Издержки и доходы управления рисками.

Доходность капиталовложений, проектов и текущей деятель­ности фирмы принято считать сильно зависящей от уровня рискованности ее действий. Эта зависимость существует, но она не так прямолинейна, как иногда изображают финансовые теоретики-математики. В принципе эмпирически наблюдается закономерность: чем больше требуемая инвестором минималь­ная доходность на его инвестицию, тем выше рискованность инвестиций, которые могут такую доходность ему принести. В идеальном мире чистой конкуренции, общедоступности инфор­мации и добросовестности всех участников рынка, может быть, это и так (хотя и это вызывает некоторые подозрения). В ре­альном мире следует иметь в виду следующие соображения.

Во-первых, не все риски количественно измеримы. И даже для тех рисков, которые в принципе поддаются количествен­ному оцениванию, часто не хватает информационной базы для построения достаточно точной оценки.

Во-вторых, зависимость между доходностью и рискованнос­тью нелинейна по отношению к величине инвестиций. Чем боль­ше предполагаемый к инвестированию капитал, тем безопаснее его можно вложить, если, конечно, не совершить грубой ошиб­ки. Это связано с тем, что богатый инвестор имеет возможность заплатить за лучшие исследования, сформировать более диверсифицированный портфель, нанять более квалифицированных управляющих, получить оптовые скидки, нанять более квалифицированных информаторов и т. п. На рынке даже существую особый вид финансовых услуг для очень богатых людей — управление состоянием. Иначе говоря, чем больше у вас денег, тем меньше шанс стать бедным. Но шанс этот все-таки есть. Нелинейность зависимости риска и доходности от величины инвестиции состоит еще и в том, что многие инвестиции эквифинальны, т.е. одну и ту же коммерческую цель можно достичь разными суммарными инвестициями. Многое зависит от графика инвестирования и от эффектов масштаба. Правильно распределив вложения по времени, можно и серьезно сэкономить, и уклониться от избыточных рисков. Решительно вбросив в дело крупные финансовые фонды, можно просто смять конкурентов, а затем вернуть вложенные массированные средства в обстановке пониженных конкурентных рисков. Наличие крупных финансовых резервов может сократить длительность проблемных этапов циклов жизни фирмы и товара. С другой стороны, вложение в проект избыточных по отношению к его подлинной рыночной мощности финансовых средств подставляет под напрасный риск лишние средства и расслабляет коллектив, который их "осваивает". Заметим еще, что рисковый аппетит инвестора может изменять­ся по мере развития проекта.

В-третьих, зависимость соотношения "доходность—риск" может быть сильно искажена внерыночными обстоятельствами. Человек с развитыми личными связями может получить более выгодные и менее опасные контракты. Членство в некоторых нерыночных организациях может открыть доступ к более выгодным фондам и проектам. России последних десятилетий хорошо известны эти внерыночные возможности. Влияние внерыночных факторов на соотношение риска и доходности для экономики современной России чрезвычайно сильно. Так, напри­мер, политические влияния на бизнес, зависимость судьбы по­чти любого бизнеса от администрации, географически разный менталитет населения, слабость добросовестной части властных структур и т.п. приводят к искажению картины "правильных" соотношений риска и доходности. Зачастую не экономически обу­строенные проекты с низким риском становятся самыми доход­ными, а низкодоходный мелкий и средний бизнес — самым рис­кованным. Это и есть специфичная рисковая обстановка, которая требует национальных специфичных исследований. Глубокое зна­ние этой части рискового поля отечественной экономики — это конкурентное преимущество отечественных предпринимателей и риск-менеджеров. Сказанное не означает, однако, что россий­скому бизнесу не следует стремиться к такому положению, что­бы заработали общепринятые механизмы регулирования рисков и доходностей. Это дает многие преимущества. К примеру, это позволяет вырабатывать строгие критерии необычности сделок, что, в свою очередь, позволяет следить за необычными сделками и защищать социально значимую устойчивость рынка. Так, на многих биржах мира установлены компьютерные программные средства слежения за деловой активностью на бирже, которые быстро замечают подозрительную активность или пассивность рынка и экстраординарность отдельных сделок на нем. Прообра­зом большинства из этих систем стала система StockWatch Нью-йоркской фондовой биржи. Эта система неоднократно спасала фондовый рынок США от ненужных потрясений. Подобные сред­ства не работают в экономиках с нарушенной динамикой связи "риск—доходность".

В-четвертых, информация о благоприятных возможностях и опасностях распространяется среди участников рынка нерав­номерно. Различные инвесторы обладают разной информацией о перспективах определенных инвестиций. Более того, эту ин­формацию можно систематически собирать или не собирать. Иначе говоря, соотношение риска и доходности зависит от удачливости или от систематичной дотошности инвесторов. В последние годы дискуссия о рисках все больше переходит в эту сферу. Более того, охота за информацией стала фактором конкуренции и фактором производства добавленной стоимос­ти[1].

В-пятых, доступ к необходимым ресурсам может для разных лиц и групп ограничиваться использованием нерыночных средств. Например, там, где в проекте есть поставка сырья из стран с трансформирующейся экономикой, возникает риск и потребность нерыночного обращения с ним. В этом случае, даже если все ос­тальные операции успешной фирмы осуществляются только под "нормальными" цивилизованными рисками, общий рисковый спектр все равно будет окрашен нерыночно и даже, возможно, криминально.

В-шестых, любому проекту угрожает не единственный риск, а его совокупная доходность формируется не из одного источ­ника. Для каждой пары "риск—вид дохода" может работать своя "формула".

В-седьмых, фактор ограниченности времени иногда играет огромную роль в принятии решений об инвестировании.

Этот список не является полным. Но даже из него видно, что фундаментальная зависимость между ростом доходности и ростом риска в целом не вызывает сомнений.

Кроме соотношения риска и доходности, имеется еще про­блема соотношения риска и стоимости фирмы. Фирма стремится стратегично маневрировать своей стоимостью. Риском стремятся уп­равлять, чтобы облегчить и обезопасить выполнение стратегии. Следовательно, усилия по управлению рисками и стоимость фирмы положительно связаны. Это не значит, что чем больше денег вы потратите на риск-менеджмент, тем дороже будет ваша фирма. Иногда даже наоборот: перерасход на любую уп­равленческую или вспомогательную деятельность может создать фирме дополнительные проблемы. Но в целом можно признать зависимость стоимости фирмы от ее рисковой позиции.

Существует около полуто­ра десятков методов оценки стоимости фирмы. Каждый из них имеет свою целесообразность, но ни один из них не дает окончательной бесспорной оценки.

Роль управления рисками здесь состоит том, чтобы помочь руководи­телям найти наиболее устойчивый и сбалансированный по дина­мике риска вариант вложения средств в проекты и помогать удерживаться на нем в процессе осуществления проекта. В этом смыс­ле управление риском — это дополнительный внутренний источник финансирования как текущих операций, так и роста фирмы.

Лекция 13

⇐ Предыдущая123456789Следующая ⇒

Поделиться: