Выборы по мажоритарной системе в один тур ведут к двухпартийности.

Из этого не следует, что системы выборов, а соответственно и партийные системы могут вводиться произвольно, без учета традиций, национальной специфики, особенностей социальной, региональной, конфессиональной и иной структур общества, без учета других факторов. Системы выборов могут иметь и комбинированный характер. Так, в Италии при избрании палаты депутатов действует пропорциональная система, а при избрании сената – мажоритарная с элементами пропорционализма.

В-третьих, важными элементами партийной системы в демократических странах, являются парламентские партийные фракции и блоки фракций. Они образуются и действуют в странах с многопартийными системами, использующими, как правило, пропорциональную или смешанную систему выборов.

Законодательство различных стран определяет разные условия образования фракций, их статус и характер депутатского участия. Так, в Австрии фракция может быть создана при наличии не менее 5 членов одной партии. В Италии все депутаты должны принадлежать к парламентским группам (фракциям). Для их создания необходимо не менее 20 депутатов в палате и не менее 10 в сенате. Во Франции минимальное число членов одной партии для образования фракции – 20 в Национальном собрании и в сенате - 15.

Парламентские фракции помогают выявить весь спектр политических мнений по различным вопросам государственной политики и законодательного процесса. Они наделяются важными правами: назначать и отзывать своих представителей в рамках установленных квот в комитеты и комиссии парламента, вносить предложения по определению повестки дня, участвовать в обсуждении (право на выступление от фракции) и др.

Отношения внутри фракции могут строиться как на относительно свободной, так и на жесткой дисциплинарной основе. В первом случае депутат имеет определенную степень независимости от фракции в своих мнениях, выступлениях и голосовании. В ряде случаев фракции финского парламента предоставляют депутатам право свободного голосования. Но чаще всего они вынуждены считаться с позицией фракции и ее требованиями. Характер взаимоотношений внутри фракций во многом определяется различиями в нормах внутрипартийной жизни, принятых теми или иными партиями. Во французском парламенте, например, члены фракций социалистов и коммунистов связаны требованиями строгой партийной дисциплины. Более свободны в своих действиях члены других партийных фракций. В странах, где существуют двухпартийные системы, необходимости в создании парламентских фракций нет. Но это не значит, что парламенты этих стран не имеют своих партийных образований. В британском парламенте две главные партии образуют такие партийные формирования, как «правительственное большинство» и «официальная оппозиция Ее Величества». Партия, победившая на выборах, располагает большинством мест в парламенте, а потому формирует правительство. Лидер этой партии становится премьер-министром. Соответственно другая партия, набравшая второе количество мест в парламенте, становится официальной оппозицией, а ее лидер - лидером оппозиции, формирующим «теневой кабинет». Помимо лидеров партий парламентская структура партий предусматривает должности «кнутов» - парламентских организаторов деятельности большинства и оппозиции. В консервативной партии «кнут» назначается лидером партии, в лейбористской - избирается депутацией партии тайным голосованием. «Кнутом», кстати говоря, называется и документ, еженедельно рассылаемый членам партии. В нем содержится перечень рассматриваемых дел на следующую неделю с соответствующими отметками. Если вопрос повестки дня подчеркнут одной чертой, то это значит, что он не носит спорного характера и по нему не ожидается голосования; двумя чертами - возможна постановка на голосование; тремя чертами - вопрос исключительно важен, поэтому присутствие депутата обязательно. Вручение «кнута» означает, что руководство парламентской партии признает депутата своим членом; если же его деятельность не согласуется с партийными требованиями, то документ больше не присылается депутату. Сходная партийная организация существует и в конгрессе США. Там также имеются лидеры большинства и меньшинства (при этом лидер большинства не становится главой правительства), «кнуты», политические комитеты и конференции (кокусы) партий.

Политические комитеты демократической партии в палате представителей включают: рулевой и политический комитет, комитет по проведению избирательных кампаний, комитет по кадрам. Республиканская партия располагает политическим комитетом (разработка стратегии партии и альтернативных проектов), исследовательским комитетом, комитетом комитетов (кадровые вопросы). Организация партийных органов сената во многом совпадает с организацией палаты представителей.

В-четвертых, формирование и функционирование партийной системы невозможны без выработки и признания всеми ее участниками общих «правил игры», закрепленных в конституционных нормах, законодательных требованиях и ограничениях, правовых актах, уставных принципах. Весьма показателен в этом отношении отец парламентов - британский парламент. Отношения между партиями в палате общин подчиняются неписаному кодексу, или правилам «честной игры». Во Франции действует конституционное требование, согласно которому партии должны уважать «принципы национального суверенитета и демократии». Конституция Италии одним из неотъемлемых условий деятельности партий определяет демократический способ содействия «определению национальной политики».

Попытки выработки своеобразного кодекса правил «честной игры» неоднократно предпринимались в последнее время и представителями российских политических партий.[21] Острейшее политическое противоборство, допускавшее применение не только неконституционных, но и откровенно «грязных» приемов, не отвечающих демократическим целям и принципам, усугубляло и без того напряженную обстановку в России, не давало преимущества ни одной из сторон, а главное - не повышало авторитета партий в глазах народа. Достаточно вспомнить события 1991 и 1993 годов, выборы Президента Российской Федерации 1992 и 1996 годов, депутатов Государственной Думы 1995 и 1999 годов. Историческая правда такова, что осознав эти реальности, представители ведущих политических партий и партийных блоков России собрались за «круглым столом» в преддверии XIII (внеочередного) Съезда народных депутатов Российской Федерации в целях выработки цивилизованных форм деятельности как в парламентской, так и в непарламентской сферах политики. Принятый присутствовавшими итоговый документ – «Обращение к XIII Съезду народных депутатов и Президенту России»[22] - можно считать первым согласованным сводом правил «цивилизованной игры». Он содержал требования «воздерживаться от любых действий, попирающих Конституцию», «не вовлекать в политику силовые структуры», «воздерживаться от призывов использовать экономические средства борьбы для политических целей» и др. Тем не менее «цивилизованной игры» не получилось ни на XIII и XIV Съездах, ни после них. Видимо, сказывались отсутствие общенационального согласия, отсутствие базовых ценностей общественного устройства и развития, а также приверженность противоборствующих сторон конфронтационному стило мышления, тактическим, а не стратегическим соображениям в политике.

В-пятых, определение партийной системы должно включать в себя хотя бы самую общую характеристику ее функционального предназначения. В таком случае понятной будет та социально-политическая роль, которая возлагается на партийную систему в рамках политической системы в целом. В зарубежной, прежде всего американской, политологии придается важное значение подобной характеристике. В США принято считать, что функционирование системы политических партий - необходимое дополнение практики разделения властей, механизм, связывающий их воедино в противоречивую, но вместе о тем взаимозависимую целостность. Известный итальянский политолог, профессор Болонского университета Дж.Паскуино, характеризуя значение партийной системы для общественного развития, писал: «Партии, как политические организмы, глубоко укоренены в гражданском обществе западных демократий. Они не только составляют опору, основной костяк демократической системы, но само их присутствие в обществе обеспечивает воспроизведение сложной диалектики взаимоотношений между политической и социальной сферами»[23].

С учетом приведенных обстоятельств можно дать следующее определение партийной системы. Партийная система как одна из важнейших подсистем политической системы общества представляет собой совокупность партий, их союзов или блоков, парламентских партийных фракций или иных структур, а также их связей между собой, институтами власти и политики, функционирующую на основе установленных в обществе норм (правил) и требований и обеспечивающая своими средствами устойчивость существующего политического строя, эффективность управления обществом.

Более конкретный анализ партийных систем требует учета многообразия их типов, выделяемых по различным основаниям. Чаще всего, используя количественный критерий, выделяют однопартийную, двухпартийную и многопартийную системы. Такой подход позволяет в самом названии указать на имеющиеся различия систем о точки зрения числа участников, составляющих партийный механизм власти. Вместе с тем он лишь косвенно характеризует его элементный состав, не раскрывая сущности. Но для научной классификации партийных систем гораздо важнее установить различия в их сущности, затрагивающие способ или характер функционирования системы и участия партий в осуществлении политической власти. С этой точки зрения, пожалуй, только понятие однопартийности непосредственно отражает монопольный характер господства единственной и одновременно правящей партии, как в случае с КПСС. Что же касается двухпартийности и многопартийности, то эти понятия могут, как прикрывать собой монополизм власти одной партии (примеры формально многопартийных систем бывших ГДР, ПНР, других стран народной демократии Восточной Европы), так и отражать действительно плюралистический характер партийных систем.

Применяя качественные критерии классификации партийных систем, основанные на выявлении различий, обусловленных сложившимся в обществе способом осуществления политических властных отношений, известные политологи Дж.Лаполомбара и М.Вайнер выделили конкурентные и неконкурентные партийные системы. В рамках конкурентных систем действуют нормы и механизмы состязательного участия всех партий в борьбе за власть. Власть правящей партии здесь ограничена установленным сроком - до очередных или внеочередных выборов. Она непосредственно зависит от степени доверия избирателей и постоянно подвергается давлению и критике со стороны оппозиционных партий. В рамках неконкурентных систем какие-либо условия для состязательного участия партий в завоевании и осуществлении власти отсутствуют, и устанавливается прямая или скрытая монополия одной правящей партии.

В интерпретации польского политолога Е.Вятра подобная типология получила название «альтернативной» и «неальтернативной» партийных систем.

Синонимами конкурентных и неконкурентных партийных систем являются демократические и недемократические партийные системы. Важной содержательной характеристикой первых является понятие «умеренного плюрализма».

Дело в том, что в условиях перехода от недемократических систем к демократии может возникать феномен так называемой «дикой», или неумеренно плюралистической, многопартийности. Он находит свое проявление как в бурном росте числа политических партий и движений, заявляющих свои права на участие в политической жизни, так и в преобладающе разрушительном, остро конфронтационном, дезорганизующем характере их деятельности. Известно, что в Испании, Греции, Португалии после падения военных режимов и диктатур возникло такое огромное число партий, что какое-то время в этих странах не удавалось сформировать стабильные правительства и взять ситуацию под контроль. Похожую ситуацию пережили и некоторые страны Восточной Европы, освободившиеся от монополии длительно господствовавших партийных режимов. Следствием крушения режима Чаушеску в Румынии стало образование 150 с лишним партий, стимулировавших брожение общества. Свою роль в развале Советского Союза сыграло, видимо, и состояние «дикой многопартийности», в которую он вступил после отказа КПСС от монополии на власть, зафиксированной в Конституции. Уже к началу 1991 г. на территории бывшего СССР насчитывалось до 500 политических партий и движений, имевших оргструктуру, в том числе 68 - официально опубликовавших свои программы или уставы[24].

Состояние чрезмерной многопартийности чревато попятными тенденциями к авторитаризму либо тоталитаризму. Поэтому само по себе обилие политических партий не считается признаком демократизма партийной системы. Таковым является умеренная многопартийность, сочетающая в себе и количественные, и качественные характеристики.

Попытки уточнения количественных пределов умеренной многопартийности имели место в политической науке, но они не были признаны результативными. Во-первых, невозможно точно определить число партий (скажем, 5-7), отвечающее требованию умеренности. Во-вторых, для одних стран численность в 15-20 партий является показателем неумеренности, для других же, например Португалии, Нидерландов, укладывается в понятие умеренности. Все же практика развитых демократий показывает, что число их не превышает двадцати на общенациональном уровне.

Гораздо более важной является характеристика умеренности партийной системы с точки зрения качественных критериев - отказа от конфронтационного стиля деятельности, верности конституционным ценностям, приверженности к сохранению политической и социальной стабильности общества и др. Интегрирующим выражением этих характеристик, по определенно итальянского политолога П.Фарнетти, служит понятие «центростремительный плюрализм»[25].

Конкурентные многопартийные системы (демократические системы) имеют свои разновидности. К наиболее распространенным из них относятся следующие четыре вида:

1. двухпартийные системы;

2. неполяризованные многопартийные системы, или, иначе говоря, системы многопартийной раздробленности;

3. поляризованные блоковые (коалиционные) многопартийные системы;

4. многопартийные системы с доминирующей партией.

Рассмотрим их подробнее.

1. Двухпартийные системы сложились и функционируют в целом ряде стран Запада (США, Великобритания, Канада и др.). При этом следует иметь в виду, что понятие двухпартийности не означает буквально наличия только двух партий, конкурирующих меж­ду собой, а политическом процессе. Двухпартийность в чистом виде - это теоретическая модель, фактически, но получившая реализации на практике. В реальной жизни функционируют системы так называемой «совершенной» и «несовершенной» двухпартийности. Обе эти разновидности фиксируют фактический бипартизм политического процесса, не исключающий политической активности мелких, незначительных по своему влиянию партий. Степень же распределения голосов избирателей между ведущими, а также «третьими» партиями, с учетом которых определяется сила вмешательства последних во властные отношения, служит основанием для различия указанных разновидностей двухпартийности. В случаях, если ведущие партии набирают 90 и более голосов избирателей, распределяя между собой подавляющее большинство имеющихся депутатских мандатов в парламенте, формируется модель «совершенной» двухпартийности. В ее рамках противостоят друг другу правящая, с одной стороны, и оппозиционная, с другой стороны партии. Незначительность позиций и влияние других партий, даже завоевавших часть депутатских мандатов, позволяет их игнорировать в отношениях ведущих партий, а случаях, когда ведущие партии набирают 75-80 процентов голосов избирателей, а оставшиеся достаются какой-либо третьей партии, образуется модель «несовершенной» двухпартийности, или «двух с половиной партийной системы». В ее рамках третья партия обладает достаточным весом, чтобы спутать карты политической игры как правящей, так и оппозиционной партием, в силу чего они стремятся заручиться ее поддержкой. По мнению некоторых видных политологов, двухпартийная система предпочтительнее любой многопартийной. Прежде всего, как подчеркивали Алмонд и Пауэлл, многопартийность в отличие от двухпартийности плохо соответствует агрегированию интересов. При наличии множества небольших партий каждая из них чаще всего выражает требования своей субкультуры или группы избирателей. В условиях двухпартийности само положение правящей либо оппозиционной партии вынуждает соперников обращаться к различным слоям населения и обобщать их требования, выступать с позиций общенациональных интересов. К преимуществу двухпартийности относят наглядность для избирателей партийного механизма политической власти, простоту его функционирования, а значит, и простоту выбора между двумя силами – «партией порядка» и «партией движения». Достоинством двухпартийности считается и явно выраженная в ее рамках альтернативность политического процесса, наличие и постоянное противоборство официальной и оппозиционно-критической по отношению к ней линий в политике, возможность выбора наиболее приемлемой программы действий.

Двухпартийная система, по убеждению Карла Поппера[26], существенно повышает ответственность правящей партии за результаты своей политики, ибо в случае недовольства избирателей ими она может утратить свое господствующее положение. В многопартийных системах, для которых нередкость коалиционные правительства, ответственность делится на число его участников, а потому заметно снижается. Ни одна из партий, как правило, не считает себя ответственной за поражение коалиции на выборах и перекладывает вину на своих партнеров. А это, в свою очередь, не стимулирует ее кардинально переосмыслить основы своей политики, выработать принципиально новый политический курс, способный повысить авторитет партии.

Еще один аргумент в пользу двухпартийности связан с высоким уровнем политической стабильности, которую она демонстрирует. Одно время в политической науке в связи с этим считалось целесообразным искусственное приживление бипартизма в политических системах западных демократий посредством введении системы мажоритарного голосования в один тур. Однако впоследствии было обосновано «право на жизнь» в условиях демократии и различных многопартийных систем, соответствующих интересам плюрализма, специфическим условиям определенных стран.

2. Неполяризованная многопартийная система, или система многопартийной раздробленности, характеризуется наличием такой группировки политических партий, в которой отсутствуют явно выраженные политические полюса и преобладают позиции идейно-политического центризма. Возможен вариант коалиционной (блоковой) неполяризованной многопартийной системы (реализован в Бельгии, Дании, Нидерландах, Финляндии и других странах).

3. Поляризованные многопартийные системы, включая и блоковые (коалиционные) разновидности, характеризуются выделением в рамках множества существующих партий явных и достаточно влиятельных политических полюсов, чаще всего по линии «левые» - «правые», хотя не исключены и другие, устойчиво проявляющие себя на протяжении длительного отрезка времени. Сегодня такого рода партийные системы функционируют в Италии, Германии, Франции, где противостоят друг другу в политическом процессе устойчивые блоки «правых» и «левых» партий. Так, на прошедших в марте 2001 г. выборах в Национальное собрание победу одержал блок правоцентристской оппозиции, в который входят партии неоголлистского Объединения в поддержку республики (ОПР), центристского Союза за французскую демократию (СФД), независимые правые кандидаты. " Правые" набрали более 40 процентов голосов, тогда как правящая до выборов Социалистическая партия - 17, 6 процента голосов избирателей, коммунисты - 9, 2 процента голосов.

4. Многопартийные системы с доминирующей партией (Япония, Швеция, Испания, Норвегия) характеризуются заметным преобладанием какой-либо одной из нескольких существующих парламентских партий. Доминирующая партия определяется по абсолютным и относительным параметрам. Во-первых, поданные за нее голоса должны превысить определенный порог (примерно 30-35 процентов). Во-вторых, ее конкуренты располагают не более чем 10-20 процентами голосов каждая. Так, в Швеции начиная о 1932г. (кроме периода 1976-1982гг.) доминирующие позиции занимала Социал-демократическая рабочая партия Швеции. Характерное для системы доминирования распределение мест в парламенте (риксдаге), а значит, и соотношение сил по итогам выборов 2000 года конкретно выглядело следующим образом: Социал-демократическая рабочая партия Швеции - 157; Умеренная коалиционная партия - 66; Народная партия - 44; Партия центра - 41; Левая партия - коммунисты -21; " зеленые" - 20.

В Японии практически все послевоенное время доминирующие позиции занимает Либерально-демократическая партия. Конкретная расстановка сил в парламенте Японии в соответствии с итогами выборов в палату представителей в 2006 г. такова: Либерально- демократическая партия - 275 мандатов (300 в 1986г.) Социалистическая партия Японии - 136 /85/; Комэйто - 45/56/; Партия демократического социализма - 14/26/; Коммунистическая партия Японии - 16/26/; Союз социал-демократов - 4/4/; " независимые" и другие партии - 26 /15/. В Испании социалистическая рабочая партия (ИСРП) находилась у власти бессменно в течение последних 11 лет (1993 – 2004 г.). На выборах в парламент в июне 2005г. она не добилась убедительной победы, получил только 38, 68 процентов голосов избирателей. Это обеспечило ей лишь 136 из 350 мест в парламенте и не дает возможности сформировать однопартийное правительство.[27]

Политическая практика дает нам множество примеров как устойчивого функционирования тех или иных партийных систем, так и возможности их эволюции от одной разновидности к другой. В первом случае наиболее показателен опыт двухпартийности США. Для второго характерен пример послевоенной Германии. В течение 17 лет (1949-1966 гг.) в этой стране существовала многопартийная система с доминирующей партией, роль которой выполнял блок ХДСЛСС. С 1966 по 1969г. действовала неполяризованная система «большой коалиции», которую составили ХДС/ХСС и СДПГ. После выборов 1969г. сформировалась поляризованная блоковая система «правых» - ХДС/ХСС и «левых» – СДПГ, СвДП. После выборов 1982 г. Свободные демократы вышли из коалиции с СДПГ и вступили в коалицию о ХДС/ХСС. Победа Ангелины Меркель на выборах в 2005 году и создание нового «партийного блока» - лучшее тому подтверждение.

Таковы в самых общих чертях контуры и практика функционирования различных конкурентных или демократических партийных систем. Попробуем, опираясь на положения и выводы политической науки, опыт формирования такого рода систем, проанализировать особенности и содержание процесса становления многопартийности в России, разделив анализ на две части – «ельцинский» и «путинский» периоды правления.

 

2.2. Становление многопартийности в России

 

Условия для перехода от однопартийной неконкурентной системы к приемлемому для российской действительности виду конкурентной партийной системы стали складываться в конце 80-х годов двадцатого столетия. Ослабление руководящей роли КПСС в ходе «перестройки», образование внутри ее различных по своей идейно-политической направленности платформ и фракций резко стимулировали процессы многопартийности на союзном и российском уровнях.

На базе возникших в КПСС течений - ортодоксального, немарксистского, социал-демократического, антикоммунистического - формировались самостоятельные партии и движения. Так, из лагеря ортодоксов вышли: ВКПБ Н.Андреевой («Единство»), РКРП В.Тюлькина, платформа Инициативного съезда российских коммунистов, Ассоциация научного коммунизма Р.Косолапова, Движение коммунистическая инициатива и др., движение «Трудовая Россия» В.Анпилова. Из Марксистской платформы в КПСС образовались Союз коммунистов А.Пригарина, Российская партия коммунистов А.Крючкова, группа Марксизм ХХ века А.Бузгалина, Партия труда Б.Кагарлицкого. Партия Демократическая платформа в КПСС стала основой формирования партий как социал-демократического толка Социалистическая партия трудящихся (И.Рыбкина, А.Денисова), Народная партия «Свободная Россия» (В.Липицкого), - так и антикоммунистической право-либеральной ориентации – Республиканская партия России В.Лысенко, В.Шостаковского, Движение «ДемРоссия» Ю.Афанасьева.

Конечно, образование новых партий, движений, групп шло и вне КПСС, из среды беспартийных, молодежи, не имевшей отношения к коммунистам. Однако и ныне партии по своему составу, прежде всего руководящему, не лишены полностью груза коммунистического наследия. Все это дает основание серьезно отнестись к такой весьма специфической по своим истокам фазе генезиса российской многопартийности, которую М.Сиверцев определил «многопартийностью в однопартийном пространстве»[28]. Всего к июню 1992г. насчитывалось более 20, к маю 1993 г. более 40 политических партий, зарегистрированных Минюстом РФ, в июне 1998 года их было более 150.

Другая особенность, характеризующая основную ось противоречий в рамках многопартийности, - поляризация отношений между «коммунистами» и «демократами», а точнее говоря, «коммунистами» и «антикоммунистами», доминировавшая до августа 1991 года. На базе этого противостояния волна образования партий была дополнена волной межпартийных объединений и блоков. Идея антикоммунизма (последовательного развития из критики КПСС, марксизма и социализма), позволила «демократам» провести серию перегруппировок сил, добившись изменения соотношения сил в свою пользу, особенно на выборах первого президента России. Первой ласточкой такого рода стала Межрегиональная ассоциация демократических организаций (МАДО), созданная осенью 1989г. на конференции в Свердловске (Ю. Афанасьев, М.Салье). Она впервые поставила как политическую цель объединение в целостное движение всей радикально-демократической оппозиции КПСС. Одним из компонентов этого объединения стал Российский демократический Форум, созданный в феврале 1990г. Но наибольшие «плоды» разрушения КПСС, борьбы с коммунизмом дало учреждение Движения «Демократическая Россия» 21 -22 октября 1990г., уставным принципом которого стала жесткая оппозиционность КПСС, что закрыло двери в блок организациям, допускавшим диалог с коммунистами.

После сравнительно непродолжительного периода роспуска КПСС и КП РСФСР, запрета на деятельность организаций коммунистов ось противоречий между ними и демократами вновь обозначилась в политической жизни России с образованием в феврале 1993г. Коммунистической партии Российской Федерации (Г.Зюганов). «Демороссовское» окружение президента и сам он считали ее главным узлом противоречий, противостояния реформам. Характерно в данном отношении заявление, сделанное Б.Ельциным на пресс-конференции в Кремле по окончании переговоров с президентом Франции Ф.Миттераном. Оно касалось итогов работы IX (внеочередного) Съезда народных депутатов: «Просматривается попытка реставрации коммунистического режима Советов»[29]. Но реальность была такова, что главная линия противоречий проходила по другой оси между партиями радикально-либеральной ориентации, придерживающимися стратегии «шоковой» терапии, обвальной приватизации, монетаристского макрорегулирования, и партиями, движениями, отстававшими стратегию социально ориентированных реформ. Ее дополняли другие линии противоречий: между «государственниками» и " антигосударственниками", сторонниками национальных суверенитетов и федералистами.

Выделялись также следующие особенности формирования российской многопартийности: неразвитость социальной базы ее (недостаточно четкая дифференцированность) общественных групп и слоев по интересам, несформированность средних слоев; слабость правовой основы (отсутствие закона о политических партиях, нормативных положений, регламентирующих участие партий в процессе выборов); преобладание конфронтационного стиля отношений и отсутствие согласия по базовым общенациональным интересам, ценностям, целям; малочисленность партий, слабость их связей с массами; непрочность политических блоков и союзов партий.

Политические блоки являлись и являются важным элементом российской многопартийности. Они служат выражением не только слабости большинства недавно возникших партий, но и существующих группировок политических сил, близких по исповедуемым идеалам или интересам политической борьбы, тактике политического поведения. К участию в предвыборной кампании и выборах в Федеральное собрание (декабрь 1993г.) Президентом РФ и Центризбиркомом были допущены 10 политических блоков и 7 отдельных партий, сумевших в установленные сроки собрать необходимое число подписей избирателей (100 тыс.). Этот барьер не сумели пройти патриотический блок «Отечество», либеральный блок «Август» (К. Боровой), либерально-демократический блок «Новая Россия» (Д. Гдлян, М. Бочаров) и некоторые другие. В ходе выборов не сумели преодолеть пятипроцентный барьер РДДР (Г. Попов, А. Собчак) - за него отдали голоса только 3, 6 процента избирателей; «Гражданский союз во имя стабильности, справедливости и прогресса» (Л. Вольский, А. Владиславлев), собравший 2, 07 процента голосов. По итогам выборов парламентский статус приобрели «Выбор России», ЛДПР, Аграрная партия России, ЯБЛоко, ПРЕСС, КПРФ, ДПР. Все они сформировали собственные парламентские фракции. Самую крупную Фракцию имели «Выбор России» - 76 депутатов (лидер Е.Гайдар). Фракция ЛДПР (лидер В. Жириновский) насчитывала 63 человека, АПР (лидер М.Лапшин) - 55 человек, ЯБЛоко (лидер Г.Явлинский) -25 человек, ПРЕСС (лидер С.Шахрай) - 30 человек, КПРФ (лидер Г.Зюганов) - 45 человек, ДПР (лидер Н.Травкин) - 15 человек. Среди депутатов Совета Федерации партийная прослойка составила всего 16, 4%. Из известных партийных деятелей в сенате присутствовали только лидер Крестьянской партии России Ю.Черниченко. Самую крупную партийную ячейку из 12 депутатов имели здесь коммунисты. «Выбор России» и «Демократическую Россию» представляли по 8 депутатов. Еще 8 политических партий и движений имели в сенате по одному представителю. ЛДПР там вообще не была представлена.

Ещё более удручающими были выборы депутатов в Государственную Думу в 1999 году. Провал экономической политики рыночных реформ практически свёл на нет усилия м авторитет реформаторов, таких кА Г.Явлинский, И.Хакамада, Е.Гайдар, Б.Немцов, А.Собчак, Г.Попов…

Государство стояло на пороге политического кризиса, когда по инициативе КПРФ была осуществлена процедура импичмента по отношению к Президенту РФ Б.Н.Ельцина. В правящей фракции «Выбор России» произошёл раскол, а противостояние курсов Б.Н.Ельцина – Г.А.Зюганова, отсутствие реальных сдвигов к лучшему породил у россиян «политическую фригидность» и апатию.

Необходимо вспомнить и тенденции развития политических блоков после выборов. «Выбор России» несмотря на значительное представительство в парламенте, пережил момент возрастания внутренних противоречий между составляющими его организациями и объединениями. Часть его лидеров, включая Г.Бурбулиса, откололась от парламентской фракции «Выбора России», Е.Гайдар и руководители Московского либерального клуба сформировали на базе «Выбора России» одноименную партию Гайдара с жесткой организационной структурой в целях укрепления влияния радикальных либералов на государственные властные структуры. Но провал политики токовых реформ резко снизил популярность в массах политиков и партий либеральной ориентации. По опыту выборов в Польше, Венгрии, на Украине можно было ожидать поражения либерального блока на очередных выборах, и прежде представляющего радикальных либералов (выборы 2003 полностью это подтвердили). Но сама либеральная ориентация в сочетании с остальными программами и национально-государственными интересами России, без сомнения, сохранит свое значение и отражение в политике реформ.

Последние 10 лет наблюдается перегруппировка и усиление политического потенциала партий державно-патриотической ориентации. Всё началось с учредительного съезда движения «Согласие во имя России» в мае 1994г. с участием А.Руцкого, В.Зорькина, М.Лапшина, А.Тулеева, В.Липицкого, других политиков этой ориентации. Показательно также образование 17 апреля 1994г. Российской державной партии, учредителями которой стали «Союз офицеров», патриотические и казаческие организации. Кроме того, по данным исследований, популярность национал-патриотических партий возросла за последние годы на 55 процентных пунктов. На декабрьских 2003 выборах не было ни одного субъекта Федерации где бы их поддержка осталась ниже 30 процентов активного электората.

Охарактеризовав все важнейшие составляющие партийной системы (партии, партийные блоки, парламентские фракции), можем ли мы определить контуры российской партийной системы, ту разновидность ее, которая складывается в процессе реформирования политической системы в целом? Руководители страны пока не дали ясного ответа на этот вопрос. В одном из выступлений Президента страны лишь констатировалось, что «у нас нет настоящего многопартийной системы», без уточнения понятия «настоящая многопартийность». Конституция РФ также не дает достаточно определенного представления о приемлемой для России разновидности партийной системы. В статье 13 отмечается, что в «Российской Федерации признаются политическое многообразие, многопартийность»[30].

В теоретико-прогностическом плане, учитывая мировой и отечественный опыт развития многопартийности, а также выводы политической науки, следует проанализировать возможность формирования нескольких вариантов конкурентной модели многопартийности.

Один из них связан с идеей создания многопартийной системы с доминирующей партией. Со стороны либеральных кругов, преобладавших в исполнительских структурах власти и окружении первого Президента, высказывалось немало предложений о необходимости создания сильной «партии власти», партии реформ, способной обеспечить поддержку правительству и укротить оппозицию. Первой попыткой ее создания было Формирование осенью 1991г. Движения демократических реформ (ДДР), объединившего значительную часть руководящих чиновников российских органов власти и столичной мэрии. Затея эта, однако, потерпела неудачу главным образом из-за слабой опоры лидеров движения на региональные структуры. Вторая попытка была предпринята осенью 1992г., накануне XII Съезда народных депутатов России, и опиралась на уже существовавший институт представителей Президента РФ в регионах. Идея «партии президента» была поддержана самим Б.Ельциным на Форуме демократических сил 29 ноября 1992г. Тем не менее, ее также не удалось осуществить на практике. Возможности по созданию такой партии были уничтожены заинтересованными в ней демороссами. С одной стороны, они не сумели использовать в этих целях мощный потенциал общественной поддержки Президенту, возникший на волне событий августа 1991г. С другой стороны, в значительной мере дискредитировали себя в глазах народных масс тем курсом общественных реформ, который привел к углублению кризиса экономики, всеобщему обнищанию. Снижение политического рейтинга и популярности первого президента России Б. Н. Ельцина во второй половине 90-х годов Χ Χ века обострило политическую борьбу за власть при выборах в Ι Ι Ι государственную Думу в 1999 году, что наглядно подтверждают их итоги.

⇐ Предыдущая12345678910Следующая ⇒

Поделиться: