Международные стандарты в сфере правосудия

Рост преступности и ее интернационализация сделали борьбу с ней одной из главных социальных проблем и обусловили необходимость международного сотрудничества в деле ее решения. Регулирование взаимодействия международного и внутреннего права в

этой деликатной сфере в значительной мере осуществляется при помощи более мягких средств, нежели право. Именно такими средствами и являются международные стандарты. В их разработке важная роль принадлежит Конгрессу ООН по предупреждению преступлений и обращению с правонарушителями. Принимаемые Конгрессом документы подтверждаются Генеральной Ассамблеей ООН, что придает им дополнительный авторитет. В результате сложился целый свод такого рода стандартов, охватывающий практически все аспекты рассматриваемой области < *>.

Начало новому подходу было положено IV Конгрессом (1970 г.). Принятая им декларация содержала основы широкого, социального подхода. Указывалось на необходимость эффективных мер по координации и интенсификации деятельности по предупреждению преступности в общем контексте экономического и социального развития, которое определяется каждым государством. Профилактика преступности должна стать частью программы социально-экономического развития каждой страны. Эти положения были подтверждены Генеральной Ассамблеей в 1980 г. Ассамблея указывает на необходимость реформ уголовного права с тем, чтобы " не отставать" от развития преступности, а также от совершенствования в этих целях международного сотрудничества.

Особое внимание уделяется борьбе с организованной преступностью, которая стала серьезной угрозой миру во многих странах. Этой проблеме был посвящен VIII Конгресс (1990 г.). Он одобрил Основные направления в предупреждении и контроле за организованной преступностью. О детальности стандартов говорит уже то, что они содержатся в 24 рекомендациях, касающихся как внутренней деятельности, так и международного сотрудничества.

Речь идет о стратегии профилактики, развитии уголовного законодательства, усилении органов правопорядка. В международном плане предусмотрены разработка типового законодательства, создание международного банка данных, а также меры по усилению защиты законного финансового рынка от незаконно обретенного капитала.

Были приняты образцы типовых договоров относительно сотрудничества в борьбе с международной, или, как в них говорится, транснациональной преступностью.

Второе главное направление - борьба с терроризмом. Государства призывались к достижению большего единообразия законов об уголовной юрисдикции, а также к заключению договоров о выдаче. Рекомендована разработка конвенции о защите особо опасных объектов, таких как гидростанции и АЭС. Среди других мер предусмотрены усиление контроля за оружием и взрывчаткой, защита судебного и полицейского персонала, а также пострадавших и свидетелей.

Правам потерпевших лиц уделяется значительное внимание, в частности обеспечению права на реституцию и компенсацию. Второй категорией лиц в этом плане являются заключенные. В 1990 г. Генеральная Ассамблея приняла специальную Резолюцию

" Основные принципы обращения с заключенными". Все заключенные сохраняют основные права и свободы человека, за исключением свободы передвижения. С ними следует обращаться с уважением, без какой-либо дискриминации.

Учитывая отрицательные моменты исключения осужденных из жизни общества, Генеральная Ассамблея в 1990 г.

приняла Резолюцию о минимальных стандартных правилах ООН о мерах, не связанных с лишением свободы. Заключение следует рассматривать как крайнее средство и поощрять меры, не связанные с ним. Был одобрен типовой договор о передаче надзора за условно освобожденными. В его основу легло положение о том, что надзор за преступником в государстве его гражданства способствует лучшей социальной реинтеграции. Из сказанного видно, сколь серьезное внимание уделяется совершенствованию пенитенциарного права

Следующее направление - совершенствование деятельности органов правосудия и правоохранительных органов. В 1979 г. Генеральная Ассамблея приняла Кодекс поведения должностных лиц правоохранительных органов. Подчеркивалось, что характер функций органов правопорядка оказывает прямое влияние на качество жизни людей и общества. Одновременно указывалось на широкие возможности злоупотреблений со стороны этих органов. Те, кто непосредственно осуществляет полицейскую власть, должны уважать и защищать человеческое достоинство и отстаивать права человека для всех. Сила может применяться только в случае абсолютной необходимости. Последнему вопросу посвящена специальная Резолюция Генеральной Ассамблеи 1990 г.

В 1958 г. Генеральная Ассамблея одобрила Основные принципы независимости суда. Независимость должна быть гарантирована конституцией и законами страны. Каждый имеет право на честный и открытый процесс в компетентном, независимом и беспристрастном суде в соответствии с принципами, провозглашенными в актах ООН. Представляют интерес критерии, которым должны отвечать судьи. Особо подчеркиваются моральные и профессиональные качества. Установлены стандарты их квалификации, отбора, подготовки, условия и сроки службы, неприкосновенность.

Были приняты также Условия о роли обвинителей, в которых подчеркивается их роль в осуществлении правосудия. Указания нацелены на обеспечение эффективности, беспристрастности и честности обвинителей. Значительное внимание уделено образованию, подбору кадров, условиям службы, отношениям с иными органами государства.

Не ушли от внимания ООН и адвокаты. Им посвящены Основные принципы относительно роли юристов, одобренные Генеральной Ассамблеей в 1990 г. Главное внимание уделено доступности правовой помощи для всех слоев общества, праву обвиняемого на выбор адвоката, просвещению населения относительно роли адвокатов в защите основных прав и свобод, подготовке и квалификации адвокатов.

Приведенные факты свидетельствуют, насколько основательно вопросы уголовного правосудия регулируются на международном уровне и какое значение им придается.

Только перечисление основных актов заняло у нас немало места, а ведь каждый из них представляет объемистый документ с множеством правил. Установлены довольно высокие стандарты, далеко не все государства готовы воспринять их целиком. Тем не менее постепенно они находят отражение во внутреннем праве (в меньшей мере - в практике). В целом можно говорить о наступлении качественно нового этапа в развитии международного и внутреннего уголовного права, в углублении их взаимодействия. В результате создаются предпосылки для обеспечения неотвратимости наказания, что является важным условием предупреждения преступлений.

 

13.Основные идеи, лежащие в основе принципа самостоятельности судебной власти.

В числе принципов организации и функционирования судебной власти традиционно важное место занимают принципы самостоятельности и независимости суда, которые обычно выделяются в качестве основных, определяющих как внешние связи судебной власти в системе государственности, так и ее внутреннее, структурное устройство, соотношение ее элементов и функциональных проявлений.

Конституционно-базовая природа данных принципов предопределена в том числе позитивными нормами акта высшей юридической силы — Конституции РФ, где в ст. 10 закреплено: «Государственная власть в Российской Федерации осуществляется на основе разделения на законодательную, исполнительную и судебную. Органы законодательной, исполнительной и судебной власти самостоятельны».

Как представляется, конституционное регулирование в данном положении устанавливает два основных постулата в системе разделения властей. Прежде всего «равновеликость» всех ветвей государственной власти, т.е. отсутствие в конституционной доктрине главной и второстепенных ветвей власти, отсутствие предпочтений или умаления статусности какой-либо из рассматриваемых частей единой государственной власти. Именно из идеи потенциального равенства, равной значимости для государства и общества и паритетности необходимо исходить при решении вопросов установления основных элементов статуса каждой из властей, распределения полномочий и прерогатив (с учетом специализации) в механизме государственного управления, а также вопросов ресурсного обеспечения и определения принципов и способов взаимодействия различных ветвей власти между собой.

Второй существенный момент в значении названной нормы в определении статуса указанных в Конституции ветвей власти — их самостоятельность, что подразумевает как характеристику обособленности одной ветви власти от другой структурно, институционально, функционально, компетенционно и ресурсно, так и отсутствие отношений подчиненности между ними в процессе осуществления собственных полномочий.

Это исключительно важная конституционно-правовая конструкция, составляющая базисную характеристику правового положения каждой из ветвей власти в системе российской государственности. Принципы самостоятельности и независимости судебной власти как основа статуса этого института берут начало именно в данной конституционной норме и получают свое развитие в других нормах и положениях Конституции РФ и нормативных актов.

Однако объем и содержание данных принципов ни нормативно, ни доктринально, к сожалению, до настоящего времени не определены, хотя значимость данных принципов редко кем из современных исследователей отрицается. К примеру, в фундаментальном научном труде «Судебная власть» отмечается, что «принцип независимости судебной власти является отправным, определяющим положение суда в современном государстве», поскольку именно эта ветвь власти сталкивается с отказом признать ее «равной среди первых» < 1>. Ю.А. Тихомиров, анализируя конституционные основы судебной системы, в качестве одного из основополагающих принципов называет ее независимость < 2>, а В.А. Лазарева, исследуя роль судебной власти в современном обществе, говорит о необходимости обеспечения ее подлинной независимости как основном критерии ценности для названных институтов < 3>. Конституционные основы регулирования статуса суда в современной России В.П. Кашепов также связывает с ее независимостью и самостоятельностью в системе разделения власти < 4>. Вслед за ними А.В. Цихоцкий утверждает: «Среди конституционных принципов организации и деятельности судебной власти можно выделить важнейший, реализация которого в значительной степени способна обеспечить эффективность правосудия. Это принцип независимости, несомненно, определяющий статус суда в современном государстве» < 5>.

В таком же ключе рассматривает проблемы статуса судебной власти Ю.И. Стецовский, который в составе ее конституционных основ выделяет независимость судебной власти, юридические гарантии независимости судей и требования, предъявляемые к судье < 1>, а в содержание принципа независимости включает в основном механизмы взаимодействия суда с правоохранительными органами и отделение его функций от функций органов уголовного преследования, затрагивает вопросы судебного контроля в уголовном судопроизводстве. Он анализирует некоторые аспекты внутрисистемного взаимодействия судов при осуществлении правосудия, в том числе вопросы обязательности решений вышестоящих судов< 2>..

Наиболее четко данные принципы обозначены в работе В.М. Лебедева, где отмечается, что «самостоятельность судебной власти связана с принципом разделения властей, с особой сферой приложения ее усилий, со специфическими способами ее взаимодействия с другими ветвями власти». Е.Б. Абросимова, исследуя принцип независимости, анализирует весьма широкий спектр элементов статуса судебной власти < 1>, фактически представляя содержание принципа независимости как основной набор

элементов статуса самостоятельной ветви государственной власти: его институциональные и функциональные составляющие < 2>.

Возвращаясь к конституционным нормам, отметим, что буквально независимость как принцип закреплена в качестве основы статуса судьи при осуществлении правосудия (ст. 120 Конституции РФ) и в ст. 124 как конечная цель при конституционном регулировании вопросов финансирования судебной власти. В ст. 120 Конституции РФ записано: «Судьи независимы и подчиняются только Конституции Российской Федерации и федеральному закону». Реализация принципа независимости судьи предполагает, во-первых, запрет на вмешательство в его деятельность, обеспечиваемый процессуальными гарантиями (участие в деле только заинтересованных лиц, вынесение решения в совещательной комнате) < 1>; во-вторых, преследование по закону любого вмешательства в деятельность по осуществлению правосудия, освобождение судей от обязанности отчитываться перед кем бы то ни было о своей деятельности < 2>; в-третьих, установление законом порядка приостановления и прекращения полномочий, права судьи на отставку, социальные гарантии < 3>.

Самостоятельность и независимость судебной власти предполагает внешнюю и внутреннюю автономию с возможностями самодостаточности во всех аспектах организации и деятельности ее как ветви государственной власти, вместе с тем независимость судьи определяет беспристрастное осуществление им правосудия, запрет какого-либо влияния на судью (и суд в целом) не только иных органов власти, но и любых субъектов права.

Названные принципы означают возможность осуществления судом своих конституционных полномочий собственными силами и средствами, без внешнего и внутреннего постороннего вмешательства и влияния в рамках действующих норм права. Рассмотрение статуса суда через признак самостоятельности его правового положения в системе государственности позволяет говорить о наличии не только отделенной, собственной независимой компетенции, но и самостоятельного ресурсного, правового и атрибутивного потенциала, который призван обеспечивать ему адекватный стандарт взаимодействия с другими институтами государственной власти и общественного управления на паритетных началах.

Самостоятельность судебной власти предполагает наличие у нее собственных механизмов воздействия на правовую действительность как посредством осуществления полномочий по разрешению социальных конфликтов на основе закона, принятого другой ветвью власти, так и формируя стандарт собственного, судебного правового влияния, собственного правового усмотрения в отношении в том числе и нормативных предписаний, их содержания и конституционно адекватного смысла.

Логика развития как самого правового явления судебной власти, так и научного знания о нем позволяет говорить о том, что судебная власть состоялась, и актуальной задачей сегодняшнего дня является сущностное определение ее резервов и прав, выявление всего круга ее конституционно-правовых полномочий и ресурсов, их активизация и формирование на их базе подлинно самостоятельной, авторитетной, профессиональной, эффективной власти, способной оказывать серьезное правовое влияние на общественные процессы современного периода развития государственности и взаимоотношений государства с обществом в целом, отдельными его институтами и гражданами.

Самостоятельная судебная власть — прежде всего потребность цивилизованной государственности и гражданского общества. При этом принцип самостоятельности судебной власти предполагает наличие у нее инструментов правового характера, дающих ей реальную возможность именно правовыми (не силовыми) средствами воздействовать как на власть, государство, так и на общество; во главу угла ставятся задачи прогрессивного развития, цели достижения и сохранения социального мира и достойной жизни каждого посредством права.

Исходя из анализа конституционно-правового содержания понятия самостоятельности судебной власти можно сделать вывод о том, что это системообразующий признак статуса суда как ветви государственной власти, который включает в себя принцип независимости судьи при осуществлении правосудия и автономное образование системы судебных органов, собственные полномочия и прерогативы, особые функции в

правовой системе и собственные средства и методы взаимодействия с другими ветвями государственной власти.

В содержании принципа самостоятельности судебной власти первой и основной составляющей необходимо назвать ее автономное существование, отделение от других ветвей власти. В данном признаке имеется несколько взаимосвязанных элементов: обособленная система органов, собственные конституционные функции, отличные от функций других институтов власти, производные от функций государства в целом и реализуемые посредством осуществления собственных конституционно-правовых полномочий, ресурсный потенциал.

Прежде всего обособленность судебной власти предполагает наличие собственной системы органов, структурно организованных в единый механизм и наделенных полномочиями осуществлять функции государственной власти от имени Российской Федерации.

Первый объективный признак самостоятельности судебной власти — учреждение конституционными и правовыми нормами федеральных конституционных законов системы органов судебной власти.

Глава 7 Конституции РФ, название которой «Судебная власть», содержит: а) положения о порядке установления судебной системы (ч. 3 ст. 118: «Судебная система Российской Федерации устанавливается Конституцией Российской Федерации и федеральным конституционным законом»); б) нормы об учреждении высших судов России (ст. 125, учреждающая Конституционный Суд РФ и устанавливающая основы его статуса и полномочий; ст. 126 об учреждении Верховного Суда РФ в качестве высшего судебного органа по гражданским, уголовным, административным и иным делам, подсудным судам общей юрисдикции; и ст. 127, устанавливающая, что Высший Арбитражный Суд РФ является высшим судебным органом по разрешению экономических споров).

Реализация принципа самостоятельности в аспекте его структурной составляющей требует обязательного конституционного и нормативного оформления системы органов судебной власти и создания этих органов реально. До настоящего времени активно обсуждается, но практически не решается проблема создания органов конституционной юстиции в субъектах. Как известно, функционирует в настоящее время только 14 конституционных (уставных) судов субъектов < 1>. При этом в конституциях еще 38 субъектов РФ имеются действующие нормы о конституционном (уставном) суде, из них в семи субъектах приняты законы о конституционном (уставном) суде < 2>, однако сами суды не сформированы. Кроме того, серьезная проблема в структурном формировании судебной системы связана с созданием специализированных судов < 3>. Возникает острая дискуссия в связи с образованием апелляционных инстанций в судах общей юрисдикции < 4>.

Совершенно очевидно, что реализация принципа самостоятельности судебной власти предполагает учреждение системы судов, обеспечивающей эффективное, профессиональное, справедливое и своевременное рассмотрение подведомственных ей дел. Из чего следует обязанность государства учреждать систему судебных органов отдельно от других органов власти, вне системного подчинения, например прокуратуре или Министерству юстиции, а также обязанность государства создать такую автономную систему органов судебной власти определенного качества.

Создание надлежащей системы судов означает, в частности, что существующая в государстве система судов: во-первых, охватывает всю территорию, во-вторых, является адекватной общественно-правовым потребностям (территориальная доступность, достаточное количество штатных единиц судей и судебного персонала) и, в-третьих, включает органы, полномочные рассматривать все категории правовых споров (общие и специальные суды).

Следующей основополагающей составляющей принципа самостоятельности судебной власти необходимо назвать ее собственные функции в системе государственной власти, посредством которых выражается функциональная обособленность этой ветви власти. Дуализм ситуации заключается и в том, что функции судебной власти напрямую производны от функций государства и в своем содержании базируются на функциях права как системного регулятора, функционирующего в системе в целом. Но как самостоятельная система судебная власть осуществляет и специальные, только ей присущие функции.

В правовой науке под функциями государства понимают такие направления его деятельности, в которых непосредственно выражается его сущность как социального явления. В функциях государственных органов раскрывается конкретная деятельность каждого отдельного звена в механизме государства. Кроме того, функции государства имеют эволюционный характер, изменяются по мере развития общественных отношений и государственно-правовой системы.

К примеру, отмечаемое в советский период внимание к функциям государства и суда как органа государства свидетельствует о глубоком и серьезном подходе советской науки к выявлению внутрисистемных государствообразующих связей, в том числе об обусловленности функций отдельного органа общими целями и направлениями деятельности государства в целом. Как утверждал Л.А. Григорян, государство и органы государственной власти выполняют регулятивную, организаторскую и охранительную функции, т.е. государство регулирует общественные отношения и охраняет их. Суд являлся одним из таких органов и выполнял функции социалистического государства, причем его функции не выделяются, наоборот, утверждается, что этот орган государства участвует в реализации всех государственных функций наравне с другими государственными органами.

Современные исследователи выделяют в числе функций российского государства самые разнообразные направления его деятельности, однако основной и общеопределяющей представляется функция государства организовать определенные социумы в их развитии и использовать при этом право как инструмент, без которого невозможно регулирование. С.С. Алексеев определил функцию права как юридическое назначение права для тех или иных общественных отношений. Назначение это представляется в регулировании социальных отношений и их охране.

Из данного понимания функций государства и права следует вывод о том, что функции судебной власти не только являются частью направлений деятельности государства по организации современного социума (разрешение социальных конфликтов, сохранение социального мира и правопорядка как основное направление деятельности судебной власти). Они также содержательно определяются регулятивной и охранительной функцией права, поскольку функции судебной власти осуществляются исключительно правовыми средствами, в правовом пространстве и направлены на реализацию права в целом.

Функциональная самостоятельность судебной власти определяется не только выделением ее собственных, специфических направлений деятельности в системе государственного управлении обществом, но и жесткой связанностью их с действием права. Эти основные теоретические постулаты приводят к выводам о своеобразии и особенностях функций судебной власти.

Ни Конституция РФ, ни законодательство не указывают прямо на перечень функций судебной власти. Однако функции правосудия и судебного конституционного контроля прямо закреплены в ст. ст. 118 и 125 Конституции РФ. Это исключительные функции судебной власти, никакая другая власть или ее отдельные органы или общественные институты не вправе их осуществлять. Конституционно закреплены и некоторые из важнейших форм реализации функции судебного контроля, которые также принадлежат исключительно суду. Статья 22 Конституции РФ, к примеру, устанавливает, что арест, заключение под стражу и содержание под стражей допускаются только по судебному решению.

Судебная власть имеет и другие функции в системе государственности. К примеру, М.Р. Чарыев относит к их числу основные: правосудие, судебный контроль, конституционный контроль, толкование Конституции РФ, и вспомогательные: судебный надзор, воспитательную, функцию предупреждения правонарушений, выступления с законодательной инициативой, обобщения судебной практики и анализа судебной статистики и др.. Другие авторы определяют круг функций судебной власти иначе. Соответственно, постулат о функциональной составляющей понятия «самостоятельность судебной власти» базируется не только на конституционных нормах, но и на анализе природы функций государства и права и находит свое подтверждение в конституционных и теоретических положениях.

Компетенционный элемент в содержании принципа самостоятельности судебной власти представляется не менее важным. Закрепленные в Конституции РФ полномочия судебной власти представляют собой значимый блок средств в системе правовых механизмов развития государственности и управления общественными процессами. Конституционный контроль российской судебной власти является первым по значимости для становления компетенционной составляющей принципа самостоятельности суда. Статья 125 Конституции РФ учреждает специальный судебный орган — Конституционный Суд РФ и устанавливает основы его компетенции по реализации этого полномочия.

Базовым блоком полномочий наделяет судебную власть ст. 118 Конституции РФ, которая устанавливает, что осуществление правосудия по конституционным, гражданским, административным и уголовным делам является исключительной прерогативой суда. Совершенно очевидно, что из этой нормы следуют правовые возможности судов по рассмотрению всех категорий дел, возникающих из социальных коллизий и подлежащих судебному разрешению. Это положение, рассматриваемое в связке с положениями ст. 46 Конституции РФ о гарантированности судебной защиты прав и свобод каждого, позволяет прийти к выводу о том, что именно судебная власть наделяется Конституцией России правомочиями по разрешению всех правовых споров, она не может отказать в судебной

защите (рассмотрении дела) даже при обстоятельствах, когда, к примеру, законодатель не устанавливает порядка рассмотрения таких дел. По характеру такие полномочия могут быть оценены как общие, поскольку Конституция РФ дает общий перечень видов полномочий, и распределить их между судами должен законодатель.

Исходя из принципа высшей ценности человека, его прав и свобод, Конституция РФ устанавливает особые гарантии в виде судебного порядка рассмотрения дел об ограничении прав и свобод в процессе уголовного преследования человека от имени государства. Так, ст. ст. 22 и 23 Конституции РФ, декларирующие право на свободу и личную неприкосновенность, неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, защиту своей чести и доброго имени, устанавливают в виде гарантий этих прав судебный порядок их ограничения государством.

Данные нормы, по сути, образуют конституционные основы контрольных полномочий судов в сфере уголовного судопроизводства. Органично дополняет их норма о том, что именно в суд могут быть обжалованы решения и действия (или бездействие) органов местного самоуправления, общественных объединений и должностных лиц (ч. 2 ст. 46 Конституции РФ). Эта норма устанавливает полномочия по судебному контролю в отношении властей, администрации и иных структур, деятельность которых затрагивает права и свободы граждан. Данные конституционные полномочия составили самостоятельный блок контрольных полномочий судебной власти, он занимает весьма важное место в системе полномочий суда как самостоятельной власти.

В дополнение общих гарантий права каждого на судебную защиту Конституция России устанавливает те параметры деятельности судебной власти при осуществлении ее полномочий, которые, с одной стороны, обеспечивают определенный стандарт процедур и принципов самого судопроизводства (стандарт для судьи и участников процесса), а с другой — стороны предполагают обязанность государства обеспечить условия для выполнения этих стандартов. Это такие нормы, как ч. 1 ст. 47 Конституции РФ, устанавливающая право на «своего» судью, т.е. на объективное правосудие; ч. 2 ст. 47, гарантирующая право на рассмотрение дела судом присяжных; ст. 49, провозглашающая презумпцию невиновности в случае уголовного преследования, недопустимость «быть судимым дважды» за одно и то же преступление (ч. 1 ст. 50), недопустимость использования незаконных доказательств вины (ч. 2 ст. 50), право на обжалование судебного приговора и право на помилование (ч. 3 ст. 50), гарантированность судебной защиты прав потерпевших (ст. 52) и др. Очевидно, что Конституция РФ учреждает, к примеру, суд присяжных, и государство обязано создать систему судов с участием присяжных заседателей.

В правовой системе должны действовать законы, устанавливающие процедуры как объективного назначения судьи в определенное дело, так и нормы о доказывании вины и т.п. Такие законы в российской правовой системе приняты, и правовое регулирование объема, содержания и качественных параметров названных полномочий судебной власти, основные формы и процедуры их реализации в правоприменительной практике осуществляются отраслевым процессуальным законодательством, и от его содержания во многом зависит эффективность реализации данных полномочий. Это специализированные нормы, поскольку устанавливают полномочия судов в четко очерченных случаях и для специальных целей.

В сфере конституционных полномочий судебной власти выделяются еще так называемые «скрытые», подразумеваемые полномочия, которые вытекают из самого существа судебной власти, ее назначения, места и роли в государственно-правовой системе < 1>. Это дискреционные полномочия судов, правотворческие, интерпретационные и иные прерогативы, осуществляемые как в процессе рассмотрения конкретных дел, так и самостоятельно. Г.А. Гаджиев рассматривает некоторые из таких полномочий в качестве объективных критериев самостоятельности судебной власти. Этот термин весьма интересен и удачен для выявления и отражения сущностных моментов в статусе судебной власти. Именно объективные признаки, т.е. независимые от позиций и мнения других властных институтов, проистекающие из смысла конституционных гарантий и сущности самой судебной власти, лежат в основе определения правового положения суда как самостоятельной ветви государственной власти.

Профессор Г.А. Гаджиев называет в качестве объективных критериев дискреционные полномочия судов, применение конституционных правовых принципов в судебной деятельности, полномочия судебного контроля в уголовном судопроизводстве, прямое применение Конституции РФ, толкование Конституции и закона, а также оценку применяемого закона судом.

По сути, как убеждаемся, названные объективные критерии самостоятельности судебной власти представляют собой его конституционные полномочия компетенционного характера. Развивая данный подход, можно выделить и другие признаки этого же порядка — применение международных норм и решений международных судебных

органов, правотворческие функции судов и формирование судебных источников права, разработка основ судебной политики и некоторые другие.

В заключение необходимо раскрыть ресурсную составляющую принципа самостоятельности российской судебной власти. Проблема многогранна и включает в себя прежде всего ресурсы человеческого и материально-технического характера. Это необходимое условие самостоятельности судебной власти, и Конституция РФ устанавливает основные параметры данной составляющей в целях обеспечения возможности функционирования судебной системы как комплекса органов и сообщества носителей власти автономно, без обращения к другим ветвям власти. Реальность такова, что множественные правовые и процессуальные нормы невозможно реализовать, если нет самого здания суда, нет специалистов, которые могли бы быть назначены на должность судьи, секретаря судебного заседания и т.п. Такого рода проблемы были одним из основных предметов обсуждения в период начала судебной реформы 1990-х гг. Прямых норм о кадровых ресурсах судов в Конституции РФ не содержится, но четко установлены образовательный, профессиональный, возрастной ценз и ценз гражданства для судей Российской Федерации (ст. 119). Тем самым конституционный законодатель исключил необъективный подход к подбору кадров.

Законодательство далее закрепляет процедуры отбора, назначения, отрешения от должности. Принцип самостоятельности судебной власти в ресурсном аспекте подразумевает неангажированный, свободный подбор кадров, возможности самой судебной власти решать вопросы кадрового передвижения, отстранения от должности и иные важные вопросы в проблеме самостоятельности суда. Развивают конституционные нормы в этом аспекте Закон о статусе судей, Федеральный закон от 14 марта 2002 г. N 30-ФЗ «Об органах судейского сообщества в Российской Федерации» и др.

Кроме того, органической составляющей ресурсного элемента принципа самостоятельности является проблема материального и материально-технического обеспечения судебной власти. Это весьма чувствительная проблема. Совершенно очевидно, что без материальной составляющей невозможно добиться подлинной самостоятельности. К сожалению, Конституция РФ не содержит норм, определяющих основы бюджетной

системы, вопросы распределения доходов и целевого назначения расходования средств, получаемых государством в результате совокупного труда российского народа, и не ставит уровень обеспечения судебной власти в зависимость от материального положения самого государства. Конституционный законодатель пошел по пути установления стандарта достаточных средств обеспечения деятельности судебной власти.

Статья 124 Конституции РФ предусматривает, что «финансирование судов производится только из федерального бюджета и должно обеспечивать возможность полного и независимого осуществления правосудия в соответствии с федеральным законом». По всей видимости, под «полным» осуществлением правосудия в этой статье конституционный законодатель имел в виду правосудие, обеспечивающее потребности общества и государственно-правовой системы, качественное и эффективное, независимое, т.е. не нуждающееся в том, чтобы обращаться к другим государственным и общественным структурам по вопросам финансового обеспечения. По сути, намерения конституционного законодателя явно направлены на учреждение такой системы финансирования судов, которая должна обеспечить самостоятельность суда как ветви государственной власти. Эти положения развиты в Федеральном законе от 10 февраля 1999 г. N 30-ФЗ «О финансировании судов Российской Федерации».

Таким образом, в содержание принципа самостоятельности судебной власти органически входят элементы институционального, структурного, функционального, компетенционного и ресурсного обеспечения. Для наиболее эффективной и конституционно адекватной реализации данного принципа представляется необходимым сформулировать специальную главу в Конституции РФ о полномочиях судебной власти России как самостоятельной ветви власти, указать, что к полномочиям судебной власти относится осуществление правосудия по гражданским, уголовным, административным и иным делам, судебного конституционного контроля, судебного контроля в отношении органов государственной власти, органов местного самоуправления, общественных объединений и должностных лиц в установленных законом процессуальных формах, толкования Конституции РФ и казуального толкования норм права.

⇐ Предыдущая1234Следующая ⇒

Поделиться: