Билет 22.Шумеро-Аккадское царство при Саргоне Древнем и Саргонидах

Создателем Аккадского царства был человек, вошедший в историю под именем Саргона. Он правил семитоязычными племенами, жившими в Месопотамии к северу от Шумера (мы называем их аккадцами по г. Аккаду, избранному Саргоном в качестве своей резиденции). Строго говоря, мы даже не знаем подлинного имени этого правителя, ибо имя Саргон (аккадское «шарру-кен» – «царь истинен») он взял себе, видимо, лишь после восшествия на престол. По легенде, к сожалению, сохранившейся лишь фрагментарно, Саргон в младенчестве был брошен в реку и найден в камышах – точь-в-точь как библейский Моисей.

О детских годах основателей крупных государств или великих городов нередко слагались легенды. Кто-то из них вскормлен волчицей (как Ромул), другой подкинут в семью простого пастуха и вспоен молоком собаки (Кир Великий), при рождении третьего, оказывается, не обошлось без вмешательства бога, и его настоящий отец таковым не является (Александр Македонский). Дело в том, что основатель царства не может быть равен по рождению тем знатным людям, из среды которых ему надлежит выделиться и стать единоличным правителем – монархом.

Сообщения клинописных текстов о конфликтах Саргона со старейшинами древних городов Двуречья представляются вполне правдоподобными: он был чужаком, ломавшим традиции. Государство Саргона не являлось временной ассоциацией территорий, объединяемых лишь признанием данного лица в качестве общего военного предводителя – гегемона. Саргон создал государство, власть в котором безраздельно принадлежала ему и должна была переходить по наследству к его сыновьям и внукам. Территории шумерских городов стали всего лишь областями этого государства, а стоявшие во главе их энси или лугали рассматривались как царские наместники. Храмовые хозяйства являлись как бы филиалами огромного государственного хозяйства, которым распоряжался правитель. В руках Саргона, таким образом, сосредоточилась огромная экономическая мощь. Царь мог содержать значительное войско для подавления внутренних мятежей и для проведения агрессивной внешней политики.

При Саргоне и его преемниках – Саргонидах вошел в употребление титул «царь четырех стран света», т. е. всемирный владыка: правитель Аккада играл важнейшую роль в самом устроении Вселенной. В клинописных текстах перед именами Саргонидов ставился детерминатив (знак-определитель) бога, указывавший на то, что царь принадлежит не к категории людей, а к бессмертным небожителям. Одновременно и власть его приобретала деспотический характер.

Саргониды ежегодно предпринимали походы: на север – к верховьям Евфрата и побережью Средиземного моря, на юг – в Элам и к берегам Персидского залива, на восток – против варварских племен Иранского нагорья. Целями этих походов, как правило, были не завоевание территории и расширение границ государства, а захват добычи. Войскам добыча нужна была постоянно. Только в этом случае они оставались надежной опорой царской власти. К тому же правителю требовались значительные материальные ресурсы для праздников и раздач, которые доказывали бы, что он «истинный царь».

В Аккадскую эпоху (XXIV–XXIII вв. до н. э.) происходят существенные перемены в сознании людей. Безличность, отсутствие индивидуальности в культуре уходят в прошлое. Достаточно сравнить со старинными шумерскими рельефами знаменитую стелу Нарамсина – одного из преемников Саргона. Она изображает победу царя над восточным племенем луллубеев. Победитель – ростом он значительно выше прочих – стоит в героической позе, попирая врага на вершине горы. Над головой его – астральные символы, а саму голову венчает тиара с бычьими рогами, указывающими на божественную мощь царя. Не по-читателей бога с молитвенно сложенными на груди руками, не ряды воинов, трудноотличимых друг от друга и от своего предводителя, а обожествляемую героическую личность отображает искусство эпохи Аккадского царства.

Между шумерами и семитоязычными аккадцами, жившими по соседству многие века, если не тысячелетия, поддерживались культурные контакты. Естественно, они приобрели новый характер после того, как обе части Месопотамии – Шумер и Аккад – слились в единое целое. Культурный синкретизм выразился, в частности, в том, что шумерские боги были отождествлены с аккадскими или получили аккадские (семитские) имена: Энки стал Эа, Уту (шумерский бог солнца) – Шамашем, а Наннар (бог луны) – Сином.

В отличие от шумеров аккадцы придавали мало значения культам женских божеств, но Инанна под именем Иштар заняла важное место в их пантеоне. Аккадцы восприняли шумерскую клинопись, приспособив ее для своего языка. Постепенно повсюду (в том числе и на шумерском юге) разговорным языком становился аккадский, и в результате Двуречье совершенно семитизировалось. Но шумерский продолжал сохранять важный статус как язык образования и культа. Школьников заставляли делать переводы с шумерского на аккадский и выучивать наизусть шумеро-аккадские словари. Антропологический тип населения долго оставался близким к древнешумерскому, языком оно пользовалось аккадским, а культуру страны можно считать общей – шумеро-аккадской.

Жители Двуречья собирали обильные урожаи благодаря многочисленным каналам, перерезавшим всю страну. Окружающие территории были заселены частью родственными (семитоязычными), частью неродственными племенами, имевшими иной тип хозяйства, обычаи, нравы и социальное устройство. В степях и полупустынных областях, примыкавших к Двуречью с запада, обитали скотоводческие полукочевые племена в основном семитского происхождения. Большую часть их составляли так называемые амореи. Отношения с амореями порой носили мирный характер: с ними (или через них) шла торговля теми товарами, которых недоставало в Междуречье (а недоставало весьма многого, начиная с металлов, дерева и камня). Для охраны от соседей города привлекали на службу аморейских вождей с их племенным войском. Но те же амореи могли устроить набег на благоустроенный, но плохо защищенный город и разорить его или же основать в нем свою собственную династию.

На восток от Двуречья простиралось Иранское нагорье. Этнический состав его обитателей во времена глубокой древности практически неизвестен, ибо речь идет о племенах, не знавших письменности. «Горцы» фигурируют в клинописных документах Двуречья то в качестве рабов-пленников, приведенных после очередного похода, то в качестве разбойников, грабящих города или собирающих с них разорительную дань. Такими изображаются, например, те самые луллубеи, которые запечатлены на стеле Нарамсина.

Одно из нападений воинственных соседей – племен кутиев – завершилось распадом Аккадского царства. Те области, которые входили в его состав, получили самостоятельность, но обязаны были выплачивать дань кутийским вождям. Современным историкам более всего известен правитель г. Лагаша Гудеа, по приказу которого были изготовлены его бесчисленные портреты из черного камня. Молитвенно сложенные руки этого лагашского энси указывают на его богобоязненность. Вполне вероятно, что именно ему и было поручено собирать дань с городов Двуречья, чтобы передавать ее кутиям.

На рубеже XXII–XXI вв. до н. э. Двуречье вновь объединяется в могучее государство. Во главе его встают правители г. Ура. В самом Уре эта династия была третьей по счету, и потому историки говорят о государстве III династии Ура. История объединившего Шумер и Аккад государства, как бы прерванная нашествием кутиев, продолжается при III династии Ура. Во главе этого царства встает обожествляемый правитель-деспот, городами управляют его слуги. Все подданные считаются рабами царя.

Огромное государственное хозяйство, объединившее храмовые земли по всему Двуречью, контролировалось из центра посредством письменных распоряжений. В гигантском архиве Ура хранились подробные описи всех храмовых угодий. Из храмовых работников формировались бригады, которые получали натуральные пайки и которым назначались твердые нормы выработки. Тысячи клинописных документов из Ура демонстрируют наличие жесткого контроля даже за самыми мелкими хозяйственными операциями. Известен, например, клинописный документ того времени о списании двух голубей на царскую кухню, снабженный печатями ответственных лиц и контролеров. В царской канцелярии было выработано понятие человеко-дня, которым оперировали при расчетах хозяйственные власти Ура в XXI столетии – не нашей, а до нашей эры!

Население привлекалось к трудовым повинностям. Деспотической власти требовались циклопические сооружения. В Уре была построена колоссальная ступенчатая храмовая башня – зиккурат. Сохранился лишь его первый этаж размером 65 х 43 м и высотой 10 м. Стены Ура высотой 8 м и толщиной 24 м напоминали валы. Возведение оборонительных стен вокруг столичного города свидетельствует о том, что обожествляемые правители отнюдь не чувствовали себя в безопасности. И действительно, всего через сто с небольшим лет процветания государство III династии Ура распалось на самостоятельные области и отдельные города. И во многих из них правили не местные, а иноземные – аморейские – династии.

Историки располагают в основном документами отчетности государственного хозяйства, поэтому характер социальных отношений за пределами этого хозяйства представить непросто. Следует, однако, обратить внимание на то, что уже в эпоху III династии Ура появился сборник писаных законов (сохранившийся лишь в небольших фрагментах) – несомненное свидетельство далеко зашедшего имущественного расслоения. Гигантских хозяйственных архивов, относящихся ко времени после распада государства III династии Ура, не найдено. Вполне вероятно, что удельный вес государственного хозяйства в экономике страны сильно сократился. Сама же организация его изменилась таким образом, что не требовала прежней – немыслимой по объему – бюрократической отчетности.

⇐ Предыдущая13141516171819202122Следующая ⇒

Поделиться: