Православное учение о мире, о человеке и об общении человека с Богом

Христианам в беседах с мусульманами постоянно приходится слышать одни и те же ставшие традиционными вопросы. Эти вопросы ставят мусульмане тогда, когда собеседник-христианин вдруг попытается изложить хотя бы основные принципы своей веры. Мусульмане, простые прихожане, встречают эти принципы с неподдельным недоумением. Недоумение вполне объяснимо, ибо каждый верующий, мало знакомый со сравнительным богословием, полагает, что иная вера отличается от его собственной разве что обрядами, языком молитв да непременно парой-тройкой еретических заблуждений, на которые достаточно лишь открыть глаза человеку иной веры.

Стройностью и мирской логичностью своей веры мусульмане очень гордятся. Стройность и логичность выражаются в предельной рассудочности их вероучения, в рациональности их догматов, в прагматичности бытовых предписаний. Учение мусульман сводится к следующим положениям. Существует Бог – Единый и в Единственном Лице. Бог создал мир, а в этом мире сотворил ангелов, джиннов и людей. Всему – деревьям, рекам, планетам – Он дал Законы, которые никто не может ослушаться. Лишь один человек, либо по незнанию Законов Божиих, либо по нежеланию эти Законы исполнять, может согрешить, то есть совершить плохие, осуждаемые Богом, поступки. Человек рождается и умирает, а по смерти за свои дела он получает либо награду в раю, либо наказание в аду. Бог в Исламе создал человека смертным, испытывает его страданиями и требует поклонения Себе. Подчинение карающему Законодателю, собственно, и называется в мусульманстве «исламом» (по-арабски, «покорностью»).

Любопытно отметить, что такая схема не является специфически исламской. Парадоксально, но именно большинство атеистов, агностиков и людей, получивших о вере лишь начальные сведения, имеют о религии такое (весьма, кстати сказать, поверхностное) представление. Эта внешне понятная и доступная даже детям религиозная схема чрезвычайно упрощена. На самом деле, восходит она отнюдь не к богословию, а к фольклорно-бытовой стихийной вере, часто именуемой просто «язычеством». Мусульмане остаются в недоумении, когда узнают, что христианская вера принципиально отличается от только что описанной. В массе своей мусульмане полагают, что «отступничество» христиан в том лишь и состоит, что они не признают Мохаммеда пророком, не читают Коран, не молятся пять раз в день на Мекку, а сверх этого еще и «впали в заблуждение», допустив у себя завуалированное «многобожие» в форме почитания Троицы и Святых. В действительности Христианское вероучение о Боге, о человеке, о его отношениях с Богом гораздо сложнее описанной схемы.

По учению Церкви, весь мир был создан в соответствии с замыслом Творца, а Первозданный Адам был богоподобен, то есть нес на себе «природный» и «небесный» образ Божий (см. об этом «Духовные беседы» прп. Макария Египетского, памятник Православной аскетики V века). «Природное» богоподобие человека и сегодня выражается в том, что человек имеет самостоятельный ум и способность действовать в мире по своей воле, по своему «хотению и произволению». Эта свобода воли, составляющая «природный» образ Божий в человеке, есть величайший и неотъемлемый дар Бога Своему созданию. «Небесное» же богоподобие было утрачено Адамом в грехопадении. «Небесный» образ Божий состоит в прямом Богообщении человека, то есть в способности к непосредственному духовному в и дению человеком своего Создателя. Именно это в и дение Бога (не очами, а собственным духом) и было потеряно человеком. Если прежде грехопадения человек находился в Раю, то есть в состоянии непосредственного общения с Богом, то после грехопадения приходится говорить о «потерянном Рае».

Христианское вероучение говорит о нетленности, то есть о неподверженности старению, болезням и страданиям, плоти Первого Адама. Нельзя сказать, чтобы Адам был бессмертен по своей природе. Нет, все сотворенное способно найти свой конец уже хотя бы потому, что когда-то оно имело свое начало. Но смерть все же не обладала властью над человеком. Адамова плоть несла в себе лишь возможность («потенцию») умирания, само же разрушение (старение, смерть) не могло приблизиться, пока человек пребывал с Богом. А Бог – это Жизнь, поскольку Он дарует жизнь. Бог – это Любовь, поскольку Он сотворил человека не для своего «развлечения» и не по какой-то необходимости, а именно из любви к уже замышленному человеку. И Бог – это Добро, поскольку интуитивно даже человек, с его ограниченными возможностями к постижению Величайшего Замысла, понимает, что жизнь и любовь есть благо. Таким образом, в Боге, то есть в Предвечной Жизни, Любви и Добре, пребывает источник и опора самой жизни всего сущего. Именно поэтому, находясь в мире и единении с Богом, Первозданный Адам не имел ни болезней, ни смерти.

Но вот, действуя по свободе воле и по произволению своего ума, Адам преступает заповедь. Совершив ослушание, он сам удаляется от Бога и удаляет Его от себя. Устранившись от Источника Жизни, Адам, а в его лице и все человечество, впускает в себя тление. Тление – это смерть, болезнь, страдание. Тление это грех, а грех это не столько сам плохой поступок, сколько возможность («потенция») этот поступок совершить. Или лучше сказать не сама возможность согрешить, а согласие, имея эту возможность, наконец, согрешить. Так тление стало уделом человека. Смерть и грех, то есть способность умирать и способность согрешать, стали наследственными. Именно это (а не ответственность невинных детей за проступки родителей, как думают мусульмане) называется в христианском вероучении наследуемым Первородным Грехом.

Однако, мы видели, что Замысел Бога о человеке был несколько иным. Неправильно используя Божий дар – свободу воли, – человек отошел от этого Замысла. Тем не менее, человеку по-прежнему предназначено быть Царем (то есть быть по-отечески ответственным за сотворенный Богом и доверенный ему мир), быть Священником (то есть приносить жертвы, жертвовать Богу все свое существо, всю свою самость) и быть Пророком (то есть находиться с Богом в прямом духовном общении, в частности, слышать голос Бога в голосе совести).

Задачей человека стало восстановить в себе утраченный «небесный» образ Божий. Задача тяжелейшая и непосильная для больного человека. Ведь саму греховность человека, саму способность согрешать, Христианство рассматривает именно как болезнь души, болезнь, ждущую своего врача и исцелителя. Кому можно было стать таким Целителем, как не Самому Творцу?

Что нужно сделать, чтобы вылечиться? Правильно. Найти Врача. А что еще? Еще понять, что ты действительно болен, и понять, чем именно болен. Для этого Любящий Отец (а как еще назвать такого Милосердного Целителя, как не Любящим Отцом, да еще со слезами умиления? отчего-то мусульмане признают 99 «имен Бога», но таких имен как Отец и Любящий в Исламском богословии нет и в помине), итак, для этого Любящий Отец и ниспосылает человечеству Закон. Ныне мы зовем его Торой, либо Законом Моисеевым, либо шире – Ветхим Заветом. Именно из Закона больная душа вынесла, во-первых, что Врач для нее есть, и этот Врач – выше сотворенного мира, во-вторых, что больна она грехом, и болезнь эта может стать смертельной. Да, именно запись в Законе таких заповедей как «не убей», «не укради», «не возжелай чужого» ставит больной душе подобие «диагноза», ибо перечисляет «симптомы» болезни греха.

В назначенный час пришел обещанный Целитель. Не Пророк, не очередной провозвестник или увещеватель, как уверяют мусульмане, а именно Целитель. Он – Мессия. Он – Избавитель от рабства греху и смерти. Цель Его прихода была несоизмеримо более велика и славна, чем простое установление земного царства, нового политического правления, нового закона или исправление старого, как думают об Иисусе мусульмане. Кто же Он, этот Мессия, если Его великая цель – восстановление в человеке первоначального Замысла о нем Бога? Ответ очевиден: таким Целителем может быть лишь Сам Создатель, то есть Тот, Кто Сам и замыслил человека богоподобным.

В момент сверхъестественного Непорочного Зачатия Девой Марией Слово Божие усваивает Себе зачинаемую человеческую плоть. Зачатая плоть становится плотью Бога. Иисус, этот зачатый Богочеловек (то есть Бог по Своей Божественной сущности, по Своей природе, по естеству, и одновременно Человек во всем такой же как мы, с такой же плотью и разумной душой) являет Себя в качестве того самого Мессии, Христа, предсказанного Законом и Пророками.

Мистически и психологически здесь происходит величайшее со времен Сотворения Мира чудо. Ранее человек отрешился от Бога и потерял к Нему пути, ныне Сам Бог пришел к человеку. Буквально, физически, плотски, материально Бог вочеловечился и тем самым восстановил утраченное единение человеческой природы с Богом. Но этого мало! Человеческая природа грешна, тленна, смертна. Поэтому Господь восстанавливает ее единение с Собой не только по одной природе, но и в ее слабости, в уничижении, Он добровольно входит в страдания, принимает унижение, глумления нравственные и физические, чтобы ничто не осталось несоединенным с Ним. Даже мертвые! Да, Он входит в смерть. Он входит в ад.

Жизнь, Сама Предвечная Жизнь вошла в смерть! Да разве в силах тление и разрушение удержать Того, Кто Сам есть Жизнь! Господь воскресает в Великую Пасхальную Ночь. Кто же воскресает в эту ночь? Бог??? О-о, мусульмане думают, что христиане именно так, упрощенно, и исповедуют свою веру, они полагают, что христиане вслед за язычниками верят в «умирающих и воскресающих богов». Ничего подобного! Бог, Творец, Источник Жизни, Благ Податель жив вовеки и прежде всех век. Так, Кто же умирает, прежде чем воскреснуть? Человек? … Да, Человек, Которым стал Бог-Слово, человеческое естество, вторая из двух природ Христа, навеки соединенная с Жизнью, с Богом, входит в смерть и возвращается в жизнь.

Отныне смерть более не властна над человеком! Так человечеству возвращается его «потерянный Рай», то есть состояние единения с Богом, так человек снова обретает утраченный когда-то «небесный» Образ, неизреченное Богоподобие. Именно такое восстановленное общение с Богом и обретение в этом общении Богоподобия, то есть особой близости с Богом, и зовется в христианской мистической традиции «об о жением» человека, теозисом.

(В скобках заметим, что в беседе на интернет-форуме Андрея Кураева бывший православный священник, а ныне мусульманин, советник Совета Муфтиев России Али (Вячеслав) Полосин поделился со мной, что арабские переводчики его книги долго не могли перевести на арабский язык термин «теозис» («об о жение»), пока, по предложению самого А.(В.)Полосина, не перевели его как «превращение в Бога». По словам Полосина, переводчики-мусульмане были шокированы, они недоумевали, как вообще можно говорить о подобном. Сожалею, что бывший православный священник не сумел объяснить, как на самом деле понимали этот термин Святые отцы Афанасий Великий, Василий Великий, Григорий Назианзин, Григорий Нисский, Кирилл Александрийский, Блаженный Феодорит. А ведь эти Святые богословы жили и учили за сто, двести и даже триста лет до Мохаммеда. Боюсь, что арабские читатели Полосина укрепились в той мысли, что христиане практикуют некую разновидность хатха-йоги, цель которой трансформация своей сущности и превращение человека в какого-то надчеловека. А подобные сравнения христианского духовного опыта с йогой уже нет-нет да звучат на форуме Кураева из уст мусульман…)

Подготовленные исламскими «христиановедами» мусульмане, услышав конспективно изложенные основы христианской веры, тут же задают те самые недоуменные вопросы, о которых я говорил в начале статьи. Попробуем их разобрать в том порядке, в каком их ставил предо мной один мусульманин, мой собеседник по интернет-форуму Андрея Кураева.

«Если Иисус искупил все грехи, то почему природа человека не изменилась? Почему люди продолжают болеть и умирать? » - Иногда этот вопрос ставится полемически остро: - «Почему ВЫ, Христиане, все еще продолжаете умирать? »

Природа человека была и остается такой, какой ее замыслил Создатель, а Он замыслил ее предназначенной не для смерти, а для нетления. После Христова Искупления этот Замысел мистическим образом очистился от всего наносного, человек действительно обновился. Подобно, как Первозданный Адам нес в себе не смерть, а потенциальную возможность смерти, так и природа обновленного человека изменилась действительно в своей потенции, т.е. в ВОЗМОЖНОСТИ. Человек, искупленный невероятно высокой ценой, действительно несет в себе возможность Воскресения в Жизнь Вечную.

Кроме того, после Крестной Жертвы Христовой стало возможным прямое Богообщение, «об о жение» человека. Упрощенно говоря, в своей духовной составляющей человек получил возможность быть прощенным, то есть исцелиться от болезни греха, и воскреснуть к жизни вечной, для которой, повторимся, и был предназначен. Верующий во Христа получает реальную, физическую возможность соединиться с Богом. Мистически это соединение происходит через дарование Печати Дара Духа Святого в таинстве миропомазания и через Причастие Тела и Крови Христовой в таинстве Евхаристии. Напомним, именно единение с Богом, каким обладал в Раю Первозданный Адам, единение с Источником Жизни и делает реальной самую возможность Жизни Вечной.

Иногда Исламские теоретики (в частности, см. книги и работы А.(В.)Полосина) утверждают, что обещание Иисуса дать есть и пить Плоть и Кровь Свою надо понимать весьма иносказательно. Еврейская идиома «плоть и кровь» означала «все существо». Обещая напитать верующих «всем существом Своим», пророк Иса (Иисус), дескать, обещал лишь научить всех Писанию, Божественной Истине, пророком которой, по Исламскому учению, Он и являлся. Звучит убедительно. Однако, «существо» (то есть сущность, естество, природа, «натура», «физис») не может сводиться в данном случае к понятию «проповеди Истины».

Разберемся, что было природой, сущностью, «существом» Христа. Проповедь Божественного Писания и Истины? Но Христос не был ни «проповедью», ни «писанием», ибо Он стоял во плоти и говорил с учениками. Человек, человеческая природа? Верно, Христос обладает природой человека («Се – Человек! »). Однако людьми были и все собравшиеся, поэтому делится с ними Своей сущностью «человеческой природы» не имело смысла. Может, сущность Христа – Истина? Вот это уже близко к правде («Аз есмь Истина и Жизнь! »). Но Истина принадлежит не человеку и не пророку, Истина принадлежит только Богу, а Христос говорил о СВОЕЙ сущности. Так, может, речь идет о Божественной сущности? Вот именно, обладая двумя природами, Христос является подлинно человеком и подлинно Богом. Создатель принес в дар человеку Самого Себя, ибо только в Нем, в Источнике Жизни, человек может обладать полнотой Жизни Вечной. Так медленно раскрывается перед нами величайшая из истин вселенной. Это ли не Благая Весть, которую Церковь несет миру!

Вот, только осознав эту весть, и можно набираться дерзновения и предполагать, что еврейская идиома «плоть и кровь» в значении «все существо» послужила основой тому, что именно вкушение плоти и крови в образе Хлеба и Вина (а не омовение ног либо облачение в белые одежды) стало проводником таинства Причастного единения с Самим Богом, с Жизнью Вечной.

«Почему же не наступило Царство Божие? » - спрашивают христиан мусульмане. Здесь стоит отметить, что под «царством» Ислам имеет в виду если уж не прямое правление Бога людскими государствами, то хотя бы жесткую политическую теократию. По-другому этот вопрос звучит так: - «Почему Христос не остался навечно царствовать над людьми на земле? »

Царство Божие наступило. «Царство Божие внутрь вас есть», «Царство Мое не от мира сего». Наша способность пребывать в единении с Царем Небесным и есть то самое Царство. Это Царство выражается в мистической возможности быть отныне не рабами, но детьми, возлюбленными чадами Божиими. Такое мистическое сообщество верующих, здравствующих и усопших, сообщество, во главе которого пребывает Сам Бог, и зовется Церковью. Церковь живет вечно и «врата ада не одолеют ее». В таинствах Церкви христианин получает очищение души от болезни греха и возможность Жизни Вечной.

В отличие от Исламского понимания, Царство Божие это не просто царство земное, но Царство Небесное. Христианину – праведному, кающемуся, познающему свои грехи и стремящемуся к Богу – обещано не просто блаженство в награду, но немного немало, как Сонаследие со Христом, само Соцарствие с Богом! Евангелие Христово обещает, что «И малейший в Царствии Божием» будет больше Пророка, что «И последние» в этом Царствии «станут первыми». Ислам же полностью лишен идеи дарованного Святым праведникам Соцарствия с Богом. Эти истины слишком далеки от исламского сознания. Мусульманину стоит напомнить, что Адамова «потенция смерти» все же реализовалась – точно также и наша «потенция Жизни Вечной» непременно реализуется. Зримо и вещественно Царство Божие на Земле грядет неизбежно. После нашего Воскресения, после встречи с Богом лицом к Лицу на новой Земле и под новым Небом. Пока же оно, это Царство, – в наших сердцах и душах.

Интересно, что Воскресение мертвых в конце времен признается и Исламом. Но Исламское вероучение не в состоянии его богословски мотивировать. По Исламской доктрине невольно получается, что Воскресение наступает просто так. Более того, мусульмане прямо или косвенно спрашивают христиан: - «ЗАЧЕМ для восстановления в человеке утраченного Образа Господь снисходит на землю и терпит муки от крестной смерти? » Один мой собеседник-мусульманин в пылу полемики даже сравнил это с мазохизмом. Возмущение мусульманина кажется логичным. В самом деле, зачем Всемогущему принимать «облик раба» и жертвовать Собой? Достаточно изъявить Свою волю и даровать восстановление!

Еще в IV веке православные богословы-философы Василий Великий (Кесарийский) и Григорий Богослов (Назианзин), отвечая на это, писали, что если бы человек получил Спасение и Воскресение за просто так, то это не приблизило бы человека к Богу. Если бы Бог не вочеловечился бы, то и человек бы не об о жился. То есть осталась бы пропасть, отделяющая Творца от сотворенных чад. Разумеется, Господь может исцелить природу человека одним изъявлением воли. Но ведь такое исцеление оказалось бы не даром, а принуждением, которому нельзя воспротивиться, принуждением ко Спасению без учета и без участия человеческой свободы воли. Было бы это милосердием со стороны Творца? Не стало бы это превращением человека (возлюбленного чада) в живую машину?

Интересно, что богословы оказались правы. Через 250 лет после Святителей Василия и Григория Ислам с уверенностью воспроизвел именно такую богословскую схему: в Исламском учении, во-первых, Бог не вочеловечился, следовательно человек в Исламе остался бесконечно далек от Него; во-вторых, всеобщее воскресение в конце мира как будто бы дарится, но взамен этого Ислам отрицает свободу воли в человеке, причем от самого сотворения мира. Об о жения, как богословского постулата, в Исламе нет, но вместо него есть отделяющая от Творца пропасть и есть суровое принуждение в форме Предопределения.

«У кого же искупил грехи Иисус? – спрашивают мусульмане. – Если у Бога, то получается, что Бог у Бога искупил все грехи? »

Сама постановка вопроса («У КОГО искупил? ») здесь не совсем правильна. Да, Христос искупил грехи человечества, взяв эти грехи на Себя («взял на Себя наши немощи», то есть болезни), и вслед за словами Апостола, мы можем говорить друг другу: «Вы куплены дорогой ценой». Но естественно, если Бог искупил грехи людей у Бога (то есть Сам у Себя, ибо мы исповедуем Единого Бога, а не двух либо трех богов), то это выглядит абсурдно. И наоборот, если Бог искупает грехи у некоей сторонней силы (например, у диавола, смерти, «закона кармы», «первосущего хаоса» или т.п.), то это допускало бы наличие некоего постороннего Начала, как минимум равного Богу, что, естественно, не соответствует христианской вере.

Таким образом, вопрос следует ставить иначе: не У КОГО, а ПЕРЕД КЕМ искупил Бог человечество. Перед Богом. Перед Самим Собой, если хотите. Господь счел нужным приблизить к Себе человека, а для этого сперва снизойти к этому человеку, вернуть ему утраченное соединение с Собой. Да, Бог настолько велик и всемогущ, что Он в состоянии принять даже слабость, даже безмерное унижение и даже войти в смерть. Отчего-то эти положения шокируют мусульман. Видимо, исповедуя ограниченный монотеизм (с акцентом именно на «ограниченный»), мусульмане невольно забывают о всемогуществе Бога. Напомним: Бог вошел в смерть, но вот только смерть-то Его и не удержала, потому что Он – Жизнь!

В период же беспросветного удаления от Бога, человечество действительно оказывалось во власти тления и разрушения, то есть во власти и в порабощении у диавола, «имеющего державу смерти». Таким образом, диавол становился как бы «князем мира сего» – именно так называет его Евангелие от Иоанна. Господь, исцеляя все человечество от неизбежности смерти и тления, совершает суд и над диаволом. Я прошу внимательно перечитать эпиграфы к этой статье. Об изгнании «князя мира сего» сначала говорится в будущем времени, как о предстоящем событии. Далее возвещается, что падший ангел полностью лишен связи с Источником Жизни («Во Мне не имеет ничего» – чем сам себя подвергает вечному тлению). Наконец, заключается, что суд и приговор над противником стали уже свершившимся фактом. Таким образом, речь здесь идет не о купле либо выкупе падшего человечества (ценность в обмен на ценность), а о победе над злом, то есть о победе над болезнью мира. Об исцелении мира от зла, и таком исцелении, при котором мир получает потенциальную возможность соединиться с Богом.

«О каком тогда ДРУГОМ Утешителе говорит Иисус? Зачем он понадобился? – продолжают спрашивать мусульмане. – Почему Иисус, говоря об Утешителе, употребляет слово «другой»? «Другой» по отношению к кому? К Иисусу? »

Безусловно, Иисус говорит о Святом Духе. Это – Третья Ипостась Триединого Бога. Дух Святой исходит от Отца чрез Сына и одухотворяет Собой все созданное. День, когда Дух в виде зримых огненных языков нисходит на Апостолов, день Пятидесятницы, стал днем рождения Новозаветной Церкви, то есть днем соединения верующих людей с Богом. Мы исповедуем, что Святая Церковь живет ныне именно «водительством Святого Духа».

Когда Господь наш Иисус, говорил эти слова об Утешителе, Он готовился взойти на небо после Крестных Страданий и Воскресения. Но как бы после этого Бог остался соединенным с людьми, с человечеством? Ведь единственная человеческая плоть, «неслитно и нераздельно» соединенная с Создателем, оказалась бы удаленной от зримого (человеческого) мира. Что же – снова пропасть, разделяющая людей и Бога? Или неужели Христу надо было остаться и народить от Своей плоти новое человечество, этакое, без первородного греха, но зато с «первородным об о жением»? Как это было бы больно и несправедливо по отношению к нам, сегодняшним, потомкам Первого, а не Нового Адама, еще и не рожденным в те годы!

Премудрость Божия неизреченна: возносясь к Своему престолу, Господь посылает искупленному человечеству возможность соединиться с Ним в таинствах водимой Святым Духом Церкви. Иными словами, Создатель утверждает на земле Церковь (мистическое единение с Собой) именно тогда, когда ниспосылает людям Свою Третью Ипостась – Духа Святого. «Другой» в словах Иисуса сказано именно для того, чтобы подчеркнуть: Святой Дух – не Первая, не Вторая, а именно Третья ипостась Бога. Тем самым Господь показывает, что дело Спасения человечества действительно завершено, потому как все, что бы по воле Бога ни происходило, имеет начало и конец в Нем. Начало – в Первой Ипостаси (принято говорить: в Боге-Отце), совершение – через Вторую Ипостась (принято говорить: чрез Сына либо чрез Слово Божие), а завершение – в Третьей Ипостаси Бога (принято говорить: в Духе Святом). Иными словами (как, в частности, писали Афанасий Александрийский и Григорий Назианзин), все имеет начало в Отце всего сущего, совершается через Слово Божие и Его Премудрость и, по Замыслу Создателя, находит свое завершение и полноту в чистейшей и величественнейшей Благой Красоте Духовной Святости.

Подчеркнем, хотя это и излишне: Дух Святой это не «третий бог», а именно Тот же Самый. Для этого Иисус и говорит: пошлю «Духа Истины». Ведь Сам о Себе Иисус говорил: «Аз есмь Истина и Жизнь» (то есть: «Я – Истина и Жизнь»). Стало быть, это ЕГО Дух, Дух Божий, а не чей-то еще. Таким образом, Исламские трактовки, что Святой Дух это якобы завуалированное название ангела (например, Архангела Гавриила) либо очередного Пророка, начисто исключаются.

Впервые современными словами и терминами догмат о Святом Духе сформулировал в 5-м веке Святитель Кирилл Александрийский. Тем не менее, и до Кирилла суть церковных представлений о Духе Святом была той же самой – просто для ее выражения использовались немного другие слова и термины. В качестве иллюстрации привожу цитату из серьезного исследования по истории богословия:

«Спаситель говорит о Духе, как об «Ином Утешителе», чтобы отличить Его от Себя и показать Его особую и Собственную ипостась. И вместе с тем Он называет Его «Духом Истины» и видимо «вдувает» Его, чтобы засвидетельствовать принадлежность Духа к Божественной сущности или природе. «Чтобы видели ученики, что обещает даровать им не наитие чужой и инородной силы, но Себя Самого, (только) другим образом, - для этого называет Параклита Духом Истины, т.е. Духом Себя Самого, ибо Святый Дух не мыслится чуждым сущности Единородного, исходит природно из нее и по отношению к тождеству природы не есть что-то другое сравнительно с Ним, хотя и мыслится самосуществующим».

(Свящ. Г.В.Флоровский. Византийские Отцы V – VIII веков. Париж, 1933 г. Глава «Святой Кирилл Александрийский»).

 

⇐ Предыдущая12345678910Следующая ⇒

Поделиться: