Натура. Лето. День. Декорации. Интерьеры.

 

    Папа прогуливается по тому самому садику перед входом в замок, в котором одиннадцать лет назад рыцари Тевтонского ордена ждали своего гроссмейстера. Компанию понтифику составляет прелат Ордена иезуитов отец Дамиан.

    Эрих сидит на каменной скамейке возле памятного ему фонтана и слушает беседу духовных особ, ожидая, когда в неё можно будет вмешаться.

 

   Иннокентий, осанистый, крепкий, с благообразным умным лицом являет контраст с сухощавым, подвижным, резким прелатом.

 

  - Так вы думаете, ваше святейшество, что продолжать крестовый поход на восток ныне бессмысленно? – Спрашивает отец Дамиан.

  - Думаю, что у нас вряд ли есть сейчас такая возможность. – Рассудительно отвечает понтифик. – Наши интересы на востоке, это ведь, в первую очередь интересы в Гардарике, не правда ли?

 

  - Конечно.

 

  - Ну вот. А Гардарика покорена Ордой. И если мы её завоюем, то станем открыто враждовать с Ордынскими ханами. Только безумец может думать, что нам по силам такая вражда! Конечно, Орда не та, что была двадцать и тридцать лет назад. Да, подвыдохлись, подленились, подразжирели татары на чужом добре… Хлеб сеять научились. А это уже конец кочевой жизни, а значит, и бесконечной войне. Однако, вряд ли боевой дух этого опасного племени иссякнет быстро. Они ещё долго будут опасны. И нам вовсе не нужна вражда с ними. Тем более, – понтифик улыбается, срывает с куста гранат и идёт, поигрывая им на ладони, – тем более, что мы имеем сейчас прекрасный щит, который заслоняет нас от Орды.

 

  - Гардарику? – Хищно улыбается прелат Дамиан.

 

  - Да, отец Дамиан, да! Что бы мы о них не думали, но они остановили наступление Орды, и в том, что многие наши земли не разорены татарами, - их заслуга! Напрашивается ещё один вывод: народ, который сумел, ценой каких угодно потерь остановить татар, вряд ли удобный противник и для нас…

 

   - Ваше святейшество! – Восклицает иезуит. – Нельзя же отказываться от земель, которые по праву должны быть нашими из-за того, что эти земли захватили еретики, умеющие неплохо воевать?!

 

   Его святейшество отвечает сдержанным смехом:

 

  - Вас подводит чрезмерный пыл, сын мой! Вы либо действительно так глубоко убеждены в своей правоте, либо так искусно лукавите, что сами себе начинаете верить. В обоих случаях я не одобряю вашей категоричности. Кто вам сказал, что эти земли – наши по праву? Разве мы всегда на них жили? Другое дело, что земля, если её завоевать, несколько столетий удерживать и, в свою очередь, оборонять от врагов, обрабатывать, застраивать городами, уже и сама начинает быть нашей, и все кругом уже не вспомнят, кто жил на ней прежде, тем более, что племена и народы сменяют друг друга на разных землях достаточно часто. И чем более мирно и спокойно происходит вселение какого-либо народа на прежде чужую ему землю, тем скорее он становится на этой земле своим.

 

  - И вы думаете, ваше святейшество, что у нас есть возможность мирно завоевать Гардарику? – С явным сомнением спрашивает отец Дамиан.  

 

- Сейчас очень подходящее для этого время. – Задумчиво произносит понтифик. – Князь Александр, прозванный Невским за одну из его великих побед, очень умный и дальновидный правитель. Он блистательный воин и давно скинул бы гнёт татарской Орды, если бы ему было, на кого опереться. Мы можем предложить ему поддержку в обмен на принятие нашей истинной веры. Трезво оценив возможности такого союза, он может согласиться.

 

  Папа надламывает гранат. Алые брызги попадают на белоснежную сутану, но понтифика это не смущает – он бросает в рот несколько зёрнышек граната и добавляет с лёгким вздохом:

 

  - А может… и не согласиться! Это зависит от многих причин.

 

- А мне кажется, ваше святейшество, что с Гардарикой было бы куда легче справиться без этого могучего князя?

   - Возможно, мой друг. Но хорош ли союзник, которого можно взять голыми руками? Значит, и наши враги его так же легко возьмут…

 

  Как бы невзначай понтифик усаживается на скамью, почти рядом с Эрихом.

  - Сын мой! – Обращается папа к немцу. – Ты ведь дружен с князем Александром? И именно он некогда убедил тебя сменить нашу веру на свою?

 

   - Нет, ваше святейшество! – Возражает Эрих. – Православие я решил принять сам. Но Александр Невский действительно – мой друг.

 

  - И как ты думаешь: возможно ли, чтобы он согласился принять католическую веру и стать нашим союзником?

 

  Эрих качает головой:

 

  - Едва ли.

 

  - А ты? – Вкрадчиво продолжает понтифик. – Не поможешь ли его убедить? И сам не образумишься ли, наконец, и не вернёшься ли в лоно истинной веры?

 

   Эрих улыбается:

 

  - И я, и князь Александр уже не дети, ваше святейшество. Мы оба знаем, ради чего живём и во что верим. Не так давно дьявол совратил людей и заставил разделить Святую Божью Церковь на две половины. Дай Бог, чтобы она воссоединилась. Но если мы продолжим друг с другом враждовать, это произойдёт не скоро!

 

   - Но ты, брат Эрих, оказался в отпавшей от истины половине! – Вкрадчиво произносит остановившийся радом со скамьёй прелат Дамиан.

 

  - А, может быть, наоборот? – Продолжая улыбаться, спрашивает Эрих.

 

  Понтифик кладёт ему руку на плечо:

 

  - А ты подумай, сын мой, подумай! Еще три года назад я написал грамоту для князя Александра, да всё не мог её отправить: долгое время он провёл в Орде. Теперь время настало – мои послы, кардиналы Галт и Гемонт вскоре отправятся к Александру. А ты хотя бы попроси его, чтобы он внимательно их выслушал.

 

  - О, вот об этом можно его и не просить! – Восклицает Эрих. – Он в любом случае их выслушает. Он всех и всегда очень внимательно слушает.

 

               219.

           Объект

  Год 1252. Град Владимир.

⇐ Предыдущая54555657585960616263Следующая ⇒

Поделиться: