Очаровательный Олежка (младший ребенок)

Спальня маленького Олега находилась на втором этаже, и всю ночь его пугала разыгравшаяся за ок­ном гроза. Пытаясь его успокоить, мать сказала, что Бог заботится о нем, но мальчик тут же отве­тил: «Тогда приходи сюда и будь здесь с Богом, а я пойду вниз и буду спать с папочкой».

Как правило, поздние дети очаровательны, неж­ны и ласковы. Они искусно манипулируют людь­ми. Обычно они — центр внимания всей семьи. Другие братья и сестры считают, что это избалован­ные и никуда не годные любимчики. Вся семья об­речена всегда видеть в младшем ребенке самого ма­ленького и слабого. Нередко приходится наблю­дать, как какой-то коротышка, представляя

здоровенного вер­зилу, говорит: «А это мой маленький братишка! » Такое положение зачас­тую приводит к тому, что младшие братья и сестры всю жизнь посто­янно ждут похва­лы или поддержки. Как Марк Твен, они целый месяц могут радо­ваться от хорошего комплимента.

Младшие дети, судя по всему, больше остальных ориентируются на публику. Исследования показы­вают, что они обычно выбирают и работу, связан­ную с общением. Леман, например, рассказывает о продавце подержанных автомобилей, который был столь говорлив и дружелюбен, что за какой-нибудь месяц сбывал без особого труда почти все машины. При этом его управляющий — первенец в семье — постоянно донимал его тем, что пытался заставить его навести порядок в отчетных документах. В кон­це концов психолог посоветовал этому руководите­лю нанять для бумажных дел секретаря, а талант­ливому продавцу (младшему ребёнку) дать возмож­ность делать то, что он выполнял наилучшим образом, — искать подход к покупателю. Исследо­вания в этой области показали, что все продавцы подержанных автомобилей в прошлом были младшими детьми в своих семьях. Их начальниками не­пременно оказывались трудоголики-первенцы, ко­торые постоянно докучали им своими требования­ми разобраться с бумагами.

Проявляя независимость и задиристость, такие люди просто пытаются скрыть своюе внутреннюю неуверенность. Будучи по природе натурами поры­вистыми и резкими, они бросаются туда, куда не отважился бы ступить и ангел. Они редко заранее взвешивают последствия своих поступков, и тем не менее временами их реакция на какую-нибудь кри­тическую ситуацию может свидетельствовать об умении общаться с людьми и особенно руководить ими.

Подросток, родившийся в семье последним, воз­вращается домой далеко за полночь. Прокравшись в дом, он тихо снимает обувь и бесшумно крадется по коридору. Уже два часа ночи, он в двух шагах от своей комнаты, но тут загорается свет и раздается голос матери: «Олег, который час? » «Полночь, мама», — отвечает он, но в этот миг часы с кукуш­кой предательски извещают дом о точном времени. Мгновенно оценив ситуацию, паренёк тут же про­куковал еще десять раз!

Общаясь с таким человеком, вы можете помочь ему нести ответственность за свои поступки. Если такой Очаровательный Олеженька получит воз­можность пережить последствия собственных не­зрелых поступков, это послужит ему хорошим на­глядным уроком. Быть может, вам легче будет вы­полнить какое-то дело самому (поскольку ему оно не нравится), чем согласиться с тем, чтобы работа осталась несделанной; однако, поступив таким об­разом, вы окажете ему очень плохую услугу. Обыч­но младшие братья и сестры весело и беззаботно идут по жизни, тогда как добросовестные первенцы склонны выполнять даже неприятные для них обя­занности.

За плохое поведение отец наказал младшего сы­нишку в присутствии гостей. Мальчик воспринял это очень болезненно. Вечером отец пришел к нему в спальню, заботливо укрыл его одеялом и стал на колени, когда малыш начал совершать вечернюю молитву. Молитва как всегда закончилась прось­бой благословить всех членов семьи, а точнее, всех, кроме одного. После этого, повернувшись к отцу,

озорной мальчуган сказал: «Надеюсь, ты заметил, что на тебя благословение больше не распро­страняется! »

Учитесь ценить юмор Очаровательного Олега и его умение чувствовать ситуацию.

Знакомясь с мужчиной, многие женщины хотят узнать, кто им больше подойдет: первенец, самый младший или тот, кто родился «посередине». По сути дела, порядок появления на свет не связан с унаследованными особенностями и практически не играет никакой роли. Скорее может оказаться, что эти особенности гораздо труднее изменить и тяже­лее к ним приспособиться, чем к той модели пове­дения, которая сформировалась в зависимости от порядка рождения. Тем не менее в своей книге «Ро­дились ли мы друг для друга? » Леман полагает, что первенцу лучше всего жениться или выходить за­муж за того, кто в своей семье был самым млад­шим. Рождённым «посередине» можно не обра­щать на это внимания, поскольку у них очень хоро­шо развита способность идти на компромисс и Договариваться. Леман считает, что, женившись или выйдя замуж, бывшие «средние» дети стара­ются не разрывать своих брачных уз.

В любом случае вам полезно будет исследовать «генеалогическое древо» вашего мужа, а также порядок его появления на свет, если вы на самом деле хотите его понять. Если родственники мужа гово­рят, что он поступает точно так, как его дядюшка, попытайтесь выяснить, что они имеют в виду. Уз­нав о характере взаимоотношений в его семье, вы будете в курсе, насколько он способен (или не спо­собен) общаться с вами так, как вам того хочется. Если вы хотите узнать, как ваш муж будет разговаривать с вами после свадьбы, послу­шайте, как он это делает со своими младшими братья­ми и сестрами.

Первенцы боль­шей частью страдают от неразрешимого противоречия: с одной сто­роны, они чувствуют любовь и уважение к своим родителям, а с другой — не любят их. Они не могут забыть, что родители относились к ним гораздо су­ровее, чем к их младшим братьям и сестрам. «Сред­ний» ребенок, несмотря на покладистость, может подозрительно относиться к похвале, стремясь уга­дать за ней ваши истинные намерения. Родивший­ся в семье последним обычно окружен вниманием настолько, что в этих ослепительных лучах вы поч­ти ничего не разберете. Лишь внимательно изучив его семью, вы сможете лучше его понять.

Важно помнить, что ваш муж — человек уни­кальный, несмотря на то, каким по счету он родился и каков тип его темперамента. Все мы представля­ем собой сочетание многих факторов, унаследован­ных склонностей, присущих нашему темперамен­ту, очерёдности появления на свет, культуры, в ко­торой мы растем, круга друзей, образа жизни наших родителей, причем это далеко не весь пере­чень. Весьма интересно, что, изучая наше сходство, мы нередко выявляем и нашу неповторимость.

Кто знает, быть может, вашего мужа можно срав­нить с тем упитанным мальчиком («средним» ре­бенком), который когда-то принимал участие в школьных соревнованиях по бегу. Дело близится к концу. Участники уже вышли на финишную пря­мую. Все бегут вместе, кроме двух, которым до фи­ниша осталось совсем немного. Вот они сделали по­следний рывок под радостные крики болельщиков.

Среди всего этого возбуждения и ве­селья никто не за­мечает невысокого полноватого па­ренька, который

безнадежно отстал. Судя по всему, последние мет­ры ему трудно пройти даже пешком, не то что про­бежать. И тем не менее он не сдаётся и устремляет­ся к финишу. По его упорно сжатым губам и рас­красневшемуся лицу видно, что мальчишка выжимает из себя последние силы. Кажется, что он вот-вот споткнётся и упадёт.

Внезапно сквозь орущую толпу пробивается взбу­дораженная женщина, одним прыжком вскакивает на ограждение и кричит: «Быстрее, Вовочка, быст­рее! » Ее пронзительный крик перекрывает рев тол­пы. Это мать аутсайдера.

Володя слышит неистовый крик матери, и судо­рога беспомощности искажает его лицо. На нем на­писан безмолвный ответ: «Быстрее? Ты говоришь быстрее? Но если бы я мог бежать хоть чуть-чуть быстрее, неужели бы я так безнадежно отстал? Не­ужели ты не понимаешь, мама? Ты, наверное, ду­маешь, что я просто забыл, как надо бежать? Я бегу изо всех сил! »

Если вы хотите понять своего мужа, вам непре­менно надо показать, что вы цените все его старапия. Для него не важно, поступает ли он, как ваш отец, ваши братья, ваши друзья или кто-нибудь еще. Он неповторим!

* * *

Стереотипы всегда опасны, но особенно, когда они влияют на оценку мужских качеств. Каждый мужчина не похож на другого, и его надо прини­мать таким, каков он есть. Если мужчина, созна­вая, что ему надо содержать семью, ежедневно вы­полняет тяжелую и неприятную для него работу, в нем, быть может, нет особенного очарования или чувственного мужского шарма, но он в большей степени мужчина, чем какой-нибудь культурист или актер, позабывший о своих семейных обязан­ностях ради удовлетворения собственных эгоистич­ных желаний.

Оценивая человека лишь с какой-то одной сторо­ны, мы всегда поступаем неправильно, и делаем еще хуже, если сравниваем его с кем-то другим. Поскольку Бог наделил вашего мужа самобытно­стью и неповторимостью, вы оба станете счастли­вее, если вы сначала постараетесь разобраться, что за человек ваш муж, примете его таким, каков он есть, и затем позволите Богу изменить в лучшую сторону те особенности его характера, которые ну­ждаются в этом с точки зрения Бога (а не вашей).

Социологи считают, что все мы противимся пере­менам. Это особенно верно, если кто-то произволь­но, силой пытается что-то изменить в нас. Измене­ния темперамента или иных мужских качеств должны происходить изнутри, под действием Свя­того Духа, а не в результате бесконечной критики такой же грешной спутницы жизни.

Психолог Карл Роджерс приводит полезное срав­нение: «Если я пришел на морской берег любовать­ся заходом солнца, я не говорю: «Пожалуйста, сде­лайте, чтобы по правую сторону было немного боль­ше оранжевого цвета» или: «Вы не против, если задний план будет не таким багровым? » Ни один закат не похож на другой, и я наслаждаюсь ими, каковы они есть. Хорошо, если мы так же относим­ся и к тем, кого любим» (цит. по: Alan Loy McGinnis. «The Romance Factor». Алан Лои Мак-Гиннис. «Романтический фактор»),

Глава третья

 

Я работаю, следовательно, я существую!

 

Немногим женщинам не приходилось сталки­ваться с проблемой стопроцентной загруженности их мужчин работой, любимым делом. Они бывают настолько далеки от реальных нужд и запросов сво­ей семьи, что порой доводят своих близких до тихо­го отчаяния. Для отчаявшихся у меня есть хоро­шие новости. Вы, вероятно, об этом еще не знаете, но я вам скажу. С американскими мужчинами, на­пример, что-то происходит, что-то замаячило на го­ризонте. Причем, речь идет не о каких-то незначи­тельных факторах, но об огромном изменении, по­лучившем довольно широкий резонанс. Дело в том, что мужчины сформировали некое общественное движение. Это движение необычное и новое, но я (Марвин) считаю, что потребность в нем назрела уже давно. Многим мужчинам в наше время захо­телось в большей степени согласовывать свои дей­ствия с нуждами и переживаниями своей семьи. Они хотят стать более чуткими, но никто не научил их, как это делать по-мужски.

Опросив более четырех тысяч мужчин, работаю­щих администраторами, управляющими, а также занимающих другие руководящие посты, доктор Хальпер, консультант по вопросам управления в Сан-Франциско, а также автор книги «Тихое безу­мие: истина о преуспевающих мужчинах», пришла к выводу, что «в течение последних лет на мужчин оказывалось сильное негативное давление. Им го­ворили, что они не чутки, не заботливы и не могут контролировать свои чувства. Эти мужчины под­вергают анализу тот выбор, который они сделали в жизни. Они меняются медленно и незаметно. Они хотят прийти к большему пониманию... но не зна­ют, как это сделать» («Конфиденциальная Инфор­мация», 1 марта 1990 г., с. 7).

Далее она сообщает, что 60 процентов из опро­шенных ею преуспевающих мужчин сказали, что хотели бы жить по-другому, если бы пришлось на­чать все заново. Мы, конечно же, имеем в виду не каждого мужчину. Мы вообще никогда не говорим о каждом мужчине. Речь идет о том солидном чис­ле представителей сильного пола, которые, потра­тив немало лет на достижение какого-то успеха, вдруг начинают оглядываться вокруг и спраши­вать: «Кто я? Где я? Что я делаю? Где моя семья? »

Одни, отдав все честному труду, были вытеснены молодыми людьми или заменены какой-то новой технологией, другие вместе со своей фирмой разо­рились, третьи, даже если они все еще находятся на плаву, чувствуют внутреннюю пустоту. В чем же дело? Работа была их жизнью. Они были тем, что делали.

Я работаю, следовательно, я существую.

Сколько же мне было? Три года? Четыре? Мо­жет, пять? Не могу вспомнить, сколько лет мне было, когда взрослые начали спрашивать: «Кем ты собираешься стать, когда вырастешь? » Спрашивая меня об этом, они желали добра, и я тоже, задавая этот вопрос мальчикам, лишь увековечиваю тяго­стную необходимость ответа. Жаль, что я не знал тогда правильного ответа: собираюсь стать мужчи­ной. Хотя взрослые наверняка поправили бы меня:

«Нет, парень, скажи, что ты собираешься делать? » Потому что для большинства из мужчин «быть» значит «делать».

Сначала я собирался стать суперменом. Помню, как я выводил из себя старшую сестру, когда изо­бражал известного персонажа мультфильмов, на­матывая вокруг своей шеи полотенце, «летая» над журнальным столиком и приземляясь на диван, где она пыталась раскрашивать какие-то кар­тинки.

Повзрослев, я поочерёдно хотел стать ковбоем, полицейским, пожарным и, наконец, механиком, как мой отец. Первые три варианта не произвели на него особого впечатления, а против последнего он воспротивился самым решительным образом. Ему хотелось, чтобы у меня было что-то «лучшее». «Иди в школу и хорошенько учись. Получи образо­вание и попытайся что-нибудь из себя сделать». Он хотел, чтобы я сделал что-то лучшее, т.е. зарабаты­вал больше, чем он.

Для моего отца особенно важными были, да и сейчас остаются, две вещи, которые он хотел вбить мне в голову: чтобы я любил работу и стал «настоя­щим мужчиной». Он мечтал, чтобы в школе я был первым учеником: благодаря этому я смогу рабо­тать не руками, а головой, а это, по его мнению, обеспечивало лучшую оплату. Но основной его вы­вод заключался в том, что надо упорно трудиться. Я обязан стать надежным человеком, на которого можно положиться. Кроме этого, я должен стать мужчиной, то есть не быть «неженкой». Начиная где-то с пяти лет он меня уже не целовал, желая спокойной ночи. Только рукопожатие. Я всегда звал отца по имени, что и делаю до сих пор.

Когда мне стукнуло семь, я решил, что стану ин­женером, который проектирует и строит большие здания или мосты. Мое решение было принято на Ура. Быть инженером — это то, что надо. Всякий, кто теперь знает, какой я «умелец» дома, наверня­ка не сможет удержаться от смеха. Однако тогда речь не шла о том, есть у меня соответствующие способности или нет: смысл заключался в том, что­бы стать личностью.

В школе я все годы преуспевал в математике, и это было хорошо. Однако проблема в том, что мои способности в механике равняются нулю. В конце концов я решил стать учителем. Мой выбор не слишком обрадовал отца, но, с его точки зрения, это все-таки было лучше, чем работа в мастерской. В ту пору наши отношения стали напряженными. На последнем году колледжа я оставил учебу, так как меня пугала мысль, что я приобрету профес­сию, которая мне совсем не нравится. Какое-то вре­мя я был шофером грузового автомобиля, продавал пианино, органы, работал страховым агентом, тор­говал костюмами и так далее. В конце концов (уже после женитьбы) меня угораздило стать консуль­тантом по вопросам управления в калифорнийском банке. Отец был в восторге!

Не прошло и года, как, позвонив родителям, я сказал, что ушел из банка и намереваюсь вернуться в колледж.

— Прекрасно! Ты собираешься заниматься мате­матикой?

— Нет, папа.

— Ну, тогда ты, наверное, решил стать учите­лем?

— Нет, папа.

— Так что же ты собираешься делать?

— Я собираюсь учиться на пастора.

Мой отец не одобрил моего выбора. Он был далёк от церкви. Ему было явно не очень приятно гово­рить своим друзьям, что он родил на свет пастора.

С тех пор миновало почти четверть века, и до сих пор, знакомя меня с кем-нибудь, отец называет меня милым дурачком, которому понравилось проповедовать, но говорит с гордостью, хотя и не хочет сознаться в этом.

Пожалуйста, не поймите меня превратно: во всех тех борениях, которые я претерпел и которые, быть может, еще ожидают меня в поисках себя самого, я никоим образом не хочу обвинить отца. Он учил меня тому, чему учили его и что ему казалось важ­ным. За это я никак не собираюсь его критиковать.

Ведь он на самом деле заботился обо мне.

Проблема в том, что до сих пор я стремлюсь оцени­вать себя, исходя из того, что я делаю и как хорошо это у меня получается. Что я собираюсь делать, ко­гда вырасту? Не знаю. Когда это произойдет, я вам сообщу.

* * *

В глубине души я считаю, что я — мужчина. Я — человек Божий, и, кроме того, я — муж, отец, дед, брат, сын, дядя, и у меня много друзей. У меня есть различные увлечения, я занимаюсь бегом, собираю книги, учу, проповедую, выслушиваю всех, кто ко мне обращается, и от всей души стараюсь заботить­ся о ближних. Однако я всем своим сердцем и ду­шой хочу просто быть и чтобы меня не оценивали по тому, что я делаю.

Однажды пять дней я вместе с пятьюдесятью че­тырьмя другими пасторами провел в молитвенном общении. Мы просто были вместе, знакомились друг с другом и молились Богу. Собрались предста­вители самых разных деноминации и служений, и самое прекрасное заключалось в том, что никто ни­кого ни разу не расспрашивал о работе. Мы просто говорили друг с другом, рассказывали о своих семьях, о переживаниях, о нуждах, о том, как мы воспринимаем все происходящее сегодня, как смотрим на мир. Уезжать мне не хотелось.

Есть что-то освобождающее в том, что тебя ни­кто не знает. Становясь, например, членом «Обще­ства анонимных алкоголиков» или какой-нибудь другой группы такого же рода, ты можешь просто приходить туда и рассказывать о своих проблемах, ничего не говоря о себе самом. Не приходится даже вдаваться в детали, тебя признают и прекрас­но понимают. Возможно, что для мужчин надо ор­ганизовать некое «общество анонимных лично­стей». Пусть бы его члены знали друг друга только по именам. Не надо спрашивать, кто что делает и чем занимается. Собравшись вместе, эти люди про­сто могли бы признать, что когда-то им пришлось пережить разочарование, когда-то проявить сла­бость, что в какой-то момент они совершили ошиб­ку или кого-то обидели. Все бы случившееся пони­мали и признавали.

Женщинам надо помнить, что в жизни мужчин многое действительно бывает довольно серьезно за­путанным. На их отцов в свое время тоже повлияла мысль о том, что быть — значит непременно что-то делать. Таковы и ваши сыновья, и так обстоят дела со всеми другими мужчинами, которые встре­чаются в вашей жизни. Знаете ли вы, что вы може­те благотворно повлиять на каждого из них?

Дорогие женщины, знаете ли вы, что вы можете благотворно повлиять на каждого мужчину, встре­чающегося в вашей жизни?

Для начала забудьте обо всех ярлыках. Часто ли вам приходится слышать или самим употреблять такие, например, выражения: «Это мой сын, врач» или: «Это мой отец, профессор, Который-все-зна-ет»? Или, например: «Вы не встречались с моим братом, который работает в рекламе? » Подобные рекомендации отнюдь не помогают лучше понять личность того человека, о котором вы говорите.

Часто мы называем профессию, чтобы подчеркнуть особую значимость человека. Вы гордитесь вашим сыном-врачом, и никто не собирается вас в этом об­винять. Он немало поработал, чтобы достичь успе­ха, да и вы, наверное, тоже. Предположим, у вас есть другой сын, и он работает сборщиком мусора. Станете ли вы, знакомя его с кем-нибудь, говорить:

«Это мой сын, мусорщик»? Вот почему мы изобре-

таем новые назва­ния — например, «мастер чистоты». У нас нет поваров, но зато есть «мас­тера кулинарии».

Представители почти всех профессий воспринимаются сквозь призму определенного стереотипа: кассиры — скряги, продавцы автомо­билей — почти что жулики, доктора — снобы, а во­дители грузовых автомобилей — грубияны. Не мо­гут избежать этой участи и дети. Мои, например, росли под ярлыком «дети проповедника», отчего они не были в большом восторге. А вы хотели бы, чтобы вас знали просто как жену Пети, дочь Сер­гея, маму Ирины или сестру Лены? Хотелось бы мне знать, сколько раз мою супругу представляли просто как жену пастора. Если бы каждый раз я по­лучал хотя бы доллар, то стал бы миллионером! Обычно жена не обижается и просто говорит:

«Здравствуйте, меня зовут Ингрид, а вас? » Прими­те продуманное, осознанное решение отделять от вашего мужа то, что он делает. Снова и снова гово­рите ему, что вы любите его просто так, ни за что.

Меня постоянно выводят из себя глупые наклей­ки на автомобилях⁶, которые, в частности, сообща­ют, что у какого-нибудь водителя сын учится в престижном учебном заведении.

В США приняты такого рода наклейки.

Недавно я прочел одну из них, в которой говорилось: «Мой сын — в списке лучших учеников». А как мне реагировать на наклейку, гласящую: «Мой сын — вице-прези­дент фирмы IBM»? Кого это волнует?

Мужчины устали играть в игру под названием «Что ты делаешь? ». Давайте помнить о тех обеща­ниях безусловной любви, которые мы произносим, стоя у алтаря. Давайте чувствовать себя уверенно на основании этих, а также всех других обещаний, которые скрепляют наш супружеский союз. Следу­ет отказаться от измерений себя по сиюминутным меркам в момент какой-то деловой активности. Мы все еще играем в эту игру, потому что не знаем, как из нее выйти. По всей вероятности, нам надо пого­ворить с самими мужчинами, но женщинам тоже надо принять участие в этой трансформации.

Не попадитесь и вы на эту удочку. Сегодня жен­щины тоже начинают увлеченно играть в ту же са­мую игру. Одни, испугавшись ее правил, обычно отвечают: «Ох, я просто домохозяйка», другие, пы­таясь как-то самоутвердиться, называют себя домо­управительницами.

Следует остановиться еще на одном положитель­ном моменте, призванном приободрить мужчин. Это будет их совместное участие в работе опреде­ленных организаций и групп. То, что человек дела­ет время от времени, оценивается не так высоко, как то, что он выполняет постоянно. Отцам, уже вышедшим на пенсию или собирающимся это сде­лать, такое участие было бы особенно полезно, по­скольку их мир, связанный с работой, начинает по­немногу разрушаться.

Руководитель одного из семинаров для мужчин⁷ настоятельно советует им во время общения не говорить о том, кто где работает.

Подобного рода семинары широко распространены на Запа­де и особенно в США.

Такая установка до­вольно быстро выявляет, сколь сильно мужчины определяют себя через то или иное занятие. Они на­чинают понимать, что в самом широком смысле у них много общего с другими мужчинами.

На одном таком семинаре двое мужчин, которые ожесточённо конкурировали между собой и сильно возмущались друг другом, хотя никогда прежде не встречались, оказались за одним столом, не зная о соседе ничего кроме его имени. Когда семинар подо­шел к концу и были названы фамилии, оба испыта­ли полный шок. Они признались, что, совершенно не зная друг друга, годами испытывали взаимную ненависть, и теперь оказались в трудном положении, так как за время семинара успели подружиться.

Бывает, что в разговоре с посторонними людьми сыновья стараются не упоминать, где работают их отцы. Имея это в виду, можно отработать такой от­вет. Если друзья спросят: «Что делает твой отец? », пусть ваш сын ответит нечто вроде: «Иногда он подстригает газон перед домом и помогает маме мыть посуду» или: «Он играет со мной в мяч».

Когда вы встречаетесь с каким-нибудь челове­ком, и он начинает говорить о своей профессии, спросите у него, нравится ли ему его работа, если да, то почему. Поинтересуйтесь, если бы у него по­явилась возможность начать все заново, как бы он поступил. Старайтесь всегда добраться до лично­сти, которая скрыта под той или иной маской.

Считаете ли вы, что мужчины, которые встреча­ются в вашей жизни, действительно добились успе­ха? Мой отец, например, был весьма преуспеваю­щим механиком, теперь он на пенсии. Можно ли сказать, что и сейчас он преуспевает? Да! Теперь у него другая жизнь, но он умеет наслаждаться и ею. В какой-то мере это дает ответ на мой вопрос. Муж­чины на самом деле хотят преуспевать в своей рабо­те. Если им это не удается, то, в конце концов, они просто не могут не попробовать себя в чём-нибудь другом. Но вы можете поддержать в мужчинах мнение об их успехах в одних сферах, независимо от того, какого уровня они достигают в других сфе­рах деятельности.

Каждый год свыше десяти тысяч человек вы­страиваются в городе Хопкинтон, штат Массачу­сетс: их задача — пробежать сорок два километра через Ашленд, Фрамингем и Нэ-тик. У колледжа Уэлсли, примерно на полпути, они пробегают сквозь толпу собравших­ся женщин (я ви­дел, что некоторые участники пробега

возвращаются и имеют возможность сделать это дважды! ). Они бегут через Ньютон и штурмом берут Неподъемный Холм. У Бостонского колледжа они опять растягиваются в линию и направляются вниз по Бикен-стрит. Еще несколько километров, не­сколько поворотов, и вот они в Бойлстоне, где их встречает оглушительный рев толпы. Бегуны пере­секают финиш, и каждый участник получает ме­даль. Кто преуспел больше остальных? Тот, кто вы­играл? Однако в каждой возрастной группе есть свой победитель.

Вы, конечно же, согласитесь, что успеха добился каждый, кто преодолел всю дистанцию до конца. Конечно, сделавший это за какие-то пять-шесть ча­сов, «работал» сильнее и показал больше мужества, чем целая армия тех, кто под конец просто шел пеш­ком. Ну, а как с той тысячей с небольшим, которая так и не добралась до финиша? Добились они успе­ха? Да! Потому что встали со своих удобных кресел и решились одолеть пресловутые 42 километра!

Если, думая об успехе, вы считаете, что здесь надо быть непременно первым или, по крайней мере, оказаться среди призёров, то в вашей жизни вы встретите очень мало преуспевающих мужчин или их не будет вовсе. Хорошо, конечно, вдохнов­лять своего мужчину на достижение высоких це­лей. Однако сумейте показать ему самое главное:

его как личности, успех, зависит от того, участвует ли он в этой гонке по жизни и любит ли он людей, которые «бегут» рядом с ним.

Я считаю, что великим делают бостонский мара­фон сотни тысяч самых разных людей. Это и дети, которые разносят апельсиновые дольки, кубики льда и прочие необходимые вещи. Как они мечта­ют, чтобы им по-мужски пожали руку. Это и доб­ровольцы, которые поливают дорожки из шлангов и разносят губки и прохладительные напитки. По­смотрите на самодеятельные ансамбли, жонглеров, фокусников, клоунов, заставляющих вас букваль­но помирать со смеху. А вот и полицейский, кото­рый, стоя на вершине Неподъемного Холма, гово­рит, что самое тяжёлое позади и теперь дорога идет под уклон. Это и мужчина, который на протя­жении всего пробега толкает коляску со своим взрослым парализованным сыном, чтобы и тот не чувствовал себя в стороне от жизни. И Джек Кел-ли — тоже неотъемлемая часть марафона, ибо ка­ждый год, на протяжении пятидесяти восьми лет, он принимает участие в этом забеге. Таковы люди, такова жизнь.

Постарайтесь, чтобы ваш муж сосредоточил свое внимание не на пересечении какой-то воображае­мой финишной линии, но на самом участии — уча­стии в жизни. Мужчины, по всей видимости, жёст­ко запрограммированы на завоевание, на успех. Во время отпуска у нас появляется желание навер­стать упущенное, и остановить нас могут только са­мые настойчивые просьбы. Обычно срабатывает примерно такая фраза: «А вот наш сосед уже отка­зался от этого! » Довольно часто мы относимся к жизни, как будто это какое-то задание, которое не­пременно надо выполнить. Помогите вашему мужу понять, какие цели для него важнее. Убедитесь, что поставленные вами перед ним цели хорошо вы­верены. С миром ничего не случится, если я стану «вкалывать» по сорок часов в неделю вместо шес­тидесяти. Мы мо­жем прекрасно су­ществовать, до­вольствуясь немногим и живя в доме, наполненном тёплой радостью, а не холодной роскошью. Жить гармонично — всегда неплохая цель.

Отметим один интересный момент: согласно док­тору Хальперу, среди мужчин более довольны жиз­нью те, кто хотя бы раз сталкивался с каким-либо личным потрясением: потеря работы, пожар, раз­вод, смерть ребенка или жены. Перенёсшие тяже­лую болезнь тоже склонны правильно восприни­мать окружающую действительность и её настоя­щие ценности.

Как легко мы позволяем увлечь себя самыми раз­ными целями, забывая о простых радостях жизни! Это относится к мужчинам всех возрастов. А сей­час, когда возможности самореализации постоянно ширятся, нечто подобное происходит и с женщина­ми. Равные возможности означают и одинаковую вероятность попасть в одну и ту же ловушку.

Один мой приятель, работающий консультантом по вопросам, связанным с профессиональным рос­том, и делающий это в христианском ключе, любит играть со своими пациентами в игру под названием «А что потом? » «Что вы собираетесь сделать в бли­жайшее время? » — задает он первый вопрос. Собеседник дает ответ, и тогда консультант спрашива­ет: «А что потом? » Собеседник описывает постав­ленные перед собой цели, и в конце концов наступает момент, когда он говорит: «Ну, а потом я выйду на пенсию».

«Отлично, — констатирует мой приятель, — а что потом? » Собеседник начинает рассуждать о сво­их сугубо личных мечтах и радостях. Однако кон­сультант не унимается, и в итоге собеседнику оста­ется признать, что в конце концов он умрет.

«А что потом? »

Ну и ну! Действительно, а что потом? И вообще, для чего это все? Куда мы идем, и как назвать оста­новки, которые мы делаем на пути?

Вы можете использовать эту игру, общаясь с муж­чинами, которые вам нравятся. По крайней мере, это хорошее начало для разговора. Кроме того, в та­кую игру неплохо поиграть и с самим собой.

Поскольку сейчас я обращаюсь к самым разным женщинам, то позволю себе дать несколько сове­тов. Вы можете с успехом применить их в своей жизни. Более того, с их помощью вы сумеете еще эффективнее повлиять на жизнь тех мужчин, о ко­торых вы заботитесь.

Используйте благоприятный момент. Конечно, всегда хорошо помечтать, поставить перед собой какие-то цели, как следует поразмыслить и вы­строить систему ценностей. И все-таки умейте во­время остановиться, чтобы отпраздновать те или иные события, по мере того как они происходят. Жизнь слишком коротка. Сумейте же отыскать ми-куту, чтобы отметить какое-то достижение или что-нибудь хорошее. Его очень легко проглядеть в безумной гонке за золотым горшком на краю ра-Дуги.

Когда демократическая партия выставила канди­датом в президенты Билла Клинтона, он, как сооб­щает ведущий теленовостей, сказал: «Немного таких дней дает Бог». Я бы, в свою очередь, добавил, что это очень хорошая установка. Всегда легко ув­лечься следующей целью и отдаться ее достиже­нию, но лучше все-таки найти время и отпраздно­вать то, что произошло именно сегодня.

Рискуйте. Жизнь коротка! Так не бойтесь же хотя бы время от времени воспользоваться предоставив-шейся возможностью. Мы привыкли к безопасной жизни и крепко держимся за её преимущества. Од­нако наступает такой момент, когда оглядываешь­ся назад и понимаешь, сколько возможностей было в своё время упущено.

Помогите своему мужу; сделайте так, чтобы он рассказал вам о своих сокровенных мечтах. Сосре­доточьтесь на одной или двух задачах и посмотри­те, можете ли вы помочь ему их воплотить. Поддер­жите его, когда он будет рисковать, и будьте с ним, если ему не повезет. Наверное, не попытаться — это и есть самая большая неудача в жизни. Вы на­верняка знаете какого-нибудь молодого человека или овдовевшего отца, которому понравилась особа противоположного пола? Помогите ему. Дайте на­конец ему понять, что она, возможно, только и ждёт этой встречи и будет просто счастлива. А мо­жет быть, ваш муж или брат погряз в какой-нибудь бессмысленной работе? Сделайте так, чтобы он уви­дел все варианты, даже самые отдалённые. Не по­зволяйте, чтобы ваш муж зациклился на туманном и неопределённом «когда-нибудь»: «когда-нибудь я попытаюсь это сделать», «когда-нибудь я это изме­ню». Все кончится тем, что когда-нибудь, оглянув­шись, ему захочется узнать, что же еще он мог сде­лать и не сделал в этой жизни, но никакого «зав­тра» уже не будет.

Оставьте последнее слово за Богом. Если мы на самом деле прежде всего ищем Царства Божьего и правды Его, это должно налагать отпечаток на наше отношение к жизни. По мере того как мы под­чиняем свою жизнь Божьему водительству, суетные земные устремления должны утрачивать свое гла­венство. Пусть Он возьмет эту тяжелую ношу и даст обещанный покой. Качество нашей работы улучшится, а мотивирующим фактором станет жела­ние вести жизнь, прославляющую Бога, а не превоз­носиться в гордыне или страдать накопительством.

Чарльз Сперджен, пастор, проповедовавший в прошлом веке, обычно возглавлял в своей церкви комитет, который проводил опрос будущих членов. «Откуда вы знаете, что покаялись во всех своих грехах? » — спросили женщину, работавшую гор­ничной. «Теперь я не сметаю грязь под ковер», — тотчас ответила она.

Такова духовная этика! Связь со Христом действи­тельно меняет наше отношение к работе. Кроме того, она делает нас новыми людьми. Нас уже не поглощает мирская суета. Наше бытие уже не оп­ределяется лишь нашими делами. «Мы теперь дети Божий; но еще не открылось, что будем. Знаем толь­ко, что, когда откроется, будем подобны Ему, пото­му что увидим Его, как Он есть» (1 Ин. 3: 2).

Разве это не великое обетование? Бог заповедал Своим чадам трудиться еще до того, как грех вошел в райский сад, однако никогда не считалось, что именно работа должна определять нашу личность. Поддержите вашего мужа в его стремлении оста­вить земную суету и смотреть немного выше.

Воспитывайте самоуважение. Слишком многие из нас почти не испытывают удовлетворения от сво­ей работы, и не находят в ней никакой радости. Это одна из самых больших трагедий нашего времени. Согласно некоторым опросам, 90 процентов муж­чин считают, что попали в ловушку и никак не мо­гут из неё выбраться. Они — не столько полноправ­ные члены общества, сколько его жертвы. Престиж мужчины определяется его работой. Легко предста­вить его состояние, если он ненавидит свою работу.

Помогите мужчине увидеть, что его личность представляет собой нечто гораздо большее, нежели его работа. Дайте ему понять, что ваша любовь и уважение не являются чем-то обусловленным. Если он христианин, напомните, что Бог рядом с ним и всякую работу он превращает в призвание, а не просто в исполнение каких-то обязанностей.

На большой стройке один рабочий замешивал раствор, и тут к нему подошел ге­неральный подряд­чик строительства. «Что ты дела­ешь? » — спросил он. Не зная, с кем он говорит, рабо­чий ответил: «Раз­ве ты не видишь? Я строю большой собор»,

Помогите своему мужу осознать его неповтори­мую роль во всеобъемлющем Божьем замысле. Не важно, что он делает на этой земле: если он на са­мом деле посвящает себя Богу, тогда любая работа не будет неприятной или унизительной. Среди са­мых ближайших последователей Иисуса были как обычные рыбаки, так и государственные сановни­ки. Христос не интересуется, что ты делаешь. Он спрашивает, пойдешь ли ты с Ним.

⇐ Предыдущая1234567Следующая ⇒

Поделиться: