о том, что больше ослабляет внутреннюю мотивацию — соразмерность награды достиг­нутому результату или же просто вознаграждение за участие в эксперименте в це­лом, — остается открытым. До сих цор в исследованиях применялся либо тот, либо другой вариант, и подтверждение получил только эффект вознаграждения; лишь Деси (Deci, 1972b) не выявил никакого эффекта при недифференцированном воз­награждении; однако этот эффект был обнаружен в исследовании Круглянски и его коллег (Kruglanski, Freedinan, Zeevi, 1971). Ожидаемое возндграждепие оказывает более сильное ослабляющее влияние, чем неожиданное (Lepper et al., 1973; исклю­чение: Kruglanski, Alon, Lewis, 1972). Акцентированностьсоответствия вознаграж­дения достижениям в большей степени ослабляла внутреннюю мотивацию, чем отсутствие такой акцентированности (Ross, 1975). Все эти данные справедливы при условии, что деятельность изначально вызывала у испытуемых высокий инте­рес. Кэлдер и Стоу (Calder, Staw, 1975) предлагали испытуемым выполнять одну и ту же деятельность (например, задание на решение ребусов) в двух вариантах: более и менее интересном (с картинками-иллюстрациями или без них); они обна­ружили, что, во-первых, как и предполагалось, вознаграждение снижало удоволь­ствие, получаемое от выполнения интересного задания, и что, во-вторых, оно на­столько усиливало удовольствие от неинтересного задания, что работа над послед­ним начинала приносить большую радость, чем выполнение первого.

В качестве вознаграждения использовались также другие виды деятельности, здесь можно провести аналогию с тем, как родители побуждают своих детей вы­полнять деятельность, за которую те не взялись бы по своей воле, по принципу «когда сделаешь это, сможешь заняться и тем». Так, Боджиано и Мэйн (Boggiano, Main, 1986) обнаружили, что первая деятельность при этом обесценивается, а цен­ность второй, обещанной в качестве награды, возрастает («эффект бонуса»). Если первая деятельность была сама по себе достаточно мотивирующей, то и здесь мож­но говорить об эффекте ослабления первоначальной мотивации.

Деси (Deci, 1975; Deci, Ryan, 1985, 1987) независимо от бихевиористски ориен­тированной бемовской теории самовосприятия разработал теорию когнитивной оценки, сходную с теоретическим подходом липперовской группы, но позволяю­щую осуществить более дифференцированный анализ. Согласно Деси, обещанное

вознаграждение ведет к «осознанию возможного удовлетворения». Если при этом возникает ощущение снижения компетентности и уменьшения самоутверждения, то внутренняя мотивация ослабевает. Однако вознаграждение и обратная связь о результате обычно по-разному соотносятся с двумя из рассматриваемых аспек­тов — контролирующим и информирующим. Первый из них способствует внеш­ней мотивации, второй — внутренней. Если, например, применение власти состо­ит в контроле над другим человеком, то оно разрушает внутреннюю мотивацию последнего (Kipnis, 1972). Липпер и Грин (Lepper, Greene, 1975) расширили экс­перимент с дошкольниками (интересные задания-головоломки, ожидаемое или неожиданное поощрение привлекательной игрушкой, возобновление деятельно­сти по выполнению задания как критерий мотивации), введя в качестве особого условия надзор за ребенком. На испытуемого направлялась телекамера, а ему со­общалось, что всякий раз, когда вспыхивает свет, экспериментатор контролирует с помощью камеры, насколько хорошо он работает. Как видно из рис. 15.1, в этом случае происходит суммирование независимых друг от друга ослабляющих моти­вацию эффектов вознаграждения и надзора.

Рис. 15.1. Процент испытуемых, спонтанно возобновлявших деятельность

по выполнению задания в ситуации явного надзора или его отсутствия после ожидаемого или неожиданного поощрения (Lepper, Greene, 1975, p. 483)

⇐ Предыдущая72737475767778798081Следующая ⇒

Поделиться:

Популярное:

1. Any и его производные имеют другое значение в утвердительном предложении.
2. AT : химич. Природа, строение, свойства, механизм специфического взаимодействия с АГ
3. E) действия непреодолимой силы
4. Hе откладывай на завтра то, что ты отложил вчера на сегодня.
5. I. Отправление поезда с железнодорожной станции на перегон
6. I. СУЩНОСТЬ И ЦЕЛИ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ФИРМЫ
7. I.Расчет подающих трубопроводов системы горячего водоснабжения при отсутствии циркуляции.
8. II группа действий. ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ
9. II. Движение поездов на однопутных перегонах
10. II. Движение поездов по перегонам, имеющим путевые посты (блок-посты)
11. II. ДЕЙСТВИЯ ПО ТУШЕНИЮ ПОЖАРОВ
12. II. Особые предписания в отношении внебрачного ребенка и его матери