Инфантильное сексуальное исследование и полиморфно извращенная сексуальность ребенка

Наряду с сексуальной деятельностью, обращенной на свое собственное тело, в ран­нем возрасте у ребенка проявляется интерес к окружающему миру, связанный с тем, что Фрейд назвал инфантильным сексуальным исследованием. Инфантиль­ное сексуальное исследование проявляется в различных формах и может быть свя­зано с детским интересом к тому, как и откуда появляются братья и сестры, поче­му мальчики имеют то, чего нет у девочек, что делают папа и мама, когда остаются одни. Пытаясь ответить на эти и другие вопросы, ребенок прибегает к объяснительным конструкциям, которые доступны его детскому уму. Для взрослых эти конструкции кажутся наивными и смешными, в то время как для ребенка они серьезны и значимы.

Если в процессе совместного общения и игр с девочками мальчик обнаружива­ет, что его сестра или новая знакомая в детском садике имеют несколько иное стро­ение гениталий, чем он, то в его маленькой головке возникают различного рода мысли, способные вызвать изумление, недоверие или страх. У него могут всплыть воспоминания о том, как его ругали взрослые (мама, воспитательница детского сада или кто-либо еще) за то, что он играл своим маленьким пенисом. Он может вспомнить, как взрослые грозили ему наказанием — оторвать непослушную ручку или то, с чем он производил манипуляции. И, увидев голенькой свою сестренку или девочку в детском садике, он не только с удивлением обнаруживает, что у них нет того, что у него есть, но и со страхом думает, что их уже наказали. Мальчик начи­нает бояться того, что и с ним может произойти то же самое.

Фрейд полагал, что подобная ситуация является основой для возникновения комплекса кастрации. Прежние угрозы за игру с маленьким пенисом, от которой мальчик получал удовольствие, оказывают на него свое устрашающее воздействие. По выражению Фрейда, мальчик попадает во власть кастрационного комплекса, образование которого имеет большое значение для формирования характера, если он остается здоровым; для его невроза, если он заболевает; и для его сопротивле­ний, если он подвергается аналитическому лечению.

В отличие от мальчика, подпадающего под власть страха, связанного с комплек­сом кастрации, девочка, в понимании Фрейда, испытывает чувство глубокого ущемления. Обнаружив свое отличие от мальчика, она начинает испытывать за­висть по отношению к тому, чего у нее нет. У девочки может возникнуть желание стать такой же, как мальчик. В более позднем возрасте это желание может вновь появиться при неудаче выполнения женской роли и проявится в неврозе.

Фрейд полагал, что девочка, совершив свое открытие, относящееся к ее непо­хожести на мальчика, приобретает чувство зависти к пенису. Однако вряд ли мож­но с полной уверенностью утверждать, что все девочки реагируют на подобное открытие именно таким образом. Во всяком случае, мне доводилось иметь дело с несколько иным проявлением «женской психологии», когда, обнаружив свое отличие от мальчика, девочка приобретала чувство страха. Реакция девочки на отсутствие пениса была точно такой же, как и реакция мальчика. Так, одна из моих пациенток, девушка в возрасте 22 лет, вспоминала, что в детстве, когда впер­вые имела возможность сравнить себя с мальчиками, у нее, по ее собственным словам, «первоначально был испуг от отсутствия пениса». И только позднее у нее возникло презрение к девочкам и появилось желание стать такой же, как маль­чики.

Если ребенок случайно становится свидетелем интимных отношений между родителями, то, не понимая сути происходящего, он находит для себя такие объяс­нения, которые ему представляются правдоподобными. Увиденную им картину он может воспринимать как акт насилия отца над матерью, а звуки, сопровождающие половой акт, — как стоны от боли, призывы матери о помощи. В этом случае ребе­нок может испугаться, притаиться, наблюдая за происходящим, убежать прочь сломя голову или броситься на защиту своей матери, спасая ее от «плохого» отца, причиняющего ей боль и страдания.

В порождаемых в воображении ребенка картинах его сексуальным объектом могут быть как родители, так и ближайшие родственники. Очевидно лишь одно — увиденная ребенком близость между родителями действительно становится источ­ником оживления и интенсификации его сексуальной деятельности.

Сексуальные исследования детей часто носят двойственный характер. Они со­провождаются, как правило, повышенным интересом к противоположному полу и в то же время несут на себе печать смутного беспокойства по поводу того, что делается что-то нехорошее, запретное, наказуемое. Причем чем больше у ребенка проявляется интерес к подглядыванию за родителями или сверстниками противо­положного пола, тем сильнее возникают у него переживания, связанные со стра­хом наказания за эту недозволенную деятельность. Судя по всему, усиление того и другого происходит по мере взросления ребенка. Но инфантильные сексуальные исследования являются составной частью психосексуального развития детей.

Инфантильные сексуальные исследования имеют спонтанный и устойчивый характер: среди многих детей проявляется стремление к подглядыванию за сверст­никами и взрослыми. Это широко распространенное явление, наблюдаемое сре­ди детей, как в семьях, так и в детских садах. Другое дело, что воспитание в семье накладывает отпечаток на исследовательскую деятельность детей, которая может оказаться заторможенной или прогрессирующей. В результате чего один ребенок может вести себя пассивно даже при коллективной организации игр с подгляды­ванием и раздеванием, что имеет место в детских садах, в то время как другой ак­тивно вступает на путь как индивидуального, так и коллективного исследования.

Любопытство и страх, стремление узнать, как устроены дети противоположно­го пола, и чувство стыда, желание посмотреть и даже потрогать то, чего нет у одно­го ребенка или, напротив, что есть у другого ребенка, и чувство вины — все это на­ходит свое отражение в инфантильном сексуальном исследовании. Подобная двойственность приводит к тому, что ребенок может получить серьезную психичес­кую травму, особенно в том случае, если он не подготовлен к восприятию наготы противоположного пола. Но даже если этого не происходит, первое знакомство с телесной организацией противоположного пола чаще всего оказывается ошелом­ляющим, вызывающим противоречивые чувства, сохраняющиеся порой на всю оставшуюся жизнь.

Инфантильные сексуальные исследования ведут к активизации сексуальной деятельности ребенка. Оральная и анальная деятельность, онанизм, подглядыва­ние, раздражение эрогенных зон — все это доставляет удовольствие ребенку. В то же время применительно к взрослому человеку все эти виды удовольствия расце­ниваются как извращения, поскольку они не связаны с деторождением. Если с этой точки зрения оценивать сексуальную деятельность детей, то она целиком и полно­стью подпадает под то, что называется извращением. Таким образом, оказывается, что в детстве находятся корни всех извращений. Дети как бы предрасположены к извращениям и охотно отдаются им. Именно об этом и говорил Фрейд, считав­ший, что извращенная сексуальность есть не что иное, как возросшая, расщеплен­ная на свои отдельные побуждения инфантильная сексуальность.

С этической точки зрения суждения Фрейда об инфантильной сексуальности выглядят кощунственными, поскольку для большинства родителей и воспитате­лей ребенок — это невинное создание, погруженное в счастливую пору детства, когда проявление какой-либо сексуальности невозможно по определению. Дей­ствительно, о каких сексуальных потребностях ребенка и тем более о его сексуаль­ном удовольствии может идти речь, если он не достиг половой зрелости! Поэтому любые идеи, согласно которым существует какая-то инфантильная сексуальность, да к тому же еще проявляющаяся в извращенных формах, воспринимаются в луч­шем случае как недоразумение и бред, а в худшем — как подрыв этических основа­ний человеческой цивилизации, что заслуживает не только всеобщего порицания, но и уголовного наказания.

Аналогичным образом были восприняты и представления Фрейда об инфан­тильной сексуальности. После публикации работ «Три очерка по теории сексуаль­ности» (1905) и «Анализ фобии пятилетнего мальчика» (1909) некоторые педаго­ги не только подвергли критике «непристойные» воззрения Фрейда на детей, но и выступили с призывами привлечь автора этих работ к уголовной ответственнос­ти за аморальные теории и безнравственное лечение.

Фрейд понимал, что выдвинутые им представления об инфантильной сексуаль­ности вызовут возмущение у тех, кто соотносит сексуальность исключительно с деторождением и кто закрывает глаза на невинные шалости детей. Он также пони­мал, что приравнивание инфантильной сексуальности к извращениям не пойдет на пользу психоанализу в плане его признания. Напротив, это вызовет негативную реакцию у многих людей, неспособных без какой-либо предвзятости взглянуть на самих себя и мир детства, в котором сексуальность проявляется не в меньшей мере, чем в мире взрослых. Однако, будучи непреклонным приверженцем истины, он не мог идти на уступки общественному мнению, подверженному различного рода заблуж­дениям. Напротив, обратив внимание на инфантильную сексуальность, он сделал все для того, чтобы, до конца испив чашу возможного неприятия его взглядов и воз­мущения по поводу аморальности психоаналитического подхода к рассмотрению детства, глубже понять и доходчивее объяснить те психические механизмы, кото­рые обусловливают психосексуальное развитие ребенка.

Для Фрейда асексуальность детства — это миф родителей и воспитателей, соз­данный обществом и культурой в процессе их развития с целью укрощения, подав­ления природных влечений человека и направления их в русло трудовой деятель­ности. Это тот миф, благодаря которому родители и воспитатели утратили память о своих собственных сексуальных влечениях и переживаниях детства. Тот миф, который, войдя в плоть и кровь взрослых, воспринимается ими самими как впол­не сознательное убеждение об асексуальности детей, в то время как в основе подоб­ного убеждения лежат различного рода рационализации, прикрывающие нечто такое, о чем не хочется думать.

Миф об асексуальности детства — удел взрослых. Сами же дети, как чистые и невинные существа, следуют зову природы. То, что для многих взрослых являет­ся извращением, для детей составляет норму психосексуального развития. Не обре­мененные этическими предписаниями и рационализацией разума, маленькие дети демонстрируют свою искренность и непосредственность, удовлетворяя свои по­требности, включая сексуальные влечения. Не обладая зрелой сексуальностью и неспособные к взрослой генитальной деятельности, они по необходимости удов­летворяют свои потребности не иначе как в форме извращенной деятельности. Для них эта деятельность является не извращенной, а единственно возможной и до­ступной. Поэтому, как считал Фрейд, ребенка можно было бы назвать полиморф­но-извращенным существом, что отнюдь не ущемляет его достоинства как человека.

Конечно, трудно согласиться с подобной характеристикой ребенка, тем более что каждый взрослый был когда-то ребенком и, следовательно, прошел через все фазы инфантильного полиморфно-извращенного развития. Однако полагал Фрейд, вме­сто того, чтобы возмущаться по поводу полиморфно-извращенной сексуальной деятельности ребенка, не лучше ли именно с этой точки зрения посмотреть на его развитие. И тогда, быть может, более понятными станут те детские влечения и пе­реживания, которые, по большей части, не становятся предметом сознания роди­телей и воспитателей. Сам Фрейд предпринял попытку выявить возрастные фазы психосексуального развития ребенка.

Прежде всего, он провел различия между сексуальностью и генитальностью. Точ­но так же, как при обсуждении проблемы бессознательного, он подчеркнул, что психика и сознание — это не одно и то же. Фрейд выразил твердое убеждение в том, что сексуальное не тождественно генитальному. В этом отношении он сформули­ровал два сходных между собой положения. Одно, на которое уже обращалось внимание, гласило: все вытесненное является бессознательным, но не все бессозна­тельное является вытесненным. Второе звучало так: все генитальное является сек­суальным, но не все сексуальное относится к генитальному. Как замечал основатель психоанализа, «мы не можем не признать " сексуального", которое не " генитально" и не имеет ничего общего с продолжением рода».

Исходя из подобного понимания сексуальности, Фрейд провел различие меж­ду прегенитальной и генитальной организациями сексуальной жизни человека. Прегенетальной организацией сексуальной жизни он назвал такую, в которой геитальные зоны и гениталии (половые органы) еще не приобрели своего преобла­дающего значения. В отличие от нее генитальная организация сексуальной жизни характеризуется доминированием гениталий в сексуальной жизни человека.

 

⇐ Предыдущая234567891011Следующая ⇒

Поделиться: