ДИНАМИКА ЦИВИЛИЗАЦИИ И ПРИНЦИПЫ ИНТЕГРАЦИИ ОБЩЕСТВА

[На стадии развития цивилизация, как отмечает А. Тойнби, обретает все новые и новые возможности дифференциации и обогащения духовной жизни, в котором осуществляется постоянное деятельное взаимодействие различных элементов общества, направленное на творческое преобразование бытия. Напротив, в стремлении к единству, находящему свое воплощение в тех или иных политических и духовных формах, скорее видятся свидетельства усиливающегося ослабления и надлома цивилизационных потенций.]

На стадии распада рост разнообразия воспринимается как беспорядочное смешение, как крушение всяких барьеров, стирание индивидуальности и болезненный разлад. Опыт такого крушения порождает поиск единства человеческого общества. Это единство достигается либо через образование универсального государства, либо через открытие той истины, согласно которой калейдоскоп феноменального мира есть всего лишь иллюзия, скрывающая вечный и никогда не меняющийся мир подлинных сущностей, образующих незримое единство. < ·..>

Великая тоска по миру на земле, порожденная страданиями и бедами смутного времени, заставляла подданных универсального

государства видеть в его создателях спасителей общества и почитать их как богов. И даже холодный скепсис историков по отношению к величайшим деятелям прошлого, таким, как Кир, Александр и Август, не умаляет их заслуг на тяжком пути к единству человечества, а лишь подчеркивает их гений, направивший политическую власть на благородное дело — воплощение выстраданного человеком идеала в действительность.

Принадлежащее Александру видение «хомонойя» («согласие») не увядало в античном мире до тех пор, пока сохранялись остатки эллинизма. Действенная духовная мощь его гуманистического призыва особенно впечатляет, если мы обратим внимание на упорство его македонских соратников, не принимавших его попыток заставить их примириться с побежденными персидскими противниками, и на не менее упорное сопротивление остальных греков его указаниям о том, что правящая фракция в каждом городе-государстве должна открыть ворота города изгнанным оппонентам из противоположной партии.

Идущее от Александра Великого послание единства человечества обладало способностью вселять согласие между людьми, столь удаленными во времени и отличающимися по своей вере от этого македонского воина-визионера, что мы вынуждены поискать тот источник, из которого черпается эта поразительная сила. Если мы обратимся к гуманисту современной западной школы, он, наверное, ответит, что человеческое братство — одна из самоочевидных фундаментальных истин. И он, наверное, добавит, что долг и желание служить не требуют каких-либо санкций для каждого, кто испытывает чувство родства со своими ближними. Оправданность принципа альтруизма считается самоочевидной для современного западного гуманизма любого направления. Коммунист, например, так же ревностно верит, как и позитивист, в то, что конечное предназначение человека — содействовать всемирному единству, в котором человечество — высшее начало, так как над ним нет Бога. Однако мы находим основания считать, что динамичные элементы коммунизма, движущие силы, придающие ему влияние в современных человеческих делах, черпаются, хотя и неосознанно, из триады теистических религий, и можем проследить, что некоторые из этих элементов восходят к христианству, а другие — к предшественникам христианства — иудаизму и зороастризму. (Т. VI. С. 1—8.)

О ПРИЧИНАХ НАДЛОМА И РАСПАДА ЦИВИЛИЗАЦИЙ

Ключ к пониманию распада обнаруживается в расколе и разногласиях, исходящих из самых глубин социального организма, ибо, как мы уже видели, основной критерий и фундаментальная причи-

на надломов цивилизаций — рост внутренних разногласий, в результате чего общество утрачивает способность к самоопределению.

Социальные расколы, через которые эти разногласия прежде всего и проявляются, разрывают тело надломленного общества одновременно в двух различных измерениях. Существуют «вертикальные» расколы между географически разделенными частями общества и «горизонтальные» — внутри общностей, занимающих единое географическое пространство, но разделившихся на классы.

При «вертикальном» типе раскола общество распадается на ряд локальных государств, что порождает нарастающую серию войн между формальными членами одного и того же когда-то единого социального организма. Эти войны продолжают изматывать общество до тех пор, пока одной из противоборствующих сторон не удается нанести «сокрушительный удар», после чего единственное уцелевшее государство остается в своем полуживом состоянии среди мертвых противников. Мы уже видели, сколь большое место занимают эти пагубные «вертикальные» расколы в мировой истории и какое огромное количество разрушительных межгосударственных войн они порождают.

Однако эти «вертикальные» расколы, может быть, не самое характерное проявление разлада, ведущего к надлому цивилизаций, так как разделение общества на локальные ячейки — в конце концов явление, присущее всем цивилизациям. «Вертикальное» разделение — это часть того достояния, которое цивилизации унаследовали от более примитивных сообществ.

[В качестве примера отчуждения «по вертикали» приведены отношения между рыцарями и крестьянами в феодальный период Западной Европы, возрастные категории в разных обществах и кастовые системы Индии.]

Структурным продуктом «горизонтального» раскола становится выделение в гибнущем обществе трех групп: правящее меньшинство, внутренний пролетариат и внешний пролетариат. Каждая из этих социальных групп рождает свой социальный институт и создает соответствующий своему настрою духовный продукт. Характерным продуктом правящего меньшинства становятся школы философии и универсальные государства, внутренний пролетариат проявляет свою творческую силу в создании «высоких религий» и вселенских церквей, а внешний пролетариат выражает себя в языческих религиях и «героической» поэзии и отрядах вооруженных варваров.

[Как же складывается судьба властвующего меньшинства, которое отторгло от себя «внутренний пролетариат», и той интеллектуальной элиты, которая осуществляла волю правящего класса? Такой

вопрос не раз возникал в истории разных цивилизаций. Вот каков может быть общий ответ.]

Лишенное вдохновения меньшинство, в руки которого перешло управление унаследованным достоянием, не могло заставить себя отказаться от той власти и влияния, которые оно уже не заслуживало, и поэтому, вместо того, чтобы слезть с седла, решалось сохранить свое место силой. Эта политика прямого насилия со стороны господствующего меньшинства (необдуманная и безуспешная) становится тем источником недовольства, который и доводит отчуждение «пролетариата» до восстания.

[В этом восстании может соединяться внутренний протест со стороны населения, отчужденного от участия в управлении и ставшего жертвой эгоистических претензий верхов, и настроение внешнего пролетариата, т.е. населения сопредельных стран, ставшего жертвой того же корыстного режима. По мнению А. Тойнби, различают три типа той правящей элиты, которая стремится сохранить свою власть в расколотом обществе: расточитель, палач и завоеватель, которые могут совмещаться в одном правящем режиме. В конечном счете, исчерпав ресурсы собственного общества, правящее меньшинство прибегает к агрессивней внешней политике, что рано или поздно встречает отпор со стороны покоряемых народов. Однако этот процесс может принять и прямо противоположный характер: воинствующие племена, обитающие на окраинах надломленной цивилизации, нападают на нее, подвергают разорению, устанавливая затем свою власть над поверженным гегемоном.]

Раскол в душе

Раскол в человеческой душе — это эпицентр раскола, который проступает на поверхности общественной жизни. Он проявляется в многообразных формах, затрагивая все те варианты типов поведения, чувствования и образа жизни, которые мтречает в душах людей отклик прямо противоположный тому, что возникал в период генезиса и роста. На стадии распада каждая прежде единая линия поведения имеет тенденцию разделяться на Два взаимно исключающих и антипатичных друг другу варианта — один пассивный, а другой активный, но ни один из них не носит созидательного характера. <...>

Пассивная попытка состоит в уходе, попытке раскованности, через которую душа обретает надежду, что, отдавшись естественным влечениям или неприязни, она сможет жить «по законам лрироды» и к ней мистическим образом вернется драгоценный

творческий дар. который она ощущала утраченным. Масса превращается в беспомощную мишень для вражеского нападения. Пассивной попыткой преодолеть социальный затор становится уклонение от деятельности...

Активная альтернатива пассивному уходу — самоконтроль. Душа «берет себя в руки», ищет форму обуздания естественных страстей через систему духовных упражнений, исходя из убеждения, что природа губит творческие задатки, а вовсе не порождает их и что «обрести власть над природой» — единственный путь к возрождению утраченных творческих способностей.

От анализа поведенческих реакций обратимся к сфере чувств. Здесь также обнаруживается два противоположных типа как отражение состояния, обратного тому прометеевскому порыву, в котором проявляется сущность стадии роста. Эта реакция высвечивает болезненное сознание зависимости от сил зла, которые не только угнетают, но и постоянно демонстрируют свою неуязвимость и непобедимость, продвигаясь от победы к победе. Душа впадает в прострацию, сознавая неизбежность своего поражения и тщетность попыток установить власть и контроль над окружением. Она начинает верить, что Вселенная, включая и самое душу, находится в руках власти, которая столь же иррациональна, сколь и неотвратима. Власть эта принадлежит богине с двойным ликом, имя которой — Случай, но дела свои она творит под именем Необходимости. С другой стороны, ощущение нравственного поражения души может вызывать настроение бесконтрольности и безответственности самой души. В этом случае осознание собственного нравственного падения носит активный характер. Тогда душа осознает свою греховность, и, обращая свой взгляд от макрокосма в микрокосм, она концентрирует усилия, чтобы воспротивиться и преодолеть свою карму — накопившийся груз преобладания зла над добром в прошлых действиях души. (Т. V. С. 17-19, 26, 376-380.)

Комментарии

А. Тойнби последовательно ограничивает влияние материальных или политических факторов как критерия цивилизационного развития или же упадка с тем, чтобы выделить собственно духовные измерения. Но эти измерения предстают как временная стадия поисков и обретений творческих «ответов на вызовы», подверженных тенденциям к застою и упадку.

В усилении тенденций к политическому единству в форме универсальной империи, возвышения авторитарной власти А. Тойнби видит свидетельства крушения творческих поисков, однако вместе с тем такое единство смыкается со стремлением к утверждению человеческого братства и мира, избавленного от пагубных распрей и войн.

Выделяя собственно духовные факторы цивилизационного устроения, А. Тойнби отводит лишь второстепенную или негативную роль государству и социальной структуре, что ограничивает рамки его анализа потенций изменений в сложных обществах.

⇐ Предыдущая19202122232425262728Следующая ⇒

Поделиться: