Архитектура Аудит Военная наука Иностранные языки Медицина Металлургия Метрология
Образование Политология Производство Психология Стандартизация Технологии


Верхушка этой партии не допускала Кемаля в свой узкий круг.



 

       Со временем будущий основатель Турецкой Республики не преминул громогласно высказать отношение к представленному в лице Энвера, Талаата и Джемала младотурецкому триумвирату, называя их «пошляками», «мелкими людишками», неспособными руководить страной. Впрочем, это произойдет чуть позже, а пока он вступит в свой первый конфликт с пашами и уже в 1909г. на младотурецком съезде выступит против вовлечения армии в политическую борьбу. Прервав с Энвером отношения, Кемаль постарается отойти от интриг и посвятить себя исключительно военному ремеслу. В политику он вернется уже после войны. 

       В январе 1919г. в Константинополе начал работу судебный процесс по расследованию преступлений руководства младотурецкой партии «Иттихад ве теракки» («Единение и прогресс»). Он предшествовал открывающемуся уже через месяц трибуналу, в ходе которого главарям младотурецкого правительства должно было быть предъявлено обвинение и в истреблении армянского народа. Процесс этот растянулся до 1920г., причем четверо из обвиняемых – Талаат, Энвер, Джемаль и Назим – заочно были приговорены к смертной казни.

       По итогам январских слушаний, проходивших под контролем Антанты (главным образом британского оккупационного корпуса), было арестовано 120 иттихадистов, в числе которых значились Джавид (бывший министр финансов, вице-председатель парламента), Шукри (главный секретарь ЦК «Иттихада»), Эммануэл Карассо (депутат от Константинополя), Джанполад (бывший глава министерства внутренних дел) и многие другие лидеры партии.

       На слушания в качестве свидетеля и был приглашен будущий основатель и первый президент республиканской Турции Мустафа Кемаль. Будучи главой республиканской Турции и лидером созданной им же Народно-республиканской партии, именно он заложит основу политики государственного капитализма (этатизм) и светского устройства общества (лаицизм). Современная Турция – дитя Мустафы Кемаля, не случайно прозванного «Отцом турок» (Ататюрком).

       Впрочем, тогда, в январе 1919г., его статус был еще несколько иным. Свидетель давал показания против ввергнувших страну в водоворот Мировой войны младотурецких главарей и весьма охотно пользовался случаем отомстить людям, с которыми когда-то был связан. В своем выступлении он подчеркнул: «Паши, совершившие невиданные и невообразимые преступления и доведшие тем самым страну до нынешнего состояния, для обеспечения своих личных интересов снова разжигают недовольство. Они заложили фундамент всякого рода тирании, организовали высылки и погромы, сжигали, облив нефтью, грудных младенцев, насиловали женщин и девушек, конфисковали движимое и недвижимое имущество, высылали женщин в Мосул, совершая над ними всяческие насилия. Они погрузили на корабли тысячи невинных и сбросили их в море. Они <...> заставляли стариков месяцами без пищи пешком покрывать большие расстояния, выполняя каторжные работы. Они отправляли женщин в публичные дома. <…> Факт беспрецедентный в истории какой-либо другой нации»[207].

       Эти показания вызвали достаточно широкий резонанс. В целом идея демонстративного разрыва с младотурецким прошлым слагала тогда стратегию многих деятелей (как Кемаля, так и примкнувших к нему). Примечательно выступление на том же трибунале бывшего министра юстиции Саида Мола бея. Он призывал отделить турок от «Иттихада» и его руководителей: «Когда мы говорим турки, нужно отделить от них салоникских денме и организованный ими “Иттихад” и военщину».

       Свидетельством демонстративного отхода от иттихадистов является и следующее высказывание ставшего уже президентом Турции Мустафы Кемаля, опубликованное в 1926г. сразу после раскрытия организованного против него заговора: «Я должен истребить и уничтожить всех членов “Иттихада”. Именно эта партия вследствие своей прискорбной политики уничтожила и выселила один миллион христиан».

       Вместе с тем важно подчеркнуть, что Кемаль лукавил, когда произносил на трибунале 1919г. столь высокопарные слова. Уже в следующем году именно он вторгся в Армению, а месяцами позже вызволил из мальтийской ссылки, реабилитировал и принял у себя более шестидесяти младотурок, назначив их на высокие посты. Позиция Мустафы Кемаля по Армении ничем не отличалась от младотурецких подходов. В этом отношении будущий президент Турции был продолжателем и приверженцем пантюркистских идей.

       Как совершенно справедливо указывает Е.Лудшувейт, его выступление на трибунале являлось дипломатической уловкой: «Мустафа Кемаль не хотел, чтобы его провозгласили продолжателем дела клуба “Единение и прогресс”. Фактически этот клуб своими деяниями стал неприемлемым как для турок, так и для европейцев. Однако в действительности члены “Иттихада” сплотились вокруг Кемаля»[208].

       Пропагандируемый отход Кемаля от этой идеологии проявлялся лишь формально, и то до поры до времени.

       Примкнувшее к новому турецкому лидеру «военное крыло» сплошь состояло из пантюркистов, ориентированных на ликвидацию уже восточной части исторической Армении как естественной преграды на пути слияния Турции и «тюркского государства Азербайджан». В числе последних – бывший командующий II Кавказским корпусом Османской армии Кязым Карабекир паша, удостоенный султаном в декабре 1916г. звания бригадного генерала за десятимесячные бои против русской армии и армянского ополчения (в 1920г. он будет руководить действиями турецкой армии против Армении). Другим соратником Кемаля стал командующий османской армией и военный министр Февзи Чакмак паша, удостоенный звания фельдмаршала и генералиссимуса (в самом начале 1920-х годов именно он возглавит правительство Турции). Среди прочих членов младотурецкой партии, перешедших на сторону нового вождя, Исмаил Хаккы, Али Ихсан, Али Фуад (Джебесой), а также бывший османский полковник на Месопотамском фронте Исмет Иненю, который станет министром иностранных дел, премьер-министром, позже – вторым президентом Турецкой Республики.

       Помимо собственно офицерских кадров вокруг Кемаля сплачивались и виднейшие идеологи пантюркизма. В числе последних – салоникский денме Моис Коен, известный под псевдонимом Текин Альп. В 1928г. в Стамбуле вышел в свет сборник его статей под названием «Политика отуречивания» – призыв к правительству окончательно отуречить всех жителей страны (восемью годами позже он опубликует книгу «Кемализм», где подчеркнет, что идеи тюркизма находятся в надежных руках. Эта книга констатировала преемственность пантюркистской идеологии, и именно в этом ракурсе автором высвечивалась выдающаяся роль президента Кемаля).

       Другой пантюркистский идеолог, Кемаль Рыза, предложил турецким армянам «перспективу ассимиляции» в качестве альтернативы «ретроспективе резни». Он писал: «Мы искренне желаем, чтобы армяне стали настоящими турецкими гражданами <...> Националистическая Турция стремится вырастить полноценных турецких граждан. Армянам же остается лишь облегчить наше дело. Это правда, мы националисты, но не расисты, как некоторые другие <...> Турки стремятся создать “единую нацию”, и армяне тоже должны участвовать в осуществлении этой высокой цели»[209].

       На сторону Мустафы Кемаля перешел также Сейфи бей, который при иттихадистах руководил Справочным бюро армии и собственноручно готовил и направлял на места секретный циркуляр об уничтожении армян. Показательно, что он был приглашен возглавить дело реабилитации бывших младотурецких должностных лиц через суд посредством ссылок на соответствующие цитаты и документы.

       Тогда же активизировал свою деятельность вызволенный в 1921г. из мальтийской ссылки и реабилитированный Зия Гекальп – идеолог и публицист, который сразу же издал новый опус, впрочем, с хорошо знакомыми старыми расистскими постулатами: «Объединение ста миллионов турок в одной нации является для турецких националистов одним из наиболее мощных источников воодушевления. Если бы не существовал туранистский идеал, турецкий национализм не смог бы так быстро развиваться»[210].

       В двадцатых годах вновь заявил о себе один из патриархов пантюркизма, волжский татарин Юсуф Акчурин (Акчура), известный своими публикациями начала века. Перспективу сближения позиций большевиков и кемалистов он дополнял классовой составляющей: в частности, выступал против греков и армян именно как агентов империализма, как расшатывающей устои тюркского мира «пятой колонны», а главную причину отсталости собственно тюркского населения представлял в аспекте деятельности «греко-армянской агентуры»[211].

       В авангарде «пантюркистского возрождения» стоял, естественно, сам Кемаль. Описан случай, когда при посещении средиземноморской Аданы и примыкающих к ней районов, где только весной 1909г. пантюркистами было вырезано около тридцати тысяч армян, он заявил: «На протяжении всей своей истории эта страна была тюркской, она тюркская сейчас и навеки будет жить в качестве тюркской»[212].

       Показательно и следующее его заявление: «Никто не должен ожидать от нас того, что мы не будем беспокоиться о судьбе нашего народа, живущего за пределами наших границ. Однако дело народа нельзя защищать непродуманно и безответственно. Дело нации, прежде чем стать темой политики, должно стать продуманным идеалом. Продуманный идеал – значит цель, которая опирается на науку и знание. Поэтому пропаганда должна всегда опираться на положительные знания. Необходимо вычислить границы движения и определить последовательность действий. Турки и тюрки, оставшиеся за пределами Турции, в первую очередь должны заниматься сохранением своей культуры. Мы смотрим на дело тюрков с такой позитивной точки зрения. Отдаем должное великой тюркской истории, богатым источникам тюркского языка и диалектам, произведениям тюркского происхождения. Нам дорога даже культура и язык якутов – тюрков, которые живут за Байкалом, в тысячах километров от нас»[213].

       Весьма ценно также свидетельство Айрие ханум (вдовы расстрелянного в марте 1921г. в Берлине Талаат паши) относительно характеристики, которую дал ее супругу Кемаль: «Айрие ханум, у меня нет неприязни к Талаат паше. Не считаю его виновным в нашем участии в войне, мы вынуждены были принять в ней участие <...> В деле переселения национальных меньшинств, пытавшихся нанести удар в спину, Паша во время войны за независимость принес большую пользу»[214].

       Но важно учитывать и следующий нюанс: если в аспекте отстаивания пантюркистской идеологии Мустафа Кемаль был подлинным последователем младотурок, то иначе обстояло дело на «других фронтах» его деятельности. В самом начале двадцатых годов (речь только об этом периоде) он действительно стоял во главе народно-освободительного движения, которое характеризовалось антиимпериалистическим содержанием и являло собой синтез пантюркизма – с одной стороны, и патриотизма и классовой борьбы – с другой. Потому вокруг Кемаля и стали сплачиваться не только выходцы из буржуазных слоев, но также и самые широкие слои турецкого крестьянства. Он был вождем мусульманских трудящихся, обладал серьезном ресурсом, а руководимая им борьба объективно характеризовалась элементами классовости и революционности.

       Сотрудничество между большевиками и кемалистами – двумя силами,

борющимися против общих врагов диктовалось очевидной политической целесообразностью, поэтому нельзя толковать природу непродолжительного, но судьбоносного для обеих сторон сотрудничества в ракурсе региональных интриг рыцарей Циркульного королевства.

 

 

***


Поделиться:



Последнее изменение этой страницы: 2019-03-31; Просмотров: 282; Нарушение авторского права страницы


lektsia.com 2007 - 2024 год. Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав! (0.018 с.)
Главная | Случайная страница | Обратная связь