С командованием Волховского фронта

10 января 1942 г.

Мерецков. У аппарата Мерецков, Запорожец и Мехлис. Сталин. У аппарата Сталин, Василевский.

1. По всем данным, у вас не готово дело наступления к 11 числу. Если это верно, надо отложить еще на день или два дня. Чтобы наступать и прорвать оборону противника, надо иметь в каждой армии ударную группу хотя бы из трех дивизий и надо, кроме того, сосредоточить 50—60 орудий в районе ударной группы каждой армии для поддержки ударной группы. Есть ли у вас все это и подготовлено ли уже?

2. Если Соколов не подходит для армии, надо его сменить и назначить на его место хотя бы Яковлева.

3. Нужно вернуть Клыкову его дивизии и надо сделать это побыстрее, в противном случае армия Клыкова будет небоеспособной.

4. Не нужно дробить 4-ю армию на две армии, ее надо сохранить как армию во главе с Ивановым. Никакой опергруппы в составе 4-й армии не нужно, нужна лишь ударная группа, которой должен руководить командующий армией. У русских говорится: поспешишь — насмешишь. У вас так и вышло. Поспешили с наступлением, не подготовив его, и насмешили людей. Если помните, я вам предлагал отложить наступление, если ударная армия Соколова не готова. Вы отказались отложить, а теперь пожинаете плоды своей поспешности.

Прибыв на Волховский фронт, Л.З. Мехлис передал К. А. Мерец-кому записку от И.В. Сталина:

«Уважаемый Кирилл Афанасьевич! Дело, которое поручено Вам, является историческим делом. Освобождение Ленинграда, сами понимаете, — великое дело. Я бы хотел, чтобы предстоящее наступление Волховского фронта не разменивалось на мелкие стычки, а вылилось бы в единый мощный удар по врагу. Я не сомневаюсь, что Вы постараетесь превратить это на-

ступление именно в единый и общий удар по врагу, опрокидывающий все расчеты немецких захватчиков. Жму руку и желаю Вам успеха.

И. Сталин 29.12.41».

Мерецков. Докладываю: 1. С большим трудом лично Военным Советом подготовили наступление Галанина и Соколова, причем если большую работу можно было возложить после проверки и инструктажа на месте на Галанина и его командиров, то за Соколова необходимо всю работу до мелочей вести самим. Сейчас в основном работа у Галанина и Соколова выполнена, созданы ударные группы для прорыва, но мы считаем, что нужно еще раз лично самим проверить готовность на местах и устранить недоделки. Сейчас у Соколова собраны мною командиры бригад и дивизий для того, чтобы каждого из них проверить. Для подготовки Клыкова потребуется еще три дня, причем необходимо учесть, что часть артиллерии Клыкова я привлек для работы на направлении главного удара Соколова. Только в настоящее время 288-я и 111-я дивизии остались в составе [армии] Галанина. Я их имел в виду. Армию Клыкова [надо] ставить во второй эшелон, так как нежелательно было [бы] брать их до овладения Чу-дово и Грузине Поэтому, если представляется возможным, нужно было бы у Соколова и Галанина начать 12-го, у Клыкова— 13-го, Иванов может начать одновременно с Галаниным. Если можно, на вторую ударную, как знающую хорошо направление, поставить Клыкова, а вместо Клыкова на 52-ю — Яковлева.

Сталин. А как 4-я армия?

Мерецков. 4-я армия может быть подготовлена к наступлению на 12-е одновременно с Галаниным и Соколовым.

Сталин. Хорошо, отложите на 12-е, а 52-ю армию— на 13-е, Клыкова можно пересадить на 2-ю ударную, а Яковлева — на 52-ю. Обдумайте хорошенько, может быть, отложить еще на день, то есть на 13-е, с тем, чтобы все армии выступили вместе с 52-й армией. Не нужно хорохориться, а нужно сказать честно — готовы ли будете к 12-му или нет. Завтра вылетает к вам начальник артиллерии Воронов; сядет на аэродром Хвойная. Он вам окажет помощь по части артиллерии. Известно ли вам, что Морозов уже захватывает Старую Руссу? Все.

Мерецков. Если наступать всеми армиями, это лучше, но в этом случае готовность надо отложить на 13-е. О действиях Морозова нам ничего не известно.

Сталин. Морозов ворвался в Старую Руссу и ведет бои одной частью своих дивизий в городе Русса, а другой частью пошел на Сольцы. Мы согласны отложить наступление на 13-е число. Сейчас получите приказ о назначениях и перемещениях:

«Командующему войскам Волховского фронта: 10 января 1942 г. 3.30. Ставка Верховного Главнокомандования приказывает:

1. Освободить генерал-лейтенанта Соколова от командования 2-й ударной армией и направить в распоряжение Ставки.

2. Назначить генерал-лейтенанта Клыкова командующим 2-й ударной армией, освободив его от командования 52-й армией.

3. Назначить генерал-лейтенанта Яковлева командующим 52-й армией.

4. Об исполнении донести.

Ставка Верховного Главнокомандования. И. Сталин, А. Василевский». Все.

Все ясно, приняли приказ. Мерецков, Запорожец».

Таким образом, Военный совет Волховского фронта попросил Ставку отложить операцию еще раз на три дня. Хотя для нормальной подготовки наступательной операции требовалось как минимум 15 суток. Но выбора не было.

Мы уже говорили о причинах неудачного начала операции Волховского фронта. Теперь же из записи переговоров Сталина с Мерецковым мы можем узнать, что, оказывается, Верховный предлагал командующему отложить наступление, но тот отказался. Почему?

Однозначно сказать сложно, но могу предположить, что К.А. Мерецков переоценил возможности своих войск и недооценил противника. К сожалению, такое бывает. «Командиры и штабы не сумели осуществить управление частями и организовать взаимодействие между ними». А неготовность к наступлению 2-й ударной попытались исправить заменой командующего. Генерал-лейтенант Григорий Григорьевич Соколов в Красной армии служил с 1920 г., после окончания высшего начального училища в Харькове. В 1921 г. он окончил Пехотные курсы, в 1928 г. — Кавалерийские курсы усовершенствования начальствующего состава, в 1934 г. — Военную академию имени М.В. Фрунзе. Но большую часть службы он проходил в пограничных войсках. В июне 1941 г. генерал-майор Соколов — заместитель наркома внутренних дел. В августе — начальник штаба Центрального фронта (несколько дней), с сентября — заместитель начальника Генштаба, затем командующий 26 армией.

Войска этой армии вели оборонительные бои на Орловско—Тульском направлении. Но уже в конце октября управление армии было расформировано из-за значительных потерь, понесенных армией в этих боях. Войска были переданы 50-й армии. Вновь 26-я армия была сформирована в ноябре 1941 г. в Приволжском военном округе, и Соколова назначили ее командующим. В декабре армию переформировали во 2-ю ударную и передали в состав Волховского фронта 25 декабря. В 1942 г. генералу Соколову было всего 38 лет. Однако несмотря на это, несмотря и на высокий уровень образования, считается, что Соколов не имел навыков в практическом руководстве общевойсковыми соединениями. А тот боевой опыт, что он приобрел за 10 дней оборонительных боев под Мценском в качестве командующего 26-й армией, был совершенно недостаточным, чтобы в крайне сжатые сроки решить комплекс сложнейших задач, связанных с подготовкой армейской наступательной операции.

Из воспоминаний К. А. Мерецкова:

«Неудачно были подобраны отдельные военачальники. Позволю себе остановиться на характеристике командующего 2-й ударной армией генерал-лейтенанта Г.Г. Соколова. Он пришел в армию с должности заместителя наркома внутренних дел. Брался за дело горячо, давал любые обещания. На практике же у него ничего не получалось. Видно было, что его подход к решению задач в боевой обстановке основывался на давно отживших понятиях и догмах. Вот выдержка из его приказа № 14 от 19 ноября 1941 г.:

«1. Хождение, как ползанье мух осенью, отменяю и приказываю впредь в армии ходить так: военный шаг — аршин, им и ходить. Ускоренный — полтора, так и нажимать.

2. С едой не ладен порядок. Среди боя обедают и марш прерывают на завтрак. На войне порядок таков: завтрак — затемно, перед рассветом, а обед — затемно, вечером. Днем удастся хлеба или сухарь с чаем пожевать — хорошо, а нет — и на этом спасибо, благо день не особенно длинен.

3. Запомнить всем — и начальникам, и рядовым, и старым, и молодым, что днем колоннами больше роты ходить нельзя, а вообще на войне для похода — ночь, вот тогда и маршируй.

4. Холода не бояться, бабами рязанскими не обряжаться, быть молодцами и морозу не поддаваться. Уши и руки растирай снегом! »

Ну чем не Суворов? Но ведь известно, что Суворов, помимо отдачи броских, проникающих в солдатскую душу приказов, заботился о войсках. Он требовал, чтобы все хорошо были одеты, вооружены и накормлены. Готовясь к бою, он учитывал все до мелочей, лично за-

нимался рекогносцировкой местности и подступов к укреплениям противника. Соколов же думал, что все дело в лихой бумажке, и ограничивался в основном только приказами.

На совещании, которое Военный совет фронта созвал перед началом наступления на командном пункте 2-й ударной армии, командиры соединений выражали обиду на поверхностное руководство со стороны командарма. На этом же совещании выяснилось, что генерал Соколов совершенно не знал обстановки, что делают и где находятся соединения его армии, был далек от современного понимания боя и операции, цеплялся за старые методы и способы вождения войск. И там, где эти методы не помогали, у него опускались руки. Не случайно поэтому подготовка армии к наступлению непростительно затянулась. Было ясно, что генерал Соколов не способен руководить войсками армии».

Сменившему Соколова генерал-лейтенанту Николаю Кузьмичу Клыкову было уже 54 года. В Гражданскую войну он прошел роту, батальон, стрелковый полк и бригаду. После командовал полком, был помощником командира дивизии, комендантом Москвы, начальником отдела штаба округа, командовал стрелковой дивизией, а в 1938 г. был назначен помощником командующего войсками МВО.

Правда, в отличие от Соколова он не учился в военной академии, но все же в 1929 г. окончил высшие академические курсы при ней, что оказалось более чем достаточным. С июля 1941 г. он успешно командовал 32-й армией, затем с августа 1941 г. — 52-й армией. Генерал Клыков считался опытным и волевым командующим. Спустя десятилетия он вспоминал: «В ночь на 10 января 1942 г. меня вызвали в Папоротно, где размещался штаб ударной армии. Здесь уже находились командующий войсками фронта К. А. Мерецков, член Военного совета фронта А.И. Запорожец и представитель Ставки армейский комиссар 1-го ранга Л.З. Мехлис. Выслушав мой рапорт о прибытии, Мерецков объявил:

— Вот ваш новый командующий. Генерал Соколов от должности отстранен. Генерал Клыков, принимайте армию и продолжайте операцию. Приказ был совершенно неожиданным для меня. Как продолжать? С чем? Я спросил у присутствовавшего здесь же начальника артиллерии:

— Снаряды есть?

— Нет, израсходованы, — последовал ответ.

— Как же без снарядов продолжать наступление? — обратился я к командующему войсками фронта. Но что он мог ответить? Отсутствие снарядов объяснялось не чьей-то нераспорядительностью: их просто неоткуда было взять.

— Сколько вам потребуется снарядов? — спросил Мерецков.

— Пять боевых комплектов на прорыв и по два комплекта на каждый день боя. На организацию наступления потребуется пять суток. За это время необходимо восполнить потери.

Начался мучительный торг из-за каждого снаряда. Сначала командующий пообещал только три четверти боевого комплекта. В конце концов сошлись на том, что мы получим три боевых комплекта, а недостающие два будут подвезены уже в ходе боя. Начало наступления было отложено лишь на три дня».

По предвоенным взглядам на наступательную операцию расход боеприпасов составлял 4—5 армейских боекомплектов. На подготовительный этап — 0, 5 боекомплекта, на прорыв оборонительной полосы — 2—3 боекомплекта и на развитие прорыва и действия в оперативной глубине — от 1, 5 до 2 боекомплектов. А всего на операцию — от 4 до 5, 5 боекомплектов. Но все это было в теории, а значит, при идеальных условиях проведения операции. Однако на практике таких условий зимой 1942 г. не было. Но тем не менее задача поставлена и выполнять ее надо. Так штаб 2-й ударной во главе с новым командующим приступил к организации прорыва обороны противника. Генерал Клыков прежде всего провел рекогносцировку с командным составом дивизий, бригад и полков. Из-за условий местности, которые затрудняли выбор наблюдательных пунктов, сложно оказалось с артиллерией. К началу боя было решено большую часть орудий подтянуть к самому берегу, потом тщательно замаскировать и по готовности прямой наводкой вести огонь по выявленным целям противника. Начальник артиллерии армии получил указание: «Как только наступающие части перейдут Волхов и преодолеют высокий берег, сопровождать пехоту огнем...»

В связи с этим артиллерийские командиры и наблюдатели должны были «следовать с передовыми ротами и не прерывать огня ни на минуту». Генерал Клыков вспоминал: «До начала боя пехота должна прорыть в снегу траншеи возможно ближе к переднему краю противника. Наступление планировалось одновременно на всем 27-километровом фронте армии. Артиллерией же насыщался преимущественно участок прорыва Коломно — Костылево — совхоз «Красный ударник».

Характерно, что 10 января Ставка ВГК отправила всем Военным советам фронтов и армий директивное письмо № 03 о действиях ударными группами и об организации артиллерийского наступления. В нем, в частности, говорилось:

«Можно ли сказать, что наши войска уже научились взламывать и прорывать оборонительную линию противника?

К сожалению, нельзя сказать этого с полным основанием. Во всяком случае, далеко еще не все наши армии научились прорывать оборонительную линию противника.

Что требуется для того, чтобы обеспечить прорыв оборонительной линии противника на всю глубину?

Для этого требуется, по крайней мере, два условия: во-первых, нужно заменить в практике наших армий и фронтов действия отдельными дивизиями, расположенными цепочкой, действиями ударных групп, сосредоточенных в одном направлении, и, во-вторых, необходимо заменить так называемую артиллерийскую подготовку артиллерийским наступлением.

1. Действия ударными группами.

Большинство наших армий, к сожалению, еще не научились взламывать и прорывать при нашем наступлении оборонительную линию противника. Наши войска наступают обычно отдельными дивизиями или бригадами, расположенными по фронту в виде цепочки. Понятно, что такая организация наступления не может дать эффекта, так как не дает нам перевеса сил на каком-либо участке. Такое наступление обречено на провал. Наступление может дать должный эффект лишь в том случае, если мы создадим на одном из участков фронта большой перевес сил над силами противника. А для этого необходимо, чтобы в каждой армии, ставящей себе задачу прорыва обороны противника, была создана ударная группа в виде трех или четырех дивизий, сосредоточенных для удара на определенном участке фронта. В этом первейшая задача командования армии, ибо только таким образом можно обеспечить решительный перевес сил и успех прорыва обороны противника на определенном участке...

2. Организация артиллерийского наступления.

В деле прорыва обороны противника и организации наступления против противника артиллерия имеет решающее значение. Без серьезной и длительной помощи артиллерии, сосредоточенной на одном каком-либо участке, прорыв обороны противника и организация наступления невозможны. У нас нередко бросают пехоту в наступление против оборонительной линии противника без артиллерии, без какой-либо поддержки со стороны артиллерии, а потом жалуются, что пехота не идет против обороняющегося и окопавшегося противника. Понятно, что такое «наступление» не может дать желаемого эффекта. Это не наступление, а преступление — преступление против Родины, против войск, вынужденных нести бессмысленные жертвы.

В чем должна состоять артиллерийская поддержка пехоты при наступлении?

Под артиллерийской поддержкой пехоты у нас обычно понимают артиллерийскую подготовку перед наступлением. Обычно артиллерия ведет огонь перед наступлением пехоты полчаса, час, иногда два часа и больше, а потом артиллерия перестает действовать, предоставляя пехоте наступать, несмотря на то что оборона противника еще не разрушена на всю ее глубину, а артиллерийские точки и пулеметные гнезда противника еще не подавлены. Это называется артиллерийской подготовкой. Не трудно понять, что такая артиллерийская поддержка недостаточна, а наступление при такой поддержке не может дать желаемого эффекта. Этим, собственно, и объясняется, что наши наступательные операции против обороны противника довольно часто выдыхаются...

Чтобы артиллерийскую поддержку сделать действенной, а наступление пехоты эффективным, нужно от практики артиллерийской подготовки перейти к практике артиллерийского наступления.

Что это означает?

Это означает, во-первых, что артиллерия не может ограничиваться разовыми действиями в течение часа или двух часов перед наступлением, а должна наступать вместе с пехотой, должна вести огонь при небольших перерывах за все время наступления, пока не будет взломана оборонительная линия противника на всю ее глубину.

Это означает, во-вторых, что пехота должна наступать не после прекращения артиллерийского огня, как это имеет место при так называемой артиллерийской подготовке, а вместе с наступлением артиллерией, под гром артиллерийского огня, под звуки артиллерийской «музыки».

Это означает, в-третьих, что артиллерия должна действовать не вразброс, а сосредоточенно, и она должна быть сосредоточена не в любом месте фронта, а в районе действия ударной группы армии, фронта, и только в этом районе, ибо без этого условия немыслимо артиллерийское наступление. Любая наша армия, как бы она ни была бедна артиллерией, могла бы сосредоточить в районе действия своей ударной группы 60—80 орудий, обратив на это дело армейский артиллерийский полк и взяв у своих дивизий, скажем, по две батареи дивизионной артиллерии и десятка два-три 120-миллиметровых минометов. Сформированная таким образом группа артиллерии была бы вполне достаточна для того, чтобы взломать оборону противника и оказать таким образом неоценимую артиллерийскую поддержку ударной группе армии...»

Это директивное письмо подписали Сталин и Василевский. Кто писал его, лично мне неизвестно. Возможно, что это и коллективное творчество. Но очень похоже, что текст тщательно редактировал сам вождь. В письме четко звучат слова и фразы Верховного. И еще это письмо чрезвычайно интересно новизной, попыткой уйти от догм довоенной теории. Но что стоит, например, за таким предложением или пожеланием: «А для этого необходимо, чтобы в каждой армии, ставящей себе задачу прорыва обороны противника, была создана ударная группа в виде трех или четырех дивизий, сосредоточенных для удара на определенном участке фронта», если в составе 2-й ударной армии в январе 1942 г. была всего одна 327-я стрелковая дивизия и семь стрелковых бригад? И только на 1 февраля количество стрелковых дивизий в армии увеличится до пяти.

А вот что сказано в письме по организации артиллерийского наступления: «Любая наша армия, как бы она ни была бедна артиллерией, могла бы сосредоточить в районе действия своей ударной группы 60—80 орудий, обратив на это дело армейский артиллерийский полк и взяв у своих дивизий, скажем, по две батареи дивизионной артиллерии и десятка два-три 120-миллиметровых минометов». Бесспорно, Ставка давала полезные и значимые советы. Но допустим, орудия собрать можно и минометы в нужном количестве. А что делать с ними, если нет боеприпасов, Ставка не объясняла. Характерный пример. К исходу второго дня наступления (14 января) 4-я армия имела боеприпасов для орудий 76 мм — 0, 5 боекомплекта, 122 мм — 0, 25, 152 мм — 0, 3 боекомплекта, а для минометов— 0, 25. Только вследствие этих причин большая часть войск Волховского фронта оказалась вынуждена в этот же день перейти к обороне.

Вечером 12 января унтер-офицер положил на стол командиру батальона связи 126-го пехотного полка майору Рюдигеру перехваченную и расшифрованную радиограмму 2-й ударной армии Волховского фронта, адресованную 327-й стрелковой дивизии, где говорилось примерно следующее: «Удерживать позиции любой ценой, наступление отложено, продолжать отвлекающие атаки». Содержание перехваченной радиограммы было доложено по команде. Немцы действительно отнеслись к ней серьезно.

Но именно 13 января 1942 г. все началось...

Из воспоминаний командира 327-й стрелковой дивизии генерал-майора И.М. Антюфеева: «На рассвете 13 января после короткой (20—30-минутной) артподготовки части дивизии двинулись веред. До переднего края противника было около 800—1000 м. Глубокий снег, особенно в долине реки, мороз до 30 градусов, сильный пулеметный и минометный огонь противника, а у нас — ни лыж, ни маскировочных халатов. Все это усложняло действия наступавших частей, особенно первого эшелона.

Пространство до рубежа атаки бойцы вынуждены были преодолевать ползком, зарываясь в снег. Лишь около 14.00 роты первого эшелона вышли на рубеж атаки. Люди были настолько измотаны, что, казалось, не в состоянии больше сделать ни шагу. Я вынужден был ввести в бой второй эшелон дивизии. И только вместе с ним поднялись в атаку подразделения первого эшелона. Оборона противника на участке Бор—Костылево была прорвана. Гитлеровцев отбросили на рубеж реки Полисть».

О начале операции генерал Клыков в своем дневнике записал: «На рассвете, после артиллерийской подготовки, продолжавшейся 1, 5 часа, 2-я ударная армия перешла в наступление. Враг оказал ожесточенное сопротивление. То и дело завязывались штыковые схватки. Наша артиллерия сопровождения пехоты била по вражеским укреплениям прямой наводкой. Некоторый успех обозначился только на второй день. Лишь 14 января удалось захватить Бор, Костылево, Арефино, Красный Поселок. Зацепились за деревню Ямно, ворвались в Коломне Противник держался стойко. Части армии под его бешеным огнем буквально вгрызались в оборону, ломали ее, захватывая пункт за пунктом. Операция развивалась мучительно медленно».

Мне хотелось бы лишь дополнить воспоминания комдива и командарма следующим штрихом. Наступление 13 января снова было начато, когда многие артиллерийские части все еще находились на марше и принять участие в артиллерийской подготовке атаки не смогли.

Историки, которые уже писали на эту тему, утверждают, что на ход наступления повлияли ошибки в организации артиллерийского наступления.

Несмотря на требования Ставки ВГК о массированном применении артиллерии в войсках, якобы по-прежнему наблюдалось равномерное распределение артиллерии по фронту, что не позволяло создать на участках прорыва необходимую плотность. Однако во 2-й ударной армии к началу боя была создана следующая группировка на направлении главного удара: 200 орудий, 250 минометов (только

85-миллиметровых и выше), 5 гвардейских дивизионов. И это гораздо больше, чем требовала Ставка ВГК в своем директивном письме. 14 января по прямому проводу К.А. Мерецков докладывал:

«Мерецков. Докладываю. Вчера, 13 января, все армии перешли в наступление, и по всему фронту в течение всего дня 13-го шли исключительно упорные бои. В итоге дня боевой работы успех можно отметить только на фронте 2-й [ударной] и 52-й армий. Эти армии: 2-я почти полностью форсировала р. Волхов, а 52-й — своей ударной группировкой, по существу, вчера, удалось только зацепиться за западный берег.

Сегодня, 14 [января], на указанных фронтах обеих армий начался бой за прорыв укрепленной полосы противника. К исходу дня можно считать (только сейчас) наметился прорыв на участке Бор, Ямно. На этом участке после исключительно кровавого боя овладели опорным пунктом Ямно, Красный Поселок (что к северу от Ямно). Захвачен Бор, и идет уличный бой в Костылево, южной окраиной этого населенного пункта овладели. Между Коломно и Бором прорван участок, и здесь не менее батальона наших войск накопилось на западном берегу.

Мы считаем, что на этом участке в основном первая линия обороны сломлена, и сейчас огонь противника уже ведется с опушек леса, западнее указанных населенных пунктов. Сюда, в этот образовавшийся прорыв, сейчас идут вторые эшелоны дерущихся на этом направлении войск и сюда же подтягиваются вторые эшелоны армии в Ямно. Пленный 126-й пехотной дивизии на предварительном допросе показал, что их войска несут большие потери и что штаб их полка находится в деревне Костылево, где сейчас ведется на улице бой. По общему впечатлению командиров частей, на указанном фронте пехоты противника немного, но много блиндажей и ДЗОТов с хорошо организованным автоматическим огнем...»

Внимательно выслушав подробный доклад командующего фронта, Сталин и Василевский передали следующие указания:

«1) Не прекращая развития прорыва, возьмите теперь же 2 дивизии из 59-й армии, стоящие во втором эшелоне, и бросьте в прорыв вместе с тремя бригадами 2-й армии, не дожидаясь сообщения от 59-й армии. То же самое сделайте по части усиления артиллерией 2-й армии на участке прорыва так, чтобы в районе прорыва 2-й армии было у вас до 250 орудий.

2) очень прошу вас перенести свою ставку в Малую Вишеру, откуда легче будет руководить операциями. Все.

Мерецков. В Малой Вишере готовим командный пункт. 15-го ночью переедем в Малую Вишеру. Ваши указания ясны, примем к немедленному исполнению и начнем действовать сейчас же, чтобы использовать вторую половину ночи...»

Генерал-лейтенант Н.К. Клыков вспоминал: «Наконец на всем фронте наступления армия вышла на шоссе Новгород — Чудово, завершив прорыв тактической зоны обороны врага. Но легче не стало. Перед нами оказались опорные пункты противника — Трегубово, Спасская Полисть, Мостки, Любино Поле, Мясной Бор. Главные из них — Спасская Полисть и Мясной Бор — ключевые позиции. Продвижение частей и подразделений армии застопорилось».

Сутра 15 января для развития успеха командующие 2-й и 52-й армий ввели в бой свои вторые эшелоны.

⇐ Предыдущая 1 2 345 6 Следующая ⇒