Нейропсихологическое различие билингвов и монолингвов

    В нейропсихологии считают доказанными несколько положений, касающихся билингвизма и овладения неродным языком.

1. У монолингвов и ранних билингвов структура межполушарного взаимодействия в речевых процессах аналогична; в случае позднего усвоении второго языка правое и левое полушария взаимодействуют по-разному при обеспечении речевой деятельности на Я1 и Я2 (Котик 1988; Vaid and Hall 1991).

2. В случае раннего билингвизма при одновременном освоении языков Я1 и Я2 обеспечиваются одними и теми же нейропсихологическими механизмами (Hamers & Blanc 2000).

3. При позднем и искусственном билингвизме языковая компетенция на Я2 обеспечивается в большей мере левым полушарием (Котик 1988). 

4. Для овладения Я2 существен возраст и сформированные к этому возрасту когнитивные операции. Чем старше билингв на момент предъявления Я2, тем большую роль в успешном овладении языком играет когнитивный контроль (Festman 2012).

5. Для билингвов, в отличие от монолингвов, характерна большая пластичность мозга, способность распределять внимание между несколькими видами деятельности и быстро переключать внимание с одного вида деятельности на другой (Mechelli, Crinion, Noppeney et al., 2004).

6. Различия в объеме и работе оперативной памяти между билингвами и моголингвами несущественны. По крайней мере, статистически достоверных различий не обнаружено (Bialystok 2009).

        

    В мозговой организации билингвов и монолингвов прежде всего заметны различия в переработке речи на любом из языков. Если сравнивать аналогичные по социальным характеристикам выборки билингвов и монолингвов, то первые оперируют словарем меньшего объема по сравнению со вторыми  (Bialystok 2009: 3). Основные тесты на лексический выбор, распознавание речи в шуме, скорость припоминания слов билингвы выполняют хуже, чем монолингвы (там же), скорее всего, в силу интерференции между известными им языками. Отставание билингвов в принятии решения о выборе лексической единицы обусловлено конкуренцией языков в его сознании, необходимостью контроля за речью и оттормаживания всплывающих ассоциаций из неиспользуемого в данный момент языка. По мере накопления коммуникативного билингвального опыта операции контроля и переключения по необходимости с одного кода на другой автоматизируются и более не осознаются самим билингвом. В рамках коннекционистской модели феномен словаря меньшего объема объясним меньшей, по сравнению с монолингвом, частотой использования каждого из языков в коммуникативном опыте билингва. В самом деле, билингв общается на Я1 и Я2, как правило, в непересекающихся коммуникативных ситуациях, то есть речевой опыт на каждом из языков за одно и то же время у него меньше, чем у человека, использующего только один язык во всех сферах коммуникации. Соответственно у билингва не могут сформироваться столь же прочные нейронные связи между звуковым (или графическим) образом слова и его значением, поскольку вместо одного нейронного пути от аудиообраза (графического образа) к семантическому хранилищу ведут два разных нейронных пути, сила каждого из которых зависит от частотности коммуникативного опыта на Я1 и Я2 (Dijkstra 2005).   

Способность билингвов ориентироваться в словарях известных языков зависит и от меры сбалансированности билингвизма. Это выявлено в ходе выполнения Бостонского теста названий (Gollan, Fennema-Notestine… 2007). При выполнении тестов билингв, свободно владеющий Я1 и Я2, в целом дает больше правильных названий изображенного на картинке на двух языках, в то время как билингв с доминирующим Я1 превосходит его в количестве правильных названий на родном языке. Эта тенденция характерна и для билигвов семидесятилетнего возраста. В случае сбалансированного билингвизма и регулярного употребления двух языков оба языка остаются активными и доступны в любой ситуации. Таким образом, несбалансированный билингвизм позволяет сохранить больший объем лексикона Я1, однако затрудняет одновременный доступ к словарю Я2.

Планирование и порождение речевого высказывания билингвами задействует более сложный нейронный ансамбль, чем тот, что обеспечивает речепорождение монолингвов. При конфликте между языками в ситуации лексического выбора в процессе порождения речи мозг билингва реагирует иначе, чем мозг монолингва. Для разрешения лексического конфликта активируется та система мозга, которая обычно специализируется на разрешении любых конфликтов, но не участвует в порождении речи. Имеется в виду дорсальная префронтальная кора и передняя поясная извилина. В коннекционистской модели Abutalebi and Green (2007) приводятся доказательства установления связей между префронтальной корой, поясной извилиной, нижней теменной корой (39 и 40 полями Бродмана) и базальными ганглиями в процессе производства речи у билингвов. Все перечисленные зоны коры связаны посредством подкорковых структур базальных ганглий, в частности, хвостатого ядра, которое тоже отвечает за разрешение конфликтов. В таком случае билингвы для решения вербальных задач располагают большими мозговыми ресурсами, чем моголингвы.

  Различие в мозговой деятельности билингвов и монолигвов касаются не только различий обработки языкового материала. При выборе лексемы в случае конфликта между языками у билингвов активированы те мозговые структуры, которые монолингвы используют при разрешении проблемы выбора невербальных единиц, а именно дорсолатеральную префронтальную кору и хвостатое ядро (Bialystok 2009: 7). Аналогичным образом к решению невербальных задач у билингвов, в отличие от монолингвов, подключается зона Брока и другие отделы фронтальной коры, помимо дорсолатеральной префронтальной коры и хвостатого ядра (там же). Гибкость обработки информации мозгом билингва проявляется как в контроле за когнитивной деятельностью, так и в распределении внимания при переключении с одной задачи на другую (Marzecová, Bukowski... 2012).   

  Благодаря пластичности мозга, новым нейронным ансамблям, вовлекающим в решение текущих задач не только специализированные отделы мозга, но и глубинные структуры, билингвы приобретают преимущества в когнитивной деятельности при обработке невербального материала. Ранний билингвизм предохраняет мозг от быстрого старения. При раннем билингвизме наблюдается большее количество серого вещества в нижней теменной коре, что служит своеобразным когнитивным резервом для стареющего мозга (Mechelli et al., 2004). Пожилые билингвы превосходят своих сверстников в устойчивости внимания при переключении деятельности и уровне когнитивного контроля.

  По мнени Е. Бялисток, ирония изменения активности мозга у билингвов заключается в том, что лингвистический опыт обеспечивает преимущество в обработке невербальной информации и решении невербальных задач за счет уменьшения объема знаний каждого из известных и регулярно используемых языков (Bialystok 2009: 8).

 

  Выводы

   В современном глобальном мире многоязычие представляет собой норму. Степень владения языками варьирует от использования клише в стандарных коммуникативных ситуациях до литературного творчества на Я2. Языковые контакты приводят к изменению контактирующих языков, к появлению нового варианта национального языка, отражающего интерференцию с другими языками. Новым вариантом национального языка оказывается и язык сетевого общения. Интернет-коммуникация способствует многоязычию, поскольку наиболее распространенным в сети по-прежнему остается английский язык, вернее, сетевой вариант английского.

   Овладение вторым языком и использование двух и более языков в коммуникации приводит к изменению функционирования мозга в процессе речевой деятельности. Одновременное употребление нескольких языков требует быстрого выполнения таких когнитивных операций, как распознавание речевого сигнала, идентификация кода (языка) и активизация кода в условиях конкуренции между кодами; выбор элемента из нескольких конкурирующих кодов (языков), переключение с одного кода на другой без смешения кодов; контроль за реализацией семантической программы на выбранном языке. Соответственно для билингвального общения необходимы специфические нейронные ансамбли, объединяющие различные отделы мозга, не характерные для монолингвальной коммуникации.

   Основное отличие естественного билингвизма от учебного двуязычия связано с ограниченным доступом к естественной языковой среде при учебном двуязычии. Недостаточный опыт восприятия речи на Я2 не позволяет активировать механизм статистического научения, непроизвольного усвоения языка и извлечения правил непосредственно из речевого материала. Односторонность коммуникативного опыта на Я2 преодолевают за счет сознательного отношения к языку и речевой деятельности, опоры на рефлексию и формирование метаязыковой компетенции.

   Ранняя практика одновременного использования нескольких языков в коммуникации оказывает существенное влияние на становление мозга. Мозг ребенка-билингва растет и развивается под воздействием необходимости различать речевые сигналы разных языков, систематизировать речевой материал, переключаться с одного кода на другой. Раннее овладение языками запускает формирование нейронных ансамблей, необходимых для быстрого решения задачи выбора варианта непосредственно в процессе реализации программы деятельности как вербальной, так и невербальной. Мозг монолингва не может активировать аналогичный нейронный ансамбль при решении подобных задач. В целом по сравнению с мозгом монолингва мозг билингва более пластичен и динамичен, он способен моментально переключаться с одного вида деятельности на другой, работать в полифункциональном режиме.

   Обращение к билингвальной практике в зрелом возрасте стимулирует развитие как контроля за деятельностью, так и метаязыковых способностей. У взрослого билингва, в отличие от билингва-ребенка, в процессе речевой деятельности на Я1 и Я2 мозг работает по-разному; хранение и использование языка, освоенного после подросткового возраста, обеспечивается в большей мере левым полушарием. Существенную роль в речевой деятельности взрослого билингва играет лимбическая система. 

   Глобализация и возможности дистантного общения в режиме реального времени благодаря развитию телекоммуникаций требуют быстрой реакции в диалоге, допускают использование упрощенного языка с редуцированным словарем. Иначе говоря, скорость реакции и способность одновременно выполнять несколько заданий и решать несколько разнородных задач приобретает решающее значение в современном мире. Мозг билингва в большей мере, чем мозг монолингва, способен успешно функционировать в таком режиме. Вероятно, изменения мозга под влиянием раннего билингвизма совпадают с направлением эволюционных адаптивных процессов; как замечает Т.В. Черниговская, «человеческий мозг все еще находится под влиянием эволюционных адаптивных процессов» (Черниговская 2006). Возможно, эволюционное развитие как раз и направлено на формирование нейросубстрата для быстрого ассоциативного научения. Способный непосредственно по ходу деятельности быстро обучаться мозг приобретает необходимые качества для мгновенной ориентировки в текущей задаче, разрешении конфликта выбора единиц и переключения с одного вида активности на другой.

   Описание билингвизма в нейропсихологическом аспекте дает представление о базовых для билингвизма параметрах человека, о том, что определяет собственно способность овладеть несколькими языками и использовать их в коммуникации одновременно или последовательно. На основе приведенной нейропсихологической характеристики билингвизма и учебного двуязычия можно описывать вариативность психологических типов билингвов и определять влияние различных социальных факторов на особенности усвоения языков и речевого поведения билингвов.

 

Библиографический список

Авина Н. (2006) Язык русской диаспоры в современной Литве. URL: http://www.strana-oz.ru/2005/2/yazyk-russkoy-diaspory-v-sovremennoy-litve (дата обращения: 12.03.2013)

Александрова Н.Ш. (2003). Раннее детское двуязычие – стремление к одноязычию? // А.Р. Лурия и психология XXI века. Доклады второй международной конференции, посвященной 100-летию со дня рождения А.Р. Лурия. М., 2003. С. 55-61.

Баринова И.А., Овчинникова И.Г. (2012). О влиянии коллокаций лексем осваиваемого языка на организацию ментального лексикона русско-английских билингвов. Вестник Вятского государственного гуманитарного университета, Серия "Филология и искусствоведение". Вып. 4. 2012.

Бауэр Е.А. (2007). Межполушарная асимметрия мозга и технологии обучения иностранному языку: монография / Е. А. Бауэр; Моск. гос. обл. ун-т. – М.: Изд-во МГОУ, 2007. – 155 с.

⇐ Предыдущая1234567Следующая ⇒

Поделиться: