Целое, строение, часть; система, структура, элемент

⇐ ПредыдущаяСтр 11 из 44Следующая ⇒

Тело как категориальное определение является целокупностью, объединяющей целое, строение, части или систему, структуру, элементы. Указанные понятия по отношению к категории тела играют роль субкатегорий.

Категории целого, строения и части всегда играли фундаментальную роль в осмыслении мира. Сначала как слова, а затем как понятия. Это обусловлено тем, что люди изначально делили что-то на части или из разных “вещей” делали что-то одно целое, анализировали и синтезировали.

Категории системы, структуры, элементов как понятия появились, видимо, несколько позже первой троицы категорий. Во всяком случае в русском языке они утвердились лишь в ХХ столетии.

Совершенно очевидно, с одной стороны, большое сходство двух категориальных триад, а, с другой, различие.

Различие между целым и системой состоит в следующем.

При взгляде на соотношение целого и частей идут от целого, видят-воспринимают в первую очередь целое, а части при этом могут быть скрыты от непосредственного восприятия. При взгляде же на соотношение системы и элементов идут от элементов к системе. Последняя может быть скрыта от непосредственного восприятия. Возьмем два примера: камень-булыжник и солнечную систему. Мы видим перед собой камень-булыжник и воспринимаем его как целое. Если бы мы находились внутри камня и непосредственно наблюдали его части-молекулы, их связи, то тогда сказали бы, что камень — система молекул. Поскольку этого нет, камень-булыжник для нас — целое, а не система. Напротив, о солнечной системе говорят только как о системе, а не о целом. Мы внутри этой системы, видим отдельные ее элементы: Землю, планеты, Солнце — и лишь затем уже постигаем умом, наблюдениями, расчетами, что все они составляют систему. О системе мы говорим и в тех случаях, когда собираем из разных элементов какое-то сложное устройство. Опять же здесь мы идем от элементов к системе.

Как видим, различие между целым и системой в данном случае обусловлено различием субъективных подходов, “точек отсчета”. Объективно любое целое является системой, а система — целым.

Порой между целым и системой проводят такое различие: система — слабое целое, а целое — сильная система. Система — дискретная целостность, упорядоченная связь, порядок каких-то совокупностей. В системе как дискретной целостности части-элементы четко обозначены, выделены. Целое же — монолит, нечто непрерывное, сплошное, в котором части не выделены, не имеют никакого самостоятельного значения.

Не случайно слово “система” часто употребляют в значении “порядок”. Между “целым” и “порядком” такой непосредственной связи нет.

Еще одно видимое различие между целым и системой: система представляется обычно как связь разнородных элементов, а для целого как будто безразлично, из каких — однородных или разнородных — частей оно состоит (пример целого как единства однородных частей: кусок камня).

Следует подчеркнуть, что целое (целостность) и система не имеют самостоятельного значения подобно телу, вещи и т. п. Целое и система — не виды материи. Их нельзя представлять как материальные образования. Они — лишь стороны-характеристики-определения материальных образований-тел наряду с другими сторонами-характеристиками-определениями. Да, тело — целое, система. Но оно же и совокупность частей, элементов, т. е. нечто, состоящее из частей, элементов. Оно же имеет определенное строение, структуру, т. е. нечто, имеющее строение, структуру. Когда отдельное материальное образование, тело рассматривают лишь как целое, систему, то волей-неволей возникает преувеличенное представление о целостности, системности отдельного материального образования.

Далее, очень важно, с одной стороны, сознавать универсально-всеобщее значение рассматриваемых категориальных триад, а, с другой, их недостаточность при характеристике живого, сложноорганизованных образований. Еще Гегель подметил, что категории целого и части в полную силу “действуют” в неорганической природе, а в живой природе они могут функционировать лишь в снятом виде, как подчиненные моменты более сложных или, как он выражается, “более глубоких” категориальных отношений.

Ф. Энгельс, имея в виду это высказывание Гегеля, справедливо отмечал в “Диалектике природы”: “Например, уже часть и целое — это такие категории, которые становятся недостаточными в органической природе. Выталкивание семени — зародыш — и родившееся животное нельзя рассматривать как “часть”, отделяющуюся от “целого”: это дало бы ложное толкование. Части лишь у трупа” (К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 20, стр. 538). К сожалению, в социально-политической области К. Маркс и его последователи, прежде всего В.И. Ленин, большевики, сплошь и рядом игнорировали это категориальное различие между целым и частью, с одной стороны, и органическими понятиями, с другой. Более того, Маркс и Ленин, представляя отношение общества и человека как отношение целого и части, явным образом абсолютизировали общество как целое, занимая в сущности холистскую позицию в данном вопросе.

Самое интересное, отдельные представители советской философской элиты прекрасно сознавали эту связь между абсолютизацией целого и практическим тоталитаризмом. В пятом томе “Философской энциклопедии” (1970 г.) И.В. Блауберг писал: “односторонняя трактовка тезиса о приоритете целого над частями сопряжена обычно с элементами мистицизма, а в сфере социально-политических теорий ведет к обоснованию тоталитаризма, к обесцениванию личности”[18].

Система, структура, элементы. Эти категории стали в последние десятилетия играть важную роль в научно-практических исследованиях, дав название двум мощным методологическим направлениям: системный подход и структурализм.

Каждая из них играет свою роль в определении тела. Система характеризует тело как упорядоченное целое. Элементы характеризуют состав тела, то, из чего оно состоит. Структура характеризует порядок расположения элементов относительно друг друга.

Несколько простейших примеров.

Атом водорода состоит из двух элементов (протона и электрона), представляет собой систему этих элементов, и имеет определенную структуру, а именно, планетарную (электрон движется вокруг протона по стационарной орбите).

Молекула водорода H₂ также состоит из двух элементов, но уже не из протона и электрона, а из двух атомов водорода, представляет собой систему этих атомов и имеет структуру в виде восьмерки с двумя центрами внутри. Центры — это протоны — ядра атомов водорода, а восьмерка — это путь-орбита электронной пары, которая связывает ядра атомов. Последние колеблются-движутся относительно друг друга в некоторых центрах равновесия.

Кристалл — твердое тело, в котором его элементы (атомы, ионы, молекулы, группы атомов) расположены правильными, симметричными, периодически повторяющимися рядами, сетками, решетками. Как состоящий из определенных частиц он отличен от кристаллов, имеющих в своем составе другие частицы. Как система частиц он отличен от бессвязной хаотической совокупности этих же частиц. Как имеющий определенную структуру он отличен от кристаллов, состоящих из тех же элементов, но имеющих другую структуру.

На последнем примере хорошо видно, что система, структура, элементы дополняют друг друга в характеристике, определении тела. Без них тело — черный ящик и в лучшем случае может рассматриваться как вещь, которая проявляет свои свойства в тех или иных отношениях. А это чисто феноменологический подход, не позволяющий заглянуть внутрь тела. С феноменологическим подходом нечего делать, когда мы пытаемся разделить тело на части-элементы или, напротив, соединить отдельные тела в одно тело. В операциях разделения и соединения, анализа и синтеза мы так или иначе, осознанно или неосознанно, имеем дело с категориями системы, структуры, элементов.

Философы обычно рассматривают указанные категории не в составе категориального блока “система-структура-элементы”, а парами: “система-элементы” или “структура-элементы”. Такой способ рассмотрения этих категорий вносит путаницу в их понимание, не позволяет достаточно точно определить их содержание. Это особенно касается понятий “система” и “структура”. Есть немало охотников отождествлять эти понятия, путать их. В самом деле, в обеих парах соотносительных понятий (“система-элементы” и “структура-элементы”) они занимают одно и то же место — как бы противоположны элементам. Отсюда возникает иллюзия, что они суть одно. На примере этих категорий мы видим, что парное представление категорий (в виде диад) может сильно подвести философа, методолога, ученого. (Мы можем привести немало таких не вполне удачных примеров парного представления категорий: “вещь-свойство” и “вещь-отношение”, “необходимость-случайность” и “необходимость-свобода”, “закон-явление” и “сущность-явление”, “причина-следствие” и “причина-действие”.) Сопоставление понятий “система”, “структура”, “элементы” в составе одного категориального блока “система-структура-элементы” позволяет прежде всего уточнить их содержание. Что ближе к элементам? Структура или система? Расположить ли их цепочкой “структура-система-элементы” или цепочкой “система-структура-элементы”? Более естественно как будто выглядит последняя цепочка. В таком случае система и элементы — полюсы, а структура — промежуточное, среднее звено. Система и элементы категориально-логически противоположны друг другу, как единое и многое. Структура же, занимая среднее положение между ними, соединяет в себе черты того и другого, системы и элементов. В самом деле, интуитивно ясно, что структура, с одной стороны, похожа на систему, представляет собой некий порядок, а, с другой, подобно элементам, как бы “равнодушна” к связности-целостности. В структуре целостность не так выражена, как в системе. Структура — лишь порядок расположения элементов. А система — всегда целостность, упорядоченная целостность, порядок как целостность. Не случайно реальные тела, целостные образования называют порой системами. Солнечная система именно система, а не структура. Попробуйте тело назвать структурой. Получается чепуха. (В обиходе ученые, правда, употребляют иногда слово “структура” в значении “часть органического целого”, но никогда в значении “существующее само по себе, самостоятельное тело, целое”). Структура лишь предполагает, подразумевает целостность того, структурой чего она является. Система же — сама эта целостность. Мы говорим о структуре тела в одном случае и о системе элементов — в другом.

Вот и выходит, что понятия “система”, “структура”, “элементы” нужно выстраивать в виде цепочки “система-структура-элементы”.

Система. Итак, значение категории “система” определяется ее включенностью в категориальный блок “система-структура-элементы”. Если же мы посмотрим различные употребления слова “система”, то увидим, что они порой весьма далеки от категориального значения слова. Кроме основного, категориального значения это слово употребляется в значениях: “порядок”, “упорядоченность”, “структура”, “целое”, “сложная часть целого”, “классификационная система)” и т. д. Философы и ученые пытаются порой найти общее (общий знаменатель) во всех этих значениях и дать предельно широкое, всеохватное определение понятия “система”. Думается, эти попытки заранее обречены на неудачу поскольку, во-первых, “нельзя объять необъятного” и, во-вторых, стремление к всеохватности в определении ведет к обеднению-выхолащиванию содержания понятия. Нужно иметь в виду, что некоторые значения слова “система” несовместимы как огонь и вода. Например, значения “упорядоченное целое” и “классификационная система”.

Спрашивается, зачем нужно выделять категориальное значение слова “система” и почему оно именно такое, а не другое?

На первую часть вопроса я могу ответить так же, как это делал при анализе других категорий. Выделение категориального значения “системы” нужно прежде всего для того, чтобы очертить рамки-границы этого слова-понятия. Во-первых для того, чтобы не преувеличивать и не преуменьшать его значение. К сожалению, в истории философии, науки, культуры, политики мы имеем примеры того и другого. Одни философы и ученые (системщики, системосозидатели) абсолютизируют это понятие, другие игнорируют его и даже открыто выражают свое неприятие системной идеологии (антисистемщики). Системщики готовы всё считать системой, в том числе и то, что объективно не является таковой. Например, они готовы рассматривать и рассматривают мир как систему. С моей точки зрения, это грубейшая категориально-логическая ошибка. Ведь что получается? Одно из частных определений, пусть и очень важных, относится к миру в целом. С таким же успехом можно рассматривать мир как пространство, как время, как движение, как качество, как количество, как организм и т. д. и т. п. (Выше — см. п. 7.5, стр. 124 — я уже говорил о том, что понятие системы в его категориальном значении неприменимо к миру в целом, что лишь очень условно можно употреблять это понятие по отношению к миру).

Абсолютизация системности может быть также связана с трактовкой системы как порядка, т. е. в расширенном значении. Безусловно, система и порядок — соответственные категории и в этом смысле они могут в определенных ситуациях употребляться как взаимозаменяемые понятия. Однако, этих ситуаций не так много...

Элементы. “Элемент” рассматривается со времен Аристотеля как минимальный компонент системы или же максимальный предел ее расчленения. Этим определяется-фиксируется внутренняя граница тела. Тело как нечто пребывающее в самом себе, существующее само по себе выступает по отношению к другим телам, находящимся вне его, в виде целого, системы, а по отношению к телам, находящимся внутри его, — в виде того или иного элемента. Элементы и система как бы окаймляют внутреннее “пространство” тела. А структура его “наполняет”.

Виды тела

Эмпирически наблюдаемыми видами тела являются неорганические микро-, макро- и мегатела. К микротелам относятся молекулы, атомы, элементарные частицы, кварки. К макротелам относятся различные твердые тела, сравнимые с размерами человеческого тела. К мегателам относятся планеты, звезды, скопления звезд (галактики).

К особому виду тел относятся органические молекулы и вещества, пребывающие вне живых организмов. Они — либо продукты распада живых организмов, либо звенья в цепи биохимических превращений, либо исходный материал, фон для жизнедеятельности организмов. Они могут существовать самостоятельно, независимо от живых организмов. Это уже не неорганические тела, но и не живые организмы. Они занимают промежуточное положение между теми и другими.

Еще один вид тел — организмы, пребывающие в состоянии анабиоза. На Земле и в космосе их мириады. Они не живут, т. е. не живые, но и не мертвые, т. к. при определенных условиях способны к жизнедеятельности. Эти тела-организмы также занимают промежуточное положение, но теперь уже между неживыми органическими молекулами-веществами и живыми организмами.

Эмпирически наблюдаемые виды тела — лишь материал для категориально-логической классификации тел. Виды тела в категориально-логическом смысле — это такие виды, которые различаются между собой вследствие различного соотношения сторон тела (целого-строения-частей или системы-структуры-элементов).

С точки зрения триады “целое-строение-части” тела различаются по степени целостности.

С точки зрения триады “система-структура-элементы” тела различаются элементно (по составу), структурно или элементно-структурно. Пример чисто структурного различия: графит — каменный уголь — алмаз.

Группа (групповая материя)

Группа (групповая материя) — это бессистемная, бесструктурная, хаотическая совокупность внешним образом взаимодействующих (сталкивающихся) друг с другом тел. Пример чисто групповой материи — инертный газ. Составляющие этого газа химически неактивны, т. е. не вступают ни в какие химические реакции. Единственная форма взаимодействия между ними — это столкновения, которые не приводят ни к каким связям. А раз нет связей, нет и структуры. Инертный газ — абсолютно бесструктурное образование.

Для газа характерно броуновское движение молекул. Молекулы газа не связаны друг с другом, а сталкиваются, соударяются. Поэтому они никак не могут быть “частями”, “элементами” в подлинном смысле.

И. В. Блауберг и Э. Г. Юдин групповую материю характеризовали как “неорганизованную совокупность”, в которой связи между составляющими «носят внешний, случайный, несущественный характер». — Какая-то негативная характеристика, как будто мы критически оцениваем случайную связь мужчины и женщины, а не определяем вполне законное понятие. Хотя, с другой стороны, по-своему это логично: ведь само понятие “неорганизованная совокупность” отрицательно по содержанию, поскольку образовано путем приставления частицы “не” к положительному понятию “организованная совокупность”. Во всем этом — и в словесном оформлении понятия и в негативных характеристиках его — видна нелюбовь рационалистически настроенных философов к хаосу, беспорядку, к тому, что не является системой, что не имеет структуры и т. д., и т. п. С моей же точки зрения, к беспорядку, хаосу, стихии нужно относиться также философски уважительно, как и к порядку, организованности, системности. Да, есть материя упорядоченная, организованная, системная, структурированная, оформленная. Но есть и материя неупорядоченная, неструктурированная, хаотичная. В ценностном смысле вторая так же значима для нас, людей, как и первая. С другой стороны, как не нужно нам слишком большого беспорядка, так не нужно и слишком большого порядка. В ХХ веке мы достаточно натерпелись от твердого (нацистского и коммунистического) порядка. Кстати, слишком большой порядок в человеческом сообществе неизбежно ведет к слишком большому беспорядку. (Нацистский твердый порядок привел Германию к национальной катастрофе, к хаосу. Коммунистическая заорганизованность общества в России началась с губительной гражданской войны, сопровождалась невиданными репрессиями, затем сонным-застойным царством Л. И. Брежнева и закончилась тем, что поставила Россию на грань национальной катастрофы). Крайности, как говорится, сходятся!

Вернемся, однако, к обсуждаемому вопросу.

Как представляется, что слова “группа”, “групповая материя” больше подходят для обозначения рассматриваемого вида материи, чем отрицательные выражения типа “неорганизованная совокупность”, “неупорядоченная материя”. Групповая материя играет значительную положительную роль в жизни человека. Достаточно упомянуть воздух. Он и средство дыхания, и теплорегулирующее средство, и условие, смягчающее климат у поверхности Земли, и вещество, позволяющее благодаря несвязанности составляющих его молекул и атомов двигаться человеку в пространстве. Воздух, правда, не является чисто групповой материей; в нем — масса активных элементов, которые образуют множество связей друг с другом, пусть временных, непрочных, но все же связей. И все же воздух — групповая материя, а не мезоматерия. Достаточно сравнить его с водой, жидкостью. В воде-жидкости значителен удельный вес структурно оформленных, упорядоченных, кристаллических образований.

Выше было отмечено, что в групповой материи акцент падает на количество. Что это значит? Качество групповой материи по сравнению с ее составляющими выражено минимально. Иными словами групповая материя как целое почти тождественна в качественном отношении своим составляющим. Напротив, в количественном отношении она может быть весьма и весьма отлична от своих частей-элементов. Кроме того, она легко делится, являя собой некоторое реально существующее количество, множество, совокупность тел. В групповой материи количество выражено наиболее ярко, выпукло.

Составляющие групповую материю с очень большой натяжкой можно назвать элементами, частями. Ведь она не является ни системой, ни целым. Разве окружающий меня воздух является какой-то системой, целым? Или облака, представляющие собой большие скопления водяных паров. По сравнению с воздухом они являются более плотной материей, располагаются где-то в промежутке между воздухом и водой, т. е. между групповой материей и мезоматерией. И что же? Из наблюдаемого людьми нет ничего более изменчивого, неупорядоченного, неопределенного, неоформленного. К. Поппер в своей блестящей лекции “Об облаках и часах” противопоставил облака часам как нечто в высшей степени неупорядоченное, переменчивое, капризно-своевольное, иррегулярное и т. д. и т. п. У Поппера облака символизировали мир хаоса, беспорядка. Он совершенно справедливо расположил их на одном полюсе, а часы — на другом. Так и групповая материя в целом — это один полюс материальной реальности, а тело — другой полюс материальной реальности. Конечно, групповую материю можно представить как минимально упорядоченное тело, т. е. что она не противоположна телу как тип реальности, а является его крайне неупорядоченной модификацией. Так полагают те, кто считает порядок главным действующим лицом на мировой арене. Мы придерживаемся иного мнения. С нашей точки зрения в мире одинаково сильны позиции порядка и беспорядка. Соответственно, и групповая материя — не разновидность тела, а противоположный телу вид материи.

Мезоматерия

Мезоматерия, как мы уже говорили, — промежуточный вид материи. Она соединяет черты тела и групповой материи. Как тело она в какой-то мере целостна, как группа — представляет собой совокупность. В итоге мезоматерия целокупна, т. е. отчасти целостна, отчасти совокупна.

Далее, если тело структурировано, а групповая материя бесструктурна, то мезоматерия отчасти структурирована, а отчасти бесструктурна. Например, вода-жидкость отчасти представляет собой полуупорядоченную совокупность кристаллов, а отчасти хаотическую совокупность отдельных молекул.

“Части”, “элементы” мезоматерии лишь отчасти являются таковыми, поскольку между ними нет жесткой-устойчивой связи.

Таким образом, категориальные определения “целое”, ”строение”, “часть” и “система”, “структура”, “элементы” неприменимы к мезоматерии в целом. Вместо “целого”, “системы” правильнее использовать понятие “целокупность”. Вместо “строения”, “структуры” правильнее использовать понятие типа “полуупорядоченная совокупность”. Вместо “части”, “элемента” правильнее использовать понятие типа “подмножество”, “подгруппа”.

Мезоматерия в силу своего промежуточного характера многолика, может быть телоподобной и группоподобной. Так, между чистым газом и кристаллическим твердым телом располагается цепь промежуточных состояний: водяной пар, жидкость, аморфное тело. Водяной пар занимает промежуточное положение между газом и жидкостью, а аморфное тело — между жидкостью и кристаллом.

⇐ Предыдущая 6 7 8 9 101112 13 14 15 Следующая ⇒