Треблинка: происхождение мифа

⇐ ПредыдущаяСтр 8 из 22Следующая ⇒

Ф. Брукнер: Треблинка была открыта 23 июля 1942 года как пересыльный лагерь для евреев из Варшавского гетто. Вскоре после этого еврейские и польские организации Сопротивления начали распространять повсюду слухи о массовых убийствах депортированных. 17 августа подпольная газета «Информацья бежонца» сообщила о подвижной газовой камере, которая разъезжает взад-вперед между массовыми захоронениями^{^[215]}. 8 сентября в той же газете была напечатана еще более дурацкая история:

«Украинцы вытаскивают евреев из вагонов и ведут их для «мытья» в баню. Это здание, окруженное колючей проволокой. Они входят туда группами по 300–500 человек. Каждую группу герметически закрывают и пускают газ. Этот газ, правда, действует не сразу, так как потом евреи идут к удаленным на 10–20 м ямам глубиной 30 м. Там они теряют сознание и падают вниз, экскаватор засыпает их тонким слоем земли. Потом подходит следующая группа».^{^[216]}

Другой вариант появился месяц спустя в той же подпольной газете. На этот раз говорилось, будто евреев убивают в бараке выхлопными газами мотора, к топливу которого подмешаны «ядовитые жидкости»^{^[217]}. Через полгода этот барак превратился в «сотню газовых камер». В одном докладе, представленном польскому эмигрантскому правительству в Лондоне 31 марта 1943 года, мы читаем:

«В конце концов они (жертвы) у цели – по внешнему виду это ванные, в действительности – газовые камеры. Они входят попарно в одну камеру, а всего таких камер около ста».^{^[218]}

Студентка: Иными словами, каждый «свидетель» рассказывал, что ему взбрело на ум.

Ф. Брукнер: Вот именно. Правда, в гораздо более подробном описании мнимого процесса уничтожения людей в Треблинке о газе вообще ничего не говорится. Я хочу зачитать вам длинный отрывок из доклада, составленного движением Сопротивления Варшавского гетто 15 ноября 1942 года и переданного польскому эмигрантскому правительству в январе 1943 года. Он назывался «Треблинка. Вечный позор для немецкого народа» и содержал, кроме подробного описания Треблинки, также чертеж лагеря.

Согласно этому докладу, немцы сначала построили в Треблинке «дом смерти № 1» с тремя камерами и одной котельной, но уже скоро началось строительство второго, большего «дома смерти» с десятью камерами примерно по 35 м2, и к сентябрю постройка была почти завершена. Прибытие заключенных и процесс убийства описываются следующим образом:

«Обычно в Треблинку приходят ежедневно два состава, утром и вечером, но, когда время поджимает, приходят несколько составов. Каждый из них состоит из 10–20 товарных вагонов (…) Людей быстро выгружают из вагонов. Забитая и в высшей степени нервная человеческая масса облегченно вздыхает, когда выходит на площадь, где их встречают. Ее сразу встречают евреи из вспомогательной службы во главе с «капо» [заключенным, который выполняет функцию помощника администрации]. Им приказывают на языке идиш, что надо делать. Женщин с детьми сразу уводят в бараки, а мужчины остаются на площади. Когда они оглядываются вокруг, то видят на высоком столбе плакат, на котором огромными буквами написано «Внимание, варшавяне», хотя в Треблинку прибывают в массовом порядке составы с евреями и из многих других городов т. н. Генерал-губернаторства, а также из Германии и других западноевропейских стран. «Не беспокойтесь о своей судьбе, – написано далее, – вас всех пошлют на Восток, вы будете работать, а ваши жены будут вести домашнее хозяйство. Но перед отъездом вы должны вымыться, а вашу одежду надо подвергнуть дезинсекции. Ценные вещи и деньги вы должны сдать в здешнюю кассу; вам будут выданы соответствующие квитанции, и после бани и дезинсекции вы получите все назад в целости и сохранности» (…)

Чтобы вызвать у евреев доверие к немцам и создать впечатление, будто на приемной площади действительно производится разделение по профессиям для посылки разных профессиональных групп на работу, на площади в разных местах расставлены таблички с надписями «Портные», «Сапожники», «Столяры» и т. д. Разумеется, в действительности никакого разделения не производится.

Вместо этого капо быстро строят мужчин в ряды по 10 человек, приказывают им снять обувь, потом совсем раздеться и отправиться в баню. Каждый может взять с собой кусок мыла и документы. Тем временем сортировочная команда доставляет снятую одежду на предназначенное для нее место. Женщины и дети тоже вынуждены раздеваться донага. Теперь наступает последний акт трагедии Треблинки; терроризированная масса мужчин, женщин и детей вступает на свой последний путь, путь смерти. Впереди гонят группу женщин с детьми, которую постоянно подгоняют ударами хлыстов или пинками сопровождающие ее немцы с хлыстами в руках (…) У входа в дом смерти № 1 стоит сам начальник с хлыстом в руке и его ударами хладнокровно загоняет женщин внутрь. Пол в камерах скользкий, люди скользят и падают, но не могут подняться, так как на них наваливаются новые массы насильно загоняемых внутрь жертв. Маленьких детей начальник бросает в камеры на головы женщин. Таким образом камеры заполняются до отказа, потом двери герметически закрываются и начинается медленное удушение водяным паром, который подается по трубам через многочисленные отверстия. Сначала изнутри доносятся приглушенные крики, которые постепенно слабеют, и уже через 15 минут казнь завершена.

Теперь наступает очередь могильщиков. С криками и понуканиями немецкие надзиратели гонят их на работу, которая заключается в том, чтобы вытащить трупы из камер. Могильщики стоят у края, напротив заслонок. Заслонки открываются, но трупы не выпадают. Под влиянием пара все трупы образуют монолитную массу, которая склеивается потом убитых (…) Чтобы могильщики могли вытащить отдельные трупы, эту массу поливают ведрами холодной воды из ближайшего колодца. Тогда один труп отделяется от другого и их можно легко вытаскивать (…) Раньше могилы находились у самого дома смерти, и убитых можно было быстро зарыть. Но по мере поступления все новых жертв граница могил передвигалась все дальше на восток, и доставка трупов к месту их вечного упокоения стала занимать все больше времени (…) Так казнят мужчин. И они проходят свой путь к смерти через лес (…) Новый дом смерти рассчитан на уничтожение 8–10 тысяч жертв (в день). С учетом того, что к настоящему моменту на территории Треблинки похоронены уже 2 000 000 (два миллиона) жертв, т. е. большая часть польского еврейства, возникает тревожный вопрос, для кого эсэсовцы строят новый дом смерти и какие обреченные отдадут в нем Богу душу (…) Призрак смерти в паровых камерах стоит в настоящее время перед глазами у польского народа, и тревожные сигналы уже поступают. По рассказу одного свидетеля, немцы во второй половине августа уже казнили в доме смерти № 1 группу поляков».^{^[219]}

Студент: Значит, в Белжеце применялся ток, а в Треблинке – пар.

Ф. Брукнер: Применительно к Треблинке тоже говорили о массовых убийствах током. В известной хронике гетто Эммануила Рингельблюма утверждается, что в Треблинке для убийства использовались «газ, пар и электричество»^{^[220]}. Но последний метод для Треблинки никогда не был признан официально, и до 1944 года господствовало мнение, что там использовался пар.

Студентка: А что говорят официальные историки Холокоста о том докладе, который Вы нам только что процитировали?

Ф. Брукнер: Наиболее честные из них, например Рауль Хильберг или издатели «Энциклопедии Холокоста», просто его замалчивают, как и версии об амбарах или подземных резервуарах с водой и электрическими плитами в Белжеце. Ступенью ниже на лестнице морали стоят люди вроде израильского историка Ицхака Арада, который, хотя и дает в своей книге резюме доклада от 15 ноября 1942 года, но, ничтоже сумняшеся, заменяет слово «паровые камеры» на «газовые камеры»^{^[221]}. Он пишет, например: «Доклад заканчивается вопросом, зачем строят новые газовые камеры, если большинство польских евреев уже уничтожено». И. Арад подвергает критике только названную в докладе цифру два миллиона евреев, убитых до ноября 1942 года, и считает ее преувеличенной, однако он утверждает: «Описанные на основании виденного факты соответствовали действительности». И этот наглый фальсификатор считается ведущим специалистом по лагерям «акции Рейнхардт»!

Студент: Представители официальной версии событий в Треблинке могли бы прибегнуть к следующему объяснению. Движение Сопротивления узнало от своих эмиссаров, что в Треблинку непрерывно приходят составы с депортированными евреями и все они уходят оттуда пустыми. Из этого был сделан правильный вывод, что евреев убивают. Но, поскольку этот лагерь был отдаленным и закрытым, ни один посторонний не мог туда проникнуть и ни один заключенный не ушел оттуда живым, не было известно, каким именно способом осуществляются убийства, и эти обстоятельства порождали самые дикие слухи. Истина стала известна лишь через несколько лет.

Ф. Брукнер: Этот аргумент кажется на первый взгляд логичным, но не выдерживает критики, потому что исходит из ложных предпосылок. Треблинка не была ни «отдаленным», ни «закрытым» лагерем, шел даже интенсивный обмен между заключенными и польскими крестьянами – жителями соседних деревень. Крестьяне приходили, чтобы «делать дела», сообщает бывший заключенный Самуил Вилленберг^{^[222]}, а бывший заключенный Аврам Кшепицкий пишет:

«У каждого из работавших евреев было полно денег (…) Местные крестьяне это очень хорошо знали и понимали, что нигде в мире они не смогут выручить за свои продукты больше, чем в Треблинке (…) В Треблинку приносили корзины с белым хлебом, жареными цыплятами, сыром, маслом, кремом и т. д. Молодые люди (т. е. рабочие евреи) давали какому-нибудь украинцу деньги, и он приносил потом ту еду, которую они заказывали».^{^[223]}

Студентка: Да, любой из русских и немецких солдат, которые мерзли и голодали в окопах Сталинграда, охотно провел бы отпуск в таком «лагере уничтожения».

Студент: Я никак не могу объяснить эту бессмыслицу с паровыми камерами. Как могли люди из движения Сопротивления Варшавского гетто дойти до того, чтобы высосать из пальца такую невероятную историю?

Ф. Брукнер: Но я убежден, что паровые камеры были.

Студент: Неужели?

Ф. Брукнер: Они существовали, но не для истребления людей, а для истребления вшей и прочих вредных насекомых. Наряду с дезинсекцией одежды газом во время войны применялась и дезинсекция паром. Ее техника описана в книге, которую выпустил в 1943 году врач СС по имени Вальтер Детцер^{^[224]}.

Помните, поляк Станислав Козак, который участвовал в постройке первого «здания для убийства людей» в Белжеце, говорил об установленных в «газовых камерах» печах и водопроводных трубах? По всей вероятности, эти «газовые камеры» были паровыми камерами для дезинсекции одежды, а печи и водопроводные трубы служили для получения горячего пара. Кстати, эту вполне логичную гипотезу первым выдвинул Жан-Клод Прессак в 1995 году^{^[225]}.

Студент: Если исходить из того, что Треблинка была пересыльным лагерем, в котором одежда пересылаемых очищалась горячим паром от паразитов, обретают смысл и другие фрагменты доклада от 15 ноября 1942 года, например, плакаты, на которых евреев извещали, что они должны вымыться перед дальнейшей поездкой на Восток, а их одежда подлежит дезинсекции, или разделение по профессиям.

Ф. Брукнер: Очень тонкое наблюдение! Этот доклад, несомненно, был рафинированной смесью правды и лжи.

Перейдем теперь к вопросу, когда и при каких обстоятельствах произошло чудесное превращение паровых камер в газовые.

В мае 1944 года польский еврей Янкель Верник, по его собственным словам проведший год в Треблинке, написал книгу, которая в том же году была переведена на английский язык и опубликована в США^{^[226]}. Он перенес в нее план лагеря из доклада от 15 ноября 1942 года, но не описание метода убийства. Вместо паровых камер у него впервые появились два «здания для убийства газом», которые позже перекочевали в официальную историю. Правда, по Вернику, в первом здании было пять газовых камер, а не три. Орудием убийства Я. Верник назвал мотор, но не сообщил читателям, был ли этот мотор дизельным или работающим на бензине. Однако, несмотря на это, нынешняя версия событий в Треблинке была оформлена впервые именно в его книге.

Студент: Очевидно, Верник считал историю о паровых камерах не слишком умной.

Ф. Брукнер: Да, но прошло еще два года, прежде чем версия о моторе утвердилась окончательно. В августе 1944 года Красная армия завоевала район Треблинки, и советская комиссия опросила ряд бывших заключенных лагеря. Методом убийства, который они описывали чаще всего, было не убийство паром или выхлопными газами мотора, а удушение путем откачивания воздуха из камер. 17 августа свидетель Абе Кон заявил, что «баня» состояла из 12 кабин площадью по 6 × 6 м; в каждую кабину загоняли 600 человек (т. е. 17 на квадратный метр! ). За баней стояла машина, которая откачивала воздух из камер; жертвы задыхались через 6–15 минут^{^[227]}.

Студентка: Но это еще большая бессмыслица, чем паровые камеры! Пониженное давление разрушило бы камеры.

Ф. Брукнер: Что не помешало советской комиссии взять на вооружение эту дурацкую версию. Она описывала процесс убийства следующим образом:

«Баня» – дом удушения состоял из 13 кабин, каждая размером 6 × 6 метров. В кабину загоняли по 400–500 человек. Они имели 2 двери, закрывающиеся герметически. В углу между потолком и стеной было 2 отверстия, соединенных шлангами. За «баней» стояла машина. Она выкачивала воздух из камеры. Люди задыхались через 6–10 минут. Затем открывали вторую дверь, и мертвых людей на вагонетках отвозили в специальные печи».^{^[228]}

В сентябре 1944 года Треблинку почтил своим посещением профессиональный пропагандист ужасов нацизма, советский еврей Василий Гроссман. В своей вышедшей в 1945 году и сразу же переведенной на несколько иностранных, в том числе на немецкий, языков книге «Треблинский ад» он, разумеется, позаимствовал названную советской комиссией цифру три миллиона жертв. Поскольку он явно не знал, какой из трех описанных свидетелями методов убийства выбрать, то предусмотрительно описал все три:

«Для убийства использовали самые различные средства: нагнетали выхлопные газы тяжелого танкового мотора, который обсуживал силовую станцию Треблинки (…) Вторым, чаще всего применявшимся в Треблинке способом убийства было откачивание воздуха из камер с помощью специальных отсасывающих устройств (…) И, наконец, еще третий, более редкий, но также применявшийся метод – убийство с помощью пара; этот метод также основывался на том, что организм лишался кислорода – пар вытеснял воздух из камеры».^{^[229]}

Студентка: Полный хаос!

Ф. Брукнер: Он присутствует и в показаниях других свидетелей, которые в конце 1945 года выступали перед польскими следователями. Например, в протоколе следователя Здзислава Лукашевича указано, что Шимон Гольдберг заявил:

«Евреев травили, откачивая воздух – была машина для выкачивания воздуха – и впуская газ автомобиля. Сжигали эфир и впускали пары. Был еще хлор».^{^[230]}

На Нюрнбергском процессе польское правительство по таинственным причинам сделало выбор в пользу пара. В переданном поляками 14 декабря 1945 года нюрнбергским судьям документе говорилось:

«Все жертвы должны были снять свою одежду и обувь, которые потом собирались, после чего все, сначала женщины и дети, загонялись в камеры смерти. Тех, кто слишком медленно двигался или был слаб, подгоняли шомполами, ударами хлыстов и пинками (…) Маленьких детей просто вбрасывали внутрь. Набитые камеры герметически закрывали и впускали пар».^{^[231]}

Студент: Когда же произошел переход к газовым камерам?

Ф. Брукнер: В 1946 году. Тогда Рахель Ауэрбах – та гениальная ученая, по мнению которой кровь – первоклассное горючее, опубликовала на языке идиш книгу «На полях Треблинки», которая 33 года спустя была переведена на английский язык и вошла в сборник Александра Доната «Лагерь смерти Треблинка». Р. Ауэрбах назвала указанную В. Гроссманом цифру три миллиона жертв Треблинки преувеличенной, предложила свою цифру жертв 1, 074 миллиона и говорила только о газовых камерах, не упоминая ни единого слова о других методах убийства.

Эта версия быстро укрепилась в официальной истории по вполне понятным причинам. Поскольку три «восточных лагеря уничтожения» подчинялись одним и тем же немецким инстанциям, было бы невероятно, чтобы в каждом из них применялись различные методы убийства; требовалась унификация, и логично было выбрать самую правдоподобную, по крайней мере, на первый взгляд, версию. Так, паровые камеры и камеры для отсоса воздуха Треблинки были отправлены в чулан истории вместе с электрическими установками и засыпанными известью поездами смерти Белжеца.

Во время войны утверждали, что в третьем «восточном лагере уничтожения» Собибуре для убийства применялся хлор, но потом от этой версии тоже отказались. Важнейшая свидетельница по Собибуру, еврейка Зельда Мец, определила число жертв этого лагеря в два миллиона и так описала процесс уничтожения:

«Потом они (евреи) входили в деревянное здание, где женщинам остригали волосы, а потом в «баню», т. е. газовую камеру. Их удушали хлором. Через 15 минут все они задыхались. Через окошко смотрели, все ли мертвы. Потом пол автоматически открывался. Трупы падали в вагонетки поезда, который проходил через газовую камеру и доставлял трупы в печь. Это было огромное открытое горнило с костемолкой».^{^[232]}

Советский свидетель Александр Печерский называл орудием убийства не хлор, а некую «черную жидкость», которой жертв обливали по спирали из отверстий в потолке, но и у него «после казни открывался пол, трупы падали в вагонетки, их вывозили из здания, обливали бензином и сжигали»^{^[233]}.

Студент: Воистину, немецкая техника творила чудеса!

Ф. Брукнер: Да, изобретательный ум немецких инженеров-убийц заставляет замереть от почтения. Но и на эти варианты после войны была тактично накинута завеса молчания, и число жертв Собибура снизили с двух миллионов до 200–500 тысяч. В русской версии «Энциклопедии Холокоста» вы найдете первую цифру на с. 325, вторую – на с. 569.

Таким образом, для всех трех «восточных лагерей уничтожения» с 1946 года был установлен постулат о массовых убийствах с помощью выхлопных газов моторов, но еще не было четко прописано, что это были именно дизельные моторы. Насколько мне известно, о дизельном моторе в Треблинке было впервые упомянуто в декабре 1947 года, а именно Элиасом Розенбергом в его уже не раз цитировавшемся заявлении в Вене^{^[234]}. Своим окончательным утверждением эта версия, несомненно, обязана показаниям Герштейна. Таким образом Треблинка и Собибур, как и Белжец, получили свои «дизельные газовые камеры», которые сегодня фигурируют во всех книгах по истории, и, оспаривая существование которых, вы можете сегодня в Германии загреметь в тюрьму на пять лет.

Студент: Не скажете ли еще несколько слов о Собибуре?

Ф. Брукнер: Ревизионистами пока не написана монография об этом лагере, ибо по нему нет почти никаких документов и мало свидетельских показаний. И здесь описываются столь же технически невероятные методы, как в Белжеце и Треблинке, с тем единственным отличием, что избавляться от трупов было легче, поскольку число жертв было меньше. Позже я представлю доказательства того, что Собибур точно так же, как Треблинка и Белжец, был пересыльным лагерем.

Четвертым и последним из т. н. «чистых лагерей уничтожения» был, согласно официальной истории, расположенный к северо-западу от Лодзи лагерь Хелмно, по-немецки Кульмгоф. Насколько я знаю, не сохранилось ни одного немецкого документа военного времени об этом лагере. Нам приходится довольствоваться показаниями свидетелей, которые, как доказала немецкая исследовательница Ингрид Веккерт в хорошо обоснованной статье, изобилуют противоречиями и нелепостями^{^[235]}. В Хелмно массовые убийства совершались якобы не в стационарных газовых камерах, а в газовых автомобилях. Об этих автомобилях мы еще будем говорить в связи с событиями на Восточном фронте.

Концлагерь Майданек

Ф. Брукнер: Что касается пятого мнимого центра уничтожения, концлагеря Майданек под Люблином, то исходная ситуация здесь принципиально иная, нежели в случаях с Белжецем, Треблинкой, Собибуром и Хелмно. Во-первых, историки всех мастей согласны в том, что Майданек был основан в 1941 году одновременно как лагерь для военнопленных и как рабочий лагерь; согласно официальной версии Холокоста, кроме того, он в течение 14 месяцев, с августа 1942 по начало ноября 1943 года, служил также лагерем для уничтожения евреев. Этот лагерь попал в руки Красной армии 23 июля 1944 года неразрушенным, и позже поляки устроили там мемориал. Именуемые газовыми камерами помещения сохранились, и их можно исследовать на предмет возможности выполнения приписываемой им задачи. Поскольку после войны сохранилось много документов, можно реконструировать историю этого лагеря, чего нельзя сделать в случае с четырьмя т. н. «чистыми центрами убийства».

Мне хотелось бы знать, какие представления связаны у вас с лагерем Майданек?

Студент: Недавно я видел еженедельник военного времени со снимками только что освобожденного лагеря Майданек, в котором, как говорилось, было убито огромное количество людей. На снимках можно было видеть печи, перед которыми лежали скелеты, банки с Циклоном-Б и огромные горы обуви, которая, как утверждалось, принадлежала убитым заключенным.

Ф. Брукнер: Посмотрите на эту фотографию с русскими надписями, снятую после освобождения лагеря. На ней изображены советский солдат, стоящий на крыше здания, обозначенного как «газовая камера», поднимающий крышку шахты, через которую Циклон-Б якобы засыпался в расположенную ниже «газовую камеру».

Студентка: Как можно «засыпать» газ?

Ф. Брукнер: Пестицид Циклон-Б поставлялся в герметично закрытых банках в форме гранулята, содержащего синильную кислоту. При контакте с воздухом синильная кислота медленно высвобождается. Мы подробно поговорим о свойствах Циклона-Б и о том, мог ли он, с чисто технической точки зрения, использоваться для убийства людей, в связи с концлагерем Освенцим. В данный момент я хотел бы ограничиться указанием на то, что суеверное представление о подаче Циклона-Б в газовые камеры через лейки душа технически нереализуемо. Это учитывают и официальные историки, которые говорят, что гранулят засыпали в газовые камеры через шахты. Правда, на снимке мы видим вентиляционную шахту.

Студент: Признает ли официальная история, что Циклон-Б – это пестицид?

Ф. Брукнер: Да. Циклон-Б использовался для дезинсекции во многих лагерях, в том числе и в таких, где, по единогласному мнению всех историков, людей не убивали газом. В Майданеке и Освенциме этот яд, согласно ортодоксальной версии Холокоста, выполнял двойную функцию: использовался как для борьбы с паразитами, так и для убийства евреев.

Как видите, банки с Циклоном-Б, которые постоянно показывают в книгах и фильмах, сами по себе не являются доказательством злоупотребления этим препаратом в преступных целях, подобно тому, как обладание топором или кухонным ножом не доказывает, что ими был убит человек, хотя это в принципе возможно.

Студент: Известно ли, сколько примерно Циклона-Б было поставлено в Майданек?

Ф. Брукнер: Это известно даже точно, так как поставки строго документировались. Лагерь получил всего 4974 банки Циклона-Б общим весом 6961 кг^{^[236]}.

Студент: То есть почти семь тонн! И такое огромное количество использовалось, по мнению ревизионистов, только для дезинсекции? В это невозможно поверить.

Ф. Брукнер: Сотни бараков для заключенных и казарм охраны периодически подвергались дезинсекции. Циклон-Б был нужен для обработки одежды заключенных также на фабриках, особенно для построенного в Майданеке филиала фабрик одежды войск СС Дахау (люблинский филиал), где меха и ткани перед их обработкой подвергались дезинсекции. Из переписки между лагерным начальством и фирмой Теш унд Штабенау, которая поставляла пестицид, явствует, что последняя не могла выполнить все заказы, и лагерь периодически страдал от катастрофической нехватки Циклона-Б. Так, например, 31 августа 1943 года лагерное начальство констатирует, что срочно необходима дезинсекция лагеря и ситуация не терпит дальнейшей отстрочки^{^[237]}.

Другие «картинки», которые якобы доказывают массовые убийства в Майданеке, тоже сомнительного качества. Найденные в лагере советскими войсками человеческие останки доказывают лишь, что люди в лагере умирали, но сколько их было и каковы причины их смерти, остается неясным. Наконец, горы обуви, которые до сих пор прилежно показывают пропагандисты Холокоста, не являются доказательством того, что ее владельцы были убиты.

Студент: Если бы горы обуви являлись доказательством массовых убийств, можно было бы предположить, что в каждой обувной мастерской творятся страшные дела.

Ф. Брукнер: В самом деле. Как утверждает польский историк Чеслав Райца в статье 1992 года о числе жертв этого лагеря, наличие в Майданеке 800 000 пар обуви без труда можно объяснить тем, что там существовала огромная мастерская по ремонту обуви^{^[238]}; туда присылали, в частности, для ремонта обувь с Восточного фронта.

Студентка: Тем не менее, эти фотографии производят сильное впечатление.

Ф. Брукнер: Да, это так. За отсутствием научных доказательств массового убийства евреев в «лагерях уничтожения» представители официальной версии Холокоста регулярно используют такие впечатляющие средства.

Я начну с краткого рассказа об истории этого лагеря. Во время своего визита в Люблин в июле 1941 года Г. Гиммлер приказал построить лагерь на 25–50 тысяч заключенных, которые работали бы в мастерских СС и в полиции^{^[239]}. Правда, даже меньшее число никогда не было достигнуто, так как в Майданеке никогда не находилось одновременно более 22 500 человек (этот максимум был достигнут в июле 1943 года)^{^[240]}. Этот лагерь возник в октябре 1941 года на окраине Люблина, в пяти километрах к юго-востоку от центра города. Первыми заключенными были люблинские евреи, которые уже сидели в небольшом «еврейском лагере» посреди города, а также советские военнопленные. Хотя военнопленные всегда составляли лишь одну из многих категорий заключенных, лагерь сначала получил название Люблинского лагеря военнопленных и лишь в марте 1943 года был переименован в Люблинский концлагерь. Название Майданек происходит от расположенного поблизости поля Татарский Майдан.

С марта 1942 года туда стали поступать в большом количестве чешские и словацкие евреи, к которым позже добавились евреи из ряда других европейских стран. Значительная часть заключенных использовалась на строительстве самого лагеря, другие работали на множестве военных заводов. С 1943 года Майданек служил дополнительно лагерем для больных, куда отсылали неработоспособных заключенных из разных лагерей Рейха. В частности, 3 июня 1943 года в Майданек была переброшена группа из 844 больных малярией заключенных из Освенцима^{^[241]}, так как в районе Люблина не водились малярийные комары.

Студент: Вы сказали, что согласно официальной истории Майданек служил «лагерем уничтожения» только до начала ноября 1943 года. В таком случае целью отправки больных заключенных, начиная с декабря того же года, не могло быть их убийство, и это важный аргумент против утверждения из литературы о Холокосте, будто неработоспособных заключенных уничтожали. И зачем было посылать малярийных больных из Освенцима в Майданек, если их хотели убить? Это легко можно было сделать в якобы постоянно работавших на полную мощность газовых камерах самого Освенцима.

Ф. Брукнер: Никто и не утверждает, что этих больных убивали. Подобные логичные возражения против тезиса об уничтожении вы тщетно будете искать в ортодоксальной литературе. Создается впечатление, что авторы этих книг ходят по миру с шорами на глазах.

Точно так же, как в случаях с Белжецем, Треблинкой и Собибуром, и для Майданека сначала называлось смехотворно неправдоподобное число жертв. Согласно докладу польско-советской комиссии, которая в августе 1944 года работала в этом лагере, там погибли полтора миллиона человек^{^[242]}. Так как эта цифра была слишком невероятной, ее в Польше уже в 1948 году уменьшили до 360 000, а в 1992 году вышеупомянутый Ч. Райца уменьшил ее до 235 000. Ч. Райца признал, что количество жертв раньше было преувеличено по политическим причинам. Однако его цифра тоже была сильно завышена, ибо лишь три недели назад, 23 декабря прошлого года, польская пресса сообщила, что Томаш Кранц, директор научного отдела музея Майданека, в последном номере журнала музея понизил число жертв лагеря до 78 000^{^[243]}. Для сравнения: в написанной Карло Маттоньо и Юргеном Графом и вышедшей в 1998 году книге о Майданеке с опорой на сохранившиеся документы названо число 42 300 погибших^{^[244]}.

Студент: Значит, новая цифра, приведенная музеем, на 36 000 выше, чем число, предлагаемое ревизионистами, но на 157 000 ниже, чем цифра, которая называлась в Польше еще месяц назад! Это действительно капитуляция польских историков.

Cтудентка: Но даже если в Майданеке умерли «только» 78 000 или 42 300 человек, это все-таки очень много. Как ревизионисты объясняют эту высокую смертность?

Ф. Брукнер: В первые два года санитарные условия были ужасными, что неизбежно вело к распространению всевозможных болезней. Заместитель бургомистра Люблина Штейнбах в начале 1942 года запретил строительному управлению концлагеря подключаться к городской канализации, поскольку это требовало слишком большого количества стройматериалов и город терял слишком много воды.

До мая 1942 года на территории лагеря не было ни одного колодца, до января 1943 года – ни одной прачечной, до августа 1943 года – ни одного ватерклозета^{^[245]}. В таких условиях свирепствовал не только страшный, переносимый вшами сыпной тиф, но и распространялись всевозможные другие болезни, и смерть пожинала обильный урожай.

После уже процитированного мною циркуляра инспектора концлагерей Рихарда Глюкса от 28 декабря 1942 года комендантам всех лагерей, в которых он требовал любыми средствами снизить смертность, в начале 1943 года в Майданек прибыли для инспекции два врача СС, которые подвергли критике санитарные условия в лагере, но констатировали также улучшения. 20 января 1943 года гауптштурмфюрер СС Кроне сообщил в своем докладе, что лагерь подключили к городской канализации Люблина и готовится постройка прачечных и туалетов во всех бараках^{^[246]}. 20 марта 1943 года унтерштурмфюрер СС Биркигт стимулировал ряд мер по улучшению гигиенических условий и медицинского обслуживания заключенных^{^[247]}.

Что касается питания заключенных, я хотел бы процитировать короткий отрывок из сделанного в конце января или начале февраля 1943 года доклада движения Сопротивления, которое отнюдь не было заинтересовано в приукрашивании условий в лагере. Движение сопротивления всегда было в курсе событий в лагере, поскольку, по данным польских историков, на протяжении существования лагеря были освобождены 20 000 узников, т. е. более 500 человек в месяц^{^[248]}. От освобожденных представители Сопротивления регулярно получали информации о том, что происходило в Майданеке. В данном докладе говорилось:

«Сначала рацион был скудным, но в последнее время он улучшился и стал лучше качеством, чем, например, в 1940 году в лагерях для военнопленных. Примерно в 6 часов утра заключенные получают по пол-литра горохового супа (дважды в неделю – мятный чай), на обед около часа дня – пол-литра довольно питательного супа, даже с жиром или мукой, на ужин около 5 часов – 200 г хлеба, намазанного мармеладом, сыром или маргарином, дважды в неделю – 300 г колбасы и пол-литра горохового супа или супа из муки неочищенного картофеля».^{^[249]}

Я не уверен, что каждый из сражавшихся на фронте советских или немецких солдат мог ежедневно рассчитывать на такой рацион!

Перейдем теперь к вопросу о якобы имевших место массовых убийствах. Согласно официальной истории, в период с августа 1942 года по октябрь 1943 года в газовых камерах Майданека было убито большое количество евреев. Кроме того, 3 ноября во время бойни, которая по непонятным причинам вошла в историю под названием «праздник урожая», в самом Майданеке якобы были расстреляны 17–18 тысяч, а в ряде его лагерей-спутников – еще около 24 000 еврейских рабочих военных заводов.

Сначала я хотел бы, чтобы вы подумали о том, кажутся ли вам достоверными эти массовые убийства в свете того, что вы знаете о Майданеке. У вас пять минут на размышление и обсуждение… Кто хотел бы высказаться? Вы, Алексей?

Студент: В целом все выглядит неправдоподобным.

Массовые убийства в Майданеке ни в коем случае не удалось бы скрыть, так как он находился на окраине Люблина, и отпущенные на свободу заключенные, а их отпускали более чем по 500 в месяц, постоянно давали бы информацию о событиях в лагере. Те, кто считает, что в Майданеке имели место массовые убийства, практически утверждают, будто немцы были совершенно безразличны к тому, что вся Европа в кратчайшее время узнает об их преступлениях. Зачем тогда все описанные в литературе о Холокосте меры по сокрытию геноцида, якобы использовавшийся в документах «условный язык» или попытки бесследно избавиться от трупов?

Студентка: Невероятно, чтобы немцы в ноябре 1943 года расстреливали рабочих военных заводов, в которых они испытывали насущную потребность.

Ф. Брукнер: Особенно с учетом того, что Освальд Поль из главного экономического ведомства СС незадолго до этого, 26 октября, предписывал в своем циркуляре, чтобы все усилия комендантов, руководителей и врачей были направлены на сохранение здоровья и работоспособности заключенных, так как их труд имеет военное значение.

Студент: А месяц спустя, в начале декабря, больные заключенные из других лагерей были переведены в Майданек, но их там не убили, хотя они были бесполезны для немецких военных усилий. Где логика?

Ф. Брукнер: Отсутствует. Обратимся теперь к доказательствам якобы имевших место массовых убийств. Нет ни одного свидетеля, который бы дал сколько-нибудь точное описание убийства людей газом. Если вы мне не верите, можете взять изданную на английском языке книгу многолетнего директора мемориала «Майданек» Иозефа Маршалека. Он посвящает убийству газом ровно две (!!! ) страницы и цитирует в качестве свидетеля не одного из бывших заключенных Майданека или служивших в Майданеке эсэсовцев, а эсэсовца Перри Брода, который служил в Освенциме, а в Майданеке никогда не был. Убийства газом в Майданеке осуществлялись способом, «похожим» на тот, который П. Брод описал, говоря об Освенциме, считает пан Маршалек^{^[250]}.

Студентка: Если нет ни документальных доказательств, ни свидетельских показаний об убийствах людей газом в Майданеке, как же можно серьезно утверждать, что они были?

⇐ Предыдущая 3 4 5 6 789 10 11 12 Следующая ⇒