ГРИБНОЙ ДЕНЬ ВО ВРЕМЯ ЛЕТНИХ КАНИКУЛ

⇐ ПредыдущаяСтр 2 из 3Следующая ⇒

С тех пор грибы прочно заняли своё место в моей жизни, и я в детские и юношеские годы с удовольствием разделял с родителями их увлечение. Возле коллективного сада «Учитель», расположенного у подножья горы Зубихи, где была наша дача, мы собирали грибы в пихтовом лесу, источающего густой аромат, поднимая нижний лапник с мягкой хвоёй и находя под ними множество разных грибов. Иногда нам там попадались толстоногие красавцы белые грибы – «цари» всех грибов, счёт которым шёл на штуки. В посёлке Бердяуш, где наша семья прожила 7 лет, мы в его окрестностях собирали летом маслята и рыжики в сосновых посадках, подберёзовики, волнушки и кульбики в березняках, осенью на пнях и возле них собирали мясистые опята. Вместе с папой на электровозе ездили на станцию Кукшик, рядом с которой на широких полянах возле старых берёз наполняли свои корзины ароматными «королями» засолочных грибов – сырыми груздями с мягкой бахромой под шляпками. Таким образом, я ещё до школы стал опытным грибником, знавшим не только все съедобные, но и несъедобные грибы, произрастающие в наших лесах.

Однажды, когда я после окончания второго класса проводил летние каникулы у дедушки и бабушки в их доме на Демидовке, к ним в выходной день рано утром приехали в гости Валя с мужем, дядей Петей – бывшим моряком-подводником, которые жили в коммунальной квартире в Новом Златоусте. Только они перевалили порог и поздоровались, то я как всегда кинулся Вале на шею, не скрывая своей радости. А дядя Петя сразу стал делиться впечатлениями:

- Ну и грибов этим летом наросло – на каждом углу продают. Я чуть было не купил, так жареных грибов захотелось, да вот Валя не дала. А я их за свою жизнь только раза 3-4 ел, думаю, что на белом свете нет ничего вкуснее жареных грибов.

- Так там же сухие грузди, волнушки и кульбики продавались, а они только на засолку идут – парировала претензию мужа красавица Валя, тряхнув тёмно-русыми волосами, оформленными в красивую причёску с длинной чёлкой.

- А я так и не научился толком в грибах разбираться – продолжал дядя Петя, потирая гладко выбритую, до синевы, щёку. – Там, где я родился и жил раньше, в деревне Артюшкино на востоке Воронежской области, лесов не было – одна степь кругом. Поэтому и грибов там тоже не было, кроме шампиньонов, которые массово вырастали после дождей, хоть возами их собирай. Но никто из наших, деревенских, их тогда не ел ни в жареном, ни в варёном виде, и я не знал, что их можно есть. Первый раз в Бердяуше суп с ними попробовал – какая вкуснятина! А ведь всё просто – вода солёная, картошка, лук и грибы, а потом ложка сметаны в тарелку с супом. Серёжка, вот, показал тогда, когда мы были у них в гостях, где он их насобирал. Не поверите – во дворе соседнего дома! И меня ещё потом водил туда, чтобы показать, как они растут под землёй. Землю расковырял, и грибок маленький вытащил – чудеса! Я бы никогда так не нашёл.

- Да ничего сложного в этом нет – подключился я, – надо только сначала искать бугорок земли с трещинками на вершинке, а потом эту кучку разрывать. Мне это папа показал. А когда шампиньон из земли вылезет, то он почти всегда уже червивый.

- Да, Борис многому нас научил – и пельмени заворачивать по-сибирски, и красную смородину в летние щи со свежей капустой бросать для кислоты, и печку углём топить, и многому чему ещё – сказал задумчиво деда Коля, уставившись куда-то в окно. – Но вот шампиньоны во дворах я ни собирать, ни есть их потом не буду. И без них у нас под Златоустом всяких грибов полно растёт.

- А у нас рядом с Кирябинкой, откуда я родом, тоже полно грибов вырастало – вступила в разговор бабуся, хлопотавшая у электроплитки с чайником и у стола, составляя на него нарезанный хлеб на тарелке, масло, комовой сахар и стаканы. – Когда нас с сестрой отец на покос брал, который был на склоне горы Иремель на полянах среди леса с берёзами, пихтами и елями, так мы на обратном пути полный короб белых грибов набирали. Потом, когда в деревню возвращались на телеге, то многие деревенские так свои шары на грибы и таращили да завидовали чёрной завистью. А мы дома их и сушили на зиму, и пироги с ними стряпали, и варили, и жарили. Мне больше всего они нравились жареными в сметане – такая вкуснятина! Других грибов тоже много было, но мы их не брали, когда на белые урожай был.

Бабуся замолчала, также глядя куда-то в окно с улыбкой на круглом лице, погрузившись в свои воспоминания. Но она быстро очнулась от дум, перевязала съехавший платок на голове, зачесав сначала свои густые чёрные с проседью волосы назад гребёнкой поближе к косе, свёрнутой спиралью на затылке, и продолжила:

- А возле Кирябинки в березняках мы за груздями ходили. Как только в августе дожди пройдут, так они и полезут – только успевай домой корзинки с ними таскать, мыть их на речке да в кадку в погребе накладывать вместе с укропом, чесноком и смородиновым листом, а потом солью всё пересыпать да гнётом придавливать. Так за лето не одну кадку груздей насаливали, а зимой их, квашеные, с варёной картошкой да с постным маслом ели, больше всего они мне с душистым конопляным маслом нравились. Собирать их было одно удовольствие, особенно желтоватенькие сырые грузди по опушкам. Когда они маленькие, то у них бахрома под шляпкой завёрнута, а сами они тяжёленькие и духовитые – красота неописуемая! И мыть их одно удовольствие, не то что сухие грузди со всяким лесным хламом на шляпках – не мытьё, а одно мучение. Хотя солёные они тоже вкусные. А вот под Златоустом сырые грузди не растут.

- Зато здесь ельничные грузди растут. Они как сырые грузди, но желтее и на длинной ножке, а на срезе также белое молочко сначала появляется, но потом срез синеет. А аромат у них может быть даже подушистее, чем у сырых груздей – сказал в свою очередь деда Коля, усаживаясь к столу на табуретку в свою обычную позу, подвернув под себя правую ногу. – Я, когда лесным объездчиком работал, тоже на телеге их домой кучами привозил. Зимой они, солёные, были хорошим подспорьем на столе вместе варёной картошкой, особенно во время войны. Помнишь, Дуся? А мы ведь их одних и не солили никогда – всегда в кадке было много и других грибов. Синявки, кульбики, волнушки, белянки, лисички, сухие и чёрные грузди, рыжики – всем место находилось, и каждый свой дух в засол приносил.

- Ну и порассказали вы, мама и папа, так, что у меня полон рот слюны, не успеваю сглатывать – сказал дядя Петя, окидывая всех нас, голубоглазых, своими красивыми карими глазами южанина – Вот сейчас чай допьём, и съезжу-ка я на базар, куплю там ведро грибов, которые мы здесь потом пожарим и съедим.

- А зачем ехать на базар? – подал свой голосок я. – Давайте лучше сходим в лес, хотя бы рядом, за Горбольницей, куда мы в прошлом году вместе с бабусей и дедом Колей ходили, и сами наберём там грибов и на жарево, и на засолку.

Все уставились на меня и замолчали на несколько секунд.

- А ведь Серёжа верное дело предлагает – подала первой голос бабуся – Сходили бы вы за грибами, а я бы за это время щи сварила. Времени ещё полно до вечера.

- Я не пойду – сказала Валя, слегка сморщив свой идеальный прямой, почти греческий, нос. – Я лучше с мамой останусь и помогу ей по хозяйству. Грибы – не моя стихия.

- А я пойду с удовольствием – сказал с улыбкой дядя Петя, зачесав растопыренной пятернёй назад тёмную шевелюру с открытого лба. – Только меня контролировать надо, а то наберу ещё ядовитых поганок. Научишь меня, Серёжа, грибы съедобные собирать?

- Конечно, я покажу как надо и грибы искать, и как съедобные от поганок отличать – ответил я радостно уроженцу степей, вопросительно смотревшему на меня сверху вниз. – Я в лесу рядом с Вами буду ходить.

- Нет, не пойдём мы за Горбольницу – сказал неожиданно для всех деда Коля, глядя задумчиво в окно остекленевшими неподвижными газами и теребя у себя над ухом пепельный вихор.

После его слов в доме воцарилась гробовая тишина. Все взрослые уставились на деда Колю удивлёнными взглядами, а у меня сердечко ёкнуло из-за так внезапно рухнувшей надежды и забилось часто-часто, мышцы на лице задёргались, подбородок задрожал, готовясь к отчаянному рёву.

- Не пойдём мы за Горбольницу – ещё раз сказал деда Коля, очнувшись от своих дум, и многозначительно окинул нас всех оживевшим взглядом, пряча улыбку в уголках губ. – Мы поедем к Балашихе. В лесу за Горбольницей сегодня народу полно, там мы и на суп грибов не наберём. А возле Балашихи и народу меньше, и грибов больше. Мне в Лесхозе в пятницу один лесник сказал, что там обабков полно наросло, и сухие грузди он находил. Так что там мы обязательно грибов насобираем.

После его слов ноги мои стали ватными, возникшая было плаксивая гримаса стала преобразовываться в счастливую улыбку, а слёзы из глаз быстро ушли в нос и облегчённо там захлюпали. Название «Балашиха» для меня тогда было пустым звуком, но мне было совершенно безразлично, где собирать грибы, лишь бы только попасть в лес вместе с дедом и дядей Петей и показать своё умение. Взрослые тоже все заулыбались, но у бабуси улыбка быстро пропала. С озабоченным видом она, молча и деловито, допила чай, вышла из-за стола, достала из залавка шесть яиц и поставила их варить в кастрюльке на плитке. Затем она вполоборота уставилась на деда Колю суровым немигающим взглядом и произнесла:

- Ну и учудил ты, отец! Ишь ты, как разговор-то повернул, напугал всех! Серёжка так аж скуксился весь, чуть ревмя не заревел. А ты, Коля, хоть и до старости дожил, да шутки свои так и не бросил. Э-э-эх, и не стыдно шарам-то?

А дед мой, сидя на табуретке в полубашкирской позе, только залился самодовольным и слегка ехидным скрипучим смехом в ответ на ворчание бабуси.

- Сбегай-ка, Серёжа, на огород за зелёным луком – обратилась уже ко мне бабуся, продолжая сердито зыркать глазами на деда. – Надёргай его там, только рви тот, который потоньше, штук 6-7 вместе с луковицами. Головки-то я на щи пущу, а зелень вы с собой в лес возьмёте.

После её слов я быстро доел хлеб с маслом, допил свой чай и пулей кинулся в огород, чтобы поскорее наступило ожидаемое событие, а деда Коля с дядей Петей пошли в чулан искать корзинки.

⇐ Предыдущая 123 Следующая ⇒