Он схватил Сеттона за локоть и потащил его за собой. Застряли как два идиота в двух шагах от кинотеатра. Какая к чертям дружба, если они поссорились, едва оказавшись в поле зрения друг друга?

- Ты мне ничего о себе не рассказываешь. - Продолжил Ирман на ходу. - О прошлом говорить нельзя. А может мне это нужно? Может сейчас, когда память о том времени еще так свежа, я хочу... хочу узнать о тебе больше. Хочу быть рядом с тобой не ради пустого трепа. Пока трепаться нам не о чем...

- Ваши билеты? - контролер у входа протянул парням руку и Ирман вложил в нее два чека об оплате мест. Тот внимательно их изучил и указал рукой на длинный узкий коридор: - Прямо и направо, пожалуйста.

Ирман все еще тянул его вперед, словно в указанном контролером направлении находится не кинозал, а спасательная шлюпка, которая вот-вот отплывет от тонущего корабля. И Амис чувствовал, как дрожат сжимающие его локоть пальцы, слышал учащенное дыхание парня и, казалось, ощущал в воздухе вибрацию, исходящую от сильных ударов взволнованного сердца.

- Я все равно не понимаю, в чем стал вопрос. - Оказавшись в большом темном зале, спросил Амис, пока Ирман высматривал их места. - Если хочешь узнать, спрашивай. Разве я против? Почему ты всегда все решаешь сам? Нет, я конечно тоже так делаю, но все же, почему?

Ирман резко повернулся к парню, но не для того, чтобы сорвать на нем злость или ударить. Он хотел сказать, что если бы решал все сам, руководствуясь лишь голыми инстинктами, как привык это делать, то перешагнул бы этап дружбы не заморачиваясь всякими бреднями. Но ему было уже не пятнадцать лет. И глядя на то, как люди формируют свои отношения, он понял: решать должны оба партнера.

- Я хочу тебя... - Ирман резко вжался ладонями в стену по обе стороны от Амиса и приблизился к нему вплотную. - Я не секс имею ввиду. - Пояснил он чуть охрипшим голосом. - Вернее, не только секс... и я не умею дружить и общаться. Я умею только брать то, что мне нужно. Ты нужен мне... ты весь. И если бы я решал все сам... - Ирман прижал ладонь к щеке парня и чуть склонил голову к плечу, любуясь его изменившимся, но все еще узнаваемым лицом, которое в свете экрана казалось мертвенно бледным.

- И все же... - спустя несколько мгновений тихо проговорил Ирман, смещая ладонь на плечо Амиса и успокаивающе поглаживая его. - Я не хочу решать за тебя. Поэтому мы здесь. Поэтому я не утащил тебя туда, откуда тебе уже не сбежать. Я хочу узнать тебя настоящего. Вспомнить все, что с тобой связано. И вернуть тебя, не прибегая к насилию.

Резкое движение, не сильный, но ощутимый удар спиной о стену в неосознанной попытке отстраниться, увернуться от удара, которого не последовало. Тело помнило боль. Сердце помнило тоску. Душа помнила страсть и безумие. Но Ирман, тот Ирман, который сейчас стоял перед ним, был совсем другим человеком. Он изменился. И изменения эти были во всем. Во взгляде, в движениях, в голосе и словах, которые он говорил. Особенно в словах. Теперь в них не звучала угроза. Теперь в них не было страха. А то, что Амис услышал в них, отозвалось во всем теле незнакомой доселе дрожью.

Ноги стали ватными. Задрожали. Колени подогнулись и только стена, в которую он вжимался, удержала его от падения.

Ладонь Ирмана, горячая, обжигающая, оставила на коже горящий огнем след, и Амис прикрыл глаза, понимая, что плохо контролирует себя, когда Ирман оказывается настолько близко. Разум предавал. Сердце взбунтовалось и выкинуло белый флаг. С губ уже готово было сорваться признание в ответном желании, но...

Ирман сам остановил мгновение лихорадочного безумства.

- Хорошо. - Тихо промямлил Амис, просто не зная, что еще сказать. Слова путались, мысли взбесились и разлетелись в разные стороны, не желая выстраиваться в логические цепочки умозаключений и...

К черту цепочки! К черту логику!

Логика рядом с этим парнем бессмысленна, пойми уже это!

- Идем смотреть фильм. - Тяжело сглотнув вставший в горле ком, предложил Амис и улыбнулся, напряженно и неестественно, но он надеялся, что в неровном освещении зала от Гердера укроется его взволнованность и растерянность.

Ирман кивнул. В горле почему-то чудовищно пересохло. Возможно потому, что у Сеттона был такой звенящий голос.

Тихая, с придыханием просьба, и в штанах становится тесно, как будто парень не кино предложил посмотреть, а сказал, что отдаст себя прямо здесь, в зале.

Ирман отстранился. Еще не хватало, чтобы Амис заметил, как он возбужден.

- Идем. - Сказал он коротко и направился в сторону светящейся на ручке сиденья восьмерке.

Первая половина фильма ускользнула от внимания Амиса, все мысли которого были заняты только сидевшим рядом парнем. Они оба заметили резкие перемены друг в друге. Они оба все поняли, но сделали вид, что увлечены происходящим на экране. И только редкие, но очень чувственные касания пальцами, током отзывались в их телах. В такие моменты Амис старался убрать руку, но в последний момент останавливал себя и, порой, даже сам, неловко и осторожно прикасался к теплым рукам Ирмана, списывая это на простую невнимательность и неосторожность. А потом, Амис и сам не понял, когда именно, сюжет настолько захватил его, что он забыл обо всем, погрузившись в происходящее на экране. И очнулся только тогда, когда понял, что сжимает руку Ирмана уже совершенно не таясь.

- Прости. - Пролепетал он, быстро убирая свою ладонь с пальцев парня. - Разволновался.

- Да, есть от чего... - совершенно глупо рассмеялся Ирман. И этот смех даже ему самому показался фальшивым, на фоне разворачивающейся на экране драмы.

Хотя, если быть честным, он плохо улавливал суть происходящего. Потому что творящееся в реальном мире маленькое безумие интересовало его куда больше.

Охваченный жаром, балансируя на грани тихого помешательства, парень находился на взводе. Ему нравилась эта завуалированная игра, которая началась совершенно случайно, но была негласно принята обоими участниками. И он погрузился в нее настолько глубоко, что даже не сразу осознал, за что Амис просит прощения.

И вновь отвлечение от сюжета. Теперь фильм на экране не казался Амису столь занимательным, как был, и все же он продолжал следить за игрой актеров. Потому что следить за Ирманом было просто невыносимо.

Внутри все переворачивалось. Дух захватывало так, что даже дышать порой становилось больно. И пытка, устроенная парнем в " дружеских" целях, была куда болезненнее всего его холодного отношения во время беспамятства.

Амиса терзали двойственные чувства. Ему хотелось уйти, вернуться в клинику и запереться в своей комнатушке. Остудить голову, перестать думать сердцем, игнорировать настойчивые требования некоторых частей своего тела, которые устроили настоящий митинг, высоко подняв транспаранты, сделанные из его штанов. И хотелось остаться. Чтобы наслаждаться чудесным вечером, хорошим фильмом и тем теплом, которое ему так щедро дарил сегодня Ирман.

Так странно, вечно холодный жестокий, злой, нервный, сейчас он больше походил на смущающегося мальчишку, пригласившего понравившуюся девушку на первое свидание. И румянец на его щеках, и легкое подрагивание пальцев и немного шалая и совершенно счастливая улыбка делали его похожим на самого обыкновенного подростка с самой обыкновенной жизнью. И никто, даже сам Амис не смог бы сейчас сказать, что сидящий рядом с ним парень в свое время с головой окунулся в ад и прошел почти все его круги.

Фильм скоро закончился, и парни покинули кинотеатр. И чтобы скрыть неловкость и, что уж там скрывать, страх, Амис принялся болтать о кино. Он рассказывал о том, как ему понравился фильм (а он ему действительно понравился, потому что встретить в нынешнее время восхитительно обыгранную психологическую драму было почти нереально), о том, какие выводы он сделал и впечатления получил. Они прогуливались по хорошо освещенной аллее и просто болтали. Вернее болтал Амис, засыпая Ирмана своими искренними восторгами.

- Да, фильм, что надо... - осторожно подбирая слова, проговорил Ирман в ответ на восторги парня.

Фильм дерьмо... Но он еще никогда не видел Амиса таким... счастливым? беззаботным? безумным?

Горящий открытый взгляд, широкая улыбка, голос, в котором улавливались разные оттенки положительных и в какой-то степени тревожных интонаций.

⇐ Предыдущая12345678910Следующая ⇒

Поделиться: