Принятие Христианства и становление церковной жизни в средневековых славянских странах Центральной Европы

⇐ ПредыдущаяСтр 7 из 7

Важным этапом в истории новых славянских государств стало принятие христианства. Славяне вступили в «содружество» государств христианской Европы, открыли двери для контактов с богатыми традициями политической культуры иного мира. Бывшие «варварские» народы вошли в орбиту многовековой христианской цивилизации. Принимая христианство, славянские правители стремились к тому, чтобы их государства не оказались в зависимости от соседних могущественных христианских держав – Каролингской империи, Священной Римской империи, Византии. Во всех известных славянских памятниках подчеркивается принятие новой веры по собственному свободному выбору. Князья старались добиться особой самостоятельной церковной организации для своих владений. Раньше всех приняли христианство Великая Моравия (30-е гг. IX в.) и Первое Болгарское царство (60-е гг. IX в.). Принятие новой религии было результатом свободного решения местной правящей верхушки. Обе эти страны были непосредственными соседями тех христианских государств, откуда они были крещены: Великая Моравия – Восточнофранкского королевства (выделившегося из Каролингской империи), а Болгария – Византии. Славянские страны принимали культурные традиции разных центров христианского мира, которые к IX веку уже существенно различались между собой. В условиях соперничества между Каролингами и Византийской империей случалось и так, что соседние славянские государства оказывались сторонниками разных ориентации. К концу IX века христианство приняли почти все славянские страны, граничащие с христианским миром. Они стали теми очагами, из которых христианство в X в. распространялось в другие славянские земли: из Великой Моравии оно пришло в Чехию и Польшу, из Болгарии на Русь были принесены основные христианские книги. Вряд ли можно предположить, что решение о принятии крещения было продиктовано славянским правителям и их дружинникам глубоким знанием христианских духовных ценностей и убеждением в их несравненном превосходстве над язычеством. Известные факты более позднего времени о нежелании дружинников подчиняться нормам христианской морали говорят об обратном. На их решение принять крещение влияли другие причины. На славянских князей и их окружение производили впечатление сила и величие их христианских соседей, таких как империя Каролингов и Византийская империя. Их могущество говорило славянским правителям о могуществе христианского бога, более сильного, чем языческие боги. Дружинникам нравился роскошный образ жизни и высокое положение в обществе византийской и каролингской знати. Принятие христианства обеспечивало славянским князьям равноправные отношения с правителями крупнейших христианских держав. Важную роль играло и то обстоятельство, что при смене религии было легче утвердить новый общественный порядок. Вместе со старой верой должны были уйти в прошлое и старые общественные отношения, сторонников которых было много среди местной племенной знати. Как бы то ни было, одним из главных результатов принятия христианства было открытие славянским народам пути к освоению культурного наследия христианского мира, вобравшего в себя достижения многовекового развития одной из древнейших мировых цивилизаций – средиземноморской. Конечно, при отличии культурных традиций и уровня развития славянских стран механический перенос этого наследия был невозможен. В ходе дли тельного взаимодействия местных славянских культур с христианской традицией шел сложный процесс отбора тех культурных ценностей, которые отвечали потребностям и возможностям славянского общества. Главное место в этом наследии занимала литература, вобравшая в себя все богатство мировой культуры. Христианская церковь латинской традиции не допускала создания собственных славянских литератур. Языками богослужения, а, следовательно, и средневековой литературы и науки, могли быть только греческий и латинский. Иначе обстояло дело в многонациональной Византийской империи, лояльно относившейся к созданию письменной культуры на языках народов, попавших в орбиту ее влияния. Она способствовала появлению у славян богослужения на родном языке, собственной письменности и литературы. Именно греческий ученый Константин Философ (в монашестве Кирилл) и его брат Мефодий заложили фундамент письменной культуры славян, достигшей со временем небывалого расцвета. Изобретение новой письменности было подчинено решению величайшей культурной задачи: с ее помощью были записаны переведенные с греческого на язык славян тексты христианского богослужения, которые зафиксировали новый для Европы литературный язык, именовавшийся в ту пору «славянским» («словенским»), а в наше время – старославянским (или церковнославянским). Помимо этого, изобретение славянской письменности преследовало практические цели. Ее возникновение способствовало усилению политической и культурной независимости самостоятельных славянских государств. Письменность на национальном языке стала сразу использоваться в делопроизводстве, которое являлось непременным атрибутом централизованного государства. Кроме того, она помогала преодолеть значительные политические трудности, возникшие у правящей верхушки в связи со сменой религии. Они затрагивали нормы отношений как внутри общества, так и между соседними государствами. Об этих проблемах дают представление вопросы послов болгарского князя Бориса римскому папе Николаю I, дошедшие до нас в составе знаменитых «Ответов папы Николая I на вопросы болгар». Поскольку религия так или иначе освящала своим авторитетом многие нормы повседневной жизни общества, то ее смена влекла за собой отмену прямо и косвенно связанных с ней обычаев, которые заменялись новыми. Для многих старых норм, оставшихся в обществе, устанавливалась иная система наказаний, имевшая в жизни средневекового человека огромное значение. Трудности заключались в том, что нормы старой религии и права были хорошо известны правящей верхушке. Ведь она сама являлась носителем одновременно как светской, так и духовной власти в языческом обществе (князь был верховным жрецом). Нормы же новой религии ей были не известны, и с принятием христианства местная власть попадала в зависимость от чужестранцев – епископов и священников, которые были тесно связаны с пославшими их странами. Их деятельность вызывала серьезные сомнения у представителей болгарской власти, опасавшихся, что чужестранцы могут использовать свое влияние для подчинения Болгарии ее могущественным соседям. Новым людям было доверено не только проведение нового богослужения, но и истолкование христианского вероучения, а также наложение наказаний за отступление от него. Они постоянно обращались к болгарским правителям с различными требованиями, которые основывались на неизвестных им христианских нормах. Положение усугублялось тем, что от имени нового христианского порядка выступали представители разных христианских Церквей, отличавшихся по крайней мере в вопросах обрядности от латинской церкви. Более того, встречались авантюристы, которые не только не имели священнического сана, но и вообще не были христианами. Для того, чтобы болгарские власти могли правильно урегулировать отношения с духовенством внутри страны, а так же определить положение Болгарии в христианском мире, новое вероучение должно было быть изложено на понятном им языке. Это являлось еще одним важным стимулом для создания славянской письменности. В культурной истории средневековой Европы предприятие Константина и Мефодия было уникальным: уже на протяжении нескольких веков ничего подобного не создавалось. Изобретение новой азбуки и перевод христианских канонических книг на родной язык верующих, не имевший до этого собственной письменной традиции, были сделаны двумя братьями. Это – великий подвиг, по достоинству оцененный уже современниками, почитавшими Константина и Мефодия как своих первоучителей, святых славянских апостолов. Сам Константин Философ, доказывая правомерность и законность своего изобретения, ссылался на то, что христианскую литературу на родном языке имеют многие народы Европы и Ближнего Востока. Однако, надо иметь ввиду, что в одних случаях это были языки, которые обрели письменность задолго до возникновения христианства (древнееврейский, сирийский (арамейский), греческий, латинский), в других случаях имелись ввиду переводы христианской литературы на языки, получившие для этой цели письменность очень рано (коптский III в., готский IV в., армянский V в., грузинский V в.). Вместе с тем, старославянский был практически последним литературным языком, создание которого сопровождалось изобретением специально для него предназначавшейся азбуки. (Исключение составляет азбука, созданная в XIV в. русским святым Стефаном Пермским для просвещения зырян, которая впоследствии потеряла свое значение.) Появляющиеся на рубеже средневековья и нового времени переводы Библии на языки разных европейских народов записывались уже существовавшей системой письма - латинской азбукой (а в Восточной Европе – славянской), которая при помощи комбинаций букв или введения дополнительных значков над буквами или под ними приспосабливалась к передаче на письме особенностей местной речи. Детищу славянских первоучителей предстояла долгая и сложная жизнь. К сожалению, переводов, сделанных ими, не сохранилось. Они были изменены и дополнены последующей « традицией, которая сохранилась в древнейших из дошедших до нас рукописей. Созданный Константином и Мефодием язык с самого начала рассматривался ими как язык славянских переводов Библии. В дальнейшем он стал языком всей славянской средневековой науки и литературы. Лишь в XVIII-XIX вв. в светской литературе он уступает место новым литературным языкам, складывающимся на национальной основе. Однако, и до сегодняшнего дня старославянские тексты продолжают ежедневно звучать в богослужении Русской православной церкви.

⇐ Предыдущая 1 2 3 4 5 67