Отрывок из романа Ф. М. Достоевского «Игрок»

Дело происходит за границей на водах, в Швейцарии, куда прибывает русская помещица, богатая московская барыня 75 лет. Там же находятся ее родственники, которые с нетерпением ждут телеграммы о ее кончине, чтобы получить наследство. Вместо телеграммы прибывает она сама, полная жизни и энергии. Правда, она парализована, и ее уже несколько лет катают в коляске, но умирать она не собирается, а приехала посмотреть сама, что происходит в ее шумном семействе.

Между прочим, бабушка, или «la baboulinka», как ее называют на французский манер, заинтересовывается рулеткой и просит отвезти ее в игорный дом. Там она некоторое время наблюдает за игрой и просит объяснить систему ставок и выигрышей. Ей, в частности, объясняют, что если ставят на zero, и выходит zero, то платят в тридцать пять раз больше.

«– Как в тридцать пять раз, и часто выходит? Что ж они, дураки, не ставят?

– Тридцать шесть шансов против, бабушка.

– Вот вздор!.. Она вынула из кармана туго набитый кошелек и взяла из него фридрихсдор. – На, поставь сейчас на zero.

– Бабушка, zero только что вышел <...> стало быть, теперь долго не выйдет. Вы много проставите; подождите хоть немного.

– Ну, врешь, ставь!

– Извольте, но он до вечера, может быть не выйдет, вы до тысячи проставите, это случалось.

– Ну, вздор, вздор! Волков бояться – в лес не ходить. Что? проиграл? Ставь еще!

Проиграли и второй фридрихсдор; поставили третий. Бабушка едва сидела на месте, она так и впилась горящими глазами в прыгающий... шарик. Проиграли и третий. Бабушка из себя выходила, на месте ей не сиделось, даже кулаком стукнула по столу, когда крупер провозгласил «trente six»* вместо ожидаемого zero.

– Эк ведь его! – сердилась бабушка, – да скоро ли этот зеришка проклятый выйдет? Жива не хочу быть, а уж досижу до zero <...> Алексей Иванович, ставь два золотых за раз! <...>

– Бабушка!

– Ставь, ставь! Не твои.

Я поставил два фридрихсдора. Шарик долго летал по колесу, наконец стал прыгать по зазубринам. Бабушка замерла и стиснула мою руку, и вдруг – хлоп!

– Zero, – провозгласил крупье.

– Видишь, видишь! – быстро обернулась ко мне бабушка, вся сияющая и довольная.– Я ведь сказала, сказала тебе! <...> Ну, сколько же я теперь получу? Что же не выдают?...

– Делайте вашу ставку, господа – <...> возглашал крупер...

– Господи! Опоздали! Сейчас завертят! Ставь, ставь! – захлопотала бабушка, – да не мешкай, скорее, – выходила она из себя, толкая меня изо всех сил.

– Да куда ставить-то, бабушка?

– На zero, на zero! Опять на zero! Ставь как можно больше! <...>

– <...> Еще! еще! еще! ставь еще! – кричала бабушка. Я уже не противоречил и, пожимая плечами, поставил еще двенадцать фридрихсдоров. Колесо вертелось долго. Бабушка просто дрожала, следя за колесом. «Да неужто она и в самом деле думает опять zero выиграть? » – подумал я, смотря на нее с удивлением. Решительное убеждение в выигрыше сияло на лице ее...

– Zero! – крикнул крупер.

– Что!!! – с неистовым торжеством обратилась ко мне бабушка. Я сам был игрок; я почувствовал это в ту самую минуту. У меня руки-ноги дрожали, в голову ударило <...>

На этот раз бабушка уже не звала Потапыча <...>. Она даже не толкалась и не дрожала снаружи. Она, если можно так выразиться, дрожала изнутри. Вся на чем-то сосредоточилась, так и прицелилась...»

[35, т. 5, с. 263 - 265 ]. Гиппенрейтер Ю.Б. Введение в общую психологию: Курс лекций. М.: ЧеРо, 1996. С. 54–55.

 

 

Идеи Дж. Уотсона были чрезвычайно популярны в 20–30 годы ХХ века. Интерес к его деятельности проявился и в Советском Союзе. В 1927 году статья о бихевиоризме как об одном из направлений в психологии (для первого издания «Большой советской энциклопедии») была заказана лично ему, что представляет собой исключительный случай в практике БСЭ.

Дальнейшее развитие бихевиоризма связано с именами таких ученых как Э. Толмен, Э. Торндайк, Б. Скиннер.

Эдуард Толмен обогатил бихевиоризм представлением о «промежуточных переменных» в цепи «стимул – реакция». Под промежуточными переменными он понимал совокупность познавательных и побудительных факторов, действующих между непосредственными стимулами и ответными реакциями. К ним относились такие образования, как «цели», «категория», «гипотеза», «когнитивные карты» (образы ситуаций). Таким образом, «промежуточные переменные» включали познавательный и мотивационный факторы в качестве необходимых моментов, при выпадении которых адаптивное взаимодействие со средой становится невозможным. Все это были понятия, связанные с сознанием, однако они рассматривались Э. Толменом как «конструкты», делать вывод о которых необходимо исключительно по особенностям поведения. Тем самым существование сознания по-прежнему игнорировалось.

Вместе с тем, как и все бихевиористы, Э. Толмен отождествлял закономерности поведения человека и животного. Поэтому данные, полученные в результате изучения животных, представители бихевиорального направления считали возможным переносить и на человека. Сам Э. Толмен в течение тридцати лет проводил опыты над крысами, полагая, что, хотя присущие человеческому поведению «успехи, устойчивые особенности и социально неприемлемые отклонения… сформированы в конечном счете специфическими культурами, тем не менее остается верным, что лежащие в основе общие законы интеллекта, мотивации и нестабильности могут изучаться на крысах с таким же успехом, как на человеке, и к тому же на них это делать легче». В значительной степени на основе работ Э. Толмена в американской психологии 30–40 гг. ХХ века стало привычным трактовать человека как большую белую крысу. В то же время его исследования позволили преодолеть прямолинейность «стимуло-реактивного» подхода Дж. Уотсона, вычеркнувшего из психологии ее важнейшие понятия и проблемы.

 

Сноска в рамке

Эдвард Чейс Толмен (1886 — 1959)

Родился 14 апреля 1886 г. в Вест-Ньютоне (США). В 1906 г. Окончил местную Высшую школу. В 1911 г. получил степень бакалавра физико-математических наук в Массачусетсском технологическом институте. Заинтересовался психологией, переехал в Гарвард и здесь, в Гарвардском университете, получил сначала степень магистра (1912 г.), а в 1915 г. и докторскую степень по психологии и философии.

Психологическая система Толмена основывается на признании совместимости бихевиоризма с гештальтпсихалогией, глубинной психологией и другими направлениями. Утверждал, что психология должна быть бихевиористской, но бихевиоризм Уотсона считал ограниченным. Схема Уотсона «стимул — реакция» является, по мнению Толмена, наивной и недостаточной для описания поведения, так как сводит акт поведения к совокупности элементарных ответов на стимулы. При этом поведение как таковое теряет свое своеобразие. «Молекулярному» понятию поведения Уотсона противопоставил свое понимание, которое назвал «молярным». Единицей поведения является целенаправленный акт, использующий мускульные движения, организованные вокруг цели и обслуживаемые и направляемые когнитивными моментами. На основе многочисленных экспериментальных исследований (использовались разнообразные лабиринты) Толмен выдвинул представление о системе внутренних процессов (intervening variables), вклинивающихся между стимулом и ответными реакциями и детерминирующих поведение. Сами эти процессы должны быть исследованы строго объективно по их функциональному проявлению в поведении. Свою концепцию поведения Толмен изложил в капитальном труде «Целевое поведение у животных и у человека» (Purposive behavior in animals and men. New York—London, 1932). Эта книга осталась лучшей и важнейшей из всех работ Толмена.

Важное место в системе Толмена занимает проблема научения, разрабатываемая им экспериментально на животных (крысах). Толмен выдвинул представление о том, что организм учится устанавливать смысловые связи между стимулами — «что ведет к чему», — причем то, что выучено, обнаруживается в исполнительной деятельности только частично. В конечном счете в результате научения организм образует «когнитивную карту» всех знаков в ситуации лабиринта и затем ориентирует свое поведение в нем с помощью этой «карты». Для объяснения экспериментальных фактов Толмен выдвинул такие теоретические конструкты, как «expectation» (ожидание), «hypotheses» (гипотезы), «sign-gestalt» (знак— гештальт), «cognitive maps» (познавательные, или когнитивные, карты) и др.

Работы Толмена получили широкое распространение и вызвали большой интерес (и не только американской психологии). В 1957 г. они были отмечены специальной премией Американской психологической ассоциации.

Основные труды Толмена: Purposive behavior in animals and Men. New York — London, 1932; Drives toward war. New York, 1942; Cognitive maps in rats and men / Psychological Review. 1948, 55 (4), 189—208. Tolman /Boring E. G. (ed.). A history of Psychology in autobiography. V. 4. Worch., Mass. P. 323—339; Collected papers in psychology. New York 1951.

 

 

Еще одним важным шагом в развитии бихевиоризма стало изучение особого типа условных реакций, названных инструментальными, или оперантными. Исследованием подобных реакций занимался Б. Скиннер. Его позиция во многом формировалась на основе исследований Э. Торндайка. Б. Скиннер также считал формулу «стимул – реакция» неподходящей для решения проблем управления поведением. По мнению Б. Скиннера, ограниченность этой формулы состоит в том, что она не учитывает влияние результатов реакции на последующее поведение. Адекватная формула, раскрывающая взаимодействие организма со средой, должна, как он полагал, учитывать три фактора:

1) событие, вызывающее реакцию;

2) саму реакцию;

3) подкрепляющие воздействия.

Взаимоотношения этих трех факторов являются гораздо более сложными, чем отношения между стимулом и реакцией.

Исходя из этих соображений, Б. Скиннер разработал метод формирования поведения путем последовательных приближений. Он заключается в том, что весь путь от имеющегося до желаемого поведения разбивается на несколько этапов. Затем каждый из этапов последовательно и систематически подкрепляется, формируя, таким образом, необходимые особенности поведения. С точки зрения Б. Скиннера, так происходит выработка большинства поведенческих реакций не только у животных, но и у человека. Техника оперантного обусловливания получила широкое распространение в различных областях практики, в том числе и в педагогике. 11 ноября 1953 года, посетив урок арифметики в школе, где училась его дочь, Б. Скиннер, как он вспоминал впоследствии в автобиографии, пришел в смятение. «Внезапно ситуация представилась мне совершенно абсурдной. Не ощущая своей вины, – писал Б. Скиннер, – учитель разрушал почти все, что нам было известно о процессе научения». Находясь под впечатлением увиденного, ученый стал размышлять о том, как можно было бы применить факторы подкрепления в учебном процессе. Это привело его к созданию серии обучающих машин и программируемых инструкций, которые важны гораздо больше, чем сама машина. Инструкции были сконструированы таким образом, чтобы каждый ребенок мог начать с того уровня, на котором он чувствовал себя наиболее уверенно. По мнению Б. Скиннера, не нужно, чтобы ученик с самого начала делал много ошибок, так как они лишают его позитивного подкрепления, необходимого для обучения. Повернув ручку обучающей машины, ребенок мог узнать, правильно ли он выполнил задание. Так, благодаря разработкам Б. Скиннера, возникло программированное обучение. Несмотря на некоторую упрощенность понимания человека, игнорирование процессов сознания и чрезмерную увлеченность поиском универсальных законов поведения, не принимая во внимание индивидуальность и активность субъекта, заслуги бихевиоризма в развитии психологии весьма значительны. Он внес в психологические исследования научную строгость, поставил их на естественнонаучную основу. Бихевиоризм способствовал введению в психологию объективного метода, предполагающего изучение и анализ разнообразных внешних проявлений психики. Это привело к широкому распространению инструментальных приемов исследования психических процессов. Круг объектов, исследуемых психологами, расширился и стал включать поведение младенцев и животных. Бихевиористами были открыты важные закономерности в сфере научения, образования навыков.

Таким образом, мы можем сказать, что бихевиоризм как направление психологической науки доказал важность и значимость изучения психологических фактов, протестуя против чрезмерной поглощенности ученых фактами внутреннего субъективного опыта человека – психическим явлениями.

⇐ Предыдущая12345678910Следующая ⇒

Поделиться:

Популярное:

1. Акта романа «Убийство в Монтане»
2. Игровое начало в романах Г. Гессе.
3. История создания и художественное своеобразие романа “Der abenteuerliche Simplicissimus Teutsch” Гриммельсгаузена.
4. Отрывок из отзыва родителей ученицы о программе обучения