Глава 12. 2 декабря 2006 года

 

Гарри больше всего опасался первого декабря – сестры Кеттл нападали оба раза именно по первым числам. Но этот день прошел спокойно и ничем, кроме тревожного ожидания, не запомнился. И Кайл, и Оливер с Марком дежурили в доме постоянно – Гермиона отвела им гостевые комнаты. Гарри первое время появлялся в домк Снейпа по нескольку раз в день , но Гермиона вскоре заявила ему, что помочь он тут уже не сможет, а вот Джинни своими постоянными отлучками обидит наверняка. Да и Северус вряд ли одобрил бы такое отношение к беременной жене. Последний аргумент расставил все точки над i – теперь Гарри навещал Гермиону и Снейпа только один раз в день, после работы.

Двадцать второго ноября Джинни родила девочку, которую назвали Лили Луна. Гарри иногда ловил себя на мысли, что его выбор имени был бы Снейпу приятен. Если бы тот пришел в себя.

Но все было как прежде. Почти никаких улучшений. От лекарств он отказывался по-прежнему – не удавалось уговорить его ни зелье выпить, ни на мазь согласиться, ничего. В одну из первых ночей после возвращения из больницы Гермионе пришла мысль попытаться залечить хоть какие-то раны Северуса, пока тот спит – не насильно, а незаметно. Но он почувствовал запах заживляющей мази, стоило ею коснуться его руки. Снейп проснулся, шарахнулся в другой угол комнаты и до утра не сомкнул глаз, трясясь, как от озноба. Весь день после этого он отказывался от еды, и успокоился только к вечеру.

Ел он по-прежнему мало, не удавалось соблазнить даже теми блюдами и вкусностями, что он любил прежде. Но все-таки ел. Гермиона уже была готова считать хорошим знаком даже это. А если он соглашался выпить лишнюю чашку какао или сьесть еще один бутерброд, день считался удачным.

Сложнее было с душем. Уговорить его забраться в воду удавалось только Кайлу, да и то, после долгих уговоров и увещеваний.

Единственным прогрессом было то, что Северус перестал отодвигаться от Гермионы, когда она садилась рядом, и не отдергивал руку, когда Гермиона брала ее в свою. На поцелуи в щеку или шею он никак не реагировал, словно не чувствовал ничего, но спать в общей кровати отказался напрочь. Когда они вернулись из больницы, Гермиона хотела отвести Северуса в спальню, но он застыл в дверях, словно натолкнувшись на невидимую преграду, постоял так какое-то время и ушел вниз, в лабораторию. На ту кушетку, на которой спал весь сентябрь. Гермиону после этого несколько часов трясло – она вспомнила, как в начале сентября накричала на Северуса, увидев его на пороге своей спальни. И пообещала ему, что убьет ребенка, если Снейп еще хоть раз дотронется до нее или рискнет зайти сюда. Вот он и не зашел. Не рискнул.

Гарри пытался разобраться в деле Снейпа настолько дотошно, насколько мог. Чтобы оправданием были не только флаконы с воспоминаниями Гермионы и Кайла, но и другие доказательства невиновности Снейпа. И чем дольше он вникал в расследование, тем больше нестыковок находил. Мастерски припрятанных, но явных. Заметить такие можно, только если задаться целью доказать, что Снейп лгал о своих преступлениях. Так что к декабрю дело удалось, наконец, закрыть полностью. Но радости Гарри от этого было мало. Какой толк в окончательном оправдании, если Снейп в таком состоянии? Еще не „овощ“, но уже не совсем человек. И совсем не „Северус Тобиас Снейп“.

Второе декабря пришлось на Первый Адвент, поэтому Гарри приехал в дом Снейпа раньше обычного, чуть позже обеда. Джинни как раз испекла свое фирменное имбирное печенье, и он надеялся порадовать им Гермиону и авроров. А если уж совсем повезет, и Снейпа. Печенье Северуса не заинтересовало, но Гермиона все равно считала день удачным – Кайлу удалось уговорить Северуса подняться в гостиную, где Гермиона устроила праздничное чаепитие. На диван или за стол Снейп все же не сел, устроился на полу, почти у самого входа в комнату. Но это уже лучше, чем скорчившись на кушетке в лаборатории и уперевшись невидящим взглядом в стену.

Разговор не клеился, каждый думал о своем. А когда Гермиона вышла поставить чайник, Кайл спросил:
- Гарри, ты же мистера Снейпа лучше нас всех знал. То есть, не считая Гермионы. Но с ней я об этом говорить опасаюсь – расстроится еще больше... Вот скажи мне, откуда в нем такая стеснительность и нелюбовь к воде? Должна же быть какая-то причина. Я уверен. Может, если мы вычислим это, нам станет проще вытащить мистера Снейпа обратно, а?

Гарри задумался.

- А ведь верно, Кайл, почему?.. Может, это как-то связано с окклюменцией? Разум от внешнего вторжения можно закрывать, представляя себе поток воды или пламя, если сконцентрироваться на этом. Он мне это говорил, я точно помню, - Гарри даже вскочил из-за стола от возбуждения. - Может, те самые щиты, которые он создал, выглядят для него как мощные потоки воды и он боится, что...

- Нет, - перебил его Оливер натянутым тоном. - Не думаю, что дело в этом. Дело... в нас. Мы... Мы понимали, что на нем должно быть как можно меньше следов от допросов. Больше двенадцати Круцио за день использовать тоже опасно – мог свихнуться. Вот мы и... Там рядом душевая для авроров была. Поддон у душа глубокий, сантиметров двадцать. Если наполнить поддон водой и опустить туда человека лицом вниз...

Оливер не договорил, уставившись в пол.

Гарри замутило. Он еще помнил, каково это – когда под водой не хватает воздуха. Даже если на состязании за Кубок все прошло удачно, нырять он с тех пор не любил. И после этого нырял лишь один раз – за мечом Гриффиндора. Который оставил ему в лесу Снейп. И то, Гарри тогда едва не захлебнулся. И захлебнулся бы, не вытащи его Рон.

- Понятно, - процедил Гарри сквозь зубы.

Он сосчитал до сорока и медленно выдохнул. Обвинять Оливера и Марка было бы глупо – они все делали по его собственному приказу. Пусть даже не высказанному вслух. Так что виноват во всем только он сам.

- Значит, версия с окклюменцией не подходит. Наверное. Но проверить надо. Я поговорю с мадам Лерой, можно ли как-то использовать информацию о том, какие именно заставки он использовал прежде. Об этом он мог что-то рассказывать Гермионе.

Оливер медленно кивнул.

- Что и кто мог мне рассказать? - переспросила Гермиона, входя в комнату со свежезаваренным чаем.

- Ну, мы лучше пойдем снаружи подежурим, - быстро произнес Марк и вскочил. - Надо бы дом обойти на всякий случай. Охранные заклинания проверить.

Оливер поспешил за ним, а Гарри стал пересказывать Гермионе свою идею об окклюменции, старательно обходя то, что было со Снейпом в Аврорате. Даже если идея о связи между окклюменционной заставкой и щитами лишь соломинка, за нее все равно нужно ухватиться. Больше же хвататься не за что...

„Акцио палочки Поттера, Макмануса, Грейнджер!“ раздалось настолько неожиданно, что Гарри подумал было, что ослышался. Быть того не может. У двери же должны были дежурить Марк с Оливером!.. Мерлин, как же он мог так расслабиться?! Сестры Кеттл всегда нападали по первым числам. Начало месяца. Начало мести. Начало чего бы то ни было. Он зациклился на первом числе. И упустил, что сегодня Первый Адвент. Начало ожидания рождества. Начало Праздника. Начало...

Лиди Кеттл вошла в комнату той самой походкой, по которой можно было прежде узнать Беллатрикс Лейстрандж. Стремительно, но при этом неожиданно-вкрадчиво и буквально излучая злое безумие.

- Ну что, дорогие мои гриффиндорчики? Сокучились? - хихикнула она. - Ах да, я забыла слизеринский овощ и его выродка...

Лиди походя зацепила ногой Снейпа, он вздрогнул и отодвинулся, вжимаясь в стену – как несколько недель назад, в Азкабане. Она радостно улыбнулась.

- Таким-то ты мне больше нравишься, дорогой. Разум предателям не к чему, а жизнь пускающего слюни дебила – это как раз для тебя.

Пока Гарри сантиментр за сантиметром медленно двигался в сторону Лиди, Кайл попытался встать между нею и Гермионой, но Лиди отбросила его заклинанием:

- Не торопись, Макманус. Талисманы талисманами, но вторая Авада может для тебя и последней стать, - она весело оскалилась. - Давай не будем ставить опыты. Пусть лучше двоих твоих дружков поизучают – оклемаются ли они так же быстро, как и ты. Кому как, а мне любопытно. Я же знаю, что это не ты Полли убил, ты бы не смог. Кишка тонка. Во всех смыслах. А вот снейповская подстилка вполне могла...

Гарри кинулся на Лиди, но она среагировала быстрее.

- Ступeфай!

Он рухнул лицом в ковер, точно так же, как Снейп три месяца назад. И Лиди точно так же перевернула его ногой на спину.

- Ты тоже не спеши, Золотой мальчик. Твоя жизнь принадлежит Великому Лорду, не мне ее обрывать. Да и гораздо забавнее будет понаблюдать, как ты сам на себя руки наложишь. Безо всякой магии. Как маггл паршивый. Ни подстилку снейповскую, ни его выродка тебе не спасти. А самого предателя ты собственноручно до состояния тупого животного довел. Здорово, правда? Но ты все же глазки не закрывай, Золотой мальчик. Баю-бай ты потом будешь. Сначала понаблюдай, как эта тварь подохнет.

- Лиди, послушай! - Кайл почти кричал. - Гермиона ее не трогала! Когда Полли умерла, Гермиона корчилась от Круцио и не могла и самое простое заклинание сотворить, не то что непростительное. Аваду выпустил я, послушай...

- Ступефай! - огрызнулась Лиди почти что леново. - Милая попытка, Макманус. Только очень глупая. Я проверила, в каком стоянии оба аврорчика, что у входа в дом ошивались. Они не то что Непростительное выпустить не смогут, им и палочку поднять не под силу. А лгать нехорошо... Круцио!

Гарри дернулся, но заклинание Кеттл было слишком сильным. Не сбросить. Но надо же что-то сделать.

Просьбы Гермионы пощадить хотя бы Стива смешивались с воспоминаниями о плаче матери, молившей Волдеморта не трогать его, Гарри. И от этого хотелось закричать. И проснуться.

- Авада Кедавра!

Гермиона вскрикнула, кинувшись в сторону от направленной на нее палочки. Пара секунд жизни. На то, чтобы бросить следующее заклинание, много времени не потребуется...

Но было тихо. А потом раздался глухой стук упавшей на ковер палочки. И Лиди медленно осела на пол.

В нее отрекошетила собственная же Авада? Как четверть века назад в Волдеморта?

Гермиона потрясенно охнула и кинулась к Снейпу, не выпуская Стива из рук. Гарри посмотрел в его сторону и облегченно улыбнулся – действие боевого заклинания рассеялось. Как же он не понял, что Аваду выпустил Снейп?! И ведь это значит, что Снейп пришел в себя и...

Улыбка медленно сбежала с лица Гарри, как только он оказался рядом со Снейпом – глаза Северуса были по-прежнему пустые, а казавшееся секунду назад прежним и живым лицо снова стало похоже на ничего не выражающую маску.

Гермиона тормошила Северуса, пыталась говорить с ним, что-то обьяснять, но он уже не слышал и не реагировал.

Гарри как в полусне связался с Мунго, чтобы прислали кого-нибудь помочь Оливеру и Марку, помог Гермионе проводить Снейпа в лабораторию, на его кушетку. Кайл предположил, что в таком состоянии было бы слишком рисковано делать хоть что-то, что Снейп не захотел бы делать еще пару часов назад, и Гермиона с ним согласилась.

После этого Гарри аппарировал в Цермат, к мадам Лерой, чтобы уговорить ее осмотреть Снейпа еще раз. Но она отказалась – ей хватило и слов Гарри.

Диагноз мадам Лерой был неутешительный: короткий всплеск закончился, Снейп снова провалился за свои щиты. Только на этот раз еще глубже, поэтому и перестал реагировать на многое.

Мадам Лерой похвалила, что они не стали делать ничего против воли Снейпа и посоветовала продолжать делать все, как до всплеска. И надеяться, что что-то все-таки изменится. Даже если шансов вернуться из-за щитов у Снейпа стало теперь гораздо меньше. Наверняка он до последнего боялся за жену и ребенка, зная о том, что Лиди жива и еще на свободе. А ухудшение возможно, когда с реальностью связывает именно желание предотвратить нападение. После устранения опасности Северус может уйти обратно, в свой туман. Насовсем. Дела завершены и больше в этой реальности его ничего не держит – если он уверен, что тут никому не нужен.

⇐ Предыдущая12345678910Следующая ⇒

Поделиться: