Культура и «общество потребления» (Ж. Бодрийяр). Культура в системе мирового хозяйства и рынка.

«Общество потребления» — социально-философский труд Жана Бодрийяра, написанный в 1970 году.

Бодрийяр рассматривает потребление как цепную психологическую реакцию, которая направляется современной магией, природа которой бессознательна. Потребление предметов больше не связано с их сущностью — речь идёт скорее об отчужденных знаках предметов, которые существуют лишь в связи друг с другом. Избыток предметов потребления указывает на «мнимое» изобилие, которое Бодрийяр противопоставляет «подлинному» изобилию, существовавшему, по его мнению, при собирательном способе хозяйствования. Бодрийяр считает, что общество потребления — это общество самообмана, где невозможны ни подлинные чувства, ни культура, и где даже изобилие является следствием тщательно маскируемого и защищаемого дефицита, имеющей смысл структурного закона выживания современного мира. В этом его идеи перекликаются с теорией дефицитной экономики. Бодрийяр рассматривает потребление в отрыве от естественной природы, считая его следствием возведённой в культ социальной дифференции, направленной на оправдание в любых условиях необходимости экономического роста. В этом он полемизирует, в частности, с Гэлбрейтом, допускающим существование у потребителя рациональных потребностей. Бодрийяр считает, что в манипулировании потреблением содержится объяснение парадоксов современной цивилизации, для которой равно необходимы бедность, войны и эстетическая медицина, преследующие одну и ту же цель — создание уходящих в бесконечность целей для наращивания производства.

Ключевое понятие социального устройства — счастье — Бодрийяр рассматривает как абсолютизированный принцип общества потребления. Потребительская ценность товаров абсолютна и не зависит от конкретного человека. Навязаная идеология потребления, утверждающая, что обладание нужными предметами приводит к ликвидации отрыва от превосходящих классов, поддерживает веру человека в демократию посредством мифа о равенстве людей.

В современной цивилизации не существует рационального потребителя, самостоятельно осуществляющего свой выбор. Индивидуальный, продиктованный реальными потребностями выбор иллюзорен — он продиктован самой структурой общества потребления, придающей значение не предметам, а абстрактным ценностям, тождественным отчуждённым от них знакам. Потребности производятся вместе с товарами, которые их удовлетворяют. В основе выбора товара лежит стремление к социальному отличию, и, поскольку поддержка таких отличий есть жизненное условие существования современной цивилизации, потребность всегда остаётся неудовлетворенной.

Функциональный, обслуживающий характер человека в обществе потребления приводит к синтезу индивидуальности из знаков и подчёркнутых отличий. В сфере знаковых различий не остаётся места для подлинного различия, основанного на реальных особенностях личности. Социальное различие — основной движущий механизм общества потребления.

Отношение массовой культуры к традиционной культуре аналогично отношению моды к предметам. Как в основе моды лежит устаревание предметов, так в основе массовой культуры лежит устаревание традиционных ценностей. Массовая культура, таким образом, изначально создаётся для недолговременного использования, она есть среда, в которой сменяются знаки. Формируется некий минимум таких знаков, обязательный для каждого «культурного» человека. Бодрийяр определяет этот минимум как «наименьшую общую культуру», которая выполняет в массовом сознании роль «свидетельства культурного гражданства».

Атрибутом мира потребления является китч — никчёмный предмет, не имеющий сущности, но характеризующийся лавинообразностью распространения, имеющей классовую природу. Потребление предмета-китча есть симулятивное приобщение к моде, покупка отличительного признака.

Поп-арт рассматривается Бодрийяром как двусмысленное явление — он есть одновременно порождение общества потребления и выражение его механизма. Поп-арту изначально присущ коммерческий смысл, таким образом, его возможная искренность никогда не доходит до человека. Более того, сам человек не может не выступать потребителем по отношению к нему.

Средства массовой информации отражают и закрепляют тоталитарный характер общества потребления. Суть этого тоталитаризма состоит в «гомогенизации» событий, приданию им равноправия перед восприятием потребителя. СМИ убивают живое содержание мира, извлекая из него лишь события, содержание которых, в свою очередь, сводится уже лишь к бесконечной отсылке друг на друга.

Общество потребления вводит культ тела, чем устанавливает фетишизацию не только мира, но и самого человека. Оно принуждает человека манипулировать своим телом, делать из него инструмент устранения социальных различий. Традиционные понятия красоты, эротичности заменяются функциями — они подсчитываются как статьи потребительской способности.

Время имеет потребительскую стоимость. В традиционном смысле время исчезает — его деление на свободное, приятно или плохо проведённое больше не является фундаментальным критерием его различения. Досуг есть не более чем время восстановления работоспособности. В обществе потребления — время невозможно убить, его нельзя потратить вне системы потребления.

Оберегающий, предусмотрительный и заботливый облик общества потребления есть не более чем его защитный механизм, скрывающий «глобальную систему власти, опирающуюся на идеологию щедрости, где „благодеяние“ скрывает барыш». Бессимволичность, опредмеченность отношений между людьми компенсируется знаками участия и доброжелательности.

На смену мифу, некогда указывавшему на трансцендентное, приходит современный упрощённый миф. Мир знаков снимает традиционные противоречия реальности. В этом мире исчезает и сам человек, он больше не является индивидуальностью и состоит лишь из знаков социального статуса. «Это — профилактическая белизна пресыщенного общества, общества без головокружения и без истории, не имеющего другого мифа, кроме самого себя».

49. Модернизм и постмодернизм как состояние современной культуры. Мега тенденции в культуре в начале XXI века.
Фридрих Ницше – общепризнанный пророк модернизма – «Чем меньше люди связаны традицией, тем больше становится внешнее беспокойство, взаимное столкновение людских течений. В этой эпохе могут быть сравниваемы и одновременно переживаемы самые различные миропонимания, нравы, культуры, чего раньше не могло произойти, потому что все роды художественного стиля раннее были связаны определенным местом и временем».

Модернизм как явление культуры – это, прежде все, совокупность разных стилей. Он рождается как стиль и умирает, а как только исчерпывает себя, «новый стиль» в ходе исторической эволюции приобретает уже характер новой «классики».

Модернизм как особая форма миропонимания и особый образ жизни соотносится, прежде всего, с наследием поздних романтиков – сильные идеи символизма, мистицизм; вместо традиционного историзма наблюдается интерес к «предыстории». Модернистам было свойственно искать сродство настоящего и архаического, узнавать «будущую современность» не в «классическом», а в «варварском».

Философия Шопенгауэра, которую Ницше наполнил глубоким культурным смыслом, сыграла большую роль в формировании европейского культурного сознания второй половины XIX – начала

XX века, в идеологии и практике модернизма. «Воля» (к жизни) в его представлении – это слепой, неудержимый порыв, она составляет первооснову жизни – нерперывного процесса изменеиния времени, пространства, причинности, а посредством их и индивидуализации. «Индивид для нее(воли к жизни) не имеет никакой ценности, так как царство природы – это бесконечное время, пространство и в них бесконечное количество особей; поэтому она всегда готова пожертвовать индивидом». Формой проявления воли, то есть формой жизни и реальности, «служит только настоящее – не будущее и не прошедшее, они для человека всего лишь греза, фантазия, а не реальность. Соответственно, значение может иметь лишь та культура, которая ориентированная на «настоящее, воспринимаемое как спонтанный, неконтролируемый и рационально не познаваемый жизненный поток, в котором индивид – всего лишь одна из форм проявления воли к жизни, а его жизнь – процесс непрерывно сменяющих друг друга состояний, и реальную жизненную ценность из них имеет то, в котором пребывает индивид в настоящий момент. Сам по себе индивид ничтожен, и соприкосновение с бесконечной огромностью мира ему может доставить лишь страдание. Есть единственный способ побороть свое ничтожество – он связан с использованием своей творческой способностью, данной от природы. Только «гений» может в наивысшей степени подняться над «повседневностью», которая «абсурдна», и с помощью фантазии интуитивно «видеть в вещах не то, что природа действительно создала, а то, что она пыталась создать, но чего не достигла…гений дальнозорок: он прозревает в сущность вещей, но не видит целые эпохи, постигает сущность человека, но не видит того, что делается рядом с ним». Гений превращает то, что для обычного человека является драмой повседневной жизни, фантазией о прошлой и будущей, в некую новую, идеальную «сверхреальность».

Вторая половина XIX – начало XX вв. проходят под знаком повсеместного увлечения европейской интеллигенцией этими идеями Шопенгауэра. Фридрих Ницше придал им завершенный характер философии культуры, суть которой сам выразил в афоризме: «Подарите мне жизнь, я вам создам из нее культуру! » Все основные формы модернизма – от «стиля модерн» и «авангарда» до «постмодерна» - в той или иной форме следуют принципу, выраженному в этой формуле.

Ж.Ф. Лиотар о постмодернизме: « Конечно же, он является частью модернизма…постмодернизм – не конец модернизма, но состояние его рождения, и это состояние постоянно».

1 смысл этого высказывания – преемственность постмодернизма к общей линии модернизма

2 смысл – только с появлением постмодернизма модерн, по существу, и рождается

3 смысл – отныне состояние постмодерна будет постоянно действующим фактором

Связывает постмодерн и модерн «дух экспериментаторства в искусстве и не только в нем». По мнению теоретика постмодерна, модерн преувеличил свою «революционную роль», которое привнесло в культуру использование таких технических достижений, как фотография и кино; это привело к тому, что он не ликвидировал влияние реалистической худ. традиции, а наоборот, лишь «умножила эффекты реальности». Под реализмом, как в художественном явлении, он подразумевает те «подделки» и «обманки» под реализм, которыми переполнена продукция массовой культуры, и которая «в отсутствии эстетических критериев…судит о ценности произведений по приносимому ими доходу».

Главная задача постмодернизма – продолжить и довести до конца эксперименты модерна, а для этого эти эксперименты должны быть переведены из плоскости искусства в плоскость ревизии всех тех философских основ, на которые опираются традиционные представления о реальности, и на этой основе построить некую нетрадиционную эстетику. Для этого должен присутствовать полный отказ от понимания ее как чего-то целого и представимого. Нужно «изобретать аллюзии мыслимого, которое не может быть осмысленно». Постоянно действующим фактором в восприятии человеком мира должно отныне стать представление о действительности не как упорядоченном целом, подчиненном законам развития и историзма, а как о хаосе, который человеку не дано ни представить, ни понять, но лишь на подсознательном уровне ощутить свою вовлеченность в этот хаос. Этот феномен появился и распространился в 80е-90е годы.

М. Фуко дал характеристику современного общества как сфера борьбы за «власть интерпретаций различных идеологических систем». Личности, оказавшие влияние на постмодернистское сознание: Р. Барт, Ж. Лакан, поэт М. Хайдеггер.

Заметное влияние на формирование постмодернистской концепции «новой чувственности» оказала идеология «новых левых», суть которых была изложена в популярном в 60-70е годы сборнике Сьюзен Зонтаг. Она писала: «чувствительность эпохи…наиболее определяющая и изменчивая ее черта, она представляет собой определенный вид эстетизма. Характерной чертой «новой чувствительности» является ее любовь к посредственному, преувеличенному, эзотерическому; она своего рода разновидность извращения, но не тождественная с ним. Она не только способ видения, но и способ открытия некоего качества в самих вещах и поведении людей. Примеры: стиль «арт-нуво», а в поведении людей проявления «андрогодинизма» (женское в мужском, мужское в женском). Новая чувствительность реализуется в эстетике кэмпа – «триумфе стиля, не различающего полов». Предельное выражение кэмпа: это хорошо, потому что это ужасно; дух экстравагантности, вкус, лишенный морального содержания. В искусстве кэмп обозначает полную победу стиля над содержанием, эстетики над моралью, иронии над трагедией. Предполагает комический взгляд на мир и позицию отстраненности от обуревающих его проблем.

Есть и другая характерная черта постмодерна, она выражается в попытках социальной реабилитации таких проявлений как богемность, чуждость, психопатология, безумие. Постмодернисты преследует цель сломать господствующий способ мышления порядка и смысла. На место представления о мире, как об организованном целом, они ставят представление о нем как о хаосе. В основе современной культуры лежит идея не единства, а дробности, принцип не целостности, а множественности. Множество лишено объекта и субъекта, у него есть лишь определения величины, размера, способные расти, меняя свою природу. Теперь все в жизни человека определяют нужда и желание. Сам человек при этом действует бессознательно, он не способен опознать желание, как свое собственное, но воспринимает его как желание другого, в силу того, что «индивид не имеет постоянных, устойчивых, характеристик». Ж. Лакан называет три составляющих человеческой психики: воображаемое(иллюзорные предметы, которые мы сами создает), символическое(соц.и культ. нормы которые мы усваиваем) и реальное(порождаемые биологически и возвышаемые психически потребности и импульсы, которые не осознаются), - которые находятся в противоречии друг с другом, что определяет постоянную нестабильность, разорванность, неадекватность бытия индивида, его принципиальную неспособность организовать и упорядочить собственную жизнь и тем самым добиться самоудовлетворенности и покоя. Наши желания нуждаются в удовлетворении, но никогда не смогут быть удовлетворены до конца.

Идеологи постмодерна убеждены, что время всеобщего разрушения того, что питало и стимулировало развитие общего индивида наступило, и связано это с теми новыми социальными условиями, в которых оказался индивид в постиндустриальном и информационном обществе. «Индивид», понятие целостного субъекта, заменяется на «дивид», которое определяет «принципиально разделенного, фрагментированного, разорванного, лишенного целостности человека».

Игровой принцип нашел в постмодерне многоплановое проявление: выражается в лексике лит. произведений постмодерна, употреблении терминов и слов в их различном смысловом значении, придании им посредством такой игры шокирующего и парадоксального значения, в постоянном употреблении слов, заимствованных из различных языков, в том числе и древних.

Культура предстает как огромный текст, в котором все когда-то уже было сказано, а новое возможно получить только по принципу калейдоскопа, постоянно соотнося между собой и смешивая самые различные элементы, дающие все новые и новые комбинации. Современная эпоха – это эпоха не «большого стиля», «больших нарраций», это «эпоха комментариев». Реальность позволяет в искусстве проявление самых противоречивых тенденций, при условии, что эти тенденции и потребности обладают покупательной способностью.

Бодрийяр: Опасность подмены культуры культурой видимостей таит в себе опасность смерти индивида, подмены личности маской, низведением культуры до нулевого цикла, а человека до состояния дикости, когда человек способен не мыслить и чувствовать, верить и знать, но лишь поклоняться идолам и совершать связанные с этим поклонением ритуалы. Звезда (он в основном говорит о кино знаменитостях Америки) ничего общего не имеет с каким-то идеальным и возвышенным существом: она целиком искусственна. Ей абсолютно ничего не стоит быть актрисой в психологическом смысле слова, ее лицо не служит зеркалом души и чувств, как таковых у нее просто нет. Наоборот, она здесь для того, чтобы заиграть и задавить любые чувства, любое выражение одним ритуальным гипнозом пустоты, что сквозит в ее взоре и ничего не выражающей улыбке. Это и позволяет ей подняться до мифа и оказаться в центре жертвенного поклонения.

Постмодерн, это нечто большее, чем еще один «–изм», это ДУХ ЭПОХИ, критическое зеркало, в котором человек видит сам себя. Система ценностей Декартовской «воли к истине» заменена Ницшевской «воли к власти».

 

 

 

⇐ Предыдущая3456789101112

Поделиться: