Исключительность в брачных отношениях

 

Небесный замысел об исключительности в браке предполагается как в рассказах Пятикнижия о брачных парах, так и в других текстах ВЗ (см. главы 4 и 6). Пророки часто используют образ брака для описания отношений Бога со своим народом (см. главу 3). Во всех этих метафорических упоминаниях о браке (и о брачной неверности Израиля – см. главу 7) делается решительный акцент на исключительность брачных уз: «Образ Израиля как жены ГОСПОДА вытекает из фундаментальной заповеди о том, что Израиль должен поклоняться одному лишь ГОСПОДУ. К этому требованию абсолютной верности и является параллелью долг жены перед мужем».[651] Как мы отметили в главах 1 и 4, призыв к абсолютной верности в браке в конечном счете основан на израильском монотеизме. Вера в единого Бога и в верность Бога своему народу формирует понимание брачной верности на человеческом уровне. Израильское учение о сексуальной верности основано на учении о едином истинном Боге и наличии в человеке образа Божьего.

Как мы отметили в главе 3, мотив Божьей ревности (еврейский корень qn) – в плане исключительных отношений Бога с Израилем, Его женой, – содержится в сердцевине Декалога, запрете на идолопоклонство: «…ибо Я ГОСПОДЬ, Бог твой, Бог ревнитель (ēl qannā)» (Исх 20:5; ср. Втор 5:9). Брачная ревность Бога подчеркивается двойным упоминанием этого атрибута в так называемом культовом Декалоге: «Ты не должен поклоняться богу иному, кроме ГОСПОДА, потому что имя Его – ревнитель (qannā); Он Бог ревнитель (ēl qannā)» (Исх 34:14). И еще дважды в своем прощальном обращении к Израилю Моисей называет Бога «Богом ревнителем» (ēl qannā); Втор 4:24; 6:14).

В главе 3 мы также отметили, что «божественная ревность есть главная эмоциональная составляющая в узах этого брака» (т. е. Завета).[652] Мы увидели, что тема божественной брачной ревности особенно заметна в эпизоде с Баалом Пеорским (Числ 25), где еврейский корень qn используется четырежды, а ревность отражает Пинхас, который сразу дает отпор духовному блуду Израиля.

«Ревнивым возлюбленным» выступает Яхве не только в Пятикнижии, но и у Пророков (например, Нав 24:19; Наум 1:2). Бог ревностно и ревниво навлекает суд на свою жену (Израиля), если она идет за другими любовниками и тем самым нарушает брачные обеты абсолютной верности (например, Иез 16:38, 42; 23:25). Отсюда следует, что и люди в браке должны быть верны друг другу.

Раздел Писаний также подчеркивает исключительность брачных уз. Книга Притчей 1–9 развивает тему измены безнравственной женщины, которая «оставила друга юности своей и забыла завет Бога своего» (Притч 2:17). Мудрец в Притчах делает акцент на верности не только жены, но и мужа: «Пей воду из твоего водоема и текущую из твоего колодца… пусть они будут принадлежать тебе одному, а не чужим с тобою. Источник твой да будет благословен, и утешайся женой юности твоей» (Притч 5:15–18). Тема «исключительности брака» встречается вновь и вновь и относится к двум «главным заботам» данного отрывка.[653] Показательны такие выражения, как «твой водоем» и «твой колодец» (стих 15); «пусть они будут принадлежать тебе одному, а не чужим с тобою» (стих 17); «жена юности твоей» (стих 18). Стих 15 говорит о «сексуальном удовлетворении, которое дает жена, символизируемая водоемом/колодцем», а стихи 16–17, в соответствии с этой картиной, показывают, что «жена, как и проститутка или прелюбодейка, способна привлечь и удовлетворить многих мужчин. Но вопреки своим колоссальным возможностям ее потоки сексуального удовлетворения принадлежат лишь одному человеку (стих 17а), а другим недоступны… (стих 17б)». Таким образом, в данном разделе «отец дает противоядие от промискуитета, советуя сыну устремляться лишь к сексуальному удовлетворению, которое возможно в браке».[654]

 

Высокая ценность девства

 

Укрепляя сексуальную верность в браке, заповеди Пятикнижия и комментарии Пророков/Писаний подчеркивают ценность девства. Существительное женского рода bĕtûlâ («девственница») используется 51 раз в ВЗ (в единственном и множественном числе), а абстрактное существительное женского рода bĕtûlîm («девичество/девство») – 9 раз. Правда, Гордон Уэнем и некоторые другие ученые оспаривают этот обычный перевод: с их точки зрения, данные понятия означают не «девственница/девичество», а «девушка брачного возраста/тинейджер»[655] или «девушка под охраной своего отца/юность».[656] Однако, как показали Том Уодсуэрт и другие ученые, смысл «девственница/девичество» все-таки предпочтителен.[657]

Уодсуэрт демонстрирует ошибочность толкований и доводов Уэнема и его сторонников: всюду в Библии словом bĕtûlâ именуется незамужняя женщина честного поведения, то есть девственница. Его основные аргументы таковы. (1) Использование данного понятия в юридических отрывках [например, Исх 22:15–16 (СП 22:16–17)] явно предполагает смысл «девственница/девичество».[658] (2) Уэнем понимает слово bĕtûlîm во Втор 22:13–21 как «признаки менструации», а не «признаки девства». Однако это противоречит контексту: оспаривается девство девушки, а не ее беременность (подробнее см. ниже)! (3) Фразы вроде «которой не познал мужчина», добавленные к bĕtûlâ (Быт 24:16; Лев 21:3; Суд 11:39; 21:12), не отменяют базовый смысл понятия, а представляют собой типичный для ВЗ литературный прием: так подчеркнута важная мысль.[659] (4) Параллелизм между bĕtûlâ и bāḥûr («молодой человек») не означает, что первое из этих слов не может указывать на «девственницу». (5) Слово bāḥûr происходит от корня bāḥar («выбирать») и обозначает «избранного» молодого человека, «во цвете сил». Имеется в виду параллель между идеальными партнерами по браку: она – девственница, он – во цвете сил. (6) Рассказ о Фамари в 2 Цар 13 явно указывает на использование слова bĕtûlâ в значении «девственница», как и вторая глава Книги Есфирь. (7) Аналогичным образом, Иов 31:1 имеет в виду «девственницу» (см. ниже), а Иоиль 1:8, скорее всего, говорит о юной девственнице, которая обручена с мужчиной, но еще не замужем (как в случае с Иосифом и Марией: Мф 1:18, 20, 24).

Важность девственности заметна в рассказе об изнасиловании Дины (Быт 34; см. анализ в главе 12). Сихем повел себя с Диной позорно: изнасиловал ее. Девственность незамужней Дины строго охранялась ее отцом и братьями; поступок Сихема не только осквернил Дину, но и обесчестил семью, которая не смогла ее защитить. Незамужняя девушка не обладала правом на согласие. И вопреки утверждению многих толкователей это было обусловлено не низким статусом женщин и господством мужчин, а стремлением защитить женское целомудрие и достоинство. (Так мы заботимся о подростках.) Если мужчина лишил женщину девственности, это означало, что он поступил с ней как с блудницей (Быт 34:31), которая отказывается от семейной опеки и сама распоряжается своей сексуальностью. «Лишь проститутка – хозяйка своей сексуальности. Переспав с ней, Сихем повел себя так, словно у нее нет семьи, которая ее защищает, оберегает и выдаст замуж. Как говорят братья: «Разве можно поступать с нашей сестрой, как с блудницей?» Он обесчестил ее, а через нее – всю ее семью».[660]

Высокую ценность девственности подчеркивает Лев 21:13–14: первосвященник должен жениться лишь на девственнице. Лев 21: 10–12 объясняет, почему: первосвященник облачается в священные одежды, и святость должна пронизывать его брак через выбор жены абсолютно «целостной» (то есть девственной). Важность добрачного целомудрия заметна и в некоторых заповедях, касающихся прелюбодеяния/добрачного секса (см. ниже).[661]

Хотя девственность ценится как знак свежести, чистоты и красоты и хотя тексты всячески превозносят девственность до брака, каноническое Писание не делает из девственности постоянную добродетель (в русле древнегреческого платонизма). Есть чувство, что за девством последует нечто более значимое: кульминация сексуальности в браке. И если какие-то трагические события не позволяют деве переступить этот порог, это воспринимается как утрата и факт печальный. Показательна история с дочерью Иеффая: перед лицом близкой смерти она просит дать ей два месяца, чтобы «оплакать» свое девство (Суд 11:37).

Судя по всему, чувство утраты, трагедии и нереализованности стоит и за образным использованием слова bĕtûlâ («дева») у Пророков. Выражение bĕtûlat yiśrāēl («дева Израилева») образно обозначает (Ам 5:2; Иер 18:13; 31:4, 21) народ Яхве, представляемый своими столицами Самарией и Иерусалимом,[662] и персонифицирует «нацию в виде девицы, в юности растерзанной, погубленной нападением военного врага».[663] У Пророков сходное понятие bĕtûlat bat («девствующая дочь») часто применяется к народу Божьему (олицетворяемому Иерусалимом) с названиями Сион (Ис 37:22; Плач 2:13; 4 Цар 10:21 [= Ис 37:22]), Иуда (Плач 1:15) и «мой народ» (Иер 14:17); данная фраза применяется также к Сидону (Ис 23:12), Вавилону (Ис 47:1) и Египту (Иер 46:11). Откуда такая метафора? По-видимому, перед нами отсылка к «древнему обычаю, когда незамужняя женщина продолжала жить под защитой отца».[664] В негативном смысле так передается «чувство беззащитности и бессилия, а иногда страдание от плохого обращения или падшесть», а в позитивном – «забота Божья и ожидание будущих даров».[665]

Переходим к разделу Писаний. «Девы» в Песни любви [Пс 45 (СП 44)] примерно равнозначны «подругам невесты» на современных свадьбах. Это спутницы невесты, и за невесту они радуются (45:15–16). В Пс 78:63 (СП 77:63) суд Божий на Израиль состоит, в частности, в следующем: «Девам его не пели брачных песен». В Пс 148:12 мы наблюдаем поэтический параллелизм между «юношами» («избранными» – baḥûrîm) и «девами» (bĕtûlôt). Как мы уже сказали, этот параллелизм как бы знаменует идеальных брачных партнеров: дев и юношей во цвете сил. Любопытно, что слово «дева» отсутствует в Книги Притчей; когда идет противопоставление двух нравственных путей, эти пути олицетворяются не развратницей и девственницей, а развратницей и верной женой, у которой есть дети и любящий муж (например, Притч 5:15–20; 31:10–31).

 

⇐ Предыдущая13141516171819202122Следующая ⇒

Поделиться: