Двенадцать апостолов в Евангелии от Иуды

⇐ ПредыдущаяСтр 20 из 26Следующая ⇒

Мы уже видели, что двенадцать апостолов в Евангелии от Иуды показаны далеко не с лучшей стороны. Спектр раннехристианских воззрений простирается от книги Деяния апостолов и Тертуллиана, которые описывают апостолов как гарантов истины, до Маркиона и автора Коптского апокалипсиса Петра, которые считали, что апостолы до самого конца так и не поняли Иисуса, и Евангелие от Иуды занимает позицию ближе к Маркиону.

Это правда, что в Евангелии от Иуды Иисус избрал двенадцать апостолов, чтобы сделать благородное дело. Нам сообщается, что они были выбраны, «поскольку иные [шли праведным путем, а другие пребывали во грехе» (33: 9-14). Можно подозревать поэтому, что двенадцать были избраны как представители первой группы. Однако в последующем тексте о них не сказано ничего позитивного.

Рассказ начинается с описания очень простодушной евхаристической трапезы учеников, где они славят «своего» бога — то есть создателя этого мира. Иисус смеется и говорит им, что «именно так ваш бог будет прославлен» (34: 6-11). Это приводит их в великое смущение, потому что они предполагают, что «ты… сын. Господа нашего». Нет, это совсем не так. А они не понимают. Иисус без колебаний сообщает им: «Никому из поколения людей, что среди вас, не дано узнать меня». Из этого выходит конфликт, потому что ученики «гневаются и впадают в ярость» и начинают «богохульствовать против него в душе» (34: 13–22).

Когда Иисус вызывает их предстать перед ним, они заявляют с напускной храбростью: «Мы столь сильны». Однако на деле никто не «посмел предстать перед» ним, за исключением Иуды, героя текста. Другие не могли стоять перед Христом, потому что внутри них не было искры Божьей, которая могла сделать их равными ему (35: 6-10).

С этого момента Иуда в рассказе отделяется от остальных. Иисус отводит его, и только его, в сторону, чтобы открыть ему «тайны царства». Иисус говорит, что он будет заменен в числе двенадцати, чтобы «снова могли соединиться со своим богом» (36: 3–4). Поэтому позже Иисус говорит об Иуде как о «тринадцатом». Он стоит вне двенадцати, потому что единственный по-настоящему понимает, кто такой Иисус.

Они не только не могут понять Иисуса, но и ведут других кривыми путями и совершают дикие акты беззакония, что раскрывает их истинную природу. Когда у апостолов было видение первосвященников, приносящих жертвы в Храме, они видели, что некоторые из них приносили в жертву своих детей и жен, совершали прелюбодеяния и «множество грехов и беззаконных деяний» (38: 22–23).[99]На одном уровне это, разумеется, является обличением евреев и их религии, достаточно яркий образец раннехристианской антиеврейской пропаганды. Но видение охватывает и другие уровни. Потому что в своем толковании Иисус объясняет апостолам, что двенадцать священников, которых они увидели, — не кто иной, как они сами. Те животные, которых они приносят в жертву, — это люди, которых двенадцать апостолов собьют с верного пути. Аморальные действия апостолов являются единственным фактором, не имеющим символического значения. Как я уже упоминал ранее, это действительно богопротивные действия последователей Иисуса.

Ко всему прочему, поскольку Иисус весьма очевидно намекает, что последователи апостолов будут вести себя схожим образом, данный текст становится оружием не только против двенадцати апостолов, но и против так называемой идеи апостольских преемников. В ортодоксальных текстах того периода апостольская преемственность становилась гарантом истинности высказываний представителей христианских церквей. В этом тексте ясно показано будущее развитие невежественности и недостойного поведения тех, кто с удовольствием примеряет на себя апостольские мантии. Лидеры апостольских церквей проповедуют ложные учения и призывают к аморальным поступкам.

С другой стороны, Иуда представляет собой истину. Поэтому нет ничего удивительного в том, что в его собственном видении он видит, как апостолы побивают его камнями. Ложь не может вынести горькой правды. Поэтому апостолы, «посланцы заблуждений», не могут вынести присутствия Иуды в своем окружении. Они убивают апостола истины и замещают его похожим на них человеком. И он становится тринадцатым. На чисто человеческом уровне подобное развитие может показаться весьма трагичным. Иисус говорит Иуде, что это принесет ему невероятную печаль. Однако на божественном уровне вся ситуация разрешается благостно. И Иуда выходит из места своего земного пребывания и узнает истину Христова откровения, которую Иисус открывает лишь ему одному. В итоге Иуда возвращается в божественную реальность, откуда он и произошел. А что же будет с другими? Они сильно привязаны к земле и к ее создателю. Они обречены на гибель как тела, не имеющие души.

В итоге только Иуда остается с Иисусом, когда враги приходят его арестовать. Судя по всему, остальные испугались за свою жизнь. Как существам сугубо материальным, что им дано, кроме жизни во плоти? Если от этого отказаться, то отказываешься от всего. Не понимая учение Иисуса, что материальный мир не есть творение истинного Бога, не обладая божественной искрой, которая позволит им подняться над собственными телами, не обладая никакой целью в жизни, кроме данного момента существования, они обращаются в бегство. И только Иуда остается до самого конца.

Иуда в Евангелии от Иуды

Итак, главным героем нашего Евангелия является Иуда. Как я уже отмечал, это не есть Евангелие, написанное от имени Иуды. Это Евангелие об Иуде.[100]

И для Иисуса, и для апостолов оказалось полезным проверить их характеристику в Евангелии через призму разных представлений о них в христианском мире. Было бы полезным создать такой же спектр представлений об Иуде. Но в данном случае никакого спектра не существует. Иуда всегда показан в абсолютно негативном свете во всех сочинениях всех христианских авторов, которых мы упоминали.

В самом раннем упоминании о нем, в Евангелии от Марка, не указывается причина его предательства Иисуса, но есть информация о том, что Иисус объявил, что «лучше было бы тому человеку не родиться» (Марк 14: 21). Отсюда и возникла определенного рода традиция. В Евангелии от Матфея Иуда предает Иисуса, потому что он хочет получить за это деньги; в Евангелии от Луки он это делает, поскольку он одержим дьяволом, а в Евангелии от Иоанна выясняется, что он сам и есть дьявол. У Папия, автора II в., он страдает от страшных мучений — вздутия живота от червей и гноя. В Арабском Евангелии детства V в. с самого начала он отвратительный, одержимый сатаной и кусающий других ребенок. В средневековой «Золотой легенде» он братоубийца и отцеубийца, который спит с собственной матерью. В позднехристианской антисемитской риторике он становится прототипом всех евреев: жадный, вымогающий деньги, отрицающий Бога, христоубийца. В христианской традиции Иуда очерняется постоянно и с нарастающей силой.

Евангелие от Иуды предлагает альтернативное видение ситуации. Действительно, на протяжении веков некоторые христиане задавались вопросом, насколько верно постоянно обвинять во всем Иуду. Некоторых волновала теологическая трактовка: если Христос должен был умереть за грехи всего мира, а Иуда сделал это возможным, не были ли его действия хорошими? Не хотел ли этого сам Христос? Мало того, некоторые исследователи отмечали, что с течением времени в древних текстах об Иуде постепенно начинали говорить все более грубо. Может ли случиться так, что в самых ранних текстах, которые на данный момент утрачены, Иуда считался близким учеником Иисуса, который просто выполнил волю Господа? [101]

Если Иуду когда-либо и показывали таким образом, свидетельства этому до нас не дошли — не было ни одного текста, в котором бы об Иуде говорилось позитивно, вплоть до настоящего момента. Евангелие от Иуды является единственным текстом, в котором утверждается, что Иуда не просто был близким учеником Иисуса, но и единственным учеником, кто понял личность Иисуса и выполнил его пожелания.

Евангелие написано для того, чтобы объяснить данное Иуде откровение, «тайное сообщение», которое может принести спасение. Только Иуда получает это откровение. Остальные ученики продолжают заблуждаться, думая об Иисусе как о сыне бога-творца. Только Иуда знает, что он происходит из «царствия Барбело», то есть из духовной реальности, которая намного превосходит сделанное творцом этого мира. Иуда единственный может предстать перед Иисусом, поскольку только он один обладает искрой божественного, сравнимой с божественной сущностью, которая находится в теле Иисуса. Верно, что в начале Евангелия Иуда не может смотреть Иисусу в глаза. На той стадии он еще не изучил тайное знание, которое ему должен был приоткрыть Иисус.

Ближе к концу Евангелия все меняется. После того как Иуда получает откровение Иисуса, ему говорят, что он «превзойдет их всех», то есть всех остальных так называемых последователей Иисуса. Иисус говорит Иуде, что «образ великого рода Адамова возвысится», то есть возвысится до той степени, которая возможна в «вечных сферах», которые предшествовали созданию «небес, земли и ангелов» (57: 10–14). Это тот род, который происходит из божественной реальности, те люди, которым посчастливилось обладать божественной искрой. И кто является главой этого рода? Сам Иуда.

Подними взор свой и посмотри на облако и на свет внутри него, и на звезды, окружающие его. Звезда, что указывает путь, твоя звезда (57: 19–20).

Каждая вечная душа имеет связь со звездой — с божественной сущностью, которая существует над этим миром. Иуде сказано смотреть на облако, которое есть проявление присутствия великого невидимого Духа. Звезды спасенного, «того поколения» окружают облако. И звезда Иуды направляет их всех. Как с немалой долей юмора отметил Марвин Мейер, Иуда действительно звезда данного текста.[102]

Это становится особенно очевидным из того, что происходит впоследствии. Иуда смотрит и видит облако. И потом «он вошел в него». Иуда наблюдает за собственными будущими изменениями — за своим вознесением из ужасного мира причинности. Он вернется в свой небесный дом, чтобы навеки существовать рядом с близкими ему божественными сущностями.

Глава девятая

Кем был Иуда Искариот?

В курсе, который я читаю по Новому Завету, я обучаю двум разным подходам к раннехристианским Евангелиям. В одном предполагается рассматривать данные книги как отдельные литературные произведения, анализируя созданный ими образ Иисуса. Каждый из дошедших до нас рассказов из жизни Иисуса имеет внутренний посыл, который уникален, поскольку написан с позиций данного автора. Так, представление Матфея об Иисусе не то же, что у Марка, у Марка не то же, что у Иоанна, а у Иоанна не то же, что у Фомы, Петра или у Филиппа. И так далее. У каждого автора есть свой замысел, свой теологический кругозор и своя основная цель в написании рассказов. В соответствии с другим подходом важно понять, кем действительно был сам Иисус, что он действительно говорил, делал и переживал. В данном подходе считается само собой разумеющимся, что у каждого евангелиста был свой смысл в создании образа Иисуса, а часто даже несколько смыслов. И все же в данном подходе важно рассматривать их не только как литературные произведения, но и пытаться понять, что могло происходить в истории на самом деле. Иными словами: одно дело — спросить, как Марк или Иоанн описывают поступки Иисуса, а совсем другое — понять, что Иисус действительно делал или говорил. В первом случае речь идет о литературном подходе, в другом случае о подходе историческом.[103]

Причина, по которой нам требуются оба подхода, заключается в том, что Евангелия не являются историческим свидетельством жизни Иисуса. Это не показания свидетеля или объективный отчет. Они не претендуют на объективное описание событий. Это литературные произведения, интенции которых осуществляются на теологическом уровне. По этой причине они называются Евангелия, а не истории. Слово «Евангелие» буквально означает «благая весть». В этих книгах дается благая весть о жизни, смерти и воскресении Иисуса. Они скорее напоминают проповеди или религиозные воззвания, чем фактологический обзор.

Очевидным свидетельством того, что Евангелия не являются объективно записанной информацией о жизни Иисуса, может послужить разница в их содержании, причем это различие проявляется и в существенных аспектах, и в мелких деталях. По сути, каждая история, изложенная в тексте, является отображением идей авторов, которые пересказывали сюжеты в свете собственных идей и представлений, которые они пытаются выразить. Некоторые из моих студентов начальных курсов требуют доказательств того, что Евангелия не являются обычным фактологическим обзором исторических событий, и тогда я предлагаю им простое упражнение по сравнению текстов: я указываю им на отрывок, который находится в нескольких Евангелиях, и они сравнивают высказывания каждого из авторов. При этом не имеет значения, выберут ли мои студенты рассказы о рождении Иисуса в Евангелиях от Матфея и Луки, о предательстве и аресте в Евангелиях от Марка и Иоанна, о распятии в Евангелиях от Матфея и Луки или о воскресении во всех четырех Евангелиях. Они всегда найдут разницу. Некоторые из этих различий очень сложно, я бы даже сказал, невозможно свести к чему-то единому. Почему? А потому, что каждый из авторов имеет свое собственное представление о жизни и смерти Иисуса. Это означает, что каждого автора стоит читать с позиции, которую он хочет изложить. Это и является литературным подходом. Это также означает, что для того, чтобы выяснить реальное положение вещей, мы должны к этим текстам применить критические методы исторического анализа, исходя из того, что в тексте события не представлены просто так, как они происходили. В этом заключается исторический подход. Оба подхода применимы не только для изучения личности Иисуса, но и других героев, описанных в ранних традициях, в том числе Иуды Искариота.

В предыдущих главах мы видели, как Иуда описывается в дошедших до нас источниках — в новозаветных Евангелиях, в текстах, не вошедших в Новый Завет, в поздних легендах о нем и, разумеется, в недавно открытом Евангелии от Иуды. Во всех случаях мы применяли литературный подход. Мы не задавали напрашивающихся исторических вопросов: кем на самом деле был Иуда? Какие идеи он пропагандировал? Что именно он совершил? И по какой причине?

К этим вопросам я хочу обратиться в данной главе, а также в последующих. Недавно открытое Евангелие вызвало новую волну интереса к личности Иуды Искариота и изображает его совсем непохожим на другие древние христианские источники образом. Но что мы можем сказать о нем как об историческом лице?

⇐ Предыдущая 15 16 17 18 192021 22 23 24 Следующая ⇒