Культура советской эпохи: успехи и противоречия развития

Это двадцатые, шестидесятые и восьмидесятые годы, они были её основными этапами развития.

Двадцатые годы были одними из самых многообещающих в культуре советской эпохи. По хронологии, практически целое десятилетие оказалось стадией развития общества, весьма отличавшейся от последующей (усиление государственной деспотии) и предыдущей (Серебряный век).Уникальность двадцатых состояла, в первую очередь из возможностей творческого плюрализма с многообразием форм социального и экономического развития, в значительной открытости и динамичности политической жизни, а так же огромном, по сравнению с последующими временами духовном богатстве.

Эти годы выделяются активной деятельностью таких выдающихся ученых, исторических личностей как Павлов, Вавилов, Чаянов, Булгаков, Платонов, Шолохов и многих других. При всей своей противоречивости, те годы в культуре советской эпохи были временем альтернатив, временем борьбы за будущее страны.

Пафос и трагедия, сконцентрированные в гражданской войне и революции, нашли свой выход в творчестве художников, писателей, актеров и скульпторов. Творческие группы, различные течения и организации, появлялись, словно грибы после дождя. Все они стремились выставить себя единственными представителями интересов партии и пролетариата.

Возникло одно из крупнейших объединений художников — АХРР (Ассоциация художников революционной России), в него вошли Иогансон, Дейнека, Бродский, и другие представители реалистического направления. Революция так же стала новым импульсом для авангардистского искусства культуры советской эпохи. Его диапазон простирался от стиля, похожего на русское народное искусство, до кубизма и футуризма.

Негативный опыт 20-х годов, когда авангардисты и реалисты пытались начисто отрицать искусство друг друга, показал нам всю тупиковость постановки вопроса «или -или» не только в искусстве, но и в экономике с политикой.

На рубеже 20-30-х годов прошли громкие судебные процессы, в результате которых были необоснованно осуждены ученые, инженеры, хозяйственники. Рабочих натравливали на техническую элиту, крестьян — на ученых-аграрников, даже одних ученых на других. Жестоко и систематически уничтожался интеллектуальный потенциал страны. Начало «культурной революции» советской эпохи ознаменовалось установлением пролетарской диктатуры в различных сферах науки и культуры. Увеличивается набор рабочих в вузы и на курсы. Студентов, которые происходили из семей интеллигенции стали регулярно отсеивать. Так появилось новое поколение советских руководителей, для них основным критерием являлась преданность идее, а не профессионализм.

В 30-егоды возобновились чудовищные погромы, направленные на инакомыслящих, которых обвинили во всех неудачах. Административно-командная система, опирающаяся на огромные низовые массы, вела с ними свою игру, создавая образ врага в лице старой интеллигенции.

Новая интеллигенция в культуре советской эпохи была создана так же, как и все остальное -форсированными методами. Именно с 1928 по 1932 год произошел резкий скачок ее численности. Тоталитарной системе нужна была такая интеллигенции, которая смогла бы продемонстрировать всему миру достижения в области советской культуры. Воплощению лозунга Сталина «Жить стало лучше, жить стало веселей» помогали писатели, композиторы, певцы, актеры. Много внимания Советское правительство уделяло таким жанрам музыкального искусства, как танцевальная музыка, джаз, музыка для кино и даже простая, бодрая, веселая массовая песня. Врачи, учителя, и даже инженеры заняли на советской социальной лестнице места намного ниже чем музыканты. Такие нонсенсы встречались сплошь и рядом во времена культуры советской эпохи.

В 1934 году начали активно раздавать ордена режиссерам, музыкантам, артистам кино и театров. Уже к 1938 году, ордена на деятелей советской культуры сыпались, словно из рога изобилия. Ордена получали люди, в высшей степени достойные их, но бывало иногда, что орден сваливался на одного человека так же незаслуженно и неожиданно, как на другого — ночной арест или ссылка.

Крупнейшими деятелями мировой культуры были наши соотечественники, жившие вдали от России: певец Шаляпин; писатели и поэты Бунин, Куприн, Ремизов, Цветаева, Мережковский; композиторы Рахманинов, Глазунов, Стравинский; художник Коровин.

Среди многих биографий наших соотечественников, вынужденных жить за рубежом, можно выделить историю жизни знаменитого художника Н. К. Рериха. В его картинах, ощущается великое чудо гармонии человеческой души. Последние 20 лет своей жизни он прожил в Индии, где основал Гималайский исследовательский институт.

В 60-е годы в культуре советской эпохи появились надежды на реальные перемены после развенчания культа личности. Вышли в свет рассказы Солженицына «Матренин двор» и «Один день Ивана Денисовича» вызвавшие сильнейший резонанс в обществе. Они были высокохудожественными, потрясающе правдивыми и буквально всколыхнули всю Россию, способную думать. Солженицын оказался тесным образом связан со всем тем, что происходило с нашей страной за последние десятилетия. Его победное и мужественное единоборство с тоталитарной системой с помощью правдивого слова дает нам веское основание увидеть в нем не только великого писателя, но и сознательного гражданина. Он во многом смог открыть глаза людям на ход новейшей истории России и ее культурного развития.

В восьмидесятые «перестроечные» годы культура советской эпохи стала открытой для демократических свобод. Из длительного забвения постепенно возвращается блистательная культура Серебряного века, запрещенные ранее произведения искусства. На людей буквально хлынул поток «новых» произведений, документов, фактов, свидетельств из разных культурных периодов собственной истории. Советская культура рубежа веков дала миру целый «поэтический континент» состоящий из глубоких мыслителей, тончайших лириков, серьезных прозаиков, обогативших её.

Возрождение культуры советской эпохи являлось важнейшим условием обновления общества, в котором накопилось немало проблем. Новые пласты духовной культуры, открывшиеся в последнее десятилетие, скрытые ранее неизданные художественные и философские произведения, никогда не исполнявшиеся музыкальные сочинения, запрещенные картины и кинофильмы.

Материальная база культуры советской эпохи находилась в состоянии глубокого кризиса. Разрушенные и горящие библиотеки, нехватка театральных и концертных залов, отсутствие инвестиций, направленных на распространение и поддержку ценностей классической народной культуры, создают сильный контраст со взрывом интереса к культурным ценностям, который присущ многим странам того периода.

Несмотря на огромный культурный потенциал советской эпохи, накопленный предшествующими поколениями, происходит постепенное духовное обнищание народа. Оно выразилось в массовом бескультурье — одной из главных причин многих бед в экономике. На почве бездуховности происходит упадок морали, увеличивается количество преступлений и возрастает насилие.

В сложных исторических и политических условиях Россия смогла выстоять, создав свою самобытную и оригинальную культуру и советская культура – однозначно разные понятия. Многоликую и многослойную культуру в эпоху.

Культура русского зарубежья

ответвление русской культуры, созданной на протяжении неск. периодов российской истории эмигрантами; как правило, противостояла официальной. Истоки К.р.з. восходят к первым рус. полит, эмигрантам 16-17 вв., сам факт эмиграции к-рых говорил о неординарном образе мыслей, оппозиционности и независимости суждений, сознат. нонконформизме незаурядных личностей, способных преодолеть стойкие стереотипы рус. ср.-вековья (Иван Лядский, кн. Андрей Курбский, Григорий Кото-шихин). В 18 и 19 вв. деятели рус. культуры своей добровольной или вынужденной эмиграцией демонстрировали иногда обществ, вызов, социальный протест, свою особую религ., полит, или филос. позицию в отеч. культуре, расходящуюся с официальной, и всегда — явное нежелание примириться с заданной пассивной ролью в обществ, и культурной жизни страны, со сложившимися истор. обстоятельствами в стране, с тем status quo, к-рый личность не в силах изменить по своей воле. Поэтому ряды эмигрантов пополняли не только В. Пече-рин, Герцен и Огарев, Бакунин, Лавров, Кропоткин, бывшие сознат. оппонентами существующего полит. режима или конфессии, но и, напр., Кипренский, С. Щедрин, К. Брюллов, 3. Волконская, И. Тургенев, навсегда оставшиеся за границей по причинам нередко личного свойства, и Кантемир, Карамзин, А.Иванов, Гоголь, П. Анненков, В. Боткин, Глинка, Тютчев, А. Боголюбов и др., подолгу жившие вдали от родины и взиравшие на нее из своего “чудного далека”, творившие с ощущением чисто эмигрантской ностальгии.

Для каждого из них даже временная эмиграция была тем необходимым смысловым, а не только геогр., расстоянием, той социокультурной дистанцией, с позиций к-рых можно было увидеть в России и рус. жизни нечто принципиально иное, нежели находясь в ней самой. Период эмиграции для деятелей рус. культуры был всегда переломным моментом в их творч. биографии, предшествовавшим смене ценностных ориентаций или кардинальному пересмотру предшествующего периода деятельности, жизненного пути. Как правило, в эмиграции усиливались одновременно национально-рус, специфика и “всемирная отзывчивость” рус. деятелей культуры. Вдали от родины возникало и невиданное прежде ощущение гражд. и личностной свободы: раскрепощение от тяготивших на родине условностей, полит, и духовной цензуры, полицейской слежки, зависимости от офиц. властей. Фактически внешняя эмиграция деятелей рус. культуры всегда была лишь овеществлением, материализацией их “внутр. эмиграции” — формы идейной или творч. самоизоляции от рос.действительности. Этот кризис мог быть творчески продуктивным или, напротив, вести к творч. бесплодию.

Эмигрантами по преимуществу были в своем огромном большинстве рус. революционеры. Идейные вожди рус. революц. народничества, “отец рус. марксизма” Плеханов и все его товарищи по “Освобождению труда”, вожди Октября Ленин и Троцкий, как и множество их соратников — большевиков и меньшевиков, — были продуктом рус. эмиграции. Их теории, бесцензурные статьи и брошюры, сам план революц. преобразования России и построения в ней социализма — все это рождалось уроженцами России во время их неустроенной жизни на Западе — в удалении от предмета своего теоретизирования, в атмосфере относит, зап. свободы, как некий мысленный эксперимент над угнетенным и страдающим отечеством. Рус. эмиграция рождала не только ностальгическую “странную” любовь к оставленной (и, быть может, навсегда) отчизне, но утопич. модели и проекты желат. в ней изменений.

Пребывание за границей, на Западе, пусть даже кратковременное, чрезвычайно изменяло видение России, достоинства и недостатки к-рой представлялись на расстоянии крайне преувеличенными и идеализированными, а преобразования — крайне легкими и простыми. Подобная аберрация наблюдалась не только у рус. эмигрантов-революционеров, но и у белоэмигрантов-контрреволюционеров — монархистов и либералов, эсеров и меньшевиков, надеявшихся на скорое падение большевистского режима и саморазложение рус. революции, на легкую и саморазумеющуюся реставрацию старой России. И те, и другие эмигранты — “красные” до революции, “белые” после революции — были во власти творимой ими же утопии, когда дело касалось России и ее истор. судьбы. Поэтому не только критико-публицистич. статьи, филос. трактаты, культурологии. эссе, но и мемуары таких незаурядных эмигрантов, как Керенский, Милюков, Степун, Ильин, Бердяев, Бунин, Г. Иванов, Ходасевич, Зайцев, Одоевцева, Берберова, Тэффи и др., страдали “худож. преувеличениями”, откровенным субъективизмом и даже произвольным домысливанием, фантазированием действительности, особенно если она была незнакома мемуаристам (“советская жизнь”).

Инокультурный контекст, высвечивавший своеобразие рус. культуры, выявлявший инновативное содержание тех или иных ее феноменов, позволял европ. и мировой культуре заново открыть для себя рус. культуру, придать ее достижениям значение и смысл, выходящие далеко за пределы нац. истории. Нек-рые открытия рус. культуры не получали адекватной оценки в контексте отеч. культурной традиции, выпадая из системы ценностей и норм, общепринятых в данную эпоху. В эпоху серебряного века признание нередко находило новаторов рус. культуры — художников и ученых — именно на Западе, а не в России. “Рус. сезоны” дягилевского балета, слава Кандинского и Шагала, Ларионова и Гончаровой, Скрябина и Стравинского, Шаляпина и М. Чехова, А. Павловой и Нижинского, Мечникова и И. Павлова и мн. др. началась именно за границей, и эмиграция многих знаменитых деятелей рус. культуры началась задолго до революции.

Своеобразие К.р.з. было заложено еще до Октября: подчеркнутая нац. специфика и идейно-стилевая оппозиционность (по отношению к рус. культуре в самой России). Это была рус. культура, создаваемая, с одной стороны, в сознат. (или вынужденном, но также осознанном) удалении от России и, с др. стороны, в контексте инокультурного окружения, на “стыке” между рус. и мировой культурой, взятой как целое (вне национально-этнич. различий тех или иных конкр. культур). К.р.з. рождалась в постоянном диалоге с совр. зап. культурой(от к-рой она отличалась характерной, даже демонстративной “русскостью”, рос.экзотикой) и одновременно — с классич. культурой России и ее традициями (на фоне к-рых ярче оттенялись броское, подчас рискованное новаторство, экспериментальность, смелость, — невозможные и непростительные на родине), демонстрируя эффект сложного медиативного взаимодействия (сканирования) зап. и рус. культур в феноменах рус. эмиграции и К.р.з. Особенно характерны в этом отношении феномены Бердяева, Набокова, Газданова, Бродского, В. Аксенова, Э. Неизвестного.

Впоследствии, когда после революции стала складываться рус. диаспора и образовались такие центры К.р.з., как Прага, Белград, Варшава, Берлин, Париж, Харбин, рус. культура начинает жить и развиваться за рубежом — не только в отрыве, но и в отчетливом идеол. и полит, противостоянии Советской России и рус. советской культуре; причем для существования “архипелага” К.р.з. оказалось несущественным то конкр. языковое, конфессиональное, культурное, полит, и т.п. окружение, в к-ром жили представители рус. эмиграции. Гораздо важнее оказалось то, что их объединяло и сближало: они чувствовали себя последними представителями, хранителями и продолжателями всей многовековой рус. культуры.

Последоват. противостояние большевистским принципам новой, советской культуры(пролетарскому интернационализму, атеизму и материализму, партийно-классовому политико-идеологизированному подходу, селекционной избирательности по отношению к классич. культурному наследию, диктаторским методам руководства и контроля)позволило деятелям К.р.з. сохранить в течение всего 20 в. многие традиции рус. классич. культуры 19 в. и неклассич. культуры серебряного века. в том числе нац. менталитет, общечеловеч. и гуманистич. ценности, традиции идеалистич. философии и религ. мысли, достояние как элитарно-аристократич., так и демократич. культуры без к.-л. изъятий или тенденциозных интерпретаций, не ограниченное никакими запретами и предписаниями полит., филос. и худож. свободомыслие. Развивавшаяся в контексте зап.-европ. идейного и стилевого плюрализма, К.р.з. противостояла монистич., централизованной советской культуре как плюралистичная, аморфная, стихийно саморазвивающаяся, многомерная в социальном, полит., филос., ре-лиг., эстетич. и др. отношениях. Интерес к культурно-истор. процессам, развертывавшимся на родине, постоянно корректировался стойким предубеждением к деятелям советской культуры, считавшимся наемниками или прислужниками большевиков. Это не могло не привести — рано или поздно — К.р.з. к мучит, раздвоению между рус. патриотизмом и полит, охранением, а в дальнейшем и к трагич. расколу. На этой почве возникло — еще в нач. 20-х гг. — “сменовеховство” и идеология национал-большевизма, оправдывавшие в глазах рус. эмиграции советскую власть, социализм и большевизм сохранением Рос. империи и сильной рус. государственности, а позднее — движение евразийства.

Наивысшей кульминации раскол рус. эмиграции достиг во время Второй мир. войны. Одни из деятелей культуры рус. зарубежья ради победы Красной Армии над фашизмом были готовы примириться и с советской властью, и с большевизмом, и со сталинской диктатурой. Другие — ради поражения большевиков и падения советской власти — желали победы Гитлеру и предлагали ему свое сотрудничество (в принципе поддерживая РОА и власовское движение). Рус. эмигранты стояли перед вполне трагич. дилеммой: либо рус. культура в России погибнет, растоптанная фашистской Германией (с одобрения деятелей К.р.з.); либо существование рус. культуры в СССР продолжится в оковах сталинского тоталитарного режима, в отрыве как от рус. эмиграции, так и от подлинных культурных традиций дореволюц. России (также с одобрения рус. эмиграции).

Вскоре после окончания Второй мир. войны и с началом “холодной войны” иллюзии большинства рус. эмигрантов в отношении сталинского режима и его возможной эволюции после Победы в сторону либерализации развеялись. Рус. зарубежье пополнилось за счет эмигрантов “второй волны” — беженцев из Советского Союза, невозвращенцев из числа пленных и интернированных лиц, узников фашистских концлагерей, освобожденных союзниками, и т.д. Новые эмигранты хорошо знали тоталитарное гос-во, в к-рое не хотели возвращаться, и в то же время были воспитаны, в отличие от эмигрантов “первой волны”, оказавшихся за рубежом после Октябрьской революции и гражд. войны, советской культурой, коммунистич. пропагандой. Т.о., идейно-смысловой и психол. разрыв, существовавший между советской культурой и К.р.з., уменьшился: две рус. культуры, находившиеся в состоянии полит, и социокультурной конфронтации, сблизились.

Это сближение стало еще более значительным после того, как в 60-е гг. начался поток на Запад советских диссидентов, правозащитников, высылаемых насильно или уезжавших “добровольно-принудительно” (“третья волна” эмиграции). С появлением второй и третьей “волн” эмиграции из России две рус. культуры превратились в своего рода “сообщающиеся сосуды”. В К.р.з. получили исключит, развитие те антитоталитарные, демократич. тенденции, к-рые в Советском Союзе могли существовать только подпольно — в рамках диссидентского движения и “Самиздата”. В советской же культуре (в интеллигентских кругах) рос интерес к идеям, развивавшимся в среде рус. эмиграции и проникавших в страну через “радиоголоса”(в частности, радио “Свобода”) и “Тамиздат”, завозимый туристами или дипломатами. Подобная “взаимосвязь” советской культуры и К.р.з. приводила не только к углублению внутр.раскола в советской культуре (между офиц. культурой и оппозиционной контркультурой), но и к углублению идейных разногласий в среде рус. эмиграции, постепенно утрачивавшей последние признаки единой, целостной и самостоят, в своем саморазвитии культуры. После падения тоталитарного режима в СССР процессы “диффузии” и конвергенции между “материковой” рус. культурой и культурой рус. диаспоры еще более усилились.

Истоки русской культуры

Истоки русской культуры.
Не менее сложным был процесс становления и развития древне-русской культуры. Она складывалась под влиянием Византии, Западно Европы и Востока и при тесном взаимодействии с ними.
Византии сыграла огромную роль в развитии древнерусской культуры. Если быть точным, то правильнее будет говорить именно о влиянии византийской культуры на русскую, а не их взаимодействии. У Византии Русь позаимстововала свой государственный герб - двухглавого орла, взирающего на Запад и Восток. Оттду аже на Русь пришла идея о неразделимости Церкви и царства.
При этом следует иметь в виду, что Византия того времени достигла наисвысшего уровня средневековой культуры. Так что ее влияние было самым благотворным. к тому же через нее Русь осваивала богатейшиее наследие античной греко-римской культуры. Разумеется, Русь не просто копировала чужую культуру, но творчески преобразовывала ее в соответствии со своими представлениями, традициями и вкусами, делая ее неповторимой.
Главным каналом влияния византийской культуры была религия. Принятие православного христианства открыло для Руси доступ к богатейшим и неисчерпаемым духовным ценностям. Особое значение имел перевод Библее на старославянский язык, что сделалло идеи и содержание христианства более доступным и понятным народу. Огромным было также влияние византийской художественной культуры. Наиболее сильно оно сказалось в архитектуре, мозаике, фреске, иконописи, а также в прикладном искусстве - в ювелирном деле и обработке камня.
В арихтектуре византийскиое воздейтствие продолжалось главным образом с 10 века до середины 12 века. По-особому ярко оно проявилось в храмовом и дворцовом строительстве Киева, который поддерживал самые тесные связи с Константинополем и адеж соперничал с ним.Именно из Византии в Древнюю Русь пришло строительство величественных по размерам и изящныъ по красоте каменных зданий с использованием сводчатых и купольных перекрытий.
В живописи византийское влияние было более продолжительным. Наиболее ярко оно проявилось в фреске и особенно в иконографии. Однако, хотя иконопись пришла в Русь из Византии, именно на Руси она достигла наивысшего уровня и непревзойденных форм. В иконописи Древняя Русь не знает себе равных.
Западная Европа также играла важную роль в культурном развитии Древней Руси. Причем в данном случае вполне можно говорить о взаимодействии, ибо в домонгльский период Русь находилась примерно на том же уровне, что и европейские страны. Культурному взаимодействию способствовала обоюдная принадлежность к христианству, а также взаимовыгодные торгово-экономические и политические связи. В частности, предметы работы западноевропейских ремесленников и мастеров прикладного искусства - подсвечники, водолеи, чаши, ювелирные изделия, резьба по кости - обнаружены во многих гродах Древней Руси. В свою очередь, изделия древнерусских мастеров пользовались широким спросом в западных странах.
В художественной культуре западное влияние наиболее ощутимо проявилось в зодчестве. Уже в 11 веке в храмах городов Северо-Западной Руси (Нвогород, Полоцк и др.) встречаются некоторые элементы романской архитектуры, затрагивающие главным образом внеший облик зданий: украшение поверхности стен каменной резьбой, использование контрфорсов и т. д.
В 12-13 веках воздействие романского стиля становится граздо более значительным, о чем свидетельствуют храмы и другие постройки Владимиро-Суздальской Руси. В целом, после падения Византии (1453) Россия все чаще устремляет свой взор на Запад. Данная тенденция заметно усиливается в 17 веке, особенно после открытия Славяно-греко-латинской академии в Москве (1687).
Что касается контактов и связей Древней руси с Востоком, то они в домонгольский период носили в основном торгово-экономический характер. Во время монголо-татарского нашествия связи существенно меняются, становятся тесными и всесторонними. Древняя Русь восприняла от Золотой Орды некоторые элементы политического устройства, а также многие особенности духовной культуры и бытового уклада жизни.
Несмотря на тесное взаимодействие с другими народами и государствами, древняя Русь смогла создать и сохранить свою неповторимую и самобытную культуру. С самого начала русская культура была евразийской, то есть включающей в себя черты западной и восточной культур. В то же время она существенно отличается и от той и от другой. По сравнению с западной русская культура менее рациональна и прагматична, в ней гораздо большее значение имеют чувства и эмоции. Русская культура ограничивает проявления индивидуализма и эгоизма, в ней преобладает коллективное начало. Вместе с тем в нет растворения личности в коллективе.
Русская культура более контрасна, чем западная и восточная. Она была отмечена крайностями, которые, как отмеча6ет Аверинцев, не опосредованы духом юридической цивилизованности. Так, для русской культуры весьма трудным является вопрос о власти над людьми, о соотношении насилия и ненасилия. запад нашел решение данного вопроса через меру того и другого. Русские препочитают ино2й2 принцип: казнить - так казнить, миловать, так миловать. То же самое наблюдается применительно к соотношению между кротостью и грозностью. Если кротость и смирение - то до рабства и любви к своим палачам. Если грозность и суровость - то до исступления. В русской культуре, видимо, наиболее полно воплотился христианский тезис о непротивлении злу насилием.
Русского человек аотличают открытость и отзывчивость, дружелюбие и готовность придти на помощь, широта и щедрость души, жертвенность. У него нет выраженного стремления к богатсву, а если таковое возникает, он слегкостью может все пустить на ветер. Для него характерны удивительная терпимость и редкое терпение ко злу, хотя этого долготерпение нередко заканчивается всесокрушающим бунтом и взрывом. Во многом именно эти черты и составляют своеобразие русской культуры, русского менталитета, загадку " русской души".
Русская культура отмечена комизмом, она мыслит космическими масштабами, соотносит себя со всей Вселенной.

⇐ Предыдущая1234Следующая ⇒

Поделиться: