Отзыв проф., д. ф.-м. н. Родионова Б.У.

Глубокоуважаемый Александр Петрович!

На семинаре кафедры теоретической физики МГУ у проф. Ю.С. Владимирова я обещал Вам высказать свое мнение о подаренной Вами книге «Когнитивная Психо­физика», что и исполняю по мере моих возможностей.

Отмечу, что еще с советских времен Вы являетесь од­ним из моих заочных учителей, которые помогли мне вой­ти в мир психофизики. Естественно, я разделяю Ваши основные идеи и горячо приветствую Ваши усилия по их дальнейшей разработке.

Теперь остановлюсь на наших с Вами возможных раз­ногласиях или, точнее, разночтениях из общего для нас Единого.

1) О стиле книги.

Как физик, я и в психофизике оставляю последнее слово за экспериментом, а не за рассуждениями (даже и очень умными). Поэтому Ваши обильные ссылки на авторитеты (особенно — прошедших времен) мне кажутся в некоторых случаях не просто излишними, а подрывающими статус со­временной психофизики как строго научной дисциплины.

Когнитивная Психофизика. Основы                                               249

Дело в том, что я, как и многие мои коллеги, воспри­нимаю современную философию только как историю че­ловеческой мысли. Мы полагаем, что собственно Миро­зданием серьезно занимаются только естественные науки, давно вычленившиеся из средневековой натурфилософии. Современной же экспериментальной (если не сказать — эмпирической по сути) психофизике так не хватает не рассуждений, а именно опытных данных! Под экспери­ментами я имею ввиду не демонстрации психофизических явлений при тех или иных условиях, а последовательное проникновение в их суть с помощью неодушевленных при­боров (предметов).

2) О названии «новой науки» и книги о ней.

По-моему, термин «когнитивная психофизика» нуж­дается в более подробном обосновании или же в его заме­не на какой-то другой словесный эквивалент. Лично я понимаю этот термин (их смеси латинских и греческих корней, что уже неудачно) как выражение Вашего жела­ния сосредоточиться на самой сути психофизики, на ее «природе» — на научных моделях, то есть на метафизике психического. Тогда напрашивается что-то вроде «мета-психофизики». Или на «основаниях (началах) психофи­зики». Мне кажется, что новому не стоит бояться старых одежд — терминов. Есть же «Метафизика» Аристотеля и есть «Метафизика» Владимирова. Почему же не появить­ся новой психофизике (псифизике) Дуброва, продолжаю­щей такого рода многовековые исследования? Левитиро­вали люди, вроде бы, всегда — даже в незапамятные (биб­лейские) времена.

Замечу,что слово «метафизика» с точки зрения орто­доксального физика ничуть не лучше «психофизики». И то, и другое для него — близкие в своей основе «лженау­ки». Правда, выдающийся современный ученый Ю.С. Владимиров несколько реабилитировал слово «метафизи­ка», назвав им свой семинар в МГУ и свои безусловно психофизические, с моей точки зрения, труды.

Кстати, с подачи Вашего покорного слуги, предложив­шего Юрию Сергеевичу на астрофизической конференции «Космион-2001» не только само название «Метафизика», но и издателя для тогда только еще задуманной им, а

250                                                                                           Дубров А. П.

ныне весьма читаемой философской книги. Так старин­ный термин — почти ругательный у марксистских фило­софов — обрел новую жизнь!

3) Когда необходим новый язык.

Мне кажется, нельзя говорить в одних главах книги (и говорить с замечательным «дубровским» энтузиазмом) об успехах хронотопологии (пси- и биохронотопологии), ставящей под сомнение объективное существование (как категорий) пространства-времени, физических «контакт­ных взаимодействий» и «физических полей» (см. труды Ю.И. Кулакова и его последователя Ю.С. Владимирова плюс описания шокирующих ученого-традиционалиста психофизических феноменов), а в других главах с тем же энтузиазмом писать о «резонансно-полевом взаимодей­ствии» и прочих составляющих нашего современного про­странственно-временного мышления. Старый язык нас привязывает к старым же представлениям. Где, увы, нет места психофизике как науке.

4) О тайне.

Подлинная наука (а таковой мы желаем видеть психо­физику), как нам кажется, разгадывает тайны Мирозда­ния, к которым человек всегда и прямо сопричастен. И всякая «исходная» научная гипотеза строится для раз­гадки очередной Тайны, а не для включения таинствен­ного в научную модель Мира, в теорию.

Позвольте, глубокоуважаемый Александр Петрович, на этом закончить записки въедливого читателя Вашей за­мечательной книги.

Родионов Борис Устинович, доктор физико- математических наук, профессор кафедры микро- и космофизики Московского инженерно-физического института 24 мая 2006

⇐ Предыдущая21222324252627282930Следующая ⇒

Поделиться: