ОСНОВНЫЕ УРОВНИ НАУЧНОГО ЗНАНИЯ

МЕТОДЫ ТЕОРЕТИЧЕСКОГО ПОЗНАНИЯ

Особенностью теоретического знания является черезвычайно высокая степень его логической организации, доказательности большинства утверждений. Теоретическое знание есть результат деятельности не рассудка, а разума.

Их можно разбить на два основных класса:

1) способы мыслительной деят-ти, направленные на теоретическую реконструкцию (моделирование) эмпирического уровня научного знания.

2) средства и способы совершенствования самого теоретического знания (повышение уровня его доказательности, системности)

Среди основных методов первого класса необходимо назвать такие, как математическое моделирование, объяснение, понимание, подтверждение, опровержение.

 К числу второго необходимо отнести дедуктивно-аксиоматический метод, конструктивно-генетический метод, математическое доказательство, метод рефлексии.

Индуктивным называется такой метод научно-теоретического познания, при котором достигается движение мысли от опытных данных к формулированию научных законов. Направлен на подтверждение теории фактами.

Метод аналогии устанавливает соответствие между сопуствующими объектами, формами, функциями.

Моделирование процедуры: 1. Конструирование или выбор модели на основе предполагаемой теории. 2. Исследование и испытание модели, согласование ее параметров с параметрами объекта. 3. Практическая проверка результата моделирования и способа построения модели.

Методы теоретического познания помогают делать логические выводы и умозаключения, основанные на исследовании полученных фактов, вырабатывать суждения и понятия:

•   Синтез – объединение в единую систему всех полученных результатов проведенного анализа, позволяющее расширить знание, сконструировать нечто новое;

•   Анализ – разложение единой системы на составные части и изучение их по отдельности;

•   Формализация – отражение полученных результатов мышления в утверждениях или точных понятиях;

•   Индукция – способ переход знаний от отдельных элементов процесса к знаний общего процесса;

•   Дедукция – стремление познания от абстрактного к конкретному, т.е. переход от общих закономерностей к фактическому их проявлению.

3 метода теоретического познания:

•   Аксиоматический – заключается в строении научной теории на аксиомах. Аксиома не требует никаких логических доказательств и не может быть опровергнута эмпирическими фактами. Отсюда идет абсолютное опровержение всех возникающих противоречий;

•   Гипотетико-дедуктивный – основывается на строении научной теории на гипотезах, т.е. знаниях, которые могут быть опровергнуты при сопоставлении данных с реально полученными экспериментальными фактами.

•   Описательные методы теоретического познания – к ним относятся графические, словесные и схематические методы познания, основанные на экспериментальных данных.

 

ЮРИСПРУДЕНЦИЯ КАК НАУКА

Юриспруденция - это:

1. Наука о государстве и праве, изучающую результаты правового регулирования и выдвигающую правовые идеи о возможности внесения прогрессивных изменений в механизм и способы регулирования общества.

2. Совокупность знаний о государстве, управлении, праве, наличие которых даёт основание для профессионального занятия юридической деятельностью.

3. Практическое применение юридических знаний, деятельность юристов.

Юридическая наука - это система специальных знаний о праве, правовых явлениях, а также тех общественных явлениях, которые непосредственно взаимодействуют с правом. Юридическая наука - это система специальных знаний о праве, но не только. Юридическая наука изучает всю гамму отношений, связанных с правом. Изучение этих общественных явлений осуществляется в той мере, в какой это необходимо для познания природы, сущности и назначения права. Право не только испытывает на себе влияние этих факторов, но и само обладает возможностью обратного влияния на них.

Особенности юридической науки состоят в том, что она является:

общественно й наукой, предметом которой являются общественные явления - государство и право;

политическо й наукой, она изучает, осваивает общественные явления, которые относятся к области политики;

специальной общественной наукой, имеющей ярко выраженный прикладной характер. Право, правовые явления изучаются наукой для практических нужд. Юридическая наука призвана содействовать совершенствованию законодательства, юридической практики, решению проблем правовой культуры и правового воспитания.

Объект науки - это явления внешнего мира, на которые распространяются познание и практическое воздействие людей. Объект науки - это то, на что направлена познавательная деятельность.

Объектом юридической науки являются государство и право как взаимосвязанные и взаимообусловленные явления общественной жизни.

Предмет науки - это часть, сторона, конкретный аспект объекта, изучаемый отдельной наукой. Предмет науки - это то, что изучает наука в объекте. В определенном смысле развитие науки есть развитие ее предмета.

Предмет юридической науки составляют три элемента:

- закономерности государства и права, их сущность, возникновение и развитие;

- материя (догма) права. Под догмой права понимают устоявшиеся положения действующего права: правовые нормы, правовые акты, правоотношения и др.;

- техника юриспруденции (правила осуществления юридической деятельности). Это правила и приемы ведения юридических дел, составления юридических документов, техника расследования преступлений, способы установления и опубликования правовых норм. Сюда включается и юридическая техника (юридические конструкции, юридическая терминология и т.д.)

 

Юриспруденция - это наука о праве и государстве, теоретическая форма и способ производства и организации юр. знаний. (совокупность общественных знаний о праве).

Складывается из науч.сообществаа: систематиз.знаний,науч учреждения. Знания, выраб.в соот. с опред.процедурой имеют практический эффект.

Правоведение – знание о праве, им. Научную основу, но не явл.наукой. Учитывает не т-ко ученых, но и др.лиц выступ. Как пользователи и создатели права.

Юриспруденция – круг профессий, занятий (получ.знание и примен. о праве, в познавательных и прикладных целях)

Исторически юриспруденция в виде самостоятельной науки возникает в Древнем Риме Юрист Цельс. Юриспруденция–совокупность юр. наук, а также практическая деят. юристов. Формирование юриспруденции как науки началось благодаря стараниям римских юристов (Гая, Павла, Ульпиана, Цицерона). Одним из первых преподавателей права начал обучать студентов в Болонье в 1087 г. Первоначально учебный процесс сводился к чтению и толкованию текстов Кодификации Юстиниана.

Развитие отечественной юриспруденции тесно связано с учреждением М И СП. университетов. Первоначально преподавание юр. дисциплины в России велось иностранными профессорами, но со временем были подготовлены и отечественные специалисты. Формирование теоретических основ отечественной юриспруденции происходило под влиянием идей С.А. Муромцева, П.И. Новгородцева, Л.И. Петражицкого. Развитию отраслевых юр.наук способствовали труды Н.М. Коркунова (Лекции по международному праву), Г.Ф. Шершеневича (Учебник русского гражданского права), Н.С. Таганцева (Русское уголовное право

Объекты юр. науки - право и государство, предмет - основные сущностные свойства права и государства.

Система юриспруденции - есть совокупность наук, изучающих право во всех его проявлениях. Причем эти науки образуют определенную структуру. Схематично ее можно представить следующим образом:

1. Общетеоретические науки (ТГП, история государства и права России и зарубежных стран, история политических и правовых учений).

2. Отраслевые науки (конституционного права, АП, ГП, УП, ТП).

3. Межотраслевые науки (экологического права).

4. Науки МП (междун. публичного права, МЧП, космического права).

6. Прикладные юр. науки (криминалистика, криминология, юр. психология, судебная медицина).

Является:

1. Общественной наукой, предметом которой явл. общественные явления – государство и право.

2. Политической наукой, она изучает осваивает общественные явления, которые относятся к области политики.

3. Спец. общественной наукой, имеющей прикладной характер. Юр. наука призвана содействовать совершенствованию законодательства, юр. практики, решению проблем правовой культуры и правового воспитания.

 

Функции юридической науки

Социальное назначение, место и роль юридической науки в обществе, гуманитарных науках и правовой системе наиболее полно и конкретизированы раскрываются через понятие и виды функций науки. Таким образом, в результате изучения функций юридической науки становится более понятным ее социальное назначение и практическая ценность, намечаются основные направления влияния на государственно-правовую действительность и на процесс ее превращения в ходе социальной практики. Юридическая наука осуществляет как обще-научные функции, присущие любой науке, так и специально-юридические функции, которые являются прерогативой лишь юриспруденции

К общенаучным функциям юриспруденции относятся:

познавательная функция, которая предполагает теоретическое отражение государства и права как на уровне их общих закономерностей возникновения, развития и функционирования, так и формирование общих представлений об отдельные государственные и правовые институты, а также констатацию существующего состояния развития и функционирования государственно-правовой действительности;

интерпретационная функция направлена на разъяснение сущности государственно-правовых явлений, освещение их причинной связи, структурной организации, социального назначения и т.п.;

прогностическая функция отражает способность юридической науки на основании выявленных закономерностей и тенденций развития государственной и правовой систем, путем выдвижения гипотез и прогнозов, анализа различных вариантов и альтернатив, определять перспективы их дальнейшего развития. Научное предсказание имеет большое значение для практики социального строительства, является одной из важнейших функций общественных наук.

эвристическая функция по своему характеру близка к познавательной функции, но в отличие от нее, значит не теоретическое освоение действительности и распространения, систематизацию существующих юридических знаний, а выявление новых, ранее неизвестных свойств государства и права;

коммуникативная функция обеспечивает взаимосвязь и взаимодействие юридических наук, соблюдение оптимальных темпов прироста и усовершенствования юридических знаний, использование юридическими науками научных достижений неюридической сферы, предотвращения дублирования научных исследований и образованию пробелов в юридических знаниях, преодоление неконструктивных и необоснованных дискуссий.

прикладная функция отражает назначение любой науки способствовать решению практических задач социальных преобразований, служить на пользу людям. Эта функция юридических наук реализуется через разработку проектов нормативно-правовых актов, концепций реформирования государственных и правовых институтов, анализ и обобщение юридической практики, выполнения научных исследований на заказ практических юридических органов.

идеологическая функция отражает роль юридических наук в формировании общественной идеологии, в частности, правовые идеи, принципы, теории, концепции являются составляющими идеологии, закрепляют обще человеческие ценности и идеалы, отражают интересы и волю определенных социальных слоев, используются для создания партийных программ, определение основных принципов внутренней и внешней политики;

воспитательная функция конкретизирует роль науки в проведении правового образования, правового воспитания различных слоев населения, формировании у членов общества определенных правовых ориентиров, установок правомерного поведения, навыков правового общения на принципах гуманизма, взаимного уважения и т.д.

Специально-юридические функции раскрывают те особенности назначения юридических наук, которые обусловлены их направленностью на исследования государства и права как особых социальных явлений, имеющих собственную природу и тенденции развития, в частности:

правоориентирующая функция отражает роль юриспруденции в определении правовых ориентиров, правовых ценностей, правовых идей и принципов, путей совершенствования законодательства, правового регулирования, создании надежных правозащитных механизмов и т.п.;

инструментальная функция определяет значение юридической науки как инструмента общества и государства относительно научного обеспечения государственно-правовой практики, например, за государственными заказами учеными исследуются определенные проблемы практического характера, прорабатываются соответствующие рекомендации, создаются новые технологии государственно-правовой практики, разрабатываются новые методы и средства ее осуществления и т.п.;

критически-экспертная функция означает, что юриспруденцией не только познаются общие закономерности и тенденции государственного-правового развития, определяются правовые ориентиры, прогнозы, но и критически осмысливается состояние законодательства, организации и деятельности органов государства, их соответствие общепринятым правовым и демократическим принципам, проводится научная экспертиза проектов нормативно-правовых актов и государственной и правовой практики.

 

ЮРИДИЧЕСКАЯ НАУКА И ЮРИДИЧЕСКАЯ ПРАКТИКА: ВОПРОСЫ СООТНОШЕНИЯ

ПРАКТИКА - практики, мн. нет, ж. (от греч. praktikos - действенный) Практика - Деятельность людей, в ходе которой они, воздействуя на материальный мир и общество, преобразуют их; деятельность по применению чего-нибудь в жизни, опыт

Юридическая наука - это система специальных знаний о праве, правовых явлениях, а также тех общественных явлениях, которые непосредственно взаимодействуют с правом. Юридическая наука - это система специальных знаний о праве, но не только. Юридическая наука изучает всю гамму отношений, связанных с правом. Изучение этих общественных явлений осуществляется в той мере, в какой это необходимо для познания природы, сущности и назначения права. Право не только испытывает на себе влияние этих факторов, но и само обладает возможностью обратного влияния на них.

Объект юридической науки - государство и право как взаимосвязанные и взаимообусловленные явления общественной жизни.

Предмет юридической науки составляют три элемента:

1. Закономерности государства и права, их сущность, возникновение и развитие;

2. Материя (догма) права. Под догмой права понимают устоявшиеся положения действующего права: правовые нормы, правовые акты, правоотношения и др.;

3. Техника юриспруденции (правила осуществления юридической деятельности). Это правила и приемы ведения юридических дел, составления юридических документов, техника расследования преступлений, способы установления и опубликования правовых норм. Сюда включается и юридическая техника (юридические конструкции, юридическая терминология и т.д.).

Юридическая практика - это деятельность по принятию решений правового характера, взятая в единстве с накопленным социально-правовым опытом.

Юридическая практика включает в себя два основных слагаемых:

- юридическая деятельность,

- социально-правовой (юридический) опыт.

В зависимости от характера, способов преобразования общественных отношений нужно различать следующие виды юридической практики:

- правотворческую - в процессе правотворческой практики формируются нормативно-правовые способы (нормы, принципы и т. п.) воздействия на общественную жизнь;

- правоприменительную (правореализационную) - она представляет собой единство властной деятельности компетентных органов, направленной на вынесение индивидуально-конкретных предписаний, и выработанного в ходе такой деятельности правового опыта;

- распорядительную - она складывается из распорядительной деятельности управомоченных на то субъектов и накопленного в процессе этой деятельности юридического опыта;

- интерпретационную - ее суть выражается в формулируемых правовых разъяснениях и правоположениях;

- другие типы практики.

В самом общем плане проблема взаимодействия юридической науки и практики сводится к тому, что теоретические исследования призваны удовлетворять нужды практики, базироваться на ее материалах, а практика в свою очередь должна опираться на научно обоснованные рекомендации и выводы. Укрепление этих связей - важная закономерность эффективного социального (государственного) управления и развития правовой системы общества.

Соотношение:

1. Юридическая практика определяет цели и основные задачи исследования, выбор важных и актуальных направлений научного поиска. В процессе практической деятельности обычно обнаруживаются пробелы и противоречия в законодательстве, ошибки в его реализации, отсутствие необходимых правоконкретизирующих и интерпретационных положений, другие погрешности и негативные явления правового регулирования.

2. Организационно-практическая деятельность и накопленный правовой опыт составляют эмпирическую базу для науки. Фактический материал образует важную основу для описания, объяснения, обобщения, систематизации, выдвижения гипотез и установления тенденций развития изучаемых явлений, для разработки понятий и создания теоретических конструкций, формулирования научных рекомендаций и предложений. Юридическая практика придает науке динамизм, побуждает последнюю к постоянному совершенствованию, требует обстоятельной интерпретации процессов современной жизни и определения перспектив развития правовой системы общества.

3. Юридическая практика как относительно самостоятельная разновидность социально-исторической практики выступает одним из важнейших критериев истинности, ценности и эффективности научных исследований. Жизненность тех или иных рекомендаций и выводов, их достоверность или ошибочность, полезность или вредность проверяются на практике. Именно практика позволяет установить как объективность результатов процесса познаний, так и, в определенной степени, надежность тех средств, приемов и методов, с помощью которых осуществляется исследование.

 

 

Тарасов Николай Николаевич - доктор юридических наук, профессор кафедры теории государства и права, проректор по научной работе Уральской государственной юридической академии (Екатеринбург).

Наше научное правосознание всегда относилось к практике с особым пиететом. Причем не только в рамках юридического позитивизма - как к смыслообразующему основанию юриспруденции или философии - как к основному критерию истины. Практическая направленность юридической науки традиционно воспринималась как методологическая установка и в теоретических исследованиях права <1>.

Такие представления имеют определенные основания и резоны, однако понимание смысла и назначения юридической науки, оценка теоретического знания только в рамках и относительно юридической практики являются как минимум упрощением проблемы. Сложившаяся институциональная организация современной науки, формирующая социальные приоритеты практической востребованности результатов исследований, не означает, что смыслы познания лежат только в области практической реализации, а результаты научных исследований имеют ценность лишь при условии их практической значимости. Подобное по сути дела утилитарное понимание привело бы к недооценке роли теоретической науки в обществе, ее значения как фактора развития.
С методологической точки зрения важно соотнести теорию и практику не организационно, а прежде всего категориально. На данное обстоятельство справедливо указывал, в частности, В.И. Леушин <2>. Однако избранный подход привел автора к некоторым, на наш взгляд, излишне категоричным оценкам соотношения науки и практики в пользу приоритета последней. Так, небезосновательно указывая на нацеленность науки непосредственно или в конечном счете на нужды практики, В.И. Леушин заключал: "Исследования, не имеющие практической ценности, нельзя считать научными" <3>.

Данная оценка представляется неоправданно категоричной. Тем более что, справедливо отмечая критериальную относительность практики, автор фактически проблематизирует собственную оценку. Ее спорность становится еще более отчетливой, если принимать во внимание тот факт, что научное познание, как известно, следует нормам культуры <4>, а практика - социальным. В этом смысле критерии научности теории и оценки ее значимости лежат не в пространстве практики, а в пространстве самой науки <5>. Ситуация не меняется и в аспекте истины. Если руководствоваться постулатом о практике как критерии истины, то и в его рамках "неистинная" теория не означает "ненаучная теория", если она построена в соответствии с правилами научного исследования. Кроме того, в рамках любой науки, как известно, необходимо сосуществуют устоявшиеся теории и гипотезы, проблемы, парадоксы и т.д. Однако недоказанность гипотезы или невостребованность теоретической концепции текущей практикой вряд ли является достаточным основанием для отказа ей в научном статусе или познавательной ценности.
--------------------------------
<4> См., например: Филатов В.П. Научное познание и мир человека. М., 1989. С. 110; Швырев В.С. Научное познание как деятельность. М., 1984. С. 21.
<5> К таковым относят, как правило, теоретико-понятийный характер, проверяемость, системность и др. См., например: Чудинов Э.М. Природа научной истины. М., 1977. С. 57. По этому вопросу см. также: Лекторский В.А. Научное и вненаучное мышление: скользящая граница // Разум и экзистенция. М., 1999. С. 46 и след.

В общем, можно довольно определенно зафиксировать, что относиться к научным исследованиям, к научным знаниям только в рамке их практической значимости - значит, не только подменять проблему ее аспектом, но и не принимать во внимание природу самой науки. Социально обусловленное движение современного научного сознания от идеала социальной автономии науки к приоритету практической применимости результатов исследований и сформировавшуюся сегодня систему требований к науке как "непосредственной производительной силе" не следует понимать как характеристику, свойство самого научного познания. Просто прагматизм современного общества, обусловивший сугубо практическое отношение и к науке, сформировал в том числе восприятие, что раз практика видит в науке средство решения своих проблем, то и назначение науки - решать проблемы практики.
Более точно утверждать, что теоретическая наука создает некоторый эпистемологический арсенал, включающий теории, модели, принципы и т.д., а прикладные науки - технические разработки, методики, алгоритмы и пр., которые практика в соответствии с собственными тенденциями, ценностями и целями воспринимает или не воспринимает. При таком рассмотрении вопроса мы уходим от двух крайностей. Первая - понимание юридической практики как производной от науки, своеобразного проявления научного знания. Применительно к теории права такой взгляд не является в отечественной литературе распространенным и специальной критики не требует. Вторая - обсуждаемое представление, согласно которому научное знание должно получить непосредственное применение в юридической практике, обладать практической значимостью. В принципе, как отмечалось, указанное отношение имеет свои резоны. Вопрос только в том, как понимать практическое применение и практическую значимость положений юридической науки. Ответ на него зависит в том числе от подхода к пониманию юридической практики.
Полагаем, что в таком контексте юридическая практика не может формально ограничиваться функционированием соответствующих органов государства и профессиональной деятельностью юристов и сводиться к бытующей узкопрофессиональной интерпретации, а должна пониматься как составляющая социальной практики, базирующейся на интеллектуальной, духовной основе общества. Подобный подход отчетливо фиксируется в трактовках практики как критерий истинности научного знания <6>. Думается, однако, что он справедлив и в более широких контекстах. В частности, допустимо утверждать, что юридической практикой по критерию отношения к интеллектуальной и духовной основе общества следует считать только такую деятельность в сфере права, такую юридическую действительность, которая соответствует идеалам права, правовым принципам и ценностям <7>. Лишь при этом условии юридическая практика может быть воспроизводством права, а значит, и общества, ибо право в данном контексте обеспечивает воспроизводство общества (в смысле нормирования общественных отношений).
--------------------------------
<6> "Критерием истинности общетеоретических правовых положений не может быть только юридическая, государственно-правовая практика, сама представляющая только форму (не всегда адекватную) социального содержания. Поэтому критерием юридической науки, в том числе общей теории, является вся общественная практика..." (Явич Л.С. Общая теория права. Л., 1976. С. 15 - 16).
<7> В этом контексте точен В.В. Лазарев, указавший, что правовые принципы являются "системообразующим фактором юридической практики" (Лазарев В.В. Социально-психологические аспекты применения права. Казань, 1982. С. 134).

С таких позиций роль юридической науки состоит не столько в служении задачам конкретной профессиональной деятельности, сколько в обеспечении ее социокультурного соответствия, формировании духовных, интеллектуальных оснований юридической практики как практики социальной. Следовательно, практически значимыми и применимыми допустимо считать любые научные исследования юристов, способные прямо или косвенно, в данный момент или в перспективе, в форме конкретных рекомендаций и разработок или теоретических принципов, положений и конструкций повлиять на юридическую деятельность и юридическое мышление, правовую действительность в целом и конкретные институты права. При таком понимании, перефразируя известное высказывание, можно образно сказать, что оценка практической значимости результатов научного познания права - слишком серьезное дело, чтобы доверять его сиюминутным представлениям и интересам конкретной юридической практики.
Вопрос же фактической реализации научного знания в юридической практике - это вопрос господствующей правовой идеологии, правовой традиции, типа правовой системы и т.д. С этой точки зрения реальное воплощение результатов научного исследования в жизнь - это вопрос практики, причем не узкопрофессиональной, а социально-правовой как компоненты общественно-исторической практики, т.е. действительности всех сфер общества и на всех исторических отрезках времени.
Оценить же принципиальную практическую значимость и применимость собственных результатов способна сама наука. В этом смысле научная и практическая значимость таких результатов не определяется их реальным воплощением в практику хотя бы потому, что не существует механизмов гарантированного отбора юридической практикой среди конкурирующих научных положений наиболее обоснованных и состоятельных. Какие из теорий действительно востребуются практикой, во многом зависит от состояния самой практики, от общей социокультурной ситуации. Однако в методологическом отношении такая "невостребованность" не может являться основанием для оценки научности или истинности юридического теоретического исследования <8>.
--------------------------------
<8> В этом отношении любопытно следующее замечание Гегеля: "Планы и теории могут претендовать на реальность в той мере, в какой они осуществимы, значимость их не меняется от того, обрели ли они свое воплощение в реальности или нет" (Гегель Г.В.Ф. Конституция Германии. Политические произведения. М., 1978. С. 76).

В определенном прочтении излагаемый тезис может вызвать ряд замечаний. В частности, вполне логичным будет возражение, что хотя в конкретный момент и не может быть гарантий востребованности юридической практикой только научно состоятельных теорий и профессионально корректных юридических разработок, однако такие теории и разработки рано или поздно становятся доминирующими, т.е. востребуются в историческом "конечном итоге". Именно таким образом научные теории и пробивают дорогу в практику.
Возражение понятное и вполне точное в рамках философских оснований нашей научной традиции. Однако проблема здесь в том, что даже в естественных науках на исторических отрезках времени пробивают себе дорогу не конкретные исследовательские результаты или концепции, а сформировавшиеся научные парадигмы.
Кроме того, важно учитывать принципиальную специфику социальных исследований в том плане, что здесь, в отличие от естественных наук, реальность не противостоит исследователю <9>. В социальных областях, по сути дела, ученый вынужден познавать не столько "противоположный" (как в естественных науках) объект, сколько деятельность, к которой относится и сам. Отсюда несложно увидеть, что включенность исследований права в изучаемую действительность предопределяет при изменениях этих практик на основе востребованных теорий изменение и предмета исследования, и самого субъекта исследования.
--------------------------------
<9> Так, по мнению В.А. Звиглянича, при социокультурном подходе познание и категориальное мышление "изначально входят в структуру объективных зависимостей внешнего мира, соотносятся с системой культурно-исторических объектов" (Звиглянич В.А. Научное познание как культурно-исторический процесс. Киев, 1989. С. 22). См. также: Коршунов А.М., Мантанов В.В. Диалектика социального познания. М., 1988. С. 73, 335; Крымский С.Б. Логико-гносеологический анализ универсальных категорий // Логико-гносеологические исследования категориальной структуры мышления. Киев, 1980. С. 5 и след.

Для юриспруденции это не только изменение идеологии, ценностных ориентаций науки, утверждение в образовательных системах соответствующих концепций, но и влияние на научное сознание через установление соответствующих моделей и конструкций в позитивном праве, легальные интерпретации и правоприменительные решения. Все это неизбежно ведет к изменениям не только предметного содержания исследований, но и самого исследователя в плане его картины мира, методологической оснащенности и парадигмальной направленности. Такие изменения исследователя неизбежно ведут к деактуализации целых направлений исследований и в этом смысле утрате ими практических перспектив (однако, как уже отмечалось, теоретическая ценность деактуализированных положений от этого не уменьшается). Словом, возможность воплощения в юридическую практику научных положений без их востребованности самой практикой явно невелика.
Такой, условно говоря, консерватизм юридической практики можно полагать ее необходимым качеством, поскольку обеспечение стабильности, устойчивости общества, прочного правопорядка возможно только такой системой, которая устойчива сама, в том числе относительно эмансипирована от идеологических, политических и в том числе прямых научных влияний <10>.
--------------------------------
<10> Диалектический смысл такой "эмансипации" хорошо иллюстрируется следующим высказыванием Гегеля: "Не то, что есть, вызывает в нас чувство нетерпения и страдания, а то, что оно не таково, каким оно должно быть; осознав же, что оно не таково, каким оно должно быть, т.е. не является результатом произвола и случайности, мы тем самым осознаем, что оно таким и должно быть" (Гегель Г.В. Ф. Указ. соч. С. 67).

На относительную независимость юридической практики от науки указывает, например, В.И. Леушин: "Практика в отличие от науки обладает самостоятельностью, то есть может функционировать, не прибегая к помощи науки" <11>. Правда, основания такой независимости автор видит в способности законодателя, правоприменителя, субъекта правоотношения самостоятельно добывать истину. Думается, познавательный потенциал юридической практики не стоит переоценивать, на что указывает и сам автор <12>. А вот с утверждением о способности юридической практики функционировать, не прибегая к помощи науки, при определенных условиях можно согласиться. Не исключено, что познавательного обеспечения в форме организационно-задачной, профессиональной рефлексии окажется достаточно для функционирования юридической практики.

Подкрепленная цеховым обучением профессии, такая юридическая практика, видимо, вполне способна самовоспроизводиться <13>, правда, с неясными перспективами в плане вырождения. Другой вопрос, насколько способна юридическая практика без участия науки развиваться. Если изменения юридической практики не отождествлять с ее развитием, которое, как известно, предполагает наличие цели и идеального плана действительности, т.е. теории, философии и т.д., то здесь ответ должен быть категорически отрицательным. Иными словами, различая функционирование и развитие юридической практики, допустимо предположить, что в плане функционирования юридическая практика может рассматриваться относительно теоретической науки достаточно автономно. Что же касается развития, то без теории, в частности без прогностической функции науки, его можно считать отсутствующим.

Таким образом, оправданно предположить, что сегодня развитие юридической практики осуществляется на собственной основе, но за счет привлечения к решению своих задач средств, продуцируемых юридической наукой, прежде всего общей и отраслевыми теориями. И в этом смысле можно было бы говорить об особом "содержательном управлении" юридической практикой со стороны правовой науки, осуществляемом путем разработки корректных, эффективных теорий, продуцирования истинных знаний. Однако реальное участие теоретической юриспруденции в этом процессе определяется всей системой обстоятельств нашего общества: от экономических проблем до политических процессов и сформировавшегося типа культуры государственного управления.
Изложенное позволяет заключить, что относиться к юридической практике как к высшему основанию, цели и критерию юридических исследований - значит, недопустимо упрощать проблему. Очевидно, что правоведение должно иметь и несоциологические критерии оценки научности юридических теорий, что означает необходимость широких методологических разработок.

 

Принципы диалектики

1. Принцип всеобщей связи: весь мир - единое целое, единый организм. Особо ярко данный принцип виден в эпоху глобализации и экологического кризиса.

2. Принцип системности: связи между объектами упорядочены, мир - это единая система, управляемая общими законами.

3. Принцип причинности - возникновение любого объекта закономерно обусловлено. Просто так ничего не появляется. Если что-то появилось, значит, таковы законы природы либо это просто было кому-нибудь нужно.

4. Принцип всеобщего развития - всё в мире развивается (необязательно в лучшую сторону: скажем, в замкнутых системах энтропия не может снижаться).

5. Принцип историзма - чтобы понять сущность изучаемого объекта, нужно раскрыть историю его развития. Подобно тому, как для ответа на вопросы "почему наша страна такая, какая есть?", "в чём миссия нашей страны?" нужно в том числе обратиться к её истории.

Законы диалектики

Закон отрицания

Заключается в том, что новое всегда отрицает старое и занимает его место, но постепенно уже само превращается из нового в старое и отрицается все более новым.

 

 

Юридическая синергетика

Синергетика – методология познания права, сложившаяся в конце XX веке в результате экстраполяции (распространения) идей философской синергетики в сферу юридической науки. Обращение к синергетике было обу­словлено, согласно убеждению сторонников этой теории, эффективностью си­нергетики как методологии исследования правовой действительности. Методо­логические идеи синергетики нашли освещение в работах: Дж. Балкина, Дж. Бойла, А. Бозо де Кормона, Г. Гудрича, П. Шлага, А.Б. Венгерова. Апелляция ученых-правоведов к синергетике как мировоззренческо-методологическому основанию исследований юридических явлений обусловлена, по мнению пред­ставителей этого подхода, ростом сложности и многообразия социального мира, нарастающим темпом его перемен. В таких условиях традиционные спо­собы управления, регулирования и контроля становятся малоэффективными, а традиционное представление о правовой реальности как закрытой статичной системе - контрпродуктивным.

Важнейшим доводом в пользу необходимости привлечения познаватель­ного потенциала синергетики в исследовании права выступает идея изомор­физма законов развития сложных систем различной природы. С позиций изо­морфизма законы существования правовой системы структурно подобны зако­нам других саморазвивающихся систем.

Однако, как полагают, синергетически ориентированные правоведы, в исследованиях права синергетические категории и законы должны применяться с учетом специфики юридических систем. Иными словами синергетический метод нуждается в адаптации к той сфере реальности, которая изучается юри­дической наукой. Такого рода адаптация заключается в проработке синергети­ческих положений, идей, принципов и категорий на юридическом материале.

Важнейший шаг на этом пути – рассмотрение объекта юридической науки сквозь призму методологических положений синергетики или, иными словами формирование предмета юридической синергетики. В синергетиче­ском ракурсе правовая реальность предстает как большая, сложная, открытая, неравновесная, самоорганизующаяся система. Именно таким образом увиден­ная правовая реальность выступает в качестве предмета юридической синерге­тики. Не только правовая система в целом, но и ее элементы в частности явля­ются, в репрезентации сторонников юридической синергетики, сложными са­моразвивающимися системами. Правовая сфера жизни общества, с позиций си­нергетики, является сложной системой, включающей целый ряд подсистем, элементов систем (позитивное право, обычное право, правовые отношения, правовые институты, правосознание, правовая культура и т.д.) система. Все подсистемы, элементы правовой системы находятся и неразрывной взаимо­связи. Но каждая из них образует са­мостоятельную систему и выполняет соб­ственные социальные функции. Право вплетено в социальную реальность, т.е. выступает элементом системы еще более высокой степени сложности.

Очевидно, что подсистемы правовой системы связаны отношениями внутренней согласованности – когерентности. Рассогласование правовой сис­темы есть признак ее флуктуаций - колебания, отклонения от равномерного распределения, которые ведут к радикальной перестройке этой системы.

Помимо этого правовую сферу жизни общества можно рассматривать как фрактальный объект, поскольку она обладает свойством самоподобия, т.е. ма­лый ее фрагмент подобен более крупному фрагменту или структуре в целом. Например, в видении сторонников синергетического подхода, 3-х частная структура государственной власти, включающая исполнительную, законода­тельную, судебную власть, коррелирует с 3-частной структурой нормы права, включающей гипотезу, диспозицию, санкцию.

Помимо этого, очевидно, что правовая система носит открытый характер, поскольку она обменивается энергией-информацией с окружающей социальной средой – правовая практика неотделима от социальной практики, которая вы­ступает для нее источником энергии-информации.

Метод юридической синергетики – системный анализ, включающий структурный, функциональный, историко-генетический и прогностический ас­пекты, направленный на выявление структурных элементов правовой системы, механизмов ее функционирования, а также ее генезиса и путей самоорганиза­ции. Такого рода анализ, может быть применим как на уровне отдельных под­систем правовой системы общества, так и на уровне интегрированного объекта правоведения. Методологическая специфика синергетики заключается в том, что она ориентирует на понимание процесса формирования и изменения струк­тур сложных открытых систем как процесса самоорганизации и спонтанного порядкообразования, являющегося итогом «коллективного» действия компо­нентов системы и лишь частично детерминированного целенаправленными управленческими воздействиями. Самоорганизация правовой сферы жизни об­щества осуществляется в результате: во-первых, положительной обратной связи с социальной средой, позволяющей праву усложнять и совершенствовать свои структуры и одновременно устранять все чужеродное, избыточное; во-вторых, отрицательной обратной связи права с социальной средой, способст­вующей упрощению его структур и нарастанию хаотичности. Постоянные про­тиводействия этих двух противоположных тенденций формируют систему права, придавая ей необходимую структурную конфигурацию и устойчивость.

Синергетический метод представляет собой систему исследовательских принципов, положений, которые выражены в таких понятиях как «правовая диссипация», «правовая энтропия», «правовой порядок», «правовой хаос», «аттрактор права», «точка бифуркации права».

Синергетический подход к изучению правой системы связан с опровер­жением традиционного взгляда на историческое развитие правовой системы как линейного прогрессивного процесса, управляемого объективными зако­нами. С позиций синергетики, развитие правовой системы не может быть за­программировано извне, оно есть процесс саморазвития, обусловленный дейст­вием внутренних ее механизмов. Иными словами, движущие силы развития правовой системы необходимо искать в ней самой. Юридическая синергетика отказывается от принципов жесткого детерминизма, она констатирует, что пра­вовая сфера жизни общества самоорганизуется, выбирая наиболее приемлемый для себя путь. Поскольку правовая сфера жизни общества является самоорга­низующейся, самоструктурирующейся системой, субъектам правотворчества важно учитывать тенденции ее саморазвития, чтобы действовать в соответст­вии с ними. Юридическая синергетика, базируется на убеждении, согласно ко­торому субъектам правотворческой деятельности не следует навязывать право­вой системе некий не свойственный ее природе путь развития, но, напротив, необходимо выявлять пути развития, отвечающие как природе правовой сис­темы, так и характеру общества, в рамках которого она действует.

Важнейший принцип самоорганизации правовой системы - нелинейность ее развития. Нелинейность предполагает наличие выбора из множества альтер­нативных путей.

Понятие «нелинейность» сопрягается с понятием «необратимость». Под необратимостью процессов самоорганизации правовой системы подразумева­ется их разомкнутость, принципиальная неповторяемость состояний системы.

Нелинейность развития правовой системы неотделима от ее стохастично­сти – высокой роли случайности в выборе траектории развития. Правовая ре­альность в синергетическом видении предстает как реальность, включающая множество неопределенностей. Именно они играют роль случайных факторов, в силу непредсказуемости которых правовая жизнь не подлежит тотальной рег­ламентации. Синергетический подход позволяет взглянуть на правовую реаль­ность через призму понятийной оппозиции «правовой порядок — правовой хаос». В таком ракурсе правовая сфера жизни общества предстает как целое, внутри которого существуют не только правопорядок, но и анклавы правового беспорядка, т.е. право и бесправие, закон и беззаконие, правопорядок и пре­ступность, законопослушание и вседозволенность. Синергетика квалифицирует как мифологические представления об обществе, в котором царит абсолютный порядок, в ее репрезентации правовая жизнь всегда является ареной борьбы хаоса и порядка. Порядок и беспорядок выступают как два состояния правовой жизни, при этом преодолеть их противостояние невозможно, достижимо лишь выявить приемлемую меру их соотношения и поддерживать ее при помощи со­ответствующих нормативно-регулятивных средств.

Вместе с тем, состояния порядка и хаоса, организованности и дезоргани­зованности могут чередоваться, сменяя друг друга. С позиций синергетики хаос — не патологическое, но естественное состояние, характерное для отдельных периодов существования всех самоорганизующихся систем.

Правовая система является, с позиций синергетики, диссипативной сис­темой, т.е. системой, рассеивающей энергию-информацию. Правовая диссипа­ция – ослабление регулятивных функций правовой системы. Правовая дисси­пация неотделима от правово й энтропии. Правовая энтропия это динамика разрушения нормативных структур. Рост правовой энтропии, в конечном счете, ведет к отмиранию регулятивных функций этих структур. Возможность энтро­пии присутствует в любой системе, тем не менее, негэнтропийная работа не по­зволяют этой возможности переходить в действительность. Негэнтропийная деятельность, связанная с притяжением и структурированием энергии-инфор­мации, может быть представлена как деятельность по преодолению правовой дезорганизации.

Однако синергетика базируется на аксиоме, согласно которой не сущест­вует и не может существовать правовой системы, которая была бы вечной и неизменной. Всякая правовая система изнашивается, выработанные ею спо­собы негэнтропийной работы, т.е. способы борьбы с дезорганизацией, утрачи­вают свою эффективность, становятся контрпродуктивными. В таких случаях начинается обвальное разрушение существующих правовых структур.

Правовой хаос – это состояние правовой аномии – нормативного ва­куума. С позиций синергетики аномия представляет собой бифуркационный период - фазу развития правовой системы, в процессе которой происходит ее перестройка, выявляются возможные варианты новой организации системы, возможные аттракторы.

Аттрактор правовой системы - принцип упорядочения, цель, причина, организующая идея, притягивающая и структурирующая все части системы. Всякий новый аттрактор формируется в недрах уходящей структуры, настоя­щее содержит в себе будущее в виде зерна, которое имеет перспективу разви­тия, т.к. будущее ее притягивает, обеспечивая именно ей преимущественные условия для реализации. Так, например, в качестве аттрактора правовой сис­темы либерального типа можно рассматривать естественные и неотчуждаемые права человека.

Синергетический эффект в самоорганизации правовой системы возникает тогда, когда в результате согласованного действия элементов правовой сис­темы возникает новое качество, которое не может быть достигнуто на уровне отдельных элементов. Рождение нового правового явления связано с наруше­нием привычной системы упорядоченности: с переструктурированием элемен­тов или с их достраиванием, выходом за пределы исходной системы.

Правовая система, в таком контексте, выступает как организм, который развивается во времени, через века и поколения. Самоорганизация правовой системы есть отбор более совершенных и продуктивных способов ее организа­ции и отбраковка контрпродуктивных, утративших свой энергетический потен­циал. Переход от одного уровня организованности к другому, более высокому через разрушение существующего - повторяющейся сценарий развития право­вой системы. Поскольку в процессе самоорганизации велика роль случайности, деградация системы также один из возможных сценариев ее развития. Предот­вращение такого сценария возможно лишь посредством включения разума в механизмы отбора.

Синергетика как методология познания правовой системы, включает в свое пространство метод моделирования. Главная задача такого рода модели­рования заключается в том, чтобы, определив характер изменений помешать или помочь им. Однако правовой системой как сложной самоорганизующейся системой нельзя управлять, навязывая ей некоторые наиболее предпочтитель­ные сценарии развития, необходимо лишь создавать условия, с тем, чтобы сис­тема развивалась по тому или иному сценарию. Посредством синергетики в юридическую науку приходит метод моделирования и модельное мышление как таковое. Не менее важным представляется и использование синергетики для реализации прогностической функции юридической науки.

Таким образом, синергетика представляет собой оригинальную, продук­тивную, синтезирующую разнообразные исследовательские подходы к праву методологию. По общему признанию, синергетика как теория и методология познания права является парадигмой постнеклассической юридической науки. Использование синергетического подхода может помочь по-новому взглянуть на государственно-правовую действительность в целом, на роль и ценность права в жизни общества.

Особенно это актуально для современной российской правовой действи­тельности, которая являет собой противоречивую смесь элементов старого и нового порядков, о чем свидетельствуют такие ее характеристики, как кризис легитимности, частичная аномия. Применение синергетической методологии к познанию сущности правовой жизни российского общества представляется в этой связи не только закономерным, но и просто необходимым - специфика си­нергетического подхода заключается в том, что ее предметом является процесс перехода системы от одного уровня организации к другому. Внимание синерге­тики фокусируется именно на проблеме перехода, изменения. Синергетическая методология в исследовании права имеет весомую практическую значимость в связи с ростом количества нормативных правовых актов, расширением круга их действия, она предлагает действенные способы преодоления дезорганиза­ции. Синергетический подход позволяет по-новому взглянуть на вопросы пре­одоления и устранения противоречий в нормативных и других правовых актах. Именно поэтому внедрение синергетического подхода в юридическую науку представляется чрезвычайно актуальным. Синергетические идеи могут помочь «вскрыть» значительные резервы для повышения эффективности правового ре­гулирования. 

Проанализировав сущность синергетики и ее необходимость для анализа явлений правовой действительности, установлены следующие закономерности.

1. Синергетика как новое направление научных исследований, несмотря на то, что

появилась в середине ХХ века, переживает период своего становления. В настоящее время

отсутствует однозначная интерпретация не только названия данного направления (в их

числе синергетика, теория самоорганизации, теория диссипативных структур, теория динамического хаоса), но также и предмета синергетики, нет единогласия в трактовке ее понятий и принципов.

2. В обобщенном виде синергетика занимается изучением проблем самоорганизации сложноорганизованных систем, взаимоперехода порядка и хаоса в процессе развития систем. Теория самоорганизации носит междисциплинарный характер, ее основной чертой является то, что она опирается на сходство математических моделей, игнорируя различную природу описываемых ими систем. В результате положения синергетики применяются в самых разных областях знания: физики, химии, биологии, медицине, психологии, экономике.

3. Сущность синергетики отражают ее понятия и принципы. Так, в числе принципов выделяют: гомеостатичность, иерархичность, нелинейность, незамкнутость, неустойчивость, динамическую иерархичность, наблюдаемость. С помощью понятий синергетики описывается механизм самоорганизации, особенности перехода порядка и хаоса в процессе развития системы. В числе основных понятий следует назвать такие, как

флуктуация, бифуркация, простой и странный аттрактор, энтропия и негэнтропия, диссипативная система, параметр порядка, системный кризис и др.

4. Необходимость обращения к синергетике в процессе научного исследования правовых явлений обусловлена существованием целого ряда теоретико-правовых проблем, перспективное решение которых требует дополнения традиционного диалектико-материалистического метода познания теорией самоорганизации. Понимание нелинейности развития способствует более глубокому анализу и пониманию ценности таких феноменов, как демократия, права и свобода человека, либерализм. Не менее значимым является применение синергетики в ходе изучения проблемы эффективности действия права, поскольку привлекает внимание к происходящим в обществе процессам самоорганизации, ориентирует на изучение состояний неустойчивости правовой системы, риска в правовом регулировании, без учета которых действие права не может быть эффективным.

Таким образом, необходимость обращения к синергетике в процессе научного исследования правового явления обусловлена: во-первых, существованием целого ряда теоретико-правовых проблем, перспективное решение которых требует дополнения традиционного диалектико-материалистического метода познания теорией самоорганизации; во-вторых, элементы синергетики объективно существуют в правовом регулировании и поэтому требуют учета и, соответственно, исследования; в-третьих, традиционная диалектическая парадигма не описывает в полном объеме процесс правового регулирования; в-четвертых, данный вопрос не подвергался научным исследованиям в полной мере.

Синергетика как междисциплинарная научная теория выступает прежде всего в качестве общеметодологического подхода, ориентирующего процесс познания на обнаружение и анализ тех или иных явлений, свойств сложного системного объекта правовой науки. Речь может идти, например, об исследованиях специфики действия механизма управления и самоорганизации в правовой системе общества, о диалектике порядка и нестабильности в правовом регулировании, цикличности правового развития.

Синергетика не только содействует определению объекта исследования, но и предоставляет правоведам достаточно развитый понятийный аппарат. Такие понятия синергетики, как самоорганизация, порядок, нестабильность, нелинейность, аттрактор, бифуркация, флуктуация, случайность, учитывая изоморфизм законов развития сложно организованных систем различной природы (в том числе юридической), могут быть использованы в юридических исследованиях для получения нового научного знания.
Достаточно развитый понятийный аппарат синергетики при условии его грамотного использования в процессе познания закономерностей правовой жизни общества, несомненно, сможет стать действенным методологическим ресурсом правовой науки.

 

Новомодное течение:

Синергетика!

ФОРМАЛЬНО-ЮРИДИЧЕСКИЙ МЕТОД

Статья посвящена изучению формально-юридического метода в правовых исследованиях. Юридические науки широко используют метод формально-юридического (или формально-логического) анализа исследуемого нормативного материала. Он состоит в уяснении сути и значимости закона или иного нормативного акта, исходя из его собственного содержания. Этот метод иногда называют еще формально-догматическим, поскольку он направлен на раскрытие догмы права.

Ключевые слова: формально-юридический метод, правовые исследования, догма права, юридическая методология, юридическая техника.

Formal-legal method in legal studies: contemporary approaches

L. G. Berlyavskij, E. S. Shmatova

The article is devoted to studying of the formal-legal method in Legal researches. Jurisprudence uses widely the formal-legal (or formal-logic) method of analysis of the investigated normative material. It consists in explanation of the essence and the importance of the law or other statutory act, proceeding from its own maintenance. This method sometimes name still is formal-dogmatic as it is directed on disclosing of dogma of the Law.

Key words: formal-legal method, legal researches, dogma of the Law, legal methodology, the legal technics.

Юридические науки широко используют метод формально-юридического (или формально-логического) анализа исследуемого нормативного материала. Формально-юридический метод способствует изучению "догмы" права, выявлению формально-логических связей, абстрагированию от иных социально-экономических явлений (экономических, идеологических, политических). Этот метод имеет ограниченное применение, но важное значение с точки зрения формирования и функционирования права как целостного явления, "узнаваемого" людьми и контролируемого соответствующими институтами гражданского общества [1].

Один из основоположников исторической школы права Г. Гуго рассматривал юридическую догматику как одну из трех составных частей юриспруденции наряду с философией позитивного права и историей права. При этом под юридической догматикой он имел в виду сочетание доктрины и догмы позитивного права. Этот правовед трактовал юридическую догматику как "юридическое ремесло", для которого достаточно эмпирического знания об источниках действующего права [2].

По мнению Г.-Ф. Пухты, юридическая методология представляет собой открытую систему, способную к развитию и приспособлению к разным условиям. Системная сторона права с учетом своеобразия сущности права и его истории становится важным вопросом в исследованиях и Карла Фридриха фон Савиньи. Тем самым сторонники исторической школы права внесли существенный вклад в разработку догматического метода в Германии XIX в., подчеркнув, с одной стороны, системность права, а с другой - его действенность [3].

В русле юридико-догматической трактовки права сформировалась и аналитическая юриспруденция (Д. Остин, Ш. Амос и др.) [4]. Идеи данного направления получили дальнейшее развитие в трудах неопозитивистов в XX в. (Г. Харт и др.). Объясняя свой подход к праву и свою концепцию юридической науки, Г. Кельзен указывал, что чистое учение о праве есть теория позитивного права: позитивного права вообще, а не какого-либо конкретного правопорядка. "Это учение о праве, - утверждал он, - называется "чистым" потому, что оно занимается одним только правом и "очищает" познаваемый предмет от всего, что не есть право в строгом смысле. Другими словами, оно стремится освободить правоведение от чуждых ему элементов" [13].

В целом позитивистские разработки формально-юридического метода внесли значительный вклад в развитие юриспруденции, в обогащение ее понятийного словаря и методологического арсенала. Своими исследованиями в области доктрины и догмы позитивного права они оказали большое влияние на процесс рационализации и совершенствования действующего права в духе соответствующих доктринальных положений об источниках, системе и структуре позитивного права, способах его толкования, унификации и систематизации, о надлежащих формах правотворчества, правоприменительной деятельности.

Представители естественно-правовых воззрений интерпретируют формально-юридический метод иначе. Как считает С. С. Алексеев, выражение "догма права" в области юридической деятельности и знаний означает то, что объективное (позитивное) право, существующее в данном обществе, в каждый данный момент, - это "то, что есть" - строго определенная реальность - "данность" и "неизменность". То есть действующее право, независимо от нашего отношения к нему и действий по его изменению, в каждый данный момент нужно понимать и применять таким, каково оно есть в действующих законах, иных источниках права [5].

Исторически в разработке формально-юридического метода в правоведении значительную роль сыграли римская юриспруденция и процесс рецепции римского права. Кроме того, догма права получила широкое развитие в юриспруденции Нового и Новейшего времени, приобретая иногда гипертрофированные формы. Изучение права исключительно в формально-логическом аспекте способно привести к правовому фетишизму, и в частности - к абсолютизации правового регулирования общественных отношений. Позиционируя догматику права как научное направление, следует отметить, что сторонники функционального подхода в теории права выделяют в качестве относительно обособленных элементов юридическую догматику, юридическую технику, социологию права и философию права. В рамках данного подхода юридическая догматика представляет собой относительно самостоятельный элемент общей теории права.

В российской правовой науке формально-юридический метод стал изучаться в рамках философии права. Вопросы, находившиеся в центре обсуждения русских ученых конца XIX в., касались уяснения сущности права как социального явления, регулятора общественных отношений - нормы права. Право, утверждал П. И. Новгородцев, должно быть понято не только как факт социальной жизни, но также как норма и принцип личности [6].

На вопрос о том, является ли догматика права наукой, С. Н. Муромцев более ста лет назад ответил однозначно: в качестве руководства догма права есть часть юридического искусства, предназначенного для исследования какого-либо действующего права в интересах применения его на практике. Догма права не претендует на проникновение в суть явлений. Она лишь описывает, обобщает, классифицирует определения различных юридических фактов на основе системы права, чтобы "дать правила и определения, способные руководить судебным практиком и облегчить его трудное дело"[7].

В современной юриспруденции юридическая догматика понимается как метод обработки положительного права, основание юридической техники. В широком понимании юридическая техника практически отождествляется с догмой права в целом, т. е. исследуется как структурная часть общей теории права наряду с философией и социологией права. В узком понимании юридическая техника - это совокупность средств, методов, приемов одной из сфер юридической деятельности: законотворческой, правоприменительной, интерпретационной, контрактной и т. д. [8].

Использование формально-юридического метода обусловлено тем, что государственно-правовые явления характеризуются двусторонней структурной организацией. С одной стороны, каждое из них имеет внутреннюю структуру, внутреннее строение (целостность изучаемого объекта, его элементы, определенный порядок организации, связи между ними). С другой - каждое из них выступает как элемент суперструктуры: государство - элемент политической системы общества; право - элемент правовой системы, системы нормативного регулирования; отрасль права - элемент системы права.

Тем самым формально-юридический метод нацелен на выявление юридических принципов, выражающих систему права, организуя различного рода институты и отрасли права. При формировании системы законодательства данные принципы могут изменяться. Происходит корреляция принципов системы права в соответствии с волей законодателя, которая не всегда совпадает с общественными интересами. Кроме того, при системно-структурном анализе важно выявить связи между ее элементами, которые придают структурно-организованному объекту качество единства, целостности. Так, при анализе аппарата государства и системы права определяются иерархические связи (связи субординации, подчиненности), различного рода функциональные связи (координации, взаимодействия) между органами государства, элементами системы права. Важное место в системно-структурном подходе отводится функциональной характеристике элементов структуры, разграничению и взаимосвязи их функций.

Представители юридической догматики, основываясь на позитивистской гносеологии, ограничивались формально-логической обработкой нормативного материала, прежде всего посредством анализа юридических конструкций. В этом плане юридическая догматика, рассматриваемая в контексте догматического метода обработки позитивного права, является средством формализации права путем построения юридических конструкций. В общем виде юридическая конструкция - метод догматического изучения права, имеющий целью обратить право в связную систему понятий и точных определений. Юридическая конструкция - это своеобразное модельное построение прав, обязанностей, ответственности, их типовые схемы, в которые облекается "юридический материал" [5].

Вместе с тем юридическая конструкция может быть применима успешно лишь при условии постоянной проверки ее обобщений и при ясном понимании тех принципов, которые лежат в основе юридических норм данного времени. Юридическая конструкция как средство формализации правовых положений и построение нормативного текста является частью юридической догматики, поскольку раскрывает догму права и структурирует нормативный материал.

Свое овеществление юридические конструкции получают в источниках права. Источники права в формальном смысле (текстуальные источники права) - это официальные юридические тексты: официально сформулированные (созданные, изданные) или санкционированные тексты, в которых содержатся нормы права и другие правоположения.

Источник права представляет собой нормативный юридический текст. Из него "проистекает" информация о норме права. Официальный текст, который не содержит норму, а лишь формулирует права и обязанности конкретных субъектов, - это, как правило, не источник права, а такой юридический текст (акт), который "вытекает" из источника права (например, акт применения права - приговор суда). Но и ненормативный текст можно считать своего рода источником права - для конкретной правовой ситуации. Когда нет соответствующей нормы права, в ненормативном тексте, тем не менее, могут быть установлены права и обязанности конкретных субъектов (такие случаи более характерны для исторически неразвитых правовых систем). Это судебные решения ad hoc и договоры частных лиц с последствиями inter partes, не основанные на существующих нормах права [9].

Долгое время доктрина права (так называемое право юристов) являлась в различных системах права (в римском праве, в системах романо-германского права, в мусульманском праве) одним из основных, а в ряде случаев и главных источников действующего (позитивного) права. В настоящее время она продолжает играть существенную роль во всем процессе установления и применения позитивного права, а в некоторых системах права она официально признается в качестве источника действующего права. Специфика данного источника состоит в том, что он представляет собой не результат практической деятельности органов государства или определенных человеческих сообществ, а выраженные соответственно в нормативно-правовых актах, договорах, судебных решениях и обычаях, обоснованные и разработанные учеными-юристами положения, конструкции, идеи, принципы и суждения по проблемам права. Они, имея известную юридическую силу, обладают свойствами социального регулятора общественных отношений. Древнеримскими правоведами в качестве анализируемого источника права признавались ответы знатоков права в форме суждений и мнений, которым позволено было создавать право [10].

Являясь базовым источником права ряда правовых систем, юридическая доктрина служит основанием их объединения в правовые семьи. Это характерно для семьи религиозно-традиционного права, романо-германской правовой семьи. В данном случае под догмой права понимаются общепринятые в правовой доктрине той или иной юридической школы, направления и т. д. исходные основные положения о позитивном праве, его установлении и действии. При этом речь идет о доктрине права как об основном компоненте юридической догматики.

Юриспруденция способна выполнять собственное предназначение, когда формулирует аксиоматичные в рамках данной системы права положения, т. е. доктринальные суждения. Правовые доктрины способны стать предметом осмысления юридической науки, исследующей законы существования права как языка общения субъектов права перед лицом официальной власти. Однако превалирование юридического догматизма в правовой науке и практике чревато смысловой ограниченностью в познании государства и права, так как теория права построена на основании позитивистской методологии.

Добавление к этому естественно-правовых представлений в духе либерального юридизма не меняет сути дела. В частности, в результате отсутствия общей исходной методологической и мировоззренческой позиции в теории государства и права порой присутствуют диаметрально противоположные идеи и установки - естественно-правовые и позитивистские. Особенно ярко это проявляется в трактовке понятия права. С одной стороны, признаются теория естественного права, неотчуждаемые права человека, необходимость правового законодательства и многое другое, а с другой - право определяется по-прежнему в духе юридического нормативизма [11].

Мысли о взаимосвязи естественно-правового и позитивного смыслов права были высказаны еще в XVII - XVIII вв. Видный голландский юрист XVII в. Г. Гроций писал о естественном праве как "праве в собственном смысле слова", "предписании здравого разума". Источником этого естественного права (которое и есть, по Гроцию, справедливость) является не чья-либо воля, интерес и выгода, а сама разумная природа человека как социального существа, которому "присуще стремление к спокойному и руководимому собственным разумом общению человека с себе подобными" [12].

Волеустановленное право - в отличие от естественного права - имеет своим источником волю человека или бога и делится Гроцием на право человеческое (внутригосударственное и международное право) и право божественное (Закон божий, выраженный в Библии). Как внутригосударственное право (т. е. позитивное право, установление гражданской власти), так и международное право (право народов) основаны в конечном счете на естественном праве [13].

Таким образом, именно понятие естественного права (его объективные, неволеустановленные свойства разумности и справедливости) определяет правовую природу и правовой характер позитивного (волеустановленного) права и тем самым обеспечивает в подходе Гроция единство предмета юриспруденции как науки о праве.

Вместе с тем догма права настолько же вариативна, настолько динамично естественное право. На основе догматического понимания право формализуется, структурируется, а затем систематизируется. С другой стороны, догма права есть продукт неперсонифицированной социальной реальности, которая, в свою очередь, порождает юридическую практику. Можно согласиться с точкой зрения С. С. Алексеева, который называл догму права объективированной юридической реальностью, свободной от сознания ее носителей и мыслей субъектов права. Опредмечивание права происходит непосредственно в правовых отношениях, деятельности субъектов права, реализации их прав и обязанностей, где непосредственно проявляется весь смысл существования и ценность догмы права [5].

Таким образом, в современной науке о праве и правовой действительности юридическая догматика проявляет свою сущность в следующих вариантах: 1) как нормы действующего права; 2) структурная часть теории права; 3) источник права (юридическая доктрина) и учение о позитивном праве; 4) важный компонент правовой системы общества; 5) метод исследования государственно-правовых явлений.

 

Формально-юридический метод есть по сути дела техника об­ращения с законодательными предписаниями и требованиями, с источниками правил правового назначения в широком смысле. Позволяет определить юридические понятия, выявлять их признаки, проводить классификацию, толковать содержание правовых предписаний и т. п.; является традиционным, свойственным юридической науке, выходящим из её природы.

На практике он предстает совокупностью приемов исследования юридических фактов (событий, документов, вещественных и иных доказательств) с их оценкой и истолкованием по определенной схе­ме, в определенной логической последовательности и с использова­нием специальных терминов и конструкций — юридических правил и принципов, юридических фикций ("юридическое лицо") и акси­ом.

Среди аксиом можно назвать следующие: воздавать каждому должное (причитающееся ему по праву); договоры должны соблю­даться; один свидетель не свидетель. Аксиомы всегда четко и не­двусмысленно сформулированы во избежание возможных недора­зумений. Причиной недоразумений может стать даже несоблюдение правил грамматики, как это имело место в легендарной резолюции древнекитайского императора из трех слов "казнить нельзя поми­ловать", где не проставлен знак препинания.

Характерной особенностью формально-юриди­ческого метода является совокупность приемов, нацеленных на изучение обязательных требований, которые включены в право­вые обычаи и законы. Этот метод помогает выработать умение от­личать юридические факты и события от всех иных, а также на­вык законно (законопослушно) использовать правовые дозволения и запреты на практике.Этот же метод помогает отличать юридические за­коны от других законов и правил (природных, моральных, техни­ческих, спортивных, ритуальных и т.д.).

Для него характерно употребление специальных терминов и особой логики рассуждений, мышление дефинициями (определениями) и юридическими конструкциями (физические лица, юридические лица, наследование по закону или по завещанию).

Этот метод весьма практичен и употребляется не только юри­стами-профессионалами, но и всеми заинтересованными в пра­вильном понимании юридических текстов людьми.

Таким образом, формально-юридический метод помогает уяс­нить, как тем или иным правом пользовались при разрешении вне­запных споров и затяжных конфликтов, какие принципы (исход­ные начала) имели при этом наивысший авторитет и получали свое применение в ходе изучения и толкования требований, установ­ленных законами государства, или требований неписаных законов (требований обычая, обычного права).

 

Формально-юридический (или догматический) метод состоит в определении и толковании юридических понятий, признаков правовых явлений, их отличий друг от друга, в познании юридических конструкций, установлении классификаций.

Из толкований и выяснения внутренних смыслов законов в их взаимной логической взаимосвязи возникает то, что называют догмой права или догматической юриспруденцией. В области исторического или теоретического изучения догматическая юриспруденция имеет целью выявить единичные, но повторяющиеся юридические факты, их сходство и различия, их описания и классификации по отдельным родовым признакам и т. д. Кроме того, из правил, которые созданы для критики и интерпретации закона, образовалась со временем наука, названная юридической герменевтикой, которая сосуществует с историей и теорией права и с формально-логическим приемом анализа.

Современные критики известной узости формально-юридических выводов и обобщений утверждают, что правовая доктрина и связанная с ней законодательная политика могут стать предметом такого манипулирования, что окажутся в состоянии оправдать едва ли не бесконечный спектр юридического законодательствования и регулирования. При этом в оправдание подобной практики могут быть извлечены аргументы из самых общеупотребительных юридических конструкций и категорий. Этот взгляд на использование правовой доктрины и формально-юридического метода анализа находит свое отражение в некоторых социологических и прагматических концепциях авторитетных ученых или практиков. В этом плане выделяется суждение американского юриста, судьи Верховного суда О. В. Холмса, который парадоксальным образом развел юридическую логику и жизненный опыт: «Жизнь права никогда не была жизнью логики, а была жизнью опыта»

 

Формально-юридический метод способствует изучению "догмы" права, выявлению формально-логических связей, абстрагированию от иных социально-экономических явлений (экономических, идеологических, политических).

Формально-догматическое направление освоения предмета юридической науки и теории государства и права акцентирует внимание исследователя на постижении догмы права, наличных правовых явлений в их данности. За скобки здесь выносятся ценностные и оценочные компоненты юридического знания, мировоззренческого гуманистические грани представлений. Устанавливается в статичности, устойчивости, определенности в момент времени; анализируются наиболее существенные применительно к явлениям признаки, свойства, составы, структуры, конструкции.

 

 

СРАВНИТЕЛЬНО-ПРАВОВОЙ МЕТОД

Хактерные черты моделей

1. Модель является формой отражения действительности. Отражая исследуемый объект, модель является его упрощением, своего рода огрубленным образом.

2. Модель создается в результате процесса абстракции. При создании модели исследователь абстрагируется от бесконечной совокупности свойств, признаков, отношений исследуемых объектов, отвлекается от частностей. При моделировании в оригинале выделяются те признаки, свойства, связи и отношения, которые должны быть собственно предметом исследования.

3. Модель и исследуемый объект находятся между собой в отношении соответствия. Модель является аналогом исследуемого объекта. Между моделью и объектом имеется определенное сходство, но не на всех уровнях (материала, элементов, структур, функций, результатов и т. п.). Модель не есть тождественное повторение того или иного процесса, явления. Если бы этого удалось достигнуть, то модель утратила бы свою специфику. Отношение модели и объекта — не отношение тождества, а именно отношение аналогии, единство отношений сходства, различий и отношений, характер которых еще не известен.

4. Модель служит средством отвлечения и выражения внутренней структуры сложного явления. Модель бесполезна, если речь идет об отвлечении отдельных свойств и признаков. Но когда познание протекает глубже и раскрывается целая система связей и отношений, т. е. сложная структура, процесс абстрагирования осуществляется посредством модели. Если объекты берутся как нечто элементарное, моделирование лишается смысла. Объекты, исследуемые путем моделирования, должны быть сложными, иметь систему, состоять из элементов.

Кроме того, модель выступает в качестве заместителя объекта, промежуточного звена между теорией и действительностью, дает информацию об объекте, имеет содержательный характер. Модели являются не только средством, но и формой знания, самим знанием. Все модели в зависимости от способов и средств их построения делятся на материальные (реальные, вещественные) и идеальные (мысленные, воображаемые). В юридических науках могут применяться как материальные (например, кибернетические) так и идеальные модели. В настоящем исследовании нас больше интересуют идеальные модели-представления.

Модели как средство познания, исследования, гносеологическая категория обладают интерпретаторской, объяснительной, предсказательной, критериальной функциями. Но модель может не иметь исследовательского характера, а выполнять специальную задачу описания, демонстрации. Юридическую науку должна интересовать, безусловно, и эта функция, так как исследование правовых явлений не самоцель. Важными задачами моделирования являются обслуживание нужд преподавания, помощь практическим работникам государственного аппарата, применяющим нормы права. Без использования описательной, демонстрационной функции моделей эти задачи не могут быть выполнены.

МОДЕЛИ В ПРАВОВЕДЕНИИ.

К числу идеальных моделей правоведения, на наш взгляд, относятся такие, как механизм правового регулирования и механизм социально-психологического действия права.

Разновидностью моделей в правоведении являются юридические конструкции - гносеологические категории, инструменты, средства познания правовых явлений. Юридическая конструкция - это модель урегулированных правом общественных отношений или отдельных элементов, служащая методом познания права и общественных отношений, урегулированных им.

СОСТАВ ПРАВОНАРУШЕНИЯ КАК ИДЕАЛЬНАЯ МОДЕЛЬ

Существует и такой вид абстракции, как идеализация, в результате которой создаются идеальные объекты, в чистом виде в реальном мире не существующие. К числу абстракций идеализации относится процесс моделирования, в результате которого создаются мысленные идеальные модели.

Состав правонарушения не является понятием. Это идеальный объект, идеальная модель, созданная силой абстракции на основе нормативной информации. Довольно часто для определения состава используется термин «конструкция» (юридическая или логическая). Если отметить, что такая конструкция есть не что иное, как идеальная модель, то нетрудно заметить: термины «юридическая (или логическая) конструкция» и «идеальная модель» фактически идентичны. В юридической литературе часто высказывается эта точка зрения, хотя, может быть, у отдельных авторов и недостаточно последовательно, поскольку нередко не проводится разграничение между понятием и конструкцией (моделью).

МОДЕЛИ ПРАВОВЕДЕНИЯ ВЫПОЛНЯЮТ МНОГИЕ ФУНКЦИИ.

Например, на наш взгляд, этими моделями можно оперировать в мысленном эксперименте в целях формирования, обоснования теоретических выводов. Им присуща и интерпретаторская функция. С помощью моделей дается истолкование наблюдаемых явлений.

Модели правоведения обладают и демонстрационной функцией. Роль моделей в процессе обучения юристов, безусловно, значительна. Упрощая изучаемые правовые явления, модели способствуют усвоению юридических знаний, позволяют за основу изучения постоянно изменяющегося содержания права брать более устойчивые явления, что обусловливает преемственность и непрерывность изучения права, дальнейшие углубление и расширение знаний о нем. Модели обладают определенной наглядностью, упорядочивают юридические знания, сводят их в определенную систему, служат основой, на которую наслаиваются юридически знания по мере их накопления.

Модели, особенно юридические конструкции, выполняют важную роль в процессе нормотворчества. При этом юридические конструкции выступают в качестве средств построения нормативного материала, средств юридической техники. Юридические конструкции придают нормам права логическую стройность, последовательность их изложения, предопределяют связь между нормами права, способствуют полному, беспроблемному, четкому регулированию тех или иных общественных соотношений либо их элементов. Использование юридической конструкции нацеливает законодателя на то, чтобы с достаточной полнотой регламентировать все ее элементы. Она представляет собой схему, на которую нанизывается нормативный материал. Законодатель мыслит не только нормативными высказываниями, но и юридическими конструкциями, точнее, в процессе нормотворчества вначале мыслит юридическими конструкциями как более отвлеченными, абстрактными образами построения нормативного материала, а затем уже нормами права, имеющими более конкретный характер по сравнению с юридическими конструкциями.

Если говорить о роли идеологических моделей, предшествующих нормативным и реальным, то она сводится к роли программирующей, задающей программу поведения определенных субъектов. Идеологическая модель такую роль обретает лишь тогда, когда она не просто отражает действительность и прогностически ее моделирует, но принята как руководство к действию ведущей политической силой (партией, государством). Возможности ее реализации увеличиваются, когда на определенном этапе она нормативно закрепляется и становится нормативной, обретает характер обязательной программы.

 

Философия права

Юридическая лингвистика

Экономика права ( Economics of Law )

Юридическая психология

Социология права

 

 

ОСНОВНЫЕ УРОВНИ НАУЧНОГО ЗНАНИЯ

Уровни научного знания — качественно различные по предмету, методам и функциям виды научного знания, объединенные в единую систему в рамках отдельной научной дисциплины. В любой развитой конкретно-научной дисциплине можно выделить 3 таких уровня: эмпирический, теоретический и метатеоретический.

Их единство обеспечивает для любой научной дисциплины ее относительную самостоятельность, устойчивость и способность к развитию на своей собственной основе.

При этом характерно, что каждый из уровней находится между двумя плоскостями (снизу и сверху). Эмпирический уровень знания — между чувственным знанием и теоретическим, теоретический — между эмпирическим и метатеоретическим, наконец, метатеоретический — между теоретическим и философским.

Три основных уровня в структуре научного знания (эмпирический, теоретический и метатеоретический) обладают, с одной стороны, относительной самостоятельностью, а с другой — органической взаимосвязью в процессе функционирования научного знания как целого.

Говоря о соотношении эмпирического и теоретического знания, между ними имеет место несводимость в обе стороны. Теоретическое знание не сводимо к эмпирическому благодаря конструктивному характеру мышления как основному детерминанту его содержания.

С другой стороны, эмпирическое знание не сводимо к теоретическому благодаря наличию чувственного познания как основного детерминанта содержания эмпирического знания. Более того, даже после конкретной эмпирической интерпретации научной теории имеет место лишь ее частичная сводимость к эмпирическому знанию, так как любая теория всегда открыта другим эмпирическим интерпретациям.

Теоретическое знание всегда богаче любого конечного множества его возможных эмпирических интерпретаций.

Постановка вопроса о том, что первично (а что вторично): эмпирическое или теоретическое — неправомерна. Она есть следствие заранее принятой редукционистской установки. Столь же неверной установкой является глобальный антиредуционизм, основанный на идее несоизмеримости теории и эмпирии и ведущий к безбрежному плюрализму.

Плюрализм, однако, только тогда становится плодотворным, когда дополнен идеями системности и целостности. С этих позиций новое эмпирическое знание может быть «спровоцировано» (и это убедительно показывает история науки) как содержанием чувственного познания (данные наблюдения и эксперимента), так и содержанием теоретического знания. Эмпиризм абсолютизирует первый тип «провоцирования», теоретизм — второй.

Аналогичная ситуация имеет место и в понимании соотношения научных теорий и метатеоретического знания (в частности между научно-теоретическим и философским знанием). Здесь также несостоятельны в своих крайних вариантах как редукционизм, так и антиредукционизм. Невозможность сведения философии к научно-теоретическому знанию, за что ратуют позитивисты, обусловлена конструктивным характером философского разума как основного детерминанта содержания философии. Невозможность же сведения научных теорий к «истинной» философии, на чем настаивают натурфилософы, обусловлена тем, что важнейшим детерминантом содержания научно-теоретического знания является такой «самостоятельный игрок » как эмпирический опыт. После определенной конкретно-научной интерпретации философии имеет место лишь частичная ее сводимость к науке, ибо философское знание всегда открыто к различным его научным и вненаучным интерпретациям. Содержание философии всегда богаче любого конечного множества его возможных научно-теоретических интерпретаций. Новое же теоретическое конкретно-научное знание может быть в принципе «спровоцировано» содержанием как эмпирического знания, так и метатеоретического, в частности философского.

Таким образом, в структуре научного знания можно выделить три качественно различных по содержанию и функциям уровня знания: эмпирический, теоретический и метатеоретический. Ни один из них не сводим к другому и не является логическим обобщением или следствием другого. Тем не менее, они составляют единое связное целое. Способом осуществления такой связи является процедура интерпретации терминов одного уровня знания в терминах других. Единство и взаимосвязь трех указанных уровней обеспечивает для любой научной дисциплины ее относительную самостоятельность, устойчивость и способность к развитию на своей собственной основе. Вместе с тем, метатеоретический уровень науки обеспечивает ее связь с когнитивными ресурсами наличной культуры.

 

Уровни научного знания — различные по предмету, методам и функциям виды научного знания, объединенные в единую систему в рамках отдельной научной дисциплины. В любой развитой конкретно-научной дисциплине можно выделить 2 таких уровня: эмпирический, теоретический.

Так, эмпирическое исследование представляет собой непосредственное практическое взаимодействие исследователя с изучаемым объектом. Средства исследования: измерительные приборы, всевозможные приборные установки. В гуманитарных науках, таких, как история, литературоведение, правоведение, эмпирический уровень связан с работой над источниками.

В теоретическом исследовании отсутствует непосредственное практическое взаимодействие с объектами. На этом уровне объект изучается только опосредованно, в так называемом мысленном эксперименте.

К методамэмпирического исследования, как правило, относят реальный эксперимент и наблюдение, а также анализ и синтез, индукцию и дедукцию, аналогию, гипотезу, к теоретическим - мысленный эксперимент с идеализированными объектами, логический и исторический методы исследования.

Эмпирический и теоретический уровни исследования различаются по гносеологической направленности. Так, считается, что на эмпирическом уровне познание ориентировано на изучение явлений и поверхностных связей, зависимостей между ними, без углубления в сущностные связи и отношения, тогда как на теоретическом этапе познания главной задачей становится раскрытие причин и сущностных связей между явлениями. Если главной познавательной функцией эмпирического этапа является описание явлений, то функция теоретического заключается в объяснении изучаемых явлений.

Наиболее четкое различие между двумя уровнями познания проявляется в характере получаемых результатов научных знаний.

Основной формой знания, получаемого на эмпирическом уровне, являются научные факты и эмпирические обобщения. На теоретическом уровне получаемое знание фиксируется в форме законов, принципов и научных теорий.

Метатеоретической, надтеоретической предпосылки самой теоретической деятельности в науке. Если основным элементом теоретического знания является закон, то метатеоретическое знание формулируется в виде принципов, в которых утверждается нечто уже о самой теории и практике теоретической деятельности в целом. В форме принципов формулируются требования, предъявляемые к самой научной теории. Метатеоретическое знание - это предпосылочное знание, эмпирическому обоснованию и проверке не подлежащее (это знание, лежащее «за» теоретическим знанием).

Кроме того, можно добавить, что если теоретическое знание всегда выступает в определенном контексте исследования как проблематическое знание, знание, подлежащее обоснованию и проверке, то метатеоретическое знание в том же контексте условно рассматривается как непроблематическое, предпосылочное знание, эмпирическому обоснованию и проверке не подлежащее.

 

 

12345678910Следующая ⇒

Поделиться: