Ребекка Шарп: Успехи и поражения

Билет №3

1.Сказки Гофмана

В фантастический мир детской сказки Гофман вводит черты, присущие реальной, взрослой жизни: так образ Кондитера, с которым Мари сталкивается в Конфетенбурге, воплощает собой идею Бога, в чьей власти «сделать с человеком всё, что вздумается».

Волшебное царство из «Сказки о твёрдом орехе» не имеет названия. Оно представляет собой мир классической волшебной истории о прекрасной принцессе, заколдованной злой ведьмой, с той лишь разницей, что Гофман уже на начальном этапе включает в него свою неподражаемую иронию (король – любитель колбас, королева – собственноручно готовит царственному супругу сало, придворный чудодей, чтобы вернуть принцессе прежний облик, в начале разбирает её на запчасти), а заканчивает и вовсе нетрадиционно – вторым превращением главного героя и отказом принцессы выходить замуж за уродца. Сказка разрушается внутренней чёрствостью Пирлипат, но становится реальностью благодаря доброму сердцу Мари Штальбаум. Обычная девочка – принцесса не по рождению, но по духу: не случайно она отражается в водах Розового озера в облике, который ей запомнился по рассказам крёстного, как принадлежащий сказочной принцессе.

Тонкая грань между реальным и фантастическим миром основывается на темноте, тишине и/или отсутствии взрослых персонажей: игрушки в гостиной оживают в полночь; Мышиный король и Щелкунчик приходят в комнату Мари, когда все спят; битва между игрушками и мышами заканчивается упавшим башмачком девочки; возвращение Мари из Кукольного царства происходит утром, после пробуждения; превращение Щелкунчика в племянника Дроссельмейера осуществляется, когда Мари говорит о том, что никогда бы не отказалась от него из-за непривлекательной внешности, и с резким грохотом падает со стула.

Новелла «Крошка Цахес, по прозванию Циннобер» была написана Э.Т.А. Гофманом в 1819-м году. Основной идеей произведения стало сатирическое изображение социального мироустройства Германии начала XIX века и высмеивание отдельных пороков, характерных для всего человечества.

Движущей силой сюжета являются сказочные персонажи – фея Розабельверде, живущая в крохотном живописном княжестве со времён правления благосклонного к чудесам князя Деметрия, и доктор Проспер Альпанус – известный во всём мире волшебник, умело замаскировавшийся под обычного учёного в период насаждения Просвещения сыном Деметрия – Пафнутием.

Прошлое маленького государства (до 1871 года Германия представляла собой страну, состоящую из небольших княжеств) - идиллически-романтическое: подданные князя Деметрия живут в гармонии с природой и чудесами; настоящее «просвещённого» мира – печально-разумно: люди боятся всего необычного и подчиняют природу своим нуждам (вырубают леса, делают реки судоходными и т.п.), зачастую корыстным. Волшебные существа не вписываются в современный мир не потому, что способны нарушить его устои самим своим существованием, а исключительно в силу невозможности подчиняться законам – к примеру, об акцизных сборах (для передвигающихся по суше и воде можно установить границы, но что делать с теми, «которые в состоянии всякому легкомысленному гражданину сбросить в дымовую трубу сколько угодно беспошлинных товаров? »).

Художественное пространство произведения – «просвещённая» реальность, внутри которой существуют отдельные участки волшебного прошлого: либо в формате сказочного существа, замаскированного под обычного человека (фея Розабельверде – канонисса Розеншен), либо в виде огороженной частной территории (имение Проспера Альпануса). Проникнуть в сущность чудесного можно двумя способами: с помощью волшебных предметов (лорнет Проспера Альпануса, позволяющий увидеть три огненных волоска на голове Циннобера) или собственной души (Бальтазар видит волшебство в доме Проспера Альпануса, а его друг Фабиан – нет). Последняя, по замыслу автора, обязательно должна иметь поэтическую природу, поскольку только Поэт может считаться истинным жителем страны Фантазии (перекличка с «Золотым горшком»).

Размеренная жизнь княжества нарушается появлением в Керепесе нового студента – бывшего маленького уродца, сына бедной крестьянки Лизы, по имени «крошка Цахес». Наделённый волшебным даром присваивать себе достоинства тех, с кем он находится рядом, герой быстро проходит путь возвышения – от способного студента до министра иностранных дел Циннобера. Внешнее уродство крошки Цахеса, напоминающего собой «диковинный обрубок корявого дерева» с «паучьими ножками», полностью замещается красотой окружающих точно так же, как невнятная речь становится ясной, а плохие манеры – прекрасными.

Бальтазар – единственный из персонажей новеллы видит крошку Цахеса таким, какой он есть; остальные герои оказываются подвержены волшебному мороку: они безоговорочно принимают совершенного Циннобера и впадают в лёгкое недоумение только тогда, когда он «крадёт» их собственные достоинства (в музыке, в опытах, на экзамене и т.д.). Друг Бальтазара – референдарий Пульхер, которого крошка Цахес лишил должности тайного экспедитора в МИДе, поначалу не может поверить в то, что это произошло чудесным путём. Молодой человек предполагает, что Циннобер добился повышения, как и все, - посредством взятки. Отрицание чудесного в судьбе крошки Цахеса несёт в себе глубокий символический подтекст – автор таким образом показывает, что в обществе, поклоняющемся деньгам и власти, любой уродливый коротышка может стать прекрасным юношей, полным разнообразных дарований. Современному миру, по мнению Гофмана, не нужно волшебство, чтобы видеть в человеке то, чего в нём нет: высокая должность и богатство обеспечат ему всеобщий почёт.

Преклонение перед сильными мира сего высмеивается автором на примере всё того же крошки Цахеса, который предстаёт перед читателем не только лучшим скрипачом-виртуозом, но и уникальной обезьяной из зоологического кабинета. Подобный гротеск показывает всю нелепость существующих социальных норм, движущихся в сторону самоуничтожения – смерть прославленного министра Циннобера наступает в силу трёх причин: страха перед разъярённой толпой (правда), ношения ордена Зелёно-пятнистого тигра, привёдшего к деформации тела (непосильная должностная ноша) и прекращения дыхания в результате попадания в серебряный туалетный сосуд (воздаяние по заслугам).

Романтическое двоемирие, проявляющееся в противопоставлении и одновременном взаимопроникновении реального и волшебного мира, соседствует в новелле с «двоемирием» социальным. Выделение внутри общества студенческой прослойки позволяет автору показать разницу между свободомыслящими людьми и филистёрами – теми, кто привык вести спокойный бюргергский образ жизни, наполненный простыми мирскими удовольствиями.

Классическим представителем филистёра в новелле является профессор Мош-Терпин – вроде бы изучающий живую природу, но видящей в ней только мёртвые законы физики. Поэт Бальтазар, воспринимающий природу как продолжение волшебного мира, терпит своего преподавателя исключительно из-за любви к его прелестной дочери Кандиде. Последняя рисуется автором девушкой весёлой и непринуждённой, в которой можно найти как любовь к немецкой классической литературе (правда, успешно забытой со временем), так и весьма разборчивый и тонкий почерк, как нельзя лучше подходящий для записи «белья, назначенного в стирку».

Свадьба Бальтазара и Кандиды (по мнению Фибиана, девушки совершенно не подходящей по своему характеру первому) символизирует тесное переплетение мечты и действительности и преподносится с долей романтической иронии. Семейная жизнь молодых людей мыслится в рамках волшебного пространства имения Проспера Альпануса, которое в качестве чудес дарит им обыденные вещи – хорошую погоду для стирки белья, небьющуюся посуду, самые вкусные в округе плоды со своего огорода. Фея Розабельверде преподносит невесте более романтический, но тем не менее приземлённый подарок – волшебное ожерелье, которое позволяет всегда сохранять хорошее настроение.

2. Эмиль Золя: от реализма к натурализму.

атурализм ( «природный, естественный») — направление в художественной литературе и искусстве, сложившееся во второй половине XIX века в Европе и Америке. Отличается стремлением к точному воспроизведению действительности и человеческого характера. Человек и его поступки понимаются обусловленными физиологической природой, наследственностью и средой — социальными условиями, бытовым и материальным окружением. Натурализм возник под влиянием бурного развития естественных наук и может рассматриваться как перенесение научных методов наблюдения и анализа в область художественного творчества. Писатели натуралисты в создании своих произведений опирались на тщательное изучение быта, условий труда и самой работы своих героев, технологий и инструментов, клинических отчетов, медицинских трудов.

Термин и теоретическое обоснование направления связывают с французским писателем Эмилем Золя «Жерминаль». Исключительное место в творчестве автора принадлежит второму роману о рабочих – роману «Жерминаль». В набросках к этому роману Золя писал: «Роман – возмущение рабочих. Обществу нанесен удар, от которого оно трещит; словом, борьба труда и капитала. В этом – все значение книги; она предсказывает будущее, выдвигает вопрос, который станет наиболее важным в XX веке».

С многочисленными подробностями рассказывает он о физической деградации обитателей поселка в Монсу. Поставив в центре романа типичную шахтерскую семью Маэ, Золя с возмущением говорит о том, как долгие годы труда и лишений искалечили ее представителей. Интересы этой семьи, так же как и интересы других шахтеров, не идут дальше забот о пропитании. Стыд и стеснения исчезают, остаются только животные вожделения и животные потребности. Труд шахтера доведен до высшей степени унизительности, это труд лошади, труд животного.

В представлении Золя даже возмущение рабочих не может их возвысить до сознательного протеста против своих врагов. Это толпа, действующая в силу инстинктивного протеста, действующая слепо и стихийно. Подчеркивая «обесчеловеченность» рабочих, низведение их буржуазным обществом до полуживотного состояния, Золя, по существу, отрицает возможность сознательного движения. Отсюда его пренебрежительное отношение к политической борьбе, ироническое изображение всех персонажей, которые желали бы привнести в это движение элемент сознания.

Восхищение и преклонение перед силой рабочего движения и одновременное толкование этой силы как некоего бессознательного, животного начала проходят через весь роман. Массовые сцены «Жерминаля» великолепны своей эпической грандиозностью, хотя в них изображена только толпа, действующая сама по себе, без вожаков и руководителей. Но как ни бессознательно движение шахтеров, оно полно пафоса борьбы, пафоса возмущения.

Все массовые сцены, в которых выступают рабочие, подчинены единой цели – показать грозную, но слепую в своем возмущении силу обезумевшей толпы – «поток варварского нашествия». Золя одновременно любуется этой разбушевавшейся стихией и испытывает страх перед нею. Кто может обуздать и повести за собой эту толпу? Золя не находит таких партий и таких людей, которые были бы на это способны.

Реализм в романе – это, прежде всего, типичность истории. Золя рисует жизнь простых рабочих без прикрас: серые трудовые будни, пестрая бунтующая толпа – все это описано в классическом для реализма ключе. Как один из родоначальников натурализма, Золя иногда перегибает палку в описании физиологической стороны жизни (вспомним желудочно-кишечные описания у Рабле). Натурализм в романе Золя «Жерминаль» – это попытка пристально взглянуть на мир рабочих, затронув все аспекты их жизни.

Билет №4

1. Поэзия Гейне в русских переводах.

Первым Гейне стал переводить Тютчев.

Переводили его: Тютчев, Лермонтов, Фет, Писарев, Аполон Григорьев, Саша Черный, Маршак, Михаил Михайлов (перевл > 100 стихов), Костомаров (но переводил плохо, из зависти написал донос на Михайлова), Блок

Примеры: лермонтовские переводы особенные. Поэт никогда не ставил задачи просто изложения содержания, копирования образов, перенесения в русский текст ритма немецкого оригинала. На мой взгляд, переводы Лермонтова точнее назвать перепевами или стихотворениями, созданными на мотив стихотворений немецких поэтов.

Sie liebten sich beide, doch keiner
Wollt'es dem andern gestehn.
Heine *

Они любили друг друга так долго и нежно,
С тоской глубокой и страстью безумно-мятежной!
Но, как враги, избегали признанья и встречи,
И были пусты и хладны их краткие речи.

Они расстались в безмолвном и гордом страданье
И милый образ во сне лишь порою видали.
И смерть пришла: наступило за гробом свиданье...
Но в мире новом друг друга они не узнали.
_________________________
* Они любили друг друга, но ни один
не желал признаться в этом другому.
Гейне (нем.)

К стихотворению «На севере диком стоит одиноко», т.е. ко всем известному переводу из Г. Гейне, Лермонтов пришел, так сказать, в два этапа! Существует две редакции перевода. Полностью сохраняя сразу найденный чудесный мелодичный ритм, благодаря которому чувствуешь, как качается сосна в своей дреме, как мечтает — бредит во сне, поэт-переводчик многое изменяет в образном строе стихотворения, делая образ более выразительным. Сравним:

На холодной и голой вершине
Стоит одиноко сосна,
И дремлет… под снегом сыпучим,
Качаяся, дремлет она.

(Первая редакция)
На севере диком стоит одиноко
На голой вершине сосна
И дремлет, качаясь, и снегом сыпучим
Одета, как ризой, она.

(Вторая редакция)
Полный вариант:
На севере диком стоит одиноко
На голой вершине сосна
И дремлет качаясь, и снегом сыпучим
Одета как ризой она.

И снится ей всё, что в пустыне далекой —
В том крае, где солнца восход,
Одна и грустна на утёсе горючем
Прекрасная пальма растет.

Поэт все дальше отходит от немецкого оригинала. К тому же Лермонтов сразу изменяет саму идею Гейне, проводя свою собственную мысль. По-немецки «сосна» (ein Fichtenbaum) — слово мужского рода, у Гейне речь шла о судьбе влюбленных, которым не суждено встретиться. В переводе того же стихотворения на русский язык, сделанного до Лермонтова Ф. И. Тютчевым, вместо сосны — кедр, т.е. Тютчев сохранил идею одиноких влюбленных! А у Лермонтова: сосна и пальма. Это раздумья поэта просто об одиночестве, о поисках родной души, что тебя поймет.

Ф. И. Тютчев. С чужой стороны

На севере мрачном, на дикой скале
Кедр одинокий под снегом белеет,
И сладко заснул он в инистой мгле,
И сон его вьюга лелеет.
Про юную пальму всё снится ему,
Что в дальных пределах Востока,
Под пламенным небом, на знойном холму
Стоит и цветет, одинока...

Интересно столкновение искусства Тютчева с искусством Гейне 20-х годов - канонизатора художественной немецкой песни.

Первая дата этого столкновения относится к первому периоду Тютчева: в 1827 г. в " Северной лире" появляется его перевод нз Гейне (" С чужой стороны" - " На севере мрачном..." ). Большая часть остальных его переводов из Гейне падает также на конец 20-х - начало 30-х годов.

Личное общение поэтов (Мюнхен, весна - лето 1828 г.) [1] дает нам повод к установке двух фактов, Гейне в своей мюнхенской статье (1828) о " Немецкой литературе" Вольфганга Менделя передает, по-видимому, один из образцов " тютчевианы"; говоря о молодом и старом Гете, Гейне замечает: " Очень метко сравнил один остроумный иностранец нашего Гете со старым разбойничьим атаманом, который отказался от ремесла, ведет честную обывательскую жизнь среди уважаемых лиц провинциального городка, старается исполнять до мельчайших подробностей все филистерские добродетели и приходит в мучительное смущение, если случайно с ним встречается какой-нибудь беспутный парень из Калабрийских лесов и хочет напомнить старые товарищеские отношения" .

" Тютчевиана" - любопытное явление, подчеркивающее сверхличность, невольность искусства: комический род по многим причинам остался чужд архаическому течению лирики, к которому примыкал Тютчев; его эпиграммы при лапидарности и меткости лишены комического элемента, которым богаты эпиграммы Пушкина; таким образом, рядом с высоким литературным творчеством у Тютчева сосуществовало комическое устное, не нашедшее себе литературного выражения; комический стиль Тютчева восходит к французскому каламбуру и старинному анекдоту, причем в последнем случае (к которому относится и приведенный пример) главную роль играет не словесное выражение, а мимика и жест. С остротой Гейне , сходна следующая тютчевская: " Некто очень светский был по службе своей близок к министру, далеко не светскому. Вследствие положения своего обязан он был являться иногда на обеды и вечеринки его. " Что же он там делает? " - спрашивают Ф. И. Тютчева. - " Ведет себя очень прилично, - отвечает он, - как маркиз-помещик в старых французских оперетках, когда случается попасть ему на деревенский праздник, он ко всем благоприветлив, каждому скажет любезное ласковое слово, а там при первом удобном случае сделает пируэт и исчезнет" .

Самое знаменитое стихотворение Гейне - это, конечно, " Лорелея". Точнее говоря, названия этому стихотворению сам автор вообще не дал. Но баллада о нимфе Лорелее (Loreley), расчесывающей длинные волосы золотым гребнем и заманивающей своим пением рыбаков на скалы, давно зажила собственной жизнью, с собственным именем. Она переведена на множество языков (больше, чем " Фауст" Гёте). На английский язык одним из первых переложил " Лорелею" Марк Твен. А русских переводов насчитывается около десятка. Еще больше написано о Лорелее, по мотивам стихотворения Гейне.

" Лорелея, девушка на Рейне,
Старых струн забытый перезвон.
Чем вы виноваты, Генрих Гейне?
Чем не угодили, Мендельсон? " -

- писала Маргарита Алигер.

Балладу о Лорелее много раз перекладывали на музыку, она стало основой оперных и балетных либретто. Даже нацисты, сжигавшие книги Гейне и запрещавшие их, не решились вычеркнуть из истории немецкой поэзии это стихотворение. Его продолжали включать в школьные хрестоматии и во времена " третьего рейха" - правда, без имени автора. Таким образом, его творчество даже национал-социалисты признали народным.

" Не знаю, о чем я тоскую,
Покоя душе моей нет.
Забыть ни на миг не могу я
Преданье далеких лет.

Дохнуло прохладой. Темнеет.
Струится река в тишине.
Вершина горы пламенеет
Над Рейном в закатном огне.

Девушка в светлом наряде
Сидит над обрывом крутым,
И блещут, как золото, пряди
Под гребнем ее золотым.

Проводит по золоту гребнем
И песню поет она.
И власти и силы волшебной
Зовущая песня полна.

Пловец в челноке беззащитном
С тоскою глядит в вышину.
Несется он к скалам гранитным;
Но видит ее одну.

А скалы кругом все отвесней,
А волны – круче и злей.
И, верно, погубит песней
Пловца и челнок Лорелей".

(Пер. С. Маршака)

2. В. Скотт – создатель исторического романа.

Вальтер Скотт – английский поэт, прозаик, историк, создатель жанра исторического романа. Родился 15 августа 1771 г.

Сто с лишним лет тому назад Вальтер Скотт считался одним из величайших писателей мировой литературы. Бальзак рассматривал его романы как образцы художественного совершенства, Стендаль считал его отцом современных романистов, Гете отзывался о нем с величайшим одобрением, Белинский восхищался им, Пушкин называл его " шотландским волшебником".

12 3 4 5 6 7 Следующая ⇒