Летию со дня кончины посвящается. «Славная русская душа…»

Летию со дня кончины посвящается

«Славная русская душа…»

Рождение Государя.

 

     Царь Алексей Михайлович Романов (1645-1676) явился наградой своим благочестивым родителям, появившись на свет Божий  (9) 22 марта 1629 года в день памяти 40 мучеников, в Севастийском озере мучившихся.  

Родился наследник Престола от второго брака Царя Михаила Феодоровича с дочерью можайского дворянина, Евдокией Лукьяновной Стрешневой (ум. 1645).

        Алексей был глубоко верующим и подлинно церковным христианином, ибо прошел полный курс древнерусского образования - словесного учения. По заведенному порядку, на шестом году жизни Царевича Алексея посадили за букварь, который был нарошно составлен для него патриаршим дьяком по заказу дедушки - Патриарха Филарета. Учил Государя, как было принято при московском дворе, дьяк одного из московских приказов.

К десяти годам Царевич прошел полный курс древнерусского гимназического образования: древнерусский букварь, Заповеди, краткий катехизис, Азбука, Часовник, Псалтырь, Деяния Апостолов, писание текстов, Октоих и церковные песнопения Страстной Седмицы. Он мог бойко прочесть в церкви часы и не без успеха петь с дьячком на клиросе стихиры и каноны. При этом Царевич до мельчайших подробностей изучил чин церковного богослужения, в чем мог поспорить с любым монастырским и даже соборным уставщиком.

 

Вступление на престол.

 

Государь вступил на Престол державы Российской 13 (26) июля 1645 года, в праздник Собора Святого Архангела Гавриила, будучи 16 лет от роду, лишившись к тому времени Августейшего отца и матери.

     Историк В. О. Ключевский пишет о Государе:

“Он был образцом набожности, того чинного, точно размеренного и твердо разученного благочестия, над которым так много и долго работало религиозное чувство древней Руси. С любым иноком мог он поспорить в искусстве молиться и поститься: в Великий и Успенский пост по воскресеньям, вторникам, четвергам и субботам Царь кушал раз в день, и кушанье его состояло из капусты, груздей и ягод - все без масла; по понедельникам, средам и пятницам во все посты он не ел и не пил ничего. В церкви он иногда стоял до пяти и шести часов кряду, клал по тысячи земных поклонов, а в иные дни и по полторы тысячи. Это был истовый древнерусский богомолец, стройно и цельно соединявший в подвиге душевного спасения труд телесный с напряжением религиозного чувства”. Государь не терпел равнодушия к Богу. Однажды Царь приказал не явившихся к воскресной службе бояр взять под стражу и выбросить у всех на виду в Москву-реку в дорогих боярских одеждах, приговаривая: «Вот вам награда за то, что вы предпочли спать со своими женами до позднего утра этого благословенного дня…» 

          

Нрав Государя.

 

Предание Иоанна Грозного звучало в словах Царя Алексея с особой силой:

“Бог благословил и предал нам, Государю править и разсуждать людя своя на востоке и на западе и на юге и на севере вправду”. Это твердое осознание самодержавной власти в его проявлениях смягчалось набожной кротостью, глубоким смирением Царя, пытавшегося не забыть в себе человека.

В Государе Алексее Михайловиче не было и тени самонадеянности, того щекотливого и мнительного, обидчивого властолюбия, которым иногда страдают другие Самодержцы. “Лучше слезами, усердием и низостью (смирением) перед Богом промысел чинить, чем силой и славой (надменностью)”, - писал Алексей Михайлович одному из своих воевод.

     В. О. Ключевский пишет, что от природы живой, впечатлительный, и подвижный, Алексей страдал вспыльчивостью, легко терял самообладание, давал излишний простор языку и рукам:

“На хвастуна или озорника Царь вспылит, пожалуй, пустит в дело кулаки, если виноватый под руками, и уж непременно обругает вволю: Алексей был мастер браниться той изысканной бранью, какой умеет браниться только негодующее и незлопамятное русское добродушие”. Вспыльчивость Царя чаще всего возбуждалась встречей с нравственным безобразием, особенно поступками, в которых обнаруживались хвастовство и надменность... Гнев его был отходчив, проходил минутной вспышкой, не простираясь далее угроз и пинков. Государь первый шел навстречу к потерпевшему с прощением и примирением, стараясь приласкать его, чтобы не сердился:

“При доброте и мягкости характера это уважение к человеческому достоинству в подданном производило обаятельное действие на своих и чужих и заслужило Алексею прозвание “тишайшего Царя”. Иностранцы не могли надивиться тому, что этот Царь при безпредельной власти своей над народом, привыкшим к полному рабству, не посягнул ни на чье имущество, ни на чью жизнь, ни на чью честь (слова австрийского посла Мейерберга)”.  

    Государь Алексей Михайлович любил, чтоб вокруг него все были веселы и довольны; всего невыносимей ему была мысль, что кто-нибудь недоволен, ропщет на него, что он кого-нибудь стесняет. Он первый начал ослаблять строгость чопорного этикета, из-за которого придворные отношения становились столь натянутыми и тяжелыми. Умение входить в положение других, понимать и принимать к сердцу их горе и радость - были одной из лучших добродетелей в душе Государя.

 

Милости Царя.

 

       Царь благотворил нищим и убогим и по слову Царя и Пророка Давида “уклонялся от зла и делал благо”.

Государь Алексей Михайлович в Рождественский сочельник рано утром ходил тайно в тюрьмы и богадельни, раздавая там щедрую милостыню; такие же подаяния делал он на улицах нищим и убогим. Историк В. О. Ключевский указывает:

“Царь Алексей был добрейший человек, славная русская душа. Я готов видеть в нем лучшаго человека древней Руси...Он любил людей и желал им всякого добра, потому что не хотел, чтобы они своим горем и жалобами расстраивали его тихие личные радости...он был мало расположен что-нибудь отстаивать или проводить, как и с чем-либо долго бороться”.

Общее суждение о Государе было таково - это был добрейший и мудрейший Царь, если бы не слушался дурных и глупых советников.

“Современники,- как пишет Ключевский, - даже иностранцы, признавали в нем богатые природные дарования: восприимчивость и любознательность помогли ему приобрести замечательную по тому времени начитанность не только в Божественном, но и в мирском писании; об нем говорили, что он “научен многим философским наукам... Он любил писать и писал много больше, чем кто-либо из древнерусских Царей после Грозного”.

       

Освободитель пленных.

 

Неудивительно, что именно при нем свершилось великое дело освобождения захваченных в плен крымскими татарами православных христиан. Чтобы спасти и воротить домой этих пленных, Московское правительство Алексея Михайловича устроило их выкуп на казенный счет, для чего ввело особый общий налог - полоняничные деньги. Этот выкуп назывался “общей милостыней” и в нем должны были участвовать все и Царь, и все его подданные, православные христиане.

      Так, по соглашению с разбойниками был установлен порядок привоза пленных и тариф, по которому они выкупались, исходя из общественного положения пленников. Выкупные ставки о времена Царя Алексея Михайловича были довольно высоки, и потому государственное воспособление выкупу было недостаточно. Помогали благотворительной компании по выкупу пленных богатые монастыри и отдельные благодетели, среди которых выделяется особым состраданием и милосердием боярин Феодор Ртищев, дворецкий и воспитатель Царя Алексея Михайловича.

Государь как многие из древнерусских людей заботился о загробном устроении своей души с помощью благотворительных вкладов, посмертной молитвы и поминовения в святых обителях.

 

Кончина Патриарха Никона.

 

Совершенно изможденный, принявший незадолго до кончины схиму, “Никон, распростершись на одре и сложив крестообразно руки, вздохнул и отошел 17 августа 1681 года с миром”. Своим душеприказчиком он назначил Царя Феодора Алексеевича. Государь с умилением воспринял это и сказал: “если так святейший Никон Патриарх возложил на меня всю надежду, воля Господня да будет, и я его в забвение не положу”. Он велел везти тело в Новый Иерусалим, но патриарх Иоаким не желал воздать усопшему почестей святительских, как лишенному сана восточными Патриархами. Государь же убедил Митрополита Новгородского Корнилия действовать при погребении подобающе, и сам, участвуя в обряде, нес на ременах своих гроб. Государь последовал за Никоном к Господу уже через 9 месяцев - 27 апреля (10 мая) 1682 года. 

       Так мало (1676-1682) Царствовавший Феодор Алексеевич, незадолго до своей светлой кончины, свершил великую милость - испросил усопшему Никону разрешительные грамоты четырех Патриархов.

Предстоятели Восточной Церкви признавали церковные заслуги Никона и грамотами своими разрешили имя его заново включить в священный лик Патриархов, ибо этот великий муж Русской Православной Церкви всегда был достоин своего высокого сана, хотя временно испытывал искушения и скорби.  Вся полнота трагедии низвержения из сана патриарха Никона открылась позднее.

      Уже 21 декабря (3 января) 1666 года, некоторые из русских Архиереев при чтении свитка восточных Патриархов о низложении Никона, в одном из мест смутились. Они поняли, что здесь унижена неправильно Патриаршая власть пред Царской. Возникли споры. Особенно возражали главные противники Никона; Митрополит Крутицкий Павел, блюститель Патриаршества, и Митрополит Рязанский Илларион.

В записке, представленной ими Патриархам Восточной Церкви, в объяснении своих сомнений были высказаны следующие пророческие для России слова: “вы находитесь под властью неверных агарян, и если страдаете, то за ваше терпение и скорби да воздаст вам Господь. А мы, которых вы считаете счастливыми, как живущих в Православном Царстве, мы трикратно злополучны; мытерпимвсвоихепархияхвсякогородапритесненияинесправедливостиотбояр, и хотя большую частию стараемся скрывать и терпеливо переносить эти неправды, но мы ужасаемся при мысли, что зло, с течением времени, может увеличиваться и возрастать, особенно если будет утверждено за настоящее правило, что государство выше Церкви. Мы вполне доверяем нашему доброму и благочестивейшему Царю Алексею Михайловичу, но мы опасаемся за будущее” (Митрополит Макарий (Булгаков)).

И хотя после обсуждения этого вопроса Патриархи Антиохийский Макарий и Александрийский Паисий сказали: “пусть будет заключением и результатом всего нашего спора мысль, что царь имеет преимущество в политических делах, а патриарх в церковных”, так, что все рукоплескали и взывали: “многая лета нашему победоносному Государю, многая лета и вам, Святейшие Патриархи!”, мы знаем из истории Отечества нашего, что опасения Патриарха Никона и Митрополитов были не напрасными. Устранил Патриарший Престол и учредил вместо оного мирской Правительствующий Синод - младший сын Царя Алексея Михайловича Петр I Алексеевич (1689-1725). Из слов последнего мы знаем, как памятно ему было дело Патриарх Никона.

Так, во время розысков, последовавших за казнью его сына несчастного Алексея Петровича, Государь Петр Алексеевич находился в страшном гневе и раздражении, говоря буквально следующее: “О бородачи! Отец мой имел дело с одним, а мне приходится иметь дело с тысячами. Как бы не монахиня (Евдокия) и не монахи, не дерзнул бы Алексей на такое неслыханное дело”.

      На этом мы прервем рассказ о Государе Алексее Михайловиче и его времени, ибо наступало другое – лихолетье, попущенное Богом за разрушение столь великой Симфонии властей Божественной и Царской. Не об устранении ли смуты и прискорбного разделения молится ныне Россия Великая, Белая и Малая? Не о том ли сказаны были некогда пророчества?  О того нам есть и теперь о чем вспоминать и молиться на панихидах по усопшему 29 января (11 февраля) 1676 года Государю Алексию I Михайловичу.

 

Александр Рожинцев

12 февраля 2016 года

Святой град Тихвин

летию со дня кончины посвящается

«Славная русская душа…»

1234Следующая ⇒

Поделиться: