Заповедный массив «Чертова гора». Лето 2014 года. В десяти километрах от метеорологической станции «Кедр-8».

Они вышли из тайги и стали подниматься к вершине сопки. Справа она резко опускалась к реке, а слева словно обрубалась глубоким извилистым оврагом. Вдоль ее хребта тянулись вековые дубы. Под ними горками лежали прошлогодние янтарные желуди. Ветерок дул в лицо, и нестерпимо начало припекать солнце. Неожиданно жестом Леший остановил их и заставил присесть. С высоты сопки они видели только огромные кроны дубов. Но в тишине отчетливо слышался назойливый шорох, как будто кто-то граблями ворошил осенние листья. Они прокрались немного вперед и увидели двух медведей – большого и маленького.

- Мамка с сыной, - прошептал Леший и прижал палец к губам.

Большой висел на ветках дуба и тыкался мордой в листву. Маленький копался под деревом. Они наблюдали за ними из кустов, пока под ногой Вовы не хрустнула ветка. Медведица заревела, а медвежонок, услышав ее, словно кошка запрыгнул на дуб и стал карабкаться по стволу вверх. Но забраться высоко ему не удалось. Мать рухнула вниз, стащив его за собой, и они кубарем вместе скатились с сопки к реке, на огромной скорости перескочили ее, подняв миллионы серебряных брызг, и исчезли на другом берегу двумя точками – большой и маленькой.

- Чуткие, - усмехнулся Леший,- а мы в овраг потопали. Нам туда.

Они снова оказались в тайге, которая спрятала их от палящего солнца. Необхватные дубы словно обнимались с грациозными березами. Лозы дикого винограда, лимонника и хмеля облепляли деревья удивительными узорами. Вокруг торчали бесконечные заросли кустарников дикой смородины и малины вперемешку с колючим чертовым деревом. Из желтых листьев папоротника, сверкнув на Холода красным глазом, с гулом выпорхнул нарядный фазан. Вдоль журчащего неподалеку в барбарисовых дебрях ручейка, то и дело ныряя в него, летала стайка черных воробьев. От кедра к кедру тянулись беличьи следы. Неожиданно Леший снова остановил всех:

- Шум слышите? Серый свинью дерет. Оружие на всякий случай достаньте, - и, скинув со спины «Сайгу», Леший шагнул в кусты, стараясь не шуметь.

Сквозь зеленые листья они рассмотрели небольшую полянку, на которой, прижавшись к вывернутому из земли кедру задом, кабан отбивался от волков своими грозными клыками. Двое серых хищников прыгали прямо перед ним, словно дразня его. Третий сзади прогрыз трухлявый кедр и ухватил кабана за заднюю ногу. Тот метался, но ногу выдернуть из хищной пасти не мог. Леший вскинул карабин вверх и выстрелил. Гулкое эхо пронеслось по всей тайге. Волки вжались в землю, прижав уши, а потом бросились врассыпную. Отогнав волков, вторым выстрелом в сердце Леший прикончил кабана:

- Все равно бы задрали, - он повернулся к парням, - они не голодные. Им так, баловство, а нам ужин, - он подмигнул им и, выдернув свой нож из ножен, в развалку пошел к подстреленному животному.

Обернувшись, он крикнул Холоду:

- Вы тут пока сушняка наберите на дрова, костер запалим и перекусим.

Пока он освежовывал кабанью тушу, ярко запылал костер. Срезав с кабана самые сочные куски, он бросил их прямо в горящее пламя, присыпав сверху ветками черемухи.

- Минут двадцать, и как в ресторане будет, - Леший вытер руки о ствол кедра и, отстегнув фляжку от пояса, сделал глубокий глоток.

Ровно через двадцать минут они уплетали ароматное, пропахшее костром и тайгой мясо.

- Так кто же все-таки сильнее? Медведь или тигр? – Вован посмотрел на Лешего.

Тот подергал себя за бороду, и, подумав, ответил:

- Тигр проворством берет, медведь силой. Старый медведь тигра не боится. Тот стороной его обходит. Не любит встречаться. Старик-шатун по зиме по следам тигра ходит и добычей его питается. Значит, не боится усатого.

- Видал, медведь сильнее! – Вован щелкнул Хосе по носу, - и не спорь больше с папой, мальчик!

- Медведь волка боится, - засмеялся Леший, - волк любого «михалыча» на дерево загонит. Серый зверь умный. Видал как-то раз, как они по раннему снегу шатуна гоняли. Штук десять их было. Разбились на тройки. Одни гонят, другие бегут наперерез, третьи в засаде поджидают…

- Прям как бандосы наши! – обрадовался Вова, - экипажами работают!

- Но медведя у нас больше, чем волка, - продолжил Леший, - и он тоже в кучу собираться может. Поэтому волки-то им не сильно страшны. Да и тем медведи без особой надобности. Летом для них и так поживы много, а зимой косолапый в берлоге дрыхнет. А берлога-то у него чаще всего в дереве. Волки-то летать не умеют.

- Да, в стае сила, - резюмировал Хосе.

- Волку да, - покачал головой Леший, - а так… кому как. Волк и сам по себе большого ума зверь и силы огромной. А стая еще сильнее и умнее. Знаете, как они на собак в деревнях охотятся? – Леший оглядел сидящих у костра, и Холод за всех отрицательно покачал головой, - так вот, - он продолжил, - один с улицы зайдет, а другой с огорода. Первый отманивает, а второй сзади крадется. Отбежит собака, и кранты ей. А тогда и вся стая в деревню приходит. И держись тогда.

- Не, ну точно свои пацаны, - Вован довольно покачал головой, - придут – и амба!

- Амбой здесь местные тигра зовут, - покачал головой Леший, - у них он что-то вроде Бога, только плохого. Если болезни какие или несчастья – сразу на него думают и больше черта боятся. Поэтому и охотиться на него перестали. Раньше как козлов диких стреляли. Бывало, за сезон по двадцать-тридцать зверюг уложат. Котят, поменьше которые, в зоопарк отдавали. Но там не всякого брали. Тигр как… Маленький – котенок, а чуть подрос – характер в нем просыпается. Но это еще при Советах было, в колхозах. А потом тигра меньше стало, вот тут местные и очухались. Дохнуть от болезней стали разных, спиваться, и решили, что им Амба за это отомстил.

- А сколько тигры живут? – спросил Холод.

- А черт их знает, - Леший покачал головой, - тут говорят один ходит, лет восемьдесят ему. Седой, без глаза. Людоед. Один только человек, встретив его, выжил.

- Шаман? – переспросил Холод.

Леший утвердительно кивнул головой:

- Он самый. На него потом не раз мужики пробовали охотиться. Никто не возвращался. Встретил этого тигра – считай смерть свою нашел. Они так его и называют. Не Амбой даже, а Смертью.

- Но Шаман-то выжил? – не унимался Холод.

- А толку, что выжил? – ответил Леший, - умом тронулся и без глаза остался, - выжил - это когда тебя не тронули. Или ты его победил. Так что вот такая вот здесь с тиграми история, - Леший подкинул нож и с размаху воткнул его в березовый чурбак.

- Короче, хуже всего в тайге свиньям живется, - подытожил Хосе и впился белоснежными зубами в горячее ароматное мясо.

- Кабану, - поправил Леший, - да не скажи. Тигр не всякий за ним погонится. У кабана шкура щетинистая, вкус любой отбивает. Раз тигр попробует – на другой не станет. Медведь так к нему, ровно относится. Если и задерет, то ради потехи. А волки - те могут. Им бы только мясо, как и человеку, - Леший прищурился от ярко вспыхнувшего в костре бревна.

- А медведь? – никак не успокаивался Вова.

- Да что ж тебе этот медведь дался? – усмехнулся Леший, - не помню какой год, решил косолапый черемухи пожрать. Их тогда здесь много было, как ворон, а черемухи еще больше. А она аккурат над оврагом росла. Забрался он и слышит внизу визг. Вниз глянул - а там свиней тьма. Вернее, не свиней, подсвинков, молодняка. Ну и решил он прямо с ветки одного словить. На суку болтается и сграбастать хочет. А те визжат еще громче, ором. И вдруг сук под ним подломился. Брыкнулся медведь в яму, а тут из него уже и клочья полетели. С трудом весь ободранный вырвался. А то бы растерзали и с грязью смешали. А то ведь молодь еще была. А если б секач пудов эдак на пятнадцать с клыками, как мечи. Вот тебе и ведмедь, хозяин тайги.

- Не, волк пострашнее будет, - Вован почесал в небритом подбородке.

- А это уж вам самим решать. У тайги все равно на это свое мнение, - закончил Леший.

Тем временем солнце уже начало склоняться к горизонту. Леший убрал остатки недоеденной пищи на дерево и ответил на вопросительный взгляд Холода:

- Колонок придет и сгрызет. Хорек такой местный, рыжий. А то глядишь еще кто покрупнее завалится.

- А вот тот тигр… без глаза, - начал Холод, но Леший его остановил:

- Зачем тебе это? У тебя вон собака на спине выколота. Видел, когда сушился. Друг-то твой так, как раскрашка, а у тебя зверюга неспроста. Волчара.

- Ну это ж собака, - улыбнулся Холод.

- Ошибаешься, братец. Знаешь, как у нас здесь волка азиаты называют? Спящей собакой. Собака-то собакой и остается, ежели ее хозяин кормит и она в будке живет. А как хозяина нет, и тайга кругом - она вспоминает, что она волк. Вот так вот, братец. Заснул собакой, а проснулся волком. Так что, как ни крути, с волками жить – по-волчьи выть. У каждого человека свой зверь есть. Чушь все это, что человека самым опасным зверьем называют. Опасен тот зверь, который спит в человеке. Вот это боязно. И не дай Бог кому-то этого зверя разбудить. Тогда он сильнее любой стаи станет. А тигр одноглазый - так… сказка, для тех, кто хочет в нее верить. Тигр перед твоим спящим зверем ничто, пыль… Ну что, вали что ль спать? А ведмедя мне оставь. Он уже вон часа два, как дрыхнет. Брюхо нажрал и храпит. Мы покараулим, и как только солнышко забрезжит – дальше тронемся, - Леший подмигнул появившемуся в таежном небе острому серпу луны.

 

* * *

 

⇐ Предыдущая78910111213141516Следующая ⇒

Поделиться: