Моральна рефлексія в античній філософії: етичні аргументи Сократа.

Сократ сводил добродетель к знанию. По его мнению, путь к счастью и человеческому согласию в обществе лежит через познающий разум. Найти этот путь — основная задача философии.

С разграничения между жизнью как таковой и жизнью хорошей начинается мораль и этика. Оно, это разграничение, является также исходной основой морального мировоззрения Сократа. Жизнь как таковая или жизнь сама по себе — жизнь в ее естественном и социальном выражении; она складывается под воздействием обстоятельств, которые могут быть для индивида роковыми или удачными, но всегда остаются по отношению к нему внешними. Жизнь хорошая или достойная — человеческий образ жизни, т.е. такое качество жизни, которое задается ей сознательными усилиями самого человека и выражается в понятиях доброго, прекрасного, справедливого. Добродетельный человек ценит в жизни прежде всего ее нравственное качество:

«Я не способен повиноваться ничему из всего, что во мне есть, кроме того убеждения, которое после тщательной проверки представляется мне наилуч- шим» .

Сократ посвятил себя поиску ответа на вопрос, какая жизнь является наилучшей, самой достойной.

Как считал Сократ, человеку не следует «заботиться о своих делах раньше и больше, чем о себе самом» Богатство, власть, здоровье, мнение окружающих — все это вторично. Первичным же и самым важным является забота о душе. Сократ «пренебрег всем тем, о чем заботится большинство — корыстью, домашними 'делами, военными чинами, речами в народном собрании, участием в управлении, в заговорах, в восстаниях», потому что он искал нечто более важное и ценное.

Добродетель есть знание

Этика Сократа может быть сведена к трем основным тезисам:

а) благо тождественно удовольствиям, счастью; 6) добродетель тождественна знанию; в) человек знает только то, что он ничего не знает.

Все люди стремятся к удовольствиям и их сложным комбинациям, которые называются пользой, счастьем. Это — аксиома человеческого существования. Сократ говорит: «Благо — не что иное, как удовольствие, и зло — не что иное, как страдание» . Если учесть, что понятия блага и зла обозначают позитивные и негативные цели деятельности, то мы тем самым получаем строгий закон человеческого поведения, а вместе с ним и критерий его оценки: стремиться к удовольствиям и избегать страданий.

 Путь к удовольствиям может лежать через страдания. Человек постоянно оказывается в ситуа­ции, когда необходимо выбирать между разными удовольствиями, между удовольствиями и страданиями. Соответственно встает проблема основания такого выбора. То, что было критерием — граница между удовольствиями и страданиями, само нуждается в критерии. Таким высшим критерием является измеряющий, взвешивающий разум.

 «Он приравнял добродетель к знаниям»

Этот вывод Сократа является безупречным, если принять первоначальную посылку, согласно которой человек всегда стремится к удовольствиям, пользе, счастью. Человек выбирает для себя лучшее. Такова его природа. И если тем не менее он ведет себя плохо, порочно, то тому может быть только одно объяснение — он ошибается. Согласно одному из сократовских парадоксов, если бы было возможно намеренное (сознательное) зло, оно было бы лучше ненамеренного зла. Человек, совершающий зло, ясно понимая, что он совершает зло, знает его отличие от добра. У него есть знание добра, и это в принципе делает его способным к добру. Если .же человек совершает зло ненамеренно., не ведая о том, что он делает, то он вообще не знает, что такое добро.

«Между мудростью и благоразумием Сократ не находил различия: он признавал человека вместе и умным, и благоразумным, если человек, понимая, в чем состоит прекрасное и хорошее, руководится этим в своих поступках и, наоборот, зная, в чем состоит нравственно безобразное, избегает его».

Я знаю, что ничего не знаю

По Сократу, добродетельная жизнь неразрывно соединена со знанием добродетели. Обладает ли, однако, он сам таким знанием? Нет, не обладает. Более того, Сократ открыто прокламирует свое незнание и с этим связывает приписываемую ему мудрость.

Прежде всего следует отметить, что идеал знающего незнания прямо вытекает из сведения добродетели к знанию. Если добродетель есть знание и кто-то объявляет себя знающим, то он тем самым провозглашает себя добродетельным, а саму добродетель считает осуществленной. Добродетель же — это совершенство, таково точное содержание этого термина у Сократа. А воплощенное совершенство есть парадокс. Поэтому Сократ в силу одной только логики, не говоря уже о личной скромности и социальной наблюдательности, вынужден утверждать, что он «знает только то, что ничего не знает» .

Этика Сократа есть этика индивидуальной личностной ответственности. Ответственное действие человека есть действие, за которое человек может и обязан отвечать, потому что оно полностью зависит от него. Знания есть тот канал, через который человек осуществляет контроль над своим выбором. Они обозначают зону ответственного поведения.

Еротичне кохання.

 Еротичне сходження людської душі неминуче має підійматися до більш високих та довершених шаблів буття. Починаючи з ординарної чуттєвої закоханості й естетичного захоплення красою тіла коханого, людина послідовно переходить до любові до прекрасного в тілах загалом, далі їй відкривається краса душі в її безтілесних образних проявах., далі, на вищому етапі – любов до чистої ідеї краси самої по собі (платонічна любов). Еросу притаманна скоріше не чоловіча, а жіноча тональність: активне самовдосконалення, ідеальне формування, відсутність творчого неспокою і прагнення до дії – натомість багато притишеної, сумовитої містики, терплячого чекання екстазів.

Сексуальна насолода передбачає погляд партнера, передбачає наявність межі, що постійно долається і все ж лишається втіленням тріпотливої конечності існування людини, - межі волосся, шкіри, зору, обіймів, слів. Феномен ласки базується не на простому злитті з почуттями іншого, а на тілесному контакті.

13.1 Обов’язок морального закону в етиці Канта. Для Канта долг — чистота нравственного мотива и твердость нравственных убеждений. Через долг утверждается и всеобщность морального закона, и внутреннее достоинство личности. Индивидуальная воля может трансформи­роваться во всеобщую, а добродетель соединиться со счастьем в том случае, если личность в самой себе найдет ту твердую нравственную опору, которую ранее она ошибочно искала во вне — в природе, в боге, в общественной среде.

В нравственности речь идет не о законах, «по которым все происходит», а о законах, «по которым все должно происходить». Исходя из этого Кант четко разводит два вопроса: а) каковы принципы, законы морали и б) как они реализуются в опыте жизни.

C казать, что моральный закон обладает абсолютной необходимостью, и сказать, что он никак не зависит от опыта и не требует даже подтверждения опытом, — значит сказать одно и то же.

Нравственный закон как изначальный закон воли не имеет и не может иметь какого-либо природного, предметного содержа­ния и определяет волю безотносительно к какому-либо ожидаемо­му от него результату. В поисках закона воли, обладающего абсолютной необходимостью.

Категорический императив

Нравственный закон — объективный принцип воли, который дается разумом и свидетельствует о ее разумности. И он должен был бы быть самоочевидной основой поведения всех. Hравственный закон в случае человеческой воли выступает как принуждение, как необходимость действовать вопреки тем многообразным субъек­тивным эмпирическим воздействиям, которые эта воля испыты­вает. Он приобретает форму принудительного веления — импе­ратива.

Человек, существо слабое, несовершенное. Для него нравственный закон может иметь силу только как принуждение, императив. Императивы — это фор­мулы отношения объективного (нравственного) закона к несо­вершенной воле человека,

Только категорический императив можно назвать императивом нравственности. И наоборот: только императив нравственности может быть категорическим.                          |

Так как нравственный закон не содержит в себе ничего, кроме 1 всеобщей законосообразности поступков, то и категорический императив не может быть ничем иным, как требованием к человеческой воле руководствоваться данным законом, привести свои максимы в соответствие с ним.Категорический императив как абсолютный закон и есть закон доброй воли.Таким образом, категорический императив предлагает меха­низм, позволяющий индивиду установить в ходе мысленного экс­перимента — соответствуют ли реальные мотивы его поведения нравственному закону.

Долг

Категорический императив — объективный принцип доброй воли. А что же является ее субъективным принципом⁷ Пред­ставление о законе в этом случае является и знанием, и особого рода чувством, которое связывает субъекта с этим законом. Это чувство Кант называет уважением.

Уважение есть чувство, генетически связанное с разумом. Оно является единственным в своем роде и отличается от всех других чувств, которые могут быть сведены к склонностям или к страху. Через чувство уважения человек утверждает достоинство — и свое достоинство, и достоинство того человека, уважение к которому он выказывает.

Необходимость действия из уважения к нравственному закону Кант называет долгом. Долг и есть субъективный принцип нрав­ственности. Он означает, что нравственный закон сам по себе, прямо и непосредственно становится мотивом человеческого по­ведения. Когда человек совершает нравственные поступки по той единственной причине, что они являются нравственными, он действует по долгу.

Как категорический императив есть единственный нравствен­ный закон, так и долг есть единственный нравственный мотив. В этом качестве он противостоит всем другим эмпирическим мотивам. Подчеркивая исключительность долга в системе челове­ческой мотивации, Кант различает действия сообразно долгу от действий ради долга. Сообразно долгу такое действие, которое соответствует нравственному критерию и одновременно с этим удовлетворяет определенные склонности индивида, является для него приятным, выгодным.

Долг, как его понимает Кант, есть практическое принуждение к поступку из-за уважения к нравственному закону и только по этой причине. И другого нравственного мотива не существует.

 Он ищет субъективный мотив поведения, который был бы адекватен абсолютности нрав­ственного закона. Он утверждает, что таким мотивом может быть только мотив, который дан вместе с нравственным законом и единственным источником которого является сам этот закон. Долг по своей безусловности соразмерен безусловности морали.

⇐ Предыдущая12131415161718192021Следующая ⇒

Поделиться: