Святого Апостола Иоанна Богослова,. Подтверждаемых свидетельствами

Подтверждаемых свидетельствами

Нострадамуса

 

 

Толкование

Тайных пророчеств

Откровения (Апокалипсиса)

Святого Апостола Иоанна Богослова,

Подтверждаемых свидетельствами

Нострадамуса

Книга первая

Том второй

Издательство…

 

Светлой памяти

родителей моих:

посвящаю

 

 

Я Глас

Вопиющего

В пустыне:

Исправьте

Путь

Господу,…

 

 

Иоанна 1:23

 

 

Эра Рыбы (продолжение)

Глава вторая

 

Снятие второй Печати

Сердце сынов человеческих

исполнено зла, и безумие в

сердце их, в жизни их…

Екклесиаст

 

1-ый стих: И когда Он снял вторую печать, я слышал второе животное, говорящее: иди и смотри.

И вышел другой конь, рыжий; и сидящему на нём дано взять мир с земли, и чтобы убивали друг друга; и дан ему большой меч (Откр. 6:3,4).

При снятии второй Печати (временные рамки: 1000 – 2000 лет) ап. Иоанн слышит второе животное, которое представляет собой второй этап в цикле папистского «христианства» равном тысяче лет эры Рыбы. Возвращаю внимание читателя к разделу Введение и тому, что говорилось там о втором животном:

Второй этап: И второе животное подобно тельцу

«…или, лучше, молодому быку, так как греческое слово μοσχοζ по употреблению в Ветхом завете, означает, собственно, молодого быка – вола» (45, с. 108).

Повторюсь:

Это время, когда появляется религиозная Монархия и начинается постепенное Забвение первоначальных духовных идеалов. Данная Монархия, вкупе с верующими начинает больше думать о насущном, чем о духовном. Начинается увлечение вещизмом (материализмом), а вместе с ним и борьба за Власть. Такое стремление к Богатству и Власти не может содействовать состоянию духовности. Поэтому прежняя, истинно божественная религия предаётся Забвению, начинается постепенный отход от Почитания истинного Г. Бога, и возникает нечто антидуховное, которое можно охарактеризовать не иначе, как «политическая Церковь» (50).

Дело доходит до Извращения, а затем и до Ухода от первоначальной духовной религии и веры. Всё это в полной мере относится к папству Рима с его католицизмом, представленным ап. Иоанном в образе тельца или быка. Причём этот бык должен быть довольно бодливым, так как, начиная со времени становления католицизма, данное направление в христианской религии действительно будет, фигурально выражаясь, сильно бодаться, проявляя свой неукротимый гнев и жестокость как в борьбе с другими направлениями в религии за право существования, так и в насаждении своей персональной доктрины. Довольно сильно проявилась эта необузданная жестокость при расправе с инакомыслием, во времена раннего христианства, но, особенно, – во времена Инквизиции.

С точки зрения теософского символизма, телец – это материя (материализм); нечто противоположное духовному; как символ низших страстей, особенно сильно проявивший себя в католическом духовенстве Запада во времена Средневековья. Представив католицизм в образе тельца, ап. Иоанн вложил в этот образ глубокий смысл. Самое главное, на мой взгляд, что вложено ап. Иоанном в образ тельца – это то, что в борьбе за обладание и присвоение себе огромных богатств, папство Рима, особенно средних веков, сначала представляло собой неукротимого быка, упорно стремящегося к своей заветной цели, а потом, обретя огромные богатства, само стало символом Золотого тельца.

Есть и ещё одно очень характерное сравнение. Если мы обратимся к греческой мифологии, которая часто предстаёт пред нами как пророчества, в чём мы убедимся при толковании катренов Нострадамуса, то в образе тельца или быка в этой мифологии был Зевс – Бог всех Богов. По ассоциации с Зевсом, папа, как земной бог, тоже должен быть представлен тельцом».

Необходимо также отметить, что 2-ая Печать, в которой зашифровано в иносказательном виде Провозвестие Г. Бога на 2-ое тысячелетие, представлено цифрой «2». А эта цифра, в свою очередь, с эзотерической точки зрения, характеризует Изменение, Искоренение – как умерщвление всего духовного; что присуще материальному тельцу. То есть всего того, что от Бога.

В принципе, эта характеристика второго тысячелетия, применительно к католицизму, верна. В действительности всё так и было, если проанализировать ход религиозных событий второго тысячелетия. В этот период, папство Рима, став теократической религиозной организацией, забыв про закон (эдикт) императора Галерия о свободе вероисповедания, дарованной всем народам Римской империи, обрушило свой гнев против тех, кто посмел хоть в малой дозе высказать своё личное мнение несовместимое с догматами Церкви. Не говоря уже о том, кто позволил себе организовать общины, религиозная жизнь и верования которых стали расходиться с мнением и деяниями папства Рима.

Снятие второй Печати переносит нас во временные рамки 1000-2000 гг. н. э., и характеризуется этот период как Конь Рыжий. Конь, как мы уже знаем, из рассмотрения этого слова в первой Главе, это символ Духовного Солнца, или, иначе – Провозвестия Г. Бога. Хотя бы потому, кроме всего прочего, Конь – символ Движения, а Движение, в свою очередь, символизирует жизнеутверждающий процесс Творца. Не даром говорят, движение – это жизнь.

Что касается масти Коня – рыжий, то в греческом оригинале Откровения слово, которое церковники переводят, как рыжий, при правильном смысловом переводе должно переводиться как огненный (πνρροζ). Применительно к реальным деяниям католической Церкви 2-го тысячелетия, более точное определение масти данного Коня – кроваво-красный. Последними словами дана довольно точная характеристика деяниям папства Рима, уничтожившего за этот период многие сотни тысяч – если не миллионы – человеческих жизней.

 

Белый конь первой печати означал распространение христианской проповеди в мире и тот переворот, который она произвела во внутреннем человеке и в его внешних – общественных и государственных – отношениях. То был благодатный и мирный переворот, то было Божественное дело совершенствования человечества и его спасения. Поэтому-то там – белый конь и в руках всадника был только лук. Здесь, во второй печати, конь – рыжий. Один уже этот цвет, –

 цвет, напоминающий разрушительное свойство огня и цвет человеческой крови, – говорит о губительном значении олицетворяемого движения.

Это свойство последнего становится более очевидным из дальнейших слов 4 ст.; сидящему на рыжем коне дано было (позволено) от Господа Бога взять мир с земли. Мир, может быть понимаем и как мир внутренний, спокойствие совести, и как мир внешний, состоящий в мирных отношениях между собою людей.

 Судя по тому, что последствием этого отнятия мира должна быть взаимная вражда между людьми, доходящая до взаимных убийств, нужно заключить, что по действию всадника на рыжем коне на земле не будет ни того, ни другого мира. Мир совести, внутреннее спокойствие, будет нарушен тем, что у людей не станет уверенности в правильности своих религиозных убеждений.

 Не станет вместе с этим и спокойствия внешнего, которое будет уничтожено возникшею враждою против тех, кто будет виновником нарушения внутреннего мира, внутренней, хотя бы и ложной, самоудовлетворённости…

Таким образом, рыжий конь и его всадник с большим мечом обозначают обнаружение вражды и злобы» (45, с. 141-143).

Слова священника Н. Орлова в приведённой цитате, как нельзя лучше характеризуют состояние и деяния нарушителей мира в лице жалкой голытьбы епископата (папства) Рима, многократно пускавшего в дело, большой меч религиозного кривосудия; отстаивая своё «священное» право на Власть и право распоряжаться жизнями верующих по своему усмотрению. Именно поэтому данный временной отрезок – период 2-го тысячелетия – заслуживает со стороны ап. Иоанна такое определение как огненный или, точнее – кроваво-красный. И эта характеристика, как я уже сказал, довольно точная, ибо 2-ое тысячелетие – время больших кровавых событий; и уже не столько деяний, сколько Злодеяний Иерархов католической Церкви. Они начались буквально с самого начала 2-го тысячелетия, с Крестовых походов благословляемых, а порой и возглавляемых католической Церковью. Посмотрите, как точно и лаконично характеризует ап. Иоанн то, что Предначертано Г. Богом на этот период:

 

И вышел другой конь, рыжий (огненно-кровавый); и сидящему на нём дано взять мир с земли, и чтобы убивали друг друга; и дан ему большой меч.

Здесь практически не приходится ничего расшифровывать и переводить с иносказательного на разговорный язык. Всё очень точно и ничего нельзя ни добавить, ни отнять. Единственное, на что я обращаю внимание читателя – на слова большой меч. Тем самым ап. Иоанн даёт понять, что кровавые события в истории «христианства», растянутся почти на всё 2-ое тысячелетие, принося реки крови и унося миллионы человеческих жизней. Путь тому – крестовые походы; борьба с инакомыслием (катары, альбигойцы и др.); уничтожение миллионов человек коренного населения Америки во времена конкисты, отказывавшихся принимать католическую веру; гнусные деяния религиозного Молоха – Инквизиции, «охота на ведьм» и т. п.

Всё толкование этого (6:4) стиха будет сводиться к исторической хронике, которую мы все прекрасно знаем ещё по школьным учебникам. Но с одной оговоркой – она будет рассмотрена только с критической точки зрения; слащавости, а порой и неправды, хватает и в учебниках. В связи с этим, я позволю себе весьма кратко, бегло и даже поверхностно, без деталей и подробностей пройтись по историческим вехам 2-го тысячелетия, характеризующим собой Большой Меч «христианской» Церкви.

 

Крестовые походы

 

Обман и ложь являются актами

добродетели, когда применением

этих средств можно способствовать

интересам Церкви.

3, т. 3, с. 362.

 

Крестовые походы, организованные западноевропейскими феодалами и купечеством, благословлялись и даже возглавлялись католической Церковью. Почти 200 лет – с 1096 по 1270 годы крестоносцы точили свои мечи. Наверное, для того, чтобы «крестить» таким образом, новоявленную паству или неверных. Иоанн Креститель, И. Христос и Его Апостолы крестили людей водой; крестоносцы предпочли «крестить» – обращать в свою веру – мечом и кровью.

После раскола католической Церкви в 1054 году на два направления – католицизм и православие, папство Рима никак не могло смириться с таким положением дел, и в своём стремлени к верховенству, единоличному правлению во вселенской Церкви и накоплению богатства, лелеяло только одну мечту:

 

Стать твёрдой ногой на Востоке, внедрить здесь своё влияние, воспользоваться его несметными богатствами и в будущем создать единый христианский мир, в который вошло бы и Византийская империя – таков был идеал ближайших преемников (папы) Григория 7-го (33, с. 107).

 

Захватнические цели на Ближнем Востоке (Сирия, Палестина, Северная Африка и т. д.) прикрывались различными религиозными лозунгами: борьба за веру, с неверными – мусульманами, освобождение гроба Господня, Святой земли – Палестины и т. п. Что касается как поводов, так и причин, то их оказалось не мало. В то время все они сплелись в единый клубок, который и покатился из Европы на Ближний восток в виде крестовых походов.

Так, например, поводом для первого крестового похода (1096-1099) послужила необходимость отобрать у сельджуков (мусульман) и вернуть в лоно «христианской» Церкви Иерусалим; что папство Рима и сделало, создав в Палестине Иерусалимское королевство.

 

1096 – 1099 – I Крестовый поход, захват Антиохии, Эдессы, Александрии и Иерусалима.

1147 – 1149 – II Крестовый поход, попытка вернуть захваченную сельджуками Эдессу оказалась безуспешной.

1189 – 1192 – III Крестовый поход, попытка вернуть захваченный Иерусалим оказалась безуспешной (72, с. 306).

 

Кроме того, и это, наверное, самое главное, быстрой организации крестовых походов на Восток способствовали и другие причины в основном социально-экономического характера. Они хорошо показаны г-ом С. Г. Лозинским («История папства»), отталкиваясь от которых, я позволю себе рассмотреть их со своей точки зрения.

* В начале второго тысячелетия, при усилении влияния крупных землевладельцев, князей и разорения мелких князьков и рыцарей, последние, потеряв самостоятельность, готовы были восстановить былое величие где угодно, хоть и на Востоке. Поэтому призыв папы к походу в святую землю для спасения христианства от неверных (мусульман) был принят ими с воодушевлением.

* Вместе с мелкими князьками и рыцарями, было готово отправиться на Восток и часть крестьянства, потерявшая всё, или почти всё, в результате эксплуатации их феодалами. В то трудное время, когда нещадная эксплуатация землевладельцев, не урожаи и голод делали жизнь невыносимой, а заманчивые походы в святую землю обещали богатую добычу, удержаться от этого соблазна было трудно.

* Не захотели оставаться в стороне и торговцы приморских городов, желавших поживиться сырком иль косточкой, иль чем-нибудь (И. А. Крылов) за счёт расширения торговых операций с Востоком.

* Кроме того, гарантированное папой Урбаном 2-м (1088-1099) прощение крестоносцам всех ранее совершённых ими грехов и преступлений, а также обещание за участие в походах райского блаженства в загробном мире, рассеивало последние сомнения у тех, кто ещё колебался в участии в данном предприятии. Нет ничего удивительного в том, что в армию крестоносцев вошло немало преступников, воров, грабителей и убийц. Одних, из которых манили грабежи и богатство, других – стремление избежать наказаний в своей стране, а затем вообще оказаться прощёнными Церковью за все ранее совершённые преступления. Те, кто давал обещание отправиться в поход, попадали под полное покровительство Церкви и её защиту от преследований со стороны светских властей. Главную корысть в деле крестовых походов имело, конечно же, папство Рима.

 

Крестоносцы, владевшие землёй, отдавали Церкви вплоть до «благополучного возвращения из Иерусалима» «осиротевшие земельные участки», и эта «временная» отдача приняла тем более широкий размах, что уходившие в поход феодалы в противном случае рисковали увидеть свои участки в руках крупных землевладельцев, оставшихся в Европе.… Таким образом, Церковь за годы крестовых походов накопила колоссальные земельные богатства, которые фактически остались в её руках, так как крестоносцы редко возвращались благополучно обратно (33, с. 108).

 

Тех людей, которые не изъявили желания пойти в поход и решили отсидеться у себя дома, как бы в тылу, Церковь разрешила крестоносцам их просто грабить и разорять. Спастись от этого варварства можно было только одним путём – принести Церкви дары, как за не участие в походе, так и за гарантию от бесчинств крестоносцев (33. с. 108).

 

Ещё в 1074 году Григорий 7-ой, по словам некоторых летописцев, выражал желание лично «повести христианских рыцарей на борьбу с врагами господа до гробницы спасителя». Но война с немецким императором затянулась, и он ничего не мог предпринять. Урбан 2-ой, укрепив своё положение не только Риме, но и по всей Италии, мог осуществить, наконец, заветные мечты Григория 7-го.

Отправившись во Францию, Урбан2-й созвал Клермонский собор, где было принято решение относительно первого из безумных и преступных походов, известных под названием крестовых.

Когда собор закончил свою работу, папа, собрав под открытым небом многотысячную толпу, произнёс пламенную и воинственную речь, в которой увещевал рыцарей защищать Христа против неверных.

– Не забывайте, – воскликнул он под конец, – что бог моими устами обещает вам победу и отдаст в ваши руки неисчислимые сокровища неверных! Всякий, кто отправится для освобождения Церкви божьей, удостоится венца мученика и заслужит полное отпущение грехов. (63, с. 150).

 

В речи Урбана 2-го после окончания заседаний Клермонского собора сформулирована и религиозная аргументация необходимости походов. В её основе лежит положение о недопустимости того, чтобы гробом господним и вообще святыми местами владел «народ персидского царства, народ проклятый, чужеземный, далёкий от бога, отродье, сердце и ум которого не верит в господа» (29, с. 224).

 

Кроме фанатизма и суеверия, на котором чудовищным образом спекулировало духовенство, были и другие предпосылки, игравшие огромную роль в этом «святом деле». Во всяком случае, как говорит один историк, «если некоторые крестоносцы и стремились, прежде всего, достигнуть гроба господня, чтобы исполнить свой обет, то вожди их, напротив, хотели использовать их, чтобы завоевать себе княжество на Востоке» Большинство людей отправлялось в Азию лишь из любви к разбоям, а также потому, что на родине уже нечего было грабить.

Один католический автор утверждал:

«Эти банды крестоносного войска состояли из авантюристов, клятвопреступников, прелюбодеев, разбойников и убийц; грабёж являлся для них истинной целью этого святого похода». Каноник Гвиберт и иезуит Мэмбур признают, что армия крестоносцев походила на гигантскую банду разбойников. Бейль, сторонник реформации, чья терпимость и беспристрастие, однако, были столь велики, что реформаторы обвиняли его в неверии, даёт такую оценку крестовым походам:

«Кто осмелится назвать эти чудовища воинами Христа? Эти лицемеры только грабили и убивали, насиловали женщин и девушек, оказывавших им гостеприимство.

 Христиане Азии испытывали при приближении этих гнусных варваров, якобы идущих им на помощь, более гнетущий страх, чем при появлении турок или сарацин.

Несомненно, крестовые походы представляют собой самые отвратительные страницы в истории человечества»…

Иезуит Мэмбур, чьё перо всегда восхваляло действия католической Церкви, признавал, что святой престол извлёк колоссальные доходы из крестовых походов.

Баснословное умножение богатств Церкви – вот основной результат первого крестового похода (63, с. 149-153).

Желание католической Церкви вернуть утраченное в результате схизмы не покидало римских пап в течение 2-х веков. Не выдержав томления духа, папа Иннокентий 3-й стал инициатором 4-го Крестового похода (1202-1204), организованного, главным образом, усилиями венецианского купечества. Поняв бесперспективность борьбы с мусульманами, которые стали уже мощной силой на Ближнем Востоке, Иннокентий 3-й направил свой удар против Византии. После захвата крестоносцами Константинополя, на территории Византии в 1204 г. была создана Латинская империя.

 

В апреле 1204 г. западные рыцари-христиане захватили Константинополь и предали его страшному опустошению. Набожные победители захватили столько

 «золота, серебра, драгоценных камней, золотых и серебряных сосудов, шёлковых одежд, мехов и всего, то есть прекрасного в этом мире» (слова хрониста Виллардуэна), как никогда ещё никому не удавалось сделать это, со дня сотворения мира. Участники этой операции помимо общего грабежа занимались ещё и специальным: бегали по церквам и монастырям Константинополя, хватая всюду реликвии и мощи, которые на родине могли потом составить источник интенсивного обогащения. Возможность нажиться за счёт единоверцев оказалась не менее приемлемой, чем та же возможность в отношении неверных богопротивных мусульман (29, с. 228).

В 1261 г. Никейский император занял Константинополь и Латинская империя пала.

1217 – 1221 – V Крестовый поход, военные действия в Палестине и Египте.

1228 – 1229 – VI Крестовый поход, дипломатическим путём удалось вернуть Иерусалим, который окончательно был утерян в 1224 г.

1248 – 1254 – VII Крестовый поход, военные действия в Египте, закончился полной неудачей.

1269 – 1270 – VIII Крестовый поход в Тунис закончился неудачей из-за эпидемии чумы (72, с. 306).

 

С усилением влияния мусульман и захватом ими Акры в 1291 г., крестоносцы полностью утратили там своё присутствие.

Одна страница эпопеи крестовых походов выглядит почти фантастично, но в ней рельефно сказалась важнейшая характерная черта всего этого исторического явления:

 соединение граничащего с психозом религиозного фанатизма и грубой, бесчеловечно-жестокой корысти. Мы имеем в виду крестовый поход детей.

Эта невероятная история произошла около 1212-1213 гг. Она была подготовлена распространившейся в Европе идеей, по которой гроб господень может быть освобождён только безгрешными детскими руками. Началась пропаганда крестового похода детей, в которой участвовали не только религиозные фанатики, но и мошенники, дельцы, привлечённые перспективой наживы. На дорогах Германии и Франции появились толпы мальчиков и девочек в возрасте 12 лет и старше, бредущих на юг. Германские «крестоносцы» добрались до Генуи, французские – до Марселя.

 Большинство детей, пришедших в Геную, погибло от голода и болезней, остальные разбрелись в разные стороны или устремились назад на родину.

 Судьба марсельского отряда была ещё более трагичной. Купцы авантюристы Феррей и Порк согласились «ради спасения своих душ» перевезти крестоносцев в Африку и отплыли с ними на семи кораблях. Шторм потопил два судна вместе со всеми его пассажирами, остальных благочестивые предприниматели высадили в Александрии, где и продали в рабство. Так закончилась ещё одна, может быть самая жуткая, страница человеческих страданий, связанная с почти двухсотлетней эпопеей крестовых походов». (29, с. 227-228).

Папский Освенцим! «Святой» политической Церкви!

 

Для ведения борьбы, как военной, так и теологической, стали создаваться монашеские ордена – тевтонцы, доминиканцы, иезуиты и т. п., возникшие в основном в 11-12 веках. Этих монахов нельзя было назвать таковыми в прямом смысле слова. Они совершенно не походили на настоящих монахов, которые в своей деятельности берут на себя определённые обязательства. Например, такие как: уход от мира, то есть от мирских дел; отказ, как правило, от имущества; воздержание (безбрачие); прикрепление к монастырю; подчинение его уставу и т. п.

Монахи-крестоносцы были весьма далеки от этих идеалов. Это были самые настоящие воины-рыцари. Крест, висящий на груди у священников, был заменён у них крестом в виде нашивки на одежде. Вместо Библии – большой меч, вместо иконы – щит, вместо вероучения и убеждения – убийства, грабежи, насилия, и, конечно же, – кровь. Кроваво-красный Конь начала 2-го тысячелетия не знал усталости.

 

⇐ Предыдущая38394041424344454647Следующая ⇒

Поделиться: