Влияние войны на положение тыла

⇐ ПредыдущаяСтр 10 из 35Следующая ⇒

Впоследствии В. И. Ленин назовет курс, проводимый его партией во время Гражданской войны, политикой военного коммунизма. Название это отражало двойственный, противоречивый характер экономической политики большевиков: с одной стороны, в ней явно проводились мероприятия, нацеленные на скорейший переход России к коммунизму, но, с другой стороны, многие чрезвычайные меры были обусловлены войной и разрухой.

Мероприятия, направленные на усиление государственного вмешательства в экономику, в период Первой мировой войны осуществлялись самыми передовыми странами. Созданная в них система всеобщего обобществления хозяйственной жизни получила название государственного капитализма или «военного социализма». Именно она и стала примером для многих большевистских лидеров, легла в основу их теоретических построений и практической деятельности после прихода большевиков к власти.

Среди историков нет единого мнения о хронологических рамках политики военного коммунизма. Некоторые авторы считают, что военный коммунизм начался только на последнем этапе Гражданской войны, когда были приняты первые шаги, направленные на милитаризацию труда. Другие относят начало военного коммунизма на январь 1919 г., когда вводится продразверстка. Встречаются авторы, утверждающие, что большевики стали проводить политику военного коммунизма с момента своего прихода к власти, что также противоречит имеющимся фактам. Большинство историков датируют начало военного коммунизма серединой 1918 г., временем начала интервенции и Гражданской войны и связанными с этим изменениями в политике советского правительства.

Политика военного коммунизма включала в себя комплекс мероприятий. Первым мероприятием военного коммунизма в промышленности явился декрет от 28 июня 1918 г. о национализации крупных промышленных предприятий. В 1920 г. постановлением ВСНХ от 29 ноября национализация была распространена на все прочие частные предприятия. Не национализированными остались лишь самые мелкие, кустарные предприятия, преимущественно не применяющие наемного труда.

Таким образом, за два года (1918—1920 гг.) была достигнута концентрация в руках государства большого числа заводов и фабрик. На них было сосредоточено преобладающее число занятых в промышленности рабочих. Вместе с тем национализация не позволила полностью прекратить спад производства. Значительное число предприятий бездействовало, многие были разрушены или работали с неполной нагрузкой из-за недостатка рабочей силы, изношенности оборудования, из-за перебоев в снабжении сырьем, топливом, материалами, обусловленных военным временем. Было введено централизованное управление экономикой — с ее жесткой отраслевой системой.

К мероприятиям военного коммунизма в деревне обычно относят введение продовольственной диктатуры и комитетов бедноты в мае-июне 1918 г. Комитеты бедноты создавались с целью распространения диктатуры пролетариата на деревню и перекачки в город хлебных излишков. В начале 1919 г. Советская власть осуществила переход к новому этапу в своей аграрной политике. В ее основу была положена так называемая продовольственная разверстка.

Согласно декрету от 11 января 1919 г. разверстка как метод государственных хлебозаготовок заключалась в следующем: продовольственные органы централизованно определяли потребности городов и Красной армии в продовольствии, а потом между крестьянами разверстывали (распределяли), кто и сколько излишков должен сдать государству. Разверстка осуществлялась не на основе прямого подушного обложения хозяйств, а с учетом производственной мощности отдельных губерний и районов, а внутри них — между отдельными хозяйствами по классовому принципу. Разверстка производилась как в виде натурального налога, так и с оплатой изъятого по твердым ценам.

В сельском хозяйстве 1 января 1919 г. была введена продразверстка на хлеб, а к 1920 г. она распространилась на картофель, яйца, мясо, молоко и другие продукты. Системой расплаты с крестьянами были деньги и квитанции. Инфляция моментально обесценивала деньги. Установленные твердые цены были в 40 раз ниже рыночных. Квитанции давали право приобретать промышленные товары первой необходимости: ткани, соль, спички, керосин и т.д.

В конце 1920 г. нужда в промышленных товарах удовлетворялась только на 15—20%. Деревня сопротивлялась политике продразверстки, которая реализовывалась насильственными методами с помощью продотрядов. На продразверстку и дефицит крестьяне реагировали сокращением посевных площадей (на 35—60%) и возвращением к натуральному хозяйству.

Продразверстка не удовлетворяла и горожан. В 1919 г. было собрано 38, 5% от планируемого, а в 1920 — 34%. Для наглядности: рабочий Петрограда в марте 1919 г. получал 1/2 фунта хлеба в день, 1 фунт сахара в месяц, 1/2 фунта жиров и 4 фунта селедки — прожить было немыслимо. «Иждивенцы», интеллигенты и «бывшие» снабжались в последнюю очередь.

Серьезные изменения происходили также в области финансов. Здесь государство опиралось на такие чрезвычайные меры, как конфискации и контрибуции. Кроме того, в период военного коммунизма многие проблемы пытались решать при помощи печатного станка. За период с 1 ноября 1917 по 1 июля 1921 гг. бумажно-денежная масса в обращении увеличилась с 22, 4 млрд до 2 347 млрд руб. или в 105 раз. Результатом растущей эмиссии стало катастрофическое падение рубля. К середине 1921 г. по сравнению с 1918 г. его ценность упала в 800 раз, а сравнительно с довоенным временем — в 13 тыс. раз.

Уничтожение товарно-денежных отношений привело к распределительной системе оплаты труда в виде натуральной заработной платы, что является еще одной чрезвычайной мерой во внутренней политике Советского правительства. Уничтожение товарно-денежных отношений привело к процветанию «черного рынка» и спекуляции. А это, в свою очередь, к ужесточению мер со стороны властей.

Процесс обесценивания национальной валюты был вызван также падением производства. Происходила натурализация хозяйственных связей. В социальной сфере политика «военного коммунизма» проявилась во введении трудовой повинностив 1918 г. для эксплуататорских классов, в июне 1919 г. — работающим стали выдавать трудовую книжку. Советское государство перешло на «всеобщую трудовую повинность» обязательную для граждан в возрасте от 16 до 50 лет. Советское государство жило по принципу «кто не работает, тот не ест».

С 1920 г. перешли к милитаризациижелезных дорог и к привлечению Красной Армии для восстановления разрушенного хозяйства в качестве «трудовой армии» (идея Троцкого, поддержанная Лениным). Так, после разгрома Колчака, Третья уральская армия стала Первой революционной трудовой армией в январе 1920 г., а в апреле 1920 г. в Казани была создана Вторая революционно-трудовая армия.

Характерной чертой политики «военного коммунизма» было бесплатное пользование коммунальными услугами, транспортом, введение бесплатного питания для детей (1919 г.), а затем бесплатного питания рабочим промышленности и транспорта.

Таким образом, складывается общая картина происходивших в 1918—1920 гг. экономических процессов. В отличие от системы «военного социализма» в странах Европы, военный коммунизм был гораздо более радикальной политикой. Это может быть объяснено как отсталостью российской экономики, так и доктринальным содержанием военного коммунизма. В отличие от «военного социализма», он был ориентирован не на сохранение частной собственности, а на выживание городского населения, в первую очередь промышленных рабочих. Вместе с тем, мероприятия, составлявшие основу политики военного коммунизма, не были способны привести к оживлению экономики. Страна работала почти исключительно за счет энтузиазма людей и «проедания» прежних запасов.

В политической жизни в ранг государственной политики был возведен террор (5 сентября 1918 г.) постановлением «О красном терроре» в ответ на «белый» террор (Ссылка? ). Поэтапно была установлена политическая диктатура большевиков. Сначала шло подчинение или уничтожение общественных организаций (профсоюзов, фабзавкомов, Советов). В руках Совнаркома, где с марта 1918 г. оставались только большевики, сосредоточилась законодательная и исполнительная власть. Многие декреты СНК проходили без утверждения их во ВЦИКе. Происходит сращивание РКП(б) с государственными структурами власти. Партия определяла как внутреннюю, так и внешнюю политику государства.

Политическая диктатура большевиков проявилась в запрещении деятельности других политических партий и формировании однопартийной системы: 28 ноября 1917 г. кадеты были объявлены «врагами народа», 14 июня 1918 г. эсеры были удалены вместе с меньшевиками из состава ВЦИК, их газеты закрыты.

Послепопытки государственного переворота 6—7 июля 1918 г. левые эсеры были исключены из Советских органов власти. Таким образом, в годы Гражданской войны большевики установили полную монополию во внутриполитической и идеологической жизни страны.

От войны к миру

В конце Гражданской войны страна все явственней вступала в глубокий, системный кризис, охвативший практически все сферы жизни общества: от экономики до политики и идеологии. В тяжелом состоянии находилась промышленность. Уже в 1919 г. из-за отсутствия хлопка почти остановилась текстильная отрасль. В 1920 г. из 287 национализированных текстильных фабрик работало 77. В 1919 г. в стране потухли все домны. Россия фактически не производила металл, а жила имевшимися запасами. В начале 1920 г. удалось задуть 15 доменных печей, и они дали около 3% металлов, выплавлявшихся в царской России накануне войны.

В целом же, по сравнению с «эталонным» 1913 г. промышленное производство упало в 7 раз. По добыче нефти и угля Россия была отброшена к 90-ым гг. XIX в. Больным местом народного хозяйства был транспорт. К 1920 г. 58% паровозного парка вышли из строя. Не лучше обстояли дела с вагонами. Железнодорожные артерии постепенно отмирали. Страна переживала острый финансовый кризис. По Декрету СНК РСФСР от 4 марта 1920 г. страну наводнили дензнаки с астрономическими по представлениям того времени номиналами в 5 и 10 тыс. рублей. За коробок спичек, сельдь, несколько картофелин людям приходилось отдавать «целые состояния», исчисляемые тысячами и миллионами обесценившихся рублей.

Разорение, хотя и не в таких масштабах, охватило деревню. Официальный лозунг, что базисом российской революции является рабоче-крестьянский союз, на деле пока не принес крестьянству ни воли, ни хлеба, а лишь землю. Валовой сбор зерновых культур в 1920 г. снизился по сравнению с 1909—1913 гг. более чем на треть. Значительная часть продуктов питания потреблялась самой деревней. Притом, что на рубеже 1920—1921 гг. продразверстка составляла 80% поступлений в госбюджет (что в два раза превышало все сельскохозяйственные выплаты в 1913 г.) естественные возможности этого источника финансирования государства резко сокращались из-за нежелания крестьянина впустую расширять свое производство.

Уже в конце 1920 г. стало ясно, что причиной переживаемых страной бед была продолжавшаяся и после Гражданской войны политика военного коммунизма. Даже основоположники и апологеты военного коммунизма, такие как Н. И. Бухарин, чуть позже признавали его паразитический характер. Такая экономическая модель оказалась оправданной в условиях вооруженного противоборства, теперь же, она стала опасным анахронизмом.

Анализ военно-коммунистической системы, как подчеркивал в одной из своих работ английский историк Э. Карр, позволяет выделить два ее основополагающих принципа, входивших во все большее противоречие с жизнью. Первый из них сводился к резко возраставшему централизму управления, второй — к отказу от рынка как инструмента общественной регуляции. Требовалось принять срочные меры по преодолению трудностей в экономике.

Экономический кризис дополнялся управленческим кризисом. Он был обусловлен бюрократизацией аппарата управления. Прежде всего, бюрократизм нанес удар по самой партии. РКП(б), которая, по мысли своих вождей, обязана была служить как противовес бюрократическому механизму управления, все больше превращалась в одну из его частей.

Проблемы в экономике и политической сфере вызвали широкое недовольство населения. Протестные настроения проявились в различных формах. Самым безболезненным из них была критика властей на собраниях и письма в различные инстанции. Эти проявления массового политического протеста служили барометром для властей, позволяли принимать своевременные решения. Но если меры по нормализации ситуации на местах запаздывали, пассивный протест приобретал активные формы. Такие города, как Москва, Петроград, Тула и др. оказались охвачены забастовочной волной.

В советской историографии причиной стачек в конце 1920 — начале 1921 гг. называлась деятельность меньшевиков и эсеров. Но чаще всего на протест рабочих толкали нужда и ущемление их интересов. Иногда причиной трудовых конфликтов было поведение властей и местных комячеек, которые подвергались рабочими критике за «буржуазное перерождение», «отрыв от масс».

Но особенно ярко кризис конца 1920 — начала 1921 гг. проявился в повстанческом движении крестьянства. Наибольший размах сопротивления деревни военному коммунизму приходится именно на период окончания Гражданской войны, когда угроза белой реставрации окончательно отпала. Практически во всех хлебопроизводящих районах страны полыхали крестьянские мятежи, из них не менее 50 — крупных.

На юге действовали отряды Н. Махно. Обширные партизанские зоны складывались на Северном Кавказе. Кровопролитные бои шли на Тамбовщине, где мощное крестьянское движение возглавил эсер А. С. Антонов. Временами его армия насчитывала более 50 тыс. бойцов. По признанию В. А. Антонова-Овсеенко, руководившего карательными действиями Красной армии против крестьян, причиной народного недовольства на Тамбовщине стала деятельность «военно-наезнических банд», в которые к тому времени превратились продотряды.

Для подавления Тамбовского восстания применялись кадровые части РККА, артиллерия, авиация. Лично Антонов-Овсеенко отдавал приказы использовать против крестьян запрещенное международным сообществом химическое оружие. В целях устрашения за связь с повстанцами выселялись жители целых деревень. Широкий размах приобрело полыхавшее в Самарской губернии восстание во главе с начальником 9-ой кавалерийской дивизии А. В. Сапожковым. Повстанческое движение в Западной Сибири привело к образованию вооруженных формирований в 100 тыс. человек. Действуя в Тюменской губернии, в районе Петропавловска, Кокчетая, некоторых других крупных центрах, они на несколько недель фактически прервали железнодорожное сообщение между Центром России и Сибирью.

Недовольство все шире распространялось в армии. Так, только в самый последний момент удалось предотвратить в Нижнем Новгороде бунт 50 тысячного гарнизона, протестовавшего, как в свое время моряки броненосца «Потемкина», против отчаянных условий существования. Аналогичный случай произошел в Смоленске. Как приговор новой власти прозвучали события в знаменитой морской крепости Кронштадт.

Всего за неделю до Х съезда РКП(б) восставшие моряки-балтийцы — в прошлом важнейшая опора пролетарской революции, выдвинули лозунг «Советы без коммунистов». Есть документальные свидетельства, что на это восстание большие надежды возлагали силы внутренней и внешней оппозиции. Но непрочность повстанческого тыла, а так же решительные военные меры большевиков определили скоротечность Кронштадтского мятежа. Не поддержали его и рабочие Петрограда. Сами страдавшие от последствий экономической разрухи, они видели в матросах «клешников», «несознательный элемент», пошедший на поводу у «белых генералов». Кронштадт стал одним из тех переломных моментов, которые вынудили большевиков подвести черту под пережившей свой век политикой военного коммунизма.

Кризис заставлял руководство страны озаботиться поиском путей стабилизации. Еще в начале 1920 г. меры, в чем-то созвучные новой экономической политике предлагались Л. Д. Троцким. В начале февраля 1920 г., после одной из инспекционных поездок по стране, он послал в Политбюро письмо, в котором признал ущербность политики уравнительных реквизиций. Но тогда его рекомендации не были приняты. Звучали в тот период и предложения о расширении политических свобод.

С подобными идеями выступали, например, такие видные большевики, как Т. В. Сапронов, Г. И. Мясников, Н. Осинский. В апреле 1921 г. в ЦК РКП(б) пришло письмо соратника Ф. Э. Дзержинского, уполномоченного референта Всероссийской чрезвычайной комиссии Ил. Вардина. Он предлагал изменить отношение к меньшевикам, эсерам, анархистам и прочим социалистическим группировкам с тем, чтобы они могли вписаться в политическую реальность Советской России.

Первой серьезной попыткой выхода из создавшейся ситуации стал проходивший в декабре 1920 г. VIII съезд Советов. Основными защитниками «мягкой» крестьянской политики, а также приверженцами демократизации политической системы Советской России на нем выступали умеренные социалисты. В свою очередь большевики прорыв в аграрном секторе предполагали осуществлять за счет расширения продразверстки вплоть до семенного фонда, насаждения посевкомов и централизованных планов засева, преобразования единоличных хозяйств в коллективные.

Апогеем военно-коммунистической ментальности становится рассмотренный на VIII съезде Советов план ГОЭЛРО. В советской историографии он рассматривался как вполне реалистичный и успешно выполненный. Однако, как справедливо замечает современный исследователь А. К. Соколов, к таким выводам можно прийти только при условии, если низводить всю философию плана ГОЭЛРО лишь к числу построенных электростанций и количеству выработанной электроэнергии. Но в реальности план ГОЭЛРО — это комплексная программа широких коммунистических преобразований в соответствии с новейшими приемами научной организации труда и самыми современными технологиями, которые тогда отождествлялись с электрификацией.

Центральной идеей плана выступала попытка обновить всю структуру производительных сил России. Предполагалось, что крупные электростанции дадут энергию фабрикам и заводам, заставят переходить на современные станки, повысят культуру и рабочую дисциплину. Малые же электростанции будут способствовать обновлению сельскохозяйственного труда, приведут к новой аграрной революции, созданию коллективных хозяйств, обеспечат прочную смычку города и деревни.

Важное место в идейных исканиях, которые были направлены на преодоление кризиса военного коммунизма, занимала дискуссия о профсоюзах. Она развернулась в конце 1920 г. и продолжалась в течение нескольких месяцев. Завершилась она только в марте 1921 г. на X съезде РКП(б), принявшем решение о переходе к нэпу. В ходе дискуссии сформировалось несколько течений. Так, «Рабочая оппозиция» настаивала на демократизации советского общества и предоставлении профсоюзам права регулировать экономику страны. Группа «демократического централизма» ратовала в основном за то, чтобы ключевое положение в государственном аппарате принадлежало не забюрократизированному центру, а местным партийно-хозяйственным элитам.

Со знаменитым лозунгом «завинчивания гаек», всемерной централизации и огосударствления в дискуссии выступил Л. Д. Троцкий. С близкой к Троцкому, но более мягкой платформой (так называемой «буферной») выступил Н. И. Бухарин. Наконец, «платформа десяти», которую поддерживали В. И. Ленин, И. В. Сталин, Г. Е. Зиновьев, Я. Э. Рудзутак выдвигала идею профсоюзов, как «школы коммунизма», т.е. фактическая власть должна была оставаться у партии, но элементы самоуправления допускались и на низовом уровне. На первый взгляд дискуссия шла о сравнительно узком вопросе — профсоюзной практике. Однако на самом деле проблема стояла шире. Рабочий класс оставался титульным для Советской власти. Расширение его демократических прав означало бы расширение демократии в жизни общества в целом. Дискуссия о профсоюзах касалась и народнохозяйственных вопросов. Главное, что она помогла понять советскому руководству, что без выхода из системы военного коммунизма преодоление кризиса невозможно.

Контрольные вопросы и задания

1. Можно ли в наши дни ответить на вопросы о причинах, характере и виновниках Гражданской войны?

2. Назовите самое решающее или важнейшее событие Гражданской войны.

3. Достижима ли победа в Гражданской войне? Аргументируйте свой ответ.

⇐ Предыдущая 5 6 7 8 91011 12 13 14 Следующая ⇒