Краткая хронология реакции на публикацию романа

26 сентября 1988: роман опубликован в Великобритании.

5 октября 1988: Индия запрещает импорт романа.

21 ноября 1988: великий шейх Египта аль-Азхар обращается к исламской организации в Великобритании с запросом о начале судебного процесса по запрещению распространения романа.

24 ноября 1988: роман запрещён в Южной Африке и Пакистане, в течение последующих недель он запрещён в Саудовской Аравии, Египте, Сомали, Бангладеш, Судане, Малайзии, Индонезии и Катаре.

декабрь 1988 — январь 1989: британские мусульмане публично сжигают роман в Болтоне и Бредфорде; Исламский Совет Безопасности требует от издательства «Пингвин» публичных извинений, изъятия романа, уничтожения всех копий и запрещения повторных изданий.

12 февраля 1989: шесть человек убиты и 100 ранены во время демонстрации против Рушди в Исламабаде, Пакистан.

13 февраля 1989: один человек убит и 60 ранены во время демонстрации против Рушди в Шринагаре, Индия.

14 февраля 1989: иранский лидер аятолла Хомейни издаёт фетву, призывающую всех мусульман казнить всех, кто был причастен к изданию романа; иранский религиозный фонд предлагает денежное вознаграждение за убийство Рушди.

16 февраля 1989: Рушди защищён программой Британского правительства по защите свидетелей и издаёт заявление, в котором выражает сожаление о том, что мусульмане были оскорблены книгой; аятолла Хомейни отвечает: «Обязанностью каждого мусульманина является использование всего, чем он владеет, его жизни и богатства для того, чтобы отправить Рушди в ад».

17 февраля 1989: иранский лидер Али Хаменеи говорит, что Рушди может быть прощён, если он извинится.

18 февраля 1989: Рушди извиняется, как было предложено Али Хаменеи; ИРНА (официальное информационное агентство) заявляет, что выступления Рушди достаточно для его оправдания.

22 февраля 1989: роман издан в США; под давлением две главных сети книжных магазинов убирают книгу с полок одной трети книжных магазинов страны.

24 февраля 1989: иранский бизнесмен предлагает 3 миллиона долларов за убийство Рушди; двенадцать человек погибают во время демонстрации против Рушди в Бомбее, Индия.

28 февраля 1989: попытка поджога двух книжных магазинов, которые продавали книгу, в Беркли (Калифорния).

7 марта 1989: Великобритания разрывает дипломатические отношения с Ираном.

март 1989: Организация Исламская Конференция призывает правительства 46 стран-участниц запретить роман. Революционное правительство Занзибара назначает наказание за хранение книги — три года тюремного заключения и штраф 2 500 $; в Малайзии — также три года тюремного заключения и штраф 7 400 $; в Индонезии — месяц тюрьмы или штраф. Единственная страна, где подавляющее большинство населения — мусульмане, но роман не запрещен — Турция. Несколько государств с большим мусульманским меньшинством, включая Папуа Новую Гвинею, Таиланд, Шри Ланку, Кению, Танзанию, Либерию и Сьерра-Леоне, также предусматривают наказание за хранение романа.

май 1989: популярный музыкант Юсуф Ислам (ранее известный как Кат Стивенс) косвенно поддерживает фетву.

3 июня 1989: умирает аятолла Хомейни.

1990: Рушди издаёт эссе на смерть Хомейни «Вера в добрые намерения» для умиротворения критиков и публично извиняется, подтверждая своё уважение к исламу, но иранские духовные лидеры не отменяют фетву.

1990: взрывы в пяти книжных магазинов в Британии.

1990, лето: в Мюнхене, в журнале «Страна и мир», редактируемом Кронидом Любарским, впервые на русском языке была опубликована глава из романа Рушди. Через некоторое время на отдыхе в Индонезии Любарский погиб. Сообщалось, что он утонул, купаясь в океане.

1996: первая глава романа в русском переводе опубликована в Армяно-еврейском вестнике «Ной», Москва, 1996, № 18. Вскоре после этого журнал был закрыт.

1998: руководство Ирана заявило о том, что больше не поддерживает фетву.

1999: российское издательство «Лимбус Пресс» приобретает права на публикацию произведений Рушди, а также русский перевод романа некоего Владимира Вайля. Под давлением исламской общественности «Лимбус Пресс» отказывается от публикации «Сатанинских стихов».

14 февраля 2006: ИРНА в годовщину объявления фетвы издаёт заявление, что связанный с правительством Фонд Мучеников (англ. Martyrs Fondation) объявил, что фетва имама Хомейни относительно вероотступника Салмана Рушди будет действительна навеки, а один из иранских государственных фондов предлагает 2, 8 миллионов долларов за его смерть.

16 июня 2007: по случаю дня рождения Королевы Великобритании Салману Рушди был присвоен рыцарский титул. В ответ на это Совет пакистанских религиозных авторитетов (улемов) в торжественной обстановке присудил Усаме бин Ладену звание «Меч Аллаха» (Сейфулла).

30 марта 2008: в Интернете появилась первая редакция русского перевода романа.

Стихи Таслимы Насрин

История Матери

Моей мамы глаза у последней черты

становились похожи на жёлтые пятна глазуньи,

а живот распухал, как готовая лопнуть в любую минуту

канистра студёной воды.

Неспособная больше стоять, ни сидеть, ни рукой шевельнуть,

мать лежала, недвижная, втуне.

Она даже уже не казалась похожей на Мать,

очутившись у этой последней черты.

А родня приходила, родня уходила,

и вечером — так же, как утром —

уверяла, что время готовиться к встрече

с реальностью этой священной,

и что в Пятницу, в праздник святой,

умирать для неё будет более мудро;

все иллах иляллах да Аллаху Акбар:

мол, лишь верь — и обрящешь спасенье.

Мункир и Накир.

Эти двое крылатых пришли, ожидая ответов;

призывая очистить от бренного дом и окрестность,

чтобы знать, что возляжет душа на их быстрые дроги,

когда смерть запоёт на пороге.

Здесь голодный недуг танцевал, приглашая в могилу,

пил устами кривыми последние мамины силы,

ослепляя глаза,

иссушая слова на излёте,

похищая дыханье из лёгких.

Когда силилась мама дышать,

лоб и брови кривились от этого ада,

а домашние стали кричать,

умоляя привет передать Мухаммаду.

Все уверены были: на небе седьмом будет мама ко сроку

и под ручку пройдется с Пророком

по залитому солнцем сияющим дивному саду.

И вино, и копчёная дичь будет маме наградой.

Об одном лишь мечтала она — чтобы сбылось когда-то:

чтоб пройтись с Мухаммадом по дивному Райскому Саду.

Но теперь, покидая земные чертоги — скажите на милость! —

к своему удивленью, в желаньях подобных она усомнилась.

Не прогулок за Гранью, не райских садов золотистых, —

захотела она приготовить мне рис по-индийски,

сделать рыбного карри, поджарить куриную ножку,

острый соус сварить с ароматнейшей красной картошкой,

Захотела она мне набрать самых спелых кокосов

в своем скромном — не райском — саду, где пригрелись фиалки.

Захотела она босиком прогуляться по росам,

молодой плод гуавы сбить с ветки бамбуковой палкой.

Захотела она отогреть меня ласковым словом,

непокорную прядку на лбу моем смуглом поправить.

Захотела она постелить мне перинок пуховых,

сшить мне платье и тонкую вышивку сделать по краю.

Захотела она петь в саду мелодичные песни:

«Никогда ещё в небе так ярко луна не блестела,

никогда ещё ночь не была столь нежна и чудесна…»

В общем, что говорить: очень жить моя мать захотела.

Я знаю, что никто не возродится

и трубы в судный день не вострубят:

все гурии, сирени, вина, птицы —

ловушки, что религии таят.

Мать ни в какое не прорвется небо

и под руку ни с кем не ступит в сад.

Проникнут лисы сквозь прореху в склепе

и плоть, плутовки, мёртвую съедят.

Но я хочу поверить в Небеса

над высшим небом или где-то выше:

прекрасные, святые небеса,

куда она — от мига к мигу ближе —

поднимется сквозь вечный Пульсират.

И сам Пророк, прекрасный Мухаммад,

введет её в свой дом, нальёт ей чаю,

потом обнимет, рая посреди,

и сердце утомленное растает

в непостижимой маминой груди.

Она захочет искупаться в росах,

Она захочет прыгать, танцевать

И все причуды разом сотворять.

И дичь внесут на золотых подносах,

И мама будет дивных яств вкушать.

И сам Аллах сойдёт её встречать,

вплетать свои цветы в седые косы

и прямо в губы страстно целовать.

Она уснёт на пухов& #243; й перине,

ей гурий веера взлелеют сон,

пока в серебряном бокале стынет

нектар, что серафимом поднесён.

Её печаль коснуться не посмеет,

что на Земле туманила глаза…

Я — атеист —

так здорово умею

мечтать,

что есть на свете небеса!

Мечети, церкви

Пусть храмы всех религий на Земле

рассыплются, как прах,

пусть кирпичи мечетей и церквей

сгорят в слепых кострах,

а на руинах этой пустоты

пусть вырастет цветов прелестных сад

и свежий источает аромат:

театров лес и детских школ цветы.

Во имя Гуманизма — пусть растут

музей, приют, больница, институт.

Там, где молитвы сыпались из уст —

пусть будет академия искусств.

Там, где цвели дворы монастырей —

пусть бьются волны рисовых полей.

В морях бескрайних пусть проснётся жизнь,

и пусть щеки коснётся лёгкий бриз:

Религия, чьё имя — Гуманизм.

Беги! Беги!

Держись подальше от собак:

Подхватишь бешенство.

Держись подальше от мужчин:

Подхватишь сифилис.

Ева, о Ева

Ах, почему бы Еве плод не съесть?

И руки, чтобы брать, у Евы есть,

И пальцы, чтобы спелый плод обвить…

Не для того ли Еве дан живот,

Чтоб чувствовать, когда желает плод?

Язык — для жажды? сердце — для любви?

Так почему бы Еве плод не съесть?

Зачем себе отказывать ей здесь

В невинных радостях, твердя всё время «нет»?

Зачем в Эдеме сотворён запрет?

Не для того ль, чтоб Ева и Адам

В плену вовеки оставались там?

Из-за того, что Ева съела плод,

У нас есть небеса, моря, земля.

Из-за того, что съела плод —

Луна, деревья, солнце и поля.

Из-за того, что съела плод —

Берёзы, розы, лозы, тополя.

Мастурбация

(Женщина без мужчины — что рыба без велосипеда)

Без мужчины женщине не справиться?

Ха! Ни слова правды в этом мнении!

Поцелуй мужской обманом славится:

Лживы их объятья орхидейные.

Не ходите в джунгли, яда полные:

Сами не убогие, не сирые.

Есть у вас колчан и стрелы-молнии:

Девочки, давайте мастурбировать!

Женщина ломает кирпичи

Женщина ломает кирпичи.

Она сидит на тротуаре

в красном сари,

когда ломает кирпичи

под жарким солнцем,

когда она ломает кирпичи,

бронзовокожая,

когда она ломает кирпичи.

Двадцать один?

Но дома — семеро детей,

как будто в сорок,

и десяти часов работы не хватает,

чтоб прокормить хотя бы одного,

не то что семерых.

Она ломает кирпичи,

весь божий день ломает кирпичи.

Вот рядом с нею, отдыхая

под зонтиком —

мужчина, что ломает кирпичи,

весь долгий день ломает кирпичи.

Мужчина, что в тени,

работает дней двадцать,

ломая кирпичи.

О чем мечтает он,

мужчина, что ломает кирпичи,

мужчина, что стоит

под зонтиком, ломая кирпичи?

О чем она мечтает —

она, та женщина,

которая ломает кирпичи?

Есть у неё мечта,

мечта о зонтике,

чтоб кирпичи ломать

не под палящим солнцем,

чтобы стоять с мужчиной рядом

дивным утром

и вдвое больше получать,

ломая кирпичи.

Её мечта — это её мечта,

но поутру

она все та же женщина,

которая ломает кирпичи:

без зонтика,

хотя бы даже драного;

ломает кирпичи

под жарким солнцем.

Дороги новые, высокие дома

построит кто-нибудь из кирпича,

который женщина ломает,

но крышу её дома

сдул прошлогодний шторм,

вода течёт сквозь тент, а у неё,

есть у неё мечта

о крыше жестяной.

Её мечта — это её мечта,

но поутру

водой пропитан её скудный дом.

И потому она кричит соседям,

на весь мир:

Есть у меня мечта,

есть у меня мечта.

Но нету ни зонта,

ни крыши жестяной.

«Взгляните, — говорят соседи,

плюясь ей вслед, —

ведь семеро её детей —

голодные,

а ей же подавай

и масло для волос,

и пудру для лица! »

Цвет кожи у неё —

день ото дня темнее,

а пальцы у неё твердеют,

как кирпичи,

которые она ломает.

Поэтому, сжав молоток,

она продолжает,

она продолжает ломать кирпичи,

сама становясь как кирпич:

кирпич, что не может быть сломан

пылающим солнцем,

голодным желудком,

мечтательным сердцем.

Ядовитые

Куда опасней человек двулицый

Опаснейшей змеи о двух клыках.

Укушенный змеёй

способен исцелиться.

Укушенный лжецом

погиб наверняка.

Женщина и стихи

Сколькой болью с рождения женское сердце отмечено,

Что чуть более боли — с Поэзией будет повенчано.

Слово требует срока — пока не сомкнулись глаза.

Если пишет стихи, значит, полною мерою женщина,

Ибо зрела довольно — и знает страдания вечные;

Ибо знает всю цену словам и всю цену слезам.

Чтоб родились стихи — надо быть, без сомнения, женщиной,

Ибо слово без боли — хромое, слепое, увечное.

Кто уверенней женщин о боли сумеет сказать!

Пер. с бенгали Анны Нэнси Оуэн-2

⇐ Предыдущая 123 Следующая ⇒