Атеистическим мракобесием, совесть.

Автор: - И вот уже давно, в жизни наших героев минула Перестройка. Уже коммунисты начинали сдавать своё главное влияние на граждан СССР, это руководить всем и вся. Да и самого СССР уже не стало.

- Уже Евгений расстался со своей Ириной, поссорившись с ней на почве того, что не пожелал покинуть СССР. И куда только делась любовь Ирины, когда Евгений объявил о том, что он вынужден остаться в России и просил Ирину остаться с ним.

- А вот Виктор, случайно познакомившись с Ириной при попустительстве Евгения сразу в неё влюбился.

- А потом, не прошло и месяца, как Ирина с Виктором поженились и всей своей дружной семьёй быстро уехали в Англию.

- Но только три года прожил Виктор с Ириной в Англии. А когда Виктор развёлся с Ириной и вернулся в Россию, так был удивлён тому, как быстро его любимая страна стала разваливаться на куски, добровольно теряя прежние национальные республики.

- А друзья теперь жили своими новыми интересами, всё больше возмущаясь тому, как безграмотно проходит перестройка страны под внешним влиянием назойливых американцев.

- Но учредить свою партию друзья так и не отважились, не веря в то, что их партии получится главенствовать в новой, погрязшей в бандитских разборках, России.

Луговской: - Да, идеально честные чиновники ни в коем случае нынешнему Кремлю не нужны! Поскольку от них нет никакого прока, в виде ежемесячно посылаемой мзды, посылаемой Кремлю вороватыми чиновниками.

Шафранский: - Так всем сегодня видно, как если чиновник попадается на явном преступлении, так обычно он откупается многими миллионами долларов, от ожидаемого его серьёзного срока тюремного заключения, после чего получает, как правило, только условный срок наказания.

Луговской: - После чего, я знаю, что этих российских преступников, по утвердившейся нынешней российской традиции, обязательно ссылают в Англию, но только самых богатых преступников, где они проходят практику в холуйском служении мафии, да где они постигают навыкам ненависти ко всему российскому.

Шафранский: - А прокуратура, по распоряжению из Кремля напрочь забывает об их бренном существовании, списывая все их преступлении в архив, или уничтожая весь компромат своей твёрдой рукой бескомпромиссной беспринципности.

Кочубей: - Я слышал от высоких экономистов, что скоро Англия станет самая богатая страна в мире, но только после того, как туда сошлют в качестве наказания ещё сотню наших самых главных проворовавшихся чиновников из России.

Шафранский: - А я думаю, что если даже теперь в Англию сошлёт только двоих Российских клиентов, своих именитых нынешних кремлёвских хозяев, в лице Президента и Премьер Министра России….

Луговской: - Вот тогда и не потребуется высылки других ста чиновников для того что бы Англия уже сразу стала самой богатой страной в мире!

Кочубей: - Вот наверно потому все, эти наши чиновники и бандиты, по тайному сговору Москвы и Лондона, заранее переправляют свои миллионы в Англию.

Шафранский: - Но публично, а значит для нас, для всех простых российских дурачков, Англия и Россия завсегда и уже давно находятся в самых скандально неприязненных отношениях друг к другу.

Луговской: - Это что, дабы мы не подумали о том, что между английской и российской элитой существует тайный договор, по которому Англия становится вотчина для самых блатных уголовных элементов России?

Кочубей: - Да сколько же надо денег этим нашим чиновникам, чтобы им «нажраться» этим товаром, что называется, до самой изжоги!?

Шафранский: - Чем больше, тем лучше, ведь в мире бушует инфляция!

Луговской: - И ведь, я не знаю ни одного случая когда чиновник, обожравшись взятками поперхнулся этими порочными деньгами, отнятыми, прямо скажем, не у самых богатых граждан России!

Кочубей: - Ну, а теперь, в связи с тем, что всем приличным людям скоро в открытую будут помогать души умерших людей, я думаю, что это произойдёт очень скоро….

Луговской: - Так, тогда и всех российских чиновников скоро можно будет привести к идеально приличествующему состоянию, да можно будет их призвать к самому строгому уголовно наказуемому порядку.

Кочубей: - А что мешает нам сделать, по сговору с потусторонним миром, для особенно ретивых преступников, из числа главных чиновников России…?

Луговской: - Ведь их уже сегодня могут, ох как самым серьёзным образом можно напугать, и самым жестоким образом призвать всех в уголовному ответу…

Кочубей: - А это самых одиозных чиновников России и всю всемирную воровскую элиту, да особенно брехливых чиновников, наши друзья адепты будут обязаны привести к неотвратимому уголовному ответу?

Шафранский: - Эти кровавые тени заставят всю эту коррумпированную мразь  сразу служить честно, да только в пользу законопослушных граждан и самой России, отдав наворованное добро и деньги государству, да всем тем гражданам, кто серьёзно пострадал от произвола этих чиновников.

Луговской: - Так вот, мне ещё приснилось, да так всё явственно, что будто бы эти убийцы там, в загробном мире, ох ужас: питаются только фекалиями от своих убиенных клиентов. Давясь, да с ненавистью и с омерзением проклиная все свои прошлые прижизненные свои преступления.

Кочубей: - Фу, какая гадость приходит тебе во сне!

Шафранский: - Да, я представляю как им, этим убийцам предстоит морщиться, но всё же есть это дерьмо долгое, а вернее всего безмерно длительное время!

Луговской: - А проще сказать – вечно! Постоянно ощущая огромную неприязнь к этому «продукту», не моги привыкнуть к нему.

Кочубей: - А я не верю в то, что в раю случается какое-либо унижение!

Шафранский: - Но если серьёзно, так это для них, для серьёзных преступников, это никакое и не унижение, а обыкновенная, запланированная кара за все те преступлении, которые они при жизни запланировано совершили, а значит осознанно.

   Луговской: - А здесь, наверно и не важно, знали эти убийцы о такой неминуемой для любого человека каре после их смерти, или нет!

Шафранский: - Вот интересно, я иногда слышу о том, что некоторые люди, войдя в церковь, чувствуют некое блаженство, или близкое к блаженству чувство…

Кочубей: - А я этого блаженства, наверно пока, не ощущаю, хотя мне приятно само состоящие церковной чистоты и какой-то лёгкости, невесть откуда приходящей.

Луговской: - Наверно эти духовные всплески в нас происходят на почве осознания того, что мы находимся в доме нашего Отца небесного. А кто этих всплесков не ощущает, так это до поры, когда это чувство всё равно нас посетит.

Кочубей: - Наверно это происходит при нашем глубоком погружении в мир духовного нашего перерождения.

Луговской: - А также от нашего внутреннего настроя, такого тонкого и индивидуального, тогда когда наш настрой точно совпадает с настроем духовного соответствия со святым местом.

Кочубей: - Сплетаясь в единый организм с настроем других прихожан, также настроенных на духовную чистоту и на божественное блаженство святого места.

Шафранский: - Вот потому уже сейчас надо срочно организовать в школах России обучение детей Православному Христианству и знаниям из других классических всемирных религиозных учений. 

Луговской: - Ведь не пожелай они после своей физической смерти жить в унижении, так они могут, по их личному желанию и мгновенно, в альтернативном варианте оказаться в аду, а там….

Кочубей: - Так, если у них есть выбор между адом и раем, тогда это нормально….

Шафранский: - Хотя, как посмотреть: в аду их ждёт вечная физическая боль и моральное унижение. А в раю – жизнь для таких грешников, хотя и не престижно убогая, но без физических и моральных увечий.

Луговской: - А значит, в раю убийц ждёт только вечное жесточайшее моральное уничижённое угнетение, по их делам, и если хотите, всё это произойдёт по их же самым блатным эгоистическим понятиям.

Шафранский: - Возможно, что в раю им никогда и не бывать, проживая свою вечную жизнь в предбрюшьи рая.

Кочубей: - Да, если существует некое преднебесье, я имею в виду некое пространство под самым раем, вот тогда возможно там и будут находиться, эти самые главные и нераскаянные грешники.

Шафранский: - Да, как говорят нынешние чиновники и бандиты: здесь нет ничего личного!

Луговской: - Всё так, но если так унизительно дерьмово будут жить убийцы после их физической смерти, так можно себе представить, как будут унижены заказчики, как мелких, так и самых гадких, да самых серьёзных преступлений!

Шафранский : - Я понял, ведь они, эти заказчики преступлений будут ещё больше унижены тем, что им придётся служить даже самым униженным убийцам, со всеми вытекающими, из этих обстоятельств последствиями.

Луговской: - А ещё замечено, что люди умирают по-разному. Кто в тяжких муках и с искажённым от ужаса лицом. А кто и с блаженным лицом, тихо и с улыбкой на устах.

Шафранский: - И это наверно происходит от того, что умерев, покойники сразу видят, куда они попадают: в преисподнюю ада или в предтече рая, ну, а их лица отражают эту, кому весьма благую, а кому и ужасно страшнейшую для них действительность.

Луговской: - И это очень справедливо.

Кочубей: - А мне кажется, что тебе это всё приснилось не просто так, это тебя почему-то предостерегают наши друзья упокойнички, давая тебе понять, что нам нельзя помышлять об убийстве, даже самого порочного человека…..

Луговской: - А я совсем и не думаю, да не планирую никого убивать, даже самых больших грешников на земле, хотя, порой и хочется….

Шафранский: - Вот видишь, порой тебе это самому хочется сделать!

Луговской: - Да не убивать, а мне порой очень желанно дать кому-либо по лицу.

Кочубей: - А для меня, теперь очень удивительно будет наблюдать все наши будущие поступки, зная то, как мы запросто можем испоганить всю свою будущую вечную загробную жизнь, своим земным, заранее задуманным или даже невольно осуществлённым преступлением!

Шафранский: - Да, я согласен с тобой, что это очень забавно! Но, порой мне так же, как и Луговскому, хочется дать в морду хаму, или другому уроду! Спасу нет, как кулаки чешутся!

Кочубей: - А я думаю, что дать в морду хаму, так это совсем и не преступление, за которое нам, при самом серьёзном судопроизводстве на небесах, не придётся нести серьёзной ответственности там, в загробном мире!

Луговской: - Но мы никого, как мне кажется, и, ни в коем случае не призываем к этому мордобою от всей души. Всё должно идти так, к чему нас подвигнет наша личная совесть, закалённая церковным уставом, но только в разумных морально этических нормах и в мыслимых для православного человека ограничениях!

Кочубей: - И не стесняйтесь Вы себя ограничивать в любом благом деянии, особенно если Вам очень хочется дать в морду явному моральному уроду или безнадёжному преступнику.

Луговской: -  Хотя, нам порой это всегда удаётся делать с трудом, при нашей прошлой социалистической действительности. Ну, я имею в виду ограничивать себя в своих эгоистических желаниях наказать зло.

Шафранский: - А ещё нам надо серьёзно подумать над тем, что нам теперь выбрать: жить в нищете или в роскоши, хотя нам уже сегодня возможно, при наших нынешних возможностях вырваться из нищеты с помощью адептов.

Кочубей: - Да все эти наши необузданно обогатительные устремления, как и все  наши эгоистические порывы, нам теперь надо жёстко держать под замком строгих ограничений.

Шафранский: - И это ограничение надо соблюдать в первую очередь всем бандитам и коррупционерам, которые в России, да пока ещё и во всём честном мире являются самыми большими и главными мировыми грешниками.

Кочубей: - А я думаю, что не надо всем нам землянам думать над тем, что быть ли нам богатыми или бедными. Нам всем просто надо жить в рамках существующей цивилизации.

Шафранский: - А это значит, нам всем надо жить в рамках самодостаточности, даже не помышляя об некой сверх обеспеченности.

Луговской: - Да и всем другим гражданам, а это гражданам всего мира, пора бы об этом задуматься, особенно атеистам.

Кочубей: - И выходит, что после того как адепты упразднят все виды греховных дел, посредством своих ярких сцен наказания, так и атеистов совсем не останется!

Луговской: - Да нет, до этого ещё очень далеко.

Кочубей: - А ещё меня интересует, как это Господь может следить одновременно за столькими своими сынами и дочерями, которые живут на земле? Ведь нас миллиарды?!

Луговской: - Мне кажется, что слежением за поведением людей занимаются ангелы, и их начальник Архангел.

Виктор: - А уже со слов ангелов и Архангела, которые нас наблюдают ежеминутно…

Луговской: - Заносят сведения о нас, все наши поступки, как благие, так и греховные в свою главную Книгу, описывая всю нашу земную жизнь в подробном изложении.

Виктор: - А со слов Архангела, всю нашу жизненную историю записывает в Главную Книгу сам Иисус Христос, который и докладывает своему небесному отцу о прожитой жизни каждого усопшего человека, душа которого предстанет на суд Божий.

Кочубей: - Ну, а Господь только осуществляет суд над усопшими людьми, сразу воспринимая подлинную жизнь каждой человеческой особи, путём подробного доклада, полученного от Иисуса Христа в мгновенном изложении.

Луговской: - А также, я думаю о том, что Господь и сам следит за всеми, особенно за самыми значимыми особями рода человеческого, которые призваны существенным образом менять жизнь людей на земле по шкале современных благих преобразований, учреждённых самим Господом.

Шафранский: - А я думаю о том, что очень скоро все люди на земле будут чётко уведомлены, а вернее они будут знать и верить в то, что любое зло обязательно будет наказано, а добро им зачтётся самым обычным и обязательным образом.

Луговской: - Быстрее бы эта доказуемая и неотвратимая правда открылась всем людям на земле.

Кочубей: - А мне кажется, что и тогда, когда люди будут твёрдо знать о предстоящей загробной жизни, так они и тогда буду совершать разные преступления в угоду своих амбиций или, подчиняясь своей особой организации их порочного мышления.

Луговской: - А я думаю, что никогда люди, конечно кроме нас и других избранных людей, по понятной только Господу причине, не будут точно и подлинно знать о существовании бога, да о потустороннем мире.

Виктор: - Но в библии, которая доступна для всех, давно можно прочитать и знать подлинную правду о загробном мире и о том, что Господь есть и будет всегда.

Кочубей: - Правильно, всем знать о потустороннем мире можно, даже с самого раннего детства, особенно тогда когда мы только будим в состоянии это всё правильно осмыслить, а затем надёжно эту информацию переработать своим детским умом.

Луговской: - А мне кажется, что не обязательно всем знать эту высокую истину, достаточно и того, чтобы каждый индивид просто обязан быть высоко порядочным человеком, если он современен и здраво мыслит.

Шафранский: - Ну, я не знаю. Если всё всем будет известно о загробной жизни, тогда как Господь проверит людей, в их помыслах и поступках, если они будут чётко знать, что можно получить невообразимые неприятности после нашей физической смерти!

Луговской: - Наверно для Господа, только по нашим устремлениям в поведении каждого человека выявляется самая яркая сущность каждой живущей человеческой особи на земле…

   Шафранский: - Из наших помыслов и  поступков будет ясно, на предмет того куда каждого из нас после нашей земной жизни предстоит определить, в ад или сразу в рай.

Кочубей: - Наверно, рождаясь на свет божий, мы в начале жизни являемся некими непонятными, как для Господа особями, так и для самих себя.

Луговской: - А взрослея, мы просто обязаны сами проявить все свои самые яркие эмоциональные, заложенные в нас родителями, школой и улицей, инстинкты.

Кочубей: - После чего мы должны стать досконально понятны Господу, по своему накопленному, за всю нашу грешную жизнь, духовному потенциалу перед тем, как мы обретём свою вечную жизнь.

Шафранский: - Но наверно главное для Господа, когда наши помыслы и поступки будут совершены, а зачет проявлены нами безо всяких тормозов, что называется инстинктивно, не осознанно, вот наверно что окажется главным мерилом нашего будущего райского или не райского существования.

Кочубей: - А я слышал о том, что Иисус Христос, как только его распяли, так он умер и после того как он воскрес, так он сразу посетил ад по собственной инициативе.

Луговской: - После чего Иисус Христос освободил всех грешников, а у ада, говоря фигурально, вырвал его жало тем, что лишил ад вечного хранилища грешных душ.

Шафранский: - А мне кажется, что упразднение ада Иисусом Христом, так это чистейший домысел для слабых людей.

Луговской: - Но этот факт описан в библии. А потому, он не может быть нашим домыслом, или некой фантазией. Но совсем, а значит напрочь, ад, я думаю, не упразднён Господом.

Кочубей: - Вот как только помрём, только тогда мы и сможем всё основательно узнать о том, что нас ждёт там, в загробном мире.

Луговской: - И даже профессор богословия Алексей Ильич Осипов говорит в своих лекциях о том, что по размышлениям святых людей бог лишил ад его главного вечного мрачного хранилища душ.

Кочубей: - А Апостол Павел так вопрошает в своём послании к коринфянам: «Смерть! Где твоё жало? А также ад, где твоя победа?» - и тут же отвечает – «Что жало смерти это наш грех. И что уже никогда не будет победы ада над человеками». А что это значит? 

Луговской: - Это просто. Если человек грешит, так ему, после его физической смерти прямой путь в ад, но в аду любой грешник не должен находиться вечно.

Кочубей: - Умирая, грешники проваливаются в специальный накопитель, находящийся под землёй, пусть он и теперь называется адом, который охраняют черти….

Луговской: - А там, в этом накопителе грешники, под наблюдением дьявола и его подручных бесов, обязательно проходят через все самые тяжкие круги ада, очищаясь от всех своих неблаговидных деяний, путём сложных физических мук и душевных мутаций.

Шафранский: - А значит, пройдя все положенные каждому человеку свои круги ада, после чего человек, очищенный от всех своих греховных дел и преступлений, оказывается в раю, так что ли?

Луговской: - Наверно так. После чего душа человека, оказавшись в раю, занимает именно ту нишу в жизни рая, которую заслужила душа всей своей земной жизнью.

Кочубей: - Вот это ближе к действительности. Но что будет с нами на самом деле, мы увидим только после того, как только мы помрём.

 

 

Глава 13.

⇐ Предыдущая12345678910Следующая ⇒

Поделиться: