Мы понесли его в ковчеге из досок и гвоздей. Ковчег поплыл у Нас на Глазах в воздаяние тому, в кого не уверовали (или тем, которые не уверовали)» (54 аль-Камар, 11-14)

⇐ ПредыдущаяСтр 9 из 70Следующая ⇒

Пророк Нух с верующими были спасены от этого ужасного потопа. Они плыли на своем корабле среди волн, которые возвышались подобно горам.

«Ковчег поплыл с ними по волнам, подобным горам … » (11 Худ, 42)

О наказании народа Нуха и чудесном спасении небольшого числа последователей Пророка говорится в следующих аятах Корана:

« … Мы спасли его и тех, кто был с ним, в ковчеге, и потопили тех, кто счел ложью Наши знамения. Воистину, они были слепыми людьми» (7 аль-Араф, 64)

« … Мы спасли его и тех, кто был с ним, в ковчеге. Мы сделали их преемниками и потопили тех, кто отвергал Наши знамения. Посмотри же, каким был конец увещеваемых! » (10 Йунус, 73)

« … Мы ответили на его мольбу и спасли его и его семью от великой скорби. Мы помогли ему в борьбе против людей, которые считали ложью Наши знамения. Они были злодеями, и Мы потопили их всех» (21 аль-Анбийа, 76-77)

«Мы спасли его вместе с теми, кто был в ковчеге, и сделали его (ковчег или чудесное спасение) знамением для миров» (29 аль-Анкабут, 15)

«Мы потопили народ Нуха, когда они сочли лжецами посланников, и сделали их знамением для людей. Мы приготовили беззаконникам мучительные страдания» (25 аль-Фуркан, 37)

«Мы спасли его и тех, кто был с ним, в переполненном ковчеге, а потом потопили оставшихся» (26 аш-Шуара, 119-120)

«Мы спасли его и его семью от великой печали и сохранили только его потомство» (37 ас-Саффар, 76-77)

«Затем Мы потопили всех остальных» (37 ас-Саффар, 82 )

«За свои грехи они были потоплены и ввергнуты в Огонь. Они не нашли себе помощников вместо Аллаха» (71 Нух, 25)

Потоп стал символом очищения и обновления: Всевышний Аллах посредством потопа очистил землю от скверны безбожия и уничтожил развращенное поколение людей, которые не приняли своего Пророка, не раскаялись в своих грехах и отвергли Единого Бога. Аллах лишил их жизни, чтобы они не наделали еще больше зла. А тем, кто последовал за пророком Нухом, Всевышний Творец дал возможность начать новую жизнь по Его законам.

Жена и сын Нуха остались вместе с язычниками.

Удивителен факт, упоминаемый в Коране, что самые близкие люди Нуха – его жена и один из сыновей не последовали за ним, не прислушались к его мудрым словам, не приняли его проповедей и были погублены вместе с остальными грешниками.

«Аллах привел в качестве примера о неверующих жену Нуха и жену Лута. Обе были замужем за рабами из числа Наших праведных рабов. Они предали своих мужей, и те не спасли их от Аллаха. Им было сказано: «Войдите в Огонь вместе с теми, кто входит туда» (66 ат-Тахрим, 10)

« … Нух воззвал к своему сыну, который одиноко стоял в стороне: «Сын мой! Садись с нами и не оставайся с неверующими». Он сказал: «Я укроюсь на горе, которая спасет меня от воды». Он (Нух) сказал: «Сегодня никто не спасет от воли Аллаха, если только Он не смилостивится». Тут волна разлучила их, и он оказался в числе потопленных» (11 Худ, 42-43)

По этому поводу еще раз хочется напомнить аят Корана, приводимый ранее:

«Мои наставления не принесут вам пользы, даже если я хочу дать вам добрый совет, если Аллах пожелал ввести вас в заблуждение. Он - ваш Господь, и к Нему вы будете возвращены» (11 Худ, 34)

Нух был великим пророком: мудрым, праведным, добрым, справедливым. Он достойно вел свои проповеди, грамотно аргументировал свои доводы, правильно выстраивал общение с людьми, был терпелив и дипломатичен. Любой хоть немного размышляющий человек должен был без тени сомнения последовать за ним, брать с него пример, подражать его поведению. Но если сердце и разум человека закрыты гордыней, чувством собственного превосходства, безнравственностью, то даже такой великий пророк как Нух, не в силах вложить в него истину. Ведь Нух – лишь пророк, а это во власти только Всевышнего Аллаха и нам не ведомо, по каким критериям Господь оставляет в заблуждении тех, кого пожелает и выводит к истине тех, кого пожелает. Только очевидно, что спасение людей не зависит от их родственных связей даже с самыми прекрасными слугами Аллаха – Его посланцами.

Нух видя, что его сын отказался сесть в ковчег с остальными праведниками и, понимая, что он погибнет, взмолился Господу о его спасении.

«Нух воззвал к своему Господу: «Господи! Ведь сын мой - частица моей семьи. Твое обещание правдиво, и Ты - Наимудрейший из судей» (11 Худ, 45)

С одной стороны, это была просьба о спасении одного грешника на фоне просьбы о наказании всех остальных безбожников, с которой Нух ранее обращался к Творцу. Но с другой стороны, это поведение невозможно осуждать, ведь это естественный порыв любящего отца – просить о спасении своего сына.

Ответ Всевышнего Аллаха на просьбу Нуха был следующим:

«Он сказал: «О Нух! Он - не частица твоей семьи, и такой поступок не является праведным. Не проси Меня о том, чего не ведаешь. Воистину, Я призываю тебя не быть одним из невежд» (11 Худ, 46)

Тогда Нух попросил прощения у своего Господа за этот необдуманный порыв:

«Он сказал: «Господи! Я прибегаю к Тебе, дабы не просить о том, чего не ведаю. И если Ты не простишь меня и не помилуешь, то я окажусь среди потерпевших убыток» (11 Худ, 47)

Некоторые толкователи Корана, поясняя эти события, говорят, что Нух своей мольбой за непокорного сына совершил небольшой грех. Впоследствии он раскаялся за этот поступок и долго просил прощения у Всевышнего Аллаха. Есть и другой вариант толкования этого коранического события, который основывается на том, что пророки априори не могут совершать грехов - ни больших, ни малых. Комментаторы поясняют, что когда пророку Нуху было дано откровение погрузиться на корабль, ему было сказано взять с собой свою семью, уверовавших соплеменников и каждого вида по паре. Вполне возможно, что Нух выполняя это указание, решил: так как его непокорный сын относится к членам его семьи, то он должен быть спасен, и когда тот отказался сесть в ковчег, Нух попросил помощи у Всевышнего. А потом, после ответа Аллаха на его просьбу, Нух понял, что заступаться за кого-либо, включая близких родственников, если они не уверовали - запрещено.

Что же было истинной причиной мольбы Нуха - известно лишь Аллаху. Мы же из этой истории должны сделать вывод, что религиозная принадлежность важнее, чем семейные узы.

Конец потопа. Спасение верующих.

В отличие от Торы и Ветхого Завета, в Коране нет данных о том, как долго продолжался потоп, и сколько времени праведникам пришлось провести в ковчеге.

Из Корана мы узнаем лишь следующее:

«И было сказано: «О земля, поглоти свою воду! О небо, перестань! ». Вода спала, и свершилось веление. Ковчег пристал к аль-Джуди, и было сказано: «Да сгинут люди несправедливые! »» (11 Худ, 44)

По велению Всевышнего Аллаха потоп прекратился, вода спала, и ковчег пристал к горе аль-Джуди. В переводе с арабского «джуди» означает «возвышенное место, вершину». Предполагается, что слово «аль-Джуди» употреблено в Коране не как географическое название горы, а означает лишь возвышенное место, на котором осел ковчег.

Так закончилось наказание народа Нуха. Праведники сошли на землю и продолжили жить.

«И было сказано: «О Нух! Сходи на землю с миром от Нас, и да пребудет благословение над тобой и теми народами, которые с тобой! Но будут народы, которых Мы облагодетельствуем, после чего их постигнут мучительные страдания от Нас» (11 Худ, 48)

Упоминания о Нухе из сборников Сунны.

Коран закрывает занавес на дальнейшую жизнь Нуха и его последователей после потопа. Нам не дано знать, где и как начали своё новое проживание праведники, как они обустроились и расселились. Но до нас дошел хадис, в котором говорится о последних наставлениях Нуха своим детям перед смертью.

Абдуллах Ибн Амру Ибн Ал передает, что пророк Мухаммад(сас) сказал:

«Когда смерть посланника Аллаха Нуха приблизилась, он предупреждал своих сыновей: «И действительно я дам вам далеко достигающий совет, приказывающий вам делать две вещи и также предупреждение против выполнения двух вещей. Я приказываю вам верить в то, что нет бога кроме Аллаха, и что если бы семь небес и семь земель были бы положены на чашу весов, а на другую слова «нет бога кроме Аллаха», последние бы перевесили первых. Я предупреждаю вас против того, чтобы поклоняться любому другому кроме Аллаха и против гордости» («Сахих» аль-Бухари)

Был ли потоп всемирным?

Повествование о потопе в Коране кардинально отличается от повествований в иудейских и христианских Священных писаниях. И в Танахе, и в Библии говорится, что потоп был глобальным, охватившим весь мир, тогда как в Коране такой информации нет. Напротив, из анализа коранического текста можно предположить, что он носил локальный характер и был наказанием не всему миру, а лишь народу, которому проповедовал Нух.

Уже говорилось ранее, что Нух был послан пророком к людям своего племени. Через какое-то время после Нуха, пророк Худ будет направлен к своим соплеменникам - адитам, пророк Салих к своим – самудянам, другие пророки – к своим народам. Пророки наставляют на истинный путь только тех, к кому они были направлены указанием Всевышнего и соответственно, предупреждают о наказании только тот народ, среди которого проповедуют. С другой стороны, Всевышний Аллах сообщает, что Он не наказывает народ до тех пор, пока не направит к ним посланца, разъясняющего Его указания и предупреждающего о возможном наказании за творимые ими бесчинства, и что Он многократно предупреждает людей о наказании прежде, чем привести его в исполнение:

«Твой Господь не уничтожал ни единого селения, пока не отправлял в важнейшее из них посланника, который читал (разъяснял) им Наши аяты. Мы не уничтожали селения, если только их жители не были беззаконниками» (28 аль-Касас, 59)

Нух проповедовал среди людей только своего племени и говорил о возможном наказании только им, остальные же народы не были предупреждены о надвигающейся катастрофе. После того, как его соплеменники пренебрегли его призывом, они были уничтожены, но никак не все народы мира. Следуя этой логике, можно сделать вывод, что потоп не носил характер глобальной катастрофы, а был лишь локальным стихийным бедствием для народа Нуха. В Коране сказано, что в последствии Божье наказание настигло и народ Худа, и народ Салиха, и другие народы, но всегда до наступления кары Всевышнего люди были предупреждены о ней, и всегда наказание носило географически локальный характер.

Еще один вопрос, который вызывает множество сомнений по поводу глобальности катастрофы: были ли взяты на ковчег все животные мира? В Торе и Ветхом Завете сказано, что пророк Нух взял с собой все виды животных, обитавших на земле – так животный мир был спасен от исчезновения. Однако невозможно даже представить, каким образом Нух смог собрать в столь короткое время всех представителей фауны с различных материков: Евразии, Антарктиды, Африки, Америки и Австралии.

При анализе коранического текста таких логических противоречий не возникает: в Коране нет информации, что на ковчег были взяты все виды животных, обитающих на земле. Сопоставляя информацию, скорее можно прийти к выводу, что Нуху было дано указание собрать животных, которые обитали в данном географическом регионе, чтобы спасти их и сохранить местную фауну. Эта версия более правдоподобна, чем сохранение животных всего мира.

Но ещё более логично другое предположение комментаторов, в котором говорится, что высшая мудрость Всевышнего в указании собрать животных на ковчег, заключалась не в сохранении видов животных, а в том, чтобы дать человеку все необходимое для обустройства новой жизни после потопа. Поэтому на ковчеге были собраны лишь те животные, которые были приручены людьми: верблюды, лошади, крупный и мелкий рогатый скот, собаки, домашняя птица и прочее. И сделано это было для того, чтобы Нуху и его соплеменникам, после спасения, было легче обеспечить свои нужды на новом месте.

Однако, это лишь предположения. Глобальность Божьего наказания в виде потопа находится за гранью наших знаний, а истина известна лишь Всезнающему Аллаху.

Литература и искусств народов Арабского Востока в период средневековья

Арабский халифат стал большим раннефеодальным государством, хотя в некоторых его областях долгое время сохранялись рабовладение и даже первобытнообщинные отношения. Арабская знать жестоко эксплуатировала крестьян и ремесленников завоеванных стран. Победоносные военные походы и успехи новой религии не могли скрыть рост классовых противоречий. Борьба широких народных масс с феодальным гнетом выливалась в мощные восстания и часто шла под лозунгом освобождения от иноземного ига. Уже в IX—Х веках социальные потрясения, по существу, вызвали распад халифата на отдельные государства.
Вместе с тем пробужденные освободительной и классовой борьбой творческие силы народов, входивших в арабский халифат, привели к высокому подъему средневековой культуры Ближнего и Среднего Востока; ее расцвет продолжался и тогда, когда халифата как единого целого фактически уже не существовало.

В арабский халифат вошли страны, стоявшие на разном уровне общественного развития, обладавшие различными культурными и художественными традициями. Однако сходство форм развития феодализма на Ближнем и Среднем Востоке породило черты общности в идеологии и в других надстроечных явлениях. Эти глубокие социально-экономические причины, а не распространение религии — ислама — лежат в основе единства, которое имеет место и в средневековой культуре арабских стран.

Важную роль в развитии арабской культуры играло ее взаимодействие с высокой средневековой культурой Ирана, Средней Азии и Закавказья. Арабский язык был не только языком священной книги мусульман — Корана, но им, как латынью в Западной Европе, пользовались многие ученые, писатели и поэты во всех частях многоязычного халифата. Яркие примеры творческого взаимодействия сохранила история литературы народов Востока. Художественное творчество многих народов воплотилось и в знаменитой поэме “Лейла и Маджнун”. Романтический образ умирающего от любви Маджнуна и его возлюбленной Лейлы—Ромео и Джульетты Востока, — родившись еще на заре феодализма в арабской среде, воодушевил на создание замечательных произведений лучших поэтов средневекового Азербайджана, Ирана и Средней Азии.

Важны, однако, не только взаимодействие и известная общность, но и высокий для того времени уровень культуры народов Ближнего и Среднего Востока. В IX—XIII веках арабские, а также иранские, азербайджанские и среднеазиатские города были крупнейшими центрами учености, славились своими библиотеками, школами, университетами и другими просветительными учреждениями. Характерны популярные изречения того времени: “Величайшее украшение человека — знание” или “Чернила ученого столь же достойны уважения, как кровь мученика”. Не удивительно поэтому, что сирийский писатель XII века Усама ибн Мункыз, автор “Книги назидания”, оценивал нравы современных франков, с которыми ему пришлось сталкиваться не только на военном поприще, но и в мирной жизни, с позиций человека неизмеримо большей культуры.

Определенное влияние на развитие средневекового искусства арабов, как и других народов, исповедовавших ислам, оказала религия. Распространение ислама знаменовало отказ от старых, дофеодальных религий, утверждение монотеизма — веры в единого бога. Мусульманское представление о мире как о созданном богом едином целом имело важное значение для формирования характерной в средневековую эпоху эстетической идеи о некоей, хотя и отвлеченной гармонии вселенной. Вместе с тем ислам, как и все средневековые религии, идеологически оправдывал и закреплял феодальную эксплуатацию. Догмы Корана затемняли сознание человека, препятствовали его развитию. Однако взгляды на мир людей средневекового Востока, в том числе их художественные взгляды, нельзя сводить к религиозным представлениям. В мировоззрении человека средневековья противоречиво сочетались идеалистические и материалистические тенденции, схоластика и стремление к познанию реальной действительности. Один из величайших ученых и философов средневекового Востока, Абу Али ибн Сина (Авиценна), признавал божественное происхождение вселенной и вместе с тем утверждал, что научно-философское знание существует независимо от религиозной веры. Ибн Сина, Ибн Рушд (Аверроэс), Фирдоуси, Навои и многие другие выдающиеся мыслители средневекового Востока, в чьих трудах и поэтических произведениях особенно ярко проявились прогрессивные черты эпохи, утверждали силу человеческой воли и разума, ценность и богатство реального мира, хотя, как правило, не выступали открыто с атеистических позиций.

Когда речь идет о влиянии ислама на изобразительное искусство, обычно указывают на запрещение изображать живые существа под страхом религиозной кары. Несомненно, что с самого возникновения учение ислама содержало иконоборческую тенденцию, связанную с преодолением многобожия. В Коране кумиры (скорее всего, скульптурные изображения древних племенных богов) названы “наваждением сатаны”. Религиозная традиция решительно отвергала возможность изображения божества. В мечетях и других культовых зданиях не разрешалось помещать также изображения людей. Коран и другие богословские книги украшались только орнаментом. Однако первоначально в исламе не было запрещения изображать живые существа, сформулированного в качестве религиозного закона. Только позднее, вероятно в IX—Х веках, иконоборческая тенденция ислама была использована для запрещения определенной категории изображений под страхом наказания в загробном мире. “Несчастье тому, — читаем мы в комментариях к Корану, — кто будет изображать живое существо! В день последнего суда лица, которых художник представил, сойдут с картины и придут к нему с требованием дать им душу. Тогда этот человек, не могущий дать своим созданиям души, будет сожжен в вечном пламени”; “Берегитесь изображать господа пли человека, а пишите только деревья, цветы и неодушевленные предметы”.

История показала, что эти ограничения, наложившие отпечаток на развитие отдельных видов искусства, имели значение не во всех мусульманских странах и строго выполнялись лишь в периоды особенного усиления идеологической реакции.

Однако объяснение основных особенностей средневекового искусства арабских народов надо искать не в религии, которая влияла, но не определяла его развитие. Содержание художественного творчества народов Арабского Востока, его пути и особенности были определены темп новыми идейно-эстетическими задачами, которые выдвинул поступательный ход развития общества, вступившего в эпоху феодализма.

Специфика средневекового искусства стран Арабского, как и всего Ближнего и Среднего Востока очень сложна. Оно отражало живое содержание действительности, но, как и вся культура средневековья, глубоко проникнутая религиозно-мистическим мировоззрением, делало это в условной, часто символической форме, выработав для художественных произведений свой особый образный язык.

Новаторство арабской средневековой литературы и вместе с тем ее жизненную основу характеризует обращение к духовному миру человека, создание нравственных идеалов, имевших общечеловеческое значение.

Большой образной силой проникнуто и изобразительное искусство Арабского Востока. Однако как литература пользовалась по преимуществу условной формой для воплощения своих образов, так и в изобразительном искусстве жизненное содержание выражалось особым языком декоративного искусства.

Условность “языка” средневекового изобразительного искусства у большинства народов была связана с принципом декоративности, свойственным не только внешним формам, но и самой структуре, образному строю художественного произведения. Богатство декоративной фантазии и мастерское ее претворение в прикладном искусстве, миниатюре и архитектуре составляют неотъемлемое и ценное качество замечательных произведений художников той эпохи.

В искусстве Арабского Востока декоративность приобретала особенно яркие и своеобразные черты, став основой образного строя живописи и породив богатейшее искусство узора, обладающего сложным орнаментальным ритмом и часто повышенной колористической звучностью. В тесных рамках средневекового мировоззрения художники Арабского Востока нашли свой путь воплощения богатства окружавшей их жизни. Ритмом узора, его “ковровостью”, тонкой пластичностью орнаментальных форм, неповторимой гармонией ярких и чистых красок они выражали большое эстетическое содержание.

Образ человека не был исключен из поля внимания художников, хотя обращение к нему было ограничено, особенно в период усиления религиозных запретов. Изображения людей заполняют иллюстрации в рукописях и часто встречаются в узорах на предметах прикладного искусства; известны также памятники монументальной живописи с многофигурными сценами и скульптурные изобразительные рельефы. Однако и в таких произведениях человеческий образ подчинен общему декоративному решению. Даже наделяя многими жизненными чертами фигуры людей, художники Арабского Востока трактовали их плоскостно, условно. В прикладном искусстве фигурки людей чаще всего включены в орнамент, они теряют значение самостоятельного изображения, становясь неотъемлемой частью узора.

Орнамент — “музыка для глаз” — играет очень важную роль в средневековом искусстве народов Арабского Востока. Он в известной мере компенсирует изобразительную ограниченность некоторых видов искусства и является одним из важных средств выражения художественного содержания. Восходящая в своей основе к классическим античным мотивам арабеска, получившая распространение в странах средневекового Востока, явилась новым типом орнаментальной композиции, позволившей художнику заполнять сложным, плетеным, подобно кружеву, узором плоскости любого очертания. Первоначально в арабеске преобладали растительные мотивы. Позднее получил распространение гирих — линейно-геометрический орнамент, построенный на сложном сочетании многоугольников и многолучевых звезд. В разработке арабески, применявшейся для украшения, как больших архитектурных плоскостей, так и различных бытовых предметов, мастера Арабского Востока достигли изумительной виртуозности, создав бесчисленное множество композиций, в которых всегда сочетаются два начала: логически-строгое математическое построение узора и большая одухотворяющая сила художественной фантазии.

К особенностям арабского средневекового искусства относится также широкое распространение эпиграфического орнамента — текста надписей, органично включенных в декоративный узор. Отметим попутно, что религия 113 всех искусств особенно поощряла каллиграфию: переписать текст из Корана считалось для мусульманина праведным делом.

Своеобразный декоративно-орнаментальный строй художественного творчества по-разному выражался в отдельных видах искусства. Общие для многих народов Ближнего и Среднего Востока особенности архитектуры были связаны с природно-климатическими условиями стран и возможностями строительной техники. В архитектуре жилищ издавна были выработаны приемы планировки домов с внутренними дворами и с защищенными от зноя террасами. Строительная техника породила особые конструкции из глины, кирпича и камня. Зодчие того времени создали разнообразные формы арок — подковообразных и особенно стрельчатых, изобрели свои системы сводчатых перекрытий. Исключительного мастерства и художественной выразительности достигли они в кладке больших куполов, опирающихся на тромпы (конструктивную систему, возникшую еще в дофеодальный период).

Средневековые архитекторы Арабского Востока создали новые типы монументальных культовых и светских строений: вмещавшие тысячи молящихся мечети; минареты — башни, с которых призывали верующих на молитву; медресе — здания мусульманских духовных училищ; караван-сараи и крытые рынки, отвечавшие размаху торговой деятельности городов; дворцы правителей, укрепленные цитадели, крепостные стены с воротами и башнями.

Арабские зодчие, авторы многих шедевров средневекового искусства, большое внимание уделяли декоративным возможностям архитектуры. Поэтому одной из характерных черт синтеза искусств в монументальном зодчестве является важная роль декоративных форм и особое значение орнамента, который то монохромным кружевом, то красочным ковром покрывает стены и своды зданий.

Широкое применение в архитектуре Арабского Востока получили сталактиты (мукарны) — декоративное заполнение сводов, ниш и карнизов в виде призматических фигурок с нитеобразным вырезом, расположенных выступающими один над другим рядами. Возникли сталактиты из конструктивного приема — особой кладки кирпича для создания в углах помещений перехода от квадрата стен к кругу купола.

Исключительно важная роль в художественной культуре стран Арабского Востока принадлежала прикладному искусству. Экономической базой для этого служило интенсивное развитие ремесла. В художественных ремеслах нашли яркое выражение местные древние традиции искусства, тесно связанного с народным бытом. Арабам — мастерам прикладного искусства — было свойственно высокое эстетическое “чувство вещи”, позволявшее, не нарушая практических функций предмета, придавать ему красивую форму и умело располагать на его поверхности узор. В прикладном декоративном искусстве Арабского Востока особенно ярко проявилось значение культуры орнамента, раскрылись его огромные художественные возможности. Орнамент привносит эстетическое содержание в совершенные по исполнению восточные ткани, ковры, расписную керамику, изделия из бронзы и стекла. Произведениям прикладного искусства Арабского Востока присуще еще одно важное качество: они обычно составляют очень целостный и выразительный декоративный ансамбль с архитектурным интерьером.

Основным видом живописи, получившим развитие на Ближнем и Среднем Востоке в эпоху средневековья, было иллюстрирование светских по содержанию рукописей. Арабские мастера широко пользовались этой возможностью, создав наряду с богатыми орнаментальными украшениями рукописей превосходные серии красочных миниатюр, дающих поэтически-образный рассказ о судьбах героев литературного произведения.

В XVI веке большинство стран Арабского Востока было захвачено Османской Турцией, господство которой позднее сменилось гнетом западноевропейских колонизаторов, тормозивших развитие национальной культуры и искусства. Однако и в пору упадка, когда иноземные захватчики насаждали в архитектуре и изобразительном искусстве формы, чуждые народам Арабского Востока, не умирало подлинно национальное художественное творчество. Оно жило в произведениях арабских крестьян и ремесленников, которые, несмотря на бедность и тяжелые условия жизни, стремились в узорах на одеждах и предметах народной утвари воплотить свои представления о прекрасном.

⇐ Предыдущая 4 5 6 7 8910 11 12 13 Следующая ⇒