Как хронический стыд и вина приводят к депрессии

Поговорим о чувствах вины и стыда, поскольку они часто связаны с депрессией.

Оба чувства, и вина и стыд, коренятся в событиях и поступках, которые для нас неприемлемы или недопустимы. Чувство вины возникает, если человек совершает нечто неблаговидное или незаконное. Вина — это болезненное чувство, вызванное угрызениями совести за грех, преступление, ошибочное или аморальное действие. Стыд, как правило, возникает от того, что делает с вами другой человек, если в обществе эти действия считаются грехом или преступлением. Стыд как бы проецирует дурной поступок стороннего человека на жертву. Кроме того, стыд рождается, если вы оказываетесь «не таким», каким, по вашему убеждению (нередко — ошибочному), вас могут принять и полюбить другие люди.

Стыд первым делом пробуждает чувства скорби и глубокой печали, ведет к потере самоуважения. Чувство вины всегда несет определенную долю гнева — ведь мы ощущаем себя в ловушке, пойманными на чем–то недостойном. И стыд, и вина способствуют появлению чувства собственной негодности, безнадежности и беспомощности, что влечет за собой подавленность, гнев, тревогу и целый ряд других разрушительных эмоций, открывающих дорогу стрессовым реакциям.

У многих людей стыд связан с болезненными воспоминаниями об отвержении. События из прошлого рождают ощущения своей ничтожности и ненужности. У кого–то эти ощущения вызывают подавленность, а у кого–то — гнев, ненависть и жгучую обиду. Стыд и вина создают замкнутое кольцо негативных мыслей, закрывая путь к свободе, силе и здоровью — физическому, душевному и духовному.

Тяжкое бремя вины и стыда

Людей, живущих с грузом вины и стыда, нередко можно узнать по походке — они ходят, ссутулившись и опустив голову. Их внешний вид говорит о желании укрыться от взглядов — вспомните свитер, в который куталась Бекки. Людям, когда они попадают в неловкое или постыдное положение, вообще свойственно съеживаться и закрываться. Арестованные очень часто пытаются руками прикрыть лицо или отворачиваются, чтобы не попасть в кинокамеру.

Адам и Ева испытали величайший стыд, когда ослушались Бога. Они попытались укрыться от Него. Они остро ощутили свою наготу и беззащитность. То же самое стыд делает и с нами. Он грубо обнажает наше несовершенство, заставляет нас чувствовать себя недостойными, смущаться и стесняться. Стыд как будто говорит, что мы и ломаного гроша не стоим. Чувство стыда несет ощущение, что любой встречный видит нас насквозь и относится к нам крайне неодобрительно. Хотя разумом–то мы понимаем, что большинство людей ничего о нас не знают, а если и знают, то им до нас нет никакого дела.

Когда мы впервые испытываем стыд? К сожалению, подавляющее большинство людей познают стыд в детстве. И что еще более печально, нас учат стыдиться родители, когда высмеивают или унижают нас в присутствии братьев, сестер или ровесников. Кто еще способен вогнать ребенка в стыд? Учитель, тренер, школьный заводила — любой авторитетный для ребенка человек может его унизить и пристыдить.

Сексуальное и физическое насилие, пережитое детьми, часто ведет к тому, что они растут, постоянно испытывая стыд. Если у ребенка есть трудности в обучении, то они тоже часто становятся источником стыда. Одноклассники высмеивают отстающих за медлительность, неспособность запомнить материал, обзывают тупицами и недоумками. Такое отношение унизительно, оно оставляет незаживающие раны, сочащиеся стыдом.

К несчастью, многие дети, которые несут бремя стыда, забирают этот груз во взрослую жизнь. Взрослые люди с глубоко укоренившимся чувством стыда не способны на близкие отношения. В супружеской жизни у них сплошные проблемы. Они пытаются построить один брак за другим, но постоянно терпят крах. Они не видят, что разрушительное начало скрыто в них самих — это стыд, который тяжким грузом давит на сердце.

Взрослые люди, живущие со стыдом в душе, как правило, переходят от одной любовной связи к другой, от одного развода к другому, от одной работы к другой. Они избегают близких отношений и загоняют себя в эмоциональную пустыню. Неудачи только добавляют им ощущения собственной никчемности, жизненного краха и других тяжелых переживаний. В самой глубине сердца у такого человека живет убеждение, что он недостоин любви и заботы.

Бремя стыда часто утягивает человека в пучину глубокой депрессии или в бездну алкоголизма, наркомании, игромании, пищевой зависимости и других пристрастий.

Вина истинная и ложная

От чувства вины в наше время страдают миллионы людей. Они винят себя за прошлые ошибки: любовные интриги, аборты, сексуальные домогательства. Жертвы изнасилований и других тяжких обстоятельств также несут бремя вины.

Несколько лет назад ко мне обратилась женщина, страдающая от хронической усталости и тяжелой формы фибромиалгии. Но что еще хуже — ее мучило чувство вины. Я выяснил, что за два года до начала болезни она пережила развод. Незадолго до развода Джейн, так звали мою пациентку, узнала о любовной связи мужа с соседкой. Ко всему прочему, эта соседка была еще и лучшей подругой Джейн. Измена вскрылась самым неожиданным образом. Муж подруги первым узнал, что жена ему изменяет. Он пришел в дом к Джейн, набросился на ее мужа и задал ему такую взбучку, что тот на две недели попал в реанимацию.

Джейн, любящая и заботливая жена, навещала мужа каждый день. Ей было и невдомек, что стало причиной сурового избиения. Однажды придя в больницу, она обнаружила, что мужа уже выписали. Джейн спросила у медсестер, куда тот направился. В ответ она услышала, что за ним приехала его подруга. И только тут Джейн прозрела. В ее голове сложилась целостная картина. Какой же униженной и оскорбленной она себя почувствовала!

Но вместо того чтобы осознать, что ее муж поступил низко и подло, Джейн взяла всю вину на себя. Она сказала мне, что если бы она была более привлекательной, то ее муж не увлекся бы хорошенькой соседкой.

Мне долго пришлось объяснять Джейн разницу между виной истинной и ложной. Если мы совершили нечто плохое и точно знаем, что это нехорошо, то испытываем угрызения совести. В этом случае чувство вины — истинное. Если же мы сами ничего плохого не совершили, а невольно стали соучастниками чужого греха или преступления, тогда вина, которую мы чувствуем — ложная. Обманное чувство возникает, когда мы берем на себя чужую ответственность.

Если вина истинная, то нам нужно попросить прощения у человека, против которого мы согрешили, попросить прощения у Бога и затем простить самих себя за свои деяния или помыслы. Если же вина ложная, то в первую очередь нам следует признать, что мы не совершили ничего плохого. Затем просить Бога помочь нам отделить себя от провинившегося человека и простить его. Тогда груз вины снимется с наших плеч.

Джейн решилась признать, что она несет ложную вину. Она простила мужа и подругу и пришла к эмоциональному освобождению. Конечно, это не произошло в одночасье. Так почти никогда и не бывает. Прощение и освобождение заняли у Джейн около трех месяцев. Но, пройдя этот непростой этап, Джейн с изумлением обнаружила, что исцелилась от неимоверной усталости и фибромиалгии.

Разум или сердце?

Депрессия, связанная с чувством вины или стыда, — это вопрос сердца. Однако большинство из нас слушают и слышат лишь голос разума, но не сердца.

Разум можно сравнить со сторожевым постом всей нашей личности — он неусыпно бдит. Он устроен так, что работает всегда, даже когда человек спит. В это время он продолжает обрабатывать все наши мысли и эмоции, чтобы они обрели конкретный смысл, и человек мог ориентироваться в жизни.

Мозг человека всегда охраняет свою территорию — тело. Пол Пирсолл писал о нем так:

«Мозг связан с телом неразрывными узами. Его нелегко отвлечь от стоящей перед ним задачи — попытки подчинить себе «весь мир». Писатель Томас Мор размышлял о значении латинского слова «vocatio».

Оно означает передышку в дневных трудах, чтобы задуматься о чуде жизни. Но этого желает сердце, а мозг запрограммирован главным образом на достижение успеха. Сердце жаждет единения и слияния, а мозг никогда не позволяет себе подобного рода вакации».

Пирсолл считает, что деятельность мозга отражает поведение А–типа, в то время как сердце — поведение Б–типа. (О личностях и поведении типа А и Б мы говорили выше.) Другими словами, мозг всегда торопится, хлопочет, ему некомфортно просто БЫТЬ.

Поведение А–типа (мозговое), для которого характерны критичность, осуждение, жесткость, цинизм, обвинения, контроль и непрощение, ведет к различным заболеваниям.

Поведение Б–типа (сердечное) — это деликатность, легкость, поиск прочных взаимоотношений и близости. Если мозг всегда хочет экстрима и «взрыва» (выражение Пирсолла), то сердце стремится к «установлению связи».

Согласно Пирсоллу, мозг мыслит категориями «я, мне, мое». Он по природе своей не ждет ничего хорошего. Некоторые психологи считают, что мозг человека исторически склонен к пессимизму — ведь нашим предкам, оборонявшимся от окружавших их хищников, приходилось постоянно быть настороже.

Когда всем заправляет мозг, то сердце — вместилище чувств — оказывается в пренебрежении. Оно забыто, обижено, ранено, наполнено болью и обидой. А каково состояние сердца, преисполненного болью? Стресс и зачастую — депрессия.

Вот как пишет об этом Пирсолл:

«Вот разум подавил сердце своей мертвящей, циничной установкой самосохранения, которая столь емусвойственна. Вот он вытеснил сердце с его законной территории. Таким образом, он подорвал собственную систему жизнеобеспечения. Сердце — самая мощная мышца в организме. Однако и она может не выдержать давления со стороны напряженного мозга, который гнет свою линию.

Слушая только мозг и пренебрегая тем, что хочет сказать нам сердце, мы оказываемся в опасности. Мы обречены нести последствия «синдрома подавленного сердца». Наше здоровье неизбежно страдает от насилия по отношению к чувственной стороне личности — она остается ущербной и бесправной. Мир, в котором мы живем, становится все более бессердечным. Жизнь в нем лишь ухудшает состояние человеческого сердца. Для того чтобы настроиться на волну своего сердца, нужно пробудить в себе дитя — эту наиболее чувствительную часть души. Только так возможно открыть для себя радость бытия».

Слушаем сердце

Как же научиться слушать свое сердце? Врачи обычно задают своим пациентам вопрос: «Как вы себя чувствуете? » С этим же вопросом, мысленно обращенным к самому себе, многие люди просыпаются по утрам: «Как я себя чувствую сегодня? » Однако для того чтобы понять свое эмоциональное состояние нужно спросить себя так: «Как чувствуют себя те, кто рядом со мной? »

Будьте объективны и честны перед собой. Если вы видите, что люди вокруг вас чувствуют себя под контролем, угнетенно, если они злы и обижены, то, скорее всего, вами движет только разум. Вы как бульдозер проезжаете и по своему сердцу, и по сердцам тех, кто находится рядом с вами.

Я убежден, что людям нужно принять ответственность за чувства вины и стыда, которые наполняют их сердца. Это ключ к обретению здоровья и целостности.

Библия говорит: «Сердце знает горе души своей, и в радость его не вмешается чужой» (Притч 14: 10). В глубинах человеческой души таятся все обиды, раны, боль, разочарование, разбитые надежды и несбывшиеся мечты.

Если человек начинает понимать, как разум подавляет сердце, то он делает большой шаг к исцелению от депрессии. В первую очередь следует осознать, что именно ему, вашему сердцу, по–настоящему ведома вся глубина вашего горя. И вам не нужен другой человек, который рассказал бы вам, что вы чувствуете, — вы все знаете сами. Вы знаете обо всех чувствах, что таятся у вас в душе. Возможно, вам трудно вытащить их на поверхность, но, тем не менее, они живут в вас. Перед вами стоит цель — научиться понимать, что хочет сказать вам сердце. Чтобы проникнуть в тайны своих ран, каждый из нас должен изучить язык своего сердца.

Один из выздоровевших онкологических больных поведал о том, как нежно и мягко разговаривает с ним его сердце. Он был убежден, что если бы он научился слышать свое сердце раньше, ему бы не пришлось так страдать физически. Он сказал:

«Я понял, что сердце похоже на застенчивого ребенка, который пытается привлечь внимание занятой матери, тихонько дергая ее за передник. Еле слышное всхлипывание моего сердца подобно горькому плачу младенца, который взывает о своих нуждах. Мое сердце говорит самым простым, еще «доязыковым» языком. Этот язык можно понять, только если разрешить сердцу участвовать в постоянном диалоге между разумом и телом. Тогда сердце очень нежно и деликатно привлечет к себе внимание. Нужно прислушиваться к груди, а не к голове — тогда мы поймем сердце».

Что в вас тает или бьется сильнее, когда вам впервые улыбается младенец? А когда вы получаете знак внимания от юноши, который вам нравится? А когда грубоватый подросток вдруг обнимает вас и шепчет: «Я тебя люблю»? Ведь сердце, а не голова!

Чувствуя себя переполненными любовью, слыша похвалы или пораженные великодушным отношением к нам, мы прижимаем руку к сердцу. Сердце замирает от радости! И наоборот, если нас обижают — то именно сердце начинает ныть, тосковать и болеть.

Исцеление возможно!

Я могу вас порадовать — разбитое сердце можно исцелить. Мы можем научиться заботиться об этой самой ценной и чувствительной части нашей личности, питать и защищать ее.

Помните Линду, о которой я рассказывал в предыдущей главе? Она смогла излечиться от фибромиалгии, похудеть и избавиться от оков стыда и депрессии. Она начала с того, что признала, сказала самой себе: я способна изменить мышление, которое ввергло меня в депрессию и физические недуги. Линда научилась слушать и слышать свое сердце. Она смогла вытащить на поверхность тяжелые чувства, которые так долго подавляла. А еще Линда обрела надежду — она уверилась в том, что в каждом человеческом сердце всегда есть место для любви, осознания собственной ценности и достоинства, радости и мира. То, что произошло с ней — с ее сердцем и всем ее существом — может произойти и с вами.

Самая большая надежда для всех, кто мучим виной и стыдом — в крестной смерти Христа. Иисус умер, чтобы дать нам возможность избавиться от феха. Его кровь способна смыть с нас грязь вины и стыда. Я предлагаю вам принять Его дар — щедрый, милостивый, безвозмездный дар искупления и прощения. Освободитесь от смертельных эмоций. И, если уж нас прощает Сам Господь, простите себя и идите вперед!

Глава 8.

Ядовитый страх

Марк перенес инфаркт, после которого ему сделали аорто–коронарное шунтирование (хирургическая операция по восстановлению кровотока сердца ниже места сужения пораженного сосуда). Ко мне он пришел за программой физических упражнений и питания. Он вовсе не собирался делиться со мной историей своей жизни. В разговоре я упомянул, что последнее время углубился в изучение закономерностей, которые существуют между душевным и физическим состоянием человека. Когда я сказал, что к тяжелым недугам часто ведут разрушительные, смертельные эмоции, Марк заинтересовался.

— Что вы называете смертельными эмоциями? — спросил он меня.

— Например, страх, — начал я.

— Вы что, читаете мои мысли? — спросил он с изумлением.

— Нет, — заверил я. — А что такое?

— Просто я убежден, что именно страх довел меня до сердечного приступа, после чего и понадобилось шунтирование.

И Марк поведал мне свою историю. В детстве его всегда звали «зайчишкой–трусишкой» — не только одноклассники, но и отец, и дедушка, и дядя, да и другие взрослые. Маленьким Марк часто оставался один. Он рос в семье священника, и отцу с матерью часто приходилось уезжать к прихожанам, даже по ночам. Марк был старшим ребенком, и родители оставляли его за хозяина. На него ложилась вся ответственность. Марк всегда страшно боялся, как бы в их отсутствие чего не случилось, или, что еще хуже, как бы чего не случилось с родителями. Его постоянно мучил вопрос: «А вдруг они не вернутся? »

Родители Марка служили в церковной общине с очень жесткими взглядами. Марка воспитывали в убеждении, что он ужасный грешник. Он всегда знал, что постоянно совершает неосознанные грехи. Он рос в страхе, что его постигнет возмездие за эти грехи, хотя он и не знал толком, в чем они состоят. Жизнь Марка протекала под бременем неисповеданного, то есть – непрощенного, неотпущенного греха. Ему страшно было вообразить, что Бог сделает с ним, таким ужасным грешником.

— В довершение всего, — продолжал рассказывать Марк, — мои родные — дед, отец и два дяди — были заядлыми рыболовами и охотниками. Они не мыслили себя без трудностей полевой жизни. Отец всегда таскал меня с собой. А меня совсем не привлекал ночлег в палатке, разбитой в диких местах, — вокруг слышались незнакомые звуки, бродили звери, которых я страшно боялся. Тогда–то и появилось мое прозвище.

— А почему случился инфаркт? — спросил я.

— В ту ночь я услышал тяжелые шаги на веранде, куда выходила дверь нашей спальни. Спал я крепко, но от этих звуков подскочил как ужаленный — кто–то в тяжелых ботинках крался по веранде. Думаете, я побежал и прогнал незваного гостя — взломщика, как я подумал? Нет, я не смог. Меня парализовал страх. Обливаясь холодным потом, я лежал, пригвожденный к кровати. Чем больше я старался пошевелиться, тем меньше у меня получалось. Меня мучили мысли о том, что будет, если я встану. Сердце колотилось как бешеное, грудь начало ломить от боли. Должно быть, я все–таки позвал жену, потому что она вскочила и вызвала «скорую». Я не успел остановить ее, чему сейчас очень рад.

Марк тихо вздохнул:

— Пожалуйста, не говорите ей то, что я вам только что рассказал. Я ей и словом не обмолвился об этих шагах на террасе. Мне не хочется ее тревожить.

— А были ли какие–то доказательства того, что в вашей округе появились взломщики? — спросил я.

— Нет, — ответил Марк. — Но вот что я узнал: наши соседи накануне завели огромного пса. Сейчас–то я понимаю, что скорее всего эта псина перемахнула через забор и решила обследовать нашу веранду. Но перенести инфаркт из–за любопытной собаки — это уже слишком.

Вы думаете, что такой случай с Марком — единственный в своем роде? Ошибаетесь! Множество людей живут с постоянным страхом в сердце, и этот страх в любой момент готов сыграть с ними злую шутку.

Вы можете сказать, что страх Марка был безосновательным. Но это не имеет значения. Фантомные страхи, которые не связаны с реальностью, воспринимаются телом точно так же, как и реальная опасность. Вспомните ваши ощущения, когда вы приняли садовый шланг за змею, а комочек шерсти за большого паука. Одна женщина рассказала мне, какой страх она пережила, увидев на клумбе декоративную змею. Владельцы дома отпугивали этой игрушкой разную живность, которая поедала цветы. «Я чуть не умерла от страха, когда увидела эту тварь, — призналась моя собеседница. — Но я взяла себя в руки и пошла за лопатой, чтобы ее убить. Вернувшись, я нашла змею в том же положении — она не двигалась. Тогда я поняла, что это игрушка. Но сердце у меня заходилось еще минут десять».

После террористических актов в сентябре 2001 года страх и тревога прочно поселились в сердцах американцев. Многие люди с ужасом думают, что впереди — новые трагедии. Страх неизвестного так же силен и разрушителен, как уже знакомые страхи. Смертельную опасность несут все виды страха.

⇐ Предыдущая 4 5 6 7 8910 11 12 13 Следующая ⇒